Текст книги "Под сенью апельсиновых деревьев"

Амру, до сих пор шествовавшая с серьезным лицом, впервые улыбнулась:

– Миси Джульетта, это мой муж Йенк. Он ухаживает за лошадьми и остальными животными.

Йенк был почти на целую голову ниже Амру. Его кроткий, доверчивый взгляд, который он бросил на жену, был полон любви к ней. Йенк немного проводил женщин.

В сарае, находившемся неподалеку, между несколькими крепкими волами стояли шесть мулов. Юлия слышала, что эти животные очень послушны и сильны. Однако в первый момент они показались ей смешными из‑за огромных ушей.

– Это хорошие животные. Крепкие, сильные животные, – подтвердил Йенк.

Дальше за сараем и конюшней, слева и справа от дороги, находились другие хозяйственные постройки. Юлия увидела столярную мастерскую, где изготовлялись бочки. Там же находились и другие мастерские, назначения которых Юлия так и не поняла.

Пройдя мимо зданий, они свернули налево, на еще одну дорогу, и вскоре добрались до мельницы, на которой выжимали сок из сахарного тростника. Правда, сейчас она не работала, однако Амру объяснила Юлии, что следующего урожая ждать уже недолго. Сезоны урожая были каким-то образом связаны с луной и разливами рек. Юлия не совсем понимала объяснения Амру – она еще плохо изучила язык рабов, и, кроме того, у нее не было никаких знаний о производстве сахара.

Юлия с любопытством заглянула в большую мрачную постройку. В ней стояли различные машины, бочки и большие чаны и пахло сладковатым дымом.

Прямо к зданию мельницы от реки был проведен креек – небольшой канал. Амру объяснила Юлии, что мельница приводится в движение с помощью воды. Вода в канале была мутной, зеленоватой. Несколько водяных птиц испуганно взлетели, хлопая крыльями, когда Юлия подошла к берегу. Шагавший позади нее с важным видом попугай отреагировал на это хлопаньем крыльев и криками, похожими на утиное кряканье.

Юлия и Кири одновременно испугались, что снова рассмешило Амру. Юлия с любопытством разглядывала рабыню. Амру уже чувствовала себя увереннее в ее присутствии. За пределами дома у рабыни был не такой строгий вид, и вообще она казалась спокойной и сердечной женщиной. Юлия все больше проникалась доверием к ней.

Они пошли обратно по дороге к хозяйственному двору и заметили там несколько деревянных хижин. Амру сказала, что здесь живут надсмотрщики. Юлия испугалась злобного лая собак, раздавшегося в одной из хижин, и даже Амру и Кири вздрогнули. Амру быстро повела Юлию дальше к одной из больших построек, которая, собственно говоря, состояла только из крыши, опиравшейся на столбы. Это было помещение для собраний рабов.

Юлия не увидела здесь ни скамеек, ни столов, зато на полу лежало множество циновок. Она пока не имела ни малейшего понятия о том, сколько рабов жило и работало на плантации. Однако, когда они, обойдя дом для собраний рабов, пошли вдоль живой изгороди, Юлия догадалась, что, видимо, речь шла о большом количестве людей. За живой изгородью был расположен настоящий поселок. Большое количество хижин стояло вдоль дороги. Повсюду бегали куры, а перед хижинами лежали, привязанные на веревках, тощие, костлявые собаки. Все хижины были построены довольно просто – их стены были сплетены из ветвей, прикрытых большими пальмовыми листьями. Крыши тоже, казалось, полностью состояли из пальмовых ветвей. Перед каждым жилищем имелось место для разведения костра.

Деревня вела обычную, повседневную жизнь. То тут, то там раздавались чьи-то голоса: кто-то пел, какая-то женщина звала своего ребенка, чей-то младенец плакал, а остальные смеялись. Перед некоторыми хижинами сидели женщины. Они чистили горшки или плели большие корзины. У большинства из них у груди или на спине были подвязаны дети, а несколько полуголых малышей играли возле матерей.

