Текст книги "Хроники Ехо (сборник)"

– А, Хони. Ну и?

– Что это за девочка? Откуда она взялась?

– Грешные Магистры, а я и не подумала! – воскликнула леди Гетти. – Дюжину драных дыр над моей головой, ну конечно! Она же не то кузина, не то племянница приятеля Хамбары. Ну, того, который врал, будто состоит в Семилистнике. Попросил пристроить бедную родственницу на теплое местечко. Через нее вы наверняка сможете его найти. Вот и ищите, да поскорее! Может быть, после этого сэр Халли все-таки разрешит мне вернуться на корабль.

– Разрешу, разрешу, – пообещал сэр Джуффин. – Тогда мне эта комната для других дел понадобится.

Он запер дверь и удивленно посмотрел на меня.

– Ну ты даешь, сэр Мелифаро. Что за Хони такая? Почему я не в курсе? Давай, рассказывай.

– Хони – это красивая юная леди с большими причудами, – объяснил я. – Говорит, что мечтает поступить в Орден Семилистника и поэтому, дескать, не желает проводить время с мужчинами, хотя, по идее, одно другому не мешает.

– Не мешает, – задумчиво кивнул сэр Джуффин. – Сотофа, во всяком случае, совершенно в этом уверена, а ей виднее… Надо же, какая интересная девочка – рвется в Семилистник, а рассуждает в полном соответствии с уставом Ордена Решеток и Зеркал. Это единственный известный мне Орден, куда принимали только девственниц. Потом, правда, они пускались во все тяжкие, но не буду тревожить твой неокрепший разум подробностями, а то, чего доброго, в Квартал Свиданий побежишь, и мы с Кофой тебя не удержим. Лучше рассказывай, где ты ее нашел? И когда, собственно, успел?

– Ну так вы уже все слышали. Она работает в доме сэра Атвы Ачуани, то есть брата сэра Кетторамы. Открыла мне дверь, и я решил, что такую девчонку упустить никак нельзя. А сэр Атва обмолвился, что прислугу ему нашла леди Гетти. Даже не то чтобы нашла, а навязала. Он вообще никого не собирался нанимать, но она уговорила. И я подумал, а вдруг…

– Правильно подумал, – кивнул сэр Джуффин. – Описать тебе не могу, как меня это радует.

– Это еще не все, – и я умолк, потому что понятия не имел, как сформулировать смутное не предположение даже, ощущение, чтобы старшие коллеги меня не засмеяли.

Ну, по крайней мере, они меня не понукали. Терпеливо ждали продолжения, будто в руках у меня была невидимая трубка, которую как раз пришло время набить.

– Знаете что, – наконец сказал я, – вы все-таки не забывайте, что я в таких делах пока абсолютно ничего не понимаю. И если сейчас скажу глупость, пожалуйста, прежде чем смеяться, внятно объясните мне, почему этого не может быть, чтобы я больше никогда даже не думал на такую тему.

– Можешь на нас рассчитывать, – пообещал сэр Джуффин. – Когда это мы с Кофой упускали возможность аргументированно назвать хорошего человека дураком?

Спасибо, обнадежил.

– Я сегодня виделся с Хони. Ну, перед тем, как ехать к Хамбаре Гаттону. Вы сказали – гуляй пока, – я и поехал к ней. Предложил поесть куманского мороженого, она сперва поломалась, потом согласилась, обычное дело. Но что-то во всем этом было не так. Понимаете, я ей не нравлюсь, это совершенно очевидно…

– Что, безусловно, делает юную леди подозреваемой номер один в нашем деле, – согласился сэр Кофа, не слишком старательно пряча улыбку.

Но я решил, что так легко он меня с толку не собьет.

