Текст книги "Макробиотика, или Искусство долго жить"

9. Римский ценз

Еще римский писатель Плиний, в 76 году до Р. Хр., при императоре Веспасиане, сделал сопоставление по спискам ценза и нашел, что на пространстве между рекой По и Аппенинами проживало 54 столетних, 14 имеющих сто десять лет, двое 120-летних, четверо 130-летних и четверо 140-летних. Понятно, что можно сомневаться в надежности тогдашних данных, но они обладают большою степенью вероятия, так как почти те же результаты получаются при современных вычислениях. П. Флуранс в своем известном сочинении (De la longevite humaine, 1873) говорит, что данные, доставленные ему из различных стран, доказывают, что в последние столетия было столько же и столь же замечательных примеров долговечности, как и во времена Плиния.

Известный физиолог Галлер («Elemente der PhysioIogie 1757-1766) нашел в своем сопоставлении примеров преклонного возраста не менее 1 000 случаев 100 – 110 лет, 60 случаев 110 – 120, 29 сл. – 120 – 130, 15 сл. – 130 – 140, 6 сл. – 140 – 150, 1 сл. – 169-летней жизни. Этот список, равно как и приведенный у Гуфеланда, другой – англичанина Истона («On human longevity, 1799), не отличаются большой достоверностью. Новейшие данные собраны у Каспера (в Берлине), который собрал 95 примеров больше чем столетней долговечности (60 мужчин, 35 женщин).

По английским записям об умерших, очень достоверным и полным, в 1852 году умерло столетних старцев: мужчин 34 и женщин 55 и старейшим из них было 107 и 108 лет. За 1853 год те же записи дают 31 мужчину и 62 женщины, и самым старым 109 и 110 лет; за 1860 г. – 22 мужчин и 47 женщин, в числе их одну женщину 111 лет; за 1870 год – 18 мужчин и 63 женщины; за 1872 г. – 24 мужчины и 51 женщина, один из них 111 лет; за 1876 г. – 14 мужчин и 43 женщины, в числе которых одна 108 лет; за 1878 г. – 24 мужчины и 64 женщины, одна 106 лет. В 1887 году комиссия общества британских врачей занялась исследованием 52 лиц, переваливших за 100 лет жизни. Из 16 мужчин и 36 женщин самой младшей было 102 года, самой старшей 108 лет. Привычки и условия жизни этих лиц были самые разнообразные. Умственные способности очень хорошо сохранились у 11, удовлетворительно – у 29, слабо – у 5 и одно лицо было в состоянии детства. Семь человек лежало в постели, двадцать шесть, не в пример прочим, работали. Большинство из них никогда не страдало серьезной болезнью. За 1889 год имеются в этих же официальных записях данные о 76 столетних лицах, в том числе 21 мужчина и 55 женщин.

Народная перепись в Канаде, 1876 г., показала 421 столетних, но официальное исследование обнаружило, что в числе 82 древних стариков, которых возраст мог быть определен с точностью, нашлось лишь девять лиц, о которых с достоверностью можно было сказать, что им свыше ста лет. В Ирландии за 1889 год, будто бы, умерло 195 человек (89 мужчин и 116 женщин), достигших больше чем столетнего возраста.

Официальные данные Северо-Американских Штатов и России колеблются в очень значительных и невероятных пределах, так что мы их здесь приводить не станем.

10. Вековые люди

Народные переписи во Франции за 1861, 1866, 1872 и 1886 гг. (по Левассеру, La population franсaise 1891) дали 256, 127, 190 и 184 столетних стариков. Но, опять-таки, официальное исследование низвело эту цифру в 1886 г. на 83 лица, из них 44 было 100 л., 15-ти – 101, семи – 102, шести – 103, пяти – 104, трем – 105, одному – 112 и одному 116 лет. Большинство из вековых стариков жило на юго-западе Франции, затем на острове Корсике и в департаментах Сенском и Северном. Двадцать лет тому назад, по Левассеру, в записях об умерших во Франции, значилось умершими 73 столетних; но эти данные очень сомнительны. В пенсионной кассе Лафарж (1791 – 1888) в числе 61,000 пенсионеров было 20 столетних, в другой такой же кассе (Caisse des retraites pour la vieillesse) среди 237,000 клиентов был лишь один считающий 103 года жизни. В числе 123435 чиновничьих вдов, получавших пенсию (1871 – 1879 гг.), было, по Левассеру, девять ста лет, четыре – сто одного года и одна – ста двух лет. Нужно заметить, что парижская народная перепись за 1881 г. обнаружила в числе 2,5 миллионов жителей Парижа, двадцать лишь человек имеющих больше ста лет жизни (11 мужчин и 9 женщин).

