Текст книги "Тусовки 6 «Б»"

19. Агата радуется

Агата и Леха после концерта «Кузнечика» помирились, и это было окончательно. Зачем ссориться? Тем более, у них общий кот Барс. Агата сегодня купила Барсу рыбу, Барс заурчал и сразу приступил к обеду. Агата села за компьютер и стала писать в свой ЖЖ.

«У нас с одним человеком общий кот Барс, мы его воспитываем почти строго. Выработали общую систему воспитания, чтобы не сбивать Барса разными требованиями и примочками. Если не будет общей системы, то у кота испортятся нервы. Кто мне напишет, как воспитывать домашнего зверя. Чтобы не избаловать и чтобы было счастливое детство».

Почти сразу же появились комментарии:

«Лупить беспощадно».

«Только лаской».

«Кнут и пряник».

«Если не орет – не кормлю, если орет – кормлю. У меня пингвин Петя».

«Распустить можно только глупого кота. Мой Славик умный и тонкий, он сам меня воспитывает. Я тоже умная и тонкая.

Сима».

Агата так смеялась, что соседка постучала в стенку молотком и крикнула:

– Маленькая была хорошая девочка! Распустилась совсем!

Потом к ней пришла Оля, они стали играть в «Бешеные бабки». Эта компьютерная игра появилась у Оли недавно, и она принесла ее с собой.

– Вдвоем играть интереснее, – сказала Оля.

Они по очереди хватали мышку. Стреляли, гоняли шарик по лабиринту, их роскошные автомобили налетали на преграды…

Девчонки толкали друг дружку, кричали:

– Так тебе и надо!

– Это тебе так и надо!

– Ты всегда!

– А ты вообще!

– У меня два миллиона!

– У меня миллиард!

Пришла мама Агаты:

– Играете? А уроки готовы? – Мама была в плохом настроении.

– Эта игра развивает интеллект, – сказала Оля очень уверенно, но мама отрезала:

– Не развивает! – И выключила компьютер.

– Мама, поговорим о воспитании подростков, – вдруг сказала Агата.

Мама повесила пальто на вешалку, долго мыла руки – надо было сообразить, что замышляет дочь, но не сообразила, села в кресло:

– Поговорим. Слушаю тебя, Агата.

– Мама, как ты считаешь, воспитывать и притеснять – это одно и то же?

– Я пойду, меня звери ждут, – Оля выскользнула в прихожую и схватила курточку.

– Не уходи, Оля, – Агата весело подмигнула подруге, – звери подождут, они правильно воспитаны.

Мама сказала:

– Никто тебя не притесняет, Агата. Вы свободные люди, сами принимаете решения.

– Какие решения? Мы зависимые, на нас давят дома и в школе. Дети сели поиграть, радовались, вырабатывали волю к победе, получали полезные навыки. Свобода! Но тут пришла взрослая мама и выключила компьютер. Справедливо? Культурно?

Мама вздохнула:

– Иногда приходится проявить жесткость. Без этого нельзя.

Тут Оля высказалась:

– Мои звери, правда, воспитанные. Но почему? Потому что любимые – это раз. Я им почти ничего не запрещаю – это два. Кролик спит у меня в ногах. Саша и Даша, морские свинки, бродят по кухне, а не сидят в клетке. Они съедают все, что плохо лежит. И что хорошо лежит, тоже тащут. Недавно съели кило мандаринов вместе с пакетом. Боялась – заболеют. Но обошлось. А карликовый заяц живет в рукаве маминой старой куртки, никто не прогоняет – пусть живет. Вот и все воспитание.

– Взаимная любовь и понимание, – задумалась мама Агаты.

– Да! Да! – воскликнула Агата. – Но иногда надо свою власть показать, да? Без этого нельзя, да? – Она притворилась, что сейчас заплачет. Но мама не поверила – засмеялась встала с кресла, взъерошила Агатины волосы и пошла готовить ужин. Из кухни сказала:

– Оля, не уходи, поужинай с нами. Твои звериные приемы воспитания очень обаятельны.

– Можно мы пока доиграем? – спросила Агата.

Мама махнула рукой, и девочки снова уселись за компьютер.

Скоро мама из кухни услышала:

– Так тебе и надо!

– Нет! Это тебе так и надо!

Умная дружная игра продолжала развивать интеллект и силу воли.

