Текст книги "Белая книга"

Белая книга
Никифор и Врата Желаний
Лилу Юни-Янга

© Лилу Юни-Янга, 2015

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Никифор и Врата Желаний

Глава 1 – Коробка

Свой день рождения Никифор отмечал как обычно – сидя на коробке. Это была специальная деньрожденческая коробка, на которую сажали именинника, когда семья и гости собирались за праздничным столом. Коробка была с секретом: в ней лежали подарки, которые вручались виновнику торжества после того, как он загадывал желание и задувал свечки на именинном торте. Ник ёрзал на коробке на протяжении всего праздника: так ему хотелось узнать, что ему подарят родители на день рождения. Он мечтал о своём компьютере и очень надеялся, что родители поняли, что он стал уже совсем взрослым и вправе рассчитывать на свою личную машину. Но коробка была такая большая и сделана из такого твердого материала, что понять, какой именно подарок там лежит, было невозможно. Там мог лежать велосипед, который Ник получил на прошлый день рождения, и малюсенький флакон духов, которые в этом году маме подарил папа. Мама почти расплакалась от счастья, когда, задув, как положено, свечи, достала из большущей коробки свой подарок – маленькую коробку с духами и такую же маленькую коробку с кольцом. Что в этом подарке было такого радостного, Ник так и не понял. То ли дело велосипед, на котором можно кататься где угодно. Или компьютер – самый лучший подарок на свете! Только вот подарят ли его Никифору? Об этом думал не только Ник, но и его друг Гаррик, примостившийся на деньрожденческой коробке из-за нехватки стульев. Друзья переглядывались и перешёптывались весь праздник. Они даже пытались двигать коробку, когда взрослые всем скопом выходили покурить и поговорить на кухню. Ребятам с трудом удалось чуть приподнять коробку и сдвинуть её с места, но это ровным счётом ничего не значило. Папа мог специально положить в неё что-нибудь тяжёлое, чтобы у Ника не было возможности раньше времени догадаться, какой сюрприз ему приготовили.

Так получилось, что подарок должен был стать уже вторым сюрпризом за сегодняшний день. Первый невольно преподнесла Нику его старшая сестра, которая именно в его день рождения решила кардинально изменить свою жизнь и превратиться из брюнетки в блондинку. Сестра Ника была особой решительной, жившей по правилу «решено – сделано». Поэтому, когда Ник забежал в ванную комнату за кремом для рук, который нужно было срочно отнести маме на кухню, на полке рядом с кремом уже ждал своего часа раствор для чудесного превращения, которое незамедлило свершиться. В спешке Ник нечаянно опрокинул миску с краской себе на голову. От расправы сестры его спасло только то, что сегодня у него был день рождения, а у сестры был запасной тюбик с краской, которой хватило не только на её превращение, но и на то, чтобы ликвидировать светлое пятно на голове Ника и сделать его волосы одного цвета. Совсем без наказания Ник всё же не остался. Сестра покрасила ему не только волосы, но и брови. В итоге, в их семье стало одним блондином и одной блондинкой больше. Но это событие не могло отвлечь внимание Ника от деньрожденческой коробки, манившей к себе даже сквозь стены.

Наконец, в комнате выключили свет. Это могло значить только одно – настало время для вручения подарка. Ник затаил дыхание, зажмурил глаза, под столом скрестил пальцы на обеих руках и быстро зашептал себе под нос: «Только бы это был компьютер, только бы это был компьютер, только бы это был компьютер». Никифор так сосредоточился на своём желании, что даже не услышал, как мама принесла торт. Гаррик толкнул Ника в бок. Ник открыл глаза и с надеждой посмотрел на маму, которая ему подмигнула. Ник перевёл взгляд на папу – папа улыбнулся и кивнул головой. «Всё-таки они подарят мне компьютер», – радостно подумал Ник. Мама произнесла свои обычные слова, после которых от вручения подарка Никифора отделяло только задувание свечей. Гости захлопали и стали подбадривать Ника, чтобы у него получилось задуть все свечки сразу.

