Текст книги "Славы притяженье"

Гордость Зои Сергеевны – можжевельники. Это особое растение, естественный доктор для человека. Один гектар можжевельника способен оздоровить воздух целого города. В наших краях, в междуречье Волги и Дона, особенно на песчаных почвах, встречаются ареалы естественного обитания этого вида. Например, известный можжевельник казацкий, который красив и летом, и зимой. А еще можжевельник колонновидный, который многие путают с кипарисом. Он нашел свое место и в парке гидростроителей, и возле шлюзов ГЭС, и в других местах Волжского. Но особенно гордится Зоя Сергеевна тем, что удалось вырастить можжевельник голубой, завезенный из Прибалтики. Он растет обычно до определенной длины, затем ствол изгибается, и листья его с ярко-голубой окантовкой смотрятся на ветру, как пламя.

Выращивала Зоя Сапожникова и новые виды цветов. Особая история связана с примулой. Это необычный цветок разнообразных форм и окрасок. Была, например, известна примула «Молокоидас» родом из Китая, где она растет везде как сорняк. У нее невзрачные цветочки, но дивный, свежий запах. А была еще культивированная примула «Опоника» – очень эффектная, с яркими малиновыми цветами, но часто вызывающая аллергию. Преимущество примулы в том, что она зацветает самой первой, когда почти никаких цветов еще нет. Оттого и называется примула, значит, первая. В общем, решила Зоя Сергеевна два эти вида примулы «поженить». Начала опылять. Поняла, что не хватает знаний по генетике – стала изучать генные хитросплетения. На селекцию примулы ушли долгие пятнадцать лет – за более короткое время просто невозможно добиться чистоты сорта. Но зато какие получились цветы, новые сорта примулы – «Розовая яшма», «Сиреневый аметист», «Нежная невеста», «Бордовый рубин». Названия Зоя Сергеевна придумывала сама, а теперь их знает весь мир.

К концу восьмидесятых годов цветочное хозяйство Волжского стало не просто известным – оно приобрело славу. Тринадцать золотых медалей ВДНХ завоевали сорта волжан. Необычайные сорта роз, лилий, примул, выведенные Зоей Сапожниковой, цветут в ста городах бывшего Советского Союза и, конечно, украшают родной Волжский.

В хозяйстве З. Сапожниковой всегда весна

Сегодня улицы Фонтанная, Чайковского, набережная утопают в зелени. И огромные тополя, и самые малые кустарники – все до единого растения здесь посажены человеком. Чуть выше, в парке у Фонтанной, растут в основном березы и ели. Оказывается, такое соседство не случайно. Вадим Александрович Сапожников рассказал, что эти виды деревьев растут вместе очень успешно, образуя своеобразный симбиоз. Ель истощает почву, но способствует прорастанию семян березы – идет дерновый процесс. Береза же почву обогащает, но сама она через триста лет погибает, и тогда вновь поднимается ель. Поэтому везде, где возможно, березу и ель нужно сажать вместе – они помогают друг другу, образуя единый биологический организм.

Не скрывая гордости, как хозяин шагает по главной аллее парка гидростроителей Вадим Александрович Сапожников. Сколько труда, творчества вложено в создание этого парка! Зато теперь многие любят называть его чудом ландшафтной архитектуры. Несколько фонтанов, которых не было в первоначальном проекте, появилось позже благодаря умениям самих озеленителей. Они увлажняют воздух и способствуют разрастанию парка, все больше напоминающего лес. Ранним утром, да еще в пасмурный день здесь совершенно другой воздух – чувствуется бодрящая лесная свежесть.

Один из рукотворных парков Волжского

Но это старая часть города. А что в новостройках? На ковре из нежной, шелковой безупречно изумрудной травы словно нарисованы светлоокие молодые березки. Обгоняя друг друга в забавном хороводе, они радуют глаз, создают настроение. Что это? Юг Швейцарии или какой-то подмосковный курорт в пору своего расцвета? Да нет же, это промышленный город Волжский, новый центр, зажатый со всех сторон типичными многоэтажками. И между ними – о, чудо! – эта березовая роща. Парк родом из начала семидесятых годов проектировал Волжский филиал Волгоградгражданпроекта, а проект самих насаждений готовил Вадим Сапожников. Такой зеленый массив прекрасно оздоровляет воздух города. А секрет изумрудной травы прост: через весь парк проложен двадцатикилометровый поливочный водопровод, устроенный методом сетки.