20. Агата любит болеть

Больному человеку многое прощают, особенно готова идти на уступки родная мама.

– Мама! – радостно сообщила Агата в то утро. – Глотать больно, – и она пощупала горло, чтобы получилось правдиво. Но мама и так поверила сразу:

– В школу не пойдешь, раздевайся и в постель.

Мама стала вызывать врача, Агата тут же закапризничала:

– Хочу в школу! Там друзья! Не хочу врача! Хочу три мороженых с орехами. Это – во-первых. – Она уже лежала в постели, рядом на подушке – любимая книга. В ней рассказывается о приколах шестиклассников, про их великую любовь до гроба, про измены, коварство и другая правда о жизни подростков. – Во-вторых, включи музыку погромче, мама. Больной ребенок просит, жалко, что ли? – И состроила такое печальное лицо, что мама от смеха чуть не выронила градусник. Но все-таки не выронила, сунула его дочери под мышку и решила сразу пресечь нытье:

– Никаких мороженых и никаких друзей. Не вздумай приглашать сюда Леху. Ангина – заразная болезнь. Слышишь?

– Ха! Леха давно с ангиной бегает, он меня и заразил, когда мы целовались, – небрежно сказала Агата и хитрым глазом глянула на маму – упадет в обморок или не упадет? Не упала, посмотрела безразлично:

– Врать некрасиво, Агата. Давай сюда градусник. Тридцать восемь, бедное дитя. Но не смертельно. В ванной я поставила стакан с полосканием, пойди пополощи свое горло.

Агата покорно прошаркала тапками в ванную, а сама решила: «Вылью противное полоскание».

– Не вздумай вылить полоскание!

Как тяжело жить, когда мама умеет читать мысли! Хорошо еще, что не всегда.

Потом пришла врач, посмотрела горло:

– Ничего страшного, постельный режим. Вот эти таблетки. Полоскание. Через три дня будет здорова, – и подмигнула Агате. Врач Ирина Львовна была красивая и молодая.

– А нельзя через пять? – жалобно спросила Агата. – Ангина все-таки болезнь серьезная. И температура тридцать восемь все-таки.

– Хорошо, четыре дня и ни минутой больше, – рассмеялась Ирина Львовна.

После ее ухода в комнате пахло немного аптекой, а больше – духами «Фиджи». А потом мама быстро убежала на работу. Около постели больного ребенка осталась тарелка с фруктами, стакан молока и шоколадка. Все это было заботливо накрыто салфеткой. Как хорошо болеть, если, конечно, ничего не болит.

Позвонил Леха:

– На школу забила! Прогул? Или уважительная болезнь?

Она засмеялась:

– Болею, Леха. Ангина. Лишних два мороженых, и все! Случилась болезнь! Температура сорок пять градусов!

– Агата, ты прикладывала градусник к батарее! Но она не бывает такой горячей – сорок пять! Сейчас приду навещать.

Он прибежал и принес под мышкой кота Барса.

– Леха! Как хорошо, что ты привел Барса. Барс, я по тебе скучала. Барс, я болею. – Она обращалась к Барсу, чтобы Леха не догадался, что Агата рада ему, Лехе.

– А я проявляю чуткость и гуманность, вот и пришел. – Барс умеет держаться с достоинством, он как будто не помнит, что его принесли под мышкой. Он считает, что сам пришел. – Вы меня правильно воспитываете: человек болеет, надо его проведать. А молоко я люблю и с пенкой, и без пенки. С пенкой даже больше люблю.

Леха вылил молоко из Агатиного стакана в мисочку Барса. Агате Леха протянул апельсин. Потом Агата и Леха сыграли в карты в подкидного дурачка. Леха всегда играл намного лучше Агаты, но сегодня счет был шесть – один в ее пользу. Агата шумно радовалась, как будто не понимала: Леха нарочно ей поддавался, великодушный, благородный Леха.

– Леха, очисти апельсин и возьми себе половину, – они съели апельсин, потом котлеты, именно в таком порядке, и это было намного вкуснее, чем по правилам – первое, второе, третье.

Когда позвонила мама, Агата слабым голосом сказала:

– Болею, мама, таблетки принимала, обедала, конечно. Да, разогрела, мне помог Леха. Они с Барсом меня навестили. Громкая музыка? Мама, так полагается. У меня от тихой музыки голова болит.

