Текст книги "Страницы проклятой судьбы"

Сделав глубокий вдох, я открыла дверь и сначала просунула внутрь голову, чтобы убедиться – ничего необычного сегодня меня здесь не ждёт. В замке было темно, мне показалось, что даже темнее, чем раньше. А виной всему, наверное, были тучи, сгустившиеся на небе и скрывшие яркий месяц.

– Перхта, – шёпотом позвала я девушку и, полностью войдя в замок, тихо закрыла за собой дверь.

Ничего не произошло. Никто не появился. Видимо, она обиделась на меня или же запугана Яном так сильно, что боится показаться. Только задумалась о том, где бы я могла спрятать дневник, как тишину разрезал громкий свист, отчего я вздрогнула и обернулась. Показалось?

– Перхта? – Тихо произнесла я, и призрак тут же предстал передо мной прямо из воздуха. Это было несколько неожиданно и вызвало во мне минутный испуг.

– Прости, я улетаю и должна вернуть тебе дневник, – не смотря на неё, не желая увидеть на её лице разочарования, быстро произнесла я и уже перекинула вперёд рюкзак, чтобы достать тетрадь, как новый свист задержался в зловещей темноте.

Нахмурившись, я напряжённо подняла голову на Перхту. Наверное, белее ей невозможно было стать, но она это сделала. Губы девушки дрожали от ужаса, брови приподнялись и образовали на лбу две глубокие горизонтальные морщины. Она была напугана и, кажется, даже дрожала. Она смотрела на меня распахнутыми глазами и, клянусь, я могла различить прозрачные слёзы, скопившиеся в них.

– Что происходит? – Прошептала я с надрывом. Перхта схватила меня за запястье, когда новый свист и слабый стон привели и меня в ужас. Я теперь отчётливо услышала неприятный смех и одновременно с ним новый стон.

Призрак крепче схватил меня за руку и потащил за собой, а я не сопротивлялась, полностью обескураженная творящимся в этом месте. Она довела меня до двери, ведущей в камеру пыток, и указала на неё дрожащим пальцем. Это оттуда доносился смех и свист, сопровождаемый звуком двигающихся цепей.

– Это Ян? Он кого-то пытает? Новая жертва? – Испуганно прошептала я, на что Перхта кивнула, видимо, расслышав знакомое имя.

Она толкнула меня в спину, явно желая, чтобы я помогла незнакомому человеку, точно испытывающему боль. Такой стон может быть лишь отголоском чудовищной экзекуции. И тем, кто так легко расправляется с мучащимся, был Ян. Он наслаждался издевательствами, и его незнакомый и жуткий смех резал слух, отчего тошнота поднялась к горлу, а дыхание перехватило.

Злость и обида дали о себе знать. Я не могла позволить, чтобы этот насильник и тиран сотворил страшное с невинным человеком. Решительно вошла в узкий коридор и начала спускаться по лестнице, стараясь ступать тихо. Мои шаги тонули в свисте и мрачном веселье за дверью, в скрежете металла, а внутри меня разрастался гнев.

Да как он посмел просить меня о помощи? Как у него язык повернулся произнести это? Он специально всё подстроил так, чтобы я не увидела, кто он на самом деле. Уверял в необходимости уехать отсюда, якобы для моей безопасности, но нет, всё было ложью. И Джон был прав. Этот урод заслужил всё, что с ним случилось. Я это так просто не оставлю, выскажу ему всё, спасу человека и сделаю нечто страшное, чтобы больше призрак не смел трогать живых и причинять им незаслуженную боль!

Глава 15

Мои уверенность и злость сменились отвращением и рвотными позывами, как только я ступила в ненавистную мне комнату. Перед глазами предстала средневековая экзекуция, жестокая, бесчеловечная. И всё это сопровождалось выкриками и смехом.

С ужасом смотрела на то, что открылось мне. От крепления на потолке спускалась цепь, и она стальным обручем удерживала руки мужчины, который безмолвно висел на ней. Его тело было по пояс обнажено, и всё было покрыто сине – красными кровоподтёками, из некоторых даже сочилась кровь. Голова пленника была опущена, и каждый удар поворачивал его, демонстрируя мне отвратительное изрубцованное тело.

