Текст книги "Бойтесь своих желаний"

Последняя фраза мне очень не понравилась, и всё-таки привал увеличивал мои шансы. Нужно только растянуть его по мере сил.

Эрлин спрыгнул с коня, а затем спустил меня, обхватив за талию. В книгах я всегда наслаждалась подобными моментами, а сейчас взвыла от боли, отозвавшейся во всём затёкшем теле. Да и голова закружилась почему-то сильнее, хотя, казалось бы, должно было быть наоборот. Я бы, наверное, рухнула, если бы наёмник не держал меня. Он аккуратно усадил меня на землю, облокотив о широкий ствол дерева.

– Полегче? – заботливо поинтересовался паршивец.

– Не особо, – простонала я. – Руки хоть развяжи. Обещаю не драться, хотя ужасно хочется тебе вмазать.

– Обещаешь? – недоверчиво поинтересовался он. – А тебе можно верить?

– Уж побольше, чем тебе, сэр похититель! – парировала я.

– Ладно, вечность с тобой, – вздохнул Эрлин. – Я тебе верю. Если что, справиться с девчонкой смогу.

Наёмник принялся разматывать верёвки, стягивающие мои запястья. Его движения были бережными и аккуратными, почти нежными. Тряся освобождёнными кистями, я напомнила себе, что передо мной враг, а потому нельзя расслабляться и терять бдительность. Зато разыграть трогательное доверие – неплохая тактика.

– Спасибо. – Я натянула на лицо застенчивую улыбку.

Специально не стала стирать недавние слёзы, на их фоне улыбка должна была казаться ещё более трогательной и беззащитной.

– Пожалуйста. – Он улыбнулся в ответ. – Есть хочешь?

Я кивнула. Во-первых, я действительно хотела есть, во-вторых, еда – отличная возможность потянуть время. Эрлин покопался в своих седельных сумках, извлёк небольшой свёрток и, аккуратно развернув его, преподнёс мне… кусок моей же пиццы!

– Серьёзно?! – Я даже поперхнулась.

– А что? Не пропадать же такой вкуснятине.

– Да она всё равно пропала, – махнув рукой, я вгрызлась в сырный сухарик. – Засохла ещё вчера вечером. По твоей милости, между прочим.

– Ну, прости. – Он развёл руками. – Пить хочешь?

– Хочу.

Он протянул мне фляжку. Я искренне рассчитывала на воду, а потому закашлялась, сделав щедрый глоток неразбавленного вина.

– Эй, а вода у тебя есть, сэр алкоголик?

– Воды нет, но мы совсем недавно проезжали озерцо.

Я хотела было начать лекцию о микробах и прочей гадости, обитающей в воде лесного озера, но удержалась.

– Было бы очень мило, если бы ты принёс мне воды. – Я постаралась, чтобы голос звучал предельно слабо и жалобно.

– Ну, конечно! – ехидно ухмыльнулся охотник за артефактами. – Я пойду за водой, а ты тем временем углубишься в лес. Не сомневаюсь, что стоит мне скрыться за поворотом, как всю твою напускную слабость как рукой снимет. Так ведь, Эвина?

– Вовсе моя слабость не напускная, – возмутилась я. – Попробовал бы на себе своё чёртово снотворное. Я бы на тебя посмотрела!

– И что мне с тобой делать? – Он страдальчески закатил глаза, а потом наклонился и подхватил меня на руки. – Раз ты вся такая слабая и страдающая, придётся донести тебя до воды. Хорошо хоть, что близко.

– Я такая тяжёлая? – Мне стало обидно.

– Да не особо, – Эрлин хмыкнул. – Хотя знал бы, что придётся тебя таскать, сначала напоил бы, а потом бы уже кормил.

Хотелось ответить ему какой-нибудь гадостью, но вместо этого я, как порядочная пленённая принцесса, обвила руками шею своего похитителя и склонила голову ему на плечо.

– Эрлин, неужели тебе меня не жалко? Как ты можешь отдать меня на растерзание своей жестокой мачехе?

– Прям так уж и на растерзание, – пробормотал он в ответ. Похоже, мне всё-таки удалось его смутить. – Эсмит, конечно, та ещё стерва, но не чудовище же. Ничего она тебе не сделает. Ты же – артефакт, а артефакты она бережёт как зеницу ока.

