Текст книги "Искажение лжи"

Глава 29

Каждый день со мной происходило новое происшествие, одно невероятней и непонятней другого. События сыпались, не переставая. Они происходили все чаще и становились хуже и безрадостней. Я только успевала уворачиваться. Точнее, не успевала. Я чувствовала себя беспомощной. На меня будто с огромной скоростью катилось цунами, и я знала, что не смогу убежать. Поздно.

Я понимала, осадок после ужасных писем останется у всех. Даже если коллеги поверят в то, что я их не отправляла. Якобы поверят. Автор писем дал каждому такую обидную характеристику, что забыть ее будет трудно. Нереально. Ведь каждого письмо ударило по больному месту, подчеркнуло недостатки. Автор данных посланий был лично знаком с нами. В этом я не сомневалась.

Я шла домой. В голове постепенно формировался список подозреваемых. Мой личный список.

Первой в нем красовалась Лариса. Она знала достаточно информации о каждом сотруднике и ухлестывала за Борисом. А еще Лариса считала меня своей соперницей.

На втором месте находился Борис с дурацкими взглядами и предложениями встретиться.

А потом… Потом я подумала о Кире. Откуда она знала, что я не получила никакого письма? Да, она спросила, но ведь заранее знала ответ. Очевидно. И очень странно.

Я поняла, что теперь-то уж точно придется брать отпуск и работать дома. Вчера я отказалась. Но письма очень удачно подтолкнули меня к тому, чтобы отпуск взять. Большего стыда я не испытывала никогда в жизни. С работой в офисе можно покончить. Вряд ли я снова решусь туда пойти.

Но самым отвратительным ударом стало то, что я все-таки нашла письма в папке «отправленные» своего компьютера. Абсолютно все. Без исключения.

Я это писала! Я! В два часа ночи со вторника на среду, я отправляла по сообщению каждые три минуты. Столько времени мне понадобилось, чтобы сочинить пакости про каждого из коллег. Любимых друзей. Почти семьи. А заодно и испортить с ними отношения. Навсегда. При этом я ничего не помнила. Абсолютно ничего! Хоть тресни!

Как рассказать Кире? Что я могу сказать? Как объяснить непонятные странности? О том, что я ничего не делала, а на самом деле сделала? Вот они доказательства! Перед всеми. Достаточно включить компьютер. Конечно, сюда никто не придет с такой целью. Не будет ничего проверять. Но хватит и того, что я сама знаю правду.

Я люблю и очень уважаю людей, которые окружают меня в «Ифине». Даже в самом страшном сне, я не подумала бы о них того, что написала. Якобы написала. Но была еще одна деталь, которая не давала покоя. Тексты всех писем казались наивными, детскими, что ли. Хоть слова в них были злыми и обидными. Как будто один ребенок обзывал другого. В детском саду. А еще письма мне что-то напомнили. Пока я не могла вспомнить, что.

Оставалась крошечная надежда, что в почту кто-то тайно проник и написал от моего имени мерзкую пакость. Но никаких видимых признаков взлома не было. В почтовый ящик заходили только с домашнего компьютера. Даже не из офиса. На всякий случай я установила на компьютер новый пароль. Просто так. Чтобы себя успокоить. Хотя и понимала, что действия не имеют значения. Никакого. Уже поздно. Потому что прошлой ночью за компьютером сидела я.

Это была я. Я!

Именно в то время, когда я выпила снотворное и легла спать. Или мне только казалось? Неужели я не спала? Я бодрствовала? Сидела за компьютером и печатала? Как я могла проверить? Никак.

Провалы в памяти – вот моя печальная реальность.

Глава 30

После всего, что случилось, в четверг я решила поработать дома. Логичный финал. Мысль о походе в «Ифину» пугала. Теперь я не скоро смогу прийти туда и посмотреть в глаза коллегам. Почему же так стыдно? Будто я, и правда, прислала позорные сообщения. Я старалась ни о чем не думать. Пустота в голове. Нет мыслей, чувств и ощущений. Ничего нет. Это именно то, что нужно. Но если бы все было так просто! Теперь на первый план выплывала еще одна проблема. Самая главная. Я не могу сидеть дома и ничего не делать. Я не смогу без работы. Придется что-то решать.

