Текст книги "Я знаю, что вы сделали прошлым летом"

Глава 14

Рей с облегчением вздохнул, минуя стеклянные двери больничного холла и выходя на улицу, залитую мягким светом полуденного солнца.

«Итак, дело закрыто, – сказал он самому себе. – Я едва не довел себя до истерики, а на деле оказалось, что беспокоиться нечего. Нападение на Барри было обыкновенным ограблением, и не более того. А ко мне это не имеет никакого отношения. И к Джулии тоже. И даже к Хелен. Никто не собирается нам вредить, по крайней мере физически».

При мысли об этом он испытал огромное облегчение, от которого даже закружилась голова. Рей шагал по тротуару, и у него было дикое желание махать всем встречным, крича: «Привет! Мы в порядке! Все замечательно!»

Хотя, конечно, на самом деле нет. Исключение одного источника опасности вовсе не означало, что больше не о чем беспокоиться. Ведь кто-то все-таки знал – или думал, что ему что-то известно, – про прошлогодний несчастный случай. И хотя рассказ Барри опровергал мысль о физической мести, все эти дурацкие вырезки и записки наверняка являлись частью какого-то плана. И хотя до сих пор никаких угроз не поступало, но рано или поздно что-то должно было начаться. Возможно, это будет шантаж: «Заплатите мне столько-то денег, или я пойду в полицию и расскажу им, что знаю».

«Если так, – думал Рей, – я пойду к копам. Меня это вполне устроит. Я не собираюсь платить ни пенни и еще глубже погрязать в том дерьме, в котором я оказался сейчас. Если бы все было по-моему, то я сам пошел бы в полицию. Если бы я не дал себя уговорить на эту дурацкую клятву… Если бы я только послушал тогда Джулию вместо Барри… Но что сделано, то сделано. Ту ночь нельзя вернуть. И теперь уже никто не может управлять тем, что случится завтра. Эльза – если, как и предполагала Джулия, это была именно Эльза – вполне способна была сделать это…» Но чем больше он думал об этом, тем сложнее ему было представить Эльзу в роли шантажистки. Она произвела на него впечатление человека, идущего напролом. Если бы у нее было что-то против Хелен, то на столь тонкую и долгую игру в кошки-мышки у нее попросту не хватило бы ни ума, ни воображения.

– Рей? Эй, ты Рей Бронсон, ведь так?

Рей вздрогнул от неожиданности. Раздавшийся у него за спиной голос оторвал его от размышлений. Он обернулся и оказался лицом к лицу с незнакомым темноволосым, коренастым молодым человеком.

Затем Рей узнал его.

– А, привет, – ответил он. – Бад, если не ошибаюсь, да?

– Точно. Я подумал, что это ты, но не был уверен. Ты выходил из больницы. У тебя кто-то заболел?

– Друг, – ответил Рей. – Барри Кокс. Может быть, Джулия рассказывала тебе о нем.

– Это тот парень, которого подстрелили у колледжа?

Рей кивнул.

– Да уж, не повезло ему. Ну и как он? К нему уже пускают посетителей?

– Нет, – покачал головой Рей. – Я, можно сказать, взял эту крепость штурмом. Он чувствует себя неплохо – насколько это возможно при таких обстоятельствах.

Эта фраза далась ему с трудом. Он испытал величайшее потрясение, увидев высокого и сильного Барри беспомощно лежащим на больничной койке. Рей не был большим знатоком по части больниц. Ему никогда не приходилось в них бывать, за исключением одного раза, когда он приходил навещать мать после удаления аппендицита. Но тогда все было по-другому. Операция прошла успешно, его мама была в хорошем настроении, улыбалась, и все они уже знали, что всего через каких-нибудь два дня она вернется домой сильной и здоровой, готовой снова наслаждаться жизнью.

В случае же с Барри никто такой гарантии дать не мог.

– Паралич, – сказал накануне по телефону мистер Кокс. – В настоящее время это явление поразило нижнюю часть его тела, но будем надеяться, что это пройдет. Разумеется, ему мы ничего не сказали об этом.

