Текст книги "Рядовой. Назад в СССР. Книга 1"

– О как! – пробормотал капитан, при этом удивленно хмыкнув. – Громов! Ну да, помню такого. При мне скрутил здорового парня и при этом не нанес ему ни единого удара. Техника айкидо у него была достаточно неплохой. Данный факт меня заинтересовал, поэтому я и решил выяснить, что он собой представляет. Тот выразил желание служить в разведке, поэтому я его и подтолкнул. Дал рекомендацию, чтобы в военном комиссариате его отправили именно к нам.

– Угу… А почему же он туда не попал?

– Честно говоря, об этом я даже не знал. Я лишь направляю кандидатов, а их дальнейшая судьба меня несильно интересует. Но тут мы меня заинтриговал. С Амировым не разговаривал?

– Пока нет. Знаю только, что по завершении призыва он уволился из военного комиссариата и ушел на пенсию. У меня есть два адреса, где его можно найти, но я пока этим не занимался. Суть проблемы понимаешь?

– Выходит, что Громова туда запихнули либо по ошибке, либо намеренно? Но зачем Амирову это делать?

– Если это ошибка, то очень глупая. Я смотрел личное дело Громова, кое-где оно почеркано. Как будто Амиров отчего-то в последний момент решил действовать иначе и своим решением отправил его в Туркменскую ССР. Я наводил справки, он хороший работник, на службе больше тридцати лет. Образцово выполнял свои обязанности, имеет награды.

– Хм… Странно!

– Я слышал, что ты с завтрашнего дня в отпуске? – уточнил майор Кикоть, глядя на капитана. – Не желаешь составить мне компанию и помочь во всем разобраться?

– Как в старые добрые времена? – улыбнулся тот, затем посмотрел на часы. – Можно попробовать. Но у меня есть некоторые дела…

* * *

Мы незначительно увеличили скорость, но хватило нас ненадолго.

Оба носильщика быстро выдохлись. Тащить вверх по камням девяносто килограмм живого веса на носилках, плюс свой дополнительный вес в виде оружия, боеприпасов и бронезащиты… Да тут кто угодно сдаст обороты!

А я, вообще-то, не культурист.

Конечно, за месяцы в армии я неплохо подтянул физическую форму, наел немного массы, но тащить тяжесть в горячем воздухе, да по раскаленным камням, под палящим солнцем… Можете себе представить!

– Дымовые шашки есть? – спросил я у старлея.

Тот, буквально обливаясь потом и пыхтя, как паровоз, согласно кивнул. – Две штуки.

– Сгодятся!

Моджахеды определенно двигаются быстрее нас, уж это они умеют. Конечно, пока что нас скрывает небольшая горная гряда, с которой я вел снайперский огонь. Но это дело времени, причем, очень незначительного. Несложно подсчитать, что двигались мы где-то со скоростью два-три километра в час, а местами и того ниже. В таком темпе нас нагонят уже минут через десять. А потому нужно принимать бой или нас постреляют в спины, как куропаток…

Но реально отстреливаться могут всего трое, а духов там могут быть десятки, причем с самым разным вооружением. При таком раскладе связать нас боем, окружить и взять в кольцо проще простого. Тут стратегом быть вовсе не обязательно.

По глазам девушек я видел, что они тоже устали и напуганы. И если дочь прапорщика еще держалась более-менее решительно, то ее коллега уже начинала паниковать.

– Быстрее, быстрее. Пожалуйста! – причитала она. – Ну чего вы так медленно? Тащите, тащите! Идемте! Я вас очень прошу!

– Да куда уж быстрее! – шипел старший лейтенант. Кстати, его звали Игорем.

От пилота со сломанной рукой толку было немного. Он вооружен лишь пистолетом, в запасе только одна обойма. Брать автомат он наотрез отказался. Стоит ему только отстрелять первый магазин, как вставить второй самостоятельно будет уже проблематично. Особенно в боевой обстановке, когда пули летят во все, что можно.

Пройдя метров пятьдесят, мы снова остановились.

Выдохлись, устали. На старшего лейтенанта было жалко смотреть.

– Дай, я попробую! – летеха, ухватившись здоровой рукой за подрамник, вцепился в носилки. Но надолго его не хватило. Впереди был самый сложный участок.

– Все! Устал!

Носилки легли на камни.

