Текст книги "Птица счастья с опаленными крыльями"

У Дениса в израильской клинике, прежде чем приступить к лечению, взяли сперму и поместили в банк биоматериала. Она возмущалась, что теряют драгоценное время вместо того, чтобы срочно начать лечение. Ее успокоили: «Здесь такие правила, это ваше будущее». Последним словам она не придала значения. Позднее поняла, как они были правы. Отчаявшись дождаться внука, она как-то сказала сыну: «Найду суррогатную мать, сделают искусственное оплодотворение, и у меня появится внук без вашего участия». Денис тогда злился: «Только посмей! Что за дикие правила в этой клинике, у всех подряд сперму выкачивают». – «Сынок, потому что в России никто не думает о будущем страны, а в маленьком Израиле обеспокоены генофондом». Тогда этот разговор был скорее шуткой, сейчас все было более чем серьезно.

Теперь Екатерина знала, что делать. А раз цель поставлена, откладывать она не могла. Было слишком рано. Екатерина сдержала свое желание прямо сейчас куда-то ехать, кому-то звонить. Она все же поставила на конфорку чайник. Насыпала в кружку две ложки растворимого кофе. Не спеша, мелкими глотками выпила горячий горький напиток. Это помогло собраться с мыслями. Ехать куда-то в таком виде, после почти двух месяцев беспробудного пьянства? Еще людей напугаешь. Она пошла в ванную. Потратила час, чтобы сделать маску.

Стрелки больших каминных часов показывали вполне приличное время, чтобы можно было потревожить знакомых звонком. Екатерина набрала номер заведующей роддомом Галины Иосифовны Тумановой. Коротко и четко изложила давней приятельнице свое решение и попросила помочь осуществить его.

– Я знаю, что ты авантюристка, но не до такой же степени. У нас не узаконено суррогатное материнство. И сперма где-то там, в чужой стране.

– Галя, ты знаешь, если я решила, то сделаю. Но без твоей помощи мне не обойтись, подскажи, куда сунуться, с чего начинать.

Прежде всего, надо было выяснить, сохранилась ли сперма, ведь прошло уже больше восьми лет. Екатерина Андреевна позвонила в израильскую клинику, объяснила ситуацию. Ей сообщили, что для проверки потребуется время. Два дня, что пришлось ждать, показались вечностью. Новости из Израиля обрадовали: сперма по-прежнему хранится в банке. Теперь нужно было решить следующую проблему: получить разрешение ее использовать. Екатерина ближайшим рейсом вылетела в Израиль. Менеджер клиники прониклась ее острым желанием иметь потомство от горячо любимого сына, к сожалению, так рано ушедшего. Они вместе искали схему вывоза спермы из страны.

Домой Екатерина возвращалась, не решив эту главную проблему. По закону, сперма – та же часть тела, и распорядиться ею может только сам человек при жизни или оставить завещание. Если бы Екатерина знала это раньше, наверное, сумела бы уговорить Дениса такое завещание оставить, на всякий случай. Но сейчас у нее никаких документов не было.

Посоветоваться Екатерина могла только с подругой Еленой: не может быть, чтобы она, опытный юрист, не подсказала выход. А выход оказался лишь один: оформить поддельные документы. Елена взялась поговорить со знакомым юристом, который возьмется за такое дело. Риск и молчание этого знакомого адвоката обошлись Екатерине в две тысячи долларов. Но зато в руках у нее были надлежащим образом оформленные документы: якобы в этой адвокатской конторе Денис оставил распоряжение, дающее право его матери, Екатерине Андреевне Марковой, по своему усмотрению использовать сперму.

Галина Иосифовна Туманова, поначалу отговаривавшая приятельницу от авантюрной идеи, теперь, конечно же, помогала ей. Без заведующей роддомом Екатерине было бы не найти женщину, которая могла стать суррогатной матерью. Екатерина очень переживала за исход начатого дела. Она уверила себя, что оплодотворение могут успешно провести только в израильской клинике, которой она доверяла. Галина Иосифовна не стала ее разубеждать, хотя в их областном центре искусственное оплодотворение тоже успешно проводилось. Сложнее было подобрать мать для будущего ребенка. Галина Иосифовна подключила к поиску коллег.

