Текст книги "Качели счастья"

– Налог на наследство? – переспросила Франческа, перебив Тома.

– Стоимость фирмы, вероятно, все-таки превысит порог налога на наследство? – спросил Гай.

– Понятия не имею, – ответил Том.

Они оба посмотрели на Франческу, и та нетерпеливым жестом руки остановила их разговор.

– Расскажите мне о налоге на наследство, – резким тоном попросила она.

– Я не думаю, что он доставит вам проблемы.

Вряд ли дела в компании идут лучше, чем при последней ревизии, – ответил Том Палмер. – Так как вы со Стивеном не состояли в браке, вам придется платить налог на наследство.

Она несколько мгновений сидела молча, обдумывая услышанное, затем спросила:

– То есть, если бы мы были женаты, я не должна была бы платить этот налог?

– Нет, но поскольку…

Она не дослушала:

– А поскольку мы не подверглись этой бессмысленной церемонии, я должна заплатить налог?

– Да, именно так.

– Но это возмутительно! Мы прожили вместе три года! И у нас есть ребенок!

– Боюсь, что, даже если бы вы жили вместе двадцать три года и у вас было бы десять детей, это не изменило бы ситуацию, поскольку вы не состояли в законном браке.

После продолжительной паузы она спросила:

– Что такое порог налога на наследство?

– Двести пятьдесят тысяч фунтов. После этого сорок процентов состояния идут во внутренний доход.

– Но… – произнесла Франческа. Гай внимательно посмотрел на нее, заметив, что она побледнела. Вернее, ее лицо сделалось серым, как пепел. – Но ведь один дом стоит дороже, и…

– Вы не должны брать в расчет дом, Франческа, ответил Том.

– То есть вы подразумеваете, что дом свободен от налога на наследство?

– Я подразумеваю, что дом не является собственностью Стивена.

Франческа отрицательно покачала головой:

– Нет, является. Стив купил этот дом у Гая. Три года назад. – Она повернулась к Гаю. – Мы жили там в течение трех лет. Скажите ему.

– Здесь какое-то недоразумение, Франческа. Я не знаю, что сказал вам Стив, но он не покупал у меня этот дом. Его продали одной компании лет десять назад.

– Но он сказал… вы сказали… – Она пыталась вспомнить тот разговор в ресторане. – Он собирался прийти к вам. Поговорить об этом доме. Он спрашивал вас о нем тогда в ресторане.

– Стив просил меня помочь с депозитом для дома.

Это – все. До вчерашнего вечера я даже не предполагал, что вы думали, будто я продал ему этот дом.

– Но почему ему потребовалось занимать у вас деньги? У него ведь были деньги… – она остановилась. – Сколько?

Гай не хотел говорить об этом.

– Сколько денег вы одолжили ему? – потребовала она ответа.

– Двести пятьдесят тысяч фунтов.

– Но он не купил дом? – обратилась она теперь к адвокату.

Том Палмер отрицательно покачал головой:

– Насколько я знаю, в то время этот дом даже не выставлялся на продажу. Стив арендовал его и каждый год продлевал договор.

– Но это наш дом! – упрямо повторила Франческа. – Это дом Тоби. И Мэтти потратила несколько тысяч фунтов на переустройство первого этажа в отдельную квартиру. Если бы я знала, что мы всего лишь арендуем дом, я никогда бы не позволила ей тратить такие деньги. – Франческа перевела дыхание. – Те люди, которым принадлежит этот дом, они знают, что он перестроен?

– Думаю, что это маловероятно, – мягко ответил Гай.

Сказать, что Франческа выглядела ошеломленной и смущенной, было бы большим преуменьшением. И это неудивительно. Она была уверена, что унаследовала дом, стоящий свыше двух миллионов фунтов. Даже с учетом налога на наследство, она смогла бы выкрутиться. Продать дом и купить другой, попроще и поменьше. И еще бы остались деньги. И вдруг оказалось, что у нее ничего нет. Она вряд ли сможет позволить себе хотя бы продлить арендный договор.

Франческа чувствовала себя так, словно медленно погружается в воду, все глубже и глубже, и ее тело парализовано, и уже нет сил выплыть на поверхность.

