Текст книги "Древняя магия Рождества. Йольские традиции темнейших дней года"

Рецепт: Рогалики Святого Мартина

У мартинсхёрхен нет точного рецепта. В одних требуется дрожжевое тесто, в других, как в этом – песочное. Эти рогалики, не слишком уж сладкие, и по сей день осенью едят на завтрак.

ДЛЯ ТЕСТА:

• Две палочки[28]28
  1 палочка масла соответствует 113 г. – Прим. ред.


[Закрыть] (одна чашка) несоленого размягченного сливочного масла

• 3/4 чашки сметаны

• 1 яичный желток

• 2 столовые ложки сахара

• 2 1/2 чашки муки

ДЛЯ НАЧИНКИ:

• 1 маленькая баночка (200–250 граммов) абрикосового джема

• Примерно 100 граммов марципана – полкоробки миндальной пасты

• Щепотка корицы

ДЛЯ ОБМАЗКИ:

• 1 яичный белок

В большой миске смешайте все ингредиенты для теста, понемногу добавляя муку. Когда вся мука будет перемешана, сформируйте из теста шар. Будет очень липко. Аккуратно заверните его в полиэтиленовую пленку и положите в холодильник на несколько часов или на ночь. Разрежьте охлажденное тесто на четыре части. Возьмите один кусок, оставив три других завернутыми в холодильнике. Раскатайте тесто на вощеной бумаге до толщины примерно 3–4 мм – или настолько тонко, как получится. Нарежьте кружочки чашкой или большим стаканом. Разложите кружки на смазанном маслом или покрытом бумагой для выпечки противне. Аккуратно намажьте каждый абрикосовым джемом и посыпьте корицей. На край кружочка положите кусочек марципана, скатайте кружочек так, чтобы марципан оказался внутри, а затем согните в полумесяц или «рог» и прижмите краешки.

Смажьте рогалики яичным белком и выпекайте при 180 градусах 20–25 минут или до легкого подрумянивания.

Рецепт: Епископское вино

Бишопсвийн, или епископское вино, пьют взрослые в День святого Николая, архиепископа Мир Ликийских, но его с таким же успехом могли назвать в честь святого Мартина, епископа Тура, в чей день молодым вином запивали традиционного гуся. Епископское вино – всего лишь разновидность глинтвейна с пряностями, который разливают под мерцающими огнями открытых рождественских рынков северной Европы.

СОСТАВ:

• 1 бутылка дешевого сухого красного вина

• 1/3 чашки ванильного сахара (или белого сахара, в котором хотя бы несколько дней пролежали один-два боба ванили

•1 ломтик свежего имбиря или кусочек засахаренного имбиря

• 1 звездочка аниса

• 1 палочка корицы

• 6 стручков кардамона

• 6 горошин душистого перца

•10 бутончиков гвоздики

•1 апельсин, нарезанный ломтиками

Налейте вино в большую кастрюлю, засыпьте ванильный сахар. Завяжите специи в кусочек марли и положите в кастрюлю. Нагрейте до кипения, периодически помешивая деревянной ложкой. Держите на медленном огне примерно полчаса, но не кипятите. Удалите специи и выложите сверху ломтики апельсина непосредственно перед подачей на стол.

«Черней смолы»

Еще один всадник на белом коне, святой Николай, был более добродушен. Синтерклаас, как его называют голландцы, начинает бродить по сельской местности в середине ноября, задолго до своего праздника 6-го декабря. Как и Вотан, Синтерклаас бородат и стар, но вместо широкополой шляпы носит епископскую митру. И что более важно, он никогда никуда не ходит без своего верного спутника Цварте Пита, или «Черного Питера», чья работа заключается в том, чтобы запихивать непослушных детей в мешок и увозить в Испанию (в стойко протестантских Нидерландах шестнадцатого века поездка в солнечную католическую Испанию – мероприятие сродни побывке в Чистилище).

В Нидерландах Черный Питер – единственный слуга святого Николая. Одетый в яркую шапочку или тюрбан, с пышными рукавами, выглядывающими из модных разрезов бархатной курточки, Черный Питер напоминает мавританского мальчика-пажа из Испании шестнадцатого века. Сегодня мало кто из детей боится этой красочной анахроничной фигуры. Вместо того чтобы внушать ужас, комичный помощник разряжает атмосферу торжественного визита епископа. Тем не менее, нет никаких сомнений, что Черный Питер происходит из того же бессмертного рода, что и более дерзкие демоны вроде Черта и Крампуса (с которыми мы встретимся в следующей главе) и, возможно, даже черные как смоль эльфы Снорри Стурлусона.

