Книга: Эта прекрасная тайна - Луиза Пенни

Мне очень нравится эта серия. И понравился этот роман в целом. Ну первое – узнаешь много интересного об устройстве католических монастырей, особенности церковного песнопения. Но, по сути, это только круги по воде. На самом деле эта книга о том, как человек может предать, соблазнившись искусителем, самого близкого человека. И как сам может впасть в бездну. А также как добро бороться со злом. Иногда добро может проиграть…отступить на время. А возьмет ли оно реванш – можно узнать в следующих книгах цикла.

«Бедствие некое близится ныне...». Чудесное это было место, воистину. Прозрачная вода, золотой лес, упоительная тишь. По ветвям древних деревьев бегали деловые белки, в вышине проводили осмотр местности зоркие птицы, где-то в глуши, наступая на хрупкие веточки, передвигался крупный зверь. Арман Гамаш впитывал в себя всё это великолепие, ему бесконечно нравилось то, что он видел, пусть и привело его в эти места страшное. Монастырь Сен-Жильбер-антр-ле-Лу, то есть Святой Гилберт среди волков, как бы спрятался от всего мира в этой дикой местности; предчувствуя, что за ними вот-вот явятся псы, гильбертинцы смогли ускользнуть от огня инквизиции, укрывшись среди деревьев и построив обитель, в которой они смогли отдаться двум своим страстям: «Нам нужно так мало... Музыка и наша вера». Двадцать четыре монаха, ни больше ни меньше. У каждого – своя специализация, дабы монастырь выстоял: один присматривал за огородом, второй – за скотом, третий занимался готовкой... Что и объединяло этих разных мужчин, так это их голоса: они все пели. И как пели... Музыка, вот что их роднило, вот что было их верой, которую ничто не смогло бы очернить. Хорошая у них была жизнь, размеренная и тихая, и это спокойствие обеспечивал им тот факт, что они не впускали чужаков... до сего дня. Брешь была пробита преступлением, которое и приехал расследовать старший инспектор в компании своего верного подчинённого. Волнующее сияние и божественное пение опять же очаровали Гамаша, как и то, что им с Бовуаром приходилось вместе с монахами собирать кабачки, лесную чернику и куриные яйца, но он ни на секунду не забывал о том, что «их пропуском стал мертвец», кто-то из этих людей убил своего брата, разрушив тем самым что-то очень важное. Впрочем, довольно скоро стало ясно, что трещина по фундаменту пошла уже давно... «Мы ждём. Ждём».

«Дыши...». Укромный сад, царственный клён – и труп, сжимающий в руках клочок бумаги. Кому понадобилось убивать брата Матье, во имя чего? Возможно, причиной были чувства? Или нужно было освободить место для молодого монаха? А может, во всём виновата банальная жажда власти? Не стоит отсеивать и легенду о некоем сокровище, которое якобы было спрятано в одной из потайных комнат, коих в монастыре хватало... Несмотря на то, что убийца был ясен практически сразу, наблюдать за разговорами было интересно, столько всего скрывалось в этих тонко прописанных диалогах, а ещё это предчувствие, что «бедствие некое близится ныне», потому что оно и правда близилось, то был своеобразный инквизиционный огонь, подбирающийся к тому, кто посмел перечить вышестоящим. Как и всегда, было много презабавного, то же ворчание Бовуара доставляло, местный монастырский “ослик” Иа-Иа отчего-то умилял, а уж сцена, где монахи узрели Гамаша в пижамке и халатике, и вовсе была блестящей. Но боль. Сколько же здесь было боли. Раздражение старшего инспектора вполне понимаешь, все эти высокомерные и заносчивые речи этих людей, считающих, что они чем-то лучше остальных, выводили из себя, но как же эта так называемая война между настоятелем и приором и последующий заговор показательны, тем паче вкупе с тем, что происходило меж тем с инспектором. Пятнадцать лет он верой и правдой работал на своего шефа, и вот каков итог. Пока убийца исповедовался, один из самых преданных людей Армана едва его не убил. Как такое возможно?.. Но тут стоит спросить, а как тот же монах умудрился совместить веру в бога и убийство брата своего? «Ecce homo», – на последнем издыхании прошептал приор, и в этом – всё. Все они – человеки, и не столь важно какая на них одежда, мантия аль форма. Всё одно. «Просто дыши».

