Текст книги "Впотьмах"

Спустя несколько дней, собравшись с духом, я отправилась в квартиру Антона – нужно было забрать свои вещи. К своей великой досаде, там я встретила Лилечку – она, судя по всему, уже заняла мое место не только в сердце Антона, но и в его квартире. По счастью, бывшего жениха дома не было, потому как видеть его мне никак не хотелось. Впрочем, в это время его и не должно быть дома – он, как правило, возвращался домой поздним вечером.

– Я знала, что ты здесь появишься… – проворковала Лилечка. Она, одетая в невесомый пеньюар, сидела в кресле и листала какой-то толстый иллюстрированный журнал – кажется, французский каталог модной одежды. Рядом на столике лежал рекламный проспект туристической компании с видами голубого океана и белоснежного пляжа – похоже, поездку на Мальдивы никто не отменял. – Васька, надеюсь, ты заявилась только за своими вещами, и визга с соплями я не услышу? Сама должна понимать, что тебе здесь не рады.

– Ты проницательна не по годам… – отрезала я. Мне очень хотелось оттаскать Лилечку за аккуратно уложенные волосы, но это бы ничего не поменяло.

– Можешь не трудиться – все твое барахло уже сложено в сумку и ожидает свою хозяйку… – Лилечка выглядела самим очарованием. – Вон, твоя старая сумка в углу валяется, за креслом. Кстати, шмотки у тебя – убогое старье, на них без слез не взглянешь. Да и сумка не лучше: ходить с такой – настоящий позор.

– С чего это ты вдруг решила так потрудиться ради меня? Вон, даже мою сумку собрала. Ты же ничего тяжелее тюбика губной помады поднимать не привыкла.

– Уж не думаешь ли ты, что я своими руками складывала твое шмотье, которому самое место на помойке? Еще чего, много чести! Это мать приходила, все твои пожитки убрала, чтоб более тут ничего о тебе не напоминало, и глаза не мозолило. Если бы ты сегодня за своим добром не пришла, то мать отнесла бы сумку к тебе домой. Да, и не забудь оставить ключи от квартиры.

– Без проблем… – я положила ключи на столик, с трудом удержавшись от желания запустить ими в Лилечку.

– Васька, рада было тебя повидать, а сейчас – до свидания, тем более что у меня полно забот – надо срочно выбрать свадебное платье, а заодно позаботиться о будущей поездке на Мальдивы. Мне с минуты на минуту должен позвонить туроператор, необходимо уточнить кое-какие вопросы. Я на Мальдивах уже дважды была, так что знаю, куда там лучше всего отправиться. Да и во второй половине дня назначена встреча с организатором свадеб – у меня, знаешь ли, большие планы на торжество…

– Надеюсь, ты довольна… – я подняла с пола сумку.

– Есть немного… – не стала спорить Лилечка. – Ну да, я старалась для себя. А кто из нас поступил бы иначе? Зато получила то, что хотела.

– Похоже, награда нашла своего героя… – не оглядываясь, я направилась к дверям, стараясь как можно скорей покинуть этот дом. И надо же такому случиться – в дверях столкнулась с входящим Антоном, который держал в руках красивую коробку. Насколько мне известно, в таких ярких бумажных коробках продают пирожные в самой дорогой кондитерской города. Похоже, для бывшего жениха в данный момент работа стоит далеко не на первом месте, раз в самый разгар рабочего дня он позволяет себе махнуть рукой на все дела, и примчаться к новой невесте, чтоб порадовать ее дорогим десертом. Ну, что тут скажешь? Мне пирожных он никогда не приносил, да и вид у моего несостоявшегося супруга в данный момент донельзя счастливый, правда, при виде меня его улыбка погасла. Судя по всему, в настоящее время Антон переживает пик влюбленности в Лилечку, так что мешать им не стоит.