– Перекур три минуты и продолжим… – тяжко выдохнул офицер.

Я торопливо вытащил из кармана большой кусок черной резины. Варварским способом, с трудом, я отодрал его от лопнувшей покрышки колеса на сломанном шасси вертолета. Затем оторвал часть рукава от кителя раненого – ему он все равно не сильно-то и нужен. Намотал ткань на резину, сверху затянул брючным ремнем. В аптечке нашлось немного спирта. Забрав все имеющиеся спички, я облил это дело спиртом, поджег и подождал, пока разгорится.

– Ты чего творишь? – спросил пилот.

– Да так… Обманку.

Когда все это дело более менее разгорелось, я сунул туда камень и, размахнувшись, швырнул сверток далеко влево за скалу. Дым, поднимающийся оттуда, на некоторое время должен был сбить преследователей с толку.

– Мне граната нужна! – я посмотрел на офицера решительным взглядом. Тот качнул головой, но все-таки отдал, хотя и неохотно.

Жаль, ни проволоки, ни веревки не было – так бы растяжку сделал. Но не беда, ловушку можно собрать из чего угодно, хоть из говна и палок, главное – с умом подойти к делу. Нужно понимать, как и что будет делать противник.

Я выбрал на тропе самое удобное место и выудил с насыпи большую пластушку, примерно тридцать на сорок сантиметров. Установил так, что при подъеме на нее обязательно нужно было встать. Под нее положил гранату. Выдернул предохранительное кольцо и зажал так, что если на нее кто-то наступит, то спустя пару секунд, выкатившаяся граната непременно взорвется. Убьет, не убьет – не знаю, а приятно точно не сделает.

– Как тебя звать? – спросил старлей, наблюдая за моими стараниями.

– Максим Громов.

– И откуда ты такой взялся? – тот бросил взгляд калашников, что болтался у меня за спиной. – Это как же ты додумался прицел от винтовки Драгунова переставить на автомат?

– Да так, был опыт. Только пристрелять не успел. Так бы эффективнее получилось.

Все, что мог, я сделал. Еще бы обвал устроить, но это означало, что кто-то должен остаться… А впрочем, взрывчатки у нас все равно нет, а гранаты для такого дела недостаточно.

– Осмотреться бы не мешало! – произнес я и, не дожидаясь, сам двинулся влево.

Я поднялся выше, воспользовался оптикой. Принялся осматривать ту часть, откуда за нами шло преследование. И вскоре увидел. Духи. Расстояние – метров семьсот. Насчитал человек двадцать пять. Все бородатые, по уши замотанные в свои тряпки. После того, что мы устроили на месте аварийной посадки, они сильно разозлились.

Из-за того, что высоты постоянно колебались, нас пока не видели. Преимущество так себе, но лучше, чем вообще без него.

Оценил, все взвесил и бросился обратно.

– Ну, что там?

– Духи. Много.

Старший лейтенант тяжко вздохнул. У него на боку болтался пухлый кожаный планшет с какими-то документами. Несомненно, они были важными.

– Короче, есть предложение. Девушки, придется носилки тащить и вам! – уверенно произнес я. – Хотя бы на этот перешеек. Там удобная позиция, с нее можно попробовать отстреляться.

Новость восприняли без энтузиазма, но с пониманием. А куда деваться?

Честно говоря, я думал, что коротко стриженная плюнет и убежит сама. Но нет, этого не случилось.

– А мы что будем делать?

– Там слева есть гряда, с трех сторон она почти неприступна. Оттуда неплохо просматривается эта тропа, поэтому можно хорошо накрыть приближающихся моджахедов, затем пустить дым и отойти. Они за нами пойдут. Только уйти нужно так, чтобы они поверили. Мы на северо-запад, но они должны подумать, что мы двинулись на северо-восток.

Офицеры переглянулись.

– Может получиться… Хотя это чистая авантюра! – хмыкнул летчик.

– А нам по-другому никак! Хочешь жить – умей вертеться!

Не прошло и трех минут, как наши геологички, вместе с лейтенантом умудрились поднять носилки и выдвинуться дальше. Им нужно пройти всего-то ничего, метров двести пятьдесят. Главное – преодолеть невысокую косу.

Я взял сильно левее, старлей чуть ближе. Мы заняли позиции и принялись ждать.