– Девушки, которым я не нравлюсь, встречались мне и прежде. Все они вели себя по-разному, одни были милы, другие грубы, третьи застенчивы, а четвертые вовсе меня не замечали. Но ни одна из них не смотрела мне в глаза так пристально и подолгу, как эта прекрасная истребительница мороженого. В прошлый раз она была болтлива сверх всякой меры, а сегодня за все время дюжины слов не сказала. И меня, похоже, едва слушала. Что касается интереса и симпатии, то сэр Лонли-Локли по сравнению с ней – кокетливая школьница. Но как при этом в глаза мне смотрела, видели бы вы! Очень внимательно, как будто на всю жизнь запомнить хотела. И я подумал… Ну, я же много раз слышал, будто, к примеру, вы, сэр Кофа, умеете читать чужие мысли и чужую Безмолвную речь подслушивать тоже, но это как раз неважно, потому что я в присутствии Хони никому зов не посылал. А вот насчет чтения мыслей – это правда? То есть я не спрашиваю, умеете ли это лично вы, но вообще так бывает?

– Грешные Магистры, конечно, бывает.

Он больше не ухмылялся. А господин Почтеннейший Начальник и вовсе подобрался, как кот перед прыжком.

– Когда ты это понял? – спросил он.

– Да только что, пока говорил. Все вдруг сложилось в этакое красивое уравнение – ее странные манеры, родство с этим фальшивым приятелем из Семилистника, и вы еще в самом начале сказали – похоже, Хамбара уже знает, что у него неприятности, откуда бы? Так вот, если девочка могла залезть мне в голову, тогда понятно откуда. Вслух-то я ничего не говорил – ей и вообще никому.

– В доме Атвы Ачуани, говоришь, она работает?

Шеф исчез. На сей раз он даже с кресла встать не потрудился – раз, и нет человека.

Я посмотрел на сэра Кофу.

– Слушайте, а почему он на службу в амобилере ездит? Если бы я умел ходить Темным Путем, я бы…

– Так то ты. А Джуффин человек разумный и, что гораздо важнее, практичный. Полчаса туда, полчаса обратно, за рычагом дворецкий – в сумме получаем целый час полного покоя. Надо же ему когда-то отдыхать, как ты думаешь?

Я был потрясен. Но решил не останавливаться не достигнутом и задал еще один вопрос:

– Так, получается, все эти разговоры, что вы читаете чужие мысли…

– И к тому же подслушиваю чужую Безмолвную речь, – флегматично кивнул Кофа. – Конечно, правда. И знаешь, что я тебе посоветую? Если у тебя будет выбор – учиться этому или нет, – откажись. Толку чуть, а плата высока. Люди невыносимо громко думают. И по большей части всякую ерунду. Впрочем, я уже выучился ничего не слышать, когда не хочу, – и вот это, скажу я тебе, было действительно трудно.

– Ну надо же, – вздохнул я. – А о чем они?..

– Ты не поверишь, но по большей части о том, как кому-то понравиться, – ухмыльнулся Кофа. – И о том, как бы повернуть все по-своему и получить желаемое. Эти темы – самые популярные, все остальное как раз более-менее интересно, но как же редко… И не смотри на меня так. Тебя я не подслушиваю. И вообще никого из коллег. Предпочитаю питать хоть какие-то иллюзии насчет людей, с которыми приходится ежедневно иметь дело.

Все равно я теперь чувствовал себя очень неловко. Сидел, прикидывал: ну да, все так и есть, я тоже постоянно стараюсь понравиться, причем не кому-нибудь, а самому себе, и с точки зрения стороннего наблюдателя это, наверное, очень забавно. И косился на Кофу: сейчас-то небось все-таки подслушивает? Или нет? Но он с непроницаемым видом набивал свою трубку, как будто разговор у нас шел о самых что ни на есть пустяках.

Словом, возвращение сэра Джуффина оказалось как нельзя более кстати. Я чуть на шею ему не бросился.

– Надо бы все-таки смириться с мыслью, что второго Тотохатты в Мире нет, и подыскать нового Мастера Преследования, – сказал он, обращаясь не то к дремлющему буривуху, не то к потолку, не то к самому себе. – Хоть какого-нибудь. Я же все-таки начальник. Мне в кресле сидеть положено да на сотрудников покрикивать, а я опять, как мальчишка, по чужому следу скакал…

– И куда в итоге прискакали? – флегматично поинтересовался сэр Кофа.

– Вы не поверите, – сэр Джуффин ослепительно улыбнулся. – Прямехонько в Иафах.

Кофа тихонько присвистнул.

