Текст книги "Полковник, ты сошел с ума"

– Вы правда хотите это видеть? Но я еще совсем слаба, чтобы показывать вам мои достижения в спорте.

– Так ты спортсменка?

– Да, я спортсменка, занимаюсь легкой атлетикой и бегом, – Эми решила не рассказывать Генриху и Матильде о своем даре гипнотизировать все живое. «Пусть об этом никто не знает из их семейства. Неизвестно, как дальше все пойдет. И может быть, мне придется воспользоваться своим даром в исключительном случае», – думала она.

– Да, мне легко даются языки, я выучила пять языков, сейчас начну учить ваш язык, немецкий, я очень гибкая, прыгучая. Как только отойду от наркоза и боли, я вам все продемонстрирую.

– Хорошо, мотылек, я тебе верю, что ты такая необыкновенная девушка.

– Генрих, а вы все сделали, что должны были сделать? У меня появятся через девять месяцев сестры-близнецы?

– Все, девочка, мы сделали. Все хорошо, ты здорова, никаких болезней в твоем организме не нашли, скорее всего, благодаря большому количеству золота в твоей крови. У тебя будут сестры-близнецы. И я тебе разрешу смотреть, как они будут развиваться.

– Правда? Наклонитесь, я вас за это поцелую.

– Не стоит, дорогая, себя сейчас напрягать, потом поцелуешь, отдыхай. Через час тебе принесут поесть, завтра утром я отвезу тебя к твоим мужу и отцу. А то они мне звонят через каждые пять минут. Надеюсь, ты не забыла, у тебя для всех был выкидыш.

– Конечно, Генрих, я об этом никогда не забуду. Ведь у меня будут мои живые куколки, мои сестрички. Разве можно будет о таком забыть.

Матильда и Генрих ушли. А Эми стала думать: «Если Краузе мне позволит наблюдать за развитием клонов и увидеть, как он их выращивает, я научусь сама всему, чтобы рассказать нашим врачам, как это правильно сделать. И тогда прорыв в медицине и в обществе людей будет огромен. Действительно, можно будет вырастить одну элитную расу людей, чтобы не было никаких войн и страданий на Земле. А что же делать с остальным человечеством? Это уже не моя проблема. Возможно, такие города с умными, добрыми и талантливыми людьми можно будет создать на Луне или любой другой планете», – мечтала Эми, когда в дверь постучали. Ей принесли ужин. Эми очень проголодалась, но больше всего она хотела пить. В меню, что поставили ей на столик, был только апельсиновый сок, и она попросила официанта принести ей еще яблочный. Она была уверена, что только яблочный сок поможет ей восстановить кровь. Так ей всегда говорил дед, когда заставлял есть кислые яблоки. Через полчаса после ужина к ней зашел Рудольф.

– Добрый вечер, моя принцесса, ты почему мне не сказала, что беременна? Я бы не разрешил тебе так бегать.

– Прости, Рудик, но я и сама не знала, что беременна. Но, малыш, не надо так переживать, у нас с тобой будут наши детки, наши с тобой клоны. Твой отец уже взял у меня все, что нужно, чтобы сотворить нам маленькое чудо, а может, сразу двух близняшек. Поцелуй меня, милый, я по тебе так скучаю, и не ругай меня, ладно. Я люблю тебя, дорогой мой Краузе-младший.

– Да я и не собирался тебя ругать. Просто хотел увидеть, спросить, как себя чувствуешь. Твой отец мечется, переживает. Свадьбу назначили на субботу. Столы будем накрывать на лугу, придет больше половины города. Здесь так, приходит, кто хочет, но и званые гости тоже будут, сама понимаешь, без этого в маленьком городе нельзя.

– Конечно, милый, я думаю, что мы здесь с тобой останемся на год или больше, пока не вырастим наших малышек. Я уже договорилась с твоим отцом, буду у него работать помощницей и учиться. А ты что собираешься делать? – щебетала Эми, все время улыбаясь и гладя руку Рудольфа.

– Эми, малышек еще и в помине нет, а ты уже думаешь, как их воспитывать?

– Да, мой дорогой Рудик, я женщина, я буду хорошей мамой, к тому же это будут девочки-близнецы, мои копии. Это так здорово!