Оля подходила по всем статьям. Ей было тридцать лет. Не замужем. Старшей дочери шесть лет. Жили втроем в квартире матери. Накопить на свое жилье мало оплачиваемой воспитательнице детсада было не с чего. Согласившись на предложение Екатерины Андреевны, она могла решить этот вопрос разом. И Ольга согласилась. Ее характеризовали, как порядочную женщину, заботливую дочь и мать. Екатерина Андреевна решила, что лучшей кандидатуры для осуществления ее мечты о малыше и не нужно. Обследование у местных гинекологов показало, что молодая женщина способна выносить и родить здорового ребенка. Екатерина начала готовить документы для поездки в Израиль.

Быстро ничего не делалось. Приходилось терпеливо ждать. Екатерина как-то предложила:

– Оля, пока поездка откладывается, зачем терять время. Запишись на курсы вождения, я оплачу. Водительские права лишними не будут.

Ольга окончила курсы. Екатерина Андреевна приехала на экзамен, поскольку выяснилось, что за обучение еще надо доплатить. Когда девушка вышла из машины с решением инспектора «сдала», Екатерина поздравила ее:

– Молодец! Наверняка придется много ездить по врачам. У меня не всегда будет время сопровождать тебя, сможешь брать мою машину.

Предстояло выучить еще один урок. Надо было доказать в израильской клинике, что Ольга – девушка Дениса, которая хочет иметь от него ребенка. Екатерина учила с ней биографию Дениса, проверяла, как она усвоила все моменты придуманной легенды их отношений.

Получили разрешение в израильском посольстве, прошли собеседование в самой клинике. Наконец, Ольгу приняли на обследование, предваряющее саму процедуру оплодотворения. В той самой гостинице при госпитале Екатерина Андреевна жила с Денисом, когда восемь лет назад привозила его сюда на лечение. Ей выдали ключи, и она с удивлением увидела, что это тот самый номер, который они занимали с Денисом. «Вот видишь, мой мальчик, это судьба», – мысленно обратилась она к сыну. Дома Екатерину Андреевну ждали срочные дела. Она заплатила тысячу двести долларов за обследование и проживание Ольги, оставила ей самой приличную сумму.

– Оля, номер в гостинице у тебя шикарный. Пока идет обследование, отдыхай, наслаждайся морем, гуляй, не экономь на еде, денег у тебя достаточно. О дочери и матери не беспокойся, я о них позабочусь.

Буквально через неделю звонок от Ольги.

– Вы знаете, Екатерина Андреевна, я не собираюсь здесь сидеть два месяца.

Вызывающий тон насторожил Екатерину Андреевну.

– Что случилось, Оля?

– Вы думаете, нашли дурру. За двухкомнатную квартиру, не в областном центре, не в Москве, а в нашем паршивом городишке, решили получить то, что вам надо.

– Оля, мы с тобой подписали договор, где учли все твои условия, даже улицу, на которой ты желаешь получить квартиру. Хорошо, что еще ты хочешь?

– А зачем вы на права меня выучили? Мне нужна машина.

– Я сейчас не спрашиваю о марке машины. Я скоро приеду, и мы все обсудим.

У Екатерины с первых слов этой наглой бабы все закипело внутри. Она еле сдержалась, чтобы спокойно окончить разговор. Положила трубку. И тут же набрала номер телефона менеджера клиники. Распорядилась срочно прекратить обследование.

– Почему вы изменили намерение? – спросила девушка на том конце провода.

– К сожалению, мое финансовое положение не позволяет провести процедуру в вашей клинике. Придется вывозить сперму. До моего приезда ничего не говорите Ольге. Я скоро буду.

Екатерина Андреевна обычно летала прямым рейсом до города, где располагался госпиталь. На этот самолет заказала билет и сейчас. Надо было ждать неделю. Безумно долго, потому что хотелось скорее разорвать всякие отношения с Ольгой, жадность которой, похоже, не имеет границ. Безумно мало, потому что за эти дни надо было найти новое решение.