– А как же вы так быстро обернулись? От улицы Поющих Рыб туда идти и идти.

– А так. Девочку наш сэр Мелифаро нашел себе толковую. Темным Путем ходить обучена. В принципе, я такие знакомства одобряю – молодые люди должны вдохновлять друг друга на решение сложных задач. А привел меня ее Темный Путь не куда-нибудь, а в сад Иафаха. Я оценил ситуацию, послал зов Его Величеству и вернулся сюда. А что делать? Без специального Королевского приказа мне на территории резиденции Семилистника делать нечего.

– А с Сотофой не проще было бы поговорить?

– Ну так я и поговорил. Она твердо обещала проследить, чтобы никто в Иафахе бед не натворил, пока я тут жду Королевского разрешения, как последний дурак. А чем еще она может помочь? Все-таки Великий Магистр Семилистника пока что Нуфлин Мони Мах, а он сейчас скорее пустит на свою территорию дюжину мятежных Магистров, чем меня… Ну, зато камры можно выпить, пока приказ пишется. Раньше чем через час его не доставят. А курьер с камрой, надеюсь, вот-вот появится.

Дверь кабинета распахнулась, но вместо обещанного курьера порог переступил Лонли-Локли. Впрочем, в руках у него действительно был уставленный кувшинами и кружками поднос. А за его спиной мерцал, трепетал и переливался хорошо знакомый мне призрак. Сейчас он, хвала Магистрам, не хохотал, а только тихо хихикал, как человек, которому уже третий час кряду щекочут пятки.

– Вечер не удался, – поведал нам сэр Шурф. – Киба Кимар не пришел, зато сэр Махамабам, прежде подававший большие надежды, написал безвкусную сентиментальную поэму, совершенно в духе эпохи начала правления Клакков, и читал ее полтора часа кряду, после чего у профессора Халли Мао Тактаго сдали нервы, и завязалась драка. Я обдумал ситуацию и позволил себе не вмешиваться. Безопасности Соединенного Королевства она ничем не грозит, а людям нужна разрядка.

Он поставил поднос на стол и, обернувшись к призраку, вежливо сказал:

– Прошу прощения, что не предлагаю вам поесть. Мои коллеги не были предупреждены о вашем визите и не сделали заказ. Это целиком моя вина, я должен был заранее поставить их в известность, что приду не один, но давешнее поэтическое собрание в «Трехрогой Луне» совершенно выбило меня из колеи.

– Ничего, – хихикнул призрак, – мне вовсе не обязательно постоянно есть. Это просто дополнительное развлечение.

– Вот видишь, – подмигнул мне сэр Кофа. – А ты все твердил: «Убьет, убьет». И мне не верил.

– Сэр Шурф, ты не очень огорчишься, если я скажу тебе, что Хамбара Гаттон, за которым я тебя посылал, выглядит немного иначе? – вежливо поинтересовался шеф.

– Не «немного», а совершенно иначе. Это закономерно, поскольку наш гость вовсе не является Хамбарой Гаттоном. Перед вами призрак господина Унхана Магараса, при жизни проживавшего в доме номер восемнадцать на улице Жемчужных Бурь. Привлеченный шумом драки, он появился в «Трехрогой Луне», чтобы принять посильное участие в общем веселье. Я же счел своим долгом пригласить его в Дом у Моста, поскольку находиться в общественных местах и на улицах столицы господину Магарасу, как и всем остальным привидениям, в настоящее время, к сожалению, запрещено законом. Что же касается сэра Хамбары Гаттона, он на поэтический вечер так и не пришел. Как государственный служащий, получивший задание его арестовать, я раздосадован, но как знаток поэзии считаю, что он правильно поступил – делать в «Трехрогой Луне» сегодня было решительно нечего.

– Кончай прикидываться, сэр Шурф, – ухмыльнулся сэр Джуффин. – Безумием от тебя пока не пахнет, так что на отпуск для поправки здоровья можешь не рассчитывать. Скажи лучше, зачем отобрал у курьера поднос? Это его работа – камру нам таскать. Не твоя квалификация.