В Пруссии перепись 1885 г. обнаружила 232 столетних (72 мужч. и 160 женщ.), но официальная проверка низвела эту цифру до 91 (24 мужч. и 67 женщ.), из них двенадцать 106 – 109, два – 110 лет, одно лицо 113 лет. Больше всего этих ветеранов пришлось на провинцию Познань (28), меньше всего (по одному) на Прирейнскую область и Бранденбургскую провинцию. По прусским официальным данным (Zeit-scbr. d. Konigl. preuss. Staatsbureau. 1879 г.) выходит, что на 100,000 мужчин достигает столетнего возраста 75, из такого же числа женщин – 32 лица (?). Это плохо согласуется с цифрами баварского статистического комитета (за 1863 г.), по которым в Баварии, при народонаселении в 4,5 миллиона, с 1857 – 1862 г., ежегодно лишь по семи человек перешагнуло столетнюю годовщину своего рождения. Баварский Правительственный Вестник указывает, что последняя народная перепись (1888 г.) нашла, при народонаселении в 5-6 миллионов, лишь шесть человек живущих свыше ста лет.

В Бельгии, по официальным данным 1831 г., при 4-миллионном населении было 16 человек (9 мужч. и 7 женщ.) свыше 100 лет, а в конце 1856 г. при 4,25 млн. населении – тринадцать.

В великом герцогстве Баден, по вычислениям проф. Куссмауля, из 438,820 человек, умерших за время от 1852 по 1863 г., было лишь 10 столетних (значит, на 41,000 умерших один), в числе коих один 114 лет от роду. В Вел. Герцогстве Гессен, по данным, любезно-сообщенным автору из статистического бюро д-ром Пфейффером за время с 1863 – 1889 г„было лишь двое умерших, за которыми официально был признан столетний возраст. За то числилось 122 человека (61 мужчина и 61 женщина) умерших в возрасте от 95 – 100 лет. В гор. Франкфурте на Майне Ал. Шпис (Bevolker.-Stat. d. Stadt Frankfurt, 1890 г.) нашел в 1889 г. одиннадцать человек умерших в возрасте от 90 – 100 лет.

Проф. Прейер уверен («Natur und Menschenleben, 1885 г.), что в настоящее время в Европе живет около 3000 людей, которым больше ста лет (?). В таком же роде данные имеются и для других стран, столь же разнообразные по степени их вероятия; во всяком случае, приводить их не станем, не желая утомлять внимание читателей. Мы желали доказать, что имеются фактически верные данные на счет столетнего возраста у людей и что неправы те, которые отрицают подобную возможность.

Не полагаясь на чужие указания в этом важном вопросе автор не пожалел труда и собрал все достоверные сообщенные газетами случаи на счет столетнего возраста за тридцать лет (1861 – 1891 года). Подучилось нижеследующее сопоставление (более замечательные случаи будут потом разобраны подробнее): В списке нашем значится 191 человек; из них 119 в возрасте 110 – 120 лет, двадцать один человек – 131 – 140 лет, один – 142 лет, три – 145 лет и, наконец, по одному 147 л., 150 л., 160 и 180 лет. В этом числе 114 мужчин и 77 женщин; на Германию приходится 62 чел., на Австро-Венгрию – 20 чел., на Францию – 15 чел., на Россию – 12 чел., на Англию – 11 чел., на Грецию – 16 чел., на Турцию – 5 чел., на Голландию – 3 чел., на Америку – 35 чел., на Бразилию – 4 чел., на Испанию и Португалию – 2 чел., на Болгарию 2 чел., и по одному на Италию, Сербию, Борнео и Австралию. Даже если допустить, что часть приведенных случаев недостоверна, то, все-таки, оставшихся достаточно для того, чтобы подтвердить вышеизложенное положение.

