Текст книги "Восьмой Лист"

Растительности тоже хватало – деревья неизвестной мне породы, с толстыми стволами и мощными кронами, ровно постриженные кусты вдоль дорожек. Видимо, за благоустройством здесь следят, как и за чистотой. Навстречу попадались другие группы, состоящие из учеников постарше, с ними, похоже, занятия проводятся отдельно.

Фух… Наконец-то. Пятый круг закончен, и мы свернули на дорожку, ведущую к тренировочной площадке. Сердце молотилось в груди, в глазах летали мушки. Да уж, нехилый кросс, с десяток километров точно намотали. И если раньше, еще в прошлой жизни, для меня пробежать такую дистанцию не составляло никакого труда, то сейчас… Нет, я был не прав, выносливости этому телу точно недостает. Остановившись, я согнулся, уперев ладони в колени, дыша, как загнанная лошадь. А вот остальные ученики проблем не испытывали, никто ртом воздух не хватал. Тренированы эти ребятки явно лучше меня.

– Эй, ты как, Тарга?

Я разогнулся, смахнув пот со лба.

– Нормально, Рок. Жить буду.

– Это еще что. Вот если мастер Ширу с камнями на корточках ходить заставит… Бр-р-р… Ненавижу это упражнение. – Стоявший рядом Рок скривился, и его передернуло. Ага, я помню. Видел уже. Жесткая здесь физкультура. Ну да ничего. Надо будет – на зубах вытяну.

Внезапно кто-то толкнул меня сзади в плечо, да так, что меня развернуло на месте.

– Эй, ты, зик! Поаккуратнее! Или ты думаешь, что если в ученики ко Второму Листу попал, то уже круче всех?

Ох, детишки… Какой же примитивный наезд. Передо мной стоял, скривив губы в презрительной усмешке, тот самый мальчишка из переулка, которого я вырубил первым. Ну да, ну да… проходили мы такое, еще в средней школе. Мелкий щегол сам тебя толкает, а потом за него «заступается» кто-то из ребят постарше. И этим старшаком сейчас выступает главарь тех малолетних ублюдков. Рико.

– Рико, ты что творишь? – шагнул вперед Рок, но перед ним как из-под земли выросли «телохранители» – та парочка крепышей-близнецов. – Думаешь, никто ничего не видел?

– Не лезь куда не просят, шелупонь приграничная. Знай свое место, – презрительно процедил Рико.

– Эй, а ты не слишком ли много на себя берешь, богатенький? – из толпы учеников выступил парень, которого я уже где-то видел. А, точно. В онсэне. – Ты что-то имеешь против Приграничья? А за слова свои ответить сможешь?

Вокруг мгновенно собралась толпа. Черт, кажется, ситуация выходит из-под контроля. Похоже, здесь какой-то внутренний конфликт, который я ненамеренно спровоцировал.

– Что здесь происходит?

Толпа подростков расступилась, пропуская мастера Ширу.

– Наставник, этот зик ударил Шангара, – состроив праведную физиономию, сообщил Рико. Вот же ублюдок малолетний…

– Вот как? Просто так взял и ударил? – Четвертый Лист хмуро посмотрел на меня и стоявших рядом подростков. – Это правда, Шангар?

– Да, мастер Ширу, – с готовностью подтвердил Шангар. – Это все видели. Ром и Тенгри свидетели.

– Понятно. Я как чувствовал, что от тебя будут одни проблемы, зик.

Ну ничего себе! Похоже, моих оправданий никто не ждет, мне уже вынесли приговор. Ах ты ж, сморчок старый! Интересное тут у них правосудие – обвиняемый что, даже слова не может сказать в свое оправдание? В душе тяжело колыхнулась ярость… Так, спокойно. Я знал, что это рано или поздно произойдет, но не ожидал, что такая примитивная подстава будет на первой же тренировке. Разум нужно сохранять холодным: эмоции в драке – а что она обязательно будет, я не сомневался – только вредят.

– Я требую поединка! – выступил вперед Рико. – Я имею на это право как высокородный. Я требую боя на арене!

Ну, понятно. Захотел отомстить за прошлое унижение и взять реванш. Что ж, давай. Посмотрим, чему тут тебя учили целых три года. Только вот… В памяти вспыхнула картинка. Тупик в нижнем квартале, и мальчишка, выставивший вперед руки, перед которыми бешено вращался постреливающий искрами раскаленный шар огня. Это уже не простая рукопашная схватка, и если в обычной драке у меня были все шансы на победу, то здесь… И что это еще за арена?