Въезд в Волжский с заводской стороны тоже представляет собой зеленую зону в 24 гектара. Впрочем, «зона» – не то слово. Волжане называют это место садом восьмого микрорайона…

Казалось бы, как просто дать жизнь дереву, кустику, цветку! Но как трудно дождаться, когда все это разрастется, зацветет, отдавая людям свое очарование, продлевая их жизнь. Зоя и Вадим Сапожниковы дождались. Они, этакие молодые старожилы молодого города, талантливо оправдали свое земное предназначение.

«Любовь погасит в сердце зло…»

В центре Волжского на улице Пушкина существует дом милосердия, где стараниями истинных праведников обретают покой и уют десятки детей. Благое дело обрело известность на всю страну, и создателей приюта матушку Евгению и отца Виктора наградили орденом Петра и Фев-ронии Муромских. Награждение проходило в Москве, в храме Христа Спасителя в присутствии многих видных деятелей церкви, политики, государства. Матушке Евгении присуждено также почетное звание члена-корреспондента Российской академии общественных наук.

В первых числах апреля неожиданно потеплело, и в считанные дни сырая земля между аллеями парка покрылась свежей травкой. Но утренние зорьки стояли злые, студеные – апрель усмехался: не ждите ранней весны!

Робкий звонок разбудил матушку Евгению на рассвете. Она отворила новую железную дверь. На крыльце стояли две девочки. Старшая, лет семи, держала за руку младшую, совсем маленькую, в грязной одежонке, с мокрым носом.

– Заходите. Вы откуда такие?

– Из-под елочки.

– Какой елочки?

– Ну в парке!

– А что вы там делали?

– Ночевали.

– Как? На земле?

– Нет, нам коробку картонную в ларьке дали. Но под утро очень холодно стало. Можно у вас погреться?

Дверь затворилась. Кажется, еще двое детей обрели дом. Дом, где тепло, где есть мягкая постель, а с кухни вкусно пахнет горячим супом. Правда, здесь нет мамы и отца, зато никто не пьет водку, не дерется и не скандалит.

Детей без призора в Волжском, как и в любом российском городе, насчитывается… в общем, очень много. Хотя официальная статистика вряд ли с этим согласится, потому что беспризорниками юридически считаются те дети, чьи родители по суду лишены родительских прав. Этих детей определяют в государственные детские дома, и они перестают носить этот позорный уличный статус. Между тем количество беспризорников, увы, не уменьшается. На чердаках и в подвалах, в недостроенных домах, водопроводных люках, на свалках и даже в парке «под елочкой» – словом, в тех местах, которые плохо видны из окон благополучных квартир и особенно чиновничьих кабинетов, идет своя жизнь. Там произрастает отторгнутое нами детство – резерв преступности и наркомании. Там гибнут души. У большинства из этих детей есть дом и мама. И даже папа, бабушка. Правда, они зачастую избрали в жизни то направление, на котором с детьми не по пути. Юридически же их дети не беспризорники, и родители, какие бы они ни были, обязаны нести за них ответственность. Обязаны, но не несут.

Матушку Евгению давно волновала мысль о судьбах сирот при живых родителях. Как дать этим детям хоть какой-то уют, дом, где их будут кормить, учить, спасать от болезней? Ответа она не находила – понимала: одного желания недостаточно. Решение пришло неожиданно. Может, сам Господь указал на него, желая поддержать благое дело.

На улице Пушкина, за жилыми домами, во дворе когда-то был детский сад в небольшом двухэтажном здании, огороженном типовым забором. С некоторых пор садик закрылся, а здание, брошенное и бесхозное, постепенно разорялось. За несколько лет из него было вынесено все, что можно, – оконные и дверные рамы, стекла, линолеум, даже трубы. Оставались лишь стены и крыша, которая текла. Да груды мусора. Жители окрестных домов жаловались, что по ночам здесь собираются бомжи, прочий сомнительный люд, устраивают оргии, пьют, дерутся, дебоширят, жгут костры.