Пусть он и напоминает о средневековом стереотипе «мавра», испано-мавританский антураж наложили на одного из тех темных зимних духов, которые, как уже известно, выходят из леса вслед за Диким Всадником. И голландские дети расскажут, что смуглому лицу пажа есть еще более очевидное объяснение: это Черный Питер должен карабкаться вниз-вверх по закопченным трубам и заполнять обувь детей подарками, чтобы святой Николай не испачкал драгоценное епископское одеяние.

Глава 5. Существа лесов и гор

Постерегитесь: Черный Питер – не единственный темный дух, пришедший в наш мир в канун Дня святого Николая. Вскоре после того, как Пельцмартен свернул свою волчью шкуру и спрятал поглубже в шкаф, мы снова слышим топот ног по замерзшей тропе из леса в деревню. На этот раз шаги сопровождаются звоном колокольчиков и цепей, а также треском березового прута, рассекающего воздух. Там бродят монстры, и они лишь разогреваются перед своим первым представлением.

Черт

Американские дети знают: если в декабре начать капризничать, то можно и не получить действительно хороший подарок утром двадцать пятого числа. Чем ближе заветный день, тем меньше становится угроза обнаружить пустой или набитый углем чулок, ведь Санта же наверняка упаковал все в сани? Какая была бы незадача – перекапывать все коробки, чтобы достать одного светящегося боевого робота-хомячка, только потому что кто-то забыл убрать свою комнату. Да, такова печальная правда: в американском Рождестве двадцать первого века очень мало что осталось от настоящего страха.

Однако страх жив-здоров среди чешских детей в канун Дня святого Николая, известного им как Ночь Ангелов и Дьяволов. Звезда этой ночи – рогатый демон по имени Черт, похожий скорее на прямоходящего козла, но с лицом и руками человека и алым языком длиной в фут, который ни за что не позволит перепутать его с мистером Тумнусом. Его запястья скованы железными цепями, в одной руке он держит березовый прут, а за плечами несет пустую корзину. Благодаря Черту чешским детям, чтобы получить причитающееся, не нужно ждать канун Рождества; когда 5-го декабря садится солнце, они сталкиваются с вполне реальной возможностью той же ночью уехать в Ад в корзине темного духа. Если бы Черту, или Крампусу, как его называют в Австрии и некоторых частях Германии, было позволено бродить свободно, нам всем пришел бы конец. К счастью, он всегда появляется в компании накрахмаленного белого ангела и самого святого Николая в полном облачении архиепископа Мир Ликийских. Обычно, если не всегда, ангел заступается за ребенка. Святой Николай вручает несколько небольших подарков, и компания покидает дом, под звон цепей и ворчание Черта, мол, опять не везет. Тем не менее, у него есть чем утешиться: хоть он и не единственный человек-козел, которого мы встретим на этих страницах, он, безусловно, самый страшный – именно он умудрился сохранить дьявольское обличье дольше всех.

Кнехт Рупрехт

Еще один немецкий кузен Черта, Кнехт [29]29
  Кнехт – ложный друг переводчика с английским knight; слово «кнехт» означает «батрак» или «слуга».


[Закрыть] Рупрехт, одевается как монах-траппист. Пусть он избегает внимания, Кнехт Рупрехт достиг вершины славы в 1862-м году благодаря стихотворению северогерманского поэта и прозаика Теодора Шторма. С тех пор многие читали «Кнехта Рупрехта» под немецкими танненбаумами в канун Рождества. Стоит процитировать первую строку «Von drauss’ vom Wald komm ich her…» (Из леса я нынче выхожу… [30]30
  Полный текст «Кнехта Рупрехта» на немецком языке можно найти на сайте https://weihnachten.tagesspiegel.de/knecht-ruprecht-von-theodor-storm/.


[Закрыть]) любому уроженцу северной Германии, как он не сможет удержаться и протараторит остальную часть стихотворения. По сравнению с дьяволами, которых нужно обуздывать, Кнехт Рупрехт Шторма – преданный помощник Младенца Иисуса. На самом деле именно Младенец Иисус проверяет, есть ли у его правой руки с собой мешок и прут, прежде чем отправиться в путь.