– Справедливости ради следует заметить, что я вовсе не отобрал поднос, а подхватил его на лету. Когда курьер увидел следующего за мной господина Магараса, он потерял сознание, а мне пришлось делать очень непростой выбор. Все взвесив и обдумав последствия, я решил, что в некоторых случаях вполне допустимо выполнять низкоквалифицированную работу, выходящую за пределы моих непосредственных обязанностей, и поймал поднос примерно в полуметре от пола. Если бы не мое вмешательство, вам пришлось бы делать новый заказ и ждать, как минимум, еще четверть часа, – обстоятельно объяснил Лонли-Локли.

Безумием от него при этом действительно не пахло, вот что самое удивительное.

– Что же касается курьера, он не нуждается в помощи знахаря, поскольку уже пришел в себя. И, если я правильно понял смысл его бессвязных выкриков, отправился писать прошение об отставке.

– И трех дней не продержался, – констатировал сэр Кофа. – Бедный мальчик.

– Сам дурак, – отмахнулся Джуффин. – Кто ему виноват? А я, между прочим, давно говорил, студентов надо курьерами нанимать. Они, по крайней мере, из книжек хоть что-то о магии знают. И любопытные – не все, но многие.

На этом месте призрак расхохотался. То ли у него были какие-то личные причины веселиться при всяком упоминании о студентах, то ли просто устал сдерживаться.

– Кажется, мне пора уходить, – давясь от смеха, сказал я.

Моим старшим коллегам заразительное веселье призрака, похоже, было до одного места, а вот я решительно не мог перед ним устоять. И прекрасно понимал, чем это кончится.

Сэр Джуффин мгновенно оценил ситуацию.

– Неплохой ход, сэр Мелифаро. Но смирись с мыслью, что отдыхать ты отправишься очень и очень не скоро. Хотя, безусловно, еще в текущем столетии, на это можешь твердо рассчитывать. А вот что мне делать с вами, господин Магарас, ума не приложу. Я бы с радостью пригласил вас к себе домой, да отвезти сейчас некому. А в комнате для почетных гостей уже сидит леди Гетти…

– Это которая леди Гетти? Не Ейхелли, часом? – внезапно заинтересовался призрак. Даже ржать перестал.

Я перевел дух.

– Леди Гетти Ейхелли, – кивнул шеф. – Вы, получается, знакомы?

– Еще бы мы не были знакомы. Я же у нее пряности закупал, когда она в Ташер ходила. До сих пор жалею, что леди Ейхелли внезапно переключилась на Куманский Халифат. Пряности там хуже и гораздо дороже, а благовония – не мой интерес… Скажите, а не могу ли я выразить леди свое почтение, если уж она здесь? Когда еще будет случай повидаться.

– Сейчас выясним, – и сэр Джуффин распахнул дверь своей потайной комнаты.

Леди Гетти сидела в кресле, зажав в зубах погасшую трубку, и с отвращением глядела на лежащую у нее на коленях развернутую газету.

– Скучаете? – сочувственно спросил шеф.

Она сердито передернула плечами. Дескать, сами должны понимать.

– Тут к нам как раз зашел один ваш старый знакомый. Говорит, хочет выразить почтение. Как вы относитесь к призракам?

– Ну так смотря к каким, – рассудительно сказала леди Гетти. – Призраки, как и живые люди, все разные. А что за старый знакомый?

– Сейчас увидите, – сэр Джуффин обернулся и отвесил призраку глубокий поклон, такие любят демонстрировать своим гостям старые придворные, вышедшие в отставку задолго до начала войны за Кодекс. – Можете войти.

Несколько секунд леди Гетти Ейхелли внимательно разглядывала привидение. Потом расплылась в улыбке.

– Ой, как я за вас рада, дядя Унхан! Отлично выглядите. Все получилось, да? Ну видите, а вы волновались, вдруг знахарь обманул. А я вам еще когда говорила – все будет хорошо. Помните?

Призрак, обрадованный столь приветливым приемом, кувыркался под потолком, чтобы показать себя со всех сторон, рассыпался в любезностях и переливался всеми цветами радуги от избытка чувств.

– Могу оставить вас наедине, – предложил сэр Джуффин. – Только при одном условии: вы, господин Магарас, не должны забывать, что для живых людей ваш смех чрезвычайно заразителен. А смеяться так долго, как вы, без вреда для себя мы, увы, не приспособлены. Не будете смешить леди?