«Но он и сам все понимает, – подумал Рей. – Может быть, они ему ничего и не говорили, но он это знает». Это знание было во взгляде Барри, а сквозь горечь в его голосе то и дело прорывался самый настоящий, неподдельный ужас.

И, словно читая его мысли, Бад сказал:

– Ненавижу больницы. – Он шагал рядом с Реем, подстроившись под его шаг. – Я вообще-то шел в тот «Старбакс» на углу. Думал купить там себе кофейный торт или что-то такое. Составишь мне компанию?

– Ну… – Рей заколебался.

Он уже успел пообедать, и есть ему совсем не хотелось. И в то же время ему пришлось признаться самому себе, что его одолевает какое-то нездоровое любопытство и желание поближе присмотреться к парню, сумевшему занять его место в жизни Джулии. Она говорила, что она вовсе не влюблена в него, однако должно же быть в их отношениях что-то, раз она продолжает регулярно видеться с ним.

– Почему бы и нет? – сказал Рей. – Чашечка кофе будет кстати.

Когда они вошли в кафе, зал был практически пуст. Рей заказал себе латте, а Бад – круассан, а затем они сели за столик. Пока они ждали латте, Рей внимательно разглядывал лицо молодого человека, сидевшего напротив. «Что нашла в нем Джулия? – недоумевал он. – Неужели о нем она вспоминает первым делом, просыпаясь по утрам? И неужели именно это лицо снится ей по ночам?»

Бад не был красавцем, однако присущая ему молчаливая уверенность вполне могла произвести впечатление на такую девушку, как Джулия. Хорошая стрижка и выбритое лицо также подчеркивали их разницу в возрасте. У него был волевой подбородок и прямой, уверенный взгляд молодого человека, который привык ставить перед собой цель и затем добиваться задуманного.

И если уж он положил глаз на девушку, подумал Рей, то он не успокоится до тех пор, пока не заполучит ее. Данное наблюдение заставило его не на шутку взволноваться.

– Ты правда не будешь больше ничего брать, кроме кофе? – спросил Бад.

– Не буду, – ответил Рей. – Этот визит в больницу окончательно выбил меня из колеи. В школе Барри был моим самым лучшим другом. Сейчас, конечно, мы уже не так близки, но все же… увидеть его вот в таком положении… совершенно беспомощным…

– Могу себе представить, – сочувственно покачал головой Бад. – Как я уже говорил, ненавижу больницы. От одного запаха мне начинают кошмары сниться.

– А ты сам когда-нибудь попадал в больницу? – спросил Рей.

– Ага. После Ирака, – ответил Бад, но не стал развивать эту тему. – Слушай, а что связывает Джулию и этого твоего друга? Она сказала мне, что послала цветок ему в больницу. Они же не встречаются?

– Боже, нет, – запротестовал Рей. – Она его даже недолюбливает. Просто раньше мы дружили все вместе: Джулия, я, Барри и Хелен Риверс. Но потом кое-что произошло и… ну, короче, мы больше не дружим.

– Хелен Риверс, – задумчиво проговорил Бад. – Что-то очень знакомое. Наверное, в разговоре Джулия упоминала о ней.

– Ты мог видеть ее по телевизору. Она работает в одной из местных телекомпаний. – Рей решил задать вопрос, больше всего занимавший его: – А вы с Джулией часто встречаетесь?

– Довольно часто, – ответил Бад. – А тебя это волнует?

– Разумеется, – сухо ответил Рей, – но, похоже, пока что ничего поделать с этим я не могу. Раньше мы с ней встречались. И я предупреждаю тебя, что пойду на все, чтобы вернуть ее.

– Вот как? – В голосе Бада звучало легкое удивление. – Ну что ж, попробуй, но только помни о том, что разорвать отношения легко, а вот наладить вновь ой как непросто. Если Джулия до сих пор так много значит для тебя, то зачем ты ее бросил?

– Я ее не бросал, – возразил Рей. – Просто мне пришлось уехать на какое-то время, побыть одному, привести в порядок свои мысли и чувства.