– Ты-то знаешь, что я не артефакт, а дракон! – Я тут же позабыла про нежный умильный тон принцессы в беде. – Твоя мачеха или убьёт меня, или, что более вероятно, захочет использовать. Неужели ты хочешь для меня подобной участи?

– Говорю же, что не хочу. – Он поставил меня на землю, но не отпустил.

Озеро, по размерам уступавшее иным московским лужам в разгар мартовского половодья, было рядом. Милое такое, заросшее по берегам кувшинками, вполне прозрачное, но всё равно не вызывающее доверия в плане питья. Однако пить всё-таки пришлось. И потому, что иначе я не смогла бы объяснить Эрлину, на кой чёрт мы сюда притащились, и потому, что жажда оказалась сильнее брезгливости. Хотя, стоя на коленках и опустив лицо к воде, я ощущала себя легендарным козлёночком, лакающим из лужицы. Жаль, что данная лужица не давала возможности обратиться драконом. Я на всякий случай попробовала – тщетно. Напившись, я вернулась к основной теме.

– Если не хочешь отдавать меня ведьме, отпусти. – Я умоляюще сложила руки.

– Не могу. – Он отвернулся.

И тут мне в голову пришла мысль, поистине гениальная в своей простоте.

– Я заплачу. Сколько попросишь.

И как я сразу не подумала о своих драконьих сокровищах? Какова бы ни была назначенная герцогиней плата, я наверняка сумею перебить ставки.

– И откуда у тебя такие деньги? – скептически поинтересовался наёмник вместо того, чтобы загореться жаждой наживы.

– Неважно, – отмахнулась я. – Могу заплатить любую цену. В золоте или драгоценных камнях.

– Ах да, ты же дракон. – В голосе Эрлина по-прежнему не слышалось энтузиазма.

– Вот именно. Так сколько тебе обещала Эсмит?

– Это не имеет значения, Эвина. – Он вздохнул. – Я не смогу провалить задание. Репутацию, подобную моей, не купишь ни за какие деньги. Знаешь, что такое профессиональная этика?

Мне почему-то вспомнился первый курс и милашка Вика Щербенко – воплощённое обаяние. Трогательно заламывая ручки на экзамене по фонетике, размазывая по щекам слёзки, она взывала к экзаменатору:

– Луиза Игоревна, ну пожалуйста! Поставьте «четыре», а то у меня полгода стипендии не будет, а родители далеко, я живу в общежитии и…

– Щербенко, мне жаль вас, но моя оценка должна объективно отражать уровень ваших знаний. Вам известно, что такое профессиональная этика?

И вот теперь ещё один поборник этики!

– У палача, поди, тоже своя профессиональная этика. – Я буравила его злющим взглядом.

– Разумеется, – спокойно ответил Эрлин. – Я не ожидал, что моей целью вместо какой-то древней вещицы окажется милая девушка, но это ничего не меняет. Я доставлю тебя герцогине, Эвина, а там будь что будет.

* * *

Эрлин спустил меня с лошади и потащил в направлении замка, крепко держа за руку. Изображая безмолвную мрачную покорность, я не прекращала попыток превратиться в дракона, почему-то уверенная, что у меня обязательно получится в самый последний момент. Как в приключенческих фильмах, ага.

С Эрлином я после остановки у озера не разговаривала. Потеряв надежду воззвать к человечности бесчувственного наёмника, я решила игнорировать своего похитителя, не отвечая даже на прямые вопросы. Он потормошил меня ещё немного, а потом смирился и тоже замолчал.

Замок мы увидели издалека, поскольку построен он был на холме и гордо возвышался над окружающей местностью. Типичный такой замок – никакой особой красоты и изящества, зато в случае нападения подобная твердыня долго продержится. В другое время и при других обстоятельствах я бы с удовольствием посетила пристанище местной аристократии. Правда, в другое время герцог не то чтобы одолевал приглашениями простую девчонку, живущую посреди леса. Однако нынешняя оказия не вызывала у меня никакого энтузиазма. Да и вряд ли Эрлин планировал представлять меня своему светлейшему отцу или устраивать экскурсии по родовому замку.