Не говоря ни слова, я прошла мимо бывшего жениха, и уже стала спускаться по лестнице, когда услышала позади голос Антона:

– Василиса, прости, но в жизни бывает всякое, и потому прошу…

– Просить можешь на паперти… – я не стала оглядываться, стараясь уйти как можно быстрее. – Бог подаст.

Возможно, кто-то скажет, что я была крайне груба с Антоном, да и он не привык к подобному обращению, но в тот момент по-другому я ответить не могла. Хорошо еще, что сумела удержать слезы.

Хочется мне того, или нет, но надо признать, что моя семейная жизнь закончилась, так и не начавшись. Однако надо жить дальше, и чтоб хоть как-то забыться и отвлечься от невеселой действительности, я стала брать в больнице дополнительные дежурства, хваталась за любую работу, лишь бы, вернувшись в свою комнатку, без сил упасть на кровать, и уснуть.

А еще (стыдно признаться, но, каюсь, так и было!) в глубине души жила надежда на чудо – однажды я вернусь, а у дверей будет стоять Антон, и скажет, что все это время любил только меня, а его роман с Лилечкой – это нелепая ошибка… Глупо? Да, но человек всегда живет надеждой, даже понимая, что она несбыточна.

О том, что я рассталась с женихом, и что явилось тому причиной – об этом очень скоро стало известно всем окружающим, и мне искренне сочувствовали, а женщины, все, как одна, высказывали добрые слова поддержки. Зато отзывчивости от родителей я так и не дождалась. Как раз наоборот: они все время мне доказывали, что Антон поступил правильно, выбрав из двух сестер наиболее достойную. Вместе с тем родители сообщали всем и каждому о том, что в действительности все обстоит совсем не так, как на первый взгляд может показаться со стороны, и даже более того – дескать, в это непросто поверить, но в расставании Василисы и Антона нет пострадавших, как раз наоборот!..

Об этом я узнала от своей тети – она пришла в больницу, чтоб проведать заболевшую сослуживицу. Заодно тетя под благовидным предлогом заглянула и в мое отделение, немного поговорила о собственном здоровье, а потом спросила:

– Василиса, ты меня, конечно, извини за излишнее любопытство, но неужели это правда?

– Вы о чем? Если вы имеете в виду мое расставание с женихом, то слухи верны.

– Я имею в виду Лилечку и твоего бывшего жениха…

– Не хочу говорить на эту тему… – я уже хотела, было, отойти, но тетя меня удержала.

– Погоди! Я понимаю, что все это очень неприятно слышать, но… Просто твоя мать утверждает, что эти двое без памяти влюбились друг в друга с первого взгляда. Дескать, их высокие чувства были так сильны, что поразили всех окружающих, в том числе и тебя, после чего ты, видя страдания несчастных молодых людей, сама отказалась от жениха. Сказала, что нельзя разрушать такую любовь, и теперь невероятно рада за влюбленную пару… Все так и есть?

Должна сказать, что услышать такие слова о собственном благородстве я никак не ожидала. Конечно, можно было догадаться, что мать будет во всем оправдывать Лилечку, но даже у лжи должны быть какие-то пределы! Если же судить по словам матери, то получается, что я едва ли не благословила влюбленную пару, отдав младшей сестрице своего жениха, да еще и вытерев при этом слезу умиления! Ну что за чушь! Неужели родители думают, что в эту сказку кто-то поверит? Хотя от матери, яростно защищающей репутацию любимой доченьки, можно ожидать чего угодно.

– Неужели мой отец подтверждает этот бред?.. – вырвалось у меня.

– Он предпочитает помалкивать, лишь головой кивает.