– Ох, детки, вам бы только подраться… – тяжело вздохнул мастер Ширу, дохнув чудовищным перегаром. Что за гадость он пьет? Настойку на мухоморах?

– Высокородный… – скривился Рок, сплюнув сквозь зубы. – Дерьмо столичное…

– Что ты сказал?! – взвился Рико. – Да я тебе язык вырву, грязь приграничная!

– Чо ты там вякнул? – вперед шагнули несколько человек, и с ними тот самый парень из онсэна. – А силенок хватит, богатенький?

Толпа подростков забурлила.

– Молчать!!! – рявкнул мастер Ширу, и ученики тут же умолкли. Четвертый Лист обвел собравшихся тяжелым взглядом. – Не забывайте, где вы находитесь! Никаких клановых свар на территории школы! Хотите арену? Будет вам арена!

А, так вот что это за белое здание в центре школы, которое я пытался рассмотреть во время кросса… Похоже, это и есть арена. Мощные стены из блоков белого камня, ни единого окна, крыша, как у китайской пагоды. Толпа подростков во главе с мастером Ширу остановилась возле высоких двустворчатых дверей, похоже, тоже каменных, такие не всякий таран пробьет. Странная какая-то арена, больше укрепленный бункер напоминает.

– Открывайте, – скомандовал мастер Ширу, и ученики навалились на створки, которые, похоже, весили по тонне каждая, открывая вход на арену. Пахнуло холодом, как из подвала. Мастер Ширу повел рукой, и внутри темного бункера сами собой вспыхнули развешенные по стенам бронзовые светильники. Ого. Внушает. Я завертел головой, осматривая место, в котором мне предстоит драться. Сама арена расположена внизу, как в римском Колизее. Круглая площадка метров тридцати диаметром. Вокруг сплошной камень. Высокие ступени обвивали арену кольцами, образуя ряды, находящиеся метрах в трех выше самой площадки для боя, которая была утоплена вглубь и обнесена толстенными стенами. Подростки повалили внутрь.

– Эй, Тарга, – негромко сказал остановившийся возле меня Рок, – будь осторожен, этот выкормыш болотного слизня грязно дерется, видел уже. Не знаю, каким техникам тебя учили, но не позволяй ему увеличить дистанцию, техника огня хороша на расстоянии. Лучше всего завязывай ближний бой.

– Спасибо, учту, – кивнул я. Техники. Вот с этим у меня проблемы. Ничему такому меня точно не учили.

– Удачи, я буду за тебя болеть. И не только я, все приграничники тоже. – Рок ободряюще хлопнул меня по плечу и отошел к группе подростков, скопившейся на нижней ступени «колизея», прямо над ареной. Впрочем, была и другая группа, устроившаяся напротив, через пространство площадки. Похоже, я начинаю понимать. Здесь какие-то свои клановые разборки. Есть так называемые приграничники, и есть все остальные. Приграничники эти, похоже, были как кость в горле у других кланов, и между ними установились весьма натянутые отношения. И Рок, да и многие другие, судя по всему, были как раз из пригранцов.

– Эй, зик! – раздался недовольный голос мастера Ширу, который уже стоял в центре арены. – Пошевеливайся! Рико! Тебя это тоже касается! Если вы все думаете, что тренировка на этом окончена, то очень ошибаетесь! Вы у меня еще пару кругов по площадке сделаете – с камнями над головой. Чтобы надолго запомнили.

Со стороны двух групп учеников раздался многоголосый стон. Я спустился по высоким каменным ступеням и шагнул на арену. Пол каменный, выложенный такими же белыми плитами с серыми прожилками, как и стена вокруг самой арены. Никакого песка, как на тренировочной площадке, на нем не было. Местами камень был оплавлен, да так, что на нем появились темные стеклянные потеки. Ничего себе… Такое впечатление, что в эти места угодил термобарический заряд, вроде гранаты РГ-60ТБ. Или это… тот самый Плевок Саламандры, о котором говорил мастер Тан? Тогда у меня проблемы. Защиты от такого оружия я не знаю. Разве что воспользоваться советом Рока и не давать противнику разорвать дистанцию.

– Подошли ко мне оба, – скомандовал мастер Ширу. – Бой до сдачи соперника или потери сознания одним из бойцов. Разрешены техники не выше базовой ступени. Все понятно?

– Да, мастер Ширу, – согласно кивнул Рико.

Базовая ступень? Это еще что такое? Их сколько вообще? Я ведь понятия не имею, о чем говорит этот чертов старикашка!