– Это больше похоже на обыкновенное бегство, – коротко заметил Бад.

– Да, так оно и было, – согласился Рей. – Теперь я это точно знаю. И именно поэтому я и вернулся.

– Рассчитывая, что все пришло в норму и проблемы уладились сами собой?

– Вовсе нет. Ни на что такое я не рассчитывал.

Разговор явно сворачивал в ненужное русло. Рей нервно заерзал на стуле. Меньше всего ему хотелось изливать душу своему сопернику.

– В свое время между нами все было удивительно здорово, – сказал он. – Может быть, мне удастся вернуть ее, чтобы попытаться начать все сначала. А может быть, и нет. Это ей решать. Думаю, она уже сказала тебе, что всего через пару месяцев уезжает в колледж на восток.

– И ты собираешься отправиться следом за ней?

– Мне бы, конечно, очень этого хотелось, но я не подавал документы ни в один из университетов Лиги плюща[2]2
  Лига плюща – группа самых престижных частных колледжей на северо-востоке США. Название связано с тем, что по английской традиции стены университетов – членов Лиги увиты плющом.


[Закрыть]. Да если бы и подал, то вряд ли бы меня туда приняли. Нет, я останусь здесь и поступлю в университет.

– И ты уже выбрал, чем будешь заниматься?

– В общем-то, да, – ответил Рей. – По крайней мере, у меня уже есть кое-какие соображения на этот счет. Думаю посвятить себя педагогике. У меня всегда это получалось довольно неплохо – объяснять разные вещи окружающим. В старших классах я был наставником у целой чертовой футбольной команды, помогая им не отстать в учебе, чтобы они могли спокойно играть. Конечно, моему отцу будет поначалу нелегко смириться с этой мыслью, но думаю, он уже понял, что профессионального спортсмена из его сына все равно не получится. Думаю, он предпочтет видеть меня учителем, нежели заправщиком на бензоколонке.

– Вот уж никогда не подумал бы, что ты любишь детей. Ведь профессия учителя… – Бад прервался. – Твой кофе готов.

В разговоре наступила пауза, пока Рей ходил к стойке за латте. Он бросил туда сахар и принялся размешивать его. У него появилось неловкое ощущение, что он рассказал слишком много человеку, который хоть и не был врагом, но и другом тоже не являлся. Единственной причиной, по которой он согласился зайти выпить кофе с Бадом Уилсоном, было желание побольше узнать о нем. Но до сих пор он так и не выведал ничего нового, а наоборот, говорил исключительно о себе.

Теперь он же он предпринял попытку перевести разговор в нужное ему русло.

– Ты сказал, что был в больнице, – начал он. – Это тебя на войне ранило?

– Давай не будем об этом. – Бад решительно закрыл тему.

– Извини, – неловко проговорил Рей.

– Ничего. Просто я не люблю говорить об этом. Война – это ад, Бронсон. – Бад взял свой круассан и откусил кусочек. – Не помню, кто это сказал. Кто-то из знаменитых. Тот, кто сам прошел через это. Он сформулировал суть предельно четко и лаконично. Нет ничего хорошего в том, чтобы стрелять в людей, и в том, что они стреляют в тебя, но это война. Приходится постоянно говорить себе, что ты здесь именно для этого, убивать людей, которые хотят убить тебя, армия придумала тебе такое занятие, старый добрый Дядюшка Сэм поддержал, так что вся эта затея, можно сказать, получила высочайшее одобрение. Но самый больной вопрос – это дети. Они даже не знают, из-за чего началась вся эта бойня, они страдают лишь потому, что живут там, где идет война.

– Круто, – невпопад сказал Рей.

Наступило молчание. Он отпил глоток кофе, недоумевая, зачем вообще заказал его; одна мысль о том, что придется выпить целую чашку этой сладкой жидкости, вызывала у него стойкое отвращение.

– Слушай, – сказал он, – мне пора.

Бад был явно удивлен:

– Мы же только пришли.

– Да, я знаю, – согласился Рей. – Но мне нужно позвонить. Надо было еще раньше. Просто из головы вылетело.