– Есть еще кое-что…

– Еще? – Она обернулась и испуганно взглянула на Тома Палмера.

– В последний раз, когда я видел Стивена, он попросил меня сделать дополнение к завещанию. Это не касается наследства, и я не мог сделать такое дополнение. Мы пришли к компромиссу, что я запишу его слова, а потом прочитаю вам. Последним пунктом.

– То есть после того, как объявите, что я и мой сын теперь бездомные люди?

– Франческа! – попытался остановить ее гнев Гай. Она впилась в него ненавидящим взглядом. Читайте, что там написано, – обратился он к адвокату. Том положил перед собой листок. И Гай, и Франческа напряженно молчали.

– Прежде чем начну читать, я должен сказать вам, что во всем нижеследующем нет ничего, что вы обязаны выполнять, – четко произнес адвокат, и вид у него при этом был донельзя несчастный. Это не больше чем последнее пожелание Стивена… – Том остановился.

– Читай же! – приказал Гай.

– Хорошо. – Том прокашлялся. – «Хорошо, Гай, вот мы снова встретились». Это его собственные слова, так, как он сказал, – объяснил адвокат.

– Том, не отвлекайся!

– «Хорошо, Гай, вот мы снова встретились.

Франческа и Тоби нуждаются в тебе теперь».

Франческа пробормотала что-то вроде того, что это вовсе не так.

– «Сначала признание. Я использовал данные тобой деньги на арендный договор, на серьги с алмазами для Франчески и еще оплатил счет в частном роддоме. У меня не было своих денег для этого. Но ты всегда выручал меня».

– Он не должен был этого делать! – воскликнула Франческа. – Я могла бы воспользоваться услугами обычной больницы. И спокойно прожила бы без алмазов и всего другого…

Том терпеливо ждал, когда она успокоится, чтобы продолжить чтение. Но она не могла промолчать, ей было стыдно за то, что Стив взял деньги у брата, чтобы потратить их на нее. Стив всегда говорил, что деньги нужны для того, чтобы наслаждаться жизнью. Но он никогда не заботился о том, откуда возьмутся эти деньги. И, получается, всегда надеялся на брата.

Том и Гай смотрели на нее, и она подняла руку, закрыв ею свой рот, давая понять, что она молчит и можно продолжать читать.

– «Гай, здесь написано о том, что я хочу, чтобы ты сделал. Тоби нуждается в отце, и Франческа тоже нуждается в заботе. И им не на кого надеяться, кроме тебя. Забота о них для тебя не проблема, не правда ли? У Тома есть все необходимое для этого.

Билеты и прочее. Это не станет проблемой ни для кого из вас.

Может быть, отдых на Средиземном море немного скрасит вашу жизнь? Франческа, пожалуйста, сделай это. Стив».

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

После того как Том закончил читать письмо, в комнате еще долго царило молчание. Все замерли и словно на какое-то мгновение забыли, что нужно дышать.

Первым пришел в себя Гай:

– Это действительно так, Том? У тебя есть билеты?

– Да, но…

Гай протянул руку, и адвокат неохотно передал ему папку с бумагами.

Франческа с ужасом наблюдала за тем, как Гай просматривает содержимое папки.

– Билеты на следующую неделю, Франческа.

Это удобно для вас? – спросил он.

Как будто он говорил об обеде или визите в театр. Приблизительно с такой же интонацией. Его лицо, казалось, было высечено из камня. И холодные, непроницаемые глаза.

Франческа почувствовала, что бледнеет. Чем грозили ей это лицо и эти глаза?

– Это шутка? – обратилась она к Тому. – Стивен решил так разыграть нас всех, не правда ли?

Только никому не было смешно, и было бы весьма странно, если бы подобная выходка Стива кого-нибудь рассмешила.

Гай продолжал смотреть на Франческу, ожидая ее ответа.

– Можно мне взглянуть на это?

Он передал ей папку. В ней лежали билеты, приглашение на свадебную церемонию и даже программа медового месяца. И всюду было вписано имя Гая Димоука.

– Это невероятно! – воскликнула Франческа.

– Чистая формальность, Франческа. Фиктивный брак. Брак на бумаге. Чтобы вы были обеспечены, чтобы уладить все финансовые вопросы. А поездка для того, чтобы вы могли прийти в себя, развеяться.