Импровизированный мной факел-обманка нещадно дымил черным, а ветер разносил его вдоль небольшого ущелья как раз на северо-восток. Мимо нас.

Три минуты. Пять. Семь.

Вот показались первые душманы. Их было больше двадцати, выходит, я ошибся при наблюдении… Вооруженные автоматами и пулеметами, они лезли ровно в ту же сторону, куда ушли наши девушки. Мы условились, что стрелять начну именно я – так как у меня была оптика. К тому же офицер согласился, что со стрельбой у меня было более чем хорошо…

Обманка сработала как нужно. Часть группы душманов откололась от основной массы и двинулась на источник дыма – любопытно им стало, что там такое дымится! Это хорошо!

Метров через сорок, моджахед, двигающийся первым, неосторожно встал на тот самый камень с ловушкой. Что-то вскрикнул, дернулся в сторону, но было уже поздно…

Гулко грохнуло. Во все стороны взмыли клубы пыли и черного дыма. Боевика отшвырнуло в сторону, зацепив осколками еще двоих. Духи принялись кричать и ругаться. Это и стало своеобразным сигналом к началу атаки…

Вся тропа проходила перед нами, метрах в пятидесяти – буквально, как на ладони.

Вот я поймал в прицел группу из троих душманов. Плавно выжал спусковой крючок, повторно пожалев, что не пристрелял оружие…

Глава 21. Хорошие плохие новости

Майор Кикоть сел обратно в свою Волгу.

Постучал пальцами по гладкому рулевому колесу обтянутому кожей. С досадой выдохнул. Вытащил из кармана упаковку сигарет, осмотрел, как будто видел ее в первый раз. Курить не стал, сунул обратно в карман пиджака.

Кинул быстрый взгляд на Игнатьева, читающего газету.

Съездили они зря, ведь понятнее ситуация не стала ни на грамм. Уехавший на дачу товарищ Амиров сильно перепугался, когда увидел развернутое удостоверение сотрудника Комитета Государственной Безопасности. Причем настолько сильно, что его схватил сердечный приступ.

Пока супруга пожилого мужчины оказывала ему помощь и капала корвалол, они вызвали скорую помощь. В результате его увезли в районную больницу, а им так ничего и не удалось узнать.

Само собой, позже стоит посетить мужчину еще раз, но только уже не с таким явным напором. Все-таки здоровье – вещь хрупкая. Видимо, раз Амиров так сильно испугался, значит, и рыльце у него в пушку… Это, может быть, и мелочь, а может, и наоборот, что-то очень интересное.

– Ну что, Витя? Что думаешь? – спросил Игнатьев, убирая газету.

– Ничего. Не получилось сейчас, попробуем потом. У меня тут мысль появилась, а что, если в часть, где служит наш Максим Громов, направить нашего человека?

– А что это даст? Нет, даже не так. Результат зависит от того, смотря кого ты хочешь туда отправить.

– Психиатра. Инструктора, – начал перечислять Кикоть. – Командира взвода. Да какая разница?! Только это нужно как-то санкционировать и пока я не знаю, как пропихнуть такое решение наверх. Падать в глазах начальства не хочется.

Капитан вздохнул. Он-то прекрасно понимал его беспокойство.

– А ты не думаешь, что зря наводишь шорох? – помолчав, спросил Игнатьев. – Вдруг, парень вообще не при делах?! Никакой он не диверсант.

– Может, и не диверсант, а может, диверсант.

– Ну, а вдруг вот так совпало, и все. Сам занимался спортом, сам где-то учился стрелять… Да, может, с дедом на охоту ходил, на уток, например. Необязательно же тир посещать.

– Я, Саша, давно в такие случайности не верю! – вздохнул майор, заводя двигатель. – К тому же слишком много совпадений! Ладно… Кстати, слышал, что в Министерстве Обороны приняли решение об увеличении контингента советских войск на границе? Пока ничего толком неясно, но возможно, именно со стороны Туркменской ССР будет открываться новый коридор для входа дополнительных войск.

– Не слышал.

– Угу… – Виктор Викторович устало прикрыл глаза. – Ох, Громов! Что же ты за птица такая, а?!

* * *

Бах! Бах! – я бил по противнику одиночными.

Несмотря на известную проблему с пристрелом, из первой тройки я срезал двоих, третий успел убраться за камни. Дальше будет не столь эффективно.