– Надо же, какие шекспировские страсти бурлят в этом мире, а я узнаю о них в последнюю очередь… – очень надеюсь, что мой голос не дрожал. – О таком величии своей души я и не подозревала. Увы, но в действительности я человек более приземленный, и на подобное бескорыстие не способна. Прошу меня простить, но мне надо идти – работа…

Тетя пыталась меня задержать, но с меня услышанного было вполне достаточно. А еще я понимала, что начинаю ненавидеть всех – родителей, сестру, Антона, да и себя тоже…

День свадьбы приближался, и мать ежедневно стала звонить мне, с требованием обязательно присутствовать на свадьбе и прилюдно поздравить новобрачных, причем на моем лице должна быть счастливая улыбка. Слово «нет» мать слышать она не желала, и каждый наш разговор заканчивался скандалом. Ну, в чем-то ее можно понять: если я приду на свадьбу, и буду изображать счастье в присутствии новобрачных, то получится, что все ее россказни были правдой. Естественно, я и не думала идти на подобное веселье – одна только мысль об этом вызывала в моей душе самое настоящее отторжение. Слушать, как молодой паре со всех сторон желают счастья, любви, семейного благополучия, быстрейшего появления детишек, и видеть, как сияющий Антон целует Лилечку… Извините, но подобное зрелище не для меня, и мазохизмом я не страдаю. Разговаривать с родителями на щекотливые темы, и выполнять их требования у меня тоже не было ни малейшего желания, и потому незадолго до торжества я просто внесла телефоны матери и отца в черный список. От встреч с ними я тоже уклонялась, сутками пропадая на работе – так все же было куда легче, чем оставаться наедине со своими мыслями.

В день бракосочетания я уже привычно взяла себе двойное дежурство – нечего мне делать на том веселье, тем более что мать и без того ранее сообщила мне, что Антон, исполняя все прихоти Лилечки, устроил просто-таки роскошное празднество: тут была и карета, запряженная лошадьми, и дорогой ресторан, и артисты, и фейерверк… Сюда же следует приплюсовать несколько сотен гостей, море цветов, реки шампанского и огромный трехъярусный свадебный торт. Платье Лилечке было приобретено в Париже, и прелестная невеста выглядела в нем просто потрясающе! В общем, все соответствовало серии «дорого – богато».

Хорошо зная Антона, я понимала, что ничего подобного ему бы и в голову не пришло, тем более что он сам по себе достаточно замкнутый человек (в этом мы с ним схожи) и не любит лишнего шума. Видимо, столь шикарное свадебное торжество было устроено по капризу Лилечки, которая желала блистать, и в очередной раз быть в центре всеобщего внимания, а мой бывший жених, судя по всему, готов исполнять любое желание своей прекрасной принцессы.

Вечером следующего дня молодые улетели в свадебное путешествие, а ко мне с утра пораньше заявилась мать. Она была в ярости – как я могла так подвести сестру?! Дескать, от тебя и всего-то требовалось придти на праздник (неужели так трудно исполнить пустяковую просьбу родителей?!), и пару часов быть приветливой и любезной, сказав всем, что очень рада за сестру! Ты же, поганка такая, все наши просьбы пропустила мимо своих ушей, а нам с отцом пришлось всеми правдами и неправдами оправдывать твое отсутствие! Что, захотелось перед всеми сестру опозорить? Счастью ее позавидовала?..

Услышав мой резонный ответ – а тебе не кажется, что все было с точностью до наоборот, и это Лилечка моему счастью позавидовала?, – мать разъярилась еще больше. Не буду описывать наш последующий разговор, достаточно сказать, что родительница выплеснула на меня весь негатив, что копился в ее душе долгие годы, и она не желала слышать мои возражения. Надо сказать, что в запале мать наговорила много лишнего, того, что ранее никогда бы не решилась произнести, и если правда хотя бы половина того, что я узнала о себе, то человека, хуже меня, нет на всем свете. Наверняка главной причиной ее срыва явился мой отказ подыграть ее разговорам о Лилечке, но я в такие игры не играю.

