Текст книги "Сказ о богатыре Добрыне и Змее Горыне. Волшебные хроники"

Глава 17 Город мертвых

Не заметили они, как рассвет наступил. И появился маленький человечек, который до коленки едва доставал. Задрав голову, он разглядывал богатыря и одновременно слушал старуху, говорившую о мече. Именно его и нужно было помочь раздобыть Добрыне.

– Да смотри у меня, чтобы Змей окаянный ни о чем не узнал заранее, ему не победить их все одно, но пленникам он может урон нанести. Да и кто знает, какие еще пакости натворить он может. Потом не обберешься скандала.

– Хорошо, я всех людей и короля гномов предупредить могу. Но ведь мало ли есть троллей разных злобных, которые мне подчиняться не станут, – озабоченно говорил он

Это было чистой правдой. Ничего на это не ответила старуха. А только вышла она из тьмы на белый свет. И они, наконец, смогли ее хорошенько разглядеть. Была она среднего роста, кругленькая и молодцеватая, хотя и наряжена в какую– то мешковину, то ли шкуру поношенную. Но была одежонка ее видно удобной вполне.

Она оказалась вовсе не старой, хотя в разговоре говорила, что живет не первое уже столетие, много видела и много знает из того, что в этом мире могло случиться.

– Ты слишком горд и честолюбив, – обратилась она к Дунаю, – и жизнь твоя почти прошла уже, но ничего путного ты так и не добился. А все оттого, что себя самого любишь больше всех. Думаю, твой спутник не повторит твоих глупых ошибок. Но вам уже пора в путь отправляться. И если поймешь ты хоть что-то из того, что говорила я тебе, то все измениться может.

Слова ее пронзили его сознание. Он и думать больше ни о чем не мог, решив непременно добиться от старухи тайны, которую она от него упорно скрывала

«Что можно сделать, чтобы иной судьба стала? – спрашивал он, ни о чем другом думать не в силах. Может это и будет самым важным в дальнейшей жизни его, и в путешествии, в которое никто его не отправлял, а вызвался он сам идти».

Добрыня вполуха слушал то, что старушенция его спутнику говорила, а гном ему в то время рассказывал о войнах, которые происходили между народами разными, о королях и великих магах, способных в другие миры заглядывать и приносившие в этот мир новые познания и талисманы разные. Эти самые маги и принесли невесть откуда волшебный меч, которым завладел коварный принц Эрик. Этот Эрик многих победил, даже с магами многими разделался. Но однажды ученик одного из них подкараулил его, отнял у него, спящего, меч, и голову ему тем самым клинком отсек.

После этого запрятал он его в высокой башне, чтобы никому эту башню посетить не захотелось, призрак Эрика надежно ее охраняет. Ученик стал давно магом, и из города этого ушел вместе с другими людьми, оставшимися после набега страшных чудовищ. В городе том оставались только мертвые, которых некому и похоронить было. И странная произошла вещь, словно зачарованный стоит этот город. И все, кто к нему не подходит: купцы или воины, или просто путники, они отбрасываются какой– то неведомой силой прочь. Так, что пойти туда во второй раз они уже не отваживаются. Ужас вселяется в их души.

– Но как же мы туда пройти сможем? – спросил Добрыня

– А может, и не сможем, ты один туда направляешься, потому что туда и на самом деле ни одно живое существо не доберется. Но никто не знает о том, что туда можно через подземелье по воде доплыть. И призрак тот одного только смертельно боится – воды. Если попадет в него хоть одна капля, он бесследно исчезнет. А тот, кто по воде до них доберется, и водой брызнет на город сей – оживит его. Но ты должен будешь сделать это только тогда, когда меч у тебя в руках будет. Ведь не только добрые, но и злые люди оживут. И захотят они завладеть мечом этим. И будут те, кто с тобой рассчитаться за спасение захочет. Если хочешь с мечом живым вернуться, оставь оживление их на самый последний миг, когда они больше не смогут тебе зла причинить. Но знай, что немало соблазнов и раньше будет. Только ни за что на свете не должен им поддаваться, – советовал магический гном, когда на своей маленькой лошадке рядом с ними ехал. Только странным было то, что не отставал он от них ни на шаг. И бежала эта лошадка так же быстро, как и конь богатыря.