Так и оказалось. Наёмник протащил меня по двору, вымощенному каменными плитами, сквозь которые пробивалась трава, затем по тёмным замковым коридорам с коптящими факелами на стенах. Пару раз нам пришлось подниматься по крутым узким лестницам. На одной из них я споткнулась. Не держи он меня за руку, полетела бы вниз, а так просто больно приложилась коленом о ступеньку. Эрлин выругался, осмотрел меня и, тяжело вздохнув, пошёл дальше уже медленнее.

Поначалу я ещё старалась запоминать путь, но быстро сдалась. Если на открытой местности я хоть как-то ориентировалась, то в тёмных узких переходах незнакомого замка у меня не было никакого шанса найти обратную дорогу, разве что случайно. Вот на случай и буду рассчитывать, если повезёт выбраться.

В конце концов мой спутник остановился посреди коридора, который относительно других можно было назвать широким и хорошо просматриваемым за счёт дневного света, проникавшего сквозь пару маленьких окон. Мы замерли возле высоких резных дверей. Эрлин вздохнул и постучал. А мне внезапно захотелось куда-нибудь привалиться, потому что ноги стали ватными.

Казалось, вечность прошла до того, как створки дверей медленно и величаво разошлись в стороны, явив худющую долговязую женщину в тёмно-сером платье. Такими в диснеевских мультиках изображают приспешниц главных злодеек.

– Катрина? – Эрлин обворожительно улыбнулся сушёной вобле.

– Катрена, – сухо поправила она. Голос вполне соответствовал образу – скрипучий и противный. – Госпожа никого не принимает.

– Меня – примет, – уверенно заявил наёмник.

– Как доложить о вашей э-э-э …? – Она указала на меня подбородком, всем своим видом изображая пренебрежение.

С чего бы это вдруг? Платье на мне, по идее, вполне достойно светской дамы, хотя дорога и прочие передряги не пошли ему на пользу. Волосы, правда, распущены и растрёпаны, но это не повод смотреть на меня как на какую-то грязную попрошайку.

– Это миледи Эвина. Думаю, её светлость будет рада с ней познакомиться.

– Так и передам. Подождите в прихожей, ваша милость.

Мы зашли и остались ждать в небольшом помещении, где даже негде было присесть. И превращаться в дракона в такой тесноте – тоже не лучшая идея, впрочем, и коридоры замка для этого мало подходили. Сердце моё совсем разошлось, колотясь о рёбра в каком-то бешеном рваном ритме. Да и выглядела я, должно быть, жутко, раз Эрлин внезапно склонился ко мне и потрепал по плечу.

– Не бойся, малышка. – Голос его звучал мягко и ласково.

– Вот ещё – бояться! – вскинулась я в ответ, забыв, что не разговариваю с этим продажным негодяем. – И вообще, тебе не всё равно?

– Не всё равно, – ответил он.

Вернулась Катрена.

– Госпожа ждёт вас.

Мы пошли за ней. Точнее, пошёл Эрлин, продолжая волочь меня за руку, как безвольную куклу. Комната, куда привела нас служанка, мне понравилась. Размером. Она была достаточно большой, чтобы вместить дракона. Ну, правда, развернуться в драконьем обличье будет сложновато, но хоть как-то защитить себя я сумею. Плохая новость состояла в том, что обратиться по-прежнему не получалось.

Навстречу нам поднялась женщина, сидящая у окна. Источник света, расположенный за спиной, скрадывал её черты, но зато эффектно обрисовывал фигуру. Герцогиня оказалась высокой и статной. Когда она приблизилась к нам, я разглядела роскошные каштановые волосы, свободно струившиеся по плечам, очень красивое лицо, на котором сверкали большие глаза удивительного бирюзового цвета, какой в моём прежнем мире достигался только с помощью линз.

– Здравствуй, Эрлин. – Слова мягко слетали с полных, красиво очерченных губ и струились шёлковой лентой. – Представишь мне свою очаровательную юную спутницу?

Мне бы такой голос! Интересно, он такой от природы или ведьма раскрутила какую-нибудь Русалочку на магический контракт?

– Не такая уж она и юная, – хмыкнул наёмник. – Это Эвина.

– Что ж, Эвина, очень приятно с тобой познакомиться. – Женщина улыбнулась.