Ник ещё раз прошептал своё желание, набрал как можно больше воздуха и дунул, что было сил. Все свечки моментально потухли. В комнате стало совсем темно и подозрительно тихо. Было слышно только, как Гаррик швыркал носом. Все остальные шорохи и голоса куда-то неожиданно пропали. Ник тихонько сказал:

– Включите свет.

Ничего не произошло. Даже Гаррик перестал хлюпать носом, и друзей поглотила абсолютная тишина. Ник набрался храбрости и громко произнёс:

– Мама, папа, вы здесь?

– Я здесь, – отозвался Гарри и придвинулся ближе к Нику. – А куда все делись?

– Боюсь, что это мы куда-то делись, – ответил Ник. – Только вот куда, не понятно. Ничего не видно.

Ник осторожно протянул правую руку вперёд и попытался нащупать стол. Стола не было. Ник стал обеими руками исследовать пространство вокруг себя. Первое, на что он натолкнулся, был, конечно, Гарри.

– Эй, ты чего толкаешься, – возмутился Гарри.

– Я не толкаюсь, просто пытаюсь понять, где мы, – ответил Ник.

– По идее, здесь должен быть какой-нибудь свет. Может, пойдём, поищем выключатель?

– Давай лучше поищем включатель. Похоже, всё, что здесь можно было выключить, уже кто-то выключил до нас, – сказал Ник и опустил ноги на пол. Пола не было.

– Слушай, здесь нет пола, – прокомментировал странное событие Ник.

– Как это? – удивился Гарри.

– Пока не знаю, сам посмотри.

– Как же я посмотрю, если света нет, – обиженно сказал Гарри.

На слове «нет» над мальчишками, как по волшебству, появился бледный светящийся шарик. Ник и Гарри задрали головы и заворожено уставились на него. Шарик как будто только этого и ждал. Он начал крутиться вокруг своей оси. Чем быстрее шар крутился, тем ярче и больше он становился. Он крутился всё быстрее, быстрее и быстрее.

– У меня кружится голова, – пожаловался Гарри, не отводя взгляда от шара, который был уже размером с большой арбуз.

– У меня тоже, – отозвался Ник, обхватил свою голову руками, с силой потянул её вниз и смог, наконец, оторвать взгляд от светящегося наваждения. Это произошло как раз вовремя, потому что оказалось, что вертится не только шар, но и коробка, на которой сидели Гарри с Ником. Коробка вертелась в направлении, противоположном шару, постепенно набирая скорость. Ник толкнул Гарри:

– Не смотри на шар, а то упадёшь! Держись за коробку, она тоже начала вертеться!

– Что?

– Не смотри на шар!

– Не могу.

– Тогда просто закрой глаза!

– Закрыл, но я всё равно его вижу.

– Ты видишь шар с закрытыми глазами?!

– Да, он такой большой и красивый, как Луна. Только вертится.

Ник зажмурил глаза, поднял голову, осторожно приоткрыл левый глаз и увидел, что вместо шара над головой Гарри висит светящаяся огненно-красная воронка. Она была похожа на смерч, который Ник видел недавно по телевизору. Смерч носился по экрану как огромная юла, слизывая с поверхности земли целые деревни. В отличие от него воронка перемещалась только по вертикали, медленно спускаясь вниз, явно нацеливаясь на Гарри. А Гарри, блаженно улыбаясь, сидел с закрытыми глазами, не замечая того, что воронка уже почти касается его лба. «Еще минута и она его засосет», – подумал Ник, опустил голову и, уже не боясь попасть во власть воронки, открыл глаза. Коробка, на которой сидели мальчишки, продолжала вращаться, что помогло Нику быстро оглядеться по сторонам.

То, что можно было рассмотреть в кроваво-красных отблесках воронки, его не обрадовало. Вокруг была одна пустота. Ни стола, ни стула, ни верёвки, ни тряпки, никакого другого предмета, который можно было отдать на съедение воронке вместо Гарри. Ник растерялся. Судьба товарища висела на волоске, а противопоставить неожиданно свалившемуся на голову врагу было нечего. Ник снова поднял глаза на Гаррика. Воронка уже коснулась его лба, вгрызаясь внутрь и расцвечивая лицо красными кругами. Послышался противный звук, как будто кто-то водил пенопластом по стеклу, и в воздухе разлился запах палёного мяса. Времени что-то придумывать уже не было. Ник отчаянно схватил воронку за узкий желоб, отодрал её ото лба Гарри и, что было сил, швырнул в сторону. Как ни странно, воронка послушно отлетела, и, словно наткнувшись на невидимую стену, разлетелась на кроваво-красные капли, которые медленно таяли в темноте. Ник потряс Гарри за плечо:

– Гаррик, Гаррик, ты живой???