Дунай немного отстал от них, ведь ему– то особенно спешить некуда было. И он должен был для себя решить, как же ему с советами старухи поступить.

№№№№№

К полдню они оказались на берегу реки, и узрели городскую стену, за которой тот самый город и располагался. Дунай, от мыслей своих грустных отвлекая, и глядя на них удивленно, спросил, что они предпринять хотели.

– Мы останемся здесь, – принял решение гном, – и будем Добрыню ждать, – нам только ждать и остается. А он отправится под водою к граду тому. И вернется тогда лишь, когда меч волшебный в руках его окажется.

Они разбили палатку, и гном указал ему на то место на реке, куда нужно было плыть, чтобы как раз перед пещерой и оказаться.

Добрыня не стал долго думать, и отправился туда. Он нырнул и только через несколько минут увидели они голову над водой. Она почти сразу снова исчезла.

– Ничего, – утешал богатыря гном, – с ним не должно ничего случиться.

Они молчали почти все это время. Гному не хотелось ни о чем говорить с этим воином, он напряг все свои силы, для того, чтобы увидели то, что будет твориться на том берегу, как только богатырь его достигнет через несколько минут. Он был страшно любопытен. И ему хотелось знать, что там происходило.

Глава 18 Далекое прошлое

Не только гном, но и те, кто жили больше, чем люди на земле, хорошо знали эту печальную историю о смелых и отважных людях, невесть откуда появившихся в этих пустынных краях когда-то давно.

Они не выращивали хлеб и не разводили скот, а только путешествовали и воевали. Несколько веков прожили они на земле этой. А жили тем, что отбирали у соседей своих все необходимое для жизни. Свой же красивый город они обнесли высокой стеной, чтобы никто не смог к ним пройти, и никакой враг неожиданно не напал на них. А многие напасть хотели. И для пущей уверенности и сотворили они заклинания, которое отбрасывало всех чужаков, так что протий за городскую стену могли только те, кто там родился и жил, или вместе с одним из жителей туда направлялся. И считали они, что никто чужой, да еще со злыми намерениями не придет туда. И не может им грозить никакая опасность. Так оно и было до того мига, пока принц их последний Эрик не назвал на себя и свой город гнев Богов страшный, бросив в ярости вызов четырем демонам. Он обещал в запале прикончить их, если они станут ему в чем– то мешать.

Грозны были Демоны. Не терпели они, чтобы даже Боги им на пути вставали, уж не говоря о простых смертных, пусть и героях. Тогда и наслали они на град сей крылатых людей, которым не страшно было заклятие Эрика. И они смогли спокойно, пролетев по небу, одолеть колдовской круг. Ни о чем не ведали люди, когда спустились к ним вдруг крылатые полчища. И такими сильными они оказались, что погнали их прочь без оглядки. А вожак их тем же волшебным мечом и отрубил голову Эрику, подкравшись к нему неожиданно. Но казалось ему, что для гордеца этого наказания мало. И разбудил его призрак для того, чтобы охранял он волшебный меч и никого к нему не подпускал.

Но только Демон воды не произнес своего заклятия. Особенно он был зол и на Эрика и на весь мир, и отстранился в тот миг. Потому призрак, неуязвимый для земли, огня и воздуха, оказался очень восприимчив для воды. Это могло показаться многим злой шуткой. Он знал, что окончательно погибнет, когда явится к нему кто-то и пронесет хотя бы несколько капель воды. Тогда и исчезнет он навсегда. Такая вот была история.