Перед уходом мать заявила: на свадьбе она сообщила гостям, что меня не отпустили с работы (к сожалению, подобное в больницах не редкость), и только поэтому я не смогла поздравить молодых, но, дескать, я просила передать, что обязательно поздравлю их лично, как только те вернутся из свадебного путешествия. Более того – я будто бы приготовила им шикарный подарок, который вручу влюбленной паре, как только они окажутся дома!.. Так что в самое ближайшее время мать выберет в магазине подходящий подарок (вернее, очень хороший), который буду я обязана купить, и при всех вручить Лилечке и Антону вместе с самыми лучшими пожеланиями, и, естественно, никаких возражений родительница более слышать не желает! Мол, не доводи до греха, иначе будет хуже!..

В тот момент, когда мать ушла, хлопнув дверью, я поняла – все, с меня хватит! Сегодняшний скандал явился той последней каплей, которая перелила через край чашу моего терпения, и я решила – теперь точно все. Нужно уехать отсюда, и как можно скорей, а иначе обида и боль в душе не дадут жить. Положа руку на сердце, надо сказать, что мне следовало бы уехать сразу же после того, как стало известно о свадьбе Лилечки и Антона, но я все это время ждала в глубине души, что Антон вернется, покается, попросит прощения, и все у нас будет по-прежнему… Зря тянула, надеясь неизвестно на что, рвать нужно было сразу.

Первым делом я отправилась на работу и подала заявление об увольнении. Удивительное дело, но наша суровая главврач лишь вздохнула – мол, жаль, что ты от нас уходишь, мне бы этого очень не хотелось, но в свете последних новостей чего-то подобного я и ожидала! Она без возражений подписала мое заявление, велела бухгалтерии немедленно рассчитать меня, и искренне пожелала удачи в будущем. Мне оставалось лишь собрать вещи, позвонить подругам по училищу и попрощаться с ними, выкинуть сим-карту (в ближайшее время я не намерена общаться с родней), проститься с квартирной хозяйкой и отправиться на вокзал: вечером через наш город проходил поезд, направляющийся в Санкт-Петербург, а я давно хотела побывать в этом городе. Что ж, будем считать, что сбывается хотя бы одна моя мечта.

Кстати, свое свадебное платье перед отъездом я отдала квартирной хозяйке – ее внучка в этом году оканчивает школу, и для выпускного бала это чуть голубоватое платье подойдет как нельзя лучше, тем более что мы с этой девочкой были не только одного роста, но и сходного телосложения. Что касается колечка с бриллиантом, которое мне в новогоднюю ночь подарил Антон, когда делал предложение… Его я отправила матери через курьерскую службу: она хотела, чтоб я сделала подарок молодым – вот пусть его и получает.

У меня на сердце стало чуть легче после того, когда, уже сидя в вагоне, я поняла, что наш поезд тронулся с места, и здание вокзала стало удаляться с моих глаз. Очень надеюсь, что эта часть моей жизни закончена, я постараюсь забыть о случившемся, и начать жизнь с чистого листа. К тому же отныне меня с Антоном будут разделять полторы тысячи километров…

В Санкт-Петербург я влюбилась с первого взгляда. Мне нравилось в нем все, даже погода, на которую так любят сетовать питерцы. А еще мне сразу же повезло с работой – я устроилась в небольшую больницу на окраине города, сняла комнату, и понемногу жизнь стала налаживаться. Казалось бы, все хорошо, но в один далеко не прекрасный момент все пошло прахом.

В тот день меня вызвала старшая медсестра нашего отделения, и заявила, что из ее стола пропала довольно-таки крупная сумма, которая была предназначена для выплаты поощрения медперсонала. В кабинет, кроме старшей медсестры, в тот день заходила только я, так что вывод напрашивается сам собой. Мне было сказано следующее: или я возвращаю деньги, и дело не будет предано огласке, или сейчас же вызывают полицию. Все мои оправдания ни к чему не привели, и я уже сидела в кабинете главной медсестры больницы, ожидая приезда стражей порядка, когда туда пришла все та же старшая медсестра и заявила, что раз она меня взяла на работу, то должна нести и ответственность за поступки этого работника. Проще говоря, она внесет украденную сумму из своих накоплений, но я должна написать заявление об увольнении по собственному желанию, потому как работать с нечистым на руку человеком коллектив больницы не желает. Возможно, мне следовало настаивать на своем – ведь этих денег я даже в глаза не видела!, но в то же самое время было понятно, что моим словам никто не поверит, и потому заявление об увольнении по собственному желанию – это далеко не худший выход из того скверного положения, в котором мне «повезло» оказаться. На прощание старшая медсестра мне пообещала, что отныне я вряд ли сумею устроиться хоть в одно медицинское учреждение города, потому как меня внесут в негласный черный список – об этом она позаботится лично.