Когда рабы увидели белую женщину, вся деревня сразу же затихла. Юлия испугалась этой внезапной тишины, и у нее возникло чувство, будто она тут всем мешает. Женщины вскочили на ноги и почтительно поприветствовали миси, опустив взгляд, однако краешком глаза с любопытством рассматривали ее. Юлия приветливо поздоровалась с женщинами – в конце концов, она ведь сама решила любезно обращаться с рабами. Это снова вызвало улыбку у Амру, и Юлия подумала, что опять допустила оплошность. Она сделала знак женщинам, чтобы те продолжали свою работу.

Юлия вспомнила о Кири, которая все это время тихо шла следом за ними.

– Кири, тебе тоже выделили хижину?

Девочка смущенно кивнула.

– Ты мне ее покажешь?

Юлия надеялась, что вскоре ей удастся растопить лед в отношениях с маленькой рабыней, ведь им придется постоянно общаться друг с другом.

Кири забежала вперед на несколько метров, а затем остановилась перед обветшалой, старой хижиной.

– Ох! – вырвалось у Юлии. – Ведь она… Ну да… Тут хоть крыша не протекает?

Амру обняла Кири за плечи и ободряюще прижала девочку к себе. Обернувшись к Юлии, она поспешно объяснила:

– Миси, мужчины помогут Кири отремонтировать хижину. Просто больше не было ни одной свободной хижины, миси.

Юлия кивнула, но приняла твердое решение в ближайшие дни проверить, действительно ли хижина Кири будет отремонтирована.

Посетив поселение для рабов, Юлия была потрясена. Она нигде не увидела подтверждения тому, что эти люди грязны, ленивы или ведут себя как дикари. Все здесь было простым, но чистым и содержалось в порядке.

Позади хижин простирались многочисленные ухоженные огороды. Дальше дорога привела к одному из крееков, который на этот раз был проложен поперек дороги. Оба берега были соединены широким деревянным мостом.

Амру остановилась и указала вдаль:

– Это поля сахарного тростника.

Юлия не имела понятия о настоящей величине плантации, однако, взглянув на прямую дорогу, которая пересекала поля, она не увидела им конца. До сих пор у Юлии было лишь слабое представление о том, как возделывают сахарный тростник, но теперь она с удовольствием пошла бы дальше и, может быть, даже увидела бы рабочих. Однако Амру повернула к господскому дому, где они продолжили осмотр.

На этот раз они поднялись по ступенькам на веранду с задней стороны дома. Обе девочки, которые все еще чистили там горшки, замолчали, а попугай Нико уселся на деревянную балюстраду и несколько раз покачал головой.

– Нико, сахар, – вдруг совершенно отчетливо произнес он.

Юлия изумленно уставлась на птицу:

– Да он умеет говорить!

Она слышала о говорящих попугаях, но то, что теперь перед ней сидела птица, которая действительно произнесла несколько слов, восхитило ее.

Чернокожие девочки захихикали.

– Но он говорит не со всеми, миси, – смеясь, ответила Амру.

Домашняя рабыня задумчиво посмотрела на птицу.

– Мы давно не видели Нико, – сказала она.

На задней веранде тоже было две двери. Юлия вошла через свою дверь в маленький коридор, Амру же вместе со следовавшей за ней Кири появилась из двери с левой стороны и указала хозяйке на правую дверь. За ней Юлия обнаружила еще один салон.

– Комната для миси, – объяснила Амру.

Оказывается, здесь был даже дамский салон. Юлия нерешительно огляделась по сторонам. Мягкая мебель была оббита тканью с изящным цветочным рисунком, на столах и на комоде лежали искусно связанные крючком кружевные скатерти и салфетки, а на настенной полке стояло несколько книг. И снова Юлии показалось, что она находится в гостях у незнакомой женщины. У женщины, которая только что вышла из этой комнаты. Затем Юлия взяла себя в руки. Теперь она была хозяйкой в этом доме!

Дверь из дамского салона вела в холл. Амру указала рукой на еще одну дверь с правой стороны.

– Рабочий кабинет масры Карла, – сказала она, не делая, впрочем, никаких попыток открыть дверь.

Следующая комната была уже знакома Юлии.

– Это салон для гостей, – напомнила Амру.

С противоположной стороны была столовая. Помещения за ней, казалось, относились к хозяйственной части дома. Амру повела Юлию к лестнице, а затем – в правое крыло дома. Там тоже был коридор с четырьмя дверями. Амру указала налево.