– Конечно, не буду, – пообещал призрак. – Вы не думайте, я не всегда смеюсь. Только когда не с кем поговорить. Потому что молчать мне теперь совсем не нравится.

– А уж о чем поговорить, нам найдется, – заверила нас леди Гетти.

– Вот и прекрасно, – заключил шеф. И запер дверь.

Эти двое были так заняты друг другом, что даже не помахали нам на прощание. Никогда – ни прежде, ни после – я не видел узников, настолько довольных своим положением.

– Теперь, когда у сэра Мелифаро нет повода рваться на улицу, а сэр Шурф, я надеюсь, окончательно пришел в себя после встречи с высокой поэзией, можно поговорить о менее важных делах, – объявил сэр Джуффин. – И для начала, сэр Шурф, расскажи, какую пользу ты на сей раз извлек из чтения.

– Вам требуется развернутый ответ? Или мне следует…

– Кратчайший! – рявкнул шеф.

Мне показалось, что Лонли-Локли собрался было снисходительно улыбнуться, но на полпути понял, что ничего не получится, и решил оставить все как есть. Так и не осквернив свои уста улыбкой, он небрежно, как иные сплевывают скорлупу ореха, вымолвил:

– Пыль Тысячехвостых Ветров Хеннахха.

На мгновение лицо сэра Джуффина изменилось так разительно, что мне показалось – оно вспыхнуло, как молния в темноте. Но уже секунду спустя шеф добродушно улыбнулся.

– Да уж, надо отдать тебе должное, заинтересовать собеседника ты умеешь. Теперь я сам буду требовать развернутого ответа. Но сперва скажи: ты уверен?

– Почти. Скажем так, это или Пыль Тысячехвостых Ветров, или некая неизвестная отрава, упоминаний о которой нет ни в одном письменном источнике. Что, конечно, возможно. Но, по моему опыту, маловероятно.

Сэр Джуффин молчал секунд десять. Трубку при этом не набивал. Похоже, действительно был совершенно ошеломлен услышанным. Наконец все-таки взял трубку в руки, задумчиво улыбнулся, сказал:

– Ну, значит, Хамбара гений. И ты, сэр Шурф, тоже. Но его, в отличие от тебя, я всегда недооценивал. Теперь рассказывай по порядку. Как ты пришел к такому выводу?

– Следует начать с того, что в библиотеке Иафаха на сегодняшний день насчитывается двести семьдесят шесть книг, в которых так или иначе упоминаются яды, попадающие в организм через органы дыхания. Это, насколько мне известно, наиболее полное собрание в Соединенном Королевстве и, пожалуй, на всей территории Хонхоны; что касается библиотек Уандука, судить не берусь, поскольку знаком с ними лишь поверхностно. Я досконально изучил все тексты, и…

На этом месте я впервые в жизни почувствовал себя полным ничтожеством. Никогда прежде чужие достоинства не становились для меня столь веским поводом усомниться в собственных. Узнать, что в Мире есть человек, способный за полдня прочитать двести семьдесят шесть книг, обработать информацию, сделать какие-то выводы, а потом как ни в чем не бывало отправиться на поэтический вечер, – это был серьезный удар. Я-то до сих пор полагал свою способность прочесть за день до экзамена какую-то жалкую дюжину книг практически гениальностью. А оно вон как.

Лонли-Локли тем временем продолжал бубнить:

– Основной общий признак всех веществ, отравляющих дыхание, – их быстрое, я бы даже сказал, мгновенное действие. Собственно, это вполне логично и закономерно: обычно у отравителя есть только один шанс, поэтому он совершенно не заинтересован в ядах, которые необходимо давать жертве в несколько приемов. Такими свойствами обладают только составы, которые люди принимают добровольно. В основном лекарства или любовные зелья, центром производства которых, как вам известно, является Уандук. Я, разумеется, имею в виду не разного рода приворотные снадобья, а средства, которые принимают оба участника любовной игры с целью расширения своих телесных возможностей и усовершенствования парных отношений.

