Текст книги "Человек в поисках себя. Очерки антропологических и этических учений. Том 1. Античность и Средневековье"

Добродетель и мудрость очищают одна другую.

Будда

В конечном счете человечество должно сделать выбор между учением Будды и водородной бомбой.

Джавахарлал Неру

Будда – одно из самых легендарных имен в истории человечества. Согласно буддийским книгам «Типитака» (Три корзины) Будда есть земное воплощение бога в человеке – царевиче Сиддхартхе Гаутаме (623–544 гг. до н. э.). Когда ему было 29 лет, исполнилось давнее пророчество: он увидел то, чего никогда не видел в своей жизни – смерть, болезнь, страдание и нужду. Это подтолкнуло его оставить родной дом, семью и уйти в лес, чтобы искать в одиноком аскетизме Истину.

Семь лет странствий прошли недаром: Гаутама понял, что Истину следует искать где-то посередине – не в роскоши и не в аскетизме. Пришедшее к нему Божественное Просветление сделало его человекобогом – Буддой (от слова будить), что значит Просветленный (или Пробужденный).

Как и Махавира Вардхамана, Будда был, главным образом, учителем этики и реформатором. Знакомство с его просветлением указывает человеку путь в жизни, который ведет к освобождению от страдания. Самая настоятельная задача – положить конец несчастьям. Метафизический же спор он уподобляет теоретическим умствованиям о душе и мире изнывающего от страданий глупца, который, вместо того, чтобы попытаться немедленно извлечь вонзившуюся в его бок отравленную стрелу, размышляет о том, как была сделана эта стрела, кто ее сделал и кто ее пустил.

Сиддхартха стал Буддой, или Просветленным. Его просветление заложило основы буддийской религии и философии, которые с течением времени распространились на Цейлон, Бирму, Сиам, Тибет, Китай, Японию и Корею.

Подобно всем великим учителям древности, Будда облекал свои поучения в форму бесед и в течение долгого времени, из поколения в поколение, они устно передавались от одних учеников к другим. Источником нашего знания об учении Будды в настоящее время является главным образом «Трипитака» («Три корзины учений»), о которой говорят, что она содержит мысли Будды, переданные самыми близкими его учениками.

Как и джайнизм, буддизм отрицал авторитет Вед, выступал против господства брахманов и постулировал равенство всех людей – равенство в страдании. Буддизм также является религией без бога, учением, содержащим материалистические элементы. Принципиальное отличие буддизма от всех предшествующих учений в том, что он отрицает наличие души как таковой и, соответственно, реинкарнации: раз нет души, то и перевоплощаться нечему. Вместо души буддизм говорит о реальности наших психических ощущений и мыслей вместе с физическим остовом. Новое рождение не есть перевоплощение души в новое тело, а возникновение последующей жизни, вызванное настоящей.

Вместо рассмотрения метафизических проблем, бесполезных для морального совершенствования и недоступных познанию, Будда всегда стремился просвещать людей по самым важным для них вопросам: о страдании, его происхождении и прекращении, а также о пути, ведущем к прекращению страдания. «Это, – говорит Будда, – приносит пользу, способствует святости жизни, приводит к отвращению от всего земного, к уничтожению страстей, к прекращению страдания, к успокоению, познанию высшей мудрости, к нирване».

Социально-историческим фундаментов появление буддизма явилось разложение родового строя и возникновение государств Магадхи и Косалы, повлекшее за собой истребление целых племен, их закабаление.

Описанию причин страдания и пути избавления от него посвящена знаменитая бенаресская проповедь Будды, где он изложил Четыре Благородные Истины, составляющие ядро этического учения буддизма.

Первая благородная истина – о наличии страданий

Молодой Сиддхартха был поражен увиденными картинами страданий человека – болезнями, старостью и смертью. Однако просветленный. Будда увидел не просто и не только эти картины, но и сами существенные условия жизни людей и животных, вызывающие все без исключения несчастья. Рождение, старость, болезнь, смерть, горе, печаль, желание, отчаяние – короче, все, что порождено привязанностью к земному, есть страдание.