– Это комнаты миси Мартины, – произнесла она, а затем, указывая направо, пояснила: – Гости.

Преодолев несколько лестниц, они добрались до левого крыла, где находилась спальня Юлии. Амру направилась ко второй двери справа, и Юлия очутилась в ванной – с принадлежностями для купания! Юлия обрадовалась. Ей до сих пор так не хватало возможности как следует помыться. Следующая дверь вела из ванной к деревянной лестнице с наружной стороны дома, которая в свою очередь вела к задней веранде.

– Когда миси Джульетта захочет искупаться, мы принесем воду наверх.

При этом Амру удостоила важным взглядом Кири, которая бесшумно, как тень, следовала за женщинами. Девочка кивнула.

На обратном пути Юлия остановилась перед дверью в коридоре, куда она еще ни разу не заглядывала.

Амру посмотрела на Юлию и на Кири, и на ее лице появилось странное выражение.

– Миси, эта комната – табу для всех. Так говорит масра Карл.

Юлия наморщила лоб. Табу? С чего бы это? Но, прежде чем она успела спросить об этом Амру, рабыня поспешно отвлекла ее внимание.

– Может, миси хочет сейчас принять освежающие напитки на веранде? – И, обращаясь к Кири, добавила: – Кири, а ты пойдешь и наполнишь таз для мытья в комнате миси.

На этом знакомство с плантацией закончилась.

Осмотр поместья, как вскоре оказалось, был кульминацией первой недели пребывания Юлии в Розенбурге. Дни на плантации проходили быстро и были усыпляюще однообразными. Карл по утрам еще до завтрака отправлялся на поля. Его постоянно сопровождал Айку. Раб рано утром тихо проходил по коридору и следил за тем, чтобы все было в порядке и его господин был доволен, когда проснется. Уже через несколько дней Юлия научилась различать шаги в коридоре. Она слышала тихие шлепки босых ног, при этом Айку делал большие шаги, а Амру – маленькие, но ступала твердо. Поступь Кири была легкой и торопливой.

Карл, объехав плантации сахарного тростника, возвращался ненадолго домой и завтракал с Юлией, однако при этом почти все время читал газету. Газета никогда не была свежей, поскольку «летучий торговец» привозил ее лишь раз в неделю на своей лодке, однако Карл упорно перелистывал ее каждый день.

После завтрака он садился за свой рабочий стол. Надсмотрщики и бригадиры, так называемые бассиа, сплошь мулаты, появлялись у него и отчитывались перед ним. Здесь же обсуждались работы, которые предстояло выполнить, и так до тех пор, пока к полудню на стол не подавали небольшой обед. Между тем жара на улице становилась невыносимой. До наступления вечера в доме отдыхали. Карл имел обыкновение перед отдыхом выпивать свою порцию драма – крепкого спиртного напитка из сахарного тростника. Вечер хозяин дома тоже начинал с большого стакана этого напитка, прежде чем приступить к обильному ужину. Айку знал предпочтения своего масры и постоянно стоял рядом с ним, держа поднос наготове.

О Юлии ее муж не заботился. Она каждый день к положенному времени послушно появлялась к столу, надеясь, что Карл скажет ей хотя бы пару слов.

Она представляла себе свой приезд сюда несколько иным – более волнующим, более оживленным. Юлия мечтала о том, что Карл будет вовлекать ее в жизнь на плантации или же она сможет выполнять какую-нибудь работу по дому. Но все оказалось иначе.

Когда в один из дней суета стала заметнее и в воздухе повисло напряжение, Юлия из любопытства спросила домашнюю рабыню, что происходит.

– Миси, сегодня начинается сбор урожая, – объяснила ей Амру.

Юлия обрадовалась: наконец-то хоть какое-то развлечение! Она быстро переоделась. В доме Юлия носила простое легкое платье, но там, на улице, оно вряд ли будет соответствовать ее положению.

Когда Юлия уже хотела выйти из дома, чтобы впервые в жизни побывать возле мельницы для сахарного тростника и понаблюдать за сбором урожая, ее остановил Карл:

– Куда ты собралась?