Свое обещание женщина сдержала – мне отказывали всюду, куда бы я ни обращалась в поисках работы, причем отказывали даже там, где был острый недостаток медперсонала, а вскоре и хозяин комнаты, которую я снимала, попросил меня на выход – мол, мне уже сказали, что ты за птица, а такие жильцы мне не нужны. Выбора не было – видимо, мне придется вновь отправляться в дорогу, только вот уезжать далеко от Санкт-Петербурга мне совсем не хотелось, и потому я в очередной раз собрала вещи, и решила отправиться в Петрозаводск. Почему мой выбор пал на этот город в Карелии? Просто он находится не так далеко от Санкт-Петербурга, и, надеюсь, оттуда я могу иногда приезжать на денек-другой в город на Неве хотя бы для того, чтоб просто побродить по его улицам…

К несчастью, беда не приходит одна, и то, что у меня из сумки украли кошелек, в котором находилась вся имеющаяся наличность, я обнаружила лишь после того, как поезд метро привез меня на станцию «Ладожская», туда, где я собиралась купить билет на поезд в Петрозаводск. Отстраненно подумала о том, что кошелек из сумки могли вытащить еще при входе в метро – уж очень там было многолюдно, настоящая давка при входе… Стоя на эскалаторе, я ощущала полную опустошенность в душе, и не имела представления, что делать дальше. Раз у меня больше нет денег, то ни о каком отъезде в другой город не может быть и речи! Более того: сегодня, судя по всему, мне даже переночевать негде и не на что.

Сойдя с эскалатора, вышла из метро – напротив выхода располагался торговый центр, подле которого находились несколько квадратных клумб, окруженных скамейками, на одну из которых я и присела. Что ж, хотя бы есть возможность посидеть и обдумать произошедшее… Конечно, надо что-то предпринять, ведь у меня ни осталось при себе ни единой монеты, кроме пары жетонов на метро, только вот сейчас мне не хотелось ничего, в душе царила полная апатия, жизнь казалась беспросветной… Наверное, следовало идти в полицию и написать заявление о краже, только какой в этом смысл? Все одно вора не найдут, а если даже случится чудо и его отыщут, то вряд ли я сумею получить назад хоть что-то…

Трудно сказать, сколько времени я так просидела, бесцельно глядя в одну точку, но потом на скамейку, рядом со мной, присела незнакомая женщина, о чем-то заговорила, и я, сама не знаю отчего, ответила ей, хотя общаться хоть с кем-то в тот момент мне никак не хотелось. Ну, а когда через несколько минут женщина собралась уходить, то позвала меня с собой, и я не стала сопротивляться – в то время мне было уже все равно, куда идти. Так я и оказалась здесь, в одном из дальних пригородов Санкт-Петербурга, вернее, в деревне, которую в ближайшее время собираются снести под строительство новых высотных домов…

А все же непонятно, зачем Ксения Павловна привезла меня сюда, и почему она вообще обратила на меня внимание? Ясно, что все это не просто так, и, что бы женщина мне ни говорила, но в голову все одно лезут неприятные мысли. Я, разумеется, рассказала ей без утайки обо всем, что со мной случилось, но в ответ Ксения Павловна не сказала ничего, лишь посоветовала мне хорошенько отдохнуть – мол, и без того видно, что ты на грани, а потом видно будет, чем тебе можно помочь.