Галина Иосифовна расстроилась, что так неудачно получилось с Ольгой. Она чувствовала свою вину, потому что предложила ее кандидатуру подруге.

– Знаешь, сейчас уже некогда сожалеть о сделанной ошибке. Я решила, привезу сперму сюда. Подскажи, к кому из врачей могу обратиться.

Галина посоветовала центр современной медицины. Сайт центра в интернете произвел на Екатерину благоприятное впечатление, она поверила в солидность медицинского учреждения. Решила ехать туда прямо завтра, с утра. Та просьба, с которой она собиралась обратиться в центр, вполне могла оставить впечатление, что она сбежала из психбольницы. Екатерине Андреевне нужно было доказать, что она не сумасшедшая, что она вполне состоятельная женщина, которая может оплатить любые расходы. Залезла в дальний ящик письменного стола и вытащила папку, в ней лежали статьи из газет и журналов, которые печатались о ее школе, о ней, как педагоге-новаторе, директоре единственной подобной школы, даже статьи из старых газет советского времени о ней – кандидате исторических наук, преподавателе вуза. Она взяла эту папку с собой.

В кабинете главного эмбриолога Алексея Леонидовича Москвина Екатерина разрыдалась с порога. И сквозь слезы рассказывала, рассказывала всю свою историю о болезни сына, многолетней борьбе за его жизнь, и о печальном конце, о желании иметь ребенка – его продолжении. Врач терпеливо выслушал ее и успокоил:

– Я вам обязательно помогу.

Екатерина не верила, что так быстро нашла понимание. Вышла из клиники и долго приходила в себя, не в состоянии сразу сесть за руль. Она спрашивала себя, почему этот человек, еще пару часов не подозревавший о существовании этой ненормальной тетки, проникся сочувствием к ней. И даже если ему с научной точки зрения стало интересно провести такой эксперимент, ничего плохого здесь нет.

Теперь главное было решить, как транспортировать сперму. Нужен был шиппер – специальный переносной сосуд, в который закачивается жидкий азот и создает температуру около минус двухсот градусов, внутрь закладывается живой материал, только так его можно сохранить при перевозке. В городе шиппера не было ни в одной больнице. Его можно было получить из Петербурга. Екатерина готова была лететь туда хоть сегодня, но частному лицу никто бы не продал специальное медицинское оборудование. Главный эмбриолог Москвин взял на себя ответственность и, не дожидаясь директора клиники из командировки, без ведома руководителя отправил заявку в Петербург. Клиника оплатила счет. Но сроки! Обещали доставить шиппер только через две недели. А до вылета Екатерины оставалось шесть дней. Она запаниковала. Сосуд с жидким азотом доставили в город в рекордные сроки. За сутки до отъезда в Израиль он был уже у Екатерины. Пришлось срочно покупать для шиппера огромную сумку на колесах.

Екатерина пыталась уговорить себя спокойно объясниться с Ольгой. Но как только переступила порог номера гостиницы и увидела ее, не смогла сдержаться. Она орала на нее с мату, что позволяла себе в крайних случаях.

– Дура ты! Своими куриными мозгами чуть-чуть подумала бы. Если бы ты все довела до конца да у меня на руках появился ребенок, я бы тебе горы золотые отдала. А ты еще первый шаг не сделала, балдеешь тут в Израиле на море за чужие деньги и уже условия ставишь. Я на тебя не одну тысячу долларов потратила, а ты решила мне за это цирк устроить. Пошла вон отсюда!

Ольга, молча выслушавшая взбешенную Екатерину, выскочила за двери. Но вместе, в одном номере, им предстояло жить еще целую неделю. Екатерина Андреевна не только должна была выносить ненавистное соседство Ольги, но и давать ей деньги на питание. При подготовке документов перед поездкой в Израиль она оплачивала ее медицинскую страховку, выступала поручителем и сейчас обязана была вывезти ее из страны. Два билета, для себя и Ольги, она заказала на один самолет.