– Что буду делать я? Устроюсь куда-нибудь переводчиком, работа мне всегда найдется. Я третье поколение нашей семьи в этом городе. И меня здесь все знают. Я умею добросовестно выполнять свои обязанности.

– А к отцу пойти помощником не хочешь, кто-то же должен будет продолжить династию врачей Краузе?

– Только не я! Сестры тоже отказались работать вместе с отцом, они в театре, артистки. Завтра ты их увидишь, они возвращаются с гастролей. Обе поют замечательно.

– А живут они тоже с родителями на вилле?

– Нет, они обе замужем, старшую сестру зовут Эмма, а младшую – Маргарита. У них свои семьи.

– А дети у них есть?

– Пока нет, но в скором будущем планируют обзавестись детками.

– Ладно, любимый, тебе пора уходить, мне отдохнуть нужно. Завтра буду дома. Тогда и праздник наш обсудим.

Рудольф поцеловал Эми в щеку, вышел и наткнулся на отца. Генрих шел проведать Эми.

– Ты приходил навестить жену, Рудольф?

– Да, отец, я навещал Эми. Она мне уже рассказала, что будет работать твоей помощницей в инкубаторе.

– А разве это плохо, Рудольф? Что хоть один человек в семье заинтересован моими открытиями и желает приобщиться к ним.

– Эми не переспоришь, она собирается остаться в нашем городе надолго. Растить близняшек, которых еще нет.

– Будут, сын, у нее ее сестрички, она у тебя чудо. Природа ей подарила все, грех не сотворить таких же прекрасных девочек, как она.

– Подумай тогда, куда пристроить меня, я заниматься вашими экспериментами не стану.

– А что тут думать, переводчиком в особый отдел пойдешь при мэрии. Там работы на всех хватит. Ты же знаешь, что мэр города Петерс – мой лучший друг.

– Договорились, сразу после свадьбы и начну трудоустраиваться. Эми все равно целыми днями с тобой в клинике будет пропадать. Ты ее поначалу сильно не загружай. Ей оправиться нужно.

– Понимаешь, значит, что сейчас неделю сексом с ней заниматься нельзя, ранки должны зарасти. Побереги ее, другой такой жены не будет: красавица, умница, ласковая, тебя любит. Что еще нужно мужчине для полного счастья? Детей хочет. Понимаешь ты, что значат дети для женщины?

– Понял уже, отец. Разве можно с такой красотки, как Эми, только для нее клонов вырастить, заодно и на продажу двоих-троих деток приготовишь, правда ведь? Кто не захочет себе таких малюток приобрести? По великому блату про таких девочек расскажешь, заодно и гениальные гены встроишь в их ДНК по желанию их родителя.

– А что тебе не нравится в моей работе, Рудольф? Я бездетные семьи счастливыми делаю, я им детей дарю гениальных, с которыми нет проблем. Одна радость – видеть около себя красоту, которая глаз радует, а если еще эта красота и умна, ей цены нет.

– Вот-вот, отец, именно – цены нет.

– Уходи, не хочу на эту тему больше с тобой разговаривать, ты меня никогда не поймешь. А вот жена твоя меня сразу поняла. Она и будет со мной работать.

Рудольф ушел. А Генрих зашел в палату к Эми, она еще не спала, Генрих присел на край постели:

– Ну как ты, мотылек? Все нормально, покушала хорошо?

– Спасибо, Генрих, съела почти все. Знаю, что силы нужно восстанавливать. Мне Рудик сказал, что праздник назначили на субботу. Я буду готова, я не подведу ни вас, ни вашего сына.

Генрих не отрываясь смотрел на Эми:

– До чего же ты красивая, детка. На кого ты похожа в семье?

– Все говорят, что на маму. Она у нас была благородных кровей.

– Видно, что не из крестьян. А росла ты где? В Англии или Японии?

– Большую часть юности я провела у бабушки с дедушкой в Японии.

– Хорошо, мотылек, отдыхай, ты только дома никому о нашем с тобой решении не рассказывай. Рудольф знает, но он будет молчать. А твой отец у нас надолго останется?

– Я думаю, что после свадьбы он сразу улетит в Англию.

– Да, детка, сделай так, чтобы он побыстрее улетел, он смущает нашу горничную Линду. А Линда, между прочим, замужем, мне скандалы в доме не нужны.

– Я постараюсь все устроить, Генрих, отец после свадьбы сразу же улетит.