Удивительно, что за те несколько дней, проведенные в этом доме, я полностью успокоилась, да ощущение безысходности куда-то отступило. Такое впечатление, будто я несколько месяцев на отдыхе провела…

И все же что ей от меня нужно?

Глава 2

… После ужина, дождавшись, когда Зинаида уйдет, Ксения Павловна обратилась ко мне:

– Если помнишь, я обещала пояснить, зачем привела тебя к себе, так что настало время поговорить об этом. Садись за стол, напротив меня – разговор предстоит долгий. У меня, знаешь ли, есть привычка – смотреть прямо на собеседника.

– Не возражаю… – я уселась, куда показала женщина. Надеюсь, она развеет мои сомнения, потому как я просто ощущаю, что в этом доме все непросто.

– Ну и хорошо… – Ксения Павловна чуть откинулась на спинку стула. – Устала я сегодня… Итак, что касается моего интереса к тебе… Ты, как я успела заметить, особа серьезная, без глупостей в голове, хотя это еще как сказать… В общем, дело у меня к тебе есть, вернее, хочу тебя кое о чем попросить. Скорей всего, я предпочла бы кого-то другого, но за неимением лучшего…

– Слушаю вас.

– Для начала попрошу отнестись к моим словам со всей серьезностью, потому как я привела тебя к себе не для того, чтоб шутки шутить. Так вот, чтоб ты знала: я – ведьма. Во всяком случае, меня принято считать таковой.

– Из «Битвы экстрасенсов», что ли?.. – а про себя подумала: тоже мне, удивила! Я, проработав столько лет в больнице, со всякими людьми сталкивалась. Бывало такое, что пациенты на полном серьезе утверждали, что они колдуны, ведьмы, инопланетяне в человеческом обличии или маги, способные телепатически общаться с древними обитателями Тибета. Кроме того, нередко пациенты заявляли, что они потомственные знахари-травники, и умеют лечить корешками и травками едва ли не все хвори, вплоть до самых опасных, только вот собственная болезнь им почему-то никак не поддается, а раз так, то надо всего лишь почистить их энергетическое поле, потому как оно заблокировано сгустком отрицательной энергии… В таких случаях с пациентами лучше не спорить, да и особо возражать им не стоит – они все одно ваши слова не воспримут, будут стоять на своем.

– Ерунды не говори!.. – нахмурилась женщина. – Тоже мне, нашла, с кем сравнивать! Кстати, я иногда смотрю это хм… шоу, чтоб его! Там, разумеется, попадаются толковые люди, только их совсем немного. Есть среди них и индивидуумы, одаренные от природы, в которых дремлют немалые магические таланты. Только вот те олухи, нахватавшись верхушек, вместо того, чтоб свой дар развивать и осваивать древнее искусство, лезут на экраны, причем каждый из них находится в полной уверенности, что выше него – только звезды, а колдовского умения не меньше, чем у древних мастеров. Кто бы еще объяснил этим умникам, что самолюбование и самоуверенность – это далеко не самое лучшее сочетание. Зря они это делают, потому как многие познания требуют тишины и уединения, а уж никак не стоять под светом софитов и демонстрировать себя всей стране! Я тебе так скажу: тот, кого называют настоящим колдуном, туда не пойдет.

– А вы, значит…

– Я из тех, кому дано многое, а известно еще больше.

Женщина произнесла это спокойным голосом, но, непонятно почему, я ей поверила. Настоящая ведьма, ну надо же! Только для чего она все это мне рассказывает?