11. Известные макробиоты: Фома Парр, Дженкинс и проч.

Литература, касающаяся так называемых макробиотов (от макро – длинный и био – жизнь) или долговечности людей, так значительна, что можно бы написать по этому поводу несколько томов. Мы должны ограничиться самыми выдающимися примерами, не ручаясь за полную достоверность каждого из приведенных случаев. Очень метко выражается французский врач и статистик Фуассак (De la longevite humaine, 1873): «когда приходится писать о столетних стариках, нельзя избежать ошибок, но из-за одной или другой ошибки, нельзя пренебречь всеми данными; мы не опасаемся, что вполне достоверные случаи будут ослаблены в своей доказательности несколькими не столь положительными данными или что окончательный вывод насчет пределов человеческой жизни может быть подвергнут изменениям».

Самый известный из английских долговечных людей прежнего времени крестьянин Фома Парр или Парре послужил Диккенсу темой для прекрасного рассказа. Он родился 1483 г. в Виннингтоне, графстве Шропшайр, в царствование Эдуарда IV и умер в Лондоне 16 декабря 1635 г., имея 152 г. и 9 мес. от роду. Женился в первый раз на 80-м году жизни и пережил свою жену, которая умерла 32 года спустя после свадьбы (двое детей от первой жены умерли в раннем возрасте). Второй раз сочетался узами брака на 120 г. жизни с молодой вдовой, которая умерла в скором времени. Сын от второго брака, Михаил, достиг 123-х-летняго возраста. Отец на 105 году жизни был подвергнут церковному покаянию за незаконную связь с одной крестьянкой. При самой простой пище он до поздней старости занимался тяжелым трудом (молотьбой и пр.). Лишь незадолго до смерти его память и зрение стали ослабевать. Жизнь его была очень проста; пища состояла из хлеба, сыра, пива и молока. В 1635 г. граф Арондель привез его представить ко двору Карла I как достопримечательность и старик, вследствие непривычной пищи и питья умер от несварения в доме графа Арондель. Знаменитый врач Гарвей, открывший кровообращение и бывший лейб-медиком короля, делал вскрытие замечательного трупа и нашел, что все органы были еще здоровы и что старик мог бы еще жить, если бы не непривычная пища. Гарвей пишет (Philosoph. Transact. I, 887): «я нашел достаточно жира, грудь покрытую волосами и широкую, легкие переполненные кровью, сердце большое и сильное, мозг и другие внутренности здоровые. Ни один из реберных хрящей не был окостеневшим, как это бывает у стариков, и пр.».

Труп этого человека, пережившего девять английских королей и умершего в царствование десятого, был похоронен в Вестминстерском аббатстве, рядом с гробницами знаменитостей.

Еще долговечнее был шотландский рыбак Генрих Дженкинс, умерший в 1670 г. в Эллертоне, графстве Йорк. Он, должно быть, родился в 1500 или 1501 г., так как достоверно известно, что в сражении при Флодденфильде (между англичанами и шотландцами) он носил стрелы двенадцатилетним мальчиком. Из английских судебных дел явствует, что в 1665 г. он был вызван в качестве свидетеля по делу, происходившему 140 лет тому назад, и что ему неоднократно приходилось быть свидетелем по разным делам. В Кеттеринг он явился в сопровождении двух сыновей – одного 102, другого 100 лет. Неоднократно его видели плавающим в реке, когда ему было более ста лет. В церкви, недалеко от Ричмонда, в графстве Йорк, еще показывают надгробный камень с такой надписью: «Не красней, мрамор, что спасаешь от забвения память о Генри Дженкинсе, который достиг удивительного возраста – 169 лет» и пр. Он был похоронен 6 декабря 1670 г. Его портрет, вместе с портретом Парре и других известных макробиотов, помещен в книге Синклера «Code of Health» (1844, Лондон).