Матушка Евгения подумала, что в бывшем садике можно было бы разместить небольшой приют для детей. Решила посмотреть здание. Но когда переступила порог, ужаснулась. Конечно, здесь нужны были немалые средства. Где взять их? Супруг матушки, отец Виктор, был в то время настоятелем прихода. Сама же она, в прошлом инженер-строитель, как жена священника не работала. Пришлось кинуть клич, обратиться к людям. Это была весна 1999 года.

Но главное препятствие заключалось, как ни странно, в том, чтобы добиться поддержки руководителей города. В администрации матушка наткнулась на глухую стену. Ее затея, да и сами эти беспризорники, как оказалось, никого не волновали. Здание бывшего детсада – не отдавать же просто так! – выставили на торги. Однако охотников владеть сей «завидной» собственностью не нашлось, и муниципальные власти наконец разрешили разместить здесь будущий дом милосердия.

Позволим себе небольшое отступление. Именно домом милосердия, а не приютом было решено назвать этот дом для детей. Понятие «милосердие», ставшее в последние годы привычным для современного уха, люди воспринимают по-разному: кто равнодушно, кто с юмором и лишь некоторые – с трепетом. Заглянем в словарь В. Даля: «Милосердие – сердоболие, сочувствие, любовь на деле…» Последнее, конечно, дается труднее всего.

Матушка Евгения из немногих своих помощников, с которыми прошла трудности организационного периода, особо выделяет бывшего депутата Волжского горсовета Марину Афанасьеву. Да еще тех, кто сразу откликнулся и помог стройматериалами, трубами, красками или просто деньгами. Строительные работы шли несколько месяцев. Наконец одну комнату застеклили, в остальных же первое время окна были затянуты полиэтиленовой пленкой. Так переживали первую зиму. В доме уже было восемь детей, для которых из старых металлических кроватей соорудили двухъярусные, чтобы уместить всех в одной комнате.

Двое «из-под елочки» не были первыми. Первым пришел Коля Ильменский. Жил он с матерью и двумя младшими братьями в деревне под Ленинском. Мать пребывала в основном в подпитии, дети – сами по себе. Однажды случился пожар и дом сгорел. Дети бродили, попрошайничали. Коле было девять лет, он числился в школе, но, конечно, не учился. В поисках лучшей жизни добрался до Волжского. Здесь узнал, что строится какой-то дом для детей. Коля решил не дожидаться, пока он откроется, – пришел, попросился. Матушка Евгения, конечно, разрешила остаться. А позже он привел братьев Мишу и Сережу. Сереже не было еще и трех лет – грязный, обросший, волосы немытые, дыбом. Его отмыли, усадили за стол – это надо было видеть! Все руками – в рот, торопится, как голодный зверь, боится, что отнимут. Мальчик не имел понятия о ложках и вилках, ему было неведомо чувство сытости.

Мама всегда успокоит

Бывает, что детей приводят родственники, а то и просто знакомые: возьмите ради бога, пропадает ребенок! Однажды соседи привели трехлетнюю девочку. Видят, бродит целыми днями одна по подъезду – кто кусок хлеба даст, кто молока нальет. Мать неизвестно где, отец не успевает трезветь. А как сойдутся вместе – дома скандал! Девочку в дом, конечно, взяли. Правда, родители позже приходили – нет, не забрать, просто проведать. Дочка, увидев их, зашлась плачем – испугалась, что заберут. А потом стало известно, что мать девочки в пылу очередной попойки убила своего мужа и сама теперь находится под следствием. Господи, прости, но хорошо, что ребенка не было с ними в тот момент!

Матушка Евгения всегда успокоит

Малышей в доме милосердия все-таки единицы. Основная часть детей – от семи до пятнадцати лет. Им, разумеется, недостаточно просто тепла, сытости и двух-трех игрушек. Их время должно быть полностью занято чем-то интересным и добрым. Ведь когда ребенок ничем не увлечен, он, как правило, придумывает себе не лучшие занятия. Как говорит матушка Евгения, «все дурное рождается в праздности».