Пессимизм подобного рода присущ всем индийским философским системам; и в подчеркивании особого значения первой благородной истины Будду поддерживали все крупнейшие индийские мыслители. Чарваки, конечно, могли отвергать осуждение Буддой вообще всякой мирской жизни и указать на различные источники удовольствий, существующие в жизни наряду с источниками страданий. Но Будда и многие другие индийские мыслители могли бы возразить им на это, что мирские радости представляются удовольствием лишь близоруким людям. Кратковременность этих удовольствий, горе, испытываемое при их утрате, вечная боязнь потерять их и другие тяжелые последствия сводят на нет все радости жизни и превращают их в подлинные источники страха и скорби.

Вторая благородная истина – о причине страданий. Цепь из двенадцати звеньев

Хотя наличие страданий признается всеми индийскими мыслителями, но в определении этого ненормального состояния они не всегда единодушны. Происхождение зла объясняется Буддой с помощью особой концепции естественной причинной связи (известной как пратитья-самутпада). Согласно этой теории, нет ничего необусловленного – все зависит от определенных условий. Так как каждое событие порождается некоторыми условиями, должно существовать нечто, бытие которого порождает страдание.

Колесо жизни (сансара) – причинно-обусловленная цепь материальных и психических элементов, последние из которых прежде всего предопределяют прикованность человека к колесу сансары. Невежда, глупец не видит выхода из этого круговорота. Пробужденный же человек видит выход.

Земные страдания (старость, смерть, отчаяние, печаль и т. п., кратко обозначаемые словом «джара-марана»), учит Будда, возникают из факта рождения (джати). Если бы человек не был рожден, он не знал бы этих тягостных состояний. Рождение, в свою очередь, обусловлено стремлением к становлению (бхава) силой слепого стремления или предрасположения к рождению, стремлением, вызывающим наше рождение. Но что вызывает это стремление? Наша умственная приверженность («схватывание», упадана) к земным вещам является условием наших желаний быть рожденными. Эта приверженность, в свою очередь, возникает из нашей жажды (тришна) страстного стремления наслаждаться предметами внешнего мира: зрелищами, звуками и т. д. Но откуда происходит это желание? Мы ведь не можем стремиться иметь вещи, которые мы не испробовали, не видели раньше. Предыдущий чувственный опыт, скрашенный некоторыми приятными ощущениями (ведана), является причиной жажды, страстного стремления. Но ведь чувственный опыт невозможен без соприкосновения (спарша), то есть без контакта между органами чувств и объектами. Этот контакт, в свою очередь, не мог бы возникнуть, если бы не было шести органов познания: пяти чувств и ума (шадаятана). Наличие этих шести органов внешнего познания зависит от телесно-духовного организма (нама-рупа), который составляет воспринимаемое существо человека. Но этот организм не мог бы развиться во чреве матери и родиться, если бы он был мертв, то есть лишен сознания (виджняна). Сознание же, которое входит в зародыш еще во чреве матери, является только результатом впечатлений (санскара) нашего прошлого бытия. Последняя же ступень (состояние) нашей прошлой жизни, ступень, предшествовавшая нашей сегодняшней жизни, в свою очередь, содержит в концентрированном виде все впечатления, результаты всех предшествовавших, прошлых деяний. Впечатления, которые ведут к новому рождению, вытекают из неведения (авидья) истины. Если бы преходящая, полная страданий природа земного существования была познана человеком вполне, тогда бы у нас не могло возникнуть кармы, вызывающей новое рождение. Неведение, следовательно, есть коренная причина впечатлений, то есть стремлений к новому рождению.

Вот вкратце формула причинной зависимости: 1) страдание в жизни обусловлено рождением; 2) рождение – стремлением к жизни; 3) стремление к бытию – умственной привязанностью к объектам; 4) привязанность – жаждой, желанием вещей; 5) жажда – чувственным восприятием; 6) чувственный опыт – чувственным соприкосновением с объектами; 7) чувственное соприкосновение – шестью органами познания; 8) шесть органов познания – эмбриональным периодом развития организма (состоящего из разума и тела); 9) эмбрион не может развиться без первоначального сознания; 10) первоначальное сознание обусловлено впечатлениями прошлой жизни; 11) эти впечатления обусловлены двенадцатым звеном цепи – 12) неведением истины.

