Текст книги "Пожиратели"

У него в голове не укладывалось, как человек с такой прекрасной внешностью мог принести им столько вреда. И как дополнительная заноза в глазу, по выражению его босса Буфельдта, – у нее к тому же идеальные арийские черты.

Но всему свое время.

Беззвучно и незаметно Амид пробирался в тени деревьев вдоль воды, намеренно избегая уличных фонарей. Ни души. Над водой дрожал огонек. Амид обернулся и разглядел под мостом катер с прожектором. Морская полиция или пожарные – видать, ищут мужчину, покончившего с собой. Но Амид находился далеко от них. Деревья скрывали его.

По своему походу, предпринятому для рекогносцировки несколько дней назад, он помнил, что впереди есть большая неогороженная парковка. Он шел быстрым шагом, не переходя на бег. Ему даже не приходило в голову тревожиться за Вукацерку и Ганнибала. Их отобрали за профессионализм и умение приспосабливаться к новым ситуациям. Они уйдут.

Внезапно он замер, услышав за собой звериный рык. Какого черта? По пути сюда они чуть не столкнулись на трассе с кабаном. Но не могут же кабаны бродить по центру Стокгольма? Спрятавшись за кустом, он стал выжидать. Затем раздался смех, и он увидел группу из четырех мужчин. Естественно, смешанную. Парочка бледных прыщавых шведов, а двое других могли бы быть родом из тех же мест, что и он сам. Арабы или персы – трудно разобрать в сумраке. Выглядели они молодо, но если ему повезет, им больше восемнадцати и у них есть права. Стоит попытаться. В темноте он с негромким щелчком снял с предохранителя свой «Glock». Он слышал, как они приближаются, обнявшись и распевая пьяными голосами какую-то песню. Он обернул вокруг лица свой черный шарф. Не палестинский платок, скорее что-то про Зорро. Звук приблизился.

– Вот уродина чертова. Просто катастрофа.

Они прошли мимо, он выскочил из кустов позади них.

– Stop right there![14]14
  Стоять на месте! (англ.)


[Закрыть]

Голос Амида прогремел над дорожкой и разлетелся над водой. Он заговорил по-английски, хотя не был уверен, что парни в таком состоянии понимают даже шведский. Он видел, как они резко обернулись, качнулись, натыкаясь друг на друга, и лишь потом увидели его. Их глаза приобрели форму шариков для гольфа, когда они уставились на него, разинув рты.

«Проклятье», – только и успел подумать Йимми, когда человек в маске выскочил перед ними на тропинку. Так что, теперь их самих ограбят? Какой-то взбесившийся ковбой в черном платке. Вечер и так провальный. Сначала от них сбежала та сучка со скейтом, когда они хотели повеселиться. Потом они болтались по улице, пока у «Макдоналдса» на Лильехольмене к ним не привязались малолетки лет по четырнадцать в боевой раскраске и отказывались убираться восвояси – пока они не отобрали у них их «Самсунги», хотя Мухаммед считал, что грабить девчонок вообще харам. А теперь вечер закончится тем, что какой-то обкурившийся иранец, сбежавший из клиники, украдет их свежеукраденные мобильники.

– This can be quick. Or this can hurt[15]15
  Может быть быстро. А может быть больно (англ.).


[Закрыть].

Амид отметил, что они слушают его очень внимательно, хотя и покачиваются, едва удерживаясь в вертикальном положении. Правда, не похоже было, что кто-то из них собирается вести машину, учитывая их водянистые глаза и мутные взгляды. Но других кандидатов все равно не имелось.

– I need a car. Now![16]16
  Мне нужна машина. Немедленно! (англ.)


[Закрыть]

Компания нервно поеживалась, глядя в землю. Мужик в маске точно псих, если думает, что у них где-то поблизости машина.

Йимми, запинаясь, ответил на английском:

– We’re not eighteen, we have no car. But you can have our cell phones[17]17
  Нам нет восемнадцати, у нас нет машины. Можешь забрать наши мобильники (англ.).


[Закрыть].

Глаза Амида почернели от злости. Он схватил одного из парней.

– Did you hear me ask for a mobile?[18]18
  Ты слышал, чтобы я спрашивал про мобильник? (англ.)