Снова прозвучал свист, отчего тело висевшего дрогнуло, и с его губ сорвался сиплый стон. Человек, держащий не обычный кнут, а тонкую металлическую нить с шипами, довольно рассмеялся. Он одет в одежду, схожую со вчерашним нарядом Яна, но более тучный и лысоватый. Другой мужчина, стоящий рядом, был ухожен и молод, с собранными в недлинную косу белыми волосами.

– Прекратите, – прошептала я, каждой клеточкой тела ощущая удар, который прошёлся по телу пленника.

Но на меня даже не обратили внимания. Они продолжали наслаждаться пыткой, и самое противное было – им нравилось, что они делали. Настолько довольны были их лица, так светились от счастья, разрешая немного прийти в себя избитому мужчине. Это всё вызвало внутри меня безумное сострадание к нему и отвращение к насильникам.

– Хватит! – Закричала я, сделав шаг к этому шоу.

Головы резко повернулись в мою сторону и замерли от удивления. Молодой мужчина что-то начал говорить, но я не понимала. Он махнул рукой на дверь, но я упрямо поджала губы.

– Вы монстры, – в ужасе прошептала я, а из глаз скатилась слеза. – Насколько нужно быть животными, чтобы это делать?

Теперь мужчины спорили, пока я пыталась взять себя в руки и не позволить содержимому желудка выплеснуться на пол. Здесь и так пахло ужасно: пот, кровь и затхлый запах смешались в одно отвратительное месиво. Я едва могла стоять от смрада, облепившего мою кожу.

– Отпустите его, – продолжала я, сделав к ним ещё один шаг.

Голова пленника взметнулась, и в обескровленном лице я узнала Яна. Но не того красивого мужчину, которого видела вчера. А ужасно худого, обезображенного, слабого и мучащегося. Значит, двое других – барон и брат Перхты. От сожаления, вины за свои мысли, ненависти к графу, скатилась ещё одна слеза, и я больше не могла удерживать рвущееся наружу желание помочь. Спасти его из этих лап жестокости и боли.

– Она простила его! Простила! – Закричав, я подлетела к Яну и заслонила собой, чтобы не позволить удивлённым мужчинам снова ударить его.

– Она не таит на него обиду! «Прощение даровано любимому»! Это написано на портрете! Она простила его! Хватит! – Мой голос отдавался эхом по ужасной комнате и возвращался в меня тяжёлым дыханием и шумным сердцебиением.

Воздуха не хватало, хотя лёгкие полыхали от частоты дыхания. Всё внутри сжималось от происходящего, вызывая бурю из сочувствия, раскаяния за мои решения и трусость. Ведь я готова была уехать и позволить им издеваться над обездвиженным человеком.

– Прощение даровано любимому, – пошептала я, и в этот момент что-то начало происходить. Барон только рванулся ко мне, отчего я испуганно закрыла лицо руками, пытаясь избежать плети. Так стояла какое-то время, пока не осознала, что ничего не случилось. Медленно опустив руки, удивлённо озиралась, когда никого больше не было. Призраки исчезли, оставив меня одну с пленником.

Повернувшись к Яну, прикрывшему глаза, я издала стон отчаяния.

– Я помогу вам, – от моего шёпота его ресницы дрогнули, и он посмотрел на меня, но, кажется, не узнавал.

– Всё будет хорошо. Потерпите немного.

Дрожащими руками я потянулась к замкам на его запястьях, которые были закрыты. Мне нужен был ключ, но я не знала, где его найти. Паника держала в ледяных объятиях мой разум, и по спине скатывался пот от усердия. Я осмотрелась и на столике, где были разбросаны различные окровавленные острые пики, заметила связку ключей. Подбежав к ней и схватив её, боясь, что и это исчезнет, я вернулась к Яну. Пробовала каждый ключ, пока тошнота всё больше рвалась очистить желудок. Граф был в ужасном состоянии, от него воняло гнилью, смертью, и от этого меня начало трясти ещё сильнее. Если он умрёт? Если это из-за меня?

Наконец-то, один из ключей подошёл и замок щёлкнул. На меня повалилось тяжёлое и мокрое тело, за которое я ухватилась, и мы с грохотом упали на пол. От боли перед глазами прыгали чёрные точки, и я заскулила, дискомфорта добавлял рюкзак, так и висящий на спине, но мне это было сейчас неважно. Меня больше заботил мужчина, которого я обнимала руками и пальцами ощущала каждую глубокую мокрую рану. Его кожа была холодной и липкой, я слышала его хриплое тяжёлое дыхание. Мужчина был тяжёлым, но мне удалось его перевернуть на спину и осторожно положить на пол.