– Я не нуждаюсь в отдыхе. Как, собственно, и в вас. Мне только нужно решить, где я буду жить.

– И Тоби, и Мэтти, и Конни также должны где-нибудь жить, – поправил ее Гай.

– Хорошо, восстановите арендный договор, если вы так жаждете нам помочь.

– Я подозреваю, что оказался перед необходимостью сделать немного больше, чем это.

– Вы и так уже сделали достаточно, Гай. – Сказав это, она разорвала билеты. Сначала пополам, потом еще раз пополам и еще. Кусочки бумаги упали на пол.

Франческа как будто снова больно, наотмашь ударила его. Она хотела, чтобы он почувствовал ее гнев? Или требовала, чтобы он разделил ее боль?

Почувствовал то же, что и она?

А Франческа никак не могла прийти в себя.

Как посмел Стивен оставить брату ее, Франческу, в своем завещании, будто она его собственность?

И как посмел Гай соглашаться с этим так, словно получил ненужное наследство, – холодно, без эмоций, как должное!

Бесстрастный. Именно это Стивен сказал о нем.

Его брат никогда не выказывал эмоций, не раскрывал своих чувств. Были ли они вообще у него?

Франческе хотелось схватить Гая за плечи и трясти до тех пор, пока не вытрясет из него всю душу.

– Ответьте мне, почему Стив считал, что фиктивный брак не будет для вас проблемой? – спросил Гай. – Потому что вы не были готовы выйти замуж за Стива по любви? Или, возможно, он был не готов жениться на вас?

– Что?

Гай настолько трепетно относился к этой молодой женщине, что теперь, казалось, без труда угадывал то, о чем она думает.

И еще он помнил свой разговор с братом на следующий день после встречи в ресторане. Брат, как всегда, просил у него деньги.

А потом, как только чек оказался у него в кармане, Стив заявил:

– У меня есть все, о чем ты когда-либо только мог мечтать, Гай. И я даже не должен жениться на ней.

Единственный раз в жизни Гай не сдержал своих эмоций. Он потерял контроль над собой и ударил Стива кулаком в лицо…

Франческа в неистовстве вскочила на ноги:

– Не смейте ни в чем обвинять Стивена. Вы не имели права делать это раньше и теперь, когда он не может вам ответить, тем более не имеете на это права. Это все моя ошибка. Моя вина. Когда он узнал, что я жду ребенка, он хотел жениться на мне, он предлагал мне жениться… – Она замолчала, резко развернулась и посмотрела на Тома Палмера.

– Но? – Гай желал услышать продолжение. И не дождавшись его, добавил:

– Почему вы отказываетесь? Вы ведь не будете изменять слову или вашим принципам.

Она выглядела как трепетная лань, попавшая в ловушку. Преследуемая и не имеющая возможности уйти от погони.

– Мы можем поговорить? – сказала она хрипло, с трудом сглатывая комок в горле.

Он сразу почувствовал перемену. Все, она перестала нападать. Теперь ей остается только защищаться. Будь на ее месте кто-нибудь другой, он бы ушел, перестал вести эту словесную дуэль. Но он не мог уйти от нее.

– Я думал, что мы и так говорим.

– Гай… – Ее глаза умоляли. – Пожалуйста…

О боже!

– Том, сегодня мы вам нужны еще для чего-нибудь?! – Гай посмотрел на адвоката.

– Есть несколько документов, которые вы оба должны подписать. Но это не срочно. Можно сделать на следующей неделе. Ты будешь здесь в течение недели или двух?

Гай посмотрел на Франческу, в ее глазах застыл тот же вопрос.

– Нет, дольше, – ответил Гай.

Франческа и Гай молча вышли из здания и направились к стоянке.

– Садитесь, Франческа, – произнес Гай, открывая дверцу своего автомобиля перед ней.

– Куда мы едем?

– Куда-нибудь, где тихо, – ответил он. – Куда-нибудь, где вы сможете рассказать мне подробно, что является вашей ошибкой, а не Стива.

Гай и сам не знал, куда они отправятся, просто ему нужно было вырваться из казенной атмосферы офиса Тома.

