Текст книги "Леди с Запада"

– Проклятие! Да остановись же ты наконец! – в ярости крикнул ее преследователь снизу. – Выходи!

На мгновение она оцепенела от этого грозного окрика. Очевидно, он уверен, что ему нечего опасаться. Виктория наконец взяла себя в руки. Она твердо решила, что не покинет своего укрытия, и пусть ей суждено погибнуть, но она будет сражаться до конца.

Глава 12

Виктория прислушалась, задержав дыхание. Шорох раздавался снизу слева от нее. Дрожащими руками она сжала пистолет и взвела курок. Теперь можно было отдышаться и осмотреться. Наконец она заметила своего преследователя, когда тот перебегал от одного валуна к другому. Сердце ее глухо забилось, и она, прицелившись, выстрелила. Пуля пролетела мимо, хотя совсем рядом над его головой, и рикошетом отскочила от скалы. Он тотчас укрылся за камнями, и Виктория больше не могла видеть его, хотя понимала, что промахнулась. Зато теперь она обнаружила себя, и он знал, в каком направлении ему надо продвигаться. Виктория полезла наверх, обдирая ладони. Увидев ящерицу, вылезшую погреться на солнышке и испуганно скользнувшую в прохладную щель между камнями, Виктория позавидовала ей: будь она такой же маленькой, она последовала бы за ней. Может быть, пока он лезет наверх, ей удастся незаметно спуститься вниз и ускакать на его лошади, ведя Джипси на поводу.

Она легла на землю и стала медленно сползать вниз. Острые края камней рвали платье и царапали кожу, но она не замечала этого. Виктория уже начинала верить в успех своего предприятия. Отсюда, сверху, она видела спокойно стоявших внизу лошадей, и это зародило в ней надежду на спасение. И в этот момент позади раздался еле слышный шорох, и чьи-то сильные руки обхватили ее за талию и оторвали от земли. Это было настолько неожиданно, что Виктория не успела даже вскрикнуть. Грубо вывернув ей кисти рук, незнакомец с легкостью отобрал у нее пистолет. Несчастная женщина с ужасом смотрела на закрытое платком лицо человека, который жаждал ее смерти.

– Ты просто идиотка, – процедил он с холодной яростью и сдернул платок с лица. – Кого ты собираешься застрелить? Меня, себя или свою лошадь?

Виктория с удивлением уставилась на него. Наверное, палящее солнце напекло ее непокрытую голову, и у нее начались галлюцинации. Это был Джейк. Его зеленые глаза сверкали холодным блеском из-под низко надвинутой шляпы, и он по-прежнему крепко сжимал ее запястья.

– Джейк! – прошептала она. – Я не знала, что это ты. Я думала за нами гонятся Сарраты…

Он посмотрел на нее сверху вниз, и лицо его приобрело еще более холодное и неприступное выражение. Он молчал так долго, что Виктория догадалась, каким будет его ответ.

– Сиди здесь, – приказал он, когда они спустились вниз, – не то пожалеешь. Я пойду займусь лошадьми.

Тон Ропера не оставлял никаких сомнений в его решимости. Обессиленная, она опустилась прямо на землю и смотрела, как он расседлывает лошадей и отводит их в сторону. Лошадь, на которой он прискакал, была ей незнакома, . Если бы он ехал на своей, Виктория узнала бы его с первого взгляда. Правда, она не была уверена, что нe попыталась бы убежать. Ведь он – Саррат, и она не знала, как он собирается поступить с ней.

Джипси так устала, что с трудом могла двигаться, Джейк, если только это было его настоящее имя, дал каждой лошади немного воды и отвел их в тень, где они могли пощипать чахлую травку.

Виктория была потрясена до глубины души. Даже когда Эмма сообщила ей, что Ропер уехал, это не было для нее таким сильным ударом, как то, что он Саррат. Тогда она испытала боль потери и чувствовала себя униженной и преданной. Но оказалось, что предательство было еще более изощренным и чудовищным. Он не просто не ответил на ее чувства, нет, он использовал ее в своих целях. Он собирался наставить рога Мак-Лейну, чтобы месть стала более полной. Интересно, как он теперь с ней поступит? Виктория пыталась собраться с мыслями, по потрясение было настолько сильным, что она не в состоянии была этого сделать.