– Кто вы? – Прохрипел он.

– Ян, это я, Лорель. Я помогу вам, – быстро ответила я и, сбросив со спины рюкзак, начала в нём копаться. Нашла воду и достала её.

Мне необходимы были бинты или вата, а лучше скорая, но вряд ли есть такая, кто спасёт призрака. И осталась только я, не представляющая, что делать дальше. Я не умею спасать людей, меня не учили этому, только редкие уроки медицинской помощи на первом курсе, да и те я уже забыла. Но наверное, шок действовал на меня в нужном ключе. У меня была только одежда, и я обязана остановить кровь, омыть раны и, хотя бы позволить оттянуть время, пока не придумаю что-то иное или не найду Перхту.

Сняв с себя толстовку, я стянула топик и снова надела верхнюю одежду. Свернув майку в комок и, открыв бутылку, намочила ткань, постоянно приговаривая: «всё будет хорошо». Мне было уже плевать на то, что Ян убил свою жену, что мог обманывать. Всё это забылось, и единственная мысль, повторяющаяся в моём разуме – ошиблась, должна ему помочь, не дать погибнуть. Это отдавалось болью во всём теле, как и в сердце. Оно отчаянно билось, изнывая от ужаса.

Я действовала быстро, на автомате, подчиняясь внутренним подсказкам. Поднеся к его сухим губам мокрую майку, я провела по ним. Ян приоткрыл рот, в ожидании большего. Было ощущение, как будто его держали без воды и еды очень долго, но это ведь невозможно. Прошли лишь сутки, и они не могли привести его в такое жуткое состояние.

– Вам нельзя сейчас пить, ваш организм обезвожен, и это может пагубно сказаться на вас, – прошептала я, пытаясь улыбаться, чтобы ему не было страшно. Но мне было страшно, оттого, что он не двигался.

Синие глаза устало закрылись, пока я, стараясь аккуратно обтирать его, смывала с тела пот и кровь. Под руками я услышала медленное сердцебиение, когда ладонь коснулась мощной груди, истерзанной этими животными. И моё сердце сжалось от необъяснимого всепоглощающего сочувствия.

До меня донёсся очередной хриплый стон, и я подняла взгляд к его лицу.

– Ян, вы меня слышите? Как вам помочь? – Моя рука дрогнула, когда пальцами я откинула с его лица слипшиеся волосы.

Он приоткрыл глаза, и его губы дёрнулись в попытке улыбнуться. Ему на лицо что-то капнуло, и я подняла голову, чтобы понять, что это. Но потолок был обычным, и никаких потёков.

Слёзы, это были мои слёзы. Я непроизвольно плакала от жалости, от ужаса, от полного спектра разделяемой боли.

– Перхта знает, что делать? Ян? Перхта сможет нам помочь сейчас? Я схожу за ней, слышите? Только держитесь, – я уже была готова ринуться наверх, но его рука коснулась моей, так и лежащей на мужской груди. Я слышала, как его сердце замедляло ход, и это буквально вызвало во мне сильнейшую паническую атаку.

Он умирает? Он не может умереть! Не может вот так просто взять и умереть!

Мысли хаотично бились в голове, а я с ужасом вглядывалась в бледное и измученное лицо Яна, пока оно не стало тускнеть. Он как будто растворялся в воздухе. И это всё происходило так же быстро, как из моего тела вырывалось шумное дыхание.

Через секунду я уже просто облокачивалась о пол, сжимая в руках испачканную кровью мокрую ткань.

– Ян, – проскулила я, карябая руками пол. Не понимала, что сейчас происходит, но больше не было тёмных мазков крови, воздух изменился, и вонь исчезла. Даже покрытие, которое я пыталась разобрать пальцами, стало чище и темнее.

Обернувшись, я увидела, что нет больше цепей, нет столика, на котором я нашла ключи. Больше ничего не напоминало о случившемся, комната преобразилась и теперь выглядела такой же, какой я увидела её первый раз.