Почти одних лет с Дженкинсом был норвежец Иосиф Суррингтон, умерший в 1797 г. в деревне около Бергена, в 160-летнем возрасте, сохранив до смерти свои силы и умственные способности. Он был несколько раз женат и оставил молодую вдову с несколькими детьми; старшему его сыну было 103 г., младшему же 9 лет.

Англичанин Джон Викс перещеголял последнего но части женитьбы (Томсон, Curiosities of longerity, Scribner’s Monthly Magasin, 1875). Хотя он умер 114 лет, но на своем веку был десять раз женат и последней его жене было 16 лет, когда он ее повел под венец будучи 106-летним стариком. Викс любил плотно покушать.

Француз Жан Мазар, умерший в 1710 г. в Денлеруа, в возрасте 119 лет, был тоже десять раз женат. С последней женой, подарившей ему ребенка, он сочетался браком на 99 году жизни.

Известен и русский крестьянин виленской губернии, Михаил Киавелкис, умерший в 1857 г., имея от роду 137 лет. Он родился в одной из деревень своего округа и в первый раз женился на 19-м году жизни. От нескольких жен у него было 23 человека детей и одной из его дочерей, находившейся в живых при его смерти, было 100 лет. Он никогда не был серьезно болен; лишь за несколько лет до смерти жаловался, что не может читать без очков; до самого конца жизни был бодр и весел и говаривал, что смерть, вероятно, о нем забыла (Фуассак).

Еще более многочисленное потомство (37 детей от трех жен) оставил француз Жак Тевено, умерший в 1712 г. в Шато-Вилен, 124 лет от роду.

Не столь счастливым в брачном отношении был норвежец Хр. Яков Дракенберг. Родился во время Тридцатилетней войны, в царствование короля Христиана IV, около 1624 или 1626 г., жил при 7 датских королях и умер в Ааргусе (Ютландия), где провел последние годы жизни, 144 или 146 лет от роду. В молодости поступил в матросы и пробыл моряком до 91 года жизни, когда попался в плен туркам, у которых прожил 15 лет. На 111-м году женился на 60-летней вдове и, после ее смерти, решился, имея 121 год жизни, присватать молодую крестьянскую девушку. Желая показать ей свою силу, он перепрыгнул половинку дверей (в Ютландии двери разделяются на две половины поперек), но это не изменило решения девушки, которая не хотела выйти за него замуж. Сделав еще несколько неудачных попыток в этом направлении, он решился остаться холостяком. На 142 году жизни он мог ходить по несколько часов кряду и всегда был здоров; он был большого роста, крепок и вспыльчив. Наравне с Парром, он был предметом общего внимания; его знали под именем «старика с севера» и современные газеты давали ежедневно отчеты о нем и о его здоровья. Он похоронен в Аргусе в соборе, и в тамошней городской думе можно видеть его портрет.

Предельным примером долговечности может служить венгерский крестьянин Петр Чартан, родившийся в 1539 г. в деревне под Темешваром и умерший там же в 1724 г., который, следовательно, прожил 185 лет. Он пережил, со времен Лютера, целый ряд политических событий чрезвычайной важности. Он был настолько бодр, что еще за несколько дней до смерти он занимался сбором подаяний. Старшему из его сыновей было 155 и младшему 97 лет. На вид был невзрачен: волоса на голове и бороде были какого-то зеленовато-грязного цвета, лишь несколько зубов торчало во рту. Граф Валлис велел снять с него портрет, который был воспроизведен в упоминаемой нами книге Синклера «Code of Health» (1844 г.). – Хотя Чартана считают non plus ultra долговечности, все-таки безусловно отрицать возможность более продолжительной жизни невозможно. Бюффон, Галлер, Флуранс и другие ученые полагают, что, в очень редких случаях, можно допустить и большую долговечность.