– Я думала… я хотела побывать на мельнице, – тихо сказала Юлия.

Однако Карл развеял ее надежды:

– Ничего подобного! Во время сбора урожая ты будешь находиться дома. На мельнице ты будешь только мешать. И, кроме того, там опасно!

– Но я ведь хотела лишь посмотреть, – осторожно возразила Юлия.

– Джульетта, ступай в дом!

Было видно, что Карл не потерпит возражений. Огорченная Юлия поплелась назад в здание.

Она скучала. Чем же занимаются женщины на плантациях? Через пару дней Юлии надоело отдыхать и она стала привыкать к климату. Однако с утра до вечера рядом с ней не было никого, кроме рабов. У Юлии не было никаких обязанностей по дому. Она часто задавала себе вопрос: признаю́т ли ее вообще в этом доме как миси? Юлия не понимала, что она как миси должна делать. Если бы Карл сказал ей, какие задачи на нее возложены! Все домашнее хозяйство на протяжении многих лет велось без миси. Амру с легкостью всем управляла, и у Юлии не было повода давать ей указания.

От скуки Юлии даже захотелось, чтобы из города вернулась Мартина. Правда, их первая встреча была не особенно приятной, однако Юлия надеялась, что здесь, на плантации, ей удастся найти подход к падчерице. Ведь девушка, наверное, тоже скучает!

От безысходности Юлия даже начала разговаривать с попугаем Нико. Птица явно обрадовалась этому. Всегда, когда Юлия выходила из дома, Нико тут же появлялся неподалеку и упорно следовал за ней.

Как и Кири. Девочка-рабыня за это время стала выглядеть лучше. Она казалась довольно бодрой и внимательно наблюдала за всем, что делает Юлия. Кири получила от Амру указания постоянно находиться рядом с миси на тот случай, если та изъявит какое-либо желание. Однако чаще всего Кири просто без дела стояла рядом, в то время как ее миси пыталась хоть как-то отвлечься от однообразного распорядка дня.

Через несколько дней Кири уже знала, какие прически любит Юлия, какую одежду она предпочитает и когда желает получить какой-нибудь напиток. Хозяйка все чаще давала Кири мелкие поручения. Ей было жаль девочку, которая целыми днями вынуждена была находиться рядом с ней. Юлии было очень непривычно чувствовать себя одинокой и в то же время никогда не оставаться одной.

Глава 4

– Джульетта! Мартина приехала!

Голос Карла прогремел из холла на весь дом.

Когда Юлия вышла на веранду, она увидела Мартину и какого-то молодого человека. Они поднимались вверх от реки, а за ними следовали два чернокожих парня.

– Кто это? – удивленно спросила она.

Никто не сказал ей, что к ним приедет гость.

В последние дни Юлия часто задумывалась о том, какими будут ее отношения с Мартиной. Было бы неплохо иметь здесь хотя бы одну союзницу. В глубине души Юлия сомневалась в том, что сможет подружиться с Мартиной, однако твердо решила хотя бы попытаться найти подход к своей падчерице. Их первая встреча прошла весьма неприятно для обеих сторон. «Я сожалею, Мартина, что мы застали тебя врасплох. Для меня эта ситуация является такой же неожиданной, как и для тебя», – вот что хотела Юлия ей сказать.

Между тем Мартина и ее спутник зашли на веранду. Мартина поздоровалась с отцом, но не обратила никакого внимания на мачеху. На самом деле Юлия не очень этому удивилась, хоть и надеялась на иную встречу. Она растерялась оттого, что Мартина привезла с собой на плантацию гостя. Юлия внимательно посмотрела на незнакомца.

На вид ему было двадцать с небольшим, хотя не исключено, что ему уже исполнилось тридцать. Волосы мужчины были по-военному коротко и аккуратно подстрижены. Он был чуть ниже Карла, но крепкого телосложения. Поднимаясь по ступенькам на веранду, мужчина окинул Юлию презрительным взглядом. В этом взгляде было что-то хитрое, выжидающее, что Юлии совсем не понравилось. Она заставила себя не опускать глаз.

– Питер, рад снова видеть тебя. – Карл протянул мужчине руку, а другой по-дружески похлопал его по плечу. – Разреши представить тебе Джульетту, мою новую жену.