Неожиданно я подумала о том, что послезавтра – первый летний день. Мы с мужем всегда отмечали начало лета. Кирилл любил устраивать праздники из ничего. Новая печальная дата моей жизни. Второе лето без Кирилла. Что, если каждое лето теперь будет без него? Нужно ли мне такое будущее?

Ну, вот. Уже началось. В голову поползли всякие гадкие мысли. Дальше будет только хуже. Наступало именно то, чего я боялась.

Страх свободного времени.

Меня не отвлекали ни фильмы, ни книги. Я все равно сбивалась на мысли о Кирилле. Для того, чтобы хоть немного отвлечься, я должна весь день переводить. Прийти домой уставшей, с больной головой, забитой фразами из текстов. И упасть без сил. А потом выпить снотворное, чтобы хоть как-то заснуть.

Я включила компьютер. В папке с моими личными переводами оставался лишь один непереведенный текст. Почему-то мне казалось, их больше. Странно. Я думала, будет, чем заняться хотя бы несколько дней. Опять я все перепутала!

Я поискала переводы по другим папкам. Вдруг по ошибке они попали не туда, куда надо? Но ничего не нашла. Понятное дело! Другого результата никто и не ожидал. Таинственности и пропажи стали частью моей жизни. Органично вплелись в нее, будто всегда так и было.

Я решила не искать пропавшие тексты. Возможно, я, и правда, уже их перевела. Лучше в этом не разбираться.

Я включила шансон и погрузилась в работу. Лексика перевода оказалась несложной. Я перевела десять страниц до пяти вечера. Я несколько раз перечитала и проверила перевод, дополнительно сохранила на флэшке и в облаке. Только затем решилась отправить его Ларисе. Я была готова к тому, что Лариса не захочет со мной общаться. Но она очень быстро ответила: «Принято». Что ж, ответ порадовал. В крайнем случае я смогу работать дома.

Примерно около восьми я поняла, что впереди свободный вечер, и почувствовала беспокойство. Около часа я ходила по комнате, играла с Джиной и сидела на балконе. Солнечный свет все меньше проникал сквозь густую листву тополей и вязов. В парке зажглись фонари. Я поняла, что больше не выдержу. Мне надо себя занять. Чем-то конкретным. В голове барахтались мысли о Кирилле. Я постоянно теребила телефон. Экис молчал.

Нет! Так жить нельзя. Невозможно!

Я вспомнила день годовщины. Тогда я проснулась с надеждой. Непонятно на что, но все же. Я твердо решила, что теперь в жизни все переменится. Я больше не надела черное платье! Хотя это далось очень сложно. За год я привыкла жить без радости и счастливых моментов. В напряжении и ожидании. Как я хотела измениться сама и изменить все вокруг! Но ничего не получилось. Надо признать. Увы! Я все так же стремительно катилась в помойную яму, как и весь предыдущий год.

В груди возник противный липкий ком. Подступала тошнота. Я снова подумала о том, что без Кирилла для меня жизни нет, как бы высокопарно не звучало. Теперь я знала точно. Через год после потери человека легче не становится. Враньë!

Я знала, надо убежать от мыслей. Иначе я чокнусь. Мельтешение в голове превращалось в невыносимое наваждение. Мозг лихорадочно искал выход. Я вспомнила о том, что в «Ифине» оставалась папка с переводами, которые надо подготовить к концу следующей недели. Переводов десять. На бумаге. Без текста в электронном формате. Придется набирать самой. Именно то, что нужно. Если я заберу папку, работы будет много. Замечательно!

А еще Гурин может отдать мои переводы коллегам. Значит, надо торопиться. Я натянула черные джинсы, первую попавшуюся майку и спустилась вниз. У подъезда никто не сидел, и я пожалела, что не оставила метки у двери. Хотя, скорей всего, уже не важно. Экис звонит по домашнему телефону и присылает сообщения на мобильный. Вряд ли он приходил или придет в квартиру.