Первым делом пришлось решать вопрос со школьным обучением. Дом милосердия не имеет статуса государственного учреждения. Но дети тем не менее должны учиться, они, как и все российские ребятишки, имеют на это право. Руководство городского комитета по образованию отнеслось с пониманием. Дом был прикреплен к школе № 21. Учителя работают в штате школы, но ведут уроки в доме милосердия. Преподаются все предметы с первого по девятый класс. Правда, в доме всего две классные комнаты, где занимаются разновозрастные дети, по разным программам. Учитель строит урок своеобразно: пока одни самостоятельно выполняют задание, другие могут слушать объяснение. Приходит и учительница младших классов. Заниматься приходится почти индивидуально с каждым ребенком, так как некоторые из них до двенадцати лет не сидели за партой.

Пока старшие на уроках, дошкольники занимаются с воспитателями, как в детском саду. Воспитатели же помогают готовить домашние задания, водят детей на прогулки, дежурят в спальнях по ночам.

Что самое важное, обучение и воспитание в доме милосердия имеют православную основу. Матушка Евгения рассказывает:

– Без обращения к Богу с нашими детьми не справиться. Многие из них по воле или невольно уже грешили в этой жизни. С верой постепенно меняется сознание детей, они становятся более совестливыми, избегают совершать плохие поступки. Специальной программы христианского обучения у нас нет, но мы придерживаемся традиционного уложения Православной Церкви – учим любить Бога, отмечаем религиозные праздники. День начинается с обычных утренних процедур и зарядки. Потом – молитва, обращение к Богу, благодарение за то, что дал новый день. Закон Божий – обязательный для всех предмет. Учителя тоже в основном люди верующие. Но бывают и разногласия. Например, в трактовке некоторых теорий, положенных в основу светского образования. В частности, теории происхождения человека. Ведь человеку противна даже мысль, что он произошел от обезьяны. Он – сын Божий, и это прекрасно! Но не обезьяний же! Правда, некоторые люди ведут такой образ жизни, что уподобляются животным.

В лучшем, самом большом зале дома милосердия располагается церковь, престол святых царственных мучеников – Николая II и членов царской семьи. А отец Виктор теперь настоятель здешнего храма. Есть в домовой церкви и настоящая художественная ценность, гордость храма – икона «Спаситель на троне». Ее пожертвовала одна женщина, которой в свое время икона досталась как семейная реликвия. Сюда, в храм, дети входят с особым трепетом – здесь можно прикоснуться к Богу, очистить душу. В храме проводятся праздничные службы, поет детский хор.

Кстати, о хоре. За короткое время, за какой-то год с небольшим он стал едва ли не главной достопримечательностью дома милосердия. А началось все с создания музыкальной школы. Это не случайность. Музыка, по глубокому убеждению матушки Евгении, нужна всем детям, а таким, которые обделены материнской любовью, озлоблены, нервны – особенно. Она развивает нормальные человеческие чувства, обостряет эмоции, облагораживает душу. В школе все по-настоящему. Преподаются игра на фортепиано, сольфеджио, музыкальная литература, хор и вокал. Для всех детей, одаренных и не очень, изучение музыки обязательно.

В хоре поют все дети, но самые талантливые составляют концертную группу. Что исполняют? В основном православную музыку. Участники хора уже могут вести службы. А некоторые дети хотят и в будущем служить в церкви – например, петь на клиросе. В прошлом году поставили рождественский музыкальный спектакль, в котором сами и роли исполняли, и пели. А сколько талантов проявилось за это время! Концертный хор волжского дома милосердия уже побывал в Москве. В храме Саввы Сторожевского, что в Звенигородском монастыре, дети пели литургию. Матушка Евгения с гордостью добавляет: «Наши дети, прекрасно исполнив литургию, просто всех потрясли. Никто не верил, что это бывшие беспризорники!»

Возглавляет музыкальную школу Инна Маркова, регент Покровского храма в Средней Ахтубе. Создание такого замечательного хора – исключительно ее заслуга. Недавно Инна Борисовна стала и исполнительным директором всего дома милосердия. Матушка Евгения остается его учредителем. А забот у учредителя не убавляется. Например, нет спортивного зала. А как подросткам без спорта? Вот бы пристроить к дому корпус да разместить в нем спортзал и небольшую баню с бассейном. Но это пока мечты.