И ждал принц того дня, когда окончательно должен был во второй раз умереть от рук неизвестного героя, который более разумно воспользуется волшебным мечом. Он снимет заклятие с города мертвых, из– за строптивого их принца наложенное.

Если герой не явится, то будет стоять он еще несколько веков, пока не разрушится и не превратится в прах. Кто мог знать судьбы городов, сменявших одни другие. Никому это не было известно. Чего только не бывало в этом мире.

№№№№№

Добрыня оказался в пещере даже быстрее, чем сам предполагал.

Поразительная красота открылась перед ним, причудливые картины невольно заворожили его взор, каменные цветы под ногами его появились. И прямо тут же лежало тело прекрасной девицы, мертвое, но так красиво оно было, что он мог побиться об заклад, что она спит. Стоит только брызнуть на нее водой, и она оживет. НО помнил воин, что не должен он поддаваться подобным искушениям. Сначала нужно расправиться с принцем– призраком и волшебный меч раздобыть, а уж потом все остальное. Но спящий ребенок, на которого он наткнулся, пройдя дальше, еще больше удивил ее. Как хотелось ему оживить его. И то, что еще потребуется какое – то время для этого, страшно его угнетало. Он понял, о каких соблазнах твердил ему гном. С трудом, совладав с собой, Добрыня вышел из пещеры и пошел по улицам этого города. Они были удивительно прекрасными. Но нигде не было ни одной живой души. Видно, люди оставались в своих домах, или где-то в укромных местах. Но он не видел никого. И хотя был об этом предупрежден, но это его страшно шокировало. И ничто не могло богатыря от этого шока избавить.

Странная тень мелькнула где-то за его спиной и исчезла. Он понял, что Эрик, обнаружил его и непременно помешает ему пробраться в башню, где навсегда, по его разумению, должен оставаться волшебный меч. Он помнил, что призрак не может причинить ему зла, он бессилен в мире живых. Он только тень, но помешать проникнуть туда, не пустить его все же было вполне в его силах. Добрыня должен быть осторожен в странном мертвом городе, живущем по совсем иным законам.

Вода. Он чуть не забыл, что пока это единственное оружие, и он должен беречь его. Иначе не сможет добраться до реки, как бы не старался. А в самом городе ни одной капли негде не было. Это и была шутка грозного Демона. Небольшой кувшинчик с водой был спрятан под его одеждой, которая высохла почти мгновенно. И если бы кто-то взглянул на него, то ни за что бы ни догадался, что четверть часа назад он плыл сюда под водой.

Путь к башне был не так прост, она только казалась близко. И ему немало пришлось пройти по пустому городу. И вдруг представил он себе, что по воле, какого– то злого волшебника, шагает он именно по Киеву, из которого исчезли все люди. И сам князь спит где-то вечным сном. И такая жалость охватила его душу, что тут же хотелось ему оживить этот град, даже если потом придется погибнуть тут же и не добраться до гор, до Змея, до настоящего Киева.

Оживить город. Если это в моей власти, как же можно удержаться, чтобы не сделать этого, не взглянуть, как встрепенулись улицы, пробудились от долгого сна люди. Они будут радоваться оттого, что вдыхают воздух, занимаются обычными делами. И они должны быть благодарны ему за все, что произошло.

Не мог он идти дальше, оставляя за спиной своей мертвый город, и знал, что он будет ему сниться в кошмарах, как триумф его поражения. Именно поражения, ведь нельзя победить, оставляя мертвый город за своей спиной. Рассуждая так, он несколько раз касался рукой заветного сосуда с водой, но в последний момент убрал от него руку, упрекая себя за то, что оказался таким нетерпеливым.

Надо подождать и сделать это позднее, если они проспали несколько веков, подождут еще несколько часов своего пробуждения.

Воин упрямо шел дальше, не обращая внимания на собственные чувства и переживания.