Теперь Кнехта Рупрехта можно чаще встретить в обществе святого Николая. Он носит черную или коричневую мантию с остроконечным капюшоном, а в католических землях иногда перебирает четки. Он всегда бородат и часто испачкан сажей – или это пепел кающихся грешников? В общем, его зловещее присутствие сродни диккенсовскому Духу Будущих Святок, вот только Кнехт Рупрехт не указывает костлявым пальцем, а носит с собой связку березовых прутьев.

Не дайте монашеской робе вас провести; имя Кнехта Рупрехта, от древнегерманского Hruodperaht, предполагает, что когда-то он был слугой богини «Перахты», или Перхты.

Другие Николаи

Можно предположить, что святой Николай и его злодейские спутники должны располагаться на противоположных концах спектра, но так было не всегда. Страшное и великодушное сошлись – или еще не разошлись – в мохнатом лице Пельцниколя, которого можно отличить от его брата Пельцмартла лишь по имени и времени появления. Близкими кузенами обоих были Руклаус (Грубый Клаус) и Ашенклаус (Пепельный Клаус). Все они приняли крещение с вариациями на тему имени святого, но ничего святого в них не было. Все они любили избивать детишек березовыми прутьями, за исключением Ашенклауса – епископский посох в его руке превратился в клюку, к верху которой он привязал полный пепла мешок. Этой конструкцией он и бил непослушных детей, делая их такими же пепельными, как и он сам.

Все эти «николаи» приносили подарки, а также инструменты телесных наказаний, но никогда не вкладывали орехи и яблоки нетерпеливым детям в руки; они разбрасывали дары по земле или полу, как это делал до них средневековый Пельцмартен. Возможно, это один из древнейших зимних ритуалов. В восточной Литве отец семейства разбрасывал разные виды зерна по полу крестьянского дома накануне Богоявления. Дети их собирали, а затем сортировали, чтобы понять, какой урожай в этом году взойдет лучше всех.

Сон о пруте

В старину в канун Дня святого Николая большинство детей ждало испытание посерьезнее, нежели просто угроза избиения. Прежде чем взять в руки угощение, им было необходимо почувствовать жгучую боль от березовых прутьев на пальцах. Яблоки и орехи, что приносил Пельцниколь, давно признаны знаками плодородия – как и поцелуй плети. Березовый прут, который пускали в ход в рождественское время, действовал скорее как волшебная палочка, а не инструмент причинения боли. От Англии до Австрии зимой оказывались избиты даже яблочные деревья, хотя они уж точно не сделали ничего плохого. Ударами не принуждают к подчинению, а желают долголетия, крепкого здоровья и плодовитости. В Финляндии и по сей день сочельник считается неполноценным без хорошей сауны с кустистым березовым веничком.

Иногда Пельцниколь просто разбрасывал прутья вместе с лакомствами, в то время как более скрытый святой Николай в обязательном порядке привязывал несколько веточек к подаркам, чтобы ребенок, проснувшись поутру, понял, что про него знают. В ранней протестантской Германии угощения были спрятаны в связку прутьев, которую оставлял Младенец Христос. Все эти символические веточки, вероятно, сохранились с очень похожего на Рождество римского праздника Календы, во время которого языческие римляне обменивались стренами, чтобы отметить начало Нового года в январе. В более поздние времена эти стрены приняли форму сладостей, маленьких глиняных светильников и монет с изображением двуликого бога Януса, однако изначально стрены были ветвями, срезанными в священной лавровой роще Стренуи, богини жизненной силы. Послание, которое несли как веточки, так и более существенные подарки, оставалось тем же: даритель желал, чтобы новый год принес получателю свет, тепло, доброе здоровье и вкусную пищу.

Разумеется, ничего из этого не мешало кошмарам о жуткой розге переплетаться у детей в головах с мечтами о сахарных сливах по мере приближения Дня святого Николая. Пельцниколь в конце концов ушел в тень, поэтому в местах, где не пользовались услугами Крампуса или Кнехта Рупрехта, «Руте» [31]31
  Руте (Rute) – происходит от того же корня, что и rood, староанглийский термин, означающий крест, на котором умер Христос.


[Закрыть], как называют розгу по-немецки, оказалась у самого́ святого. Совершенно справедливо, что эта волшебная палочка в итоге перешла в руки святого Николая Чудотворца.