От потрясения я села на пол и прижала ноги к груди. Слёзы быстрее полились из глаз, и я позволила себе расплакаться. Стресс, пережитый мной, был ни с чем не сравнимым кошмаром. Этот животный страх, терзающий до сих пор моё сердце, с болью разрывал его. Тело содрогалось от внутренних переживаний, и мне было мучительно жаль Яна. Значит, так он умер, так его убили, до смерти замучив, насмехаясь над ним. И то, что я видела, больше напоминало скелет, изуродованный и залитый кровью, чем человека.

От отвращения к тем, кто это сотворил, и от сострадания к графу, я заплакала ещё громче, сжимая рукой подтверждение того, что это всё было реальностью. Перед моими глазами «ожила» история, которая вместо ожидаемой радости принесла только полное разрушение моих внутренних жизненных понятий и решений.

– Лорель, не терзайте себя слезами, – на мои волосы легла рука, и я узнала этот голос, отчего резко подняла голову.

Рядом со мной на коленях стоял Ян, такой же, как вчера, без напоминания о том, что было здесь несколько минут назад. Я потерянно смотрела на него, и от непонимания, разрушившихся планов и искреннего желания помочь, даже если будет опасно, не могла прекратить плакать.

– Лорель, моя милая Лорель, я недостоин, чтобы вы так глубоко сокрушались обо мне, – печально улыбнулся призрак, и его ладонь нежно опустилась на мою щёку, принося прохладу, а подушечкой большого пальца он стирал мокрые дорожки. От этой простой и неожиданной ласки я громко всхлипнула, и мужчина моментально отдёрнул руку.

– Простите, – прошептала я, вытирая руками слёзы, – обычно я не плачу. Но это… это всё для меня слишком страшно. Это было так страшно.

– Вы не должны извиняться, Лорель, это я обязан просить у вас прощения за то, что вы нечаянно стали свидетелем моей слабости, – он поднялся на ноги и отошёл от меня.

Ян был одет, как и вчера, и с моего места мне казалось, что этот мужчина заполнил всё небольшое пространство комнаты своей мощью. Сейчас он не напоминал того человека, которого я недавно пыталась спасти. Он был воплощением уверенности в своём будущем. Как же коварна, оказывается, судьба, если даже вот таких мужчин подавляет и опускает на колени.

– Я должен поблагодарить вас, Лорель, за то, насколько вы самоотверженны и храбры, раз попытались облегчить моё проклятье, – он положил руку на сердце и поклонился, а я понемногу успокаивалась и теперь смотрела на Яна во все глаза. Чёрт возьми, да я с ума схожу. Я должна уйти, убежать, скрыться, но не хочу этого.

Почему сейчас мужчины забыли о манерах и не ведут себя так, как он?

– Прекратите, я трусиха, – опустив голову, я смутилась от его слов.

– Тогда по какой причине вы совершили неправильное? Отчего же вы вернулись в обитель жестокости, Лорель? – Напряжённо спросил он.

Вздохнув, я пожала плечами, но не потому, что не знала, как ответить, скорее это был жест нервозности, усталости и некомфортной ситуации, в которой я оказалась наедине с этим призраком.

– Я решила спрятать дневник Перхты перед отъездом. Мне показалось, с моей стороны было бы ужасно украсть его, – тихо объяснила я.

– Вы уезжаете, – констатировал он и нахмурился.

– Да, завтра в обед, – прошептала я, хотя всё внутри говорило мне, что это неправильно. После случившегося, мне необходимо время, чтобы снова всё взвесить, хотя времени у Яна и Перхты не было. Я должна решить всё сейчас. В эти минуты.

– Хорошо, это верный выбор, Лорель. И я рад, что вы прислушались к моим словам. Я желаю вам мирной и спокойной дороги, – но что-то в его голосе было не так. Ян проговорил всё быстро, не смотря на меня, словно обязан был идти против самого себя.

– Вы, действительно, хотите этого? – Сдавленно произнесла я.

Он немного приоткрыл губы и бросил на меня беглый взгляд, не сказавший ничего, что помогло бы мне разобраться со своими чувствами.

– Почему вас пытали, Ян? – Решив, что лучше сменить тему и увести его от пока ещё сложных ответов, спросила я.