Гарри ожил, откашлялся и сказал:

– Что это было?

Ник с облегчением ответил:

– Не знаю. Ты как?

– Нормально, только голова болит.

Поскольку последние капли воронки уже исчезли, снова наступила темнота. Опять надо было действовать на ощупь. Ник попытался положить руку на лоб Гаррику, чтобы понять, какие следы оставила воронка, и тут до него дошло, что он совершенно не чувствует правой руки. Сначала Ник подумал, что в пылу борьбы он не заметил, как руку засосало воронкой, но, проведя по телу левой рукой, Ник убедился, что правая рука на самом деле на месте. Но она совсем ничего не чувствовала, как будто в неё вкололи наркоз.

– А у меня, похоже, рука отнялась, – пожаловался Ник Гаррику.

– Совсем?

– Надеюсь, что нет, – ответил Ник, продолжая массировать бесчувственную плоть, которая ещё совсем недавно была послушной рукой, а сейчас висела как плеть.

«Так вот как чувствуют себя однорукие», – подумал Ник и с ужасом понял, что он не чувствует подушечки пальцев на левой руке. Он попробовал сгибать и разгибать кисть: пальцы слушались, но было такое чувство, что они стали короче на одну фалангу. Ник отдернул левую руку дальше от правой и в отчаянии представил, что будет, если онемение пойдет дальше. От этих кошмарных мыслей его отвлёк голос, который, как показалось Нику, прозвучал прямо у него в голове.

– И всё-таки, я в тебе не ошибся! – в голосе сквозило торжество. Он был низким, с хрипотцой, но кому он принадлежал – мужчине или женщине, Ник бы затруднился определить. Одно Никифор знал точно: это был не его внутренний голос.

– Ты что-нибудь слышал? – спросил Ник у Гарри.

Гарри полностью сосредоточился на том, чтобы избавится от головной боли, для чего усиленно тёр лоб и виски. Он даже не расслышал вопрос друга. Пришлось ткнуть его левой рукой, которая ещё окончательно не утратила своей чувствительности.

– Эй! Ты что, заснул?

– Я? Нет, а что случилось?

– Ты что-нибудь слышал?

– Ничего, а ты?

– И я ничего, – Ник решил пока не рассказывать Гарри про голос. Вдруг ему просто показалось.

– Нет, тебе не показалось, – тут же вступил в диалог голос, – и твой дружок меня не слышит, так что придётся тебе сходить с ума в одиночку. Или не сходить. Что ты выберешь?

– Вот ещё, – подумал Ник, – буду я сходить с ума из-за какого-то голоса.

– Правильно, молодец, – прохрипел голос, – сойти с ума всегда успеешь, благо это дело не хитрое. Особенно в твоём возрасте. А пока давай-ка лучше разберёмся, что с тобой произошло.

– Да уж, было бы неплохо, – Никифор совсем освоился с голосом и уже не задавал себе вопросов о том, чей это голос и почему он его слышит, а Гаррик – нет. Делать в полной темноте было абсолютно нечего, а голос отвлекал от мыслей о немеющих руках.

– Итак, ты спокойно праздновал свой день рождения: родители, друзья, подарки. Всё было как обычно, не правда ли?