Потом Леха ушел, а кот остался.

– Здесь поживу, без меня в доме тоска, правда, Агата? – промурлыкал он и улегся у нее в ногах. – Хочешь, я расскажу тебе сказку? Только музыку выключу, а то певицу Громадину не перекричать.

Тихо в доме, мягко светит настольная лампа, кот Барс пристроился в ногах на пледе. Он начал сказку собственного сочинения:

– В некотором царстве, на одном бульваре, жила-была кошечка по имени Шапочка. Черненькая, у людей это называется брюнетка. Только носочки белые, а глаза зеленые. Она носила зеленый бантик и зеленую шапочку, к глазам. Однажды мама сказала ей: «Шапочка, отнеси своей больной бабушке сосиску и пакет молока с зеленой картинкой под названием „Домик в городе“, и еще вафли с лимонной начинкой». Шапочка надела свою зеленую шапочку и отправилась в путь. – Барс замолчал, почесал задней лапой за левым ухом и внимательно взглянул на больную Агату. Нравится ли ей сказка?

Агата с большим удовольствием слушала кота Барса. Она знала, что он насмотрелся мультиков, но таких успехов не ожидала – запомнил сказку, рассказывает совсем по-другому, развлекает больную Агату. Переделанная сказка была такой удивительной, что Агата притихла, сдерживая смех, хотя это было трудно.

– Барс, ты великий кот, рассказывай дальше.

– Рассказываю дальше. Идет Шапочка по дорожке бульвара, и тут навстречу ей выходит… Агата, угадай кто?

– Серый волк? – Агата волновалась: что теперь будет с кошечкой-брюнеткой? Неужели злой волк слопает ее вместе с зеленым бантиком, зеленой шапочкой и пакетом молока «Домик в городе» с ярко-зеленой картинкой? Все зеленое было подобрано со вкусом, но при встрече с волком это не всегда помогает.

Барс взглянул на Агату, лицо у нее было испуганное. Он помолчал, чтобы насладиться произведенным эффектом. Потом улыбнулся и продолжил:

– Он хотел проглотить Шапочку вместе с корзинкой, в которой аккуратно лежали гостинцы для бабушки – пакет молока «Домик в городе», сосиска и две вафли. Он уже раскрыл свою огромную пасть. Но тут Шапочка потеряла туфельку, убежала домой, а три поросенка запели веселую песню, им подпевали спящая красавица и, конечно, Иван-дурак. Вот и вся сказка, Агата. Нравится?

– Очень! Ты гениальный кот! Все перепутал, стало веселее и раз в сто интереснее.

– Угости меня вкусным супчиком, творческие силы требуют подкрепления. И дай сыру, я просто мечтаю о сыре осетинском или нежном сливочном. Это мои самые любимые. Но вообще я не капризный, ем все, что есть в холодильнике.

Кот Барс подкрепился бананом и сыром, потом опять улегся на Агатином одеяле. Ногам несчастной больной девочки было особенно тепло и приятно от тяжелого после обеда кота Барса.

– Как мне нравится болеть, – сказала Агата. Она еще не знала, что ее ждет в ближайшем будущем.

21. Измена

Леха услышал имя девочки и сразу забыл обо всем на свете. Посреди Лунного бульвара стояла женщина и кричала:

– Юна! Юна! Я зову тебя уже в сотый раз! Опаздываю в бассейн! У нас строгий тренер!

– Всего в шестой, – отозвалась Юна и подошла не к маме, а к Лехе.

– Здравствуй. Не видел ли ты профессора Юлия Цезаревича? Мне он совершенно не нужен, но надо его найти.

– Зачем? – Леха спросил простодушно, хотя было понятно, что прямого ответа на прямой вопрос он не получит.

– А так, – засмеялась Юна, – серьезное дело. Найди мне Профессора, сможешь? – И она заглянула Лехе в лицо. Просьба была трудная – Профессор мог быть где угодно. Но глаза Юны были карие, большие, лукавые и печальные. Лукавство было подлинное, а печаль притворная, но в таких тонкостях Леха не разбирается. Может быть, поэтому он так нравится девчонкам? Они его весело обманывают, а он им весело верит. Леха буркнул:

– Еще чего – найди. Делать мне, что ли, нечего?

– А что тебе надо делать? – спросила Юна.