«Из новейших писателей», говорит проф. В. Пфлюгер (Ueber die Kunst der Ver-langerung des menschlichen Lebens, 1890): «можно согласиться со всеми, которые занимались этим вопросом, что человеческая жизнь, в исключительных случаях, может перескочить за 150 лет и даже дойти до 200». В литературе имеются подобные примеры: Иделер (Allgemeine Diatetik, 1848 г.) упоминает об одном англичанине, Фоме Карне, который, по официальным записям церкви св. Леонарда в Лондоне, родился в 1588 г. и умер в 1795 г. Таким образом, он жил 207 лет и пережил двенадцать английских государей. Гораздо более достоверны еще три-четыре старца в 185 и 186 лет (Фуассак, стр. 362).

Ближе всего к упомянутому уже Чартану стоит, по Синклеру, венгерец Иван Ровин, из Стадовы в Темешварском банате, достигший 172-летняго возраста и проживший со своей женой (164 лет) почтенный промежуток времени в 147 лет! По крайней мере, надпись на портрете обоих стариков, снятом в 1725 г. 25 сентября, по приказанию императора Карла VI, гласит, что этот год есть 147 со дня их свадьбы; кроме того, в надписи сказано, что младшему их сыну 116 лет, а двум внукам 27 и 35 лет.

Не многим моложе вышеупомянутого Парра был умерший в Корнваллисе, в Англии, крестьянин Ионафан Эффингем, на 144 году своей жизни. Он родился при короле Якове I от бедных родителей, служил долгое время солдатом и в битве при Гохштедте был несколько раз ранен. Под конец жизни был поденщиком и последние тридцать лет его содержали помещики соседних его родной деревне имений. Последние сорок лет жизни он никогда не болел.

Самый старый старик из немцев, о котором имеются исторические данные, это Георгий Вундер, родившийся 23 апреля 1627 г. в Вюльхерштедте. Он пришел с женой в 1754 г. в Грейц, где, проверив его указания, дали им помещение в больнице. Вскоре после этого его жена умерла, имея 110 лет от роду, а Вундер жил в сиротском доме до смерти, последовавшей 12 декабря 1761 г. Таким образом, ему было около 135 лет; под конец жизни он впал в детство и ходил на двух палках, но сохранил зрение и слух. В Грейце сохранился портрет обоих стариков.

Один отставной прусский солдат, по фамилии Миттельштедт, менее известен по своей долговечности (он жил 112 лет), чем по жизни, полной приключений. Родился в 1681 г. в Фиссане в Пруссии крепостным и умер в 1792 г. Служил 67 лет в солдатах, участвовал в походах трех прусских королей, в 17 больших сражениях, часто подвергался опасности жизни и много раз был ранен. Во время Семилетней войны под ним была застрелена лошадь и он попал в плен к русским. Вернувшись из плена в 1790 г., на 110-м году своей жизни, он женился в третий раз. До последних дней жизни он ежемесячно ходил пешком два часа за получением своего содержания. – Другому прусскому солдату Христиану Гунтеру было 109 лет, когда он фигурировал в качестве ветерана на открытии памятника Фридриху Великому в Бреславле в 1847 г. С 1757 г. он был на военной службе и после отставки занимался хлебопашеством до 101 года своей жизни.

Австрийский солдат Георгий Думбергер родился в 1708 г. в Циротице в Молдавии и умер в 1838 г. в Эрнсбрунне, Нижней Австрии. Он служил в полку гр. Кевенгюллера и, выйдя в отставку, женился, имея 100 лет от роду. С 1829 г. он получал пенсион из императорской казны; никогда не был серьезно болен.

Гуфеланд в своей известной макробиотике приводит еще два вполне достоверных случая долговечности, которые мы изложим здесь вкратце.

Петр Альбрехт из Обер-Алькенен в Пруссии был кучером; родился при великом курфюрсте, пережил в своем селе страшную эпидемию чумы 1709 и 1710 годов, имел семерых детей и умер на 123 году жизни. Когда из газет узнали о его преклонном возрасте, то посетители поднесли ему такую массу вина и сластей, что старик испортил желудок и умер в 1793 г.