– И что вам от меня нужно?.. – чуть растерянно спросила я. – Собираетесь меня чему-то учить, или же…

– Ну, чего замолчала?.. – усмехнулась женщина. – Испугалась? Успокойся, и выкинь дурь из головы. Душу твою я покупать не собираюсь – с этим делом не ко мне. Учить тебя чему-то колдовскому я не намерена – для этого у тебя нет ни малейшей предрасположенности, да и не собираюсь я вкладывать свои родовые знания в голову постороннего человека. И делать с тобой я тоже ничего не планирую, то бишь разбирать тебя на органы для темных дел в мои намерения не входит – прежде всего, это все россказни из числа детских страшилок. Ну, а если произойдет особый случай, и мне что-то действительно понадобится, то я всегда смогу найти необходимое законным путем.

Отчего-то мне вспомнились рассказы бабушки и ее соседок о колдунах и ведьмах – а что такого, в долгие осенние и зимние вечера, когда все жители Муравьевки (а на зиму там всего-то оставалось с десяток обитателей) собирались у кого-то на огонек, и, под горячий чай с пирогами, разговоры «за жизнь» затягивались надолго. Не обходилось и без страшилок, в которых упоминались самые разные жутковатые существа. В тех беседах хватало страшноватых историй, которые будто бы когда-то происходили с их родственниками и знакомыми. В то время на меня особую жуть наводили рассказы о том, будто чародеи могли превращаться в какого-то зверя… Глупо, но мне очень хотелось задать вопрос женщине о том, может ли она превратится, скажем, в кошку, только вот интересоваться подобным у меня язык не повернулся, и вместо этого я спросила:

– А… А давно вы этим занимаетесь?

– Чем именно?

– Ну, не знаю… – я даже растерялась. – Колдовством, или как там все это называется…

– Всю жизнь… – пожала плечами женщина. – Вернее, этим делом с незапамятных времен занимался весь наш род – надо же нам как-то зарабатывать, а колдовство – тоже труд, причем непростой. Чтоб ты знала: настоящая ворожба стоит недешево, тем более что некоторые обряды очень тяжелы и достаточно опасны для того, кто их проводит. Что я имею в виду? Ну, скажем, лечение тяжких болезней или снятие сильной порчи… Разумеется, я имею в виду настоящее мастерство, которым владеют единицы. Конечно, сейчас в интернете полно заговоров и обрядов, так что очень многие балбесы начитаются того, что там написано, и начинают воображать себя едва ли не повелителями жизни, которые могут все. Вот болваны! Магия – это не шутки, дело достаточно опасное и рискованное, а в тех обрядах, коими забит интернет, полно ошибок и неточностей. Часто эти заговоры приводят к совершенно противоположным результатам, вовсе не тем, который хотелось бы получить колдуну-недоучке, а то и что похуже случается. С магией нужно обращаться очень осторожно, а не то последствия будут невеселыми. Подумай: стоит ли садиться за руль и гнать по дороге, если ты не обучен водительскому мастерству? Сама знаешь, чем это может закончиться, и подобное определение в полной мере относится и к занятиям магией. Кроме того, имеется множество нюансов, о которых не задумываются самонадеянные любители магии, а к этому относится и собственная защита во время обряда, и отражение обратного удара, и многое, многое другое. Конечно, есть простенькая, домашняя магия, вроде заговора на хорошую выпечку или каким образом можно утихомирить больной зуб. Надо сказать, что в старину магией для хозяйства владела едва ли не каждая женщина, и это считалось в порядке вещей. Ну, а в том случае, когда происходило что-то серьезное – вот тогда люди и обращались к знахарям и колдунам. Впрочем, они и сейчас это делают, только вот вместо мастеров очень часто имеют дело с самозванцами.

Теперь мне хотя бы становится понятно, для чего в этот дом несколько раз приходили незнакомые люди, и каждый раз во время этих посещений мне было велено не выходить из своей комнатушки. Вообще-то у меня и желания не было влезать в чужие дела, со своими бы разобраться.

– Я так понимаю, что ваши гм… услуги востребованы?