Я с трудом совладала с потребностью ответить любезностью на любезность, в конце концов, привычка быть милой и вежливой с незнакомыми людьми вбивалась в меня с раннего детства. И всё же ощущение некой нереальности происходящего отрезвило меня. Вместо того, чтобы на автопилоте мило поздороваться с ведьмой, «заказавшей» меня охотнику за артефактами, я нахально уставилась на неё.

– Не могу сказать о себе того же, миледи. А вы, должно быть, Урсула?

Само собой, дамочка не могла оценить шутку из чужого мира, но зато моя дерзость, похоже, не осталась незамеченной. Впрочем, герцогиня почти мгновенно вернула удивлённому лицу спокойно-снисходительное выражение.

– Урсула? – Она слегка наморщила тёмные брови, изобразив недоумение. – Нет, дитя, меня зовут иначе. Эсмит, герцогиня Равьен, к твоим услугам.

– Мне ни к чему ваши услуги, миледи. – Я вызывающе улыбнулась.

– Зато мне понадобятся твои. – Её ответная улыбка вышла хищной и довольной. – Эрлин, я благодарю тебя за отличную работу. Признаться, я не рассчитывала, что ты справишься.

– Я справился бы лучше, если бы вы соблаговолили предупредить меня, что речь идёт о человеке, а не об артефакте. Если честно, я до последнего сомневался, что эта девчонка и есть «Сердце дракона», хотя кулон показывает именно на неё.

Я изумлённо уставилась на Эрлина. Он это серьёзно? Я же при нём обернулась драконом! И тут до меня дошло, что он пытается скрыть мою драконью природу от заказчицы. Мило, конечно, но смысл? Вряд ли Эсмит не знала, что именно скрывает звучное название «Сердце дракона». И всё-таки стоит попробовать изобразить святую невинность. Хуже уж точно не станет.

– Уверена, что это глупейшее недоразумение. И как только оно разрешится, очень надеюсь, что ваш слуга, – я кинула уничижительный взгляд в сторону Эрлина, – сопроводит меня обратно до дома.

– Уж мы-то с тобой знаем, что никакого недоразумения тут нет. – Она кинула на меня многозначительно-торжествующий взгляд. – А если Эрлин так и не понял, что к чему… ну так мой пасынок всегда был несколько глуповат. Благо это не мешает в его работе. Ступай, Эрлин, – Эсмит повернулась к наёмнику, – я расплачусь с тобой позже. Сполна. Пожалуй, заплачу даже сверх обещанного.

– Как скажешь, Эсмит. – Эрлин отвесил шутовской поклон мачехе и подмигнул мне.

Ой, ну надо же, как забавно и доверительно! Ему только что обещали плату и премию за мою голову, а он мило подмигивает. Бездушная скотина! Красивая, наглая и самовлюблённая. Надо быть полной дурой, чтобы надеяться на дружбу и сочувствие подобного человека. Будет мне хороший урок… ещё бы осталось, кому его усваивать.

– Ну что ж, девочка. – Стоило наёмнику покинуть комнату, как лицо герцогини преобразилось. Теперь передо мной была прямо-таки каноническая ведьма, даже сине-зелёные глаза сверкали каким-то неестественным колдовским блеском. – Теперь ты моя.

– Я – своя собственная.

Мне показалось, что мой ответ исполнен чувства собственного достоинства, но Эсмит он только насмешил.

– Уже нет, малютка. Теперь моя. Мой собственный дракон!

– Но я не… – Я всё-таки предприняла заранее обречённую попытку её обмануть.

– Не пытайся отрицать очевидное, Эвина. Так ведь тебя зовут? Мы обе знаем, что ты – дракон. Дай-ка мне ручку.

Она властно протянула руку, я же в ответ спрятала свою за спину.

– Не упрямься, глупая. – В голосе Эсмит послышалось раздражение. – И не заставляй меня причинять тебе боль… раньше времени.

И тут же я согнулась пополам от резкой боли где-то под рёбрами. Наверное, где-то там сердце, но знание анатомии никогда не было моей сильной стороной. Да и какая разница, что именно болит, когда так больно! Пока я пыталась прийти в себя, сжаться в комочек, чтобы умерить страдания, герцогиня бесцеремонно схватила мою левую руку и что-то защёлкнула на запястье.