– Например, в парк, – предложил он. – Я нуждаюсь в свежем воздухе. В деревьях и тишине. – Он посмотрел на нее и тотчас же пожалел о том, что вел себя с ней последние минуты так агрессивно, словно они были борцами на ринге. – Мне нужно время, чтобы привыкнуть к городу.

– Резкая перемена места жительства, должно быть, трудно переносится, – ответила она, переключая разговор на нейтральную тему, чтобы дать себе передышку и отвлечься от словесной борьбы. – Вы, как геолог, любите природу, не так ли?

– Намного больше, чем вы можете себе представить, – ответил он, позволяя ей увести разговор в другое русло.

– И что вы делаете? Представляю, как вы карабкаетесь по скалам, выбивая выступы молотком.

Должно быть, это намного интереснее, чем жизнь в городе.

Она была вежлива и не старалась больше показать ему свое презрение.

– Мне нравится моя работа.

– И кто же делает ее за вас, пока вы находитесь здесь? – снова спросила она.

Она сказала это так, словно вложила в свой вопрос всю надежду, что очень скоро ему придется возвращаться, так как без него там не справятся.

Для нее, конечно, было бы лучше, если бы ему необходимо было возвращаться прямо сейчас. Тогда ей не пришлось бы с ним разговаривать. Не нужно было бы ничего ему объяснять.

– Никто, – коротко ответил он.

– Должно быть, замечательно иметь любимую работу и быть на ней незаменимым, – заметила она.

– Быть хорошей матерью – самая незаменимая работа.

Внезапно ему пришло в голову, что она и не делала никакого выбора. Вдруг причиной всего стала незапланированная беременность?

– Что вы хотели от жизни, прежде чем встретили Стива?

– Я не знаю. – Франческа пожала плечами. – Наверное, как и все амбициозные люди с дипломом в кармане. Получить Нобелевскую премию за какое-нибудь открытие. Появиться на обложке самых модных журналов.

– А потом вы встретили Стива.

– А потом я встретила Стива и забеременела, продолжила она. – Не подходит для рекомендательного письма, чтобы получить перспективную работу.

Водитель машины, остановившейся позади них, что-то нетерпеливо кричал и сигналил.

– Разве у Нобелевских лауреатов нет детей?

– Светофор переключился, можно ехать, – сказала Франческа, уклоняясь от ответа.

Гай медленно поехал вперед.

– Если бы вы высадили меня около метро, я бы гораздо быстрее добралась до офиса Стива, – сказала Франческа, для убедительности взглянув на часы. Она постаралась изобразить из себя очень занятого человека, у которого уйма неотложных дел. На самом деле она, немного успокоившись, принялась судорожно перебирать варианты того, как ей избежать разговора с Гаем.

– Вы собираетесь взяться за управление компанией Стива? – спросил он, игнорируя ее предложение высадить ее у метро.

– Кто-то же должен руководить, – заметила Франческа. – Необходимо решить все вопросы, касающиеся будущего этого предприятия, зарплаты сотрудников. Переговорить с людьми. – Она повернулась к нему. – Я еще не поблагодарила вас за то, что вы вчера спасли меня от двух назойливых гостей.

– Я не думал, что вы это заметили.

Ее губы дрогнули, и она слабо улыбнулась. Если она хотела отвлечь его от главной темы, то у нее это прекрасно получалось. Он думал об этой женщине три года, она жила в его сердце. Но, вынужден был Гай признаться себе, на самом деле он ее совсем не знает. Все, что он представлял о ней, было лишь его фантазиями, не более.

Но теперь Франческа не плод его воображения.

Реальная, она сидит в машине рядом с ним.

И он должен узнать побольше об ее отношениях со Стивом. Почему у них так сложилась жизнь?

Когда-нибудь он обязательно все узнает.

– Возможно, Стив оставил какие-нибудь рекомендации, планы, – скороговоркой выпалил Гай, стараясь отвлечься от мыслей о Франческе. – Вы проверяли бумаги на его рабочем столе? Смотрели в компьютере?

Она безучастно посмотрела на него. О чем он говорит? Последние месяцы она была занята только тем, чтобы ухаживать за Стивом, здоровье которого день ото дня становилось все хуже. Проверять его рабочий стол было последней из ее забот.