Неделя как раз ушла на то, чтобы оформить должным образом разрешение на вывоз спермы. Шиппер с живым материалом ни в коем случае нельзя было вскрывать или пропускать через сканер досмотра в аэропорту. Екатерина Андреевна ждала, пока подготовят документы на трех языках – иврите, английском, русском.

Настал день отъезда. У Екатерины с собой была только сумочка с документами и большая сумка на колесах с драгоценным сосудом. Ольга навьючилась огромным чемоданом и несколькими сумками. «Зря времени не теряла, хорошо отоварилась на халяву, – без злобы отметила про себя Екатерина. – Тащи, тащи свое добро». Когда ехали в Израиль, Екатерина Андреевна пылинки с Ольги сдувала, оберегала, как хрустальную вазу, не давала поднимать чемодан с вещами. Как же, надо было беречь будущую мать внука. Спину надорвала. И ради чего?

Теперь мысли Екатерины Андреевны занимало совсем другое. Она страшно волновалась, как пройдет границу. Тревога была не напрасной. Таможенник посмотрел документы на вывоз груза. Осмотрел сосуд и… открыл крышку. Из сосуда пошел дым – жидкий азот начал испаряться. Екатерина Андреевна с реакцией дикой кошки захлопнула крышку и заорала благим матом. Она совала под нос глупому таможеннику бумаги, где было четко обозначено, что досматривать ее багаж нельзя, и продолжала кричать. На вопли собрались и служители аэропорта, и пассажиры. В конце концов, все утряслось.

Екатерина прошла в зал отлета и устало опустилась в кресло. «Господи, дай мне хоть чуточку сил». Она постепенно успокоилась, руки-ноги перестали дрожать. Достала из сумочки бутылку с водой. Вода была предусмотрительно разбавлена наполовину водкой. Это средство для снятия стресса помогало не раз. Екатерина сделала пять больших глотков. Всю неделю, что прожила в Израиле, она ела урывками. Стресс напрочь отбил аппетит. А последние сутки вообще крошки в рот не брала, и ночь прошла без сна от волнения. Тем не менее, водка на голодный желудок не затуманила голову, лишь чуть-чуть расслабила напряжение. Ближе к отлету самолета зал все больше наполнялся. Екатерина увидела одного знакомого, другого. На вопрос, зачем летала, отвечала: «В командировку».

Пока ждали посадку, Ольга сидела в другом конце зала. Но в самолете их места были рядом. Они ни словом не обмолвились все шесть часов полета. Екатерина не спускала глаз с сумки. Понятно, что несмотря на размеры багажа, она не могла его сдать. Разместить сумку в тесном салоне самолета было проблематично. Стюардесса помогла поменяться с пассажирами первого ряда. Пожилая пара любезно согласилась занять места Екатерины и Ольги. В широкий проход перед выходом из салона как раз вошла сумка.

Дома в аэропорту паспортный и таможенный контроль прошел без эксцессов. Только показала бумаги – пожалуйста, проходите. Алексей Леонидович встретил ее в аэропорту. Прямо здесь же добавил жидкого азота в сосуд, поскольку за многочасовой полет он неизбежно частично испарился. Забрал бесценный груз с собой и уехал в центр.

Екатерину в аэропорту встретила машина. Она посадила Ольгу на заднее сиденье и велела водителю ехать через город, чтобы завезти ее. У дома, пока водитель доставал из багажника вещи. Ольга тихо произнесла:

– Если сможете, простите меня, Екатерина Андреевна.

– Бог простит.

До тихой деревни, до родного дома оставалось еще минут двадцать пути. «Лучше, если б я больше никогда ее не встретила. Забудь ее», – приказала себе Екатерина. Переступив порог дома, она ощутила облегчение. В эту ночь впервые за две недели она крепко и спокойно спала.

Алексей Леонидович Москвин не скрывал, что ему как ученому интересен эксперимент с рождением ребенка. Это очень облегчило заботы Екатерины Андреевны, поскольку врач взял всю организацию на себя.