Я шла мимо едва освещенной остановки. Я не поняла, почему ноги поехали вперед. Чудом удержав равновесие, я остановилась и осмотрелась. На земле лежала разбитая банка. Вытекшая томатная паста в темноте напоминала кровь.

Справа, на темном столбе, резко выделялся белый лист с фотографией. Я заинтересовалась и подошла поближе, чтобы прочитать. Текст показался знакомым.

В Ростове пропала 16-летняя девушка

В Ростове ищут пропавшую 16-летнюю Полину Еремееву. Девушка ушла из дома в школу в восемь утра 14 мая, и до настоящего времени о ее местонахождении ничего не известно.

Приметы: на вид 14−16 лет, рост 162 см, худощавого телосложения, волосы темно-коричневые. Была одета в темную юбку и белую блузку, светлые босоножки. Особая примета: родинка над левой бровью.

За сведения о местонахождении Полины Еремеевой назначено вознаграждение – один миллион рублей.

Если вам что-либо известно о местонахождении разыскиваемой, просьба сообщить по телефонам.

Ниже были указаны телефоны.

Где-то я уже слышала об этой девушке, Полине Еремеевой. Получалось, ее до сих пор не нашли. Еще вчера здесь не было никакой листовки.

Я посмотрела на кроссовки, измазанные красным. Меня охватила злость на Кирилла. Лучше бы я пропала! Пусть бы Кирилл помучился! Поискал бы! Он меня бросил! Одну! Так любил, обожал, а сам бросил! Даже если Кирилла уже нет, все равно он – предатель! И непонятно, как жить дальше с такими мыслями.

Глава 31

Я подошла к «Ифине». Сквозь полуопущенные жалюзи на улицу пробивалась узкая полоска света. Необычно. Сигнализация в офисе отключена. Тем более странно. Я посмотрела на часы. Почти одиннадцать. Интересно, кто в позднее время находится на работе? Ведь аврал закончен. Я осторожно приоткрыла дверь и заглянула внутрь.

У компьютера Ларисы стоял незнакомый парень и разговаривал по телефону.

– Я зайду к тебе завтра утром и расскажу, – сказал он.

Спокойно выслушал ответ и добавил:

– Боюсь, в вашем офисе есть проблемы. Ты не ошибся.

Он разговаривал с Гуриным? Или нет? Я затаилась. Я не слышала ответов собеседника парня и толком ничего не понимала. Я рассматривала незнакомца. Он был высоким, крепким, черноволосым. Хорошо выглядел в легких светлых брюках и полосатой рубашке поло. Его не портил даже крупноватый нос.

Наверное, лучше всего незаметно уйти. Но ведь я пришла специально за переводами. Что я буду делать, если не заберу свою папку?

Когда парень начал прощаться, я тихо скользнула назад, изо всех сил хлопнула входной дверью и с шумом протопала в офис. Увидев незнакомца, я сделала вид, что удивлена, испугана и отступила на шаг назад.

Может, у меня актерский талант? Увидев мое перепуганное лицо, парень так жизнерадостно рассмеялся, что я почувствовала подвох. Он точно находился в офисе не без ведома Гурина.

– Заходите, девушка! – радушно пригласил меня незнакомец.

– Вы кто? – строго спросила я.

– Ваш начальник пригласил проверить компьютеры офиса, – бодро отрапортовал он.

– Да? Начальник? А как его зовут?

– Гурин Константин Сергеевич.

Незнакомец протянул телефон. Я почувствовала запах любимого одеколона Кирилла. Свежий морской бриз, цитрус и кедр. На секунду закружилась голова.

– Вы можете ему позвонить.

– Не надо, – я покачала головой. – Я вам поверю.

– Неужели? – Он опять улыбнулся. Улыбка была широкой и радостной. Конечно, не такой, как у Кирилла, но тоже ничего.

– Что нашли? Вирусы, системы слежения, взрывные устройства? – собственная шутка мне понравилась.

– О результатах исследования будет знать ваш шеф.

Он шутливо поклонился:

– Разрешите представиться, я – Антон.

Он казался слишком церемонным. Я рассмеялась.

– Яна.

– Очень приятно, – продолжал Антон. – Знаете, я слышал, именно с вас все и началось. Разные проблемы, кажется. Неужели правда?