За спиной Питера Мартина тихо, но презрительно фыркнула.

Карл не обратил внимания на невежливое поведение дочери и, обращаясь к Юлии, продолжил:

– Это Питер Брикк, жених Мартины. Он врач дистрикта.

Жених? Юлия еще раз быстро взглянула на гостя. Значит, она не только жена и мачеха. Вскоре она станет еще и тещей.

Питер коротко поприветствовал Юлию, прежде чем снова обратится к Карлу:

– Чудесно! Я уже слышал, что ты в Европе занимался не только деловыми вопросами.

При этом Питер бросил на Юлию такой взгляд, что она окаменела. Если бы в его глазах не было враждебности, женщина, быть может, даже сочла бы его приятным молодым человеком. Однако сейчас у нее в душе поднялась волна возмущения.

Карл же, напротив, казалось, ничего не замечал.

– Заходите в дом. Айку, принеси напитки! Амру, приготовь еду!

По дороге в салон для гостей Мартина с видом собственницы взяла Питера под руку и стала что-то шептать ему на ухо. Питер наклонил к ней голову, слушая ее, но Юлия заметила, что он по-прежнему искоса, с презрительным выражением поглядывает на нее.

В салоне они уселись в кресла. Юлия сидела прямо, сложив руки на коленях. Питер внушал ей страх. Возникшее в последние дни чувство, что она находится у себя дома, было грубо разрушено. Приезд Мартины четко указал Юлии на то, что этот дом ей не принадлежит. Она поняла, что была здесь гостьей, и к тому же нежеланной.

– Ну и как вам нравится в Суринаме, Джульетта?

Юлии очень захотелось напомнить Питеру о том, что ему следует обращаться к ней «мефрау Леевкен». Однако, поскольку у Карла были весьма дружеские отношения с этим человеком, она предпочла этого не делать.

– Спасибо, очень хорошо, – вместо этого ответила она.

– Вы, наверное, знаете, что иногда местный климат не идет на пользу европейцам. Так что если у вас когда-нибудь возникнут проблемы со здоровьем…

– Спасибо, у меня отличное здоровье.

Юлию передернуло при мысли о том, что, заболев, она будет вынуждена довериться этому мужчине. Карл же, сам того не осознавая, пришел ей на помощь: отвлек Питера от Юлии, начав расспрашивать о городских новостях.

Юлия машинально следила за разговором. Она не знала ни фамилий, ни людей, носивших их, и не имела ни малейшего понятия, о чем шла речь. В какой-то момент у нее возник вопрос – как дела у Вильмы и у Эрики? Юлия надеялась, что вскоре ей удастся увидеться с ними в городе. Вот только разрешит ли ей это Карл? Юлия молча наблюдала за Мартиной, которая ловила каждое слово жениха и время от времени пыталась вставить поспешное, но абсолютно неуместное замечание. Щеки девушки раскраснелись. Безусловно, она была влюблена в Питера. Юлия спросила себя, что заставило этого мужчину связать свою судьбу со столь юной девушкой, почти ребенком? Юлия была всего на год старше Мартины, но сейчас, наблюдая за падчерицей, чувствовала себя очень старой. Правда, Мартина выглядела как молодая женщина и определенно могла бы понравиться своему ровеснику. Питер же был… взрослым мужчиной.

За столом Карл и Питер вели оживленный разговор. Прежде чем они удалились в кабинет, Карл коротко заявил женщинам:

– Кстати, на завтра нас пригласили Марвийки с плантации Ватерверееде. Поэтому будьте готовы вовремя.

Мартина не попрощавшись исчезла в своей комнате.

Юлия выбежала на улицу – ей был необходим свежий воздух. Гнетущая атмосфера в доме не давала ей дышать. Юлия не хотела оставаться в одиночестве и поэтому не стала прогуливаться, как обычно, по саду перед главным входом, а выбрала дорогу вокруг дома. Нико последовал за ней.

На задней веранде Амру как раз начищала ножи, ложки и вилки. Она испуганно встала, когда Юлия стала подниматься к ней по ступенькам.

– Миси Джульетта, у вас все в порядке? Миси звала меня?