[Закрыть]

Он прижал пистолет к голове Мухаммеда. А потом изо всех сил ударил его рукояткой по лбу. Хлынула кровь. Парень упал, зажав лицо руками, и взвыл от боли.

– Шармута![19]19
  Сука! (араб.)


[Закрыть]

Упав на колени, Йимми обнял друга за плечи. Он не сводил глаз с психа в маске, чувствуя, как кровь течет у него между пальцами, пульсируя горячими толчками. Проклятый идиот разбил Мухаммеда башку без всякого предупреждения. Йимми вывернул на асфальт содержимое карманов. Транспортная карточка, нож-бабочка, спрей от астмы и несколько монет. Тут он заметил, как Ансельм что-то вытащил из кармана: связку ключей, которую он швырнул незнакомцу.

– A white Volvo. Just before Eriksdalsbadet[20]20
  Белый «Вольво». Рядом с Эриксдальсбадет (англ.).


[Закрыть].

Мухаммед гневно посмотрел на него. Ансельм опустил глаза, виновато пробормотал себе под нос:

– Черт, я забыл, что взял утром тачку у сеструхи.

Они смолки, когда незнакомец навел на них пистолет.

– Cell phones![21]21
  Мобильные телефоны! (англ.)


[Закрыть]

Они положили телефоны на землю, и незнакомец ногой спихнул их в воду, потом схватил Ансельма за воротник джемпера и потащил с собой. На ходу он обернулся к Йимми и Дериану, сидевшим на корточках рядом с Мухаммедом.

– You move, he dies[22]22
  Пошевелитесь – он умрет (англ.).


[Закрыть].

Йимми видел, как они исчезли в темноте. Он помог Мухаммеду обмотать голову джемпером. Потом они сидели молча, боясь пошевелиться.

Час спустя Амид столкнул своего заложника в кювет на лесной дороге. Он оставил парню жизнь. Дорога через лес была совершенно пустая. Пройдет немало времени, прежде чем парень доберется обратно. А тем временем Амид будет уже далеко. Машин, как та, которую он присвоил, в Швеции тысячи. Номерные знаки он сменил, остановившись на дороге. Двое других ждали его в условленном месте. В зеленой зоне. Они подождут до утра. Разделятся. Проскользнут по объездным дорогам, когда начнется интенсивное движение.

Глава 9
Суббота. День второй

– Что за идиотское рабочее название? Снайперы в Кунгстредгордене? Как в дешевом детективе.

Эрик возмущенно потряс головой, выходя вслед за Рикардом в коридор после только что закончившегося краткого совещания у Луизы. Он чувствовал, что нервы у него буквально на пределе. Усталость, которую он ощущал в начале утреннего совещания, бесследно улетучилась.

– Окей, я согласен, – кивнул Рикард. – Идея принадлежала Юнгбергу. Какое-то название все равно нужно. А это, по крайней мере, передает суть. А заголовки на сайтах новостей звучат куда хуже: «Нападение на Стокгольм. Смерть сверху. Беззвучные убийцы».

Эрик фыркнул.

– Блокпосты и правда ничего не обнаружили? Неужели им не попался какой-нибудь загорелый швед, только что вернувшийся из отпуска в Испании, которого они могли бы задержать?

Рикард взглянул на него с удивлением, потом до него дошло.

– Ты имеешь в виду «темнокожего в кепке»? – Он покачал головой. – Во время ночной смены Беатрис постоянно поддерживала контакт с начальниками подразделений, но блокпосты не обнаружили ничего подозрительного. Возможно, что преступники все же проскользнули. Но ты слышал, что сказала Луиза. Мы должны повысить эффективность анализа данных внутренней работы. Еще раз пересмотреть все. Показания свидетелей, видеозаписи, результаты из лаборатории. Во второй половине дня приедет Беатрис и тоже подключится.

«Беатрис Нильсен», – подумал Эрик. Он еще не привык воспринимать ее как члена команды – она долго отсутствовала, поскольку была откомандирована в Сёдертелье и вернулась только в прошлом месяце. Но она отличный работник, никаких проблем. И на вид симпатичная. Пусть придет и поможет ему просмотреть отчеты и свидетельские показания.