Случай был уникальный: сперма хранилась очень долго, будущий отец умер. Доктор намеревался сделать этот эксперимент основой диссертации и был нацелен на положительный результат. Он же по своим каналам нашел суррогатную мать. Чтобы матери, не дай Бог, не взбрело что в голову, и она не потребовала оставить себе ребенка, было решено использовать чужую яйцеклетку. Ее взяли в банке живого материала, хранящегося в центре современной медицины, то есть попросту украли. Свете, которая должна была вынашивать ребенка, Екатерина Андреевна терпеливо объясняла, что на ближайший год это ее работа. И за хорошо выполненную работу она хорошо заплатит.

Света была приезжая. Родилась в глубинке. Жизнь не сложилась. Сыну уже было десять лет. Она оставила ребенка с матерью и приехала в областной центр с надеждой, что устроит свою жизнь, ведь в большом городе больше возможностей. Работала продавцом с мизерной зарплатой, снимала квартиру вдвоем с подружкой. После оплаты жилья на еду оставались гроши. Выкроить деньги, чтобы выслать матери и сыну, не получалось.

На своей доверчивости в отношениях с Ольгой Екатерина Андреевна сильно обожглась. На этот раз решила предусмотреть все. За 28 тысяч долларов была куплена однокомнатная квартира в областном центре. Подруга Елена помогла по-хитрому составить договор купли-продажи. В графе «покупатель» значились данные Светланы Кочкиной, но в скобках было написано, что покупка произведена за деньги Марковой Екатерины Андреевны, указана точная сумма. И далее, что квартира передается в собственность Кочкиной при условиях, которые были подробно расписаны: соблюдение всех рекомендаций врачей при вынашивании, рождение ребенка, передача новорожденного, подписание документов об отказе от ребенка и куча других нюансов. Света на все условия согласилась, поскольку понимала, что 28 тысяч долларов за год ей по-другому не заработать. Но и это были не все деньги, которые Екатерина Андреевна потратила на нее.

Как только оплодотворенная яйцеклетка закрепилась в матке, Екатерина Андреевна попросила Свету уволиться из магазина и целиком посвятить себя основной работе – вынашиванию ребенка. Прежде всего, за нее взялись стоматологи и привели в порядок все зубы. Екатерина Андреевна ежемесячно давала Свете десять тысяч рублей только на питание, а это было в два раза больше, чем ее зарплата продавца. Екатерина попросила ее не экономить на продуктах:

– Да, я понимаю, ребенок не твой. Но если ты не будешь хорошо питаться, ребенок все равно вытянет из тебя все, что ему нужно для развития. И твоя экономия обернется твоими же болезнями. Делай все правильно, и не будет проблем.

Екатерина поселила Свету в своей шикарной трехкомнатной квартире и предупредила, что оставляет за собой право навещать ее в любое время. Екатерина никогда не открывала дверь своим ключом, а звонила в дверь. Но проверить, какие продукты в холодильнике, и заглянуть в кастрюли на кухне – это, уж извините, она себе позволяла. Помогала Екатерина сыну и матери Светы. Обследовала мальчика в частной клинике, одела-обула с ног до головы. Не раз заставала у Светы в гостях ее мать, сестру или сына. Ну не могла же Екатерина запрещать видеться ей с близкими, понимала, что придется какое-то время терпеть чужих людей в своей квартире.

Девять месяцев Екатерина прожила в тревоге, хотя регулярные обследования Светы показывали, что беременность протекает без осложнений и плод развивается нормально. Каждые три месяца проводили УЗИ. Екатерина Андреевна стояла рядом с врачом, но ничего не понимала в том, что изображено на экране.

– Ну, вот смотрите. Эта точка – сердце малыша. Это головка. Это ручки. Плод хоть и крошечный, но это уже человечек.

Очень скоро узнали, что родится мальчик. А когда он начал шевелиться, то можно было различить, как он болтает ножками, или сует в рот кулачок, или строит гримаски. Екатерина как-то сразу ощутила, что это и не внук ее даже, а сын, младший сын. Света четко выдерживала все договоренности. Но в последний месяц перед родами Екатерина забрала ее к себе в дом: вдруг преждевременные роды, а она там, в квартире, одна, помочь некому, пусть уж лучше живет тут, на глазах.