– Нет, Амру, все хорошо, не беспокойся. – Юлия села на старый стул рядом с рабыней.

Амру удивленно и весело взглянула на нее.

– Миси, здесь, позади, не место для миси.

– Ах, Амру, я знаю, что мне нельзя здесь находиться, – сказала Юлия, с трудом сдерживая слезы. – Однако я все время одна. Мартина по-прежнему не разговаривает со мной, а Карл сейчас с этим Питером…

При упоминании о Питере по лицу Амру пробежала тень. Юлия сделала вывод, что рабыня его недолюбливает. Значит, интуиция не обманула ее.

Амру уже хотела что-то ответить, но тут откуда-то издалека послышались крики. Юлия встала и огляделась по сторонам. Даже попугай Нико встревожено захлопал крыльями. Амру тоже встала. В отличие от Юлии она долго не раздумывала о том, откуда доносится шум. Сердито ворча себе под нос, рабыня подобрала юбку и твердыми шагами направилась по дороге в сторону поселка рабов. Юлия немного помедлила, но затем все же последовала за ней.

Амру целенаправленно спешила к одной из дальних хижин, откуда доносился крик. Это была хижина Кири! Не раздумывая, рабыня ворвалась внутрь, а затем сразу же вышла наружу, громко ругаясь и толкая перед собой двух чернокожих парней. За ними из хижины выскочила Кири. Испуганная девочка поправляла помятое платье, пытаясь спрятаться за Амру. Молодым мужчинам, казалось, все это доставляло удовольствие. Они попытались схватить Кири и даже стали толкать Амру. При этом они вопили и громко смеялись.

– Что здесь происходит?

Лишь когда Юлия, с трудом переводя дыхание, появилась перед парнями, они отскочили в сторону и опустили глаза. Кири спряталась за миси.

– Оставьте девочку в покое! – Юлия старалась говорить как можно тверже, несмотря на то что сама с трудом переводила дух. И, казалось, ей это удалось – парни быстро убежали.

Амру послала им вслед громкую тираду, из которой Юлия не поняла ни слова. Затем рабыня снова повернулась к Юлии и Кири. Амру поправила на девочке платье, утешая, обняла ее за плечи и мягко подтолкнула в направлении господского дома.

– Пойдем со мной, дитя мое.

Юлия продолжала судорожно хватать воздух ртом – теперь уже скорее от волнения и от осознания того, что она впервые в жизни отдала приказ рабам.

– Что хотели эти парни от Кири? – Юлия очень надеялась на то, что ее подозрения не оправдаются.

Однако взгляд Амру не сулил ничего хорошего. Обычно очень спокойная, рабыня, казалось, кипела изнутри. Ее глаза сузились, превратившись в щелки.

– Люди масры Питера всегда творят безобразия, когда здесь появляются. Но им разрешают приезжать. Масра Карл даже приказывает…

И только теперь Юлия поняла, что оба чернокожих парня были теми самыми рабами, которых Питер привез с собой. Амру сердито продолжала:

– Ну, вообще-то они должны были… они должны были позаботиться о девочках…

Слово «позаботиться» Амру в буквальном смысле выплюнула и при этом еще раз поправила платье на Кири. Затем она обняла девочку за плечи.

– Как это – позаботится о девочках? – робко спросила Юлия, хотя уже знала ответ.

Она в ужасе прижала руку ко рту и испуганно смотрела на Кири:

– Ты имеешь в виду, они и девочки… Но девочки… Разве они хотят? То есть…

Амру покачала головой и опустила глаза. Казалось, ей не хотелось перечить своему хозяину.

– Так распорядился масра Карл, поскольку в нашем поселке мало молодых мужчин и все мы как бы одна семья. Слишком мало детей, слишком мало рабов…

Юлия лишилась дара речи. Значит, Карл нанял этих парней в качестве… в качестве племенных жеребцов, для размножения? Она была вне себя от гнева. Юлия чувствовала, как в ней поднимается огромная волна ярости.

Не помня себя от злости, Юлия ворвалась в дом и вошла прямо в рабочий кабинет Карла.

Муж сердито посмотрел на нее:

– Джульетта, что это значит? Ты же знаешь, что мы с Питером…

– Я должна поговорить с тобой, Карл. Немедленно!