– Мало ли. Тренировка – раз. Тусовка – два. И еще куча дел.

– Понимаю, – улыбнулась она, – ты очень занят. Значит так, когда отыщешь Юлия Цезаревича, приведи его сюда, я буду ждать.

– Жди хоть до лета, мне по барабану, – грубо сказал он и умчался искать Профессора.

Он нашел его в интернет-кафе, Профессор Кислых щей пил кофе, играл в новую игру «Охотники в пустыне» и никого не замечал, хотя в кафе было кого замечать: несколько хорошеньких девчонок играли за соседними компьютерами.

– Привет, Профессор, – подмигнул Леха и тут же спросил: – Ты любишь щи?

При всем уважении к Профессору, Лехе хотелось его дразнить. Прикалываться, как называли это в шестом «Б».

– Для этого идиотского вопроса ты примчался с другого конца Лунного бульвара? – поинтересовался Профессор. Юлия Цезаревича трудно вывести из себя, таких людей дразнить бесполезно. – Каждый второй человек, или даже каждый первый, услышав слово «профессор», добавляет: «кислых щей». Достали, Леха, вот так. А тебе что-нибудь нужно?

– Очень даже нужно. Нужен ты, Профессор.

– Зачем я тебе понадобился?

– Мне лично ты и задаром не нужен. Но тебя ищет девочка, она ждет под тополем, а там холодно и скучно. Пошли?

– Не вижу смысла, – Юлий Цезаревич махнул рукой, потом допил кофе, доиграл в «Охотников», поднялся, заплатил в кассу. И только после всего этого они вышли на бульвар.

– Пошли быстрее, – торопил Леха. Он представлял себе хрупкую девочку с таким нежным именем – Юна. Стоит там одна, мама рассердилась и ушла в свой фитнес-клуб, а дома будет пилить дочку – все мамы одинаковы. Девочка достает из сумки мобильник, смотрит на часы, время тянется и тянется. Леха отчетливо представил все подробности. Так всегда бывает с Лехой, когда он влюбляется – видит ее каждую минуту и все время думает о ней. Леха от нетерпения готов был подтолкнуть Профессора в спину.

– Профессор, ну что ты еле плетешься?

– Смысла нет идти к этой клиентке. Сейчас сам увидишь.

Юны не было видно за толпой ребят – вокруг нее стояли Оля, Артем, Барбосов и еще несколько человек – почти весь класс. Безошибочное чутье привело их сюда, предстояло что-то интересное.

– Профессор! Пришел! Я так рада! – воскликнула Юна.

Лехе она не сказала ни слова. Как будто он, Леха, вольный борец, обязан бегать для нее по кафе за Профессором. Ладно. Леха стерпел.

– Она хочет получить консультацию, – Барбосов ткнул пальцем в сторону Юны. Барбосов не знал или забыл, что о присутствующем человеке не говорят «она» и тем более не указывают на него пальцем.

– Барбос! Ты ведешь себя невоспитанно, – Лидка Князева старалась понравиться Профессору, но он ее не замечал.

Надя-Сфинкс тут же вступилась за своего кавалера:

– Князева! Когда у тебя, наконец, появится хоть какой-нибудь мальчишка, ты будешь его воспитывать.

– И он от тебя сбежит, – засмеялась Оля, – никто не любит, когда воспитывают. Тем более – мальчишки.

Все смеются, а Надя-Сфинкс серьезным тоном продолжала:

– А Барбосик не твой воспитанник, Князева. – И Надя-Сфинкс положила руку на плечо Барбосова. Наде хотелось подчеркнуть право собственности.

Леха тем временем любовался Юной. Какая она хорошенькая, немного грустная, немного, наоборот – веселая. И она хочет спросить Юлия Цезаревича о чем-то важном и срочном – не зря же просила Леху побыстрее разыскать Профессора. Но она не обращается к Юлию Цезаревичу, она деликатно ждет, когда он сам заметит ее. А он болтает с Олей о кролике Крошке. Оля обожает своих животных – морских свинок, карликового зайца. Но Крошка – любимый и самый умный из всех.

– Мой кролик Крошка часто гуляет со мной на Лунном бульваре. И сегодня намекал, чтобы я его взяла, но я решила оставить его дома – Крошка простужен, чихает и слезы текут. Он совсем как человек.