– Спокойной ночи, девочка, спи, ты даже больная в постели невероятно очаровательна. Утром я отвезу тебя домой.

– Спокойной ночи, Генрих.

Врач Краузе вышел из палаты. Эми тут же достала телефон и позвонила полковнику.

– Добрый вечер, папочка, как ты там? У меня все в порядке. Завтра утром я буду дома. Перестань волочиться за горничной, эта Линда уже пожаловалась Генриху. Ты, как всегда, не умеешь делать тихо и незаметно. Все, папуля, до завтра.

Тут же Эми написала Яну: «Доктор, снова выручай, в воскресенье звони полковнику и вызывай его на базу. Придумай, что на вас начал охоту „Моссад“ или кто-либо пропал с базы. Придумай что угодно, только освободи меня от него, а то он тут таких дел натворит и мне все испортит».

Ответ пришел быстро: «Постараюсь исполнить твою просьбу цветочек. Посоветуюсь с Томом, может, вдвоем что-нибудь изобретем полезное для тебя».

Эми заснула с улыбкой на губах. Ночью ей снился сон, что она держит на руках двух малюток, они ей улыбаются, тянут ручки к ней, она их целует. Проснулась Эми рано. Ее одежда лежала рядом на стуле. Она оделась, выглянула в окно, к больнице на лошади подъезжал Генрих. «Странно, – подумала она, – почему он ездит в поликлинику всегда на лошади, а не на машине? Ведь меня же сюда Рудольф привез на машине. Надо будет узнать у Рудольфа, почему Генрих ездит на лошади».

В палату зашла Матильда:

– Эми, доброе утро, ты уже на ногах? Сейчас принесут завтрак, лучше покушать тебе здесь, Грета не накроет стол ради тебя одной. Она чересчур любит порядок во всем. Слышала, ты будешь работать вместе с нами. Давай знакомиться, меня зовут Матильда, я любовница Генриха и я очень ревнива. Если Генрих не будет тебе отдавать предпочтение, мы с тобой будем дружить. Ты ведь его невестка, жена Рудольфа.

– Матильда, я думаю, что мы с тобой будем очень дружить. У меня есть молодой Краузе, зачем мне старый в постели? Врач Краузе мне нужен для другой цели, ты же слышала, я очень хочу подарить папочке сестренок. А себе – доченьку такую, как я, а сына, как Рудик. Я буду очень хорошей вашей помощницей.

– Я знала, что ты умная девочка. В вашей семье о нас с Генрихом никто не должен знать. Я просто его медицинская сестра.

– Я все поняла, Матильда, мне незачем лезть в чужую жизнь и чужие тайны.

В палату официант принес завтрак. Матильда вышла, а Эми принялась есть, аппетит у нее был отменный. Она радовалась, что попала в святая святых гениального врача Краузе. Теперь она узнает все. Пусть потратит на это годы, но уедет отсюда только с детьми и полным описанием всех действий от забора клеток и до изъятия плода из пробирки.

***

К свадьбе Эми и Рудольфа стали готовиться за три дня. На лугу, зеленом и обсаженном кустарниками акаций, расставили длинные столы буквой П, чтобы места хватило всем. А кому негде будет присесть, поставили столы дополнительно для закусок по принципу шведского стола: подошел, набрал, что захотел, поел, поставил на отведенное место и за следующее блюдо принялся. Немцы этого городка очень любят поесть. Поэтому готовить мясо, печь пироги, покупать пиво бочками, шампанское ящиками Генрих начал в понедельник. К вечеру пятницы столы были накрыты, бочки с пивом расставлены, букеты цветов стояли только на почетном месте, где должны сидеть молодожены, шампанское – на каждом столе по нескольку бутылок.

В четверг вечером Грета за ужином завела разговор о венчании в костеле в субботу утром. Эми венчаться не хотелось, а Рудольфу было все равно, будут они обвенчаны или нет. Для него главное, что его любимая женщина рядом с ним.

– Если мы устраиваем такой грандиозный праздник, – говорила Грета, – венчание должно быть обязательным, иначе зачем все эти приготовления?