Ко мне тут же подключился старший лейтенант, поливая духов короткими очередями. Ему я отдал два своих магазина, чтобы именно на него отвлекалось большинство противников. Позиция позволяла. Невольно поймал себя на мысли, что так и не спросил его фамилию.

Офицер был относительно молодой, лет двадцати пяти, может, чуть больше. Уж не знаю, какова была его роль на вертушке, но подготовка оставляла желать лучшего.

Впрочем, чего это я?! Всех по себе судить?

Задача у нас, в целом, простая. Удерживать перешеек ровно столько, сколько это вообще возможно. А там пустим дым и быстренько унесем ноги к остальным. Геологички и лейтенант должны были миновать ну хотя бы метров четыреста. Если грамотно отступать, а не тупо бежать, есть хороший шанс вырваться.

В общем, застав врасплох преследующих, мы загнали их за камни. Началась интенсивная, но при этом позиционная стрельба. Пули свистели тут и там, воздух пропитался порохом и жженым металлом. Гремело и громыхало нещадно – уши мгновенно заложило. Моджахеды поливали нас свинцовым огнем со всех сторон, но толку от этого было немного, ведь места я выбирал толковые. Хорошо, что у них снайперов нет, иначе нас бы уже давно сняли…

Я действовал спокойно, методично. Не скрою, былое хладнокровие все-таки пошатнулось – я же не бездушная машина, особенно учитывая крайне напряженную обстановку. Однозначно, если есть ангел-хранитель, в это время он был где-то рядом.

Делал три-пять выстрелов, переходил на другую точку. Снова три-пять выстрелов, опять смена позиции. Зато мой напарник патронов не экономил, поливал средними и короткими очередями. Позиция у него была очень хорошая – со всех сторон камни, попробуй-ка, попади в него. Достаточно просунуть ствол автомата в щель и можно бить по сгрудившемуся на тропе врагу… Игорь успел снять еще двоих, прежде чем увидел, что духи тащат ручные гранатометы.

– Громов! – рявкнул он.

– Вижу! – отозвался я. Потом добавил уже значительно тише. – Вижу! Сейчас!

Бах! Бах! – раненый гранатометчик выронил трубу и, не удержавшись на камнях, с воплями покатился куда-то вниз. Второй все-таки умудрился выстрелить, но ракета ушла значительно выше и влево. Гулко грохнуло, вниз посыпались камни и пыль, не причинив нам никакого вреда.

Преимущество быстро сходило на нет. Когда у противника численное преимущество, слишком долго на одной позиции оставаться нельзя.

Нужно было потихоньку уходить, иначе противник вот-вот начнет искать пути обхода.

Быстро отстреляв остаток магазина, откатился за камни. Затем поменял позицию. Сменил рожок, сделал еще несколько выстрелов. Покинул позицию. Добрался до старлея и ошалел. Все вокруг было засыпано пустыми гильзами, тут и там валялись пустые магазины. Ствол Калашникова был раскален – судя по колебаниям воздуха вокруг него. От запаха пороха щекотало в носу.

В какой-то момент резко наступила тишина. Всего на несколько секунд.

– Заклинило! – отозвался Игорь, бросив автомат. – И патроны почти кончились.

– Все выстрелял, что ли? – удивился я.

Навскидку, он выпустил около двухсот пуль. Как бы АК-74 – машинка живучая и совершенно неприхотливая, но учитывая условия вокруг, то неудивительно, что он все-таки вышел из строя.

– Уходим! – крикнул я. – Больше тянуть нельзя!

Одновременно выбросив вперед и вправо дымовые шашки, мы перебежками бросились обратно на ту тропу, которой ушли гражданские и пилот.

Пригибаясь, миновали опасный участок. Выглянув из-за валуна, я едва не остался без глаза. Случайно чиркнувшая пуля выбила каменную крошку, которая рассекла мне щеку, прямо под глазом. Потекло горячее и липкое, прямо за шиворот. Офицеру тоже досталось – счастливая каска словила сразу два рикошета по касательной, и еще одна пуля распорола ему кожу на предплечье.

Мелочи, учитывая, какая мясорубка с нами произошла.

Пока что вырвались. Но это лишь временное затишье – мы им теперь как кость в горле. Дело принципа…

Однако у старшего лейтенанта остался только АПС с запасной обоймой, а у меня всего один полный магазин к автомату. Ну и штык-нож еще. Только толку от него, в такой-то ситуации?!