Джейк страшно злился на Викторию. Мало того, что она ослушалась его приказа, бежала из дома, подвергая опасности себя и сестер, но даже стреляла в него. Джейк решил держаться подальше, пока хоть немного не успокоится. Но уставший и печальный вид молодой женщины несколько смягчил его.

Виктория не подняла головы, когда он вплотную подошел к ней. Она была готова к самому худшему, но ничего не происходило. Джейк просто стоял и молча смотрел на нее сверху вниз.

В конце концов она решилась нарушить молчание:

– Это вы атаковали ранчо прошлой ночью.

– Да, мы с братом привели своих людей, чтобы вернуть его, – ответил он, протягивая ей открытую фляжку. – Мак-Лейн мертв, – помолчав, добавил он.

Казалось, Виктория никак не отреагировала на это сообщение. Она взяла фляжку и заставила себя сделать несколько глотков. Вода была теплой, но все-таки освежала.

– Я сказал, что твой муж мертв, – повторил он.

– Я слышала, – ответила Виктория, по-прежнему не удостаивая его взглядом.

– Тебе что, это безразлично?

– Я не могу скорбеть о нем, – тихо ответила она, – но и радоваться смерти человека, кем бы он ни был, не могу.

– Его застрелила Жуана. У нее были свои причины для этого.

Виктория вздрогнула и подумала, что солгала Джейку. Она была рада тому, что Мак-Лейна больше нет. Он был настоящим чудовищем, для которого любое наказание было слишком мягким.

Мой брат Бен и я вернули наше ранчо.

Какое-то подобие любопытства пробудилось в ней и заставило взглянуть на Ропера.

– Так твой брат тоже выжил? – спросила она слабым голосом. – Я рада.

Виктория посмотрела на пасущихся невдалеке лошадей. Лоб ее перерезала тонкая морщинка. Надо было спросить, куда девались его спутники, но она боялась услышать ответ.

– А где остальные? – наконец решилась она.

– Я послал их за Эммой и Селией.

– Они… – Виктория судорожно сглотнула, – они не причинят сестрам вреда?

– Не причинят, если девушки не выкинут какой-нибудь глупости. Например, не начнут стрелять.

Виктория вздрогнула. Она вполне допускала возможность того, что Эмма будет стрелять.

Джейк поставил ногу на камень подле Виктории и оперся на колено рукой.

– Почему ты взяла лошадь Селии?

– Джипси выдохлась. Я надеялась, что у Селии появится шанс спастись, если она пересядет на Софи.

Ропер молча смотрел на нее, но Виктория по прежнему не поднимала глаз. Она ощущала непереносимую пустоту внутри. Если с Эммой и Селией что-то случится, она никогда не простит себе этого. Если, конечно, и ее саму не убьет Джейк. Впрочем, если бы он хотел это сделать, то давно бы уже выполнил задуманное, логично рассудила Виктория.

Что вы сделаете со мной? – спросила она, подняв голову

Ропер криво усмехнулся.

«Буду заниматься с тобой любовью, – подумал он. – Буду любить тебя, пока хватит сил».

Несмотря на гнев, переполнявший его, он не утратил желания обладать ею, а наоборот. Он знал, что успокоится только тогда, когда заключит Викторию в свои объятия и почувствует, что она в полной безопасности под его защитой. Но пока он не осмеливался даже дотронуться до нее.

– Я заберу тебя на ранчо, как только лошади отдохнут.

Виктория не решилась продолжать расспросы.

За ними гналось четверо всадников. Оглянувшись назад, Эмма увидела их совсем рядом. Надежда покинула ее. Селия не справлялась с Софи. Кобыла чувствовала неопытность наездницы и, кажется, жалела ее. Она скакала ровно и послушно, но даже не пыталась развить той скорости, на которую была способна. А тем временем погоня неумолимо приближалась. Эмма представила себе, какой выбор ей предстояло сделать. Можно было либо остаться с Селией, либо спастись. Совместить и то и другое было невозможно. Девушка решительно придержала лошадь и скакала теперь рядом с Селией. Она подумала о том, что дамское седло не приспособлено для того, чтобы, сидя на нем, стрелять из винтовки, а стрелять придется.