Эми противиться не стала и согласилась на венчание в католическом костеле. Ссориться со свекровью не входило в ее планы. Венчание назначили на девять часов утра. Когда к костелу подъехали молодые на разукрашенной машине, протолкнуться уже было почти невозможно, казалось, что посмотреть на невестку Краузе пришел не только весь город, а вся Аргентина. Рудольфу пришлось взять Эми на руки, чтобы протиснуться сквозь толпу и не оставить ее без свадебного платья. Процедура венчания длилась ровно час. Поздравляли молодых, но больше поздравляли Генриха Краузе и Грету. Потом все пошли на луг за столы. Со стороны невесты сел полковник, а со стороны Рудольфа сел Генрих. И началось веселье.

Полковник смотрел на Эми и Рудольфа, молодые целовались, улыбались, были счастливы, а Адам сгорал от ревности и все больше пил. Эми уже дважды отставляла незаметно от него бокал с вином, но он снова придвигал и пил. Тогда она подвинулась к нему и прошептала: «Папа, не пей больше, тебе завтра придется улетать. Сегодня звонил Ян, у них там что-то стряслось на базе. Я просила не беспокоить тебя сегодня. Завтра он сам тебе все скажет».

Адам посмотрел на Эми глазами, полными боли и отчаяния, и она поняла, что надо немедленно его усыпить, иначе быть беде. Она пристально посмотрела ему в самые зрачки и прошептала:

– Засыпай, ты спишь, тебе хорошо, я с тобой. Я твоя дочь, – повернулась к Рудольфу: – Рудик, отца надо срочно увезти домой, он пьян и сейчас заснет за столом. Попроси отца, пусть он прикажет кому-нибудь доставить его к вам. Генрих попросил Линду и ее мужа отвезти Гарри Эванса на виллу Краузе. Полковник, уже ничего не соображая, встал из-за стола, оперся на руку Линды и пошел шатаясь к машине, за рулем которой сидел муж горничной. Адам заснул прямо в машине. Линда вместе с мужем едва вытащили его из машины и занесли в комнату.

На вилле Линда раздела полковника, окинула его внимательным взглядом и впервые пожалела, что отказалась от его ухаживаний. Тело у него было крепким, мускулистым, живот втянут. Она про себя подумала: «Он, скорее, похож на военного, чем на бизнесмена, видно, с молодых лет спортом занимается». Но было уже поздно горевать Линде об упущенной возможности, Адам уже храпел на весь этаж.

Как только ушел отец Эми, рядом с нею села Грета. Она ревниво наблюдала за сыном и невесткой. Эми почти ничего не пила. А Рудольф пил только пиво. Рядом с Генрихом сел мэр города, завязался разговор, который едва улавливала Эми.

– Генрих, ты уже решил, куда устроишь на работу сына и невестку? Надеюсь, они у тебя надолго задержатся.

– Рудольф пойдет служить к тебе в особый отдел, а Эми я забираю к себе в помощницы. Она очень умная девочка.

– Не только умная, она у тебя красавица. Я таких точеных девушек в жизни не видел. Я бы не прочь себе дочь такую приобрести, мои дети уже подросли, скоро дом родительский оставят, надо же будет жене с кем-то старость коротать, да и мне в доме детский голосок не помешает.

– Погоди, Петерс, не сейчас, вот отгуляем, потом и поговорим. Знаешь ведь, все для тебя сделаю.

– Вот и славно, дружище, другого ответа я от тебя и не ждал. А как наши солдаты? В казармах все в порядке?

– Спасибо, Петерс, все хорошо, у них сегодня тоже праздничный обед по случаю венчания моего сына.

– Охрана нам не помешает, сам знаешь, сколько нынче любопытных развелось, так и норовят все разнюхать, разузнать. А теперь еще невестка у тебя красавица, и выкрасть могут.

– Да что ты такое говоришь, Петерс? Кому нужно у нас красть жену моего сына?

– Думаешь, мало найдется охотников приобрести такую красавицу?

– Но у нас в городе кроме наших немцев никого нет.

– А папочка ее? Ты думаешь, я не видел, как он на нее смотрит?

– Отец Эми завтра улетает. Конечно, ему жаль расставаться с дочерью, она у него единственная. Не мели чепухи, Петерс, она у меня спортсменка и украсть себя никому не позволит.

– А давай проверим, как она себя поведет. Я приглашу ее на танец и начну к ней приставать, что она сделает?

– Петерс, ты перепил. Не устраивай балаган.

Но мэр уже поднялся из-за стола и направился к Эми.