– Кстати, как там Линн? – Эрик покачал головой. – Я давно ей не звонил.

– С ней все хорошо, она перебралась в какой-то охраняемый памятник старины – он выглядит так, словно его привезли из Скансена[23]23
  В музее под открытым небом «Скансен» находится множество старинных домов, свезенных со всей Швеции.


[Закрыть].

– Ух ты, роскошно. Прекрасное местечко для штаб-квартиры «Антифа» в Сёдермальме.

Рикард невольно улыбнулся.

– Вот уж не знаю. К тому же не уверен, что мне удалось уговорить ее помочь нам в анализе компьютеров пострадавших.

Эрик рассмеялся сухим смешком.

– Подозреваю, что твое предложение не вызвало у нее энтузиазма. Работать рука об руку со своим заклятым врагом – полицией, да еще и с руководством крупнейшего шведского банка. Помогать банку SEB, который в только что прошедшем документальном фильме о Второй мировой войне назван пособником лояльного к нацистам предприятия «Bosch», использовавшего для своего военного производства рабов!

Юнгберг догнал их в коридоре. Он уловил слова «нацисты» и «рабы», но решил не задавать вопросов. Рикард нетерпеливо повернулся к Эрику.

– Я изложил ей суть дела немного не так. Кроме того, она была так потрясена несчастьем на мосту – мы едва успели переговорить.

Эрик снова сделался серьезен.

– Ужасная история. Бедная девочка. Но социальная служба обычно хорошо справляется со своей задачей.

– Если девочка вообще поняла, что произошло. Там сейчас работают водолазы. Я не заметил никаких следов – ни катера, ни мужчины, упавшего с моста. Папы.

Он попытался стряхнуть с себя неприятное чувство. Однако мысли невольно унеслись к сыну Эльвину. А что, если бы он остался вот так один на мосту? Рикард почувствовал, как дрожь пробежала по телу. Сердце забилось чаще. Впрочем, на разговоры времени нет.

– Сосредоточимся на тех материалах, которые у нас есть на сегодняшний день. Проверить все до малейших деталей. В том числе то, что мы уже рассматривали. Рапорты о допросах свидетелей, находившихся на лестнице. И проверьте телефоны и соцсети потерпевших.

Он обернулся к Юнгбергу.

– Постарайся как можно больше выяснить у родителей, когда будешь с ними общаться. Спроси имена друзей и знакомых. Кто-то должен знать, угрожали ли им.

Он остановился у двери своего кабинета.

– После обеда встретимся с коллегами потерпевших. То, что все трое работали в одном и том же отделе SEB, может быть признаком того, что стреляли не наобум. Вероятно, есть причина, почему застрелили именно этих троих. По словам Луизы, в СЭПО тоже не обнаружили никаких признаков вмешательства террористов.

Рикард вошел в свой кабинет. Дверь стояла открытой, как он всегда оставлял ее, пытаясь показать, что он начальник, приглашающий к открытости и диалогу. И тут же заметил, что Беатрис Нильсен восприняла его сигнал. Ее рапорт о ночной смене уже лежал на его столе. Он еще раз проверил сообщения блокпостов на дорогах. Затем список других происшествий ночи. Он оказался даже короче, чем обычно. Вероятно, мелкие сошки залегли на дно из-за массового наплыва в центр полиции. Однако не все. Перестрелка в Ринкебю, один человек ранен, стычка фанатов у Южного вокзала – примерно в то время, когда он ужинал дома у Линн, и еще несколько других неприятных событий. Похоже, ничто из этого никак не связано с происшествием у банка SEB.

Дойдя до конца обзора, он вдруг замер. Его внимание привлекла отметка Беатрис в 05:07 утра. «Предположительно: разборка между этническими группировками. Молодой человек избит у Орставикена между Танту и Эриксдалем. Свидетели описывают нападавшего как “довольно темнокожего, с ближневосточной внешностью”. Следов преступника не обнаружено». Как и говорил Эрик, совершенно бесполезное описание внешности – если бы оно не возникло уже в третий раз. Кроме того, в Танту, где Рикард в тот вечер стал очевидцем несчастного случая со смертельным исходом. Само собой, это может оказаться случайным совпадением, но они не могут позволить себе оставить это происшествие без внимания. Как-никак в Танту не каждый день происходят такие несчастные случаи и нападения.