Постоянного финансирования у дома милосердия нет. Ни к какому бюджету никакого отношения он не имеет. Получается так: дескать, призрели детей – это ваше дело, сами и расхлебывайте вами заваренную кашу. Но то, что дети при живых родителях являются ничейными, это остается фактом. С государственных позиций, коих и должны придерживаться представители власти, дети ничейными быть не могут, ибо все они наши дети – жители нашего города, нашей страны. Правда, это высокое понятие трудно уместить в существующие юридические рамки, а стало быть, найти законный источник финансирования негосударственного детского учреждения. Так и перебиваются дети – сегодня получше поели, завтра похуже. И если бы не добрые люди…

Их, к счастью, все-таки много. Каждый день Волжский хлебокомбинат дает дому тридцать буханок хлеба. Совершенно безвозмездно. Птицекомбинат дает сосиски для детей. Помогают и некоторые мелкие предприятия, выпускающие молочные продукты, майонез. Иногда оказывают материальную помощь крупные заводы Волжского. Когда поступают какие-то пожертвования, сотрудники дома милосердия получают зарплату – очень скромную, конечно. Но никто не жалуется. Кстати, матушка Евгения зарплату в доме не получает. Она и отец Виктор зарабатывают в основном на требах – освятить что-либо, отслужить погребальную службу.

Есть у неугомонной матушки и еще одна мечта. Хочет она создать дом малютки. Где? У них с батюшкой уже лет десять строится дом на окраине Волжского.

– Если его достроить, – говорит матушка Евгения, – там можно было бы разместить человек двадцать новорожденных – ведь таких тоже часто бросают. А нам с батюшкой теперь дом как бы и ни к чему. Когда мы были мирские – тогда другое дело.

Встречались мы с матушкой ранней весной. Впереди были окончание учебного года и летние каникулы. Она поделилась радостью:

– Нежданно-негаданно, наверно промыслом Божиим, разрешилась у нас проблема, куда девать детей летом. Еще в прошлом году позвонили из Дубовки какие-то бывшие фермеры и сообщили, что могут отдать нам участок земли и недостроенный дом близ села Петропавловка в хуторе Рули. Мы, конечно, с радостью согласились, поехали посмотреть. Степь, одинокое подворье, речка, много земли и довольно большой кирпичный дом. Но в прошлом году мы не осилили благоустроить его. За минувшую зиму потихоньку восстановили полы, окна, двери. На веранде можно будет устроить кухню, привезти газ в баллонах. Немецкая фирма «Поддержка некоммерческих организаций» помогла нам приобрести локальную электростанцию, которая позволит не только обеспечивать дом электричеством, но с помощью движка качать из скважины хорошую питьевую воду. Заведем небольшое хозяйство: кур, гусей, поросят и даже корову – малышам нужно свежее молоко. Старшие будут работать на огороде – мы должны вырастить овощи, ягоды для еды и заготовки впрок. На речке хотим соорудить купалку. Из развлечений – книги, игры, купание. А вечером, конечно, костер. Представляете, как им там будет хорошо, привольно!

Если представить себе абсолютную доброту в облике человеческом, то это матушка Евгения. Тихий голос, мягкая улыбка, в глазах – неизбывное сострадание. Своих, кровных детей у нее нет – что ж, Бог не дал. Они с мужем хотели было усыновить ребенка. Матушка поехала к духовнику просить благословения. Но он сказал: «Нет, тебе не благословлено иметь рожденных детей. Ты должна быть для всех». Она тогда не поняла этих слов. А через несколько лет появился этот дом милосердия, официально называемый теперь автономной некоммерческой организацией «Милосердие Земли Русской».

Славы притяженье

Его можно встретить в центре Волгограда и в дальних уголках области. Друзья и соседи видят его на даче, где с помощью мотыги и неподдельного удовольствия возделывает он дорогие сердцу грядки. Но чаще всего его можно найти в небольшом, спрятавшемся под сенью тополей здании на улице Советской, где располагается ныне Волгоградский областной ортопедический центр. А еще имя этого человека значится в перечне двух тысяч россиян, признанных, согласно авторитетному социологическому опросу, кумирами России XX столетия. Его зовут Анатолий Каплунов. Хирург-ортопед. Заметный представитель отечественной медицинской науки. Ближайший соратник и последователь известного всему миру доктора Илизарова. Основатель ортопедической клиники в Волгограде.