– Рудольф, разреши пригласить твою жену на танец.

Эми подняла глаза на Рудольфа, тот кивнул головой.

– Если Эми не против потанцевать с вами, я не возражаю.

Эми уже знала, что это Петерс – мэр города. Ей не хотелось идти танцевать с подвыпившим немцем, но не хотелось и усложнять жизнь всей семьи в дальнейшем. Она вышла из-за стола, подала руку Петерсу. Надо сказать, что в этом городе все мужчины были очень высокого роста. Эми даже не доставала ему до плеча. Он вывел ее на середину луга, приподнял и хотел поцеловать на глазах у всей публики. Эми мгновенно прикоснулась к его шее, и мэр стал оседать на землю. Она едва успела отскочить от него, чтобы он своей тушей не придавил ее. К ним бросились Рудольф и Генрих. Изумленная публика привстала из-за столов.

– Что ты ему сделала? – спросил Генрих.

– Ничего, я просто умею защищаться. Разве можно так нахально вести себя с невестой при женихе, его родителях и всем городе?

– Молодец, моя девочка, – похвалил ее Рудольф, – будет знать, как приставать к чужим женам, – и засмеялся.

– А ты можешь сейчас сама привести его в чувство? – спросил Генрих.

– Да, могу, только вы подстрахуйте меня, он такой большой, еще придавит меня.

Все трое подошли к лежавшему на траве Петерсу, Эми легонько нажала ему на артерию на шее, и мэр зашевелился. Отошла в сторонку. Рудольф и Генрих подняли мэра города и усадили за стол на прежнее место. Все сидевшие за столом сначала притихли, потом начали громко аплодировать Эми. Грета улыбнулась. Невестка ей начинала нравиться.

Петерс залпом выпил кружку пива и заговорил:

– Ты смотри, такая маленькая птаха, а управилась со мной за две секунды. Ты где такому искусству научилась?

– Это мой секрет. Я не люблю, когда мужчины без предупреждения начинают ко мне приставать, я тоже без предупреждения оборонялась, – и она засмеялась громко, весело, поднялась из-за стола и сказала на английском: – Выпьем за женщин, которые не дают себя в обиду.

Все встали, подняли бокалы и стали произносить тосты за любимых женщин. Эми тихонько шепнула Рудольфу:

– Давай удерем от них, они уже все пьяны, а то кто-нибудь снова начнет приглашать меня на танец и приставать.

Рудольф и Эми вышли из-за стола, как бы танцуя танго, и медленно стали удаляться к дороге. Там стояла машина Рудольфа. Они сели в машину и уехали. На вилле их ждала Линда.

– Что с отцом? – спросила Эми.

– Спит, только храп разносится.

– Можешь, Линда, идти погулять вместе со всеми, я сама за ним присмотрю.

Линда ушла, Эми у себя в покоях переоделась, зашла к полковнику в комнату, положила руку ему на голову и стала внушать: «На базе без тебя нельзя, там непорядок. Тебе необходимо завтра же вылететь на свою базу. Оставь Азэми в покое. У тебя есть Джулия. Если помешаешь ее заданию, ты умрешь. Завтра ты должен улететь на базу». Эми вышла, успокоилась, теперь она была уверена, что после звонка Яна Адам обязательно улетит. Позвонила летчику, попросила его, чтобы с утра был самолет заправлен. Полковник собирается улетать на базу.

Эми и Рудольф пошли в свои покои. Они устали от всей суеты и сладко заснули. Толпа гуляк разошлась с луга только к утру, а многие так и остались спать прямо на траве.

Рано утром Эми снова позвонила Яну:

– Ян, через десять минут звони Адаму. Я пошла его будить. Он вчера сильно перебрал.

Эми зашла в комнату к полковнику, растолкала его:

– Вставай, папочка, в ванную иди, на тебя противно смотреть. Ты зачем вчера так напился?

– Прости, дорогая, мне было так больно видеть тебя с другим.

И тут позвонил Ян. Полковник поднял трубку.

– Адам, немедленно прилетай на базу, у нас два побега курсантов. Без тебя не обойтись.

– Вот черт, как некстати. Два курсанта сбежали, надо лететь.