Кажется, с Галиной Иосифовной они обо всем договорились. Давно решили, что рожать Света будет в местном роддоме, в вотчине Тумановой. На ее счету за сорок лет работы были тысячи новорожденных. Но такой случай в практике опытного акушера-гинеколога был первый. И она непременно в свои руки хотела принять мальчика. По всем подсчетам выходило, что роды будут во второй половине ноября. Екатерина не хотела, чтобы это случилось в день рождения Дениса – 18 ноября. Боялась совпадения, и все тут. Поделилась своим суеверным страхом с Галиной. Та успокоила:

– Срок, действительно, подходит. По медицинским показаниям Свете все равно нужно делать кесарево сечение, назначим операцию за пару дней раньше. Понедельник как раз 16 ноября. Готовьтесь.

Прежде всего, Галина Иосифовна подготовилась сама. По распоряжению заведующей роддомом его закрыли на дезинфекцию, и три дня персонал драил все помещения. Туманова не могла допустить, чтобы из-за случайной инфекции у необычного новорожденного были осложнения.

В воскресенье Екатерину приехала навестить подруга Елена.

– Как ты вовремя! Я мечусь по дому, успокоиться не могу. Света уже в роддоме. Завтра будет операция. Ты представляешь, мой сын родится. Я тебя не отпущу. Будешь ночевать здесь.

Утром, в половине десятого зазвонил телефон.

– Слышишь, Катя? Кричит! Только что родился! – радостно сообщила Галина Иосифовна.

Екатерина, ни слова не ответив, бах – и потеряла сознание. Елена бросилась за водой. Выплеснула ей в лицо из кружки. Потом захлопала по щекам.

– Эй, что у вас случилось? – надрывалась рубка телефона. – Вам «скорую» что ли послать?

– Все хорошо, Галя, – пролепетала Екатерина. – Сейчас приедем.

И вдруг, поняв все происшедшее, Екатерина широко заулыбалась и замотала головой – со стороны, ну точно, сумасшедшая.

Стали срочно собираться в роддом. Екатерина была не в состоянии сесть за руль, и вызвали такси. Сначала поехали в супермаркет, набрали огромные пакеты продуктов – от икры и колбас до шампанского с коньяком и тортов. Надо было отблагодарить работников роддома. Наконец, в цветочном салоне купили огромный букет. Его Екатерина вручила Галине. Та сказала:

– Давай, Катя, занесем его Свете.

– Если можно, если ты разрешаешь цветы в палате, давай.

Света уже отошла от наркоза. Екатерина поздравила ее и поцеловала. Достала золотые сережки:

– Это тебе подарок.

Прежде чем пустить Екатерину в бокс к новорожденному, ее экипировали, как космонавта, в одноразовые стерильные халат, шапочку и бахилы. Она подошла к кроватке. Лежит на бочку ангелочек, точь-в-точь, как на картинке. Головка красиво повязана платочком, из-под него выбилась светленькая кудряшка. Спит. Глазки закрыты, от огромных ресниц на щечки падает тень. Екатерина как уставилась на него, так и застыла, не в состоянии произнести ни слова.

– Не надо на него так пристально смотреть, – строго сказала Галина.

И тут малыш открыл глаза и, как показалось Екатерине, внимательно посмотрел на нее. Она не сразу поняла, какого цвета у него глаза. Потом разглядела – карие, как у Дениса и у нее самой. А кудряшки белые и курносый носик, видно, пошли в материну породу.

Ребенка распеленали:

– Иди, смотри, принимай ребенка, а то скажешь, что у него чего-нибудь не на месте, – шутила Галина.

Екатерина подошла ближе. Все у мальчишки было на месте, весь хорошенький, прямо золотой. И тут мальчишка как дал фонтан! Да еще и покакал, обмарав пеленки.

– Настоящий мужик, – засмеялась Галина. – Все, что надо сделать в первые часы жизни, он сделал. Так что можете быть спокойными, все органы у него функционируют нормально.

Медсестра схватила голого младенца и стала из-под крана мыть ему попку.