– Никаких смертельных техник! Увижу что-то подобное – вылетите из школы под зад коленом, – рыкнул Четвертый Лист, одарив Рико хмурым взглядом из-под густых бровей. Понятно. Похоже, этот паренек не очень-то любит соблюдать правила. – Зик, как там тебя… Тарга? Тебя тоже касается. Никаких увечий и смертельных приемов! Это школьная арена, а не турнир императора! Там можете убивать противников сколько угодно. Все ясно? Эй, кто там у стойки? Бросьте шесты!

Что? Какие еще шесты? Передо мной упал шест, такой же, каким дрался Рок на верхушке столба в нашу первую встречу. И точно такой же упал рядом с Рико. Мальчишка тут же поддел его носком сапога, подкинув в воздух, перехватил его уже рукой, лихо крутанув шест вокруг себя. Выпендрежник, на публику работает. Я не стал изображать из себя монаха Шаолиня, по-простому нагнувшись и подняв шест. Нет, так дело не пойдет. С шестом я работать не умею, этому меня никто не учил. Да и что может сделать шест против огнестрела? А вот с двумя палками мне работать приходилось – майор-гэрэушник, гонявший меня в учебке, где-то нахватался разных экзотических техник, в том числе и работы с холодным оружием. Он помимо рукопашки, на которой сделал основной акцент, учил меня плюс ко всему и работе с ножом. Ну и с палками. Называл он это единоборство родом из Филиппин – арнис, или арнис эскрима кали. Довольно действенное единоборство, подходящее для субтильных филиппинцев, с помощью которого можно дать серьезный отпор даже гораздо более сильному физически противнику. А я сейчас по своим кондициям и антропометрии даже меньше среднего филиппинца. В прошлой жизни мне полученные знания не пригодились, не пришлось как-то, но вот сейчас… Я посмотрел на шест. Он был сделан из какой-то плотной древесины, длиной мне по плечо. Довольно увесистый. Я уперся одним концом шеста в землю, надавив сверху. Шест согнулся, но не сломался. Гибкий, хорошо. Это, конечно, не ротанг, из которого делают палки в арнисе, но тоже сойдет.

Я надавил сильнее. Шест согнулся практически в кольцо, но выдержал. Еще немного… Я напрягся, навалившись на верхушку шеста всем телом. Раздался треск, и шест не выдержал.

– Эй, ты что делаешь, побродяжка? – Рико перестал крутить шест и теперь во все глаза смотрел на мои манипуляции. – Ты зачем шест сломал? Думаешь, тебя это спасет?

– Заткнись, придурок, – пробурчал я себе под нос, подбирая обломки шеста. Сойдет. Один обломок оказался чуть длиннее другого, но это не страшно, они совсем не обязательно должны быть одинакового размера. К тому же в эскрима кали была техника работы с длинным и коротким клинком, как у японских самураев. Понятно, что это не катана и вакидзаси, откуда бы им здесь взяться, но техника чем-то схожа. Более длинный обломок я взял прямым хватом, а короткий – обратным, прижав его к внешней стороне предплечья, как тонфу. Длинный – для нападения, короткий – для защиты. Мне главное – навязать противнику ближний бой, как можно быстрее сократить дистанцию, не дав применить непонятную технику огня, а дальше действовать по ситуации. Шест хорош на дистанции, в бою на расстоянии удара рукой он бесполезен.

– Эй, Тан, и ты здесь? – Стоявший неподалеку Ширу задрал голову, разглядывая кого-то, стоявшего на верхних рядах-ступенях местного «колизея», и ехидно прищурился. – Так и знал, что ты появишься. Как насчет ставки? Скажем, десять серебрушек?

Я обернулся, также посмотрев вверх. А народу что-то прибавилось. Учеников стало точно больше, чем когда мы пришли к этой странной арене, созданной, похоже, специально для подобных поединков. Значит, и Второй Лист здесь? Пришел посмотреть на бой своего нового ученика?

– Мелочишься, Ширу, – раздался спокойный голос мастера Тана. – Давай уже по золотой марке.

– О, решил сыграть по-крупному? – ухмыльнулся мастер Ширу. – Ну хорошо, пусть будет по-твоему. Серьезные деньги, Тан, – не боишься проиграть?

– Нет, – коротко ответил мой новый учитель.