Таким образом, мы имеем двенадцать звеньев цепи причинной зависимости. Порядок и число звеньев не всегда одинаковы в буддийских проповедях, но в приведенном выше виде они наиболее полно и точно воспроизводят принятые буддистами формулы причинной связи. Среди буддистов она выступает под разными названиями: например, «12 источников» (двадаша-нидана), «колесо бытия» (бхава-чакра) и др. Некоторые набожные буддисты ежедневно напоминают себе об этой части учения Будды вращением колеса, которое символизирует колесо причинности. Наряду с перебиранием четок оно составляет часть их ежедневной молитвы.

«Двенадцать звеньев» иногда представляются как описание прошлой, настоящей и будущей жизни, которые причинно связаны следующим образом: настоящую жизнь полностью можно объяснить лишь при соотнесении с прошлыми условиями ее существования и ее будущими действиями. Приведенные в расположенном ниже порядке с последовательным переходом от причин к следствиям двенадцать звеньев как бы символизируют этот круговорот бытия.

Третья благородная истина – о прекращении страданий

Третья благородная истина – о прекращении страданий – вытекает из второй: о том, что несчастье зависит от некоторых условий. Если устранить условия, порождающие несчастья, то прекратится и страдание. Попытаемся ясно представить себе истинную природу состояния, называемого прекращением страдания.

Прежде всего следует заметить, что освобождение от страданий достижимо и в этой жизни, если только будут выполняться определенные условия. Когда совершенный контроль над страстями и постоянное размышление об истине ведут человека через четыре стадии сосредоточения к совершенной мудрости (о чем будет сказано ниже), тогда он освобождается от власти земных страстей. Он порывает узы, связывающие его с миром. Тем самым он становится свободным, освобожденным. О таком человеке говорят, что он стал архатом, то есть почтенным лицом. Это состояние освобождения чаще называется нирваной – угашением страстей, а вместе с ними и страданий.

Затем следует вспомнить, что достижение этого, состояния вовсе не означает состояния бездеятельности, как ошибочно многие себе представляют. Верно, конечно, что для достижения совершенного, ясного и надежного познания четырехсторонней истины надо полностью отвлечься от внешнего и внутреннего мира, а также от других идей и целиком сосредоточиться на неустанном размышлении о четырех благородных истинах во всех их аспектах. Но, достигнув совершенной мудрости посредством сосредоточенного мышления, освобожденный человек не должен вечно оставаться погруженным в размышление и совершенно отстраниться от активного участия в жизни.

Мы знаем, какую деятельную жизнь вел сам Будда в течение сорока пяти лет после своего просветления – странствуя, проповедуя и основывая братства даже в последние дни своей жизни, будучи восьмидесятилетним старцем. Таким образом, для самого основателя буддизма освобождение не означало прекращения активной деятельности.

Представляет интерес учение Будды о поступках. Он говорил, что есть два рода человеческих поступков: одни совершаются под влиянием привязанности, ненависти и ослепления (рага, двеша и моха), другие – без их влияния. Поступки первого рода, усиливая нашу жажду жизни и привязанность к ней, рождают семена кармы, вызывающей перерождение. Поступки второго рода, совершаемые с пониманием подлинной сущности бытия, лишены привязанности, не порождают кармы и, следовательно, перерождения. Различие между двумя видами кармы, как учит Будда, подобно результату от посева зерна обычного и зерна бесплодного. Это же поучение приводится им и в рассказе о его просветлении. Достигнув нирваны, Будда некоторое время сомневался: следует ли распространять свое учение, должен ли он трудиться для освобождения ближних? Но вскоре его просветленное сердце забилось горячей любовью к бесчисленным охваченным муками страдания людям. Он решил, что сооруженный им с такими усилиями плот, на котором он переплыл поток страданий, должен быть оставлен другим, не должен исчезнуть. Следовательно, как показывает Будда личным примером и в своих заповедях, от архата не требуется отказа от деятельности; наоборот, по мере просветления его любовь и сострадание ко всем живым существам возрастают и заставляют достигшего совершенства человека делиться своим знанием с ближними и работать ради их морального подъема. Если признать правильным подобное понимание жизни и учения Будды, то ошибочно думать, как это очень часто бывает, что нирвана означает полное прекращение существования. Этимологически слово «нирвана» означает «потухший». Это похоже на «потухший свет», и освобождение иногда сравнивается с данным понятием. Основываясь на этом этимологическом смысле слова «нирвана», а также на ее отрицательном значении – отсутствии известных нам душевных и физических состояний, – некоторые исследователи буддизма (как буддисты, так и не-буддисты) понимают под нирваной полное прекращение всякого существования. Но, возражая против такого понимания, следует вспомнить следующее.