– Если речь о Джулии, – проговорил Бад, – то можешь не беспокоиться. Сегодня вечером у нее свидание со мной. – Он улыбнулся, в первый раз за все время, пока они сидели за столиком. – Бронсон, хочешь пари?

– Какое? – не понял Рей.

– Спорим, что ни в какой колледж Джулия в сентябре не поедет?

– Глупости, – покачал головой Рей. – Разумеется, поедет. Она так этого ждет. Что, по-твоему, сможет удержать ее здесь?

– Я, – просто ответил Бад. – Она об этом пока еще не догадывается. Но ведь до сентября еще целых три месяца.

– Глупости, – повторил Рей и встал. – Джулия еще не готова к серьезным отношениям с кем бы то ни было. Ей даже восемнадцати нет. Она ни за что не останется в этом городе ни ради тебя, ни ради меня, ни ради кого бы то ни было еще.

– Что ж, посмотрим. – Бад дружески протянул ему руку на прощание. – Что ж, было приятно поговорить с тобой, Бронсон. До скорой встречи.

– И мне тоже, – ответил Рей. – Еще увидимся.

Он подошел к стойке, чтобы оставить чаевые, после чего вышел на улицу и набрал номер Джулии. Сначала были слышны гудки, а затем его переключило на голосовую почту. «Это я», – проговорил он и нажал отбой, чувствуя непонятное раздражение. С кем это Джулия может любезничать по телефону в разгар дня? Она только что должна была прийти из школы, так что вряд ли это был кто-то из одноклассников. Или она отключила телефон? Но если так, то зачем? Он-то думал, она будет нетерпеливо ждать, когда Рей позвонит ей, чтобы сообщить о результатах своего разговора с Барри.

Конечно, с его стороны было глупо так рассуждать, и он сам понимал это. Ведь Джулия не знала, что он попытается именно сегодня пробраться в палату к Барри и потом станет названивать ей. И то, с кем она разговаривает по телефону после школы, было ее личным делом, так же как и то, с кем она ходит на свидания по вечерам.

«Только не с ним, – беспомощно твердил про себя Рей. – Я не хочу, чтобы она с ним встречалась».

Разговор с Бадом произвел на него гораздо большее впечатление, чем он того ожидал. До сих пор он считал его просто одним из многих – этаким занудой, единственным предназначением которого было развлекать Джулию и прикрывать ее перед матерью, когда та начинала нотации по поводу того, что она ни с кем не встречается.

И вот теперь он предстал перед Реем совершенно в ином свете. Бад был молчалив, однако он не был занудой. Кроме того, он обладал серьезностью и упорством, что наверняка импонировало такой чувствительной натуре, как Джулия. Даже разница в возрасте уже не казалась Рею недостатком, который он мог бы трактовать в свою пользу. Возможно, Бад и был года на три-четыре постарше, однако это его совсем не портило, да и вообще он производил впечатление уверенного в себе мужчины, привыкшего во всем добиваться своего.

И, похоже, он поставил перед собой задачу получить Джулию.

«Но только он никогда не добьется ее, – уверял себя Рей. – Потому что я этого просто не допущу».

Он вышел из магазина и зашагал по улице, направляясь туда, где была припаркована отцовская машина, сел за руль и завел мотор. Он был так погружен в свои мысли, что даже не заметил, как одновременно с ним от тротуара отъехала еще одна машина. Держась на некотором расстоянии от него, она проследовала за ним до самого дома.

Глава 15

Хелен уже шла к бассейну, когда за дверью ее квартиры послышался приглушенный звонок телефона.

– Ты иди вниз, а я тебя догоню, – сказала она сопровождавшему ее Колли. – Возможно, это насчет Барри.

Она влетела в квартиру и успела схватить трубку на шестом звонке.

– Рад, что ты ответила, а то я уж хотел трубку положить. – Голос Рея в трубке казался очень далеким. – У меня есть для тебя хорошие новости. Я сегодня виделся с Барри, и он сказал, что мотивом для стрельбы стало ограбление. Это не имеет никакого отношения к прошлому лету. Просто какой-то придурок захотел разжиться у него деньгами.