– Перед казнью семья, пострадавшая от руки убийцы, сама выбирает наказание и исполняет его. Таково было и моё. Теперь же я проживаю его каждый год перед судом, а после него меня убивают. Но в этот раз всё происходит иначе. Вы подарили мне оболочку, поэтому боль, страдания и раскаяние можно потрогать и насладиться. Я, как обвинённый в грехе, испытываю те же ощущения, что и при жизни, – голос обрывается, словно открывать такие подробности ему сложно.

– Боже, значит, из-за меня вы теперь будете снова переживать тот ад, но ещё более ожесточённый? – С ужасом шепчу я.

– Нет, Лорель, – мягкая улыбка касается его губ, и он с особой и незнакомой для меня нежностью, смотрит в мои глаза.

– Я благодарен вам за возможность вспомнить, что такое быть живым. Иметь возможность дотронуться и ощутить тепло или холод, насладиться изяществом и вкусить различные ароматы. Ведь когда существуешь лишь как сгусток воздуха, то со временем забывается, насколько мир может быть прекрасным. И даже боль, которую я заслужил, не умаляет радости оттого, что я дышу. А это было бы невозможным, если бы вы не появились здесь, – Ян быстро подошёл ко мне и опустился на колени. В его синих глазах светилось возбуждение от его слов, подтверждающих искренность. Я так хотела ему верить. Моё сердце сжималось оттого, что этот человек, переживающий из года в год бесчеловечные наказания, продолжал улыбаться и радоваться даже в такой чудовищной ситуации.

– Я настолько восхищён вашей храбростью и желанием защитить меня, что с трудом могу подобрать слова, дабы описать эмоции, которые переполняют моё проклятое и мёртвое сердце. – Его руки легли на мои, до сих пор сжимающие грязную майку. От прохладного прикосновения по коже пролетели мурашки, а я одурманено впитывала в себя каждое слово Яна.

– Никто ещё не спасал меня от наказания. Все уверены в том, что я ублюдок-муженёк. Вы ведь именно так назвали меня, и я не сержусь. Вы правы, поэтому я в полном недоумении, по какой причине всё же вы сделали это. Нет, прошу, Лорель, не говорите, я слишком сильно хочу услышать невероятные речи, которые вы могли бы подарить мне, но нет, это только привяжет вас. А я бы не желал такой участи для вас, моя милая Лорель, – он так эмоционально оттолкнул мои руки и подскочил на ноги, чем привёл меня в ещё большее удивление. Мне осталось только не позволять себе открыть рот.

Боже, да никто так не разговаривал в наше время. И понимать, что передо мной исторический персонаж, имеющий невероятный тембр и неповторимую мужскую красоту, просто отупило меня. Я не знала, что ему сказать и как вести себя, но внутри не хотела поддаваться сладким словам, которыми он меня опьянил. Я опасалась последствий. Боялась всего, что произошло здесь. А ещё больше, что это оставит отпечаток горя на моём сердце.

– Простите меня, что я оскорбила вас, когда вслух произнесла свои мысли. Но как вы могли меня слышать, если мы ещё не разгадали в тот момент письмена? – Медленно, стараясь выговаривать всё чётко и не позволить Яну заметить, как сильно повлияли его слова на меня, спросила я.

– Я могу бродить по замку там, где пожелаю, но лишь, как невидимый силуэт. Я появляюсь из ниоткуда и не знаю, где пребываю всё это время. А перед судом постоянно нахожусь здесь, наблюдая за тем, как люди приходят сюда и насмехаются надо мной и моей бедной женой. И в тот вечер я был здесь, смотрел и ждал, что будет дальше. Я был уверен, что вы умны и сообразительны, да и Перхта решила оберегать вас для… – он замолчал, и его лицо из приветливого превратилось за секунду в холодное и отчуждённое.

– Для кого? – Ожидая продолжения, поинтересовалась я.

– Неважно. Это уже неважно, Лорель. Вы должны уйти отсюда, покинуть замок и никогда сюда не возвращаться, – грозно ответил он, отчего я сильнее сжала майку в руках.

– Но… а как же вы? Ведь завтра всё повторится, что будет с вами? – Недоумевала я, вскочив на ноги.

– Обо мне вам не следует волноваться. Вы очень добросердечная молодая леди и впереди вас ожидает много интересного. А я переживаю наказание столетиями, и четвёртого июля всё завершится. Я смогу передохнуть ещё год до следующего, – его глаза вновь потеплели. Но во мне это вызвало бурю из желания противиться его просьбам.