Иными словами, первые поступки безнравственны, вторые – нравственны. Буддистская нирвана подобна даосскому принципу квиетизма, недеяния; понимание же нравственного поступка подобно его толкованию в «Бхагавадгите».

Во-первых, если бы нирвана, то есть освобождение, представляла собой угасание всякой жизни, то нельзя было бы говорить об освобождении самого Будды до его смерти, и в таком случае достижение им совершенной мудрости и свободы, известное нам с его собственных слов, превращается в миф. Поэтому трудно представить себе, что нирвана, по мнению Будды, означает прекращение всякого существования.

Во-вторых, как мы помним, хотя нирвана, согласно учению Будды, и прекращает перерождение и, следовательно, означает прекращение всякого страдания и условий, порождающих будущую жизнь в этом мире, это не значит, однако, что после смерти освобожденный святой не пребывает в какой-либо иной форме. Этот последний пункт, как мы уже отмечали, и есть один из десяти вопросов, по которым Будда постоянно отказывался высказывать свое мнение.

Таким образом, даже вопрос о том, существует ли лицо, достигшее нирваны после смерти, есть один из тех, на которые Будда не дал ответов. Молчание Будды могло означать, что состояние освобождения невозможно объяснить понятиями обычного опыта.

Спрашивается, если Будда не вносит ясности в вопрос о судьбе освобожденной личности после ее смерти, в чем же, в таком случае, состоит достижение состояния нирваны? Состояние нирваны двойственно – оно имеет как положительную, так и отрицательную сторону. Нирвана – это гарантия от перерождения, условия которого уничтожены. Положительно же нирвана означает, что достигший состояния нирваны наслаждается покоем даже в этой жизни столько времени, сколько он живет после своего просветления. Этот покой, конечно, не похож на какое-либо удовольствие, порожденное удовлетворением желаний. Покой нирваны выходит, если можно так выразиться, за пределы земных радостей и страданий. Нирвана – это состояние безмятежности, невозмутимости и бесстрастного самообладания, ее невозможно объяснить понятиями обычного, повседневного опыта. Лучшим пониманием этого состояния, в рамках нашего несовершенного опыта, будет представление о нирване, как об избавлении от всякого мучительного переживания, от которого мы страдаем. Это можно понять, ибо каждый из нас, хотя бы временно, переживал чувство избавления от мучения или такое чувство, как освобождение от болезни, долга, рабства, заключения в тюрьму. Кроме того, преимуществами нирваны можно частично пользоваться еще до ее полного достижения – путем частичного выполнения ее условий. В беседе о преимуществах жизни отшельника Будда объяснял царю Аджаташатру, что каждая удаленная частица неведения, каждая побежденная страсть приносит ощутимую пользу, как, например, чистоту, доброжелательность, самообладание, мужество, несмущаемый разум, нерушимое спокойствие. Это ободряет ищущего спасения, дает ему силу идти дальше к трудной цели – до полного достижения нирваны.

Освобождение от страданий достижимо и в этой жизни, если только будут выполняться определенные условия. Когда совершенный контроль над страстями и постоянные размышления об истине ведут человека через четыре стадии сосредоточения к совершенной мудрости, тогда он освобождается от власти земных страстей. Он порывает узы, связывающие его с миром. Тем самым он становится свободным, освобожденным.

Это состояние чаще называется нирваной – угасанием страстей, а вместе с ними и страданий. Нирвана не означает прекращения деятельности; более того, она подразумевает активную проповедь достигшим освобождения пути к нему. Проповедь эта основана на горячей любви к людям, самопожертвовании, альтруизме, стремлении отдать людям частицу своего «Я» и стать образцом для них. Это невозможно без преодоления своего эгоизма.