Другой случай Гуфеланда касается шведа, Юрген Дугласа, рожденного в 1680 г. и умершего 120 лет. Он был очень крепкого сложения, служил в солдатах, был тяжело ранен, четыре года находился в русском плену и умер в 1800 года в имении Планут в Лифляндии, где поселился после освобождения из плена и занимался столярным мастерством. Он был трижды женат и имел 13 человек детей; на 85 году жизни женился на латышке, с которой прижил 8 детей (?). Его жизнь была подробно описана в Рижской газете (R. Politische Zetung, 1794, № 12), а Гуфеланд получил свои данные от приходского священника в Роденпосе (Лифл. губ.).

Таким же старым, как Джон Дуглас, был французский врач Дюфурнель, который умер в 1810 г. в Париже, женившись лишь двумя годами раньше на молодой даме 26 лет. Во время французского террора он, будучи столетним стариком, должен был искать убежища в лесу, сломал ногу и сам ее залечил.

К тому же времени относится рассказ об эпизоде, разыгравшемся 23 октября 1789 г. перед французским национальным собранием. 120-летний старик из Франц. Юры, Шарль Жак, потребовал, чтобы его допустили перед парламент. Все встают при его входе – читают его бумаги, по которым он родился в 1669 г. в Сен-Сорбие. Почтенному ветерану, окруженному детьми и внуками, назначают патриотическую помощь, и старик возвращается в свои горы, где умер 125 лет от роду.

Георгий Фридрих Вэр, собравший большой материал о макробиотах и напечатавший свою работу в Ганновере, в 1787 г., рассказывает про венецианского консула в Смирне, Франца Секарди Гонго, прозванного Гуппацоли, который родился в 1587 г. в Казале около Милана и умер в 1702 г. О нем нельзя сказать, что он вел умеренный образ жизни во всех отношениях, ибо при большой воздержности в еде и питье, он очень любил женщин. Был женат не менее пяти раз, имел 15-20 наложниц и, сверх законных детей, оставил много незаконных. На сотом году жизни его волоса на голове снова почернели, а на 113 году жизни прорезались несколько новых зубов.

Нечто в этом роде находим у Фуассака, собравшего тоже почтенный макробиотический материал в своем труде, о котором мы упоминали ранее. Военные пользуются как бы привилегией долговечности. В 1849 г. английская армия потеряла старейшего из своих ветеранов Джона Макдональда, который умер в Шотландии на 108 г. жизни. Поступив на службу на семнадцатом году жизни, он участвовал в многочисленных экспедициях, американской войне и долгое время был в плену у французов; в 1799 г., после 41 года службы, получил отставку.

Австриец Иван Хиоссич, родивш. в 1702 г. в Вене, умер в 1820 г. в инвалидном доме, в Мурано 117 лет от роду. Восьмилетним мальчиком он поступил флейтистом в австрийскую армию, сражался в Венгрии против турок, в царствование Марии Терезии против пруссаков, при Иосифе II, Леопольде II и Франце I против французов и, наконец, поступил на службу Венецианской республики, где он участвовал в различных морских экспедициях. В 1797 г. был принят в инвалидный дом, имея за собой 87 лет военный службы – пример неслыханный в летописях.

Не менее подвижную солдатскую жизнь вел французский солдат Давид Гарман, рожденный в 1750 г. в Ришмон (департ. Мозель), которого приняли в инвалидный дом на 104 году жизни по специальному приказанию французского императора. В походах на европейском и американском материках он был ранен не менее 43 раз и лишь после ватерлооской битвы вышел в отставку. Несколько французских художников (Ари-Шеффер, Шарле, Жакар, Флери) увековечили память о нем.

Но самым древним из французских ветеранов был поляк Иван Коломбеский, род. в 1730 г. в Острове. В 1774 г. поступил охотником во французскую армию, участвовал во всех войнах революции и империи и 11 октября 1814 г. был зачислен в первую роту отставных унтер-офицеров, в 1846 г. в пятую роту. Через четыре года имея 120 лет от роду, получил пансион и разрешение поступить в инвалидный дом. За ним числилось 75,5 лет военной службы и 29 походов. День его смерти неизвестен.