– Более чем, и это несмотря на то, что за свои услуги я беру дорого. Ты даже не представляешь, насколько испорчены люди, и как они любят делать друг другу мерзости, от которых невероятно сложно избавиться! Да и от болезней никто не застрахован, а время сейчас такое, что все куда-то спешат, к врачам им обращаться некогда, и частенько народ спохватывается едва ли не в последнюю минуту, когда болезнь прихватывает уже по-настоящему!.. Однако сейчас речь не о том. Дело в том, что лечение и магия – для меня это, можно сказать, вторично. Главное в другом: наша семья относится к Хранителям. Знаю, что это тебе ни о чем не говорит…

– Ну, что означает слово «хранители» – это мне, знаете ли, хорошо известно… – буркнула я.

– То-то и оно, что «ну»… – отозвалась женщина. – Постараюсь объяснить тебе как можно проще кто такие Хранители. Надеюсь, ты слышала о параллельных мирах?

– Конечно, слышала… – я постаралась не выдать своего удивления. – Только никогда не интересовалась этой темой.

– А я и не собираюсь посвящать тебя во все подробности – хорошо хотя бы то, что понимаешь, о чем идет речь. Скажу проще: во Вселенной великое множество миров, и они, естественно, не могут не пересекаться между собой. Конечно, со всеми из них связи нет и быть не может – Вселенная бесконечно велика, но вполне хватит и тех пересечений, которые имеются. Если называть вещи своими именами, то это нечто вроде туннелей, которые ведут в иной мир.

– Звучит необычно, что-то из фантастики.

– Это реальная действительность, и наша планета не является исключением из общей картины: чтоб ты знала – на нее есть выход из нескольких миров.

– Простите, не поняла.

– Проще говоря, там, где канал чужого мира соприкасается с нашей землей – там и есть вход в чужой мир, или же оттуда можно попасть к нам, на Землю. Одни из нас называют их «окна», другие говорят, что это «двери», но суть от этого не меняется. Что касается лично меня, то я предпочитаю говорить «окно».

– Когда вы говорите «мы», то имеете в виду хм… Хранителей?

– А кого же еще!

Не знаю, что и сказать на все это! Женщина говорит серьезно, и она вряд ли привела меня к себе, чтоб рассказывать сказки и придумывать мистические истории. Правда, ее слова напоминают мне байки из той желтой прессы, которую так любят читать некоторые пациенты в больницах – а что такого, журналисты пишут интересно, придумывают занимательные истории, которые вполне подходят, как средство от больничной скуки. Тем не менее, я, сама не ожидая от себя подобного, не была склонна воспринимать слова женщины как выдумки больного воображения.

Меж тем Ксения Павловна продолжила свой рассказ, и, по ее словам, в действительности все обстоит весьма и весьма непросто. Чужие миры – они самые разные, но в любом случае к ним нужно относиться с настороженностью, потому как из тех самых «окон» в наш мир могут проникать обитатели чужих мест, и многие из них очень опасны. Кроме того, люди, нечаянно оказавшиеся подле одного из этих «окон» (или «дверей») могут невольно шагнуть в них, после чего окажутся в невесть каком мире, а возвратиться назад получается далеко не всегда, вернее, почти никогда. Ну, а если сказать совсем откровенно, то возвращение назад – это исключительный случай, коих почти не бывает. Как это ни печально, но следует признать, что кое-кто из внезапно и безвестно пропавших людей, которых долгими годами разыскивают родные и близкие, оказывается там, в безмерной дали, откуда практически нет пути назад.

Именно для того, чтоб ограждать мир людей от чужеродного вмешательства, много веков назад самыми великими колдунами и был создан Орден Хранителей – как видно, у кудесников-предков для этого имелись все основания. Каждый из орденцев (вернее, семейство этого человека, потому как ясно, что речь идет о семье людей, наделенных необычными способностями) был обязан следить за одним из «окон», постоянно держать его закрытым, и бдеть за тем, чтоб в наш мир не пробрались создания иных миров, от которых не стоит ожидать ничего хорошего. Так вот, одно из этих самых «окон» род Ксении Павловны охраняет уже сотни и сотни лет.