Ник быстренько прокрутил в голове весь сегодняшний день. Или уже не сегодняшний. Из-за всех произошедших событий его чувство времени испуганно поджало хвост и сбежало вслед за чувствительностью правой руки, оставив Ника один на один с действительностью. Пришлось выкручиваться самому. Но ничего необыкновенного, кроме того, что его шевелюра изменила цвет, Ник вспомнить не смог. Новый цвет волос определённо не имел ко дню рождения никакого отношения. Обычный день рождения, уже двенадцатый. Последние пять Ник более-менее отчетливо помнил, поэтому он в знак согласия кивнул голосу. Ник сделал это автоматически, совершенно забыв о том, что он «разговаривает» с бестелесным голосом, вещающим прямо у него в голове. Хотя вокруг царила такая темнота, что даже обладай голос хоть каким-нибудь телом, вооружённым человеческим зрением, это бы ему не помогло увидеть кивок Ника. Но голос отреагировал мгновенно:

– Пока ты не задул свечки.

– Да, – снова согласился Ник, – а потом стало совсем темно, как сейчас.

– Не торопись, – проскрипел голос, – сначала мы должны закончить со свечками.

– В каком смысле? – не понял Ник.

– Тебе ничего не показалось странным в этих двенадцати свечах, Никифор?

Нику так хотелось самому понять, что же не так со свечками, что он не обратил внимания на то, что голос не только назвал его по имени, но и сказал точное количество свечек, которое было на торте. Так ничего и не придумав, Ник был вынужден капитулировать:

– Нет, обычные праздничные свечи, мама их купила в универмаге, я сам это видел.

– Вполне возможно. Но вспомни, до этого дня рождения ты хотя бы один раз задувал с первого раза все свечки?

Ник порылся в памяти, но так и не смог вспомнить, получалось ли у него раньше одновременно погасить все свечки на торте или нет.

– Не помнишь, – утвердительно сказал голос.

– Нет, – честно признался Ник.

– А зря! В этом-то весь секрет, – голос удовлетворённо забулькал.

– Какой? – Ник решил не обращать внимания на это бульканье, которое, по всей видимости, должно было означать смех.

– А ты никогда не задумывался, зачем люди задувают свечки на торте?

– Ну, – пожал плечами Ник, – чтобы желание загадать.

– Желание?! – голос опять забулькал, – вот уж не думал, что люди настолько глупы, чтобы пытаться таким способом найти Врата Желаний.

– Врата желаний? – переспросил Ник.

– Да, а ты о них не знал? – удивился голос.

– Первый раз о таком слышу.

– Нашёл чем хвастаться. И чему вас только учат? Не знаешь самых элементарных вещей. Ладно, для тебя сейчас главное понять, зачем на самом деле надо задувать свечки на торте. Слушай внимательно: тот, кто в свой день и час рождения одним махом задует все свечи на именинном торте, попадает сюда, – в голосе опять проскользнули торжествующие нотки, – при условии, конечно, что в торт воткнули правильное количество свечей.

– А как же Гарри?

– Твой дружок?

– Да. Ведь у него день рождения совсем в другой день, как он попал сюда?

– Скорее всего, он помогал тебе задувать свечи, добрый мальчик, – хихикнул голос, – вот его и зацепило вместе с тобой.

Ник решил сразу проверить, так ли это на самом деле.

– Это правда, Гаррик?

– Что «правда»? – Гарри зевнул.

Ник совсем забыл, что Гаррик не мог слышать его разговор с голосом.

– Ты помогал мне задувать свечки на торте?

– Да, я подумал, ты опять не справишься.

– Ясно, спасибо.

– Не за что, дружище. Что будем делать?

– Пока не знаю, но что-то такое в голове вертится, надо подумать.

– Давай, а я пока посплю, – Гаррик снова зевнул, – глаза закрываются – сил нет. Подвинься, а то места совсем мало.

Ник сдвинулся вплотную к краю коробки, которая продолжала медленно вращаться, а Гарри кое-как свернулся калачиком и засопел. Голос тут же вернулся к разговору:

– Убедился?

– Да, значит каждый, кто задует все свечки на своём дне рождения, попадает сюда?

– Ну, не совсем сюда. Каждый человек попадает в свою пустоту.

– В пустоту?

– Да, в Большую пустоту. Это такое место, вроде перекрёстка, но количество дорог, которое можно выбрать, у каждого своё. Их может быть много, а может быть и не одной. Как у тебя сейчас.

– Вы сказали «сейчас»? Значит, ли это, что через какое-то время они у меня появятся?

