Текст книги "Путь. рассказы и притчи"

Монолог известного писателя

Узы дружбы неизмеримо крепче уз родства и семейства,

ибо друзей мы выбираем сами, а родных нам посылает судьба.

(Д. Боккаччо).

Я всегда любил осень. Не помню, чтобы когда-то она погружала меня в меланхолию. Напротив, под песни дождя мне хорошо работать. Да, пожалуй, осень я люблю больше всех времён года.

Осенью я познакомился со своей будущей женой. Это было так давно! Мы прожили вместе много лет, вырастили сына. Десять лет назад моя жена умерла. Быстро и легко. С тех пор я не встретил человека, с которым хотел бы связать остаток жизни… Нет, я встречал прекрасных женщин, но… Я не смог влюбиться. Не сумел.

Сейчас думаю о том, что одиночество позволило мне писать. Отдавать этому делу своё время. И теперь мои книги печатают даже за рубежом, рассказы мелькают в известных журналах. Смерть взяла мою жену, оставив Пустоту, которую я заполнял тем, что писал, писал, писал…

Мне 57 лет. Я – в форме. Уже много лет как веду здоровый образ жизни, стал вегетарианцем, бросил курить. Алкоголь? Так, иногда. Но мне это не нужно. Я люблю писать на трезвую голову и смотреть на мир трезвыми глазами. Каждое утро я делаю зарядку, а вечером тренирую своё тело. Мне нравится…

…Дождь усилился. Зачастил. Стал стеной между мной и внешним миром. Мой сын живёт со своей семьёй (женой и сыном, моим внуком) в другой стране. Мои отношения с ними хорошие. Теперь я могу путешествовать. Сначала, когда меня только начали печатать, и я «почувствовал» гонорары, не мог позволить себе выехать далеко. Но сейчас могу поехать туда, куда захочу. Люблю путешествовать, видеть другие страны, других людей, другие культуры! Это вдохновляет меня.

Когда бываю у сына.

Они все очень хорошие, так заботятся обо мне! Но…

Сказать откровенно, «холодные». Да, именно так – «холодные». Всё очень хорошо, я чувствую себя как дома, но мой сын, будто, закрыт. Начисто лишён романтики. Я не представляю, как он ухаживал за своей будущей женой! Дарил ли он ей подарки? Мой сын как схема.

Расчёт и только расчёт. И я задумываюсь о том, где упустил? Что-то я сделал не так, если сердце моего сына не «замке», хотя он (ещё раз повторю!) очень хороший семьянин, ответственный работник, хороший друг. И до сих пор нет для меня ответа – где я упустил? Мы с женой что-то просмотрели в воспитании сына. Помню, как я читал ему сказки на ночь, на ковре в гостиной мы собирали с ним конструктор и железную дорогу, гуляли в парке. А сейчас сердце моего сна – на «замке»…

…Я сижу за своим письменным столом. Никогда, никогда за десять лет я не ставил на стол фотографию своей жены! Не вешал фото на стены. Я убрал всё очень далеко и редко, так редко достаю их!.. Нет, если бы её фотография стояла на моём письменном столе, я бы не смог сосредоточиться! Мы были с ней больше, чем влюблены друг в друга. Мы были друзьями.

Сейчас у меня очень мало друзей, а, точнее сказать, их только два. Один лежит при смерти, и дни его сочтены. Вчера ездил к нему. Дела его совсем плохи.

Другой друг, пожалуй, и единственный, близок мне и знает обо мне всё. Но, несмотря на это, после смерти моей жены он не мог заполнить собой образовавшуюся у меня Пустоту. Мне пришлось заполнять её самому. Только я сам смог выбраться к радости жизни. Остальные «друзья» не выдержали моей славы и выпадали один за другим из моей жизни, как дерево осенью роняет свои листья.

Слава – непростое испытание. Так много людей стремится к ней, грезят ею! Столько всего делают для достижения её! Я ничего особенного не делал. Просто писал. Не мог не писать. И в один момент события, как пазл, сложились так, что жизнь моя стала набирать обороты и понесла, как экспресс, к станции – Слава.