Первый выстрел. Эммы не достиг цели. Бен выругался и низко пригнулся к лошади, призывая ее скакать еще быстрее. Его кобыла устала, но вид лошадей, несущихся впереди, подзадоривал ее.

Льюис скакал рядом с ним. Бен выбрал целью эту дикую кошку, которая в него стреляла, а Льюис гнался за едва державшейся в седле Селией.

Задача у них была не из легких. Темноволосая девушка выстрелила снова, и на этот раз пуля просвистела совсем рядом. Вторая вцепилась в седло, и ее мощная кобыла поскакала быстрее. Бен направил лошадь так, чтобы подъехать к стрелявшей девушке справа, и тем самым уклониться от ее выстрелов. Лошадь под ним нетерпеливо рвалась вперед. С каждым мгновением она неуклонно приближалась к скачущему впереди мерину. Краем глаза Бен видел, что Льюису удалось настичь всадницу и схватить под уздцы ее кобылу. Девушка вскрикнула и залилась слезами, а вторая всаднице принялась орудовать ружьем как палкой, не доверяя; видимо, своей меткости и опасаясь вместо преследователя попасть в сестру.

Бен привстал в седле и схватил брюнетку а» талию, выдергивая ее из седла и одновременно с трудом удерживая свою лошадь. Девушка отчаяние» сопротивлялась, пытаясь высвободиться из его железных объятий, но единственным результатом все ее усилий было то, что она выронила ружье.

С упорством отчаяния Эмма стала бить ногами по бокам лошади и по ногам своего; преследователя вцепившись руками ему в волосы и царапая лицо. Его лошадь рванулась вперед. Бен выругался, проклиная и девушку, и. кобылу. Натянув поводья, он спрыгнул на землю. Бен уже торжествовал победу, хотя девушка по-прежнему рьяно сопротивлялась, брыкаясь, кусаясь, царапаясь. Бен швырнул ее на землю, и сам упал сверху, придавив ее всей своей тяжестью и заломив ей руки над головой.

И в этот момент над его головой раздался отчаянный женский вопль:

– Оставьте ее немедленно!

Бен оглянулся и увидел, что к нему с угрожающим видом летит маленькая блондинка. Но Льюис настиг ее. Он крепко охватил девушку, прижав ее руки к телу и лишив всякой возможности сопротивляться. Теперь Бен мог заняться укрощением разъяренной тигрицы, которая все продолжала бороться с ним.

Эмма, как могла, пыталась справиться с придавившей ее к земле тяжестью. Она извивалась, изгибалась и норовила ударить его головой. Несчастную охватили ужас и отчаяние. Ей оставалось только одно – сдаться на милость победителя, хотя все ее существо протестовало. И тут она почувствовала, что ее противник не собирается причинить ей боль. Он просто не давал ей возможности двигаться. У Бена уже давно не было женщины, и нежное тело, лежащее под ним, возбудило его. Кровь запульсировала быстрее. Когда девушка в очередной раз изогнулась, пытаясь освободиться, он припал к ней.

Эмма задрожала и затихла. Она ощутила его прикосновение через свои многочисленные юбки и испугалась. Ее огромные карие глаза испуганно смотрели на суровое лицо мужчины. Раньше ей никогда не приходилось чувствовать тяжесть мужского тела, но она догадывалась, что их сражение постепенно переходит в любовную схватку, и она боялась пошевельнуться.

За происходящим наблюдали его спутники, но ей казалось, что они остались вдвоем. Она вдыхала запах его тела, дыхание мужчины щекотало ее лицо. Между ними возникла какая-то непонятная близость.

Эмма успела заметить, что глаза его были цвета темного ореха, а брови и ресницы – иссиня-черными. Он чуть-чуть переместился и еще плотнее прижался к ней.

Но в этот момент отчаянный крик Селии заставил девушку выйти из этого забытья и резко оттолкнуть Бена. Она повернула голову и увидела, что какой-то мужчина крепко держит Селию в объятиях. Первые признаки просыпающейся чувственности тут же растаяли, как дым. Кровь прилила к лицу.