Глава 19 Снова в логове

А тем временем Змей, знавший, что богатыри к нему приближаются, решил взглянуть на то, где они сейчас находятся. Он бросил все свои дела и поспешно отправился под покровом ночи по их следам. Он летел довольно долго, удивляясь тому, почему они так медленно двигаются. И что им могло помешать в пути. Никто не смог бы ответить на этот вопрос.

Наконец, Горыныч увидел огонек костра, но решил не приближаться, пока не узнает, кто там находится. Он увидел Дуная, вместе с маленьким человечком – гномом, но нигде не мог обнаружить Добрыню, сколько не искал его взглядом.

– Но что же с ним такое могло произойти, и где он мог оказаться? – спрашивал у себя Змей

Сколько он не напрягал зрения и слуха, никак не мог услышать ни одного слова из тихого разговора. И, приглядевшись, решил, что Дунай в печали, и что Добрыню они все-таки потеряли и, наверное, уже похоронили. Ему так это понравилось, что он воспарял духом в тот же миг. С этой доброй новостью он и вернулся к Забаве, которая все это время, в отличие от других пленников, находилась недалеко в горах, а во дворце его. Держал он ее рядом с собою, для того, чтобы получше охранять, если богатыри подберутся неожиданно и внезапно на него нападут.

По сияющему Змееву виду, девица поняла, что он узнал что-то для себя приятное и страшное для нее. В печали она не стала ни о чем спрашивать, зная, что он сам ей обо всем поведает. Ему просто не терпелось все рассказать – но он ждал и растягивал удовольствие.

– Все замечательное, – заговорил Змей через несколько мгновений, когда терпение его стало лопаться, – Добрыни нигде не видно, Дунай шастает поблизости в одиночестве. Но ты ведь знаешь, какой он вояка. Правда, к нему какой – то гном прибился, (Змей хотел казаться правдивым), – возможно он ему и дорогу сюда укажет, но даже если он и заявится, то станет только одним из моих пленников не больше, не меньше. Он не справится со мною и тебя не получит, – хохотал Змей. Она поняла, что это так и есть.

– Это неправда, ты лжешь, – кричала Забава.

Но она подозревала, что на этот раз этот тип говорил правду, и от разочарования ей не спастись. Если нет Добрыни, то Дунай не спасет ее. Она с самого детства его знала. Может, этот богатырь и хорош был в постели и на княжеских пирах, и у него хватит даже сил дойти до логова Змиева. Но в чем ее тиран прав, так это в том, что Змея ему не одолеть. Но где же может быть Добрыня? Куда он мог подеваться. Если бы он был другим, он подумал бы о том, что в дороге, какая– то девица могла его очаровать. Но это невозможно. Тогда что же могло бы его остановить? И как это было ни глупо, ей вовсе не хотелось, чтобы спас ее Дунай, даже если бы у него на это и сил хватило. Все это было бы смешно, когда бы не было так грустно. Но она лила горькие слезы, словно бы самые ее заветные мечты растаяли и улетучились навсегда.

– Не реви, – гаркнул Змей, – не все еще потерянно, – может быть, не дождавшись этих, к тебе придут еще другие богатыри.

Он хотел быть добрым и заботливым, ощущая свою победу.

– У них там могучий мужик из Мурома появился, Илья, кажется, зовут, уж он-то и скалы наши своротит, с самим Святогором силой мерился и загнал его в землю.

– Не хочу я, чтобы меня какой– то Илья спасать взялся, мне нужен Добрыня, только он один, – рыдала она, – и я прокляну тебя, если по твоей милости с ним что-то случится.

– Совсем рехнулась, да еще влюбилась никак, – твердил он растерянно, – только это еще большая глупость, ни на одну девицу он не смотрит и смотреть не желает, после того, как Маринка его в тура превратила, и едва смог он себе человеческий облик вернуть. В коварстве женском убедился он, и теперь в твои объятия его не заманишь, – пообещал ей торжественно Змей, словно женоненавистничество Добрыни было его собственной натурой.