– Обязательно надо, а то там таких дел натворят, что потом не отмоешься от грязи, и, не дай бог, еще прессу подключат. Звони летчику, пусть самолет готовит. Мы с Рудольфом и старшим Краузе тебя проводим до ворот, а там на машине в аэропорт, да не забудь машину сдать, а то придут потом меня допрашивать, что за отец у меня такой, что машину чужую угнал.

– Не волнуйся на этот счет, мне проблемы тоже не нужны. Все, моя королева, пошел ванну принимать. Чувствую, что теперь нескоро увидимся, мое сердце стонет от боли.

– Я у цели, Адам, не мешай мне. Придет время, мы снова будем вместе, а пока у тебя есть Джулия, она скучать тебе не даст.

– И то правда, мне Джулия сегодня во сне приснилась. С тобой, Эми, надо всегда запасную женщину иметь, чтобы не свихнуться от тоски.

– Все, Адам, некогда нюни разводить, завтрак уже на столе. А то голодным полетишь. Я тоже пошла собираться.

Эми ушла. Адам пошел мыться, а Рудольф помогал матери и Линде накрывать на стол, когда Эми спустилась вниз.

– Грета, надо собрать в дорогу отцу сухой паек, лететь ему далеко и долго, в дороге проголодаются и он, и летчик.

– Сейчас все приготовлю, – сказала Линда и пошла на кухню. За столом завтракали все молча. В этом доме был такой порядок. И Эми нарушать его не решилась.

После завтрака Рудольф, Эми, Грета и Генрих пошли провожать отца невестки до ворот виллы. Попрощались:

– Вас выпустят, поезжайте. Назад вернитесь до ночи. Ночью по Аргентине ездить опасно, – наставлял молодых Генрих.

В аэропорт приехали к обеду. Летчик уже ждал, Рудольф взял машину у Адама:

– Я сам ее сдам, летите, полет долгий.

Эми подошла к полковнику, поцеловала его в щеку.

– Все папочка, по-другому нельзя, долгие проводы – большие слезы, а мне сейчас нельзя расслабляться. Не забудь, что ты мой отец и можешь пока таким оставаться.

Адам сел в самолет, помахал молодым рукой, и Эми с Рудольфом поехали сдавать машину, которую взяли напрокат неделю назад в аэропорту.

Рудольф и Эми вернулись из Аргентины поздно ночью. Утром их будить не стали, дали выспаться. Неделя была трудной для всех. Луг приводили в порядок после свадьбы всем городом три дня. Молодые вышли из своей спальни только к обеду. Их ждали уже все за столом. Эми улыбалась и действительно была похожа на мотылька. Она была счастлива: так удачно отправила полковника назад на базу, и больше он не будет мешать ей осуществлять задание организации и ее, задуманный только ею, план.

– Приятного аппетита, – сказала она и села рядом с Рудольфом напротив Генриха. – Мы сегодня пойдем на работу или оставим этот поход на завтра?

– А как ты хочешь, мотылек?

– Я бы с удовольствием пошла сегодня познакомиться со всеми моими обязанностями. Не люблю сидеть без дела.

– Тогда после обеда и пойдем в нашу клинику.

Но тут вмешался Рудольф:

– А до завтра нельзя отложить ваше знакомство, а то мне сегодня будет одному скучно. А завтра все вместе на работу и отправимся, я тоже пойду устраиваться в отдел к мэру. А сегодня я бы с Эми прогулялся по городу и показал ей наши окрестности.

– Хорошо, любимый, я пойду с тобой гулять по лугам, полям и горам вашего города. Я очень хочу узнать город и выучить немецкий язык. Отведи меня к учителю немецкого языка.

– Так и поступим, – засмеялся Рудольф, – сначала к учителю, а потом гулять.

– Вот и замечательно, – сказала Грета, – язык нашей нации нужно выучить.

– Я выучу, я быстро выучу, – улыбнулась Эми, – я способная.

– Что же, посмотрим и на твои способности, – засмеялся Генрих, – ты нам обещала кое-что продемонстрировать. Может, сейчас покажешь?

– Нет, отец, мы уходим, Эми еще не совсем здорова. Потом устроишь ей экзамен. Идем, моя принцесса.

Рудольф подхватил Эми на руки, вынес за калитку виллы и только там поставил на землю.

– Ты мой спаситель, Рудик, ты меня по одному взгляду понимаешь. Я тебя люблю, красавчик мой.

Эми прижалась к Рудольфу, он приподнял ее на уровень своих губ и поцеловал:

– Какая же ты у меня сладкая и умная, принцесса моя.