– Пожалуйста, – с отчаянием прошептала Эмма, – отпустите меня.

Бен приподнялся на локте, продолжая удерживать ее руки.

– А мне не придется снова тебя укрощать?

– Нет.

Бен вскочил на ноги и поднял Эмму, а Льюис, понимающе улыбнувшись, отпустил Селию, и девушки бросились в объятия, друг друга.

Бен поднял шляпу с земли и отряхнул ее о колено, подняв облако пыли. Его возбуждение спало. Поглаживая Селию по разметавшимся волосам, Эмма смотрела на мужчину, который только что прижимал ее к, земле. Кажется, он был главным.

– Что вы с нами сделаете? – спросила она.

Отвезем на ранчо, – – ответил Бен.

Эмма кивнула, стараясь скрыть тревогу и продолжая успокаивать Селию. Малышка была возбуждена и нуждалась в отдыхе, но не хотела демонстрировать врагам свою слабость.

Бен взглянул на солнце, чтобы определить, который час.

– Дадим лошадям отдохнуть и тронемся в путь, – сказал он. – Сегодня мы до ранчо не доберемся, но я хочу по пути успеть перехватить Джейка с миссис Мак-Лейн.

Эмма вскинула голову.

– Вы сказали, Джейка? – спросила она.

Слабая надежда зародилась в ее душе. Может быть, Джейк-вернулся, чтобы помочь им? Но она отогнала от себя эти мысли. Имя Джейк довольно распространенное… Эмма решила в любом случае ничего не говорить о сестре. Возможно, ей удалось скрыться.

– Да, Джейк – Джекоб Саррат, мой брат, – ответил он, – а я Бен Саррат.

Так, значит, Виктория была права. Эмма с ужасом смотрела на стоящего перед ней мужчину.

– А майор?

– Он мертв, – бросил Бен через плечо, направляясь к Софи.

День уже начал клониться к вечеру, когда вдали показались два всадника. Бен удовлетворенно вздохнул. Он был очень рад, что брату удалось без хлопот настичь ускользнувшую вдову. Ведь исчезни она, и весь их план законного вступления во владение поместьем может рухнуть. Он с любопытством вглядывался в приближающуюся женщину, которой вскоре суждено было стать женой его брата.

Эмма тоже узнала Викторию и, вскрикнув, пришпорила лошадь, но увидев скакавшего рядом Ропера, в страхе остановилась. Она оглянулась на Бена, все еще не в силах поверить тому, что узнала. Значит, Ропер был на самом деле Сарратом! Боже, какими же идиотками они были!

Виктория подъехала к ним и спешилась, не дожидаясь ничьей помощи. Она замешкалась, вынимая ногу из стремени, и уцепилась за луку седла. Джейк поспешил к ней, но Виктория успела уже спрыгнуть на землю.

– Эмма, Селия! – крикнула она.

Эмма подбежала к сестре.

– С нами все в порядке. А ты…

– Устала. Смертельно устала, – ответила Виктория и опустила голову, позволив себе эту маленькую слабость только на одно мгновение, и тут же гордо выпрямилась.

– Ты уже все знаешь? – спросила она сестру.

– Про майора? Да.

– А про Сарратов? – Лицо Виктории не дрогнуло, когда она произнесла это имя.

Больше сказать было нечего. По крайней мере в данный момент они были в безопасности, но кто знает, что ожидало их в будущем.

Сестры сели рядом. Один из мужчин занялся приготовлением ужина, но Виктория даже не предложила ему запасов провизии, погруженная в свои мысли.

Джейк явно был не в настроении, а Бен откровенно рассматривал Викторию. Она конечно, не догадывалась, что Бен восхищается ею и что Джейк из-за нее находится в мрачном расположении духа.

До сих пор ни одной женщине не удавалось пробить броню, которой защищал себя старший брат.

Они поужинали уже на закате и расположились ни ночлег. Виктория была слишком измучена, чтобы спорить с Джейком, когда он расстелил свою скатку рядом с ее одеялом. Правда, ее несколько беспокоило, что подумают об этом мужчины, сопровождавшие его, но в конце концов решила, что это не должно ее беспокоить, и улеглась, повернувшись в другую сторону. Не успел Джейк снять ботинки, как Виктория уже спала.