Не чаще, чем снайперы в Кунгстредгордене.

Он принялся читать дальше. Когда он вошел к Эрику, тот сидел, уткнувшись в компьютер.

– Беатрис кое-что выловила сегодня ночью. Мужчина избит под угрозой пистолета возле Танту. Похищена машина «Вольво V60». Подозреваемого описывают как «темнокожего». Однако никаких следов автомобиля обнаружить не удалось, поскольку парни обратились в полицию только через четыре часа. Начальнику операции Беатрис напрямую передала номер машины, но пока это не дало результатов.

Эрик резко обернулся к нему и снова потряс головой.

– Какого черта, опять «темнокожий»? Что, у Шведских демократов[24]24
  Шведские демократы – неонацистская партия в Швеции.


[Закрыть] конгресс в Стокгольме – с каких это пор подозреваемых начали сортировать по цвету кожи? И почему нам сообщили только через четыре часа?

– Я так и понял, что тебя это заинтересует. Темнокожий взял одного из парней в качестве заложника, так что остальные не решались позвонить в полицию, пока их дружок не вернулся. Выясни с начальником операции, нет ли чего нового от блокпостов. Я жду звонка из SEB.

Эрик чуть не столкнулся с Беатрис, когда она выходила из лифта. Он изумленно уставился на нее.

– А ты что тут делаешь? Разве ты не спишь? Ты на эфедрине – или как тебе удалось встать?

Она мягко похлопала его по голове.

– По себе судишь о других. Нет, я просто обеспокоилась, не начнется ли у тебя выгорание. Если кучи бумаг на твоем столе вырастут до потолка.

Он улыбнулся.

– Я проверил избиение в Танту и угнанную машину.

Она с интересом посмотрела на него.

– Они задержали того мужика с пистолетом? Он имел отношение к стрельбе в Кунгстредгордене?

Эрик покачал головой.

– Ему удалось уйти. Патрули на блокпостах по-прежнему не обнаружили угнанную машину, камеры на дорогах не зарегистрировали транспортное средство с такими номерами. Однако мне кажется, что какая-то связь должна быть.

Она кивнула и направилась в кабинет.

– Хорошо, помогу тебе разобраться в том, что у нас пока имеется, только куртку повешу. Больше ничего нового?

– Только что звонил Юнгберг. Он встречался с родителями потерпевших. Все они живут за пределами Стокгольма, по большей части пожилые, с сыновьями общались лишь изредка. Встречались на Рождество, да несколько телефонных звонков за год. Это ничего не дало. Никаких гёрлфрендов тоже не удалось установить. – Поколебавшись, он добавил: – Или бойфрендов.

– А обычные друзья или знакомые? Разве таких не оказалось?

– Родители не знают.

– Но коллеги по работе должны хоть что-нибудь рассказать?

– Посмотрим. Мы встречаемся с ними сегодня.

Он пошел за ней в сторону кабинета.

– Мы не обнаружили телефонов пострадавших, что само по себе странно, помимо прострелянного в кармане у одного из мужчин. У Гренфорса, если я правильно помню. Но я запросил у операторов распечатки с детализацией. Если только их мобильники не найдутся у них в кабинетах или дома.

Беатрис проскользнула в туалет и бросила взгляд в зеркало. Поправила прическу. Вид у нее оказался не такой измученный, как она опасалась. Все как надо. Подводка на глазах не размазалась, и тональный крем лежал ровно, едва заметным слоем. С довольным видом она кивнула своему отражению.

Войдя в кабинет, она быстро взяла со стола Эрика несколько отчетов о допросах свидетелей и опустилась на стул с бумагами в руках, не снимая куртки. Эрик как раз собирался отпустить ироничный комментарий по поводу того, что она действительно в форме, но передумал. Они относительно недавно работают вместе, не стоит с ней слишком много шутить. Кроме того, это и не шутка. С самого начала было ясно, что она карьеристка до мозга костей, учитывая, как много дополнительной работы она берет на себя и какие предложения продвигает на еженедельных совещаниях. Да уже одно то, что она пришла сразу после ночной смены, поспав всего несколько часов.