– Это не правда, ты все это сам придумал, чтобы меня позлить, – еще громче и безутешнее рыдала Забава.

– Откуда я мог такое придумать, – сокрушался Змей, – если это и есть чистая правда, и тебе ли не знать, что ни с одной девицей: ни со служанкой, ни с боярыней не был Добрыня с тех пор. Что молчишь то, али это не правда?

– Прошло еще мало времени, – робко возражала она

И захохотал Змей:

– А разве много времени надо любому из мужиков, чтобы бабу к себе в постель затащить?

– Но все будет иначе, когда он освободит меня, – мечтательно говорила она, немного успокоившись.

О словах Змея и последних новостях она как будто бы позабыла совсем.

– Да никак ты белены объелась, разве не говорил я тебе, что нет его нигде, сгинул он, и след его простыл.

Ничего ему на это не ответила Забава. И тогда он, обиженный из-за того, что напрасно летал и крылья бил, сообщил:

– Если ты хочешь дождаться кого-то из освободителей своих, то в лучшем случае это будет Дунай, а в худшем – Илья– Муромский мужик.

Он остался доволен собственной речью. Забава же погрузилась в молчание, понимая, что капризами и слезами делу не поможешь. Надо ждать и действовать.

№№№№

Тролль в логове Змея появился неожиданно и тут же устремился к Змею. Забава, уверенная, что это страшилище какие– то новости принесло, укрылась за потаенной дверью. И правильно сделала, потому что главную дверь Змей плотно прикрыл, а про ту как-то позабыл. Говорили они громко, уверенные, что никто их слушать не может, слишком толсты были стены в его логове. Зная, что Змей ей не скажет правды, если даже она и станет его расспрашивать, Забава старалась не пропустить ни звука.

– Я видел, ты сегодня мотался по небесам, богатырей высматриваешь.

– Да, – признался Змей, – и обнаружил там одного только Дуная, а мой главный враг где-то сгинул на радость нам, его нет среди живых.

Тролль странно противно захохотал. И Змей зарычал на него сердито.

– Тебе что-то иное известно? – буркнул он, понимая, что ничего приятного тот ему не расскажет.

– Ты видел с ним рядом гнома? – спросил тролль, и помолчал немного, желая протянуть время.

– Ну и что же? – не выдержал Змей.

Но он все больше и больше впадал в ярость.

– А то, что сейчас богатырь в городе мертвых, они его за мечом волшебным туда отправили, а когда он его раздобудет, а он его раздобудет непременно, тебе и конец придет. Он расправится с призраком Эрика, и поделом этой скотине, и к тебе заявится, тогда берегись. По силе ему равных не будет.

– Так я и поверил тебе, злыдню такому, когда это хоть одна живая душа попадала в город мертвых?

– Может, и не попадала до сих пор, но гном ему обо всех секретах рассказал. И если он законов не нарушит, думаю, у него хватит на это мозгов, то и вернется назад жив и невредим, – закончил свой рассказ тролль.

Дальше Забава не стала слушать. Она была на седьмом небе от счастья, и недавнее горе обернулось радостью. Она захохотала так громко, что оба чудовища оглянулись на стенку с потаенной дверью, понимая, что их разговор подслушивается.

Глава 20 В Башне принца

Добрыня тем временем добрался до башни и удивился тому, как она оказалась высока. Но он не знал, где находится вход в нее. И некому было подсказать, как и что здесь устроено. И вдруг он увидел летучую мышь, появившуюся из-под крыши. Он удивился тому, что кроме Драконов и призраков здесь еще кто-то мог быть. И хотя чаще всего они обитали в потустороннем мире, но она была живая.

Она взглянула на него, на миг, застав в воздухе, и потом медленно полетела вдоль башни. Богатырь пошел за нею, потому что внутренний голос подсказал ему, что только так найдет он неведомый путь в темноте.