– А кто-нибудь другой не помогал ему в бизнесе? – продолжал допрашивать ее Гай.

Она покачала головой:

– Я не знаю. Мне, наверное, стоило взять с собой сегодня его ноутбук.

– Ничего страшного. Одно то, что вы собрались ехать сегодня в офис фирмы Стива, свидетельствует о том, что вы удивительная сильная женщина. Он замолчал и добавил:

– Ну, ничего. Мы просмотрим документы вместе и, может быть, найдем какой-нибудь выход.

– Мы? – переспросила она. – Вы-то почему должны об этом беспокоиться?

Она не досказала мысль, и вопрос, который волновал ее больше всего, повис в воздухе: «Почему вы не помогали ему, пока он был жив? Почему не приезжали?»

– Я исполняю волю Стива, – бесцветным голосом ответил он, одной фразой возвращая ее к той теме, от которой она все это время старательно пыталась уйти. – И поэтому обязан взять ответственность за организацию бизнеса на себя. Если вы, конечно, заинтересованы в продолжении этого бизнеса.

– Этот бизнес – все, что у меня есть, – напомнила она. – Я должна позаботиться о Тоби, и у меня нет другого выбора.

– А как же Мэтти?

– Ей будет сложнее найти подходящее жилье, чем нам с Тоби. Но вам нет резона беспокоиться о ней.

– Понятно.

– И я тоже не повод для вашего беспокойства.

Он пристально посмотрел на нее:

– А вот это мы обсудим после того, как вы поведаете мне то, что не были готовы рассказать в присутствии Тома Палмера.

Франческа надеялась, что Гай, возможно, забыл о разговоре, прерванном в офисе Тома Палмера. Но надеяться на это было довольно глупо с ее стороны.

Столь же глупо, как позволить себе уступить Гаю.

Все трое прекрасно понимали при прочтении завещания, что Стивен лгал ей. Но ложь была лишь выражением его слабости. Очаровательный и добрый человек, но не способный позаботиться о себе, а тем более о других людях. И вдобавок постоянно лгущий. Но, хорошо зная об этой его особенности, все продолжали ему верить. Даже рассудительный Гай…

А у нее была не жизнь, а сказка. Стив баловал ее, заботился о ней. Ей не нужно было, как другим, опасаться измен и ссор.

Она и Тоби были всем для Стива. И вот теперь его нет.

И кто смеет в чем-то обвинять Стива и осуждать его, тем более сухой и эгоистичный Гай Димоук?!

И она была полной дурой, что позволила Гаю вывести ее из кабинета Тома под руку и увезти куда-то. Но, с другой стороны, что бы ей дало, если бы она стала сопротивляться? Допустим, села бы в такси, он ведь все равно последовал бы за ней. Или приехал к дому на улице Эльтона и ждал бы ее возвращения. Не так-то просто избавиться от этого навязчивого Гая Димоука. Он что же, решил одной большой порцией возместить всю заботу и внимание, коих лишал Стива и ее в течение трех лет?

Свернув с главной дороги, Гай теперь петлял по переулкам и небольшим улочкам. Франческа покосилась на него. Красивое лицо с длинным, тонким носом, острыми скулами и чувственным ртом. И ни малейших признаков эмоций!

– О, вы привезли меня домой, – удивилась она, когда они остановились, и сразу поняла, зачем он это сделал. – Наверное, вы хотите, чтобы я принесла вам ноутбук Стивена?

– Да, я думаю, сами вы не справитесь. Вам понадобится помощь.

Гай не смотрел в ее сторону. Франческа нервно сглотнула, внезапно почувствовав страх. Если он проследует за ней в дом, ей придется продолжить с ним разговор, прерванный в офисе. И тогда она будет вынуждена все ему рассказать. Гай рассердится и начнет просто-напросто ее презирать.

Так мне и надо, подумала про себя Франческа.

Если я сама себя презираю, почему тогда кто-то должен меня уважать? И зачем мне вообще уважение старшего брата Стива?

– Гай! – окликнула она его, собираясь выйти из машины.