Грешные Магистры, никогда не думал, что можно так занудно рассказывать о столь захватывающих вещах. Я во все глаза смотрел на Лонли-Локли и думал: какое счастье, что он стал убийцей, а не профессором. В противном случае я бы сошел с ума на первой же его лекции. А так, по крайней мере, до сегодняшнего дня дотянул. Успел хоть немного пожить нормальным человеком.

Сэр Джуффин тоже заскучал.

– Переходи все-таки ближе к делу, – предложил он. – А то сейчас небось уже Королевский приказ привезут. А я так до сих пор и не понял, какое отношение к уандукским любовным зельям имеет Пыль Тысячехвостых Ветров Хеннахха?

– Самое непосредственное. Строго говоря, в основе средства, упоминаемого в ряде заслуживающих доверия источников под названием «Пыль Тысячехвостых Ветров Хеннахха», лежит почти неизвестное у нас, но чрезвычайно популярное в Уандуке любовное зелье. Обмен телами, к которому приводит регулярное вдыхание этого аромата, – очень важная часть древнего любовного искусства кейифайев, доработанного и усовершенствованного их потомками. В отличие от традиционного средства, под воздействием которого обмен телами возможен лишь в момент непосредственной физической близости участников процесса, Пыль Тысячехвостых Ветров Хеннахха позволяет совершить обмен между людьми, вдыхавшими ее аромат не только в разных помещениях, но даже на разных континентах. Причем инициатору обмена даже не нужно синхронизировать свои действия с потенциальной жертвой, ему достаточно вдыхать аромат каждый день и читать соответствующие заклинания, чтобы быть наготове в тот момент, когда в организме второго участника накопится нужное количество отравы. Не решусь утверждать, что обмен будет окончательным и бесповоротным – в этом пункте изученные мною источники противоречат друг другу. Однако все они сходятся в том, что эффект Пыли Тысячехвостых Ветров Хеннахха, как минимум, долговременный.

– То есть в теле Короля мог надолго поселиться посторонний человек? – я ушам своим не верил. – И Его Величество сидел бы как дурак в чужом теле? Его же небось даже в замок не пустили бы. И ведь ничего не докажешь в такой ситуации, да? Интересно, кто?..

– Мне тоже интересно, – согласился шеф. – Причем у нас есть как минимум два потенциальных источника информации. Но один из них не пришел на поэтический вечер, а второй скрылся в Иафахе. Если мы в ближайшие пару часов не изловим хоть кого-нибудь, способного подробно ответить на все мои вопросы, лично я лопну от любопытства, и выкручивайтесь без меня, как хотите… Рассказывай дальше, сэр Шурф. Я правильно, понимаю, что процесс обмена – дело очень долгое? Если уж леди Гетти третий рейс кряду пропускает, значит, тех благовоний, что уже попали во дворец, недостаточно?

– Совершенно верно. Для достижения результата требуется от пяти до десяти дюжин сеансов, в зависимости от дозировки, которую в интересующем нас случае отравитель не мог проконтролировать. Причем если прекратить прием средства хотя бы на день раньше, ничего не случится; однако, если возобновить его употребление после сколь угодно длительного перерыва, это будет не начало нового курса, а продолжение прерванного. Поэтому я уверен, что сейчас Король в полной безопасности. Но его знахарям и придворным придется проследить, чтобы все запасы благовоний, приготовленных сэром Кетторамой Ачуани, были уничтожены.

– Уже, – отмахнулся Джуффин. – Во дворце не осталось вообще никаких благовоний, ни духов, ни даже безобидного ароматного мыла. Они еще и мебель с коврами из курительных комнат сожгли, и обои ободрали, и полы. Теперь оконные стекла там меняют, перестраховщики.

– Ничего, это не помешает. Я бы, пожалуй, и сам отдал подобное распоряжение, если бы обеспечение безопасности Короля было моей работой. Такие бессмысленные, избыточные действия, как правило, успокаивают людей. А успокоившись, они будут лучше выполнять свои непосредственные обязанности.

Ну, положим, лично я, получив подобный дикий приказ, успокоился бы до такой степени, что немедленно подал бы в отставку. И, пожалуй, из столицы уехал бы на всякий случай – мало ли, какие санитарные процедуры изобретет начальник дворцовой охраны в следующий раз.