«Прежде был день...». До чего чудесная тема была главенствующей в этом романе, григорианские песнопения – это и правда чудо, как и вся музыка в целом, я с писательницей в этом чувстве солидарна. А историческое и книжное? Все эти вставки про историю убийства архиепископа и цитирование пьес наделили описываемый монастырь характером, вдохнули в него жизнь, читаешь – и веришь. Но Жан Ги. О, как же это было тяжело. И, увы, так реалистично. «Остальные восстановились», – фыркнул местный негодяй, и в этой фразе слышишь голоса всех тех, кто не может понять одного: все люди разные. Было бы здорово, если бы все излечивались от различных травм по щелчку пальца: раз – и всё забыто, два – и ничего не болит. Но не все так могут. Даже такой внешне сильный человек может сломаться, и он сломался, ибо «ужасные мысли – они всегда с крючком», они вгрызались в него, причиняли боль, заставляли вновь и вновь возвращаться к ране. Вспомнилось описание, данное про настоятеля: «его лицо казалось пустым, осеннее лицо, после того как опали все листья», очень уж... говоряще. Таких людей принято осуждать. Зависимый, слабый, ведомый. Но книги Луизы Пенни тем и хороши: они о настоящих людях. Это как борьба Армана. Смотря на человека, который угрожал его близким, он едва держал себя в руках, ему хотелось броситься на него, задушить... убить. Но он вовремя остановился, ибо понял, что «его враг – он сам», и если он поддастся чёрному волку (ох, эта притча...), то всё будет потеряно. Это сложно – прислушиваться к белому волку, а не к его собрату, но не сделай этого – и ты проиграешь, действительно проиграешь. Потому что это смерть. Медленная, не столь очевидная. Но смерть. А так... Финал битвы ещё впереди. И, надеюсь, сломленный сделает правильный выбор. Я в него верю. «...а теперь наступал вечер».

Первую половину книги я мучила месяц. Гамаш и Бовуар бродили по монастырю, беседовали с местными обитателями, узнавали про породы кур, песнопения и образ жизни монахов. Казалось невероятным, что в моей жизни прошёл уже месяц, а в жизни героев Луизы Пенни ещё не закончились первые сутки после убийства. Узнать про внутренний уклад жизни Гильбертинцев, конечно, было очень интересно, но все должно быть в меру.

Крайне неспешное расследование перевернулось с ног на голову, когда в монастырь прибыл старший интендант Франкёр. Хочу отметить умение Луизы Пенни прекрасно прорабатывать персонажей и создавать такие мерзавцев, как свалившийся с неба Франкёр. С появлением нового героя сюжет стал невероятно напряжённым. Бовуар, попав в ловушку старшего интенданта, решил, что Гамашу недостаёт проблем в жизни и необходимо добавить ему ещё столько же. И не только Гамашу. Не совсем понятно, что вместо мозгов у этого замечательного инспектора, который творит какую-то ерунду уже не первую книгу. Вторую половину книги я осилила всего за день, трясясь от гнева, который никак нельзя было обрушить на выдуманных героев. Вот только во всех эмоциях и выяснениях отношений потерялось само расследование, поэтому я бы назвала книгу не детективом, а каким-то другим жанром с элементами детектива.

В любом случае идиотское поведение Бовуара и мерзкие поступки Франкёра возбудили во мне интерес к девятой книге. Жду не дождусь появления у меня свободного времени для продолжения чтения.

P.S. А еще всякий раз, как я читаю Луизу Пенни, я слюнями захлебываюсь. Она так аппетитно описывает каждую трапезу героев, так много этому моменту внимания уделяет, что сил никаких нет, сразу хочется встать и нестись со всех ног к холодильнику: все эти их свежие хрустящие багеты, сырные тарелки, ароматные густые супы, необычные сэндвичи, причем такие интересные сочетания продуктов попадаются – просто рай для гурмана.