Он не шевельнулся, но через несколько мгновений тихо произнес:

– Мне важно, чтобы вы знали: я любил брата.

Стив, вероятно, говорил вам, что я чересчур властный человек и вечно вмешиваюсь в его жизнь. И у меня есть все, а у него ничего…

Франческа тихонько шмыгнула носом, к горлу подкатил комок, к глазам подступили слезы.

– Да, наверное, я представляю собой именно то, о чем он говорил. Да, я получил наследство от матери, и это привело к тому, что он почувствовал себя менее любимым и значимым, чем я. Мать Стива действительно любила его меньше, чем моя мать любила меня. Это правда, с которой трудно спорить. То, что его мать даже не приехала к нему на похороны, свидетельствует о том, насколько она бесчувственная женщина. В ней нет ни капли любви, ни капли доброты, и я ненавидел ее за отношение к Стивену. Сколько я ни пытался, мне не удавалось заполнить ту пустоту, которая возникла в его сердце из-за материнского равнодушия. Я надеялся, что с вами и с Тоби он обретет то, чего не имел в родительской семье…

– Но почему вы не приезжали в течение последних трех лет? Не навещали его?

– Я был в курсе всего, что делал брат. И старался переубедить его, когда считал, что он поступает не правильно. Но он уже не был мальчиком и должен был наконец встать на ноги. Отвечать за свои поступки. Будь я всегда рядом, вряд ли он смог бы обрести самостоятельность.

Гай повернулся к ней, и она почувствовала, что комок в горле мешает ей говорить.

– И я был, признаться, страшно рассержен на Стива из-за того, что он не собирался жениться на вас, и он знал это. По его словам, это был ваш выбор, но, зная его, я не мог в это поверить. – Гай немного помолчал. – Все так сложно.

– Да, жизнь – сложная штука, – согласилась Франческа.

– Значит, тогда он все-таки сказал мне правду?

Это была не его идея отказаться от свадьбы?

Не ответив, она вышла из машины. Ее ноги были настолько слабы, что в какой-то момент ей показалось, что она упадет.

– Давайте войдем в дом, – предложила Франческа.

Она открыла дверь, вошла внутрь и направилась на кухню. Гай последовал за ней.

Копни как раз собиралась идти забирать Тоби из детского сада.

– О, Франческа, ты уже вернулась? – воскликнула она, но, заметив Гая, спросила:

– Приготовить что-нибудь перекусить?

– Нет, не нужно, – улыбнулась Франческа.

– Тогда я схожу за Тоби. Я обещала сводить его в парк. Покормить уток, поесть мороженого, – сказала Конни, – но если ты против, мы сразу же вернемся домой, минуя парк.

– Нет-нет, Конни, погуляй с ним, если обещала, Кстати, у тебя достаточно денег? – Не дожидаясь ответа, она достала из сумки кошелек, вынула банкноту и протянула Конни. – На всякий случай, – пояснила она. – И не спешите домой. Пусть Тоби нагуляется вволю. – И чувствуя, что надо объяснить, почему она пришла с мужчиной, добавила:

– Это брат Стивена, Гай. Нам нужно просмотреть кое-какие бумаги. – Она обернулась к Гаю, стоявшему в дверях кухни. – А это Конни. Наша няня, домохозяйка. Не представляю, как мы справлялись бы без ее помощи.

Обменявшись рукопожатием с Гаем, Конни вышла из кухни. Когда дверь за ней закрылась, Гай спросил:

– Она тоже живет с вами?

– Конечно, дом же большой.

Франческа вздохнула. Теперь, когда она осталась на кухне наедине с Гаем, ей показалось, будто кухня неожиданно уменьшилась в размерах.

– Хотите кофе? – спросила Франческа, обрывая затянувшуюся паузу. – Прежде чем мы начнем работать.

– Давайте так: пока вы сходите за ноутбуком Стива, я сделаю кофе.

– Вы? – не пытаясь скрыть удивления, спросила Франческа. Но тут же опомнилась, понимая, что раскрыла еще одну семейную тайну: Стивен никогда не заходил на кухню. – То есть вы хотите сказать, что будете просматривать документы прямо здесь, на кухне?