– Он не может быть как человек. Даже человек не всегда похож на человека, – глубокомысленно и серьезно сказал Профессор Кислых щей.

И тут прибежала Агата:

– У вас тусовка, а мне не позвонили! Нечестно! А это кто? – Она смотрела на Юну. – Леха глазки прячет – с Лехой все ясно, – засмеялась Агата. – Профессор, привет.

– Здравствуй, Агата, ты многое понимаешь и легко смотришь на жизнь. Я тебе могу сказать будущее, хочешь?

– Давай, скажи, Профессор, только на гонорар не рассчитывай, денег осталось только на мороженое.

– Хорошо, обойдусь без гонорара. – Кивнул он и опять стал разглядывать всех, не смотрел только на Юну.

Леха все это время бубнил:

– Человек попросил, я сбегал, поискал и нашел Профессора. Просто человек попросил, и ничего я глазки не прячу, не своровал и не совершил преступления. А ты, Агата, вечно. Ты вообще, Агата.

Как все виноватые, Леха оправдывался долго и тупо. И чем дольше он бормотал свои пустые слова, тем больше все вокруг хихикали.

– Леха, не сдавайся! – подзуживал его Барбосов. – Чего она придирается?

– Ну нашел человека, человек попросил, и тогда человек сбегал. Обычный гуманный поступок, – Оля умеет оставаться непроницаемой, особенно, когда врет. – Мы с Артемом никогда не ссоримся, правда, Артем?

– Надо находить консенсус! – Артем любит непонятные слова. Он вычитывает их в Интернете. На плече Артема, как обычно, висит сумка, в ней шебуршит крыса Гертруда. Оля кинула в эту сумку дольку мандарина, шуршание прекратилось.

Тут Профессор, наконец, обратил внимание на красавицу Юну:

– Зачем ты меня искала? Какое такое срочное дело у тебя нашлось?

Юна смотрела на него долго и внимательно, потом сказала:

– Мне нужно предсказание, только точное.

– У меня неточных предсказаний не бывает, – важно произнес Юлий Цезаревич.

Все молча ждали. Предсказания интересуют многих людей, даже самых недоверчивых.

– Говори, Профессор, не тормози, – не выдержал Леха.

– Слушай, Юна. Твоя мечта – помириться с одним человеком.

– Ничего подобного, – Юна рассмеялась, – не знаешь ты, Профессор, моих мечт. Ни с кем я не собираюсь мириться! – неприступный взгляд Юны говорил то же самое.

– Тогда все в порядке, – облегченно вздохнул Юлий Цезаревич, – потому что твои надежды на примирение не сбудутся. Это точное предсказание.

Он хотел уйти – Профессор любит уходить сразу, когда окружающие к этому морально не готовы. Обычно он так и поступает: говорил-говорил, а чуть ли не на полуслове вдруг встал и зашагал прочь. Но сегодня его остановила Агата:

– Профессор, скажи теперь мне: разрешит ли моя мама держать в доме кота? – Вопрос очень серьезный, поэтому Профессор ответил сразу:

– У тебя и так живет кот Барс, толстый и наглый. Чего же ты еще хочешь от своей несчастной мамы?

– Он не толстый, у него конституция такая и широкая кость. А мама не любит, когда Барс живет у нас, у нее аллергия на котов. Но мне иногда кажется, что аллергию мама придумала, чтобы кота запретить.

– Кот – животное спокойное, – авторитетно заметила Оля, Артем подтвердил:

– Кота не слышно, не видно, мурлычет на батарее, и все.

– Твой тихий и мурлычет, а Барс как раз очень шумный и веселый, он громко поет песни, играет на гитаре и танцует по всей квартире, мама не в восторге. Еще кот Барс опрокинул вазу и перевернул тумбочку. И еще он болтает по мобильному с другом псом Степой, а деньги платить маме. И опять мама в напряге.

Леха сначала молча слушал Агату, но потом все-таки сказал:

– Барс не Агатин, ты же, Профессор, сам в прошлый раз догадался, что у этого кота два дома, счастливое детство. Он не Агатин, а наш общий кот.

– Но тогда я могу пообещать Агате, что все так и останется: кот будет жить на два дома. Мама будет ругаться, но втайне обожать его. Как зовут твою маму, Агата?