Я решила, что это что-то вроде кандалов или наручников, но сквозь слёзы, застилавшие глаза, рассмотрела широкий белый браслет. Впрочем, я не обманывалась насчет сути украшения. Оно даже на вид было мерзким. Браслет напоминал личинку-переростка, свернувшуюся кольцом вокруг моего запястья, и на ощупь был противно тёплым, будто до этого его надевали на чужую руку.

Боль постепенно пошла на убыль. Я с ненавистью посмотрела на ведьму.

– Эта мерзость будет блокировать мою магию? – К чему дальше притворяться?

– Нет. – Герцогиня покачала головой. – Ты не владеешь магией, девочка. Не надо путать умение оборачиваться гигантской ящерицей с древними знаниями и искусством управления реальностью.

– Тогда зачем эта дрянь? – Я сунула руку ей под нос.

Эсмит брезгливо отстранилась.

– Для того чтобы не забывала, кто теперь твой хозяин, маленькая дурочка. А твою, как ты выразилась, магию блокирует эта комната. Здесь не сможет колдовать никто – кроме меня, разумеется. А вот за пределами этого помещения, да ещё в драконьем обличье тебя надо будет контролировать, моя милая. Для того и нужна эта безделушка.

– Зачем я тебе? – Я решила, что обращаться к мерзкой ведьме на «вы» вовсе не обязательно.

– Зачем мне дракон? – Герцогиня мечтательно закатила глаза, приложив палец к губам. – Наверное, чтобы держать в страхе моих врагов, охранять мои земли. А ещё наводить ужас на чернь, чтобы они периодически отдавали тебе девственниц.

– На черта мне девственницы?!

– Не тебе, а мне, глупышка. Юные невинные девы – очень полезная в магии субстанция, знаешь ли. – Очевидно, увидев моё перекошенное лицо, она весело добавила: – Но не такая полезная, как драконы. Так что тебе ничего не грозит, пока будешь послушной.

– А если не буду? – Я была бы не я, если бы не спросила.

– Тогда… – Эсмит снова изобразила плотоядную задумчивость. – Видишь ли, моя маленькая, сердце дракона – это не аллегория. Ещё неизвестно, от чего больше выгоды – от живого послушного дракона или от его сердца, должным образом приготовленного и съеденного.

– Съеденного?! – Я ощутила внезапный приступ тошноты. – Ты ведь врёшь, запугиваешь меня!

– Вовсе нет. – Ведьма изящным движением поправила сползший с плеча изумрудный палантин. – Тот, кто съест сердце дракона, сам станет драконом. Очень удобно. Правда, есть издержки и неприятные побочные эффекты, поэтому я решила для начала всё-таки попробовать дракона в услужении. Ну, а если ты будешь упрямиться или меня не устроит результат… – Она адресовала мне весьма красноречивый взгляд. – Правда, на данный момент куда больше твоего упрямства меня смущает твоя глупость.

– Глупость? – Несмотря на весь трагизм моего положения, такая мелкая шпилька смогла меня задеть.

– Ну да. – Эсмит вздохнула. – Надо же быть такой дурёхой, чтобы даже не спалить моего мерзкого пасынка, явившегося за тобой… ну, или за каким-то артефактом, как он сам думал. Почему ты попросту не убила Эрлина?

– Если бы я его убила, не сидела бы здесь, а ты бы не строила планы на ручного дракона, – ядовито отозвалась я.

– Это да, – легко согласилась герцогиня. – Дело в том, что отправить это паскудное эльфийское отродье за драконом было беспроигрышной стратегией. Либо я получаю живого дракона, либо – мёртвого Эрлина. И тот, и другой вариант меня устраивали в равной степени.

– Почему ты желаешь ему смерти?

Надо же, сейчас я почти сочувствовала человеку, который отправил меня в лапы к безумной ведьме с каннибальскими наклонностями.