– Может быть, – загадочно сказал голос, – если мы с тобой договоримся.

– О чём?

– Я сотворю мост, который выведет тебя из Большой пустоты, но взамен ты мне должен помочь.

– А Гарри?

– Что Гарри?

– Он тоже сможет выйти по этому мосту?

– Возможно, – неопределённо сказал голос, – но тебе нужно думать не о своём дружке, а том, как ты расплатишься со мной за услугу. А она дорого стоит, поверь мне. Сбежать из Большой пустоты, в которой нет ни одной дороги, и остаться в здравом уме, дано не каждому. Но я сделаю всё, чтобы мой мост доставил тебя до места назначения и сохранил твой разум. Он мне ещё понадобится.

– Мой разум? – удивился Ник, – я думал, Вы потребуете мою душу.

– Похоже, ты меня записал в злодеи, – засмеялся голос, – что же, это очень мило с твоей стороны, хотя и абсолютно безосновательно. Сейчас я тебе это докажу.

Раздался свист и коробка остановилась. Ник от неожиданности чуть не свалился вниз, а Гаррик даже не проснулся.

– Доброе дело номер раз, – сказал голос, – доброе дело номер два будет таким: я скажу слово, а ты хлопни в ладоши, договорились?

– А что произойдёт?

– Увидишь. Ничего плохого, я обещаю. Итак, на счет три я говорю слово, а ты хлопаешь в ладоши. Раз, два, три!

Голос считал быстро и Ник не успел принять решение – хлопать или нет, поэтому он приготовился к хлопку, но когда голос произнес «Свет!», Ник так и не решился хлопнуть. Ничего не произошло. Голос обиженно сказал:

– Так дело не пойдёт. Если ты не хлопнешь, света не будет. Тебе же хочется, чтобы здесь стало светло?

– Хочется.

– Так в чём же дело?

– Не знаю.

– Ты просто боишься. Но поверь мне, если ты попал в Большую пустоту без дорог, то хуже тебе уже не будет. Может быть, попробуем ещё раз?

Ник покосился в сторону спящего Гарри и подумал, как бы было здорово, если бы здесь появился хоть какой-то источник света, и он смог увидеть своего друга. И Ник решился. Голос понял это без слов и начал командовать снова:

– Раз, два, три, свет!

На этот раз Ник хлопнул, и тут же откуда-то сверху на тросе прилетела самая обыкновенная лампочка. Она давала немного света, но вполне достаточно, чтобы, наконец, увидеть Гаррика, который, свернувшись невообразимым образом, спал, открыв рот. Ник совсем забыл про голос и внимательно осмотрел друга: похоже, всё было нормально. Голос дождался конца осмотра и недовольно заметил:

– Хоть бы спасибо сказал!

– Спасибо большое! – Ник был и впрямь благодарен голосу.

– Пожалуйста. Как руки? В порядке?

Только тут Ник сообразил, что с его руками действительно было всё в порядке; он чувствовал и левую и правую руку на все сто процентов. Когда и как это произошло, он даже не заметил.

– Ещё раз спасибо, с ними всё хорошо.

– То-то же, а то подозреваешь меня бог весть в чём: в похищении души, надо же было до такого додуматься!

– Я не говорил, что Вы хотите её похитить, просто подумал, что в обмен на помощь Вы потребуете душу. Так во взрослых сказках всегда бывает.

– Много ты знаешь про сказки, – ворчливо сказал голос, – ладно, давай-ка вернёмся к нашему уговору.

– Про разум?

– Угадал. Мне нужно, чтобы ты его использовал на полную катушку.

– Я? Как? – удивился Ник.

– Ты должен вытащить меня из этого чёртова пространства! – неожиданно рявкнул голос.

В его словах было столько ярости, что Ник сначала растерялся, но потом всё же спросил:

– Вы тоже угодили в Большую пустоту?

– Я?! Конечно, нет, – голос снова обрёл прежнее спокойствие, – стал бы я сидеть в пустоте, какой бы большой она не была. У меня хватит сил справиться с любой пустотой в любом мире. Но меня заманили в ловушку, из которойя сам не могу выбраться. Мне нужна твоя помощь.

– Какая?