– Это неправильно, Ян. Кто-то должен не позволять им совершать невероятное кощунство. Я всё понимаю, но это… просто уму непостижимо, – от возмущения я всплеснула руками.

– Не думайте об этом, Лорель. Это не ваша задача, не ваша судьба и не ваше проклятье. Что мне сделать, что сказать, чтобы выставить вон вас отсюда? – Он повысил голос, и его взгляд стал режущим, ударяющим по мне невидимым хлыстом. Я отшатнулась, осознавая, с какой злостью он смотрит на меня. Всё внутри опустилось, обида и желание расплакаться от неё, изъедали моё сердце.

– Выставить вон? – Скривившись, повторила я. – Значит, вон.

– Лорель…

– О, не утруждайте себя, граф, терпеть такую низкородную особу вроде меня, – оборвав его, я опустилась к рюкзаку.

– То вы позволяете себе влезать в мои сны, чтобы заставить испытывать стыд. То теперь унижаете, когда я хотела лишь вернуть, чёртов дневник, – нервно дёргала тесёмки, чтобы открыть рюкзак и достать тетрадь.

– Я не мыслил оскорбить вас и унизить, Лорель. Простите, я же пытаюсь защитить вас, уберечь, а вы настолько упрямы, что это выводит меня из себя. Тем более вы королевских кровей, а я всего лишь мёртвый убийца, – пока он говорит, я подскакиваю на ноги, с силой впиваясь пальцами в дневник, но окончание его торопливой речи вызывает удивление.

– Ещё раз, – медленно произношу я. – С чего вы взяли, что я королевских кровей?

– Как же, молодые люди нарекли вас принцессой, когда вы посетили это место в первый раз, – Ян развёл руками, показывая на камеру пыток.

То ли нервы сдали, то я сошла с ума, но начала хохотать. Мужчина хмуро наблюдал за мной, пока я смеялась и указывала то на него, то на себя.

– Нет… боже, нет. Я не принцесса, самая обычная девушка. А это должно быть оскорблением, ведь мой отец декан, и они так издеваются, – переведя дух, объяснила я.

– И это им прощается? Я надеюсь, они уже получили наказание и сейчас пребывают в заточении за такое неуважение к вам. Это достойно казни! – От его эмоционального всплеска я ещё шире улыбнулась.

– Сейчас другое время, Ян. И за такое никто не казнит, я пропускаю это мимо ушей, – пожала я плечами.

– Но… да, вы правы, я не имею права влезать снова в ваш мир. Повторюсь, я не желал вас унизить, это всё вызвано сильнейшим беспокойством за вашу судьбу.

– Всё хорошо, я просто немного взвинчена из-за того, что узнала. Ведь моё решение было именно улететь, забыть обо всём и сделать последнее – спрятать дневник. Может быть, вы подскажете, куда его можно положить, чтобы нужный человек нашёл тетрадь в будущем? – Я продолжала улыбаться, но это было уже делать сложно. Прощание я не так представляла себе, не в таком подвешенном состоянии и с полным непониманием, чего на самом деле хочу.

– Я возьму, не волнуйтесь. Перхта умеет хорошо защищать свои воспоминания, – Ян приблизился и, протянув руку, дотронулся до моих пальцев, отчего я сглотнула и передала ему дневник.

– Вы открывали его? – Поинтересовался мужчина.

– Да, но там пусто, ничего нет, – покачав головой, я опустилась к рюкзаку и собрала валяющиеся на полу вещи: майку и бутылку. Всё запихала внутрь и затянула тесёмки.

– Вы не желаете попробовать это сделать сейчас? – От его предложения я удивлённо подняла голову.

Как такое может быть? Ещё несколько минут назад он хотел выгнать меня вон, а сейчас сам просит открыть тетрадь, чтобы дать мне возможность задержаться. Ян явно боролся с собой, постоянно меняя решения. Это повторяет и мои ощущения.

Осторожно кивнув, и стараясь не касаться призрака, я взяла дневник. Быстро развязав тесёмки, открыла замок и развернула тетрадь. С моих губ слетел тихий вздох, когда я увидела строки, выведенные красивым почерком на непонятном языке.

– Боже, – вырвалось у меня, и я пальцем провела по тёмным чернилам на листе, – текст появился. Но я не понимаю ничего, может быть, Джон сможет прочесть…

– Это ваш жених? Тот, кто был здесь с вами в ту ночь? Я видел его, – перебил он меня, и я, подняв на Яна голову, улыбнулась.