На следующий день их маленький отряд благополучно добрался до гасиенды. Виктория еще не знала, какая участь уготована ей и сестрам. Она надеялась только, что если Сарраты собирались расправиться с ними, то давно бы сделали это, бросив их тела в скалах, а не везли бы их на гасиенду.

Навстречу им с радостными криками выбежала Кармита. Повсюду были видны следы сражения. Появилось много незнакомых мужчин. На стенах дома выделялись отверстия от пуль. Из многих окон были выбиты стекла. Парадная дверь буквально изрешечена пулями. Среди всего этого хаоса слонялась Анжелина Гарсиа.

Кармита проводила сестер наверх, а Лола и Жуана уже грели воду для мытья. Селия едва держалась на ногах и с трудом поднялась по лестнице. Было решено, что она первая примет ванну, чтобы поскорее снять напряжение. Кармита притащила притирания и, несмотря на смущение Селии, ловкими движениями смазала ей стертую в кровь кожу между ног и ниже пояса.

В доме кипела работа, и многое уже было приведено в порядок. Виктория машинально открыла дверь в комнату майора. Все в ней сверкало чистотой, и мебель была вынесена. Странное чувство охватило Викторию: никто не оплакивал ее мужа. Казалось, он исчез, не оставив следа на земле. Никто ни слова не сказал о случившемся. Глядя на голые стены и пол, она подумала, что его могли застрелить прямо здесь. Тихо закрыв за собой дверь, она вернулась к себе.

Наконец наступила ее очередь принять ванну. Заперев дверь на ключ, она с наслаждением погрузилась в горячую воду. Никогда еще она не испытывала такого удовольствия от чистоты и свежести собственного тела. Трудно было заставить себя вылезти из воды, но пришлось поспешить, чтобы успеть привести себя в порядок, вовремя спуститься вниз к обеду.

Их первая совместная трапеза была довольно странной. Селия осталась у себя в комнате. За столом собрались Виктория, Эмма, Джейк и Бен. Все четверо хранили молчание, и у каждого на то были свои причины. Всегда самоуверенная Эмма, готовая поддержать беседу, сейчас молчала и, если и поднимала взгляд от тарелки, смотрела только на Викторию. Джейк хотя и не хмурился, но явно пребывал в мрачном расположении духа. Ни он, ни Бен не делали ни малейших попыток завязать беседу, занятые едой. Виктории казалось, что у нее в животе холодный ком, и она с трудом проглотила несколько кусочков какого-то блюда, вкуса которого даже не ощутила.

Закончив обед, мужчины сразу поднялись и ушли в библиотеку, плотно закрыв за собой дверь.

– Я пойду к себе, – сказала. Эмма, вздохнув с облегчением, – часа два почитаю перед сном. Надеюсь, что смогу немного расслабиться.

Виктория кивнула. Она тоже почувствовала себя свободнее после ухода мужчин.

– Вполне разумное решение, – согласилась она,

Сестры поднялись по лестнице и разошлись по своим комнатам. Виктория занялась шитьем. Она пришила оторвавшиеся пуговицы, подрубила обмахрившуюся кайму и почувствовала, что это немудреное занятие понемногу успокаивает ее и возвращает частицу утерянной реальности. Все-таки она не могла избавиться от тревожных мыслей. И хотя больше не было ни майора ни Гарнета, но положение сестер стало еще более непрочным и непредсказуемым. Шитье утомило ее, и она с удовольствием стала готовиться ко сну. Подняв юбку, она сняла ботинки и подошла к зеркалу, чтобы вынуть шпильки и распустить волосы. Она стояла с поднятыми руками и вынимала из прически последнюю шпильку, когда дверь в комнату открылась и на пороге появился Джейк. Виктория побледнела.

– Что вам здесь надо? – резко спросила она.