Я удивилась. Потрясающая новость! Вот как представляет ситуацию Гурин. С меня начались проблемы. Хотя, что тут странного? Так и есть.

Я – причина всех неприятностей. Видимо, не только в собственной жизни.

Антон добродушно смотрел на меня и улыбался. Я выглядела смешно или нелепо? Неужели я надела майку наизнанку? Мне захотелось осмотреть себя. Что со мной не так?

– И часто вы приходите на работу по ночам? – спросил он.

– Надо взять перевод, поэтому я пришла.

Я зашла в кабинет. На столе, возле компьютера и в ящиках, царил хаос. Содержимое разворошено. Я вспомнила, как вчера спасалась с работы бегством, а Кира обещала убрать.

Какая замечательная уборка! Каждая вещь лежала на новом месте. Кира переложила бумаги, пересмотрела папки и записи. Будто что-то искала. Что?

Когда в моих вещах копаются, я реагирую очень болезненно. Кира об этом знает. Она хотела навести здесь порядок и не успела? Никто ведь не ждал, что я приду в офис ночью. Кстати, Кира выключала компьютер. Для чего и почему в голову пришла эта мысль, я пока не поняла.

Папку с переводами я обнаружила в нижнем ящике стола, хотя раньше она лежала на подоконнике. Кира не должна заметить, что я приходила в офис. Я вытащила из папки тексты, потом переложила в нее часть похожих бумаг из другой папки, а саму папку оставила на месте. Зачем я так сделала, не знаю. Будто заметала следы. Пусть думают, что вещи лежат там, куда их положила Кира. Хотя Гурин все равно узнает о моем визите.

Когда я вышла в холл, Антон собирал сумку, укладывая в нее инструменты и приборы.

– Могу вас проводить. Хотите?

Я кивнула. А что? Хоть какой-то собеседник.

Мы вышли на улицу. Антон включил сигнализацию и запер дверь. В нашем офисе он ориентировался прекрасно. Был тут не в первый раз?

– У вас много дорогого оборудования, – сказал он.

– Конечно. Нам ведь нужны словари и всякие разные прибамбасы для работы.

Мы неторопливо шли вдоль темной безлюдной улицы. Звездное небо. Полная луна. Аромат сирени и свежей листвы. Запах Кирилла рядом.

– Вы не боитесь ходить так поздно одна? – спросил Антон.

Я хотела сказать, что уже ничего не боюсь, что мне ничего не страшно и все равно. Но передумала.

– Обычно я не хожу в такое время, а сегодня я бы вызвала такси, – сказала я.

Но на самом деле я не была уверена в своих словах. Возможно, я пошла бы домой пешком. Да. Скорей всего.

– Далеко живете?

– Нет, напрямую минут десять.

Мы свернули в парк и молча шли по аллее, едва освещенной редкими фонарями.

– Страшновато, – сказал, наконец, Антон. Он явно чувствовал себя неуютно.

– Я привыкла. Всегда тут хожу. Знаю каждый куст.

– Ночью здесь может кто-нибудь прятаться. А вы не увидите.

– Я стараюсь не ходить по парку поздно. Просто сегодня так получилось.

– Другого пути к дому нет?

– Почему нет? С другой стороны можно на машине подъехать.

– Водишь?

Антон перешел на «ты», но я ничего не сказала. Мне нравилось, что он общался со мной так, будто мы знакомы давным-давно.

– У меня нет машины, – соврала я. – Люблю ходить. Я – убежденный пешеход. Фанат ходьбы.

На самом деле наша с Кириллом машина, черный Шевроле, уже год стояла в гараже. Я не могла заставить себя сесть за руль. Не знаю, почему. Наверное, для меня вождение в прошлом.

Я поняла, что Антон ускорил шаг, когда перестала за ним успевать.

– Смотри, – неожиданно сказал он, указывая вправо. – Недалеко от того фонаря, слева, за березой, будто кто-то стоит. Силуэт видишь?

Я постаралась всмотреться туда, куда он показывал, но ничего не увидела.

– Не вижу, – честно сказала я, потом добавила. – Может, это куст или собака? Здесь всегда гуляют собачники.