– Ну, смотри, – хмыкнул старикашка, слегка присев, и одним прыжком запрыгнул на трехметровую внутреннюю стену арены. Это он как? С места на такую высоту… Нормальные люди так не могут! Впрочем, чему я удивляюсь… В этом мире я вообще видел мало нормального. Хрен с ним, пускай хоть летает и ходит по воде аки посуху. Сейчас нужно выкинуть все лишние мысли из головы и сосредоточиться на поединке. Не знаю, приходилось ли этому мальчишке, стоящему в десяти метрах от меня, драться насмерть, но мне приходилось, и не раз. И в этом у меня преимущество, опыт и память никуда не делись. То, что это будет не простой спарринг, уже понятно, и предупреждающие слова Ширу можно смело отбросить как ничего не значащие. Если этот Рико успеет применить свой Плевок Саламандры, то я или труп, или калека, к бабке не ходи. Поэтому работать надо жестко, стремясь не победить по очкам, как на спортивном состязании, а надолго вывести противника из строя. И желательно очень быстро. Я сделал три глубоких вдоха через нос, медленно выдохнув тоже через нос. Насытить кровь кислородом, успокоить дыхание, очистить разум. Тело разогрето бегом, но в мышцах еще достаточно гликогена, восстановиться я уже немного успел. Зрение расфокусировать, я должен видеть не только своего противника, но и то, что происходит вокруг. Это приходит с опытом, а его, как известно, не пропьешь. Подбадривающие крики болельщиков стихли, я слышу размеренные удары своего сердца.

– Готовы? – как издалека раздался голос Четвертого Листа. – Бой!

Я резко прыгаю в сторону. И вовремя. Мальчишка не стал ждать, когда я к нему приближусь, быстро начертив рукой какой-то знак в воздухе. В мою сторону полетел огненный шар, но на прежнем месте меня уже не было, и шар пролетел мимо. Быстрый, гаденыш. Если в арсенале у мальчишки есть что-то с самонаведением, то у меня проблемы. Но думать об этом некогда. Я сокращал дистанцию с каждой секундой, «качая маятник» и прыгая из стороны в сторону, чтобы сбить противнику прицел. Ага! А времени на перезарядку у тебя уходит немало. Сейчас! В меня летит очередной раскаленный шар плазмы, я ничком падаю на каменный пол, пропуская его над собой, и резко бросаюсь к мальчишке, пытаясь пройти ему в ноги. Черт, неудача. Пацан успел отскочить, перехватив двумя руками шест, конец которого просвистел у меня рядом с ухом, чиркнув по плечу. Вплотную! Его нельзя отпускать! Перекат через голову, удар длинной палкой по ногам. Но Рико с места сделал сальто назад, успев выстрелить шестом горизонтально, как копьем, перехватив его одной рукой в полете. Сухо стукнуло дерево, я успел отбить удар импровизированным тонфа.

Мальчишка отходил назад, двигаясь вдоль стены, как будто видел затылком, непрерывно нанося удары шестом. Патовая ситуация. Я не мог приблизиться к нему вплотную, чтобы применить ударную или бросковую технику, но и Рико не мог разорвать дистанцию настолько, чтобы использовать свой Плевок Саламандры. Рук я почти не чувствую, удары шестом наносятся в полную силу, и не от всех получается увернуться, приходится блокировать палками, прижатыми к предплечьям. Так я долго не продержусь. Думай, голова, шапку куплю.

Мальчишка тем временем решил сменить тактику. Он перехватил шест одной рукой и, заведя вторую за спину, раскрутил шест перед собой в веерной защите. Вот он, шанс! Противник ушел в глухую оборону, и если я смогу хоть на мгновение заблокировать его шест… Прыгаю вперед, выставив перед собой скрещенные палки. Но… как в замедленной съемке, вижу промелькнувшую на лице мальчишки торжествующую усмешку. Он выставил перед собой вторую руку, которую до этого момента прятал за спиной, направив на меня ладонь со скрюченными в «лапу тигра» пальцами. Горло стискивает невидимая удавка. Ловушка! Он готовил прием за спиной второй рукой, и я ничего не видел! Я выронил бесполезные палки, рухнув на колени и схватившись руками за шею. Воздуха! Сердце молотило как бешеное, окружающее пространство начало плыть перед глазами.

– Ну что, отброс, – раздался сверху голос мальчишки. Он уже ничего не опасался, подойдя ко мне вплотную. – Теперь понял, с кем связался? Знай свое место, грязный зик.

Удар сапогом в лицо. Я услышал треск, с каким ломается носовой хрящ, на каменный пол арены часто закапали ярко-алые капли крови. В душе полыхнула ярость. Я еще могу драться, урод! Сапог Рико находился совсем рядом, и я из последних сил, чувствуя, что вот-вот потеряю сознание от нехватки кислорода, приподнимаюсь на дрожащих руках и вцепляюсь зубами ему в ногу выше колена, изо всех сил