Беатрис листала отчеты о допросах свидетелей. «Невидимые убийцы. Внезапный хаос. Люди падали замертво». «В следующий раз я буду на переднем крае, – подумала она. – Первой приеду на место преступления и сама буду проводить допросы. А в будущем именно я буду держать в руках полномочия распределять и делегировать обязанности. И буду делегировать молодым и энергичным сотрудникам, которых подберу сама». Теперь же ей пришлось притащиться в отделение после четырех часов сна, чтобы, по крайней мере, не пропустить первую стадию расследования одного из самых скандальных преступлений в Стокгольме за последние годы.

– Ты посмотрел соцсети?

Эрик кивнул.

– Сейчас этим занимаюсь. Можешь мне помочь, если хочешь. Пока проверил Инстраграм и Фейсбук. Но там только несколько постов. Большинство довольно давние. Похоже, они работают, а не обновляют без конца свои статусы.

Он протянул ей список с личными данными пострадавших.

– А так чуть дальше по коридору сидит в своем кабинете Кент Берг, пытаясь составить фоторобот с парнями из той компании, которым сегодня ночью угрожал в Танту мужик с пистолетом.

«Кент Берг, единственный в своем роде составитель фотороботов», – подумала она. По крайней мере, куда интереснее, чем повторно изучать сухие рапорты о допросе свидетелей, которые она уже просмотрела ночью. А соцсети она может проверять параллельно. Покосившись на Эрика, она улыбнулась сама себе. Хотя она и привыкла к нему, он все же такой забавный. Мешковатые джинсы от Хильфигера. Толстовка от Ecko с золотым принтом. Полицейский-хип-хопер. Когда он наконец повзрослеет?

– Пойду загляну к Кенту, посмотрю, могу ли я там быть полезна. И нельзя ли вытащить из этих парней еще что-нибудь. Похоже, они столкнулись с одним из наших злоумышленников.

Пока официант убирал посуду со столика в Mooncake, Рикард отхлебнул глоток капучино. Деловой обед в ресторане напротив полицейского управления – это было его предложение. Он, Эрик и Беатрис остались довольны своим выбором – уткой на гриле с соусом пананг, а вот Юнгберг всех удивил, выбрав вегетарианский вариант – вьетнамские рулетики со сливовым соусом. Необходимость пойти и пообедать всем вместе, что случалось исключительно редко, он сумел обосновать эффективным использованием времени. За едой они успели бы обсудить, насколько продвинулись. Однако Рикард забыл, что сегодня суббота, так что в ресторане оказалось куда более людно, чем он себе представлял, хотя им и выделили отдельную ложу в уголке. Впрочем, никто из посетителей не обращал на них ни малейшего внимания. Неподалеку от их стола сидело несколько молодежных компаний, поедая обед с пивом – вернее, пиво с закуской.

Рикард подался вперед.

– Луиза снова связалась с СЭПО – пока ничто не указывает на то, что это террористы. Никаких угроз со стороны отдельных личности в отношении SEB или повышения активности джихадских или ультралевых групп. И никто не взял на себя ответственность. Возможно, кто-то действовал по собственному почину, как во время теракта на Дроттнинггатан. Парочка фанатиков-одиночек. Но тогда зачем им расстреливать трех человек из одного отдела – среди всех людей, находившихся в тот момент на лестнице банка? Что-то тут не сходится.

Юнгберг задумчиво взглянул на него.

– Если это не исламисты, то кто тогда? Организованная преступность? Мафиозные разборки?

– Такая возможность существует. Может быть, на этих троих был заказ. Но нам надо рассматривать все варианты. Расширить область поиска. После обеда допросим коллег, работавших в том же отделе, что и пострадавшие.

На секунду он заколебался.

– И еще я попросил Линн помочь нам с компьютерами пострадавших.

Беатрис подняла глаза.

– Кого?