Вместо ответа он повернул ключ в замке и положил его в карман. Виктория в страхе замерла, а Джейк подошел ко второй двери и повторил ту же операцию. Потом снял рубашку и сапоги, причем с такой невозмутимостью, будто проделывал это перед ней каждый день. Его обнаженный торс оказался мускулистым и загорелым. Она заворожено смотрела на него, и странное тепло начало овладевать ею. Желая перехватить его взгляд, она пристально всматривалась в его лицо, но оно оставалось таким же бесстрастным, как и в день их первой встречи. Виктория с удивительной ясностью поняла, что он пришел отомстить. Какой же она была дурой! Мало того, что она позволила обвести себя вокруг пальца, но до сих пор не могла справиться со своим чувством. Она все еще любила его. Желание, смешанное со страхом, переполняло ее.

Совсем недавно Виктория не могла даже представить себе, что можно одновременно любить и ненавидеть одного и того же человека. Что вообще она знала о любви? Разве она могла даже предположить, что будет пылать страстью к мужчине, который одержим одним желанием отомстить…

– Подойди ко мне, – тихо произнес он.

Сердце Виктории тревожно забилось. Она инстинктивно шагнула к нему, повинуясь охватившему ее страху, но тут же, спохватившись, гордо выпрямилась и вздернула подбородок.

Уж не думаешь ли ты, что буду помогать тебе издеваться надо мною? Нет! Не надейся!

Он, пожав плечами, усмехнулся.

– Это не имеет значения, – ответил он, встав прямо перёд ней. – Мне все равно, какое решение ты примешь. Но выбор у тебя остается. Либо раздевайся сама, либо я раздену тебя, но сомневаюсь, что после этого на твоем платье останется хоть один целый шов идя пуговица.

Виктория не моргая смотрела в его блестящие зеленые глаза, но ничего не могла в них прочесть.

– Что мне такое сказать, чтобы ты изменил свое решение и оставил меня в покое?

– Слова бесполезны. Когда я в первый день тебя увидел, то поклялся, что ты будешь моею. И я не отступлю. Ты хочешь поговорить? Ну что ж, давай, только это ничего не изменит. Если хочешь, можешь кричать и звать на помощь, – добавил он, – но ни к чему хорошему это не приведет, только огорчит Эмму и Селию, ведь помочь тебе они все равно не смогут. Ну, так как? Сама разденешься?

Виктория решила, что не произнесет больше ни слова. Она не будет ни просить, ни унижаться. В конце концов, у нее еще осталась гордость!

Джейк смотрел на Викторию чуть приподняв бровь, а она, презирая себя за трусость, дрожащими руками начала расстегивать пуговицы на белой блузке. Кажется, это было единственным, что можно было сейчас сделать.

Ей не только никогда не приходилось раздеваться на глазах у мужчины, но даже в страшном сне не могло такое присниться. Медленно, одну за другой, она расстегнула пуговицы на манжетах, расслабила пояс.

– Пошевеливайся! – в нетерпении прикрикнул на нее Джейк.

Она бросила блузку на стул, а юбка сползла вниз и повисла на бедрах, удерживаемая многочисленными нижними юбками.

– Снимай все, – приказал он.

Виктория распустила завязки и сняла юбку через голову, С изумлением Джейк обнаружил, что под ней была еще одна. Виктория распустила и ее, и она упала к ногам женщины. Она предстала перед ним только в кружевных панталонах и рубашке.

Краска залила ее лицо. Она вспомнила чудовищные ночи с майором. Но даже он не унижал ее подобным образом, пытаясь утвердить над ней свои супружеские права. Он никогда не просил ее раздеваться в его присутствии. Но это был, не майор, а Джейк. Она замерла, словно парализованная, и не отрываясь смотрела на его мощную грудь и широкие плечи, поблескивавшие в слабом свете лампы. На его груди, покрытой темными кудрявыми волосами, она с некоторым смущением обнаружила два соска. Ей никогда не приходило в голову, что и у мужчин они есть. Это еще больше напугало ее.

Джейк смотрел на обрисовывающиеся из-под рубашки круглые груди Виктории, и страсть переполняла его. Господи, как она была хороша! Нежная кожа, прелестная, в меру округлая фигура.

– Теперь рубашку, – хрипло пробормотал он. Она снова побледнела и с отчаянием скрестила руки на груди.

– Я не буду этого делать… – голос ее дрожал, а Джейк уже не в силах был сдерживать себя. Он грубо рванул вверх рубашку, стянул ее через голову Виктории и швырнул в сторону.