Я бы еще долго об этом думал, тема-то благодатная. Но мои размышления были прерваны внезапным появлением сухонького старичка в безвкусном старомодном лоохи – впрочем, ответственности за выбор одежды ее владелец не нес, такова форма курьеров замка Рулх; немного зная придворные нравы, не думаю, что она претерпит хоть какие-то изменения в ближайшие столетия.

Старичок появился из ниоткуда прямо перед столом шефа, виртуозно исполнил сложное акробатическое упражнение, которое при Королевском дворе считается обыкновенным умеренно почтительным поклоном, развернулся на сто восемьдесят градусов, сделал шаг в сторону и благополучно исчез. Надо же, оказывается, дворцовые курьеры – и те Темным Путем ходить обучены, один я как дурак в амобилере езжу.

– Ну, хвала Магистрам, – вздохнул шеф. – Я уже гадал, не затянется ли эта канитель до утра. Однако Его Величество герой. Верховного Писаря и Хранителя Королевской Печати со свитой из теплых постелей вытряхнуть – это вам не войну какую-нибудь дурацкую выиграть.

Причем, похоже, он не шутил.

Однако вместо того, чтобы вскакивать и, размахивая долгожданным Королевским приказом, бежать в направлении Иафаха, сэр Джуффин подлил себе камры и задумчиво уставился на меня. Словно я был выставленным на продажу креслом, и он прикидывал, как я буду смотреться в гостиной.

– Я вот о чем думаю, – наконец сказал он. – Если мы сейчас заявимся, как положено, через Явный вход, застрянем на пороге, как минимум, на полчаса. Пока дежурные доложат Магистру Нуфлину о причинах нашего визита, пока тот всласть поорет, топая ногами, пока сообразит послать зов Королю, пока будет с ним препираться, а ведь потом снова вопить и ногами топать придется, да еще и парадную мантию надевать, чтобы выйти нам навстречу… Короче, за это время даже самый недальновидный злодей успеет понять, что территория Иафаха не такое уж безопасное убежище, и унести оттуда ноги. Поэтому…

– А что, хорошая идея, – ухмыльнулся сэр Кофа.

Хотя ничего конкретного шеф пока не предложил.

– Рад, что вам нравится. Однако я все же озвучу ее вслух. Хотя бы ради широко распахнутых глаз сэра Мелифаро. Они того стоят. А вы, конечно, идите. Чем бы мы тут ни занимались, а жизнь не стоит на месте, ваша правда.

Сэр Кофа кивнул, поднялся и вышел. Мы остались втроем. И я понял, что очень устал – не потому что вскочил ни свет ни заря, а потом весь день носился по делам, и конца этому не видно. То есть физическое переутомление тоже имело место, но оно ни в какое сравнение не шло с тем, как я устал ничего не понимать. Ну, скажем так – понимать гораздо меньше, чем все остальные.

– Просто мы очень давно работаем вместе, – утешил меня шеф. – Так давно, что Кофе в большинстве случаев даже мои мысли читать не надо. И сэру Шурфу тоже. Просто он пока вежливо воздерживается от комментариев – подозреваю, неодобрительных.

– Я так и подумал, что мое мнение по данному вопросу вам, во-первых, вполне ясно, а во-вторых, совершенно безразлично, – флегматично сказал Лонли-Локли. – Неразумно высказываться в тех случаях, когда не можешь повлиять на решение.

В его словах не было ни капли горечи. Таким тоном люди обычно говорят об очевидных и в то же время малозначительных вещах – о, да у вас тут окно открыто. И все в таком роде.

– В данном вопросе для меня действительно имеет значение только мнение сэра Мелифаро, – неожиданно заявил шеф. – Если ему моя идея тоже не понравится, обойдемся без развлечений, сэр Шурф.

Тот только плечами пожал. Дескать, делайте, что хотите, лишь бы мне о судьбе Вселенной думать не мешали – так это выглядело.