– Линн Столь. Э-э… консультанта, к которому мы обращались в мае во время расследования кукольного убийства. Нет смысла ждать, пока Центр криминологии найдет время нам помочь, если Линн готова с нами сотрудничать. Существует большая вероятность, что в рабочих компьютерах пострадавших хранится скрытая или зашифрованная информация, которая может пролить свет на то, почему их застрелили. Как сказал Юнгберг, вполне возможно, что они попали в плохую компанию. Связались с преступными группировками. Мы должны как можно скорее проанализировать содержимое компьютеров. А в прошлый раз сотрудничество с ней оказалось продуктивным и дало быстрые результаты.

Тот факт, что она бывший член «Антифа» и к тому же отсидела срок за деятельность, подрывающую основы общества, он предпочел опустить. Это показалось ему совершенно избыточной информацией. Он покосился на Эрика, но коллега, похоже, не собирался отпустить комментарий по поводу того, что они привлекают анархистку к расследованию дела, где могут выявиться ультралевые связи. Не дожидаясь вопросов, Рикард продолжал:

– Пока мы шли сюда, мне позвонил судмедэскперт. Они подтверждают, что Юханнес Аландер умер в Каролинской больнице от большой передозировки морфина.

Эрик кивнул и поставил на стол свою чашку с кофе.

– Ожидаемо. Должно быть, это произошло во время визита темнокожего в больницу. Он побывал там, чтобы довести до конца задание. Записи камер наблюдения совпадают с тем временем, когда сработала сигнализация, потому что Аландер умер. Темнокожий прибыл в больницу в 17:32, сигнализация в связи с падением кривых в реанимации включилась в 17:41, и сразу после этого, в 17:43, мужчина покидает больницу. – Он развел руками. – Но словесный портрет нам мало что дает. Блокпостам передана первая версия фоторобота Кента Берга, но она слабовата. По словам парней, у человека, атаковавшего их в Танту, половина лица была закрыта шарфом. А описание Квастмо и вовсе не соответствовало действительности. «Двое высоких мужчин в черном» оказались на самом деле мужчиной и низкорослой женщиной. На наш коммутатор позвонила свидетельница, и она была на сто процентов уверена, хотя и не разглядела лиц. Низкорослая женщина, вышедшая из церкви, к тому же ударила Квастмо в висок продолговатым предметом, прежде чем они удалились в сторону Дротнинггатан.

Рикард окинул всех мрачным взглядом и покачал головой.

– Квастмо. Сколько ошибок может совершить один и тот же человек? – Он в раздражении схватился за край стола и даже немного привстал. – Я только что беседовал с начальником операции, отвечающим за блокпосты. Примерно час назад патруль на самом мелком блокпосте, у Скансундет, сообщил о странном случае уклонения. – Он оглядел всех. – На блокпосте несли службу Кеннет Квастмо и его инфантильный коллега Карл Кристианссон.

Все с изумлением уставились на него.

– Как уж Квастмо оказался там после того, как его заклеили пластырями в больнице, – для меня загадка. Водитель белого «Вольво», который проехал, не пожелав остановиться, имел арабскую внешность, но, по словам коллеги Квастмо, регистрационный номер машины не соответствовал тому, который был им разослан после угона в Танту. А это, как вскоре выяснилось, объяснялось тем, что водитель сменил номера. На коммутатор только что позвонил хозяин украденных номеров.

Эрик пожал плечами:

– Это означает, что человек, убивший Аландера в больнице, может находиться где угодно. Вероятно, он снова поменял машину.

– И это еще не все. Кристианссон сделал знак проезжать машине, в которой сидела молодая пара, поскольку Квастмо продолжал настаивать, что они ищут двух высоченных мужчин. За такое краткое время им удалось пропустить всех трех главных подозреваемых, среди них – двух человек, с которыми он лично столкнулся за несколько часов до того. И которые теперь, скорее всего, несутся на полной скорости к датской или немецкой границе. Пока полицейский вертолет добрался до территории вокруг Скансундет, машины бесследно исчезли.

Беатрис взглянула на Рикарда.

– Почему Квастмо и Кристианссон не погнались за человеком, который отказался останавливаться?

– Именно, я тоже задался этим вопросом. Оказалось, что Кристианссон не мог этого сделать, поскольку не мог оставить блокпост без присмотра. Он был один и без машины. Дело в том, что Квастмо как раз был занят предотвращением нападения неподалеку от этого места.