– А это не подождет?

– Нет, не подождет.

Юлия понимала, что это было бы ошибкой – начать разговор не наедине с Карлом, но тот и не собирался просить Питера выйти из комнаты.

– Парни господина Брикка хотели… – Юлия ненадолго задумалась, как ей лучше сформулировать свою мысль. – …Хотели изнасиловать Кири.

Она сердито посмотрела на Питера и увидела, что на его лице появилась насмешливая улыбка.

Глаза Карла потемнели.

– Джульетта, Питер привозит этих парней специально для этой цели, когда приезжает сюда. Рождаемость среди негров… Оставь все как есть, не вмешивайся! Лучше всего вообще не ходи в поселение рабов, там тебе все равно нечего делать. Тебе придется привыкнуть к способам размножения рабов.

– Карл, Кири ведь еще ребенок, ей далеко до того, чтобы…

Карл откинулся на стуле. Стыдливость жены, казалось, развеселила его.

– Тебе не удастся долго защищать ее. Эти негры как крысы. Если бы они могли, то набрасывались бы друг на друга где угодно, даже на улице. Лучше просто привыкни к этому. И… – его взгляд стал темнее ночи, – и ты тоже, будь добра, держись подальше от половозрелых мужчин!

Кровь бросилась Юлии в лицо. Неужели она действительно должна вести такие разговоры с Карлом, да еще в присутствии Питера?

– А сейчас, пожалуйста, уходи. Нам нужно еще кое-что обсудить.

Тон Карла давал понять, что он не потерпит возражений.

Юлия в гневе выскочила из комнаты, но тут же в ней проснулся страх. Неужели она допустила ошибку? Она надеялась, что Карл снова не… Однако ей ведь придется хоть иногда оказывать сопротивление своему мужу. Беспокойство за Кири пересилило страх, и Юлия приняла решение.

Она позвала Амру.

– Я не допущу, чтобы Кири… с этими… Пока что она останется при мне. Позаботься, пожалуйста, о том, чтобы ей постелили циновку в моей спальне.

У Амру был растерянный вид.

– Масра Карл будет сердиться. Рабам не разрешается спать в доме…

– Мне все равно, Амру, – упрямо возразила Юлия.

И надо же было случиться, чтобы именно сегодня Карлу взбрело в голову посетить Юлию. Подогретый большим количеством алкоголя, он поздно ночью вошел, покачиваясь, через смежную дверь в комнату жены и при этом чуть не упал, зацепившись за Кири, которая лежала на циновке рядом с кроватью хозяйки.

– Что за черт?

Кири отреагировала быстрее, чем Юлия, и поспешно убежала через дверь в коридор, а дальше по задней лестнице – прочь из дома.

– Джульетта! Проклятье! Что здесь делает эта негритянка?

Юлия прямо сидела в кровати, испуганно прижимая к груди одеяло.

– Кири спит здесь, потому что…

Больше она ничего не успела сказать. Карл за руку вытащил ее из постели.

– Я выбью это из тебя… Не настраивай против меня рабов. – Он сжимал руку Юлии так крепко, что ей стало больно. – А сейчас иди-ка сюда. Я покажу тебе, что парни Питера должны были сделать с девочками…

Юлия с отвращением позволила мужу исполнить его намерение. Она знала, что любое сопротивление только еще больше раззадорит его.

На следующее утро встревоженная Юлия в первую очередь спросила Амру о Кири.

– С ней все в порядке. Я оставила ее ночевать у себя. Я уже старая, и у меня есть муж. К нам эти парни не зайдут, – успокоила ее Амру.

Юлии стало легче оттого что хотя бы Кири находится в безопасности.

О собственном состоянии Юлия не хотела даже думать. Муж был очень грубым, и все ее истерзанное тело болело. У Карла, казалось, исчезли любые внутренние ограничения. Теперь он был дома. Он был господином и брал то, что ему принадлежало. Юлия надеялась, что он уже утратил к ней интерес, потому что с тех пор, как они сошли с корабля, ее муж вел себя очень сдержанно. Но прошлая ночь лишь сильнее укрепила ее во мнении, что Карл… что мужчины… Одна только мысль об этом вызывала у Юлии тошноту.