– Ты видел Барри?! – Сознание Хелен услышало только эту фразу. – Но как? Ты же не родственник!

– Я им и не представлялся. Просто потихоньку поднялся по лестнице черного хода, когда время для посещений уже закончилось, – ответил Рей. – Ты хоть поняла, что я тебе только что сказал про тот выстрел?

– Да, конечно. – Пальцы Хелен крепко сжали трубку. – Рей, как он? Как он выглядит? А про меня он что-нибудь говорил?

– Я пробыл у него совсем недолго, – сказал Рей. – Конечно, выглядит он неважно, но, с другой стороны, как еще должен выглядеть человек, у которого лишь накануне извлекли пулю из спины? Но он был в себе. И говорил осмысленно.

– Думаешь, я смогу попасть к нему? – спросила Хелен. – Если пойду тем же путем, что и ты?

– Знаешь, Хелен, я бы на твоем месте не стал этого делать. – Ей показалось, что в голосе Рея прозвучала какая-то странная нотка. – Сейчас он не в духе и никого не хочет видеть, даже если доктора и разрешат. Тебе лучше подождать, пока он немного придет в себя.

– Но если он обрадовался тебе… – начала Хелен.

– Вовсе нет. И тебе он тоже рад не будет. Поверь мне, Хелен, я знаю, что говорю. Он сейчас в депрессии. Пусть какое-то время побудет один, ладно?

– Ладно, Рей. Спасибо, что позвонил. Ты уже рассказал Джулии?

– Никак не могу до нее дозвониться, – ответил Рей. – Но я пытаюсь.

– Что ж, еще раз огромное спасибо, – сказала Хелен. – Приятно узнать, что остальным из нашей компании не придется волноваться, что их подстрелят.

Она положила трубку на рычаг, и в душе ее боролись два чувства: облегчения и досады.

Предположение, что Барри, возможно, не захочет ее видеть, было нелепо – настолько нелепо, что даже не о чем спорить. Если Барри и в самом деле в депрессии, то именно сейчас он нуждается в ней, как никогда. Пытаться проникнуть в больницу вечером, когда там почти наверняка будут его родители, бессмысленно, но вот завтра с утра она первым делом отправится туда.

Что же до ограбления как мотива нападения на Барри, теперь даже речи не могло быть о том, чтобы нарушить связывавшую их клятву. И она никогда до самой смерти не простит Рею то, что он осмелился даже заикнуться об этом. Тот факт, что он собирался даже пойти в полицию, не согласовав прежде этот вопрос с Барри, красноречиво свидетельствовал о том, что на самом деле он их уговор ни в грош не ставил.

Хелен с ужасом подумала о том, что бы было, если бы Рей все-таки поступил по-своему. Взял бы и стал действовать в одиночку, не переговорив с Барри! Он бы просто ни за что испортил бы Барри всю жизнь.

Полотенце и резиновая шапочка валялись на кресле у столика с телефоном. Она взяла их и снова направилась к двери. Вышла в коридор, помедлила самую малость у порога, а потом решительно закрыла за собой дверь, но запирать ее не стала.

– Конец всем страхам, – вслух объявила она.

Эти слова радовали, и лишь теперь, произнеся их вслух, она поняла, что действительно все это время боялась. Не настолько, чтобы нарушить клятву, однако нервы стали ни к черту.

«Что ж, всему, слава богу, приходит конец», – думала она, проходя по балкону и спускаясь по лестнице к бассейну.

Колли стоял рядом с одним из шезлонгов, болтая с самой симпатичной из двух преподавательниц из квартиры 213. Вообще-то, справедливости ради, говорила по большей части она, а Колли лишь вежливо слушал ее, но его внимание переключилось на Хелен в ту же секунду, как она появилась на лестнице. Он не сводил с нее глаз, пока она не подошла и не остановилась рядом.

– Ну что, – сказал он, – важный звонок?

– Новости про Барри. Его друг сумел прорвать оборону и навестил его сегодня днем. Он звонил мне, чтобы рассказать о нем.