Виктория съежилась. Даже майор никогда не требовал от нее обнажать грудь. Она попыталась прикрыть ее руками, но Джейк схватил ее запястья и заставил опустить руки вдоль тела.

Не прячься от меня, – тихо произнес он, не отрывая от нее взгляда.

Тепло разливалось по его телу, кровь гулко стучала в жилах. Он дрожал, возбужденный ее близостью. Он никогда не испытывал ничего подобного, никогда его так сильно и неудержимо не влекло к женщине, и не к любой, а к одной-единственной, которую никто не мог ему заменить.

– Я хочу рассмотреть тебя всю, каждую клеточку твоего тела, – прошептал он.

– За что ты мучаешь меня? – простонала Виктория. – Что я тебе сделала?

Ее глаза были влажны от подступивших слез, но она не хотела, чтобы он видел ее плачущей.

– Ты ничего не поняла, – голос его стал еще более хриплым. – У меня и в мыслях нет тебя наказывать. Я смотрю на тебя потому, что хочу тебя, и вижу, что и ты хочешь меня. Пришло время, когда мы можем быть вместе. – Он отпустил ее запястья и освободившейся рукой обнял за талию, наслаждаясь шелковистостью ее кожи.

– Подожди, ты увидишь, какое это наслаждение, – прошептал он.

– Ты с ума сошел! – воскликнула она, непонимающе и возмущенно глядя на него.

Ответ Виктории многое объяснил Джейку. Он улыбнулся и прижал ее к себе.

– Да, да, моя милая. Ведь я – не Мак-Лейн! И я так буду тебя любить, что мы оба потеряем рассудок.

– Но ты не должен со мной это делать… – простонала она, все еще испуганная и пораженная.

– Почему же, милая, – прошептал Джейк, склоняясь к ее ушку, – ты так хороша. Если бы тебе была так же приятна моя нагота, как мне твоя, мы могли бы никогда не одеваться.

Мысль о том, что можно лежать обнаженной рядом с мужчиной, казалась Виктории чудовищной и невероятной.

– Поцелуй меня, – мягко попросил Джейк, подняв ее подбородок, – поцелуй же…

Он склонился к Виктории и прижался к ее губам. Она едва касалась пола ногами и почти теряла сознание. Инстинктивно она уцепилась за его плечи.

Поцелуй становился все более страстным, а его язык проникал все глубже в ее рот, как бы готовясь к следующему, более решительному вторжению.

Несмотря на свой всепоглощающий страх, Виктории было так приятно знакомое тепло его кожи, что ей захотелось прижаться лицом к его плечу. Она с наслаждением вдыхала исходивший от него запах, и тело ее расслаблялось, становилось горячим и тяжелым. Ей казалось, что она пьянеет. Она с трудом оторвалась от его губ, чтобы сделать глубокий вдох, и откинула голову назад, подставляя для поцелуя свою шею.

– Вот теперь хорошо, милая, – прошептал Джейк.

Слабо протестуя, Виктория застонала. Он не должен… Она не может ему позволить, она не должна… Почему же ей так хочется, чтобы поцелуй не кончался и чтобы он не останавливался на этом? Ее охватило странное безумие. Все, что с майором казалось отвратительным и непереносимым, было теперь желанным. Мысль о том, что она стала такой порочной, заставила ее содрогнуться. В ответ на это движение Джейк хрипло застонал и, подхватив ее на руки, понес на кровать.

Виктория, тщетно сопротивляясь, лягалась и отталкивала его, стараясь скатиться с кровати, но он с легкостью удерживал ее, закинув ее руки за голову и сжав запястья своими железными ладонями.

– А теперь расслабься, – сказал он тихо, и его дыхание защекотало ей лицо, – не бойся, милая, ничего не надо бояться. Я не сделаю тебе больно.