Мышь остановилась и, прицепившись за кирпич, застыла на одном месте.

Добрыня не понял, что же ему нужно делать дальше, ведь кирпичи ничем не отличались друг от друга.

– Это обман, принц просто издевается, – подумал он в первую минуту.

Надежда начала таять, в тот миг, когда он оперся рукой о кирпич, желая еще что-то придумать. Но ничего больше не приходило ему в голову. Тогда он вдруг почувствовал что– то странное под рукой, – кирпич этот не был плотно пригнан к соседним, и он попытался его вытащить. Он очень легко поддался и следом еще один и еще. Вход был просто укрыт от постороннего глаза. Несколько минут понадобилось ему, чтобы разбросать те кирпичи, которые были положены друг на друга. И так и прорисовался вход в башню.

Добрыня шагнул в темноте, сожалея о том, что в руках у него не было свечи или факела. И больших усилий стоило даже отыскать лестницу, а она была в каждой башне. Глаза его привыкли к темноте. И он смог различить человека, прекрасного юношу, лежавшего на ступеньках этой башни, а выше еще одного. И снова рука его потянулась к сосуду с водой.

– Только на обратном пути, – услышал он собственный свой голос, но звучавший где-то рядом.

И медленно, обходя тела, стал он подниматься дальше. Витая лестница могла закружить ему голову, но он упорно поднимался, пока в мертвой тишине что-то не загрохотало и не покатилось ему навстречу Это был камень, огромный камень, который, упав ему под ноги, заставил его покатиться кубарем, назад, к самому входу в башню.

Призрак упорно боролся за меч, который ему давно не был нужен. Пыль мешала дышать, и она, не оседая, все кружилась где-то рядом. Можно было задохнуться и хотелось скорее выбраться на свежий воздух. Но он знал, что сможет подышать воздухом, только когда доберется до верхнего этажа башни, до меча.

Добрыня поспешно вскочил на ноги, так, что плечом больно ударился о противоположную стенку, и, чертыхнувшись, постоял немного, чтобы удержать равновесие. Он вдруг почувствовал, что здесь легче катиться вниз, чем удержаться на ногах. Кто бы мог подумать, что так трудно будет стоять, когда никто не мешает тебе.

Он понял, что спешить бесполезно. ОН только томит тех, кто остался ждать его на берегу. Ожидание и неизвестность действовали на него угнетающе.

Добрыня двигался медленно. Ему были видны все препятствия, которые могли тут оказаться. Пройдя половину пути, он заметил странный свет, в каменной башне было светлее. Это показалось странным. Но он увидел высоко над головой маленькие оконца, из которой струился свет луны. Впопыхах он не заметил, что давно наступила ночь, и как бы ярко не светили звезды и луна, там было очень темно. Но ему не приходилось выбирать времени. Ждать до утра не было никакого смысла. Вверху, над его головой кто-то пронзительно закричал. И трудно было сказать, человеческий это крик или звериный, или самого Демона вой.

Добрыня не заметил, что он плотно прижался к стене спиной и замер на месте. Очнулся только оттого, что странный холод пронзил все его сознание. И он обрадовался тому, что в тот миг никого из живых существ не было с ним рядом, и никто не видел, как он испугался. Но крик прекратился, и странно засияли верхние кирпичи. Это были уже не оконца, а камни, способные светиться в ночи. Их зеленоватый свет не помогал увидеть то, что было рядом, но он разорвал тьму.

В этом странном свете и появился призрак. Принц стоял на самой последней ступеньке лестницы, опершись на меч, который сверкал и переливался в руках у него. Он был в чудной какой-то одежде, но поразительно красив. И если бы не зловещая его усмешка, не угроза в любой миг броситься на богатыря и растерзать его, он был бы великолепен. В тот самый момент Добрыня понял, что перед этой великолепной тенью, так похожей в мертвом городе на живого человека, любой, обладающий телом, совершенно беспомощен, ведь он и тяжелее и менее верток, и просто не способен, подобно молнии появляться то тут, то там. Но если ты знаешь тайну принца, то победить его можно.