Если до сих пор мы приводили случаи долговечности мужчин, то это потому, что мужской пол представляет в этом отношении более выдающиеся примеры, между тем как, наоборот, в области умеренной долговечности положительно имеют перевес женщины. Впрочем и здесь можно привести случаи очень выдающихся макробиоток.

Самая известная из них это ирландская графиня Демонд, урожденная Фицжеральд, умершая на 145 г. жизни в царствование Якова I, как говорят, вследствие перенесенного оскорбления и ран. В царствование Эдуарда IV вышла замуж за четырнадцатого графа Демонда, и в юности танцевала при дворе с герцогом Глочестер, который впоследствии был Ричардом III; в это время она, должно быть, была вдовой. Жизненные силы ее сохранялись до поздней старости: ста лет от роду она еще принимала участие в танцах и на 140-м году жизни совершила путешествие из Бристоля в Лондон; говорят, будто бы она три раза меняла зубы.

Еще старше была умершая в 1838 г. в С.-Коломб (деп. Гот-Гарониъ) Мария Приу, 158 лет от роду. Последние десять лет жизни она питалась исключительно сыром и козьим молоком. Душевные силы ее сохранялись до последних дней жизни, хотя вес ее тела равнялся лишь 42 фунтам, кожа складками висела на скелете. Это самый выдающийся во Франции случай долговечности за несколько столетий.

Мэри Прескотт из графства Суссекс в Англии известна не столько своей долговечностью (105 лет) сколько тем, что родила 37 человек детей.

В противоположность с ней, модистка Мари Малле умерла старой девой в Тенезе (во Франции) на 115 году жизни. До 110 года жизни она занималась шитьем и ее сопровождали на похоронах 45 старух, бывших у нее в учении в молодости.

Такую же трудовую жизнь вела Мария Жегурель из Мельро во Франции, занимавшаяся сельским хозяйством (род. в 1739 г.). Со времен революции она находилась на попечении ректора из Плугинек и в 1855 году умерла там в возрасте 116 лет.

Пражские газеты от 15-го июля 1876 г. известили о похоронах женщины Терезы Фидлер, умершей 116 лет от роду. Она родилась в 1757 г. в Гамбурге и провела годы юности у графини Палльфи, придворной дамы Марии Терезии. Потом она вышла замуж за французского майора, а после его смерти за австрийского почтового чиновника, вскоре тоже погибшего от болезни. С 1830 г. ей дали из сострадания табачную лавочку. До конца жизни она была довольно бодра и умерла, никогда не будучи больной. Сотрудник газеты «Богемия», видевший ее за год до смерти, писал о ней, что она хорошо видела, могла связно и громко говорить, не уставая, немного плохо слышала, но за то обладала хорошим аппетитом и веселым настроением. Ни вид ее, ни способ обращения не давали понятия об ее настоящем возрасте. В течение почти часовой беседы она рассказывала разные эпизоды из своей жизни и при веселых воспоминаниях громко и от души смеялась. Она очень любила цветы и черный пинчер составлял в одиночестве ее общество.

Не мешает здесь упомянуть, что и женская красота может быть в редких случаях долговечной. Одним из самых блестящих примеров может служить известная Полина де-Винье из Тулузы, современница Петрарки, которая была одной из самых красивейших женщин, когда-либо живших. Когда она появлялась на улице, то ее окружала такая толпа любопытных, что тулузский парламент издал постановление, во избежание беспорядков на улицах, чтобы она выходила из дому под вуалью. Но это вызвало неудовольствие населения, так что ей разрешили появляться в окне два раза в неделю, без вуали. Свою красоту и грациозность она сохранила до 80-го года жизни.

В более новых изданиях макробиотики Гуфеланда помещен рассказ о финской крестьянке Марии Вилановой, которая жила с 1692 – 1807 г. и на 113 году жизни, в сопровождении своих детей, внуков и правнуков всходила на Дудергофскую гору и молилась в тамошней церкви. Она умерла никогда не быв больной и до последней минуты говорила совершенно ясно и понятно. У нее был брат умерший, в 1768 г. на 108 году жизни.