Все уставились на Рикарда.

– Несколько школьников-пятиклассников забросали снежками их патрульную машину, и Квастмо погнался за ними на машине. Его вывели из себя оскорбительные слова, которые выкрикивали дети.

Эрик посмотрел на него в недоумении.

– Оскорбительные слова?

– Мальчишки кричали оскорбления типа «полицейская свинья» или что-то в этом роде. В прошлый раз, когда Квастмо оказался в подобной ситуации, ребенок кричал «полиция ест картофельное пюре», если мне память не изменяет.

Все прекрасно помнили легендарный инцидент, когда Квастмо арестовал папу с маленьким сыном на велосипеде за оскорбление полиции, в то время как преступники, числящиеся в национальном розыске, ускользнули прямо у него из-под носа. Юнгберг покачал головой.

– Это же было сто лет назад.

– Да. Но теперь ситуация повторилась.

Рикарда прервал звонок мобильного телефона. Он отвернулся, чтобы ответить Марии. В трубке слышались завывания ветра.

– Они нашли человека, убившегося при падении с моста. И катер, о который он разбился. Следы нескольких человек обнаружены в глиноземе на берегу на одном из островов Орста, где, по твоим словам, находился катер. Следы вели к дорожке возле Танту. Неподалеку от того места, где позднее на парней напал человек с пистолетом. Патрульный с собакой отследил их передвижение. След кончается у парковки возле бассейна Эриксдальсбадет. Там, где была угнана белая машина «Вольво». – Переведя дух, она заговорила медленнее. – Я еду туда на велосипеде. Мужчину утянуло подводными течениями, он оказался у шлюза Хаммарбю. Он всплыл пару часов назад, на глазах у изумленных чилийских рыбаков. А катер застрял в узком проходе под мостом, в самом фарватере. Встречаемся на мосту Орстабрун.

– Выезжаю немедленно.

Свернув с Рингвеген, он покосился на Беатрис. Взять ее с собой было спонтанным решением. Она ранее не раз говорила ему, что хотела бы чаще выезжать на место. А с анализом протоколов свидетельских показаний она уже закончила. Проезжая мимо футбольного поля школы Эриксдальскулан, они увидели мальчишескую футбольную команду. По склону в сторону воды бежали девушки из команды гандболисток в черно-желтой форме.

– В юности я тоже играла в гандбол. В женской команде городка Ирста.

– А что это и где? Далеко от Стокгольма?

Он и сам почувствовал, что его слова прозвучали несколько заносчиво, но не успел сдержаться.

– Возле Вестероса. Вероятно, не самая знаменитая команда в Швеции. К тому же я забросила это дело еще до того, как женские команды заявили о себе и стали брать золото и серебро. Я не вписалась в «улыбающуюся» национальную сборную.

– Если бы туда брали за улыбки, тебя взяли бы однозначно.

Он хотел сказать комплимент – ведь она почти всегда в хорошем настроении. А теперь встревожился, что его слова могут быть поняты как пренебрежительный комментарий. Словно он намекал, что она человек поверхностный.

– Ведь ты и талантливая, и позитивная.

Беатрис рассмеялась.

– Хм, даже не знаю. Но, к сожалению, умения улыбаться явно не хватало – нужно было еще уметь играть. Совершенно немыслимые требования!

Рикард затормозил возле полицейской машины, припаркованной на берегу под мостом Орстабрун. Над водой повис холодный влажный туман. Рикард увидел со спины Марию. Стоя возле машины, принадлежавшей группе водолазов при пожарной службе, она надевала защитную одежду. У мостка стояла грязная моторная лодка, которую поддерживали на плаву буйки. Гудел насос, откачивающий воду. Полицейский катер как раз собирался отчалить.

Рикард приветливо кивнул Юхану Тёрлингу, возглавлявшему группу. В последний раз они встречались несколькими месяцами ранее на работе у Юхана – пожарной станции на Черхувсгатан, где Рикард с сыном посетили музей пожарной службы, расположенный в том же здании.

– Привет, Юхан. Спасибо, что помог тогда найти гида. Сам я никогда в жизни не смог бы ответить на все вопросы Эльвина.