– Как себя чувствует бедняжка Барри? – спросила учительница. Она с невинным видом улыбнулась Колли. – Барри Кокс – молодой человек, с которым встречается Хелен. Он просто супер. Неудивительно, что она больше ни на кого не обращает внимания, правда, Хелен?

– Конечно, – согласилась Хелен. – Ему сейчас лучше. Спасибо за заботу. Уже совсем скоро он совсем поправится.

– Прекрасные новости, – сказал Колли. – Давай наперегонки до дальнего бортика, а?

Он нырнул в воду первым, и, стоя на бортике бассейна, Хелен смотрела на то, как он плывет мощными длинными гребками, словно желая дать выход накопившейся ярости.

Учительница встала с шезлонга, подошла к ней и встала рядом.

– Жадина ты, – сказала она, сопроводив это утверждение вымученным смешком, который, видимо, был призван обратить все в шутку. – Играешь нечестно.

Хелен с изумлением взглянула на нее:

– Ты о чем?

– Сколько парней тебе надо – по одному на каждый день недели? – Девушка кивнула в сторону Колли, который тем временем уже почти доплыл до дальнего бортика. – У тебя уже есть твой драгоценный Барри. Оставь кого-нибудь и другим!

– О, мы с Колли просто друзья, – сказала Хелен.

– Он сам-то об этом знает?

– Конечно! Ведь он отвозил меня в больницу тем вечером, когда в Барри стреляли. Так что он знает все о наших отношениях.

– Мне плевать, что он знает, а чего нет, – отрезала девушка. – Он не сводит с тебя глаз с тех пор, как только переехал сюда. Все остальные девчонки сумели перекинуться с ним лишь парой ничего не значащих фраз. Он вежлив со всеми, но вот только нас он не замечает, словно витает где-то в облаках. И если хочешь знать, – она снова усмехнулась, на сей раз более искренне, – Барри уделяет мне гораздо больше внимания, чем этот парень.

– Барри обходителен со всеми, – холодно сказала Хелен.

Повернувшись к девушке спиной, она нырнула в воду.

Вода была довольно прохладной, и она, как ранее Колли, принялась энергично грести, заодно давая выход охватившему ее раздражению. Понемногу успокоившись, она перевернулась на спину, чтобы взглянуть на девушку, оставшуюся стоять на бортике. Та тем временем отошла от воды и снова направлялась к своему шезлонгу.

Завидует, презрительно наморщив носик, подумала Хелен. Она уже давно примирилась с тем фактом, что настоящих подруг в «Фор-Сизонс» у нее нет и, скорее всего, не будет. Это не слишком ее огорчало, ибо она не из тех, кто заводит себе подруг. Даже в школе единственной, кого она могла назвать подругой, была Джулия.

Но даже это оказалось совсем не той дружбой, как у обычных девчонок. Львиная доля свободного времени Джулии была занята заседаниями различных клубов, тренировками школьной команды поддержки и прочими внеклассными мероприятиями. Их отношения основывались не столько на их взаимных симпатиях, сколько на том, что молодые люди, с которыми они встречались, дружили между собой.

И все-таки именно Джулию она пригласила к себе домой, чтобы показать платье на выпускной, и это ей Эльза разболтала, что наряд был куплен в комиссионном. Джулия была очень тактична, и, насколько Хелен знала, она никому не рассказала. Можно себе представить, с какой жадностью ухватились бы девицы из «Фор-Сизонс» за столь пикантный факт. Она буквально слышала их голоса, взволнованно передающие новость по цепочке, от квартиры к квартире: «А вы знаете, где Хелен Риверс покупает свои наряды?»

Что ж, больше ей не надо тревожиться о подобных пустяках. Хелен позволила себе довольную улыбку. Пусть болтают о ней что угодно, лишь бы завидовали. Вряд ли кто-нибудь станет возражать против того, чтобы его считали слишком красивым, слишком успешным или слишком везучим. И если дело именно в этом, то черт с ними, пусть себе болтают. Что бы они там ни говорили, они явно втайне наслаждаются тем, что под одной крышей с ними живет сама Будущая Звезда Пятого канала, привнося хотя бы немного гламура в их унылые будни. И теперь уже никто, глядя на ее наряды, не сможет говорить что-то о визитах в комиссионку.