Европейские открытки викторианской эпохи ясно показывают, что розга была не чем иным, как ритуальным инструментом. Хоть иногда это и простая связка березовых прутьев, очищенных от листвы и перехваченных один-два раза у основания ивовой лозой, она также часто бывает позолочена или увешана цветными флажками, может быть толщиной с бутылочную щетку или густой, как маленькое деревце. В этом году, с приближением пятого декабря, позвольте себе вдохновиться лавочниками центральной Европы, которые украшают витрины березовыми прутьями в мишуре и крошечных белых лампочках. Сделанная правильно, Руте может даже заменить настольную рождественскую елку. И ничто так не говорит: «Я знаю, чем ты занимался, но все равно тебя люблю», как связка прутьев, усыпанных золотыми блестками и утыканная шоколадными конфетами.

Баттенмандл

Теперь мы отворачиваемся от витрин магазинов города, чтобы последовать за звоном коровьих колокольчиков в тень Берхтесгаденских Альп, где пятого декабря начинается сендакский тарарам [32]32
  В книге детского писателя Мориса Сендака «Там, где живут чудовища» герои устроили «чудовищный тарарам». – Прим. ред.


[Закрыть]. Даже сейчас покачивающиеся человеческие фигуры в пуках соломы, известные как баттенмандлы, приходят в сумерках кануна Дня святого Николая, чтобы «удивить» односельчан. Каждый баттенмандл обвязан вокруг талии веревкой с тремя оглушительными коровьими колокольчиками – двумя маленькими, одним большим, – которых слышно за милю, так что на самом деле ничего удивительного нет.

Впереди шествуют добрый святой, ангел в белом одеянии или Младенец Христос и несколько дьяволов, одетых в меха и маски Крампуса. Хотя солома почти полностью скрывает их лица, баттенмандлы тоже носят маски. Эти ритуальные маски называют «личинами». Само немецкое слово Larve, личина, происходит от латинского larva, что означает одновременно маску и неупокоенного призрака [33]33
  Резьба по таким личинам – народное искусство, но сама идея, возможно, пришла от причудливой, а иногда и пугающей романской резьбы, которой изобилует Берхтесгаден. В клуатре монастыря Святого Петра и Иоанна Крестителя есть наполовину человеческое, наполовину львиное каменное лицо, чей длинный язык, как и у Крампуса, простирается далеко за пределы зубов.


[Закрыть].

Остановившись у первого деревенского дома, святой Николай произносит проповедь и вручает дары. И дьяволы, и соломенные чудища стараются терпеливо ждать, пока старик закончит, но некоторые не могут удержаться и вертят длинными кожаными плетками. Как только святой замолкает, они входят, хватают незамужних девушек, случайно оказавшихся поблизости, выносят их на улицу и бросают в снег.

Подсказка девушкам: несмотря на массивность, баттенмандла легко одолеть – сбейте его с ног, и он не сможет подняться. А вот убежать от наряженных в меха дьяволов уже труднее.

Дьяволы с высунутыми языками, молодые холостяки, одетые словно снопы сжатой пшеницы, размахивающие длинными хлыстами и преследующие своих подруг: трудно не заметить символы плодородия Баттенмандллауфа, что примерно переводится как «Бег таинственных людей». К счастью, на сегодняшний день эти живые пшеничные снопы все еще продолжают бег. Если вы случайно окажетесь в Берхтесгаденских Альпах вечером пятого декабря и услышите нестройный звон коровьих колокольчиков, знайте: скоро вас встретит этот шуршащий парад. Хоть и дьяволы, и Баттенмандлы благословляются святой водой перед тем, как отправиться в путь, они относятся к религии намного более древней, чем христианство. Я думаю, что старая Берхта, кому вообще принадлежат эти Альпы, наверняка довольна тем, как хорошо ее чудища сохранились.

Колокольцы Святого Николая

За исключением Черного Питера в новомодном костюме пажа, никому из этих ужасных персонажей и в голову не пришло бы выйти из дома без колокольчиков. Ношение бубенцов и других звенящих вещей является универсальным средством защиты владельца от злых или просто авантюрных духов. Есть те, кто считает медные колокольчики, пришитые к тунике сибирского шамана, предшественниками бубенцов для сбруи, которые носят олени Санты, а Пельцниколь заполняет хронологический разрыв. Если следовать этой линии, то, вероятно, следует причислить к прямым предкам Санты также брата Моисея, Аарона, чье одеяние священника было отделано маленькими золотыми колокольчиками.

Дело в том, что колокольчик легко заставить звенеть красиво и непрерывно. Он практически сам по себе создает музыку. Древним это, должно быть, казалось не чем иным, как магией, особенно если учесть, что колокола сделаны из металла – материала, который был создан в результате явно волшебного процесса. Везде, где есть колокола, они используются для защиты от невидимых и нежелательных влияний.