– Стань магом, – просто ответил голос.

Ник не поверил своим ушам:

– Стать кем? Магом?

– Да, да, не удивляйся, тебе нужно стать волшебником. Это не так уж сложно, особенно, если иметь такие способности, как у тебя. Одна проблема – это может занять много времени.

– Много это сколько? – подумал Ник, – месяц, полгода?

Голос забулькал.

– Чтобы стать хорошим магом, нужно потратить как минимум лет десять.

«Десять лет, – присвистнул про себя Ник, – ничего себе! Это почти столько же, сколько я живу!»

А голос, словно не замечая его переживаний, продолжал:

– А мне нужен самый лучший маг, другой меня из этой ловушки не вытащит.

– И что это за ловушка?

– Сейчас бесполезно тебе это объяснять, ведь ты не знаешь даже таких элементарных вещей как Врата Желаний. Так что из моих объяснений ты мало что поймёшь, зато времени на них уйдёт много. Лучше я тебе расскажу, как я попал туда, куда я попал. Был у меня друг, за которого я бы пошёл в огонь, воду и звёздную пыль. Мы вместе учились магии, но у меня всё всегда получалось чуть лучше, чем у него. Я думаю, это из-за того, что, попав в Большую пустоту, я выбрал правильную дорогу, а он нет. Он с детства был одержим – идей стать лучшим магом из всех, кто жил, жив и будет жить. Эту дорогу он и выбрал, но, судя по всему, она была не для него. Потому что как бы он ни старался на занятиях, всё равно я справлялся со всеми уроками быстрее и легче, чем он. Несмотря на это, мы дружили. Я помогал ему с домашними заданиями и изредка подсказывал на контрольных и экзаменах, когда давали вопросы, не входящие в программу. Потому что всё, что давали по программе, он знал чуть ли не лучше самих преподавателей. Но если нужно было немного выйти за рамки учебной программы, он становился беспомощным. Вместе мы организовали колдовское братство. Впоследствии КоБра превратилась в довольно могущественную организацию. Да, хорошие были времена, – голос немного помолчал, – но в один ужасный день они закончились. Мой друг всё-таки решил воплотить свою мечту: стать лучшим из лучших. И на этом пути ему мешался только я. Он не стал меня убивать, нет. Просто попросил о помощи и, когда я примчался на его зов, то оказался там, откуда я не могу выбраться вот уже несколько лет.

– А как же я смогу вытащить Вас из этой ловушки?

– Если бы я знал как, то не болтал бы тут с тобой. Ты должен стать лучшим магом всех времён и народов. Ну, на худой конец, просто хорошим магом, тогда у меня появится шанс на спасение.

– По-моему, это чушь, – откровенно сказал Ник.

– Что именно?

– Маги, волшебники, чародеи, колдуны. Их не бывает.

– Откуда ты знаешь?

– В электронной энциклопедии так написано.

– В какой энциклопедии? – удивился голос.

– В электронной, – повторил Ник, – неужели Вы про такую не слышали?

– Нет, а на каких магических принципах она работает?

– Она работает безо всяких магических принципов, просто загружаете диск в компьютер, – щёлкнул Ник пальцами, – и готово. Это же элементарно!

– Это заклинание?

– Что? – опешил Ник.

– То, что ты сейчас произнёс. Вот это «просто загружаете диск в компьютер и готово»?

– Никакое это не заклинание! Вы сами спросили, как работает электронная энциклопедия, я объяснил.

– Хорошо-хорошо, я понимаю, что ни один маг не будет делиться своими секретами просто так.

– Я не маг! – запротестовал Ник.

– Ты – будущий маг, причём превосходный, я это чувствую.

– Я не маг, – упорно повторил Ник, – ни будущий, ни прошлый, никакой. Магов вообще не бывает!

– Зря ты веришь своей волшебной энциклопедии, – мягко сказал голос, – какой бы волшебной она ни была, она сделана людьми. Ведь волшебники – это тоже люди, хотя и особенные. Но всем людям свойственно ошибаться, независимо от того, обладают они какими-нибудь выдающимися способностями или нет.

– Энциклопедия не может ошибаться! – возмутился Ник.