– Я же говорю – глупая. В этом плане вы с моим пасынком друг друга стоите, из вас вышла бы отличная пара. Разве не очевидно, что единственный наследник мужского пола, пусть и бастард, может претендовать на титул герцога и всё имущество моего дражайшего супруга после его смерти? Не удивлюсь, если Корлину придёт блажь признать этого наглого авантюриста сыном и сделать преёмником. Ужасно жаль, что паршивец выживает во всех своих гибельных авантюрах. И даже поход за драконом не стоил ему ни одного волоска лохматой шевелюры. Всё потому, что дракон – не умный, сильный мужчина, как я предполагала, а малолетняя дура. Но зато теперь эта дура полностью в моём распоряжении.

– Не торопись с выводами!

А что я ещё могла сказать?

* * *

На Эсмит моя бравада не произвела ни малейшего впечатления. На какой-то момент захотелось защитить свою репутацию и рассказать ей, что на самом деле я оборачивалась драконом, а значит, вовсе не такая дура, как ей кажется… но вовремя сообразила, что буду дурой как раз, если расскажу. Всегда лучше, когда противник тебя недооценивает. Кроме того, если уж честно, ведьма отчасти права – не будь я доверчивой дурой, Эрлин бы не застал меня врасплох.

– Итак, милочка, – Эсмит изящно опустилась на сиденье, устроенное в нише узкого витражного окна, – сегодня ты отдохнёшь и наберёшься сил. А завтра приступишь к службе. Для начала отправим тебя подальше, во владения маркиза Трайна. Устроишь там несколько пожаров, умеренных для начала. Можно поджечь, к примеру, какие-нибудь сараи и амбары. Зачем нам лишние жертвы? Мы же не изверги.

– Правда, что ли? – Я с радостью уцепилась за возможность плюнуть ядом. – Значит, мы не будем требовать девственниц?

– Будем, – вздохнула Эсмит. – Без них, к сожалению, никуда. Сама терпеть не могу такие ритуалы, но сила же не из воздуха берётся.

– Ты же понимаешь, что я не стану в этом участвовать?

– Станешь, куда ты денешься, – усмехнулась она.

Солнце спускалось к горизонту, и его свет, преломляемый витражными стеклами, разноцветными бликами ложился на лицо, волосы и одежду Эсмит. Это было очень красиво. Герцогиня выглядела прекрасной и нежной. И оттого её рассуждения о пожарах, убийствах и принесении в жертву юных девушек казались особенно жуткими.

– Не стану! – Я метнула на ведьму испепеляющий взгляд, но тщетно – она сидела слишком далеко.

– Значит так, девочка. У тебя три дня. По их истечении или ты вылетаешь в первый рейд на земли Трайна… или я. Повторю, я не очень хочу становиться драконом, но это проще, чем уламывать или даже пытать тебя. Слишком много возни. – Она поднялась, грациозным движением расправив юбки, и направилась ко мне. – Надеюсь, ты всё поняла?

– Поняла. – Я кивнула, ощущая, что задыхаюсь. – Но вы зря рассчитываете на меня, миледи.

– Да? И почему же? – Она удивлённо изогнула бровь.

– Ваш пасынок притащил вам не того дракона. Я ущербная особь. Совершенно не умею дышать огнём. Должно быть, какая-то мутация на генном уровне.

– Да уж, конечно, – с досадой пробормотала Эсмит, напрочь проигнорировав непонятную терминологию из другого мира. – Дракон, не умеющий извергать пламя, – и впрямь убожество какое-то. Надеюсь, ты все-таки врёшь.

– Не вру.

Не знаю, может, выкладывать ей правду о моей драконьей неполноценности было очередной дуростью, но с другой стороны – какой-никакой шанс, что меня освободят от заведомо невыполнимого задания.

– Ну раз так, то придумай что-нибудь другое. Убей кого-нибудь, сожри одного из селян на глазах остальных… одним словом, напряги мозги, пока совсем не атрофировались.

Несмотря на ужас сказанного, сознание почему-то зацепилось за слово «атрофировались», диковато звучавшее в устах средневековой ведьмы из моей книжки.

– Не буду я никого жрать!

– Тогда мне придётся сожрать тебя. – Эсмит пожала плечами. – Если до этого всё-таки дойдёт, вспомни, я предлагала тебе выбор, дитя.

– Ну конечно, мы же не изверги, – процитировала я, давясь горечью и негодованием.