Читатели… Я всех их люблю! Они такие разные! И даже тех люблю – цепляющих, задиристых, провоцирующих! Мне интересно с ними! И я, поверьте, никому из них не желаю зла!.. Конечно, я не могу физически ответить на все письма и отзывы, которые мне присылают читатели, но по мере возможности я стараюсь отвечать.

Да, читатели… Они заполняют собой мою Пустоту. Их добрые слова и пожелания – обратная, необходимая связь мне. И я благодарен всем им…

…Дождь заканчивается. Бьёт всё тише и тише. Сейчас небо прояснится. Может быть, появится радуга.

Что у меня впереди? Возможно, новые книги, поездки, мои читатели, мой умирающий друг, и другой мой друг, семья сына. Слава не сделала меня высокомерным. Думаю, потому, что выше неё я всегда ставил дружбу и искренность. Сейчас пишу рассказ о дружбе и хочу посвятить его моему умирающему другу…

…Да, небо прояснилось, и показалась радуга. Я фотографировал.

Какая красота!.. Какие краски!.. Я стоял и любовался. Мне 57 лет, но иногда я веду себя как мальчишка…

…Я уже собирался лечь спать, но тут зазвонил телефон. Мой друг умер в больнице. Вот так… Я ничем не мог помочь. Оборвалась ещё одна ниточка, та, что позволяла (а, помнишь?) поговорить о далёком и дорогом.

…Рано утром мне позвонили. Мой единственный друг, мой самый любимый друг попал в аварию и погиб. Мгновенно. На месте.

Какое сегодня яркое Солнце! Какая красивая пора! Синее небо, лёгкий, приятный ветерок! И Смерть моего лучшего друга.

Я не скрываю своих слёз! Стою у окна и смотрю на небо, на деревья, дороги… Я достиг Славы и ни в чём не нуждаюсь, но не могу защитить своих любимых друзей от Смерти.

Пустота. Она опять подошла ко мне. Очень близко. И её надо будет заполнять. Только я сам смогу с этим справиться. Мой сын и внук далеко от меня. Да и нужен ли я им?.. Я не скрываю своих слёз. Мужчине в моём возрасте не принято плакать, но я стою у окна и не сдерживаю слёзы.

Сегодня у меня запланирована встреча с читателями. Да, читатели – это то, что у меня осталось.

Слава приходит испытанием, но, по – сути, она – великая Иллюзия. Дружба, друзья приходят в награду, подарком Судьбы, и они – та истинная радость, которая есть в жизни. И читатели. Разные. Добрые и капризные, завистливые и откровенные, злые и преданные – очень разные.

Сегодня на встрече с читателями я говорил о дружбе и о моём друге, который погиб. И разговор пошёл в направлении дружбы и истинных ценностей. Мне было приятно, что людей это интересует, и я с удовольствием провёл встречу. Читатели – это то, что помогает мне заполнить Пустоту.

Мне 57 лет. Моё настоящее имя почти никому не известно. Оно скрыто под псевдонимом. Я достиг Славы и ни в чём не нуждаюсь. Здесь, куда я пришёл, мне открылось то, что Слава – это Иллюзия, а самое ценное в жизни – близкие сердцу друзья.

Моё любимое высказывание Ф. Бэкона: «Дружба удваивает радости и сокращает наполовину горести…»

…Ветер усилился и сорвал последний лист с дерева за моим окном…

Выход

Он сидел за стойкой в баре и не знал, что делать дальше.

Пиво пузырилось в бокале и играло разноцветными искорками.

Начатая пачка сигарет лежала как-то неряшливо. Он потягивал пиво, курил уже третью сигарету и размышлял. Перед мысленным взором проносилась вся его жизнь. Давно забытое детство почему-то совсем не трогало его. Он старался детально вспомнить наиболее приятные события, вспоминал и ничего не чувствовал. Ни боли, ни тоски, ни восторга.

Это просто БЫЛО.

Это было с ним, но так давно и где-то далеко.

И многих из того детства уже нет в живых, о многих он уже давно ничего не знал. Да и не интересовался. Собственные проблемы закрывали собой ВСЁ. Их было немало, иногда слишком много.