– Это ты у меня золотой, мой Рудик, идем, а то прохожие нам улыбаются и машут руками, мы теперь с тобой знаменитости в этом городе.

– Ты у меня знаменитостью стала, крошка моя, после того, как уложила мэра к своим ногам. То-то весь народ в замешательство привела: как такой мотылек в секунду мэра с ног сбила, только прикоснувшись к нему. Где ты этому научилась, Эми?

– Милый, я же выросла в Японии, а там такое искусство каждый ребенок знает.

– Меня научишь, как одним прикосновением к ногам врага опускать?

– Если будешь меня слушаться и любить, конечно, научу.

– Вот и дом учительницы, что нам нужен, заходим. Кстати, она у нас на свадьбе тоже была.

Рудольф и Эми зашли в очень чистый двор, на клумбах росли ярко-желтые цветы, белый дом был небольшим, аккуратным, словно приготовлен на выставку художников. На крыльцо вышла молодая женщина:

– Добрый день, молодые люди. Рудольф, ты привел Эми ко мне на занятия языком?

– Вы догадались, мадам Магда, Эми хочет выучить наш язык.

– Заходите в дом, с удовольствием буду учить эту очаровательную девушку немецкому.

Эми и Рудольф вошли в комнату.

– Проходите в зал, мой рабочий кабинет там, люблю большое пространство.

Посреди большого зала стоял один стол, за ним – стулья и диван у стены. И больше ничего не было.

Магда уловила удивленный взгляд Эми и ответила ей на немой вопрос:

– Это мой специальный рабочий кабинет, чтобы учеников ничего не отвлекало от урока и запоминания слов.

– Мы можем начать заниматься прямо сейчас? – спросила Эми.

– Если хочешь, да, – ответила немка.

– Я хочу прямо сейчас сесть за ваш стол и начать учить язык. Рудик, ты можешь прогуляться один или навестить мэра и узнать, во сколько тебе завтра выходить на работу. А я останусь у Магды.

– Хорошо, моя принцесса, подчиняюсь твоим указаниям, – он засмеялся и вышел во двор. «Ну вот, опять остался один, до чего же непоседа моя крошка», – подумал он и пошел в мэрию.

В офисе мэра было тихо, народ города еще не отошел от свадьбы младшего Краузе, и к Петерсу на прием не спешили. Все видели его поражение в борьбе с крошкой Эми и давали ему время прийти в себя и забыть свое падение к ногам англичанки. Рудольф зашел в приемную, секретарши в кабинете не было. На столе валялась еще не распечатанная почта. Внимание Рудольфа привлек очень толстый пакет, а сверху на конверт была приклеена вырезка из газеты, посвященной их бракосочетанию с Эми. Он взял со стола этот пакет, засунул его себе под майку и тихонько вышел из кабинета. Его одолевало любопытство, что могло быть написано такого важного в письме, пришедшем из Берлина, мэру о них с Эми. Рудольф вошел в парк, нашел свободную скамейку, сел, вскрыл пакет. Сверху лежало письмо, а под письмом – снимки девушки, очень похожей на Эми. Рудольф стал читать письмо: «Уважаемый господин Петерс, сообщаю вам, что Рудольф Краузе женился на японской шпионке, она не та, за кого себя выдает. Этой женщине тридцать пять лет, в разведке Японии она служит с двадцати лет. Очень опасна, это легендарная и неуловимая Азэми по прозвищу Цветок Чертополоха. Она не просто так проникла к вам в город, будьте осторожны и предупредите об этом Генриха Краузе». Подпись под текстом: «Сириус».

«Что за бред? – подумал Рудольф. – Надо все это показать Эми, пусть посмеется. Кому-то не дает покоя моя женитьба? Неужели это мои друзья из наци мне таким образом решили отомстить и лишить меня покоя?» Стал рассматривать снимки: вот женщина в полевой солдатской форме, чуть-чуть похожа на Эми. Вот она в вечернем платье на концерте, тоже есть сходство с его женой. «Но мало ли похожих людей на свете? – думал он. – И потом, этой женщине тридцать пять лет, а Эми всего двадцать два года, чушь какая-то». Рудольф засунул пакет в брюки под майку и пошел к дому Магды. Эми увидела Краузе-младшего из окна, его встревоженный вид напугал ее. Он жестом руки поманил ее к себе.