Четвертая благородная истина – о пути к освобождению

Четвертая благородная истина, как мы уже видели, указывает путь (марга) к освобождению от страданий, путь, по которому следовал Будда и могут следовать другие. Руководство к следованию по этому пути – познание основных условий, причиняющих страдания. Указанный Буддой путь состоит из восьми ступеней, или правил, и поэтому носит название восьмеричного благородного пути (аштангика-марга). Он дает представление об основных чертах буддийской морали. Этот путь открыт для всех – и монахов и непосвященных. Этот благородный путь состоит в приобретении следующих восьми добродетелей.

Правильные взгляды (саммадиттихи, или самьягидришти). Так как неведение с его последствиями – заблуждениями (митхья-дришти) о я и о мире – является коренной причиной наших страданий, то естественно, что для нравственного совершенствования нужно иметь прежде всего правильные взгляды, познать истину. Правильные взгляды – это правильное понимание четырех благородных истин. Только познание этих истин, а не какие-либо теоретические размышления о природе и я помогает, согласно учению Будды, нравственному совершенствованию, ведя пас к цели – нирване.

Правильная решимость (саммасанкаппа, или самьксанкальпа). Одно знание истин было бы бесполезно без решимости преобразовать жизнь в соответствии с ними. От стремящегося к моральному совершенствованию требуется поэтому отрешение от всего земного (привязанности к миру), отказ от дурных намерений и вражды к другим людям. Эти три условия и представляют собой основу правильной решимости.

Правильная речь (саммавача, или самьягвак). Правильная решимость не должна оставаться лишь «религиозным желанием», а должна воплощаться в действие. Правильная решимость прежде всего должна иметь возможность направлять и контролировать нашу речь. Результатом будет правильная речь – воздержание от лжи, клеветы, жестоких слов и фривольных разговоров.

Правильное поведение (саммакамманта, или самьяккарманта). Правильная решимость, не ограничиваясь просто выработкой правильной речи, должна наконец воплотиться в правильное действие, хорошее поведение. Правильное поведение заключается поэтому в отказе от уничтожения живого, от воровства, от неверного удовлетворения этих чувств.

Правильный образ жизни (самма-аджива, или самьягаджива). Отвергая дурную речь и плохие поступки, следует зарабатывать средства на жизнь честным путем. Необходимость этого правила заключается в показе того, что даже для поддержания жизни нельзя прибегать к недозволенным средствам – надо трудиться в соответствии с доброй решимостью.

Правильное усилие (саммаваяма, или самьягвьяяма). Когда человек пытается изменить свою жизнь, руководствуясь правильными взглядами, решимостью, речью, поведением и образом жизни, его постоянно совращают с правильного пути как глубоко укоренившиеся в нем старые вредные идеи, так и постоянно приобретаемые новые идеи. Прогресс нельзя закрепить, если стремящийся к нирване не будет постоянно искоренять старые дурные мысли и препятствовать их появлению вновь. Поскольку ум не может оставаться пустым, его надо постоянно стремиться заполнять хорошими идеями, стараясь закрепить их в уме. Такое четырехстороннее постоянное старание – положительное и отрицательное – называется правильным. Это правило указывает, что даже далеко ушедший по пути спасения не застрахован от риска поскользнуться, и ему еще рано праздновать полную моральную победу.

Правильное направление мысли (саммасати, или самьяксмрити). Необходимость постоянной бдительности – таково дальнейшее развитие того правила, согласно которому ищущий должен постоянно помнить о том, что уже изучено. Он постоянно должен рассматривать тело – как тело, ощущение – как ощущение, ум – как ум, душевное состояние – как душевное состояние. Обо всем этом он не должен думать: «это – я» или «это – мое», Такой совет звучит примерно так же, как предложение думать о лопате – как о лопате. Но как бы ни казалось это смешным, все же не всегда легко думать, что вещи реальны. Труднее практиковать такое направление мысли, когда ложные идеи о теле и тому подобном пустили столь глубокие корни, что наше поведение, основанное на этих ложных понятиях, стало инстинктивным. Если мы не помним этого, то мы ведем себя так, как будто тело, ум, ощущения и душевные состояния – это нечто постоянное и ценное. Отсюда появляется чувство привязанности к ним, сожаление об их утрате, и мы становимся зависимыми от них и несчастными.