Много тупиковых и безнадёжных, казалось бы проблем. Но как-то он с ними справлялся.

Сидел и вспоминал юность. Тот период, когда хотелось мечтать, хотелось путешествовать и быть СВОБОДНЫМ. Ему это удавалось. Он был общительным и жизнерадостным. К своей любимой работе относился серьёзно, был дисциплинированным.

Но сейчас, казалось, рушилось ВСЁ.

Он не спеша потягивал пиво и не мог понять, почему его ничего не трогает из собственного прошлого?.. Ведь было немало интересного, много путешествий и встреч, знакомств, приключений.

Никакой тоски, никакого раскаяния, а, проще говоря, никакой оценки.

Это просто БЫЛО.

Он опять вспоминал, пытаясь найти хоть что-то, что могло бы затронуть его Душу, как-то оживить его самого.

«Я же не мёртв», – подумал он.

Но ничего не трогало.

«Пустота, – возникла мысль, – да, это именно Пустота! Та Пустота, когда ничего и никто не оставляет в Душе следов, ничто и никто не трогает, а потому ни жарко, ни холодно, ни больно, ни радостно, ни печально. Просто никак. Как будто, ничего уже не будет. Как будто, за этим последует физическая Смерть. А сейчас это приближение к ней!»…

Он думал, пытаясь анализировать своё теперешнее состояние.

«Может, надо доделать необходимые дела? На всякий случай. Есть долг. Его надо отдать. Завтра же. Кого-то нужно поблагодарить (я забыл!), перед кем-то извиниться…»

Мысленно он набросал себе план действий на ближайшие день-два. На всякий случай. Возникли странные мысли об автокатастрофе или каком-либо несчастном случае, о какой-то неожиданности.

И когда в его сознании возникло это слово, он почувствовал, что попал в резонанс.

«Да, именно неожиданность. Какая-то неожиданность…»

И начал размышлять, с чем же она может быть связана?..

Кто-то позвонил ему по сотовому телефону, он что-то ответил. Буквально через пару минут позвонили ещё. Он опять ответил. Что-то…

Не придавая никакого значения этому.

«Неожиданность. Какая-то неожиданность… Пустота перед неожиданностью…» – подумал он и даже как-то обрадовался.

Хотя точнее было бы сказать – оживился.

Сделал пару глотков пива и закурил очередную сигарету.

Наступило спокойствие. Так бывает, когда человек ищет ответ, долго ищет, а потом находит его. Человек радуется, и это можно понять – беспокойству конец. И вот это спокойствие постепенно «растекалось» по нему. Он почувствовал, как тёплая, приятная волна разливается по всему телу.

Мысли успокоились. И стало интересно, чего не ощущалось раньше. Именно интересно.

Интерес заключался в простом ожидании: «Что дальше?»

Он подумал о том, что эта сигарета последняя. Он докурит её и выйдет из бара. Возникло чёткое ощущение, что когда он выйдет на улицу, что-то случится.

«Не надо спешить и суетиться!» – решил он, допивая своё пиво.

Докурив сигарету, он не спеша встал и направился к выходу. Заходили люди, он посторонился, оглянулся и немного резко вышел на улицу, почувствовав, что наткнулся на кого-то.

Послышался женский вскрик. Он повернулся и увидел перед собой ЕЁ.

Она стояла, растирая рукой плечо, и смотрела ему прямо в глаза.

Он оцепенел. У неё был со странной грустью взгляд. Он смотрел и смотрел, прошептав «простите».

Она что-то ответила, кажется, «ничего» или «бывает».

Он смотрел и смотрел, осознавая свою НЕОЖИДАННОСТЬ.

Хотя толком ещё не осознавал, а лишь предчувствовал, что встретил самое дорогое в своей жизни…

Апельсины

«Любить – значит видеть чудо, невидимое для других…»

(Франсуа Мориак)

Дождь налетел мгновенно. Брайан успел забежать в холл гостиницы, как грянул гром и начался ливень. Какой ливень начался! В одно мгновение!.. А ведь несколько минут назад радостно светило Солнце!..

Брайан подошёл к дежурному и спросил у него ключ от своего номера.

И тут он УВИДЕЛ.