Переезд в эту квартиру стал самым знаменательным событием в ее жизни. Это произвело впечатление даже на Эльзу.

– Послушай, может, переедем вместе? – спросила она в редком порыве сестринской любви. – Я могла бы оплачивать часть аренды, а готовить и убираться можно по очереди.

Это предложение было столь бесцеремонным, что Хелен даже не сразу нашлась что ответить.

– Нет-нет! – выдавила она наконец. И затем, увидев в двери кухни озадаченное лицо матери, быстро добавила: – Я собираюсь снять квартиру с одной спальней. Работа будет очень поздно, так что у меня должна быть возможность хорошенько выспаться с утра. К тому же мы не можем вместе уехать из дома. Кто тогда поможет маме присматривать за детьми?

– Не переживай, Эльза, – сказала ей мать, выходя в гостиную и обнимая старшую дочь за нехуденькие плечики. – Хелен же остается в городе. Она будет нас навещать, когда захочет. И твое время тоже придет. Все птенцы равно или поздно покидают гнездо.

Эльза смотрела на сестру с нескрываемой завистью, и Хелен ощутила некое виноватое, но все же удовлетворение.

– Ты все равно не смогла бы себе это позволить, Эльза, – сказала она. – Я собираюсь снять квартиру в «Фор-Сизонс», а цены на жилье там просто запредельные.

«И вот я здесь, – думала она, продолжая неспешно плыть на спине. – Теперь я здесь. Как сказала, так и сделала».

«Фор-Сизонс» был первым жилым комплексом, куда она пришла в поисках подходящего жилья, и в тот момент, когда она увидела все это сказочное великолепие с бассейном, яркими клумбами, деревянными балконами и шумной толпой обеспеченных молодых холостяков, проживающих здесь, она поняла, что это и есть предел ее мечтаний.

«Барри должно понравиться», – сказала она себе и оказалась права. Растерянное выражение, появившееся на его лице, когда он впервые переступил порог ее сине-сиреневой квартиры, вмиг уничтожило остатки неприятного осадка, оставшегося на душе Хелен после разговора с Эльзой.

– Значит, вот как живет Будущая Звезда! – как бы в шутку заметил он, но в его взгляде был заметен вновь проснувшийся интерес. Пусть у Хелен Риверс не было громкой родословной или блестящего образования, но она тоже кое-что из себя представляла.

Сейчас она не спеша плыла к дальнему бортику бассейна, где ее уже дожидался Колли. Он сидел на бортике, свесив в воду ноги, с него капала вода, а мокрые волосы прилипли ко лбу.

– Ты самая медлительная пловчиха из всех, кого я видел в своей жизни, – сказал он.

– Просто бассейн слишком длинный.

Она улыбнулась, глядя на него снизу вверх, зная, как хорошо мокрые волосы обрамляют ее лицо. Она также знала, как здорово она выглядит в крошечном синем бикини – лучше, чем училка, оставшаяся на том краю бассейна, и на порядок лучше, чем любая из тех, кто жил в этом доме. Разумеется, она была девушкой Барри. Но ведь не случится ничего страшного, если кто-нибудь еще повосхищается ей.

– Тебе стоит посмотреть вечерние новости, – сказала она, – чтобы проверить, успею я высушить волосы или нет.

– Я не буду смотреть телевизор сегодня вечером. – В темно-карих глазах Колли не было заметно и тени восхищения. Он даже не подал ей руку, чтобы вытянуть из бассейна. – Сегодня вечером я буду занят.

– И чем же?

– У меня свидание.

– Свидание? – Она не смогла скрыть удивления. – Но как? То есть я хотела сказать, что даже не знала, что у тебя кто-то есть.

– А ты, наверное, думала, что я буду наслаждаться страданиями безответной любви, пока ты будешь мечтать о своем поверженном возлюбленном? – Слова прозвучали как шутка, однако в его тоне шутливости не наблюдалось.