– Ну, я подумал, что мы могли бы воспользоваться этим столом. Вряд ли нам потребуется много места, к тому же здесь легко создать уютную рабочую атмосферу. Нас же только двое. Большие залы нам ни к чему, от них одна польза – эхо. Для тех, кто чего-то не расслышал с первого раза. А в рабочем кабинете стол маленький, и за ним вдвоем сидеть неудобно.

Ну конечно, она опять забыла, что он прекрасно знает этот дом и расположение комнат. И он прав.

Рабочий стол в кабинете не предполагает сидение за ним двух человек, если только они не намереваются прижиматься друг к другу.

– Хорошо, – кивнула Франческа, – я сейчас принесу ноутбук. Кофе стоит…

– Не беспокойтесь, я найду.

– Хорошо, – снова повторила она, – я вернусь через минуту. Только переоденусь во что-нибудь домашнее.

Он кивнул.

Гай налил в чайник воду, нашел кофе и к моменту, когда Франческа спустилась вниз, уже разливал горячий напиток по кружкам.

Он посмотрел на нее. Она переоделась, сменив строгий костюм на свободного покроя брюки и рубашку. Темного цвета.

Конечно, Франческа в трауре. И она тремя годами старше, чем та яркая девчонка, которая украла его сердце там, в ресторане. Но все это навевало мысль о том, что она потеряла свою индивидуальность. Ее волосы, одежда, фигура – все было таким строгим, правильным. Ни одной пряди, выбивающейся из прически, да и косметика серо-коричневых тонов. Ей можно было скорее дать лет тридцать пять, чем двадцать пять. Она намеренно, что ли, старит себя?

Франческа, стараясь не смотреть на своего гостя, положила ноутбук на стол и открыла крышку.

– Нужно включить в сеть, батарейки разрядились.

Он наклонился к розетке, включил ноутбук и спросил:

– Какой пароль?

– Хороший вопрос! Честно говоря, понятия не имею.

Гай задумался, возможно ли такое. Наверное, да.

У Гая было несколько долгосрочных партнеров, но он ни с кем не делился входным паролем компьютера. Но когда люди живут в одном доме в течение трех лет и у них ребенок, можно ли этого не знать?

Гай не думал, что Стив использовал какой-нибудь хитрый пароль, и написал имя его сына. Высветилась надпись, что пароль неверен.

Что еще? Один из возможных вариантов – имя возлюбленной. Гай посмотрел на Франческу.

Она заметила его взгляд:

– Вряд ли я гожусь для пароля. Это первое, что пришло бы в голову любому, кто решил бы воспользоваться ноутбуком.

– Логично, – кивнул Гай, но все-таки попробовал набрать ее имя. Безрезультатно.

– Что еще может быть? Что-нибудь ироничное?

Или, может быть, какая-нибудь еда. Было время, когда он питался только тостами с колбасой.

– Да? И сколько лет ему было? Шесть?

– Девятнадцать.

Их взгляды встретились. Они представили одно и то же: Стив, небритый студент-разгильдяй без денег…

Франческа спросила:

– А как насчет Тоби?

Он отрицательно покачал головой.

А если первая привязанность, любовь? Он набрал имя. Получилось.

– Что это?

– Гарри.

– Кто такой Гарри?

– Так звали щенка, которого купили ему в пять лет на день рождения. Белый с коричневым спаниель. Абсолютно глупое существо. Но Стив любил его.

– Он никогда не говорил о нем, – вздохнула Франческа, грустно взглянув на экран монитора.

Еще одна тайна Стива.

Гай попытался успокоить ее:

– Он никому не рассказывал о нем, после того как собака погибла. Таким образом он старался вычеркнуть это воспоминание из своей памяти.

– О! – выдохнула она. – Как это случилось?

Ей хотелось побольше узнать о Стиве. О его детстве. Этот разговор был важен им обоим.

– Были летние каникулы. И мы находились в доме в Корнуолле, – сказал Гай. Он заметил по глазам Франчески, что та не понимает, о чем идет речь, и объяснил:

– Отец продал тот дом, как и этот, когда несколько лет назад у него возникли финансовые затруднения. – (Она кивнула, очевидно проинформированная о том, что их отец потерпел денежный крах.