– Женя. Она очень хорошая и все понимает. Но иногда ничего не понимает. Я нашла котенка в подъезде и принесла домой. А она: «Унеси, пока не привыкли!» Ну глупость же! Я к нему еще в лифте привыкла. И пришлось поселить Барса у Лехи. А я мечтаю о своем собственном коте. Общий кот обязывает, а я не хочу, чтобы меня обязывали.

– Общее животное требует единой линии воспитания, – заметила Оля, – моих зверей воспитываю только я, даже Артем не вмешивается, не говоря уж о маме.

– Агата, твоя мама высокого роста? – профессорские вопросы часто странные. Но потому всем еще интереснее.

Агата засмеялась:

– Рост средний, шатенка, волосы мягкие, глаза серые, считает себя твердой и жесткой, а сама – нет. Разрешит мама держать персонального кота или нет? Вот в чем вопрос.

– А на левой руке у нее родинка? Около локтя? – Профессор сосредоточен – он работал, и ему всякие хихиканья и шуточки казались неуместными.

А Юна вообще не вникала в разговор, она его и не слушала: включила плеер, а в наушниках:

 
Зеленоглазая моя девушка,
Ты, как травушка весенняя,
Ты, как реченька, напеваешь,
И все про меня знаешь.
 

– Группа «Лапша», – сказал Барбосов. – Я тоже куплю такой диск. Отец обещал бабки.

Профессор задумался, а может быть, заслушался, потом сказал:

– Внешность много значит в психологическом портрете. Но в сочетании с именем портрет составить совсем легко. Твоя мама не разрешит забрать кота Барса у Лехи. И не начинай эту борьбу с мамой, это бессмысленно.

– Ну Профессор! Почему бессмысленно? Ты какой-то слишком коркретный! А вы что смеетесь?

– Твоя мама хорошо относится к Лехе, – объяснил Юлий Цезаревич, считает его верным другом, твоим и кота Барса. Зачем же ссорить друзей?

– Когда друг изменяет, с ним надо поссориться, – сказала Агата, – и это зависит не от предсказаний, а от измены.

Тут все поняли, что Агата и Леха расстались на всю жизнь.

– Профессор, у моего отца две макушки, – вдруг сказал Сергей. – Какое у отца будущее? Выгонят его из фирмы или нет? Вопрос показался смешным, все захохотали. Только Юна, молчавшая до сих пор, тихо, но слышно сказала:

– Впереди меня в классе сидит девочка Клара, у нее короткая стрижка, и я постоянно вижу перед собой две макушки. – И опять Юна замолчала, опустила глаза.

Лехе так хотелось, чтобы она взглянула на него, он посылал ей молчаливые сигналы: «Посмотри на меня, я тебе понравлюсь». Нет, бесполезно.

– Две макушки – признак скрытности и коварства, не хочу сказать ничего плохого о твоем папе, Сергей. – Юлий Цезаревич уходил по дорожке, он ни с кем не попрощался. В шестом «Б» вежливость не очень ценят, на невежливость не обижаются. Но тут Оля обиделась:

– Умотал Профессор и «до свиданья» не сказал.

– Он же не простой мальчишка, – Варвара тоже недовольна, – он Профессор, интеллигентный человек.

– Ушел, – с грустью сказала Агата, – а кота мне не пообещал.

– Хватит с тебя и половины кота, – зловредно хмыкнул Леха.

– А я так и не успела задать свой вопрос, – вздохнула Лидка.

– Отвалил, – Барбосов невзлюбил Юлия Цезаревича с первого взгляда – слишком умный. По мнению Барбосова, это большой недостаток. – Слинял, и фиг с ним. Пошли, Сфинкс, на мотоцикле кататься.

Они сели на велосипед, который Барбосов почтительно называл мотоциклом, и быстро поехали, Надя-Сфинкс сидела сзади, крутила деревянную трещотку. Треск раздавался на весь бульвар, при большом желании можно было принять его за мотор настоящего мотоцикла.

Все потихоньку разошлись. Юна молча кивнула и исчезла за поворотом. Загадочная молчаливая девочка.

– Леха! Догоняй свое счастье, – Агата дразнила его и совсем не ревновала. Это было неприятно и даже оскорбительно для Лехи: какая же любовь без ревности?

– Догоняй Юну, Леха! – подхватили все.

– Вот еще! Не собираюсь никого догонять, – проворчал он и бросился за Юной по дорожке Веселых собак.