– Нет, нет, конечно. – Хелен почувствовала, что краснеет. Ведь не об этом ли она думала? – Я просто имела в виду, что ты не говорил, что с кем-то встречаешься. Ты ведь переехал сюда совсем недавно, меньше недели назад.

– В этом мире есть и другие девушки, помимо тех, кто живет в «Фор-Сизонс», – сказал ей Колли. – А ту девушку, с которой я встречаюсь сегодня вечером, я знал еще до того, как познакомился с тобой.

– Ясно, – неловко пробормотала Хелен. – Я просто не подумала.

– Ты еще о многом не подумала, – тихо проговорил Колли. – Ты не знаешь, ни чем я занимаюсь, когда я не с тобой, ни откуда я приехал, ни что меня интересует, ни что я думаю, ни чем собираюсь заняться этим летом. Ты не знаешь, где я работал, как я живу, и совершенно ничего не знаешь о дорогих мне людях. Тебе это неинтересно, вот ты и не спрашивала. С самого первого дня нашего знакомства мы только и делали, что говорили о тебе. Ну, и, разумеется, о твоем драгоценном Барри.

– Думаю, ты прав, – упавшим голосом проговорила Хелен. – Но совсем необязательно выставлять меня такой… такой… эгоисткой.

– Я этого не говорил. Ты сама произнесла это слово.

Он был совершенно серьезен. И тут вдруг Хелен подумала о том, что она никогда не видела его смеющимся. Лицо Колли было хмурым и задумчивым, это было лицо умудренного жизнью человека, многое повидавшего.

– Ты красивая девочка, – сказал он теперь. – Это я признаю. Но кроме тебя в этом мире есть и другие люди. Возможно, тебе стоит попытаться изредка обращать внимание и на них. Среди них есть очень даже интересные личности. – Он протянул руку и коснулся ее подбородка жестким указательным пальцем. – И я один из них. Так что иногда можешь обращать внимание и на меня. Задавай мне вопросы. Слушай, что я тебе скажу. Кто знает, может быть, я действительно окажусь интересным собеседником и смогу рассказать тебе много такого, что тебя заинтересует. Возможно, я скоро сыграю в твоей жизни гораздо более важную роль, чем ты думаешь сейчас…

И затем, не дожидаясь ее ответа, он ловко вскочил на ноги.

– Ну что ж, счастливо оставаться, – довольно громко объявил он, так, что его слова были слышны в дальнем конце бассейна. – Я пошел готовиться к свиданию. Сегодня я встречаюсь с одной замечательной рыженькой красоткой. Пообещал за ней заехать, так что опаздывать никак нельзя!

«Я не верю, – подумала Хелен. – Этого просто не может быть!»

Еще какое-то время она оставалась в воде, судорожно вцепившись в край бортика, пребывая в совершеннейшем недоумении. Это было как будто ласковый до этого щенок вдруг злобно впился тебе за руку.

«Это же Колли, – думала она. – Мой друг Колли! Как он может говорить такие вещи?!»

Затем она услышала смех и, обернувшись, увидела, что к вредной учительнице присоединилась ее подружка. Прощальная фраза Колли облетела весь бассейн, и они наслаждались произведенным ею эффектом.

Постепенно изумление Хелен стало сменяться злостью.

«Он сделал это специально, – подумала она. – Он пытался унизить меня. Этот… этот… подонок!»

«Я этого не говорил. Ты сама произнесла это слово», – отдавалась эхом в сознании фраза, и Хелен яростно стиснула зубы. Только это удержало ее от того, чтобы выскочить из бассейна и броситься вверх по лестнице, чтобы перехватить его на балконе.

Но делать этого было никак нельзя. Иначе со стороны это будет выглядеть так, будто она бегает за ним. Сейчас она еще немного поплавает, а потом понежится на солнышке и пообщается с соседями так, будто ей нет никакого дела до Колли Уилсона. Что, в принципе, было правдой.

И все-таки что это еще за девушка, с которой он познакомился до встречи с ней? И насколько они близко знают друг друга?