Екатерина закричала:

– Что она делает?

– Иди отсюда, не нервируй персонал, все она правильно делает, – вытолкала Галина подругу из бокса.

Екатерина вышла от новорожденного и только тут в полной мере почувствовала, что там, за дверями, ее будущее, которому всего два часа от роду. Это и высказала своим подругам, Галине и Елене.

– Имя-то придумала своему будущему? – спросила Галина.

– Неужели я забыла вам сон рассказать? Дениса тогда уже не было, и вдруг приснился отец и сказал, что у меня внук родится. С этого дня вся моя жизнь и повернулась. Отец сказал, чтобы назвала внука, как деда моего. Отца-то звали Андрей Егорович. Но это в простонародье так величали, а по паспорту он Георгиевич. Так что имя у моего малыша уже есть – Георгий.

– Мы с тобой в точку попали с днем его рождения. Я уж вчера в святцы заглянула. Сегодня как раз именины Георгия Победоносца.

– Мне кажется, мой Георгий и внешне похож на мальчика, что привел во сне отец.

Когда Екатерина с Еленой вышла из роддома, состояние у нее было, будто она не идет, а летит. И смеется, и слезы льются одновременно. Поймали такси. Сели в машину. У Екатерины вырываются лишь обрывочные фразы, из которых постороннему ничего было не понять, кроме того, что баба чему-то сильно рада. Водитель подозрительно посмотрел на пассажирок и не трогается – боится.

– Все хорошо. Поехали.

Вместо шестидесяти рублей Екатерина дала таксисту двести.

– Так это ж много.

– Нормально. Ты сегодня работу бросай. Поезжай в магазин, купи бутылочку и выпей. Сын родился!

– У кого?

– У меня!

– Как?

– А вот так! Не спрашивай!

Мужик ошалел, уехал, так ничего и не поняв.

Не заходя в свой дом, Екатерина открыла двери школы. Этот ее порыв был понятен. Вся школа вместе с ней болела и переживала, когда болел сын. После смерти Дениса дети в школе даже не смеялись и не шумели на переменах. Они видели и понимали ее боль. Когда Екатерина проходила мимо, они опускали головки. Учителя, дети, их родители – все в школе знали, что у директора должен родиться мальчик. И ждали этого дня. Встав у лестницы, ведущей на верхние этажи, Екатерина закричала:

– Родился! Он родился!

Из всех классов повыскакивали ребята и заорали: «Ура!». Гвалт стоял минут пять.

Когда Екатерина зашла в дом, Елена уже снимала с плиты вскипевший чайник. Сели за стол. Надо, наконец, поесть, надо отметить рождение сына, а Екатерина все никак остановиться не может: эмоции хлещут через край – хохочет, тормошит Елену. Наконец, та ее спрашивает:

– Вот все никак понять не могу: за что такой рыжей дурре дали такого красавца?

Екатерина не поняла:

– Какой рыжей дуре?

– Да тебе! Ха-ха-ха!

Эта подковырка подруги, как ни странно, привела Екатерину в чувство. Потом Елена говорила ей, что боялась, как бы она от радости умом не тронулась, и не знала, как опустить ее на землю.

Малыш спал себе в колыбельке, не подозревая, сколько людей радуется его появлению на свет и отмечает его рождение.

Следующее утро Екатерина встретила с ощущением счастья. Но на нее сразу свалилось столько забот! Вечером они с Еленой составили список, что нужно купить для малыша, и решили с утра ехать в магазин, конечно, самый престижный и дорогой детский супермаркет «Бэби», где можно было купить все сразу.

Екатерина понесла корм собакам, крикнув Елене из прихожей:

– Одевайся, сейчас поедем.

Екатерина Андреевна давно отказалась от ночных сторожей, толку от которых не было. Полезут воры, охрана закроется и не выйдет. Купила двух щенков овчарок. Теперь это были самые надежные сторожа, которых она выпускала во двор на ночь. Вернувшись со двора, Екатерина сунула в карман кошелек, закрыла дверь, и они с Еленой запрыгнули в школьную «Газель». Уже остановились у ярко сверкающего разноцветными фонариками входа в «Бэби», и только тут Елена обратила внимание на «наряд» подруги:

– Катя, ты чего это не переоделась? Как ходила к собакам, так и поехала в замызганной куртке.