– Мне нравится твоя уверенность! Это качество крайне необходимо для мага. Так что ты скажешь насчёт моего предложения?

Ник покачал головой.

– Даже не знаю, – энтузиазма в голосе Ника заметно убавилось. Одно дело – разговаривать пусть и с неизвестно откуда идущим голосом о компьютерах, в которых всё было знакомо и понятно. И совсем другое дело согласиться потратить целых десять лет своей жизни на обучение тому, во что ты ни капельки не веришь. А давать слово, не собираясь его выполнять, Никифор не хотел. Поэтому для начала он решил узнать о предложении голоса немного больше.

– А где учат на волшебников? – спросил Ник.

– Разумеется, в универмаге.

Ник от удивления чуть не свалился с коробки:

– Где?! – ещё раз переспросил Ник, подумав, что он ослышался.

– В универмаге, – повторил голос, – в Универсальной Магической Гимназии. Это волшебное учебное заведение, вроде школы. Но это не простая школа. В УниверМаГ нельзя просто приходить на занятия пять раз в неделю, как это делают обычные люди. Тебе придётся жить там всё время обучения.

– Но я не хочу в УниверМаГ, я хочу домой! – мысль о том, что ему нужно будет жить в школе, пусть и особенной, ужаснула Ника. Даже если ты очень любишь школу, проводить в ней двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю может только чокнутый. А Ник не был чокнутым и к тому же не очень-то любил школу. Для него гораздо интереснее было сидеть за компьютером или общаться с друзьями. О том, чтобы безвылазно просидеть в какой-то там школе десять лет, не могло быть и речи. Ник твёрдо решил, что он вернётся домой. Но у голоса было совсем другое мнение.

– Забудь о доме, дружок, – вкрадчиво откликнулся он на мысленную тираду Ника, – да и что тебя там ждёт? Родители, которые двенадцать лет не знали, как от тебя избавиться?

– Неправда, – запротестовал Ник, – они любят меня.

– Да, конечно, именно из-за большой любви они каждый год подсовывали тебе свечки, которые должны были отправить тебя подальше от них. В такое место, из которого ты бы никогда не смог выбраться.

– Они ничего не знали про свечки! – Ник и мысли не хотел допускать, что мама и папа как-то замешаны в том, что с ним произошло.

– Это ты так думаешь. А подумай-ка вот ещё о чём. Если бы они действительно не знали, чем может закончиться задувание свечей, то они бы не стали так настойчиво предлагать тебе это из года в год. Причём заметь, ни мама, ни папа ни разу не помогли тебе их задуть. А всё почему? Потому что они не хотели оказаться на месте твоего дружка!

Ник лихорадочно пытался снова вспомнить каждый свой день рождения, чтобы понять, есть ли в словах голоса хоть крупица правды, но не мог. Все дни рождения слились в один, как ему теперь казалось, кошмарный день. Единственное, что Ник помнил точно, это то, что торт со свечками всегда приносили в одно и то же время. Мама улыбалась и каждый раз произносила одну и ту же фразу: «Ну, вот, Никифор, именно в этот момент ты и родился! Задуй свечки и ты станешь на целый год старше».

– Ну, что? Похоже на правду то, что я тебе рассказал, – насмешливо сказал голос.

– Не знаю, – неохотно ответил Ник.

– Всё ты знаешь, только не хочешь себе признаться, что мама с папой могут быть совсем не теми, за кого себя выдавали целых двенадцать лет. Такое разочарование в родителях – сильное испытание, но ты с ним справишься. У тебя нет другого выбора.

– А если я откажусь Вам помогать?

– С удовольствием посмотрю, как ты будешь барахтаться, пытаясь отсюда выбраться. Какое-никакое, а развлечение. Помнится, ты хотел для начала хотя бы слезть с этой коробки, но у тебя ничего не получилось, не так ли?

– Я пытался, но под ней нет пола.