По моим прикидкам, до дороги, где я покинул наш ГАЗ-66, оставалось меньше километра. Может, метров восемьсот. Главное – добраться, а там-то что-нибудь придумаем. Быть может, парни с кордона помогут, хотя вряд ли. Они слишком далеко, покидать блокпост точно не станут, хотя прекрасно слышат, что где-то идет серьезный бой.

Раскладывать карту было некогда – дымовых шашек хватит от силы на пару минут. Духи сразу не полезут, будут прощупывать. Скорее всего, они думают, что нас больше, чем двое. Но тут как посмотреть – неужели никто не догадался, что одновременно всегда работало только два ствола?

Как бы там ни было, но свои позиции мы оставили и выбрались на тропу, метрах в сорока от душманов. Хорошо, что рельеф местности сложный – расстояние между нами небольшое, а прямой видимости нет.

Бегом бросились дальше, по следам ушедших. Уже через минуту наткнулись на пологий склон сопки, высотой около пятнадцати метров, через который мы буквально перелетели. Внизу валялись какие-то тряпки, мусор. Открытая оранжевая аптечка «АИ-1» Сразу понял, что внутри отсутствует промедол… То ли раненому вкололи, то ли себе…

Я оглянулся назад – затянутый дымом участок позади нас постепенно рассеивался. С минуты на минуту оттуда полезут духи, а мы у них как на ладони.

– Быстрее, быстрее!

– Хорошо!

Помогая друг другу, забрались выше, взяли чуть левее. Впереди я увидел спины геологичек – ушли они совсем недалеко, метров на сто пятьдесят. Видать, скала, на которую мы буквально залетели, далась им очень тяжело. Хреново дело!

Как раз в этот момент сзади раздались первые выстрелы, и пули вновь защелкали по скалам. Времени было мало.

Я тут же плашмя расстелился между камней, откатился в ложбину, припал к оптике.

Начал бить «двойками». Первая же очередь сняла бородатого, зацепила еще кого-то. Противник тут же откатился назад, прячась в остатках дымовой завесы. Пара минут и все разнесет ветром.

– Что будем делать, а?

Я быстро прикинул варианты. Если мы уйдем, оставив эту точку моджахедам, то нас быстро догонят и на открытой местности тупо всех перестреляют. Отсюда получалось, что все проделанное ранее – зря. Другой вариант – остаться и принять бой, но как это сделать в два ствола? Тем более, у Игоря остался только АПС, что он сможет?

Решение было очевидным. Должен был остаться только один, чтобы дать шанс всем остальным.

– Уходи! – крикнул я офицеру. Как-то само собой перешел на «ты», а тот вроде и не возражал. – Я прикрою! И Стечкина мне оставь!

– Чего? – тот присел за камнями, чуть позади и правее меня.

– Помоги нашим. Вместе уйдете дальше. Как доберетесь до дороги, двигайтесь вправо, там блокпост!

– Отставить! Все вместе уйдем!

– Ты же знаешь, что не получится! – решительно отозвался я, глядя, как моджахеды разбредаются в стороны, будто тараканы. Сколько их там было, я даже не считал.

Снова выжал спусковой крючок, зацепив еще кого-то. Что уж говорить, со своим не пристрелянным Калашниковым я тут много не навоюю. Особенно с одним-то магазином. Но с другой стороны, это хорошая позиция и отсюда отличный обзор. Забраться сюда всем разом не получится, только по двое-трое. Можно выдержать время. Гранатами меня тут не закидать, разве что хорошо прицелиться и из РПГ долбануть, но это тоже постараться нужно.

– Рядовой! Громов! – Игорь перешел на уставные отношения. – Я приказываю!

Я только рассмеялся – сколько раз я слышал такие слова от вышестоящих пиджаков. Чуйка подсказывала мне, что если уйти сейчас, дальше будет только хуже. Снова выстрелил.

– Иди, офицер важнее! – бросил я через плечо. – А от рядового им толку нет! Да и сдаваться живым я не намерен! Расскажешь все нашим. Документы передашь. Девушек выведешь. Пусть тут все выжгут к чертям.

Тот посмотрел на меня каким-то странным взглядом, качнул головой… Затем, видимо, принял какое-то решение и кивнул. Положил Стечкина с запасной обоймой на камни и молча зашагал прочь.