После обеда Юлия безо всякой охоты готовилась к предстоящему визиту к соседям. Значит, Мария Марвийк все же осуществила свои планы и пригласила их на ужин.

– Кири, ты такая умелая!

Юлия старалась говорить как можно дружелюбнее. Ей на самом деле по-прежнему было жаль эту девочку, и, в конце концов, Кири не имела никакого отношения к тому, из‑за чего у Юлии было плохое настроение.

Девочке действительно удалось сделать Юлии почти безукоризненную прическу. Она явно обрадовалась похвале и протянула хозяйке принадлежности для грима.

Юлия задумчиво рассматривала себя в зеркале. При других обстоятельствах она бы с удовольствием ими воспользовалась, но теперь лишь с неохотой напудрилась. От поездки к Марвийкам ей отвертеться не удастся, она это знала. Юлия расправила плечи и посмотрела на Кири.

– Может ли твоя миси выйти в таком виде из дому?

Кири кивнула.

Карл, казалось, забыл о вчерашней ссоре и о том, что было ночью. По крайней мере, он не упомянул об этом ни единым словом, даже не наказал Юлию своим невниманием. Более того, Карл галантно предложил супруге свою руку, когда она, готовая к отъезду, появилась на веранде.

– Ты прекрасно выглядишь!

Юлия лишь приподняла брови. Она больше не верила притворной любезности Карла.

– Айку, птица!

Повинуясь словам Карла, Айку схватил Нико, который топтался у ног Юлии. Попугай громко запротестовал и попытался укусить раба за палец. Однако тот, очень умело держа птицу, повязал ей на ногу ленту. Другой конец ленты был привязан к столбику веранды.

– Что это значит?! – сердито воскликнула Юлия. – Оставь птицу в покое!

– Юлия, – Карл указал на попугая, который залез под веранду, – ты же не хочешь появиться у Марвийков с этим чучелом?

Юлия вынуждена была признать, что это действительно была бы не очень хорошая идея. Поскольку Нико за пределами дома следовал за ней по пятам, он, конечно же, не преминул бы полететь за лодкой, а значит, его надо было каким-то образом удержать в Розенбурге.

Тихо вздохнув, Юлия смирилась с неизбежным. Она пошла вслед за Карлом к реке, где уже стояла лодка. Мартина и Питер устраивались поудобней под тентом.

Юлия постаралась сесть подальше от Карла, Питера и Мартины. Вынужденная близость вызывала у нее отвращение, а Юлия уже знала, что плыть им предстояло почти час.

По прибытии к Марвийкам Юлию ожидал еще один сюрприз. Не только потому, что Марвийки жили в довольно помпезном доме, но и потому, что Карл, как только ступил на твердую почву, словно преобразился. Снова он был тем очаровательным, красноречивым мужчиной, с которым Юлия познакомилась в Амстердаме. Спесь слетела с него. Юлия не знала, радоваться ей или беспокоится о его душевном состоянии. В любом случае она не верила своему мужу.

– Джульетта, как я рада видеть вас снова! – Мария Марвийк сразу же бросилась навстречу гостье и обняла ее. – Моего мужа Девиса вы ведь уже знаете?

Юлия не могла вспомнить, представляли ли ее этому высокому худощавому мужчине. Своим видом он напомнил Юлии пастора, который у них в пансионе читал проповеди во время воскресного богослужения. Мария Марвийк схватила гостью за руку и дружески пожала ее.

– Вы знаете, иногда на плантации бывает так одиноко. Поэтому я чрезвычайно рада, что по соседству с нами снова живет женщина.

От Юлии не укрылось, что Мария при этом искоса взглянула на ее падчерицу. Значит, Мартина была не слишком любезной соседкой. Да и что общего может быть у пожилой дамы с девушкой вроде Мартины? Но подходит ли на роль подруги для Марии сама Юлия?

Супруги Марвийк проводили гостей в столовую. Стол был накрыт изысканным столовым серебром, и нарядно одетые девушки-рабыни расставляли напитки и закуски. Юлия едва удержалась от смеха – белые фартуки и чепчики на курчавых волосах представляли собой разительный контраст с босыми мозолистыми ногами служанок.