Думаю, я выглядела и высказалась очень глупо. Наверное, Антон пожалеет, что согласился меня проводить. Ну и ладно. Переживем. И не такое переживали.

– Интересно, что может заставить молодую симпатичную девушку идти за работой ночью? – вдруг задумчиво сказал Антон. – Ты так увлечена переводами? Нужен заработок?

Он попал в самую суть. Вопрос оказался болезненным. Я почувствовала раздражение. Чего он лезет? Какое его дело? Отвечать не хотелось, и я промолчала.

Когда мы дошли до подъезда, Антон сказал:

– Тебе нельзя ходить тут одной. Больше никогда так не делай. Обещаешь?

Как трогательно! Посторонний человек, которого я видела впервые в жизни, вдруг проявил заботу. Я кивнула. И вдруг поняла, что мне понравилось.

– Хорошо, не буду. Торжественно обещаю!

Я не выдержала и рассмеялась.

– Яна, – Антон остановился и взял меня за руку. Я хотела ее отдернуть, но почему-то этого не сделала. – Мы с Константином тебя просим. Пусть наша встреча останется в тайне. Хорошо?

– Конечно. Я уже поняла. Не волнуйтесь. Никто ничего не узнает.

«К тому же, я не скоро приду в офис и смогу пообщаться с коллегами», – добавила я мысленно.

– Спасибо, Яна, – сказал Антон. – Я подожду, пока ты дойдешь до квартиры. Мигни светом.

– Окна выходят на противоположную сторону, – уточнила я.

Забота Антона зашкаливала.

– Я перейду туда. Рад знакомству.

В какой-то момент показалось, сейчас он поцелует мне руку. Но нет. Вместо этого Антон галантно открыл дверь.

– Яна, – добавил он, когда я входила в подъезд. – От проблем не надо прятаться. Их надо решать. А препятствия – преодолевать. Тогда сразу становится легче.

Когда я знала, что внизу Антон ждет моего знака, входить в подъезд и квартиру было совсем не страшно. Я два раза включила и выключила свет. Потом вышла на балкон. Я хотела помахать Антону, если он все еще стоит внизу. Но там никого не было. Я не увидела даже удаляющуюся по тропинке фигуру. Значит, Антон пошел к проспекту по асфальту, а не через парк.

Ну, я и придумала. Тащить человека через парк ночью. Конечно, любому будет страшно. Не все же такие пофигисты, как я. Хорошо еще, что мы дошли без приключений.

Странные слова Антона на прощание не давали покоя. Почему он так сказал? Будто что-то знал?

Я вгляделась в тропинки, освещенные луной и фонарями. Недалеко от одинокого фонаря мне вновь, как и пару дней назад, почудилась фигура. Свет туда почти не дотягивал. Рассмотреть было сложно. Антон тоже заметил странный силуэт. Ну, кто там мог стоять? Что за ерунда!

Я постаралась вспомнить, когда в привычном виде с балкона появился новый элемент. Получалось, совсем недавно. Кажется, в воскресенье. Так бывает, когда в тысячный раз смотришь на что-то очень знакомое. Взгляд напрягается при появлении едва уловимой новой детали. Но в первый момент еще не понимаешь, что изменилось.

Я подумала, завтра днем спущусь и проверю странную фигуру. Обязательно. А ведь потом окажется, что это всего лишь куст или дерево. Вот точно так и будет.

Пока я ходила за переводом, переводить расхотелось. Я устала и хотела спать. Вот что значит вечерняя прогулка и беседа с приятным человеком!

Глава 32

Я покормила Джину и легла спать, заснув быстро и без таблеток.

Но выспаться не удалось. Меня разбудили странные звуки. Будто кто-то тихо царапался о стену. Я отчетливо слышала.

Занавески слегка колыхались от ночного ветра. Прохлада приятно освежала кожу. В центр комнаты падала узкая полоска лунного света. Замерев и съежившись, я лежала в кровати.

Звук поменялся. Стал громче. Теперь он напоминал шуршанье или шелест бумаги. Я посмотрела на Джину. Свинка спала. Получалось, она ничего не слышит. Странно, потому что спит Джина очень чутко.