Она быстро подошла и тоже спросила у дежурного ключ от своего номера. Дежурный, подавая Брайану ключ, улыбнулся, радостно посмотрев на девушку.

– Да, конечно! – ответил он.

Она была мокрая. По лицу с волос стекали капли дождя. У неё была высокая причёска, и, наверное, по обе стороны лица спускались локоны, но после ливня это были мокрые пряди волос.

Салатового цвета брючный костюм – брюки и блузка, немного открывающая плечи. Изящные украшения: кольцо, тонкий браслет, колье, серьги. Одежда была мокрой, прилипшей к телу. Это выглядело не вульгарно, а очень мило. И вся девушка выглядела очень милой.

Да, так Брайан и определил. Нельзя сказать «красивая», а, скорее, «милая». Очаровательная.

Она немного дрожала. В руках у неё были: белая сумочка, солнцезащитные очки и прозрачная сумочка с апельсинами.

Дежурный подал девушке ключ и опять улыбнулся. Она поблагодарила и направилась в свой номер.

«303». Брайан запомнил, когда она назвала цифру дежурному.

Это – на третьем этаже. А у Брайана был «150» номер на первом этаже.

Когда девушка проходила мимо Брайана, вдруг из её руки выскользнула прозрачная сумочка и апельсины рассыпались по холлу гостиницы.

«Ах», – произнесла она, но не успела наклониться их собрать, потому, что трое мужчин с разных сторон бросились ей на помощь. Двое из них оставили своих удивлённых спутниц. Видимо, так хотели помочь промокшей девушке.

И Брайан тоже бросился помогать. За две-три секунды апельсины были собраны в прозрачную сумочку. Мужчины улыбались. Девушка тоже. Благодарила.

Брайан не удержался и спросил:

– Вам помочь? Я провожу Вас!..

– Нет, спасибо! – искренне ответила девушка, – благодарю Вас, я справлюсь.

Она посмотрела на Брайана, и он забыл, где он, кто он, куда он идёт. Это было, как будто, он провалился сквозь время и пространство. Как будто, нет ни времени, ни пространства, ни возраста, ни планов и дел. Нет ни прошлого, ни будущего. Нет ничего, кроме этого мгновения – мокрой улыбающейся девушки с апельсинами в прозрачной сумочке.

Вся жизнь Брайана пронеслась перед его взором. Его планы и желания, которые он считал такими важными и необходимыми.

Всё показалось пустым и ненужным. Всё, кроме этого одного – единственного мгновения.

Девушка повернулась и быстро направилась к лестнице, ведущей на третий этаж. Брайан пошёл к себе в 150 номер. Он открыл дверь, вышел на лоджию и стал смотреть на деревья.

Брайан пытался вообразить имя девушки, кем она работает, её друга или мужа (если он у неё есть), детей.

Сколько ей лет? Можно сказать и 27, и 38, и даже 40. Её возраст не поддавался определению.

И имя. Брайан не мог вообразить ни одного, подходящего ей имени. Ни одно имя не гармонировало с ней.

«Чудо, – подумал он, – она просто Чудо…

Такая милая, искренняя, естественная…»

Макияж девушки был уместным, нежным, приятным. Брайан даже заметил, когда посмотрел на её руки, что ногти у неё покрыты светлым лаком. Руки были маленькими, с тонкими запястьями.

Она была невысокого роста, изящная.

«Чудо», – опять подумал Брайан, продолжая смотреть на деревья.

Ливень закончился.

Нет, с этой минуты Брайан не мог думать ни о чём – ни о работе, ни о планах. Ни о погоде, ни о чём.

Узнать о ней – вот что было для него самым важным! Хотя бы что– то узнать о ней.

Он быстро вышел из номера, закрыл его на ключ и направился к дежурному, тому самому, который несколько минут назад вручил Брайану ключ от 150 номера, а девушке – от 303.

Брайан подошёл и расспросил дежурного о девушке из номера 303.

– Какая девушка? – дежурный очень удивился, – там живёт мистер Рей. Уже восьмой день.

Брайан окаменел.

Пауза затянулась, потому, что у него пересохло в горле так, что он не мог говорить.