И это сильно подорвало его здоровье. Буквально убило.) – Мы спускались к пляжу. Гарри тянул поводок изо всех сил, заставляя Стива бежать следом. – (Франческа снова кивнула.) – Обычно, когда идут по дороге, держат собаку рядом, но, поверьте мне, Гарри был самой непослушной собакой в мире;

– Наверное, подражал Стиву.

– Вы правы, явно подражал своему непослушному хозяину, – подтвердил Гай.

Они оба улыбнулись, вспоминая каждый свое.

– Они были неразлучны, – сказал Гай и сделал паузу. Перед его глазами предстали эти двое: мальчишка и его пес, верные друзья. – В общем, Гарри испугался какого-то громкого звука и побежал через дорогу, прямо под колеса машины. У водителя не было возможности свернуть в сторону.

– Бедный Стивен! – пробормотала Франческа. В офисе Тома Палмера ей до определенного момента удавалось держать эмоции под контролем, потом, после короткой вспышки, она опять взяла себя в руки. Но сейчас слезы подступили к ее глазам и она ничего не могла с этим поделать.

Гай не мог точно сказать, как это получилось – повернулась ли она к нему, или он приблизился к ней, – так или иначе, но уже в следующее мгновение она плакала, уткнувшись в его грудь.

Это был один из тех сладостно-горьких моментов, которые потом невозможно забыть.

Он держал ее в своих объятиях, вдыхал аромат волос. И это происходило не в воображении, а в реальной жизни.

Гай не смел даже мечтать о том, что когда-нибудь наступит такой момент.

Но мучительно было знать, что она находится в его объятиях только потому, что оплакивает умершего любимого мужчину. И слезы эти появились не из жалости к погибшему щенку, а из-за сочувствия Стиву, который наверняка винил в произошедшем себя, ведь он не смог тогда удержать пса рядом и выпустил поводок из рук. Она плакала, сопереживая страданиям, выпавшим на долю маленького Стива.

Гай просто обнимал ее, позволяя выплакаться. И ничего не говорил. А что он мог сказать? Лишь пустые слова утешения: «Не надо плакать. Не надо. Все будет хорошо»… Так говорили ему, когда умерла его мать. А он не догадывался, куда она ушла. Только понимал, что больше никогда не вернется.

И вряд ли Франческе помогли бы такие слова. И Тоби.

Гай не мог не признать, что из-за своего эгоизма он в течение трех последних лет старался быть подальше от Стива.

Да, он сказал Франческе правду. Он действительно полагал, что Стив добьется большего успеха, если старшего брата не будет рядом. Но это была не вся правда. Остальная часть правды выглядела гораздо менее альтруистично. Просто Гай не смог бы постоянно видеть Стива и Франческу вместе. И если бы он не знал, что Франческа беременна, он приложил бы все силы, чтобы украсть ее и увезти далеко-далеко…

– Жаль… – пробормотала она. – Эта история с собакой застала меня врасплох.

– Хорошо, – ответил он. – Иногда нужно выплакаться.

– Наверное, но только, когда эти слезы никто не видит, по крайней мере не посторонние, – сказала она, отодвигаясь от него и глядя в другую сторону. Мне действительно очень жаль.

Что она имела в виду: слезы или то, что оказалась так неожиданно близко от него? Гай не смог бы ответить на этот вопрос.

– Я не посторонний, – отозвался он, наблюдая, как она вытирала тыльной стороной руки слезы и оглядывалась по сторонам в надежде обнаружить где-нибудь бумажные салфетки. – Стив был моим братом.

Ему не хотелось выпускать Франческу из своих объятий, и он готов был хоть целую вечность простоять вот так, рядом с ней.

Но Гай сразу же разомкнул руки, как только она сделала шаг назад, и не попытался удержать ее хотя бы еще на одну секунду.

Достав носовой платок из кармана, он протянул его ей. Взяв в руки платок, она усмехнулась.

– Вы и Стивен, должно быть, единственные мужчины во всем мире, которые до сих пор пользуются льняными носовыми платками, – сказала она, вытирая слезы. Ее движения были намеренно медленными, она тщательно протирала глаза, видимо, чтобы прийти в себя, прежде чем снова взглянуть на Гая.