– Удачи! Держись! – донеслось до меня.

Вот так я и остался один. Эмоций не было, только предельная концентрация на происходящем. Главное, чтобы меня не обошли с флангов, местности-то я не знал. Но это маловероятно – скала широкая, вытянулась с запада на восток и самое проходимое место именно здесь. Эдакий пологий перешеек, по которому даже носилки смогли пронести.

Вот только с патронами была беда.

Бах! Бах! Бах!

Я бил избирательно, одиночными. Снял только одного, зато еще несколько получили ранения самого разного плана. Кому куда прилетело. Эх, сюда бы ПКМ с коробом патронов штук на четыреста…

Время шло очень медленно, все вокруг словно замерло. Казалось, даже сами горы застыли в ожидании развязки – чем же все закончится?

Видимо, духи тоже поняли, что переть напролом в лоб глупо, а потому вновь перешли на позиционную стрельбу. Я был уверен, они разделились, и часть ушла искать другую тропу, а часть продолжала предпринимать попытки подобраться ближе.

Только кто-то из душманов попадал мне в прицел, я стрелял. Задача предельно проста – продержаться подольше…

Наверное, со стороны это выглядело чистой фантастикой. То, что творил девятнадцатилетний сопляк, с мозгами и опытом майора спецназа… Да такое даже представить сложно. Однако когда обстоятельства того требуют, когда ситуация накаляется настолько, что эмоции отключаются и работают только инстинкты, проявляется истинная человеческая натура. Вчерашний забитый школьник становится героем, а хвастающийся уличный хулиган, который избивал слабых, с позором бежит, поджав хвост. Обычный парнишка, который на учениях и гранату метнуть толком не мог, вдруг поражает целое отделение. Смело идет в бой. Стрелок начинает бить без промаха, открывается второе дыхание. Такого ни в одном фильме не покажут, потому что это невероятно. Но такое бывает.

Да, черт возьми, мне несказанно везло – уже давно мог бы словить случайную пулю, но до сих пор обошлось только совсем легкими повреждениями. Тельняшка и китель на груди слиплись от крови, что сочилась из рассеченной щеки, пострадавшая рука тоже болела, но я не обращал на эти мелочи никакого внимания. Жаль, каски на мне не было, но опять-таки, из-за сдвинутого прицела, стрелять в ней было бы невозможно…

Бах! – буквально чудом снял гранатометчика.

В автомате что-то сухо щелкнуло.

Вот и все. Патроны кончились. Дальше – как повезет!

Сейчас они это поймут и полезут, словно голодные крысы… Я бросил автомат, схватил Стечкина, перекатился влево. Частично забился между камней, высунув руку. Теперь мне оставалось только бить с близкого расстояния по тем, кто полезет через скалу. Сколько дано, столько и продержусь.

Что уж говорить, обстановка вокруг накалилась до предела. Разум отказывался верить, что конец уже вот он… Совсем близок!

Минута, вторая… Снова обратил внимание, что надо мной кружит орел, расправив крылья. И не улетал, словно хотел посмотреть, чем же все закончится и когда же эти глупые люди наконец-то успокоятся. А может, это не орел, а какой-нибудь падальщик…

Вот в нескольких метрах от меня показалась чья-то голова, закутанная в темные тряпки. Крикнула, но навести на меня автомат, не успела.

Бах! Бах!

Минус один! Тело рухнуло обратно, куда-то вниз.

Показался второй противник. Снял и его, потратив уже три патрона сразу.

Третий…

Я стрелял и стрелял. Попадал уже реже, потому что сердце бешено колотилось, самообладание дрогнуло. Руки дрожали, а адреналин все больше разгонял и без того работающее как машину сердце… В голове начало звенеть. Покалывало кожу на лбу – знакомое чувство.

Бах!

Щелкнуло. Пустой магазин полетел на землю. От напряжения сбилось дыхание.

Вставил последний. Двадцать патронов.

Вдруг повисла тишина. Снизу слышался какой-то шорох, скрежет.

– Эй! Шурави, виходи! – раздалось снизу с характерным сильным акцентом. – Убивать не будем!

– Жить хочишь? Тагда выхади!