Эрик, кажется, испытывал его и пытался угадать, что он предпримет против него. Но весь его вид убеждал в том, что меча он не получит никогда.

Добрыня медлил. Он боялся промахнуться. Если драгоценная вода не заденет врага его, то тогда все погибло. Никогда юноша не был еще так близок к смерти. Он вообще, не верил в ее существование. Он видел, конечно, как умирали другие, но то, что это может и к нему относиться, ему было неведомо. Он просто считал, что смерть не подступит к нему пока. И вдруг он почувствовал ее дыхание рядом. И все внутри у него похолодело. Но может быть это еще одна шутка мертвеца, позавидовавшего живому, тому, у кого была не только тень, но и тело. Но странное видение поплыло перед глазами. Он увидел собственное тело, катившееся по ступенькам, которые он с трудом прошел. Оно грохнулось где-то в самом низу около входа. НО и его душа уже отделилась от тела, и он стал таким же призраком, как Эрик? – подумал богатырь.

Он растерялся и не знал, что же ему еще делать и думать. Но в следующий миг он ощутил собственное тело, когда коснулся онемевшей рукой своего пояса. Призрак, следивший за ним внимательно, и видевший в темноте, рванулся к нему. И он готов был сбросить его с высоты лестницы. Именно это ему померещилось совсем недавно.

Добрыня не помнил, как и что он делал в следующий миг. Он только увидел, что сжимал в руках один из кувшинов с водой. Но кринка эта была пустой. И тот, кто надвигался на него так, что готов был поглотить его, в тот же миг отпрянул и исчез куда– то, и только меч его сверкнул, упал к ногам богатыря. И снова Добрыня больно ударился спиной о кирпичную стену. Он стоял, и понятия не имел о том, сколько прошло времени. Возможно он уже стал изваянием или призрак превратил его в камень. Но едва– едва шевельнулся и почувствовал, как отходят руки и ноги, и стал очень медленно шевелиться. Постепенно он понял, что может уже и нагнуться за мечом. Но даже поднять меч оказалось не таким простым делом. Пальцы долго еще его не слушались.

Наконец, рукоятка меча была в руках его. И он, отдышавшись, стал медленно отпускаться вниз. О, дьявол, как трудно было отпускаться. И он не представлял себе, что путь этот займет так много времени и отнимет последние силы. Каждая ступенька оказалась неодолимой. Богатырь то и дело натыкался на кого-то или на что-то и останавливался, опираясь на стены, чтобы перевести дыхание. Какой– то смрад шел внизу, и он понял вдруг, что задыхается. Если у него хватит сил, то не хватит воздуха. Нелепость, с мечом в руках, он будет лежать на ступеньках башни, как и эти несчастные. И пусть он победит принца (если он его победит) то участь его все равно не многим отличается от тех, других. Узнав об этом, он рассмеялся глухо и раздраженно. Но даже собственного смеха не узнал – таким глухим и странным он ему показался. И тут же кто-то в вышине башни ему в ответ рассмеялся глухо и раздраженно. И новый приступ ужаса отнял у него все силы. И тогда, рухнув и успев бросить меч далеко вперед, чтобы не пораниться, Добрыня кубарем полетел по ступеням вниз, рискуя налететь на волшебный меч. Но больше никак не мог он одолеть этот кошмарный путь, и понимал, что лучше удариться, чем умереть от нехватки воздуха, раны и ссадины заживут – это еще не конец.

Судьба была благосклонна к нему. Он остановился за две ступеньки до той, где лежал меч и был, выходи из башни. И, теряя сознание, он почувствовал, как свежий воздух ударил ему в лицо.