Но размышление о бренной, преходящей и отвратительной природе тела, ума, чувств и так далее помогает нам освободиться от этого чувства, а также от сожаления по поводу утраты земных вещей. Это освобождение необходимо для постоянного сосредоточения мысли на истине.

В «Дигха-никайе», сутта 22, Будда дает очень подробные наставления о том, как практиковать подобное размышление. Например, рассматривая тело, надо помнить и думать о том, что оно является лишь соединением четырех элементов (земли, воды, огня и воздуха), что оно наполнено всеми видами отвратительной материи: мясом, костями, кожей, внутренностями, нечистотами, желчью, мокротой, кровью, жиром и т. д. На кладбище можно увидеть, как мертвое тело разлагается, пожирается собаками и грифами, а затем, постепенно смешиваясь с элементами материи, исчезает. Благодаря такому усиленному размышлению стремящийся может вспомнить о том, чтó реально есть тело: как оно отвратительно, тленно и преходяще! «Он отбросит все фальшивые чувства и привязанность к телу, телу своему и телу других». Простым усилением размышлений об ощущениях, уме и пагубных душевных состояниях стремящийся освобождается от привязанности ко всему этому и печали по поводу их утраты. Окончательным результатом этого четырехстороннего напряженного размышления будет отрешенность от всех объектов, которые привязывали человека к миру.

Правильное сосредоточение (саммасамадхи, или самьяксамадхи). Тот, кто успешно ведет свою жизнь согласно указанным семи правилам и с их помощью освобождается от всех страстей и злобных мыслей, достоин пройти шаг за шагом четыре стадии все более и более глубокого сосредоточения, которые постепенно ведут его к конечной цели длинного и трудного путешествия – к прекращению страданий. Он сосредоточивает свой чистый и невозмутимый ум на осмыслении (витарка) и исследовании (вичара) истин. На этой первой стадии глубокого созерцания (дхьяна, или джняна) он наслаждается радостью и свободным порождением отрешенности и чистого мышления.

Когда достигается такое сосредоточение, то вера в четырехстороннюю истину рассеивает все сомнения и необходимость в рассуждениях и исследованиях отпадает. Так возникает вторая стадия сосредоточения, на которой радость, покой и внутреннее спокойствие порождают усиленное невозмутимое размышление. Это стадия осознания такой радости и покоя. На следующей стадии делается попытка перейти к состоянию безразличия, то есть способности отрешиться даже от радости сосредоточения. Так возникает третья, более высокая стадия сосредоточения, когда ищущий испытывает совершенную невозмутимость и освобождается от ощущения телесности. Но он еще сознает это освобождение и невозмутимость, хотя и безразличен к радости сосредоточения.

Наконец, ищущий пытается избавиться даже от этого сознания освобождения и невозмутимости и от всех чувств радости и воодушевления, которые он ранее испытывал. Тем самым он достигает четвертой стадии сосредоточения – состояния совершенной невозмутимости, безразличия и самообладания, без страдания и без освобождения. Таким образом он достигает желанной цели – прекращения всякого страдания. На этой стадии ищущий достигает архатства, или нирваны.

Так наступают совершенная мудрость (праджня) и совершенная праведность (шила).

Суммируя предписания восьмеричного пути (или, что то же самое, этического учения Будды), нужно прежде всего заметить, что он состоит из трех основных гармонично культивируемых факторов: познания (праджня) поведения (шила) и сосредоточения (самадхи). В индийской философии знание и нравственность считаются неотделимыми не просто потому, что нравственность или добродетель зависят от знания того, что хорошо по мнению всех философов, но также и потому, что совершенствование познания не представляется возможным без нравственности, то есть без добровольного контроля своих страстей и предрассудков.