– Ну, что теперь делать? Не возвращаться же. Мы уже приехали. Расстегну куртку, не так заметно будет.

– Будет не лучше. Под курткой у тебя домашняя кофта.

– Ладно. Пошли уже.

В магазине, конечно, глаза разбежались. Подошедшей к ранним покупательницам молоденькой продавщице Екатерина показывала то на одну вещь, то на другую: «Снимите, посмотрим». Та медленно, с презрением на хорошем личике выполняла просьбу. Покупательницы общупывали, обнюхивали, разворачивали, выворачивали. «Берем!». Увлекшись красивыми одеяльцами, подушечками, костюмчиками для мальчиков, не забыли главного, в руках был предусмотрительно составленный с вечера список. Интересовались, удобно ли будет спать ребенку в этой кроватке. А чем лучше эта ванночка для купания, чем та, если первая стоит в два раза дороже? Продавец расписывала, что итальянская сделана из экологически чистого материала, внутри мягкое покрытие, которое не может повредить нежную детскую кожу, есть удобная выемка для головки, в этой ванночке ребенок не скатится в воду, она устойчива, даже если ребенок ведет себя беспокойно во время купания.

– Конечно, берем только эту.

После двух часов, проведенных в магазине, набрали все – «от» и «до»: от коляски и кроватки до детского мыла и шампуня для крошек. Даже качели прихватили, очень уж понравились. Когда подошли на контроль, возле скопилась гора товаров, которые продавец все носила и носила сюда.

– И что мы с этим будем делать? – с не меньшим презрением, чем продавец, спросила кассир, глядя на непрезентабельных покупательниц солидного возраста.

– Считать! – включила в ответ директорские нотки Екатерина.

– Вы знаете, сколько это будет стоить?

– Знаю, много, – Екатерина достала из кармана старенькой куртки кошелек, который даже не закрывался от набитых в него денег.

– Извините, – разулыбалась кассирша, ошибшаяся в возможностях покупателей, да еще попросила подсобных рабочих донести товар до машины, которую те и загрузили под завязку.

«Газель» подъехала к дому, когда школьники гуляли на большой перемене. Любопытные дети сгрудились у машины, те, что постарше, вызвались помочь разгрузить покупки, пожалуй, тоже скорее из любопытства, чего накупили вчера родившемуся ребенку.

Вечером запел знакомую мелодию сотовый телефон Екатерины. Звонила приятельница, сын которой учился в школе Марковой в первом классе.

– Ты чего там натворила? – огорошила вопросом.

– Да ничего такого. Сегодня полдня ездили в магазин. Такие вещи Гошке накупили!

– Сегодня пришел сын из школы. Видимо, два дня вопросом мучился. Спрашивает: «Вот у Екатерины Андреевны сын родился. А где у нее живот был? Почему она в роддоме не лежала?». Объясняю: «Так бывает, сынок. Мальчик Екатерины Андреевны, но вынашивала его другая тетя». В общем, пытаюсь рассказать о современных технологиях. Он меня прерывает: «Это понятно». Понятно, что такому карапузу ванночку купили, коляску. А качели-то зачем? Он же качаться еще не может». Ты чего там накупила?

– Все.

– А что мы ему на крестины дарить-то будем?

– Приезжай, посмотришь покупки и сориентируешься. Заодно к субботнику тебя приобщим. Ведро и тряпку с собой брать не надо. Завтра и приезжай.

Екатерина не шутила. Дом решено было выскоблить до блеска. Самой ей было не справиться. Позвонила сестре Наташе, та обещала прихватить с собой дочь и зятя. Позвала Екатерина и своих близких друзей, все они радовались благополучным родам и готовы были постараться ради маленького Георгия. Пылесос не умолкал три дня, стиральной машине давали отдых всего на несколько часов. Окна, потолок, полы драили со специальными средствами.