– Вот именно. Думаю, сейчас мы вряд ли придём к согласию. Лучше я оставлю тебя наедине с твоими мыслями. Советую с толком провести это время. У тебя три дня, Эвина. Надеюсь, инстинкт самосохранения всё-таки возьмёт верх над пустым напыщенным благородством.

Я ничего не ответила, предвкушая блаженное одиночество, которое можно потратить на поиски способов выбраться. В конце концов, если разбить витражное стекло и встать на подоконник, предельно высунувшись наружу, то, возможно, блокирующая магия ведьминой комнаты не помешает мне обернуться драконом и убраться отсюда подальше. Только бы гадина поскорее ушла.

Все мои планы разбились вдребезги, стоило Эсмит приблизиться ко мне и крепко схватить за руку.

– Ты, должно быть, считала, что вся моя лаборатория будет в твоём распоряжении? Прости, но таких удобств и свободы я тебе не обеспечу. Быть может, позже, когда ты проявишь себя хорошей послушной девочкой, станешь ручной драконихой…

Драконихой! Так бы и убила!

– Такого слова нет! – возмутилась я.

– Ой, да ладно, – усмехнулась ведьма. – Тоже мне знаток словесности. Молчала бы лучше. Слова нет! А драконы, не умеющие дышать огнём, есть, значит?

– А драконы есть.

– Вот и славно. Посидишь, поразмышляешь над своей нелёгкой драконьей долей.

Эсмит подтащила меня к стене, прикрытой тяжёлой бордовой портьерой. Не выпуская моей руки, она резко дёрнула за витой шнур. Штора отъехала в сторону, подняв тучу пыли и обнажив ряд стальных прутьев.

Клетка! Ну или компактная темница, расположенная прямо в ведьминской лаборатории. Герцогиня расстегнула жемчужный браслет на запястье, на котором висел резной ключ, показавшийся мне частью украшения. Меж тем ключ был самый настоящий, открывавший и закрывавший камеру, куда меня грубо втолкнули.

– Вот так. – Эсмит удовлетворённо улыбнулась, проворачивая ключ в замочной скважине. – Будь как дома. Кормить тебя не стану, уж прости. Поголодаешь немножко, глядишь, и не побрезгуешь селянами на трайновских землях. Счастливо оставаться.

И она ушла. Хорошо хоть портьеру не задёрнула. Остаться мало того, что в клетке, так ещё и в полной темноте на три дня – прямой путь к сумасшествию. А так у меня имелся хотя бы обзор. Если отойти в правый угол моей темницы, то можно было увидеть даже кусок окна, где заходящее солнце по-прежнему играло витражами.

Вообще комната Эсмит больше походила на рабочий кабинет учёного, чем на ведьминскую лабораторию. Вдоль стен, от пола до потолка, тянулись резные шкафы из тёмного дерева, заполненные по большей части книгами.

Книгами! Вот бы заполучить хоть одну. Может, стоило прикинуться если не покорной, то хотя бы раздумывающей над условиями герцогини. Тогда можно было бы выторговать книги и еду на ближайшие три дня. Пожалуй, так и сделаю, если она явится проверять меня и выяснять мой настрой.

Слегка приободрившись от принятого решения, я продолжила осмотр. Кроме книг на полках шкафов красовались разнообразные статуэтки, иногда изображающие что-то совершенно непонятное; крупные драгоценные камни на подставках или бархатных подушечках; сундучки, коробочки, шкатулки всевозможных форм и размеров.

Никаких тебе сушёных летучих мышей, высохших конечностей мертвецов, мышиных хвостов или отвара из тараканьих лапок. Никаких котлов с бурлящим варевом, в котором то и дело всплывают чьи-то глаза и кости. Одним словом, ничего предосудительного. Хотя мало ли что там скрывается за другими портьерами, клетку вон тоже не заподозришь с первого взгляда.

Посреди комнаты монументально возвышался длинный письменный стол, заваленный разными свитками, кипами бумаг и, опять же, стопками книг. Эх, мне бы бумагу и перья. Хотя смысл? Стемнеет самое большее через полтора часа, а в комнате с одним узким непрозрачным окном и того раньше. До этого времени нужно хотя бы изучить собственную камеру, чтобы ориентироваться в темноте.