Дежурный заполнил паузу и охотно рассказал о мистере Дональде Рее, какой он любезный и приятный человек.

…Брайан, наконец, пришёл в себя и попытался подробнее расспросить дежурного о девушке с апельсинами в прозрачной сумочке, промокшей под набежавшим ливнем.

Брайан рассказал о том, как апельсины рассыпались здесь, в холле, и несколько мужчин бросились их собирать.

Дежурный удивлённо кивал головой, сказав при этом:

– Да, несколько минут назад, когда начался ливень, вошёл мистер Дональд Рей и спросил ключ от 303 номера!

Брайан тихо поблагодарил и попросил прощения у дежурного за назойливость.

Дежурный, видимо, посочувствовав Брайану, открыл журнал с записями и показал дату, где было написано о заселении в 303 номер господина Дональда Рея. Дата – восемь дней назад.

Брайан ещё раз поблагодарил дежурного и пошёл через холл к выходу, на улицу… Ему нужно было выйти.

Выйти отсюда на свежий воздух.

На одном диване в холле сидели двое пожилых людей, вероятно, супружеская чета – хорошо сохранившийся, подтянутый седой мужчина и смеющаяся, как ребёнок, пожилая женщина.

Проходя мимо этих людей, Брайан посмотрел на них и вдруг вздрогнул.

Он увидел с одной стороны дивана, в углу, большой, оранжевый, как яркой солнце, апельсин…

Зоопарк

Соседняя клетка слева пустовала недолго.

Сегодня утром тигр Быстрый услышал:

– Жди соседа! – весело сказал работник зоопарка по имени Фёдор.

Фёдор – хороший человек! Добрый! Быстрый его уважал.

«А ведь не сказал, кого ждать! – подумал тигр, – ну да ладно, время покажет…»

Быстрый удалился вглубь своей клетки и прилёг.

«Сегодня, наверное, и поселят, – подумал он о соседе слева, – выходной для посетителей. Обычно в такие дни и привозят новичков. Чтоб обвыклись…»

И действительно, вскоре привезли к Быстрому соседа. Медведь. Бурый, большой, мохнатый. Когда работники зоопарка, проверив замок, удалились, Быстрый подошёл вплотную к своей клетке и решил представиться. Они разговаривали не так, как люди. Разговаривали глазами и мыслями…

– Меня зовут Быстрый! – представился тигр, – справа от меня– пума Принцесса. Ей бы только позировать перед камерами! Дама, что с неё возьмёшь! Слева от тебя – олень. Благородный. Зовут Граф. А ты кто будешь?..

Быстрый прилёг, не спуская глаз с медведя, красиво вытянув перед собой передние лапы.

– А я – Михаил, – представился медведь, – можно просто Миша. Не знаю, смогу ли я здесь?..

Медведь устало рухнул на пол, не переставая смотреть на тигра…

– С Графом потом познакомлюсь. Отдыхает. А пуме от меня привет. Издали вижу – красивая!.. Не знаю, смогу ли я здесь… – второй раз, как бы размышляя, повторил медведь.

– Как тебя сюда угораздило? – открыто спросил тигр.

– Да так вот, по глупости, по невнимательности. Не могу себе простить!.. Да что теперь об этом? – с нескрываемой грустью ответил Михаил, – а ты? Давно здесь? Как попал?

– Уже третий год! Из цирка… Списали по старости. Я – зверь публичный, люди меня не раздражают. Всю жизнь мотался по гастролям, душу цирку отдал!.. Но пришло время – и определили сюда. Обращаются со зверями здесь хорошо! Ты не горюй! Сейчас, правда, в связи с кризисом паёк урезали, но всё равно стараются, да и работники – люди все хорошие! Привыкнешь! – подбодрил соседа тигр.

– Тебе проще, – вздохнул медведь, – а вот завтра люди придут– не знаю, что будет. Я ведь прямо из леса! Из дома моего!..

– Семья? Дети? – не выдержав паузы, спросил Быстрый.