Ага, щас! Взял и побежал от радости! – подумал я про себя, но вслух говорить, конечно же, не стал. Может, зеленый, отчаявшийся, цепляющийся за любую надежду боец на такое и пойдет. Но только не я – прекрасно знаю, что делают с пленными душманы. Сначала их делают рабами, которые выполняют самую грязную работу и над которыми издеваются, как хотят, потом калечат и убивают.

Это что же, получается, спасая пленных там, в далекой Сирии, я погиб… И здесь повторяется та же история? И ради чего?! Что мне, медом намазано, героем быть?!

Бах! Бах!

Но героем я себя никогда не считал. Разве человек, делающий свою работу, герой?

Тогда у нас в стране все герои. И медали мне были не нужны. За годы службы их накопилось достаточно, но носить эти побрякушки, завешав всю грудь, я не желал.

Тут откуда-то слева показался душман, видимо, забравшийся где-то за пределами моего обзора. Остановить его я уже не успевал, поскольку сидел в неудобной позе. Выстрел – пуля попала мне в предплечье. Обожгло болью, в глазах сверкнуло. Наверное, стоило бы сказать, что вся жизнь пролетела перед глазами…

Снова выстрел. Вторая пуля попала мне в бронежилет, в районе плеча. От сильного толчка, меня аж развернуло – упал на камни, ткнувшись затылком о выступ. Но пистолет не выронил.

Сейчас… Вот сейчас все закончится!

Внезапно откуда-то справа и чуть позади меня, раздалась длинная очередь и не успевший выстрелить в меня повторно моджахед, выронив АК-47, упал обратно.

Я резко взглянул в сторону и увидел… Дочь нашего прапорщика, с автоматом в руках. Стреляла именно она. Лицо перекошено от решимости и напряжения. Волосы всклокочены. За ней был Игорь с пистолетом в руке.

– Черт возьми, ну зачем вы вернулись? – хрипло воскликнул я.

– А ты решил, что мы тебя тут одного бросим?! – хмыкнул тот, приблизившись. – Сильно зацепило?

– Жить буду! А летчик где?

– Мы почти до дороги дошли, там осталось метров сто. Он вперед бросился. Обкололся обезболивающим и побежал. А мы сюда. Если что увидит, приведет помощь. Наверняка кто-то уже мог отреагировать на такую перестрелку.

– Ну да. А раненый советник как?

– Да что ему будет?! – бросила Лена. У нее оставался неполный магазин и вроде еще один торчал из кармана.

Я молча кивнул, затем скривился от острой боли – простреленная рука начала болеть. К счастью, кость не была задета – пуля калибра семь и шестьдесят два прошла по касательной. Такое за месяц заживет, лишь один шрам и останется. В прошлой жизни их у меня хватало.

Я вытащил из кармана аптечку, попытался сам себя перевязать. Плечо гудело – если б не бронежилет, со мной бы уже все… Перевязка получилась очень корявая, но все же пусть хоть так. Вколол себе промедол – потом будет дерьмово после него, но сейчас это не самая важная проблема. Важно оставаться на ногах, а отходняки – то так, ерунда.

Снова полезли духи. Игорь вместе с Леной срезали еще троих, прежде чем противник наконец-то отвалил. Понял, что тут им не забраться. Швырнули гранату, но камни защитили от осколков. Скорее всего, сейчас нас попытаются обойти с флангов.

Повисла глухая тишина. Лишь ветер свистел между камней.

Где-то над нами летал все тот же орел, широко расправив огромные крылья. Его пронзительный крик прозвучал как-то зловеще…

– Все, уходим, пока есть возможность! – крикнул Игорь.

Я кивнул, поднялся и зашагал вперед. Ноги были ватные.

Двадцать метров. Тридцать. Пятьдесят.

Все воспринималось как-то слегка заторможено, словно в тумане. Начал действовать промедол. По ощущениям, будто я был слегка пьян.

Сто метров.

Сзади, только значительно левее, снова послышалась стрельба. Игорь вскрикнул. Мы упали на камни, чтобы не накрыло.

Лежа на скалах, упираясь лицом в горячие камни, дыша сухой пылью, я понимал, что дальше отступать уже не получится. Судорожно сжал руками свой Стечкин – буду зубами грызть, но живым не сдамся!

Но вдруг, совершенно неосознанно, я услышал такой знакомый мне звук… Приближающийся вертолетный рокот!

– Наши! – радостно заорал старлей, приподняв голову. – Наши! Наши летят!