Впрочем, как раз в моём одиночном изоляторе изучать было практически нечего: три грубые каменные стены, четвёртую заменяла решётка. Единственная мебель – лежанка с тюфяком, прикрытым каким-то бурым одеялом. В правом углу бадья, правда, пустая, рядом кружка, в левом – отверстие, очевидно, предназначенное для справления естественных нужд. Одним словом, в сравнении с этой обителью плацкартный вагон показался мне верхом комфорта. Хотя чего я жду от своего любимого Средневековья? Могло быть и хуже, чего уж там.

Поборов брезгливость, я уселась на краешек своего ложа и попробовала собраться с мыслями. Положение, по правде сказать, паршивое дальше некуда. Почему же тогда мне не страшно? То есть страшно, но как-то не по-настоящему. Чем-то похоже на мистический квест, куда в прошлом году затащила меня Анька. Вот вроде изо всех сил ищешь выход, нагнетаемая атмосфера мистической жути давит на психику, но при этом чётко понимаешь, что всё это – лишь игра. Вот и сейчас меня не покидало ощущение нереальности происходящего. Должно быть, слишком я сжилась с мыслью, что в моём мире со мной не может случиться ничего плохого.

Ясное дело, к убийствам и террору я себя принудить не дам. Я – мирный дракон, исполненный гуманности и пацифизма. Да я в драконьем обличье ни одной завалящей белки или суслика не убила, предпочитая насыщаться исключительно в человеческой ипостаси. Ещё не хватало стать убийцей на страницах собственной книги!

Убивать-то я никого не буду, это ясно. Но вот как быть с нездоровым желанием герцогини убить меня? Причем убить в особо жестокой и извращённой форме. И каким образом в моём чудесном, добром Квентилоне вообще могла существовать подобная маньячка?

И всё-таки мне не верилось, что Эсмит убьёт меня. Какой, однако, необоснованный оптимизм. Я заперта в клетке, без еды, света и минимальных удобств, зато с перспективой мучительной смерти, и при этом практически уверена, что всё будет хорошо. Браво, Евочка! И где же был твой позитивный взгляд на жизнь все эти годы?

Вообще-то я тот ещё нытик и паникёр по жизни. Но зато в случаях реальной опасности веду себя, как какой-то наблюдатель, которому ничего не угрожает. И ладно бы ещё такая стратегия помогала найти выход – так ведь ничего подобного. С другой стороны, что может быть глупее, чем нарочно нагнетать панику?

Дневной свет угасал, пятясь всё ближе и ближе к окну. Хорошо, хоть темноты не боюсь. В детстве боялась ужасно, а потом, пожив сначала в съёмной квартире, а потом и вовсе в доме посреди леса, привыкла. Правда, своя квартира и свой дом – не то же самое, что клетка в ведьминском логове, полном странных артефактов. Может, тут по ночам стенают души замученных девственниц и съеденных драконов.

Я поёжилась. И, словно бы в ответ на мои страхи, из толщи сгустившейся темноты раздались какие-то звуки. Попытки убедить себя, что мне кажется, потерпели провал почти сразу же. Скрежет – негромкий, но чётко различимый в полной тишине – не спишешь на разгулявшееся воображение.

Немного уняв расшалившееся сердце, прислушавшись получше, я пришла к выводу, что кто-то пытается открыть дверь и, скорее всего, не ключом. Вроде бы стоит порадоваться тому, что это точно не Эсмит. С другой стороны, чего можно ждать от того, кто хочет проникнуть во владения тёмной колдуньи под покровом ночи? Ладно, пока не доказано обратное, будем держаться за концепцию «враг моего врага – мой друг».

Время шло как-то странно. Когда послышался тихий скрип отворяемой двери, мне казалось, что прошла то ли пара мгновений, то ли целая вечность. Я инстинктивно отступила в самую глубь моей клетки и вжалась в стенку. Сначала я разгляжу ночного гостя герцогини и уж потом решу, открывать ли ему своё присутствие.

Посетитель двигался почти беззвучно, я скорее угадывала его шаги, чем слышала их. Вот тень поравнялась с решёткой. Я перестала дышать, вглядываясь в неясный силуэт. И без того мучительный страх усилился, и я почувствовала, что теряю сознание.

– Эвина, – тихо позвал знакомый голос.