Голос Джейка был нежным и спокойным. Он поцеловал ей ложбинку между шеей и плечом. Прикосновение его горячих губ подействовало на Викторию так сильно, что она снова вскрикнула и изогнулась. Джейк удержал ее, не переставая удивляться ее состоянию. Почему она так напугана? Похоже, она ждет от него чего-то ужасного. Может быть, ей было так плохо в постели с майором, что теперь она готовится к еще более страшным испытаниям…

Несмотря на строгое пуританское воспитание, Виктория была женщиной, и к тому же страстной, хотя пока еще не догадывалась об этом, и Джейк хотел разбудить в ней чувственность. Он ждал того момента, когда она сама обнимет его и прильнет к нему без принуждения, когда, забыв обо всем, сбросит броню напряжения.

– Виктория, милая, посмотри на меня. Прекрати наконец драться.

– Убирайся прочь! – простонала она.

– Нет, я никуда не уйду. – Одной рукой Джейк удерживал ее запястья, а другой взял за подбородок и повернул к себе ее лицо. Только сейчас он заметил, что глаза Виктории полны слез, и она изо всех сил старается их сдержать. Восхищенный ее гордостью, он нежно поцеловал ее в висок, потом его губы скользнули к ее щеке.

– Ты не должна бояться, – повторил он, касаясь губами уголка ее рта.

– Не делай этого, прошу тебя, не делай этого со мной, – эта мольба невольно вырвалась наружу, и Виктория со стыдом поняла, что унизилась до просьбы. Она ведь клялась, что ни о чем не будет просить его, но ощущение собственной наготы настолько поразило ее, что все клятвы были забыты. Господи, пусть ее просьба будет услышана, пусть он перестанет ее унижать!

– Обещаю тебе, я сразу же уеду. Мы с сестрами уедем завтра же утром, если ты хочешь, – прошептала она, теряя последние силы.

– Но я совсем этого не хочу, – прошептал в ответ Джейк, расплываясь в блаженной улыбке и слегка прижимаясь к ней своей грудью.

Это легкое, едва заметное касание произвело на Викторию такое сильное впечатление, что она вскрикнула. Он прижался сильнее, и предательское тепло волной разлилось по телу Виктории, постепенно освобождая ее от страха.

Его губы снова прильнули к ее губам. Язык проник ей в рот, и Виктория попыталась протестующе вскрикнуть, но Джейк не отпустил ее и продолжал целовать до тех пор, пока губы ее нe стали мягкими. Поцелуй казался бесконечным. Она уже не сопротивлялась. Все ее существо пылало страстью. И хотя Виктория была по-прежнему убеждена, что его стремление обладать ею вызвано не чувством к ней, а жаждой мести, тем не менее каждое его прикосновение воспламеняло ее. Она не могла не ответить на поцелуй, и теперь уже ее язык осторожно проникал все глубже в его рот, ощущая незнакомый вкус.

Джейк осторожно провел ладонью по ее шее, плечам и положил руку на грудь. Это прикосновение стало для нее новым потрясением. Впервые мужчина дотронулся до ее обнаженной груди. Его ладонь обжигала и вызывала совершенно новые ощущения.

Виктория задрожала, но уже не страх был тому причиной.

Наконец Джейк оторвался от ее губ и поднял голову. Он смотрел на белые округлости ее грудей с темными напрягшимися сосками. Его темные от загара руки казались такими грубыми на фоне ее нежной перламутровой кожи.

– Ты чертовски хороша, – прошептал он и прильнул губами к ее груди.

Виктория вскрикнула и изогнулась, но он по-прежнему крепко держал ее руки, а ноги уже были зажаты его ногами. Она не представляла себе, что такое может произойти, что он коснется ртом ее соска, что от его прикосновения горячее всепоглощающее тепло разольется по всему телу. Она не заметила, как бедра начали бесстыдно раскрываться навстречу Джейку, ритмично двигаясь вверх и вниз. Она больше не сдерживала себя…

– Вот хорошо, милая, прошептал он.

Он поцеловал другую грудь, и Виктория вновь вскрикнула, но уже от нетерпения.

– Милая, ты так хорошо все чувствуешь. Позволь мне коснуться тебя там…

– Нет! Ты не должен… – Она не забыла, какую страшную боль причинил ей майор, когда его пальцы грубо терзали ее.

– Да нет же. Это можно. Я хочу дотронуться до тебя. Хочу почувствовать, какая ты… – Его голос был хриплым и проникновенным, а зеленые глаза обжигали страстью и… нежностью.