– Да, хороший мужик. Начальник пожарной команды на пенсии – знает почти все. Всю жизнь проработал пожарным.

Рикард кивнул, набрал воздуху в легкие и пропел громким басом:

– О всемогущая божья длань! Пожару-огню преградой встань!

Беатриса вздрогнула, а затем закатила глаза. Мария тоже удивленно обернулась. Рикард почувствовал, что должен объясниться.

– Ну, так звучал крик ночного сторожа с пожарной каланчи в Старом городе.

«Все заинтересованно записывают», – подумала Беатрис и обернулась к Марии, чтобы расспросить ее о том, что известно, а Рикард продолжал:

– Хотя «огонь» и «пожар» – это немного масло масляное, не так ли?

Она с удивлением отметила, как Юхан Тёрлинг немедленно ухватился за эту тему, словно ничего важнее не существовало.

– Нет, тут ты как раз не прав: огонь – это то, что человек держит под контролем, а пожар – нечто нежелательное и неконтролируемое.

«Боже мой, о чем говорят мужчины! – подумала Беатрис. – Что с ними не так?» Она отметила, что заговорила необычно громко, прервав их разговор.

– Мария, что тебе удалось найти? Вы уже обыскали лодку?

Мария бросила на нее благодарный взгляд и отвела ее в сторонку на мостки.

– Тело уже забрали судмедэксперты. У погибшего на лбу были обломки пластика от корпуса лодки. Череп проломлен, позвоночник сломан. Никаких документов. Очень надеюсь – ради девочки прежде всего, – что его идентифицируют по зубоврачебной карточке. Он упал на нос, который треснул до самого киля и начал пропускать воду. Однако лодка затонула не поэтому.

К ним подошел Рикард.

– Да-да, мне показалось очень странным, что она так быстро исчезла.

– Кто-то вытащил пробку в днище, желая затопить лодку как можно быстрее.

Беатрис разглядывала лодку. На носу отчетливо виднелась трещина.

– Возможно, тот же самый человек, который чуть позднее напал на компанию парней здесь поблизости и исчез на их машине.

Мария кивнула.

– Не исключено.

Рикард замолчал, следя глазами за Марией, когда она ступила на поднятую со дна лодку. Она складывала в пакеты для улик канаты и черпак. На внутренней палубе толстым слоем лежал ил со дна. Взять какие-либо образцы для анализа – почти невыполнимая задача. Он услышал ее голос из форпика:

– Тут что-то есть.

Она вышла наружу и открыла ящик, который нашла под палубой. С разочарованием разложила на полу морские карты, карманные фонарики, отвертки, зажигалку и свернутый дождевик. Похоже, ничего имеющего отношение к «темнокожему» и нападению в Кунгстредгордене. Она нетерпеливо рылась по всем углам, ничего не находя.

Рикард сделал знак Беатрис, предлагая тем временем обыскать окрестности моста ближе к острову. Лучше дать Марии спокойно поработать. У воды он увидел кинолога, обыскивающего скалы.

Мысленно выругавшись, Мария уже готова была выбраться на берег. Ил испортил все следы. Но вдруг она замерла и снова присела. Пощупала пальцами. Именно грязная вода и помогла ей заметить края настила. Вставив отвертку в качестве клина, она приподняла его. Осторожно достала продолговатый предмет, завернутый в ткань. Сняла чехол, положила в пакет для улик и окликнула Рикарда.

– Здесь оружие. Снайперская винтовка.

«Yes! – подумал Рикард. – Наконец-то!» Стало быть, они обнаружили лодку, в которой сбежали преступники. И проследили путь темнокожего мужчины – до того момента, как он и двое соучастников скрылись из виду в окрестностях Сёдертелье. По-другому и быть не могло. Подойдя поближе к Марии, он стал разглядывать винтовку. Мощный оптический прицел. Наверняка ночной, с особой светочувствительностью. Приклад и затвор винтовки имели мягкие скругленные очертания, резко контрастировавшие с его убойной силой. Рикарда охватило чувство триумфа. Теперь лаборатория сможет сопоставить нарезку ствола с пулями, поразившими жертвы у банка SEB.