– Простите, Магда, меня зовет муж. Я приду к вам завтра вечером, можно?

– Конечно, Эми, я буду с вами заниматься столько, сколько потребуется. До свидания.

Эми вышла.

– Что случилось? Ты почему не дал мне время даже на один урок?

– Идем со мной, я тебе что-то покажу. Пошли в парк.

– Хорошо, пошли, мой красавчик, но что такое?

В парке пара села на пустую скамейку, и Рудольф достал пакет:

– Смотри, что я сейчас стащил со стола у секретарши в офисе мэра, – и Рудольф передал Эми пакет. Она достала оттуда содержимое, прочла и сказала:

– Что это за бред, любимый? Я вообще не знаю, кто эта женщина. И при чем здесь я и она? Она старше меня на тринадцать лет. Я чуть-чуть похожа на нее, но мало ли двойников по свету ходит? И кто этот Сириус? Он, наверное, очень завидует тебе и решил отравить нам жизнь. Давай сожжем этот пакет, пока нам эта фальшивка не навредила. У вас тут есть место, где можно разжечь костер?

– Конечно есть, любимая, пошли сожжем этот бред, пока он у нас в руках.

– Знаешь, Рудик, будешь работать в отделе у мэра, скажи секретарше, чтобы всю почту она приносила тебе на просмотр, а потом ты будешь уже отобранные письма относить Петерсу. Чувствую я, что это не последнее письмо, кому-то очень не нравится наш с тобою брак. Надо же, какие завистники у тебя. Ты не можешь догадаться, кто это может быть?

– Понятия не имею, любимая, кому я дорогу перешел.

Они подошли к озеру, на берегу почти никого не было. Эми и Рудольф сели на траву, младший Краузе достал зажигалку, поджег листы, и они запылали ярко, еле уловимый дымок взвился вверх. Через минуту от пакета остался только пепел, который Эми разбросала по траве.

– Рудик, дорогой, давай договоримся, что мы никому не расскажем об этой ерунде. Не надо тревожить родных, хорошо, любимый? Зачем нам с тобою портить жизнь подозрениями еще и нашим близким?

– Ты у меня умница, моя принцесса, я только что хотел тебя попросить об этом. Все, идем домой. А ты что-нибудь выучила из немецкого за этот час, что провела с Магдой.

– Выучила целую тему «Разговор за столом». За ужином я вам это продемонстрирую.

– Так быстро ты уже можешь что-то сказать на моем родном языке?

– Да, мой дорогой, у вас хорошая учительница, а я способная ученица.

Придя на виллу Краузе, Эми пошла в туалет, достала свой тайный телефон и написала шифровку Дийо: «У нас в посольстве в Берлине предатель или двойной агент. Он прислал мэру города мои старые фото и письмо, в котором обвиняет меня в шпионаже. Его кличка – Сириус. Проверь, кто это, и обезвредь. Он может сорвать всю операцию». Выйдя из туалета, Эми позвала Рудольфа.

– Красавчик мой, пойдем в нашу комнату, позанимайся немного со мной немецким языком. Давай закрепим урок, который я выучила.

– Ты хочешь сейчас заниматься языком?

– Да, Рудик, я хочу закрепить то, что мне продиктовала Магда, я хочу выучить этот урок. Ты мне будешь задавать вопросы, а я отвечать.

Она прекрасно знала, как перекачать знания языка из головы Рудольфа в свою. Она бы уже давно это сделала, но опасалась заговорить нечаянно на немецком и таким образом вызвать подозрения у родных своего мужа.

– Ты хорошо учился в школе? Что у тебя было по немецкому в университете?

– Знаешь, Эми, мне языки давались очень легко, я запоминал все слова сразу, иногда даже целые тексты, у меня отличная память. И как ты думаешь, что у меня было по языку?

– Золотой мой муж, я не думаю, я знаю, что ты учился на отлично. Садись на кровать, я сяду рядом. Клади мне руки на голову, вот так, дорогой, – Эми положила его руки себе на голову, потом обхватила своими руками его виски. – Я буду задавать тебе вопросы, а ты будешь отвечать на них только на немецком языке. Хорошо, любимый? Я так лучше запоминаю. Это моя методика изучения языков. Вот сейчас и проверим. Начинаем.