Поскольку эти существа носят колокольчики и не жалеют благословляющей розги, мы должны принять факт, что эти грубые и часто отвратительные чудища, выскакивающие из леса в начале зимы, вовсе не являются злом.

Мы уже были свидетелями понижения бога Вотана до призрачного охотника и наблюдали, как эльфы становятся маленькими. Могли ли служители святого Николая быть богами плодородия, низвергнутыми в христианскую эпоху? Или они происходят от свартальфаров, тех темных эльфов, о которых Снорри Стурлусон так мало говорил? Пусть они, возможно, никогда не занимали такого высокого положения, как светлые эльфы, эти темные духи, по-видимому, были незаменимы. Вместо того чтобы заставить слабо христианизированную общину обходиться без них, Церковь окропила их святой водой и включила в окружение небесного покровителя, где они остаются и по сей день.

Триумфальный ежегодный въезд святого Николая в Амстердам казался бы странным без Черного Питера, скачущего рядом с белой лошадью епископа. Дети в Центральной Европе до сих пор прячутся под столом, когда в комнату врывается Черт или Крампус, а немецкие малыши бросаются за спину родителей при одном взгляде на Кнехта Рупрехта. Что касается Пельцниколя, то он не сгинул тихо, а пережил второе рождение в Новом Свете.

Беллсникель

Пельцниколи были одними из первых темных рождественских духов, добравшихся до Северной Америки. Сойдя с корабля, многие из них сняли шубы и надели вместо них залатанные куртки. Как свидетельствуют новые варианты написания их имени, самой важной частью костюма Беллсникля, Беллшнигля или Беллснакля теперь стала связка колокольчиков для саней. Еще в Рейнской области они отделились от даты 6 декабря, которая, в конце концов, является праздником святого и, следовательно, не в духе протестантизма. Те, кто был нанят для праздничных визитов на дом, теперь делали это в канун Рождества.

Также присутствующий в Новой Шотландии и Западной Вирджинии Беллсникель был одним из основных персонажей в пенсильванском Рождестве восемнадцатого – начала девятнадцатого века. Когда немецкие колокольчики встретились с кельтским ритуалом ряжения, две традиции слились, но новая сохранила название «белсниклинг». Вместе с Беллсниклем появился Христос-Киндель, чье имя является диалектным сокращением от Christkindlein, Младенца Иисуса, но которого обычно представляли больше похожим на ангела. В некоторых частях Пенсильвании Христос-Киндель оставался молчаливым, скрытным дарителем. Хорошие дети ждали, что он наполнит их корзинки к рождественскому утру, и в итоге у него появилось альтер-эго, Крис Кинкл [34]34
  Дальнейшие диалектические преобразования привели к появлению «Криса Крингла», который к 1845-му году стал синонимом Санта-Клауса.


[Закрыть].

Хотя Крис Кинкл никогда не отказывался от своего имени, вскоре он сменил белую ночную рубашку на костюм Беллсникля: самодельную маску или лицо, почерневшее от жженой пробки, парик из пакли и множество колокольчиков, пришитых или пристегнутых.

Газеты и дневники того время, описывая Беллсникля и Криса, используют слова «отвратительный», «жуткий», «устрашающий» и «гнусный». Представьте: такое лицо появляется в вашем окне, когда опускается темнота рождественского сочельника. Типичный Беллсникель объявлял о своем прибытии, постукивая по стеклу толстой березовой палкой или тонким прутом. Многие также носили с собой хлысты. Беллсникли всегда знали, кто был непослушным. Войдя в дом, Беллсникель рассыпал печенье и конфеты, как куриный корм, по полу, где хорошим детям разрешалось их собирать. Другим детям приходилось уворачиваться от хлыста или розги, чтобы ухватить награду. Поначалу Беллсникель не получал никакой платы во время своего визита; родители рассчитывались с ним за кулисами. Однако под влиянием подражателей, Беллсникель, который обычно был мальчиком-подростком, начал ожидать вина, сидра, пирожных и даже денег, когда он появлялся в дверях.

Каждому кварталу на самом деле требовался только один Беллсникель, но это не мешало другим молодым людям переодеваться и бродить по заснеженной сельской местности просто ради развлечения. Вскоре улицы заполнились юными дебоширами, которых горожане стали считать скорее раздражающими, чем очаровательными. Как только белсниклинг потерял родительскую печать одобрения, он превратился в а-ля хэллоуинскую встречу местной молодежи, бродившей по улицам в необычных костюмах.