Будда четко установил в одной из своих бесед, что очищающие друг друга добродетель и мудрость неотделимы. Восьмеричный путь начинают с «правильных взглядов», просто с усвоения четырех благородных истин. Ум вступившего на этот путь человека еще не очищен от прежних заблуждений и возникших из них дурных страстей и эмоций; более того, прежние привычки в мышлении, речи и поступках продолжают оказывать на него свое влияние. Столкновение противоречивых сил – хороших новых и старых дурных – создает, выражаясь языком современной психологии, раздвоенную личность. Семь ступеней, начиная с правильной решимости, представляют собой постоянную школу разрешения этого конфликта посредством преобразования прежней личности. Повторным размышлением о том, что есть истина и чтó – добро, воспитанием воли и чувства – соответственно путем непоколебимой решимости и бесстрастного поведения – постепенно достигается гармония личности, в которой мысль, воля и чувства воспитаны и очищены в свете истины.

Таким образом, становится возможным последний шаг совершенного сосредоточения ввиду устранения всех препятствий на его пути. Результатом этого беспрепятственного сосредоточения на истине является совершенное провидение, высшая мудрость, перед которой раз и навсегда ясно раскрывается тайна существования. Неведение и желания искореняются, и источник страдания исчезает. Следовательно, совершенная мудрость, совершенная добродетель, совершенная невозмутимость – полное избавление от страдания – все это одновременно может быть достигнуто в нирване.

Антропологические основания буддийской этики. Теория несуществования души

Закон дхарма – закон причинности действует стихийно, без помощи сознательного руководителя. Согласно этому закону, возникновение одного частного события (причина) сопровождается другим частным событием (следствие). «Имеется причина – возникает и следствие». Существование всего обусловлено, то есть имеет свою причину. Ничто не происходит случайно, без причины.

Теория кармы

Вера в учение о карме, как это можно увидеть, является только одним из аспектов теории зависимого происхождения вещей. Это учение, как и теория кармы, рассматривает данное бытие индивида как следствие его прошлого, а его будущее явится следствием его нынешнего существования. Это было достаточно хорошо растолковано в связи с объяснением происхождения страданий в свете теории зависимого происхождения. Под законом кармы Будда понимает особое проявление более общего закона причинности.

Учение о всеобщем изменении и непостоянстве

Из доктрины зависимого происхождения всего сущего вытекает также теория преходящей природы вещей. Все вещи, неустанно учил Будда, подвержены изменению и разложению. Так как все сущее порождается определенными условиями, оно ликвидируется с исчезновением этих условий. Все, что имеет начало, имеет и конец. Будда говорит поэтому: «Знайте, что все существующее возникает из причин и условий и что оно во всех отношениях непостоянно». «Что кажется вечным – исчезнет; высокое снизится; где есть встреча – будет и разлука; все, что рождено, умрет».

О том, что все живое и мир вещей преходящи, говорили многие поэты и философы. Будда же логически обобщил эти взгляды в доктрине непостоянства. Его последователи развили ее дальше – в теорию моментальности, согласно которой все не только обусловлено и поэтому непостоянно, но к тому же вещи не сохраняются даже в течение короткого периода времени, а существует только один неделимый момент времени.

В дальнейшем писатели подкрепляли эту теорию моментальности всех вещей рядом тщательно разработанных аргументов, один из которых мы вкратце здесь приведем. Критерий существования (сатта) вещи – это ее способность произвести что-либо (артха-криякаритва лакшанам сат). Несуществующая вещь, как, например, рога у зайца, не может ничего произвести. Этим критерием существования может быть доказано то, что вещь должна иметь моментальное существование. Если, например, не признается моментальный характер существования такой вещи, как зерно, и она кажется такой же в течение более чем одного момента, тогда мы должны показать, что она обладает способностью производить что-либо в течение каждого момента своего существования. Далее, если она остается неизменной в течение этих моментов, то она должна иметь возможность производить один и тот же результат в каждый из этих моментов.

Но мы не знаем ни одного такого случая. Зерно, лежащее в доме, не дает такого ростка, какой рождается в поле. Зерно, находящееся в доме, не может быть тождественным зерну в поле. Можно сказать, что хотя зерно в действительности не всегда производит одно и то же, но в потенции оно всегда обладает способностью создавать что-то, и эта потенциальная возможность превращается в действительность при подходящих вспомогательных условиях, таких, как земля, вода и др. Поэтому зерно всегда одно и то же.