Я не могла определить, откуда доносятся звуки. Из соседней комнаты, из кухни, с улицы или лестничной площадки? Я боялась вылезти из кровати и проверить. В темноте мерцал циферблат электронных часов. Три часа двадцать пять минут. Что ж, самое время проснуться.

Звук прекратился и больше не повторялся. Джина продолжала спокойно спать. Я подумала, не приснился ли шорох? Сложно поверить, но вдруг?

Я смотрела на часы или на занавеску. Меня окружала тишина.

Глава 33

Я проснулась, когда солнечный свет вовсю заливал комнату. Часы показывали почти шесть утра, но я поняла, что больше не засну. (Как всегда!)

Резкий порыв ветра поднял занавеску у балконной двери и забросил на подоконник. Прошелестев, она соскользнула вниз. Я вспомнила о странных ночных звуках. Они походили на этот. Чем-то. Но были другими.

Я лежала в кровати и пыталась представить, как все происходило ночью. Ничего не получалось. Я хорошо помнила только сами звуки. Шорохи Джины я знаю. Я к ним привыкла. Шелест деревьев за окном, шум с проспекта, шуршанье занавесок, хлопанье соседских дверей постоянно присутствуют в моей жизни. Я на них не реагирую. Ночные звуки были новыми. Незнакомыми. Другими. Может, мне опять что-то приснилось?

Не могу сказать, будто мысль успокоила. Если и приснилось, я не помнила, что. В последнее время я ни в чем не уверена. Напрягало все больше и больше.

Я посмотрела на Кирилла. Он безмятежно улыбался с фотографии. Но теперь его улыбка раздражала.

– Ты меня бросил, – сказала я мужу. – Ты меня предал. Подло.

Я где-то читала, что среди родственников рано умерших людей очень высокий процент обиженных на тех, кто их бросил. Могу подтвердить. Это правда.

За открытыми окнами бушевал ветер. Обычная ростовская погода. Я обошла квартиру. Вещи на местах. Ключ прочно сидит в замке. Щеколда закрыта. Джина бегает по клетке и попрошайничает. Вокруг ничего подозрительного. Все как всегда. Только воспоминания. Но теперь я уже сомневалась в том, что просыпалась ночью. Что, если некоторые события происходят только у меня в голове?

Я сварила кофе и вышла на балкон. Вид с него я могу нарисовать с закрытыми глазами. Вчера я заметила какой-то диссонанс. Какой?

Я пила кофе и рассматривала пейзаж. Часть его закрывают тополя и вязы. Вон там, недалеко от фонаря, в просвете между деревьями, под березой, мне почудилась какая-то фигура. Я обещала себе проверить это место. Я поставила чашку с кофе. Я хотела узнать срочно. Сейчас. Я не могла ждать.

В подъезде было прохладно. Пахло тушеной капустой. Кто из соседей увлекся утренней готовкой? Интересно. Раньше я не замечала и не чувствовала разнообразные ароматы. С утра густой капустный запах показался тяжелым. Я ускорила шаг и почти вылетела из подъезда.

Свежий утренний воздух, перемешанный с ароматами цветов, сирени и травы, почти оглушил. Я присела на скамейку и глубоко вдохнула. Стало легче. Я посидела еще пару минут. Сил не было. Я ощущала себя развалиной. Я бы с радостью просидела здесь, на коричневой деревянной скамейке, всю жизнь.

Из подъезда вышла тетя Валя, говорливая пенсионерка с третьего этажа. Она целеустремленно засеменила ко мне. Я поняла, если срочно ничего не придумаю, утону в новостях минимум на час. От тети Вали невозможно вырваться. Мотивация – мощная сила. Я кивнула соседке, подскочила со скамейки и свернула за дом.

Береза росла в одиночестве. Рядом клумба. Неподалеку фонарь. Больше ничего. Ни куста, никакой кучи или того, что могло бы отдаленно напоминать фигуру. Трава рядом с деревом была сильно примята. Лежало много окурков. Вот и ответ. Больше добавить нечего. Получалось, Антону не привиделось. Вчера здесь действительно кто-то стоял. В воскресенье тоже. Ну и кто?