– Под коробкой нет не только пола: под ней вообще ничего нет. Тебе ещё повезло, что ты сидел на коробке, когда задувал свечи. Если бы ты привстал, то тебя забросило бы в Большую пустоту и без коробки, и без твоего друга. И висел бы ты сейчас один-одинёшенек посреди своей пустоты без дорог и ломал бы голову, что же это с тобой такое происходит. Хотя, – голос выдержал небольшую паузу, – всё зависит от того, как на это дело посмотреть. Может быть, тебе бы повезло больше, если бы ты был один. А теперь тебе придётся принимать решение не только за себя, но и за друга своего тоже. Он ведь помочь тебе хотел, дурашка, – хихикнул голос, – задул чужие свечки, вот и болтается теперь посреди чужой пустоты. А чужая пустота – не сахар, видишь, как его сморило. Да и тебе скоро несладко придётся. Большая пустота, хоть она и твоя, не будет терпеть вас долго. Непременно захочет избавиться и от твоего дружка, и от коробки, и от тебя.

– Почему? – чем больше Ник разговаривал с голосом, тем меньше он понимал, по каким правилам существует то место, куда они попали.

– Потому что она – пустота, – выделил это слово голос, – а вы мешаете ей быть самой собой. Вы наполняете её своими телами и делаете из пустоты вместилище для себя. Она этого не любит.

– Она что, живая? – удивился Ник.

– Всё живое, дружок, даже твоя коробка. Надо только уметь слушать и слышать. Так что на все раздумья осталось у тебя по моим подсчётам не более получаса. Потом пустота начнет сжиматься, чтобы превратиться в маленький шарик, не больше грецкого ореха. Сам понимаешь, в грецкий орех ты не поместишься. Как только лампочка начнёт опускаться – знай, Большой пустоте надоело ваше присутствие и она начала сжиматься.

– А долго она будет сжиматься? – Нику хотелось знать, сколько у него есть времени на принятие решения, если, конечно, голос говорил правду.

– Это зависит от её размера. Твоя Большая пустота на самом деле не такая уж и большая, поэтому, думаю, минут через десять мы будем иметь одним маленьким шариком больше и двумя маленькими мальчиками меньше, – хихикнул голос.

– Мы не маленькие мальчики! – запротестовал Ник.

– На данный момент времени я готов с тобой согласиться, а вот когда пустота начнёт сжиматься, вы вместе с ней будете становиться всё меньше и меньше, пока не исчезнете совсем.

Ник пытался найти в словах голоса хоть какую-то зацепку, которая позволила бы понять, правду говорит голос или разыгрывает. И тут Ника осенило:

– А Вы сами не боитесь? – спросил он у голоса.

– Чего? – удивился голос.

– Того, что вместе с нами Большая пустота уничтожит и Вас?

– Нет, дружок, – ласково проскрипел голос, – потому что меня здесь как бы и нет. В физическом смысле, разумеется.

– А голос?

– А что голос? Голос это звук, звук – это воздух, точнее его колебания. А пустота, по-крайней мере твоя, состоит из воздуха. То есть, по сути дела твоя Большая пустота и мой голос слеплены из одного теста, то есть из воздуха. Так что мне бояться нечего. А вот ты подумай, – участливо сказал голос, – когда пустота сжимается – это не Пустой смерч, просто так от него отмахнуться не удастся.

– Так это был пустой смерч? – Ник сразу вспомнил об ужасной воронке, которая чуть не лишила его друга.

– Он самый. Но он страшен только чужаку. Тому, чья это пустота, бояться нечего. Ну, ты сам видел.

– Ничего себе, нечего! У меня чуть руки не отнялись.

– Это потому, что ты, как дурак, на Пустой смерч с голыми руками кинулся. Кто же применяет грубую физическую силу в борьбе со стихией?

– А что я должен был делать? – обиженно сказал Ник. – Сказать ему «Кыш, уходи отсюда»?

– Узнаешь. Если, конечно, решишь учиться на мага. Причем узнаешь не только это. А ещё множество полезных, а самой главное, интересных вещей. Очень интересных. По себе знаю: учиться в УниверМаГе – одно удовольствие, при условии, что есть способности. А у тебя они явно есть, иначе бы ты здесь не оказался.

– А Гарри?

– А что Гарри?

– У него тоже есть способности?

– Не хочу тебя обманывать, но я понятия не имею, есть ли у него магические способности или нет.