– Нет, он мой бывший парень, но никак не жених, – усмехнулась я. – Так вы просто ждали, что будет дальше?

– Приношу свои извинения за бесцеремонность, но сделать я ничего не мог, чтобы подтолкнуть вас к истине. Только после сказанных слов вами, я обрёл возможность ожить, – Ян снова склонил голову, это начало мне нравиться.

Восхищение и интерес проснулись внутри, и теперь я, не стесняясь, разглядывала его.

– Отчего вы так странно смотрите на меня? Вы злитесь, и я принимаю это и снесу с честью, ведь виноват во всём, о чём вы упоминали сегодня, – он оторвал меня от любования им.

– Нет, я не злюсь. Просто вы настолько отличаетесь от всех, кого я знала, и это не может не восхищать меня, – честно ответила я.

– Я не заслужил восхищения, особенно вашего. И к чему эти слова, которые рождают во мне надежду, если вы завтра уезжаете домой, – вздохнув, произнёс Ян.

– А вы же знаете чешский. Возможно, вы прочтёте то, что здесь написано? – Я быстро нашла спасительную соломинку, за которую моментально ухватилась, чтобы ещё немного побыть в компании графа.

– Лорель, я должен категорично отказать вам в этой просьбе. Ведь если я поддамся своим желаниям и вашему голосу, то приговорю вас к жуткому будущему. Я не могу, – Ян отошёл на шаг, когда во мне взбурлила жажда остаться.

– Пожалуйста, – тихо проговорила я и встретилась с его взглядом, где происходила борьба.

– Лорель, – выдохнул он и запустил руку в волосы, – я не имею права подвергать вас опасности, от которой пытаюсь спасти. Вы толкаете меня на безумие.

– Но вы не можете решать за меня и запрещать мне хотеть задержаться здесь. Я совершеннолетняя, – уверенно настаивала на своём.

– Я слишком слаб против вас, Лорель. Вы победили, но у меня есть условие. Вы никогда не позволите мне лишнего, по той причине, что это станет и вашим проклятьем. Помогите уберечь вас от него, – напряжённо потребовал он.

– Лишнего? То есть… вы имеете в виду… – я запнулась, видя подтверждение своих порочных мыслей в его потемневших глазах.

– Я не должен был следовать за вами, а тем более врываться в ваш разум и наслаждаться прекрасными видениями, – от его слов меня бросило в жар, и я чувствовала, как краснею.

– Тогда зачем вы это сделали? – Прошептала я.

– Лорель, уходите. Немедленно вон отсюда, – его лицо исказила мука, и он, резко взметнув руку, указал на дверь.

– Хорошо, вы не хотите говорить об этом, и я бы предпочла забыть. Поэтому я обещаю вам, Ян, что не позволю ничего лишнего, – ярость мужчины напугала меня, а ещё больше я боялась оборвать наше перемирие из-за глупого стечения обстоятельств.

Я с замиранием сердца ожидала приговора, пока Ян тяжёлым взглядом смотрел на меня.

– Вы сами не осознаёте, куда ступаете, Лорель. Вы слишком юны и…

– О, прекращайте. Мне двадцать один год, и я не так юна и глупа. Я хочу этого, сейчас я точно знаю, что не смогу жить, если струшу и улечу отсюда, так и не докопавшись до истины, и не попытавшись как-то изменить ваши с Перхтой судьбы. И вы, и она просили меня об этом, так сейчас я готова обсудить всё и заверить вас, что не сдамся, и вы не посмеете меня выставить отсюда, – перебив его, я раздражённо дёрнула головой, демонстрируя решительность в своём выборе.

– К сожалению, я сдался первый, Лорель, – вздохнув, он подошёл ко мне и протянул руку, в которую я с победной улыбкой вложила дневник.

Мужчина раскрыл его и углубился в чтение, по мере того, как его глаза пробегались по строчкам, нечто странное происходило. Обстановка накалялась и ноздри Яна начали чаще раздуваться, явно от гнева.

– Что…

– Господи всемогущий, Перхта! Отчего ты раньше со мной не поделилась, – я не успела ничего спросить, как полный горечи и ужаса голос обрушился на моё сознание.