– Значит, такое предложение, – сэр Джуффин перешел на бодрую деловитую скороговорку, которая в его исполнении обычно звучит как заклинание, побуждающее слушателей поверить, будто оратор озвучивает их самые сокровенные желания. – Ты, сэр Мелифаро, вламываешься в Иафах через Явный вход – дескать, знать ничего не знаешь, за Королевским приказом ехать времени не имеешь, у тебя здесь преступник только что скрылся, подать его сюда, и точка.

Я ушам своим не поверил.

– Думаете, они меня пропустят?

– Ни в коем случае не пропустят. Да это и ни к чему. Твоя задача – поднять шум. И шуметь как можно дольше, чтобы все свободные от дел адепты Ордена сбежались и занятые начли понемногу подтягиваться. Минуты три продержишься – цены тебе не будет. За это время мы с сэром Шурфом как раз успеем проникнуть в Иафах через тайную калитку и взять добычу; в худшем случае – хотя бы ее след. Королевский приказ у меня, так что о нарушении закона потом, задним числом, никто и пикнуть не посмеет… Ну как, рискнешь?

– Почему бы нет, – я пожал плечами. – Только не понимаю, зачем? Просто для смеха?

– Рад, что ты уже так хорошо меня изучил, – ухмыльнулся шеф. – «Просто для смеха» – эта идея чрезвычайно близка моему сердцу. Однако в данном случае все не так просто. Видишь ли, у членов Ордена Семилистника есть одно сильное место – безопасность. Будь я зол на язык, сказал бы, что они на этом натурально помешаны. Все Магистры и даже некоторые послушники способны мгновенно учуять появление чужака на своей территории и дать ему отпор; все бы ничего, но я не готов нынче же ночью развязать новую гражданскую войну. Работы тогда прибавится – даже думать об этом не хочу… Обычно, когда я наношу неофициальный визит в Иафах, от их пристального внимания меня прикрывает леди Сотофа, но сейчас ей не до того – по моей просьбе она сейчас поддерживает территорию Иафаха в состоянии, не допускающем возможности использовать Очевидную магию. Деяние достойное древних легенд. На мой взгляд, почти невозможное. Даже не представляю, как она это делает, однако – делает. Причем обещала в случае большой нужды до утра продержаться.

– Но тогда получается, предосторожности ни к чему, – заметил я. – Если на территории Иафаха сейчас нельзя колдовать, зачем беспокоиться о нашей беглянке? Ну, поймет она, что за ней явились, ну, забьется в самый дальний угол, ну, поволнуется полчаса – что тут не так?

– Это, конечно, хорошо, что ты хочешь во всем разобраться, – вздохнул сэр Джуффин. – Плохо только, что теория у тебя пока хромает. Остается, как минимум, возможность уйти на Темную Сторону. Если наша девочка этому обучена – все, привет. Ищи ее потом. Ну, то есть я-то найду, но времени потеряем море… Кстати, мы уже довольно долго именно этим и занимаемся. Так что пошли. Глаза только закрой, а то, чего доброго, застрянешь.

Я не то что про «темную сторону» переспросить – опомниться не успел, а он выдернул меня из кресла и потащил за собой. Я успел увидеть, как меркнет свет, размываются контуры предметов и пространство стремительно смешивается в блеклую, невнятную кашу, а потом все-таки благоразумно зажмурился и не открывал глаза, пока шеф не пихнул меня локтем в бок:

– Что, решил воспользоваться случаем и вздремнуть? Прости, сэр Мелифаро, но для тебя уже наступило утро.

– Хреновое какое-то утро, – вздохнул я, оглядываясь по сторонам.

Темень была такая, что даже зоркому угуландскому глазу зацепиться особо не за что. Глухая безлунная ночь, да еще и небо тучами заволокло, как по заказу. Но высоченную каменную стену я все-таки углядел.

– Ограда Иафаха?

– Она самая, – подтвердил сэр Джуффин. – Теперь тебе налево, а нам направо. Только уж будь добр, пошуми как следует. Качественно, от всего сердца.

Между нами неожиданно возник Лонли-Локли. Тоже, надо понимать, Темным Путем прискакал. В темноте его просторные белые одеяния были так похожи на зыбкие очертания призрака, что я бы, будь моя воля, воспользовался случаем и запретил ему находиться на территории столицы.