– Да. Жена теперь с ума сходит, наверное, думает, что охотники убили!.. А как дашь о себе знать? Разве что с птицами… – медведь вдруг замолчал. Наверное, вспомнил дом, родной лес, – детишек вот только– только начал учить берлоги делать да кору с деревьев обдирать, учил лесным премудростям. У нас же там каждый кустик – родной, каждая белка– подружка, каждая птичка– помощница… – медведь надолго замолчал…

Быстрый не знал, что сказать. Подбодрить надо как-то…

– Быстрый! – медведь вдруг сам нарушил паузу и спросил, – а сбегал тут кто-нибудь?..

– Да только зайцы! Отсюда не сбежишь!..– ответил тигр.

– И что же поймали их? Зайцев?

– Да нет, – Быстрый засмеялся, – их не так просто поймать! Они мелкие и шустрые! Но вряд ли до леса добежали!..

– Может, и добежали! – оптимистично сказал медведь, – это мы с тобой за кустом не спрячемся, а они, может, переждали, да по темноте в лес. И добрались.

– Будем надеяться, что так! – утвердительно ответил тигр, – а знаешь, что, Миша, ты пока не унывай! С Графом познакомишься. Он – хороший собеседник! Тактичный. Много знает, Не грусти, мы тебя в обиду не дадим! А голода тут не бывает, не помрёшь! Еда, вода – всегда есть!..

– Да я понимаю, – перебил медведь, – но я – зверь лесной, сразу много людей не видел, а завтра начнут приходить. Что они хоть делают?

– Да фотографируют… Детишки визжат, смеются, – улыбнулся быстрый, – вреда никакого, но… шумно… Тебе, может, сначала будет трудно, но ты держись. Не хандри!..

– Да посмотрим, – медведь протянул слова неуверенно, взволнованно, не представляя себе завтрашнего дня.

– Ну, отдыхай, Миш! – по-доброму произнёс Быстрый, – спокойной ночи!

– Спокойной ночи, дружище! Спасибо за поддержку! Но знаешь, – Михаил на секунду задумался, -знаешь всё – таки лучше впроголодь, но дома, на свободе… Не знаю, смогу ли я здесь? – уже с третий раз повторил медведь.

– Сможешь! – уверенно ответил Быстрый, – отдыхай!..

…Дни были похожи один на другой. И правда, было очень шумно. Медведь полюбил понедельники – выходные для посетителей. Он отдыхал и только в эти дни мог вдоволь пообщаться с Быстрым и Графом, который, действительно, оказался очень умным зверем.

Только беседа с друзьями – вот и всё, что нравилось теперь Михаилу. А ночью он видел во сне лес – зелёный, душистый, красивый, свою жену– хлопотунью своих медвежат – мал-мала – меньше… Медведь просыпался с улыбкой, умилённо вздыхал и с каждым днём начинал тосковать всё больше и больше.

«А всё – таки лучше впроголодь да на свободе!..» – не раз мелькала у него мысль.

…Через пять месяцев медведь захворал. Приехали ветеринары – ничего толком не определили. Назначили процедуры. Главный ветеринар громко сказал, что животное надо увезти в госпиталь, остальные ветеринары согласились, мол, завтра привезём, и разошлись.

Быстрый пытался разговорить друга, подбодрить его, рассказывал весёлые истории из своей цирковой жизни (а их было не мало!), но медведь угасал. Он слабел, почти не разговаривал.

Быстрый говорил, что завтра повезут подлечить, подлечат, вернётся здоровым и всё будет хорошо.

– Спасибо тебе, друг! – вдруг твёрдо, наверное, собрав все свои силы, произнёс медведь, – и уже слабым голосом добавил, – до завтра я не доживу… Не могу я здесь… Лучше впроголодь, но на свободе…

Это были его последние слова.

Голова тяжело завалилась набок, и Быстрый понял, что медведь умер.

Тигр звал несколько раз, но тот лежал неподвижно, не оставляя другу ни малейшей надежды.

Быстрый хотел было что– то ещё сказать, но, посмотрев на друга, тяжело вздохнул и заплакал.

Он плакал не так, как плачут люди, а так, как плачут тигры.

Беззвучно, глядя куда-то в одну далёкую точку неподвижными глазами, из которых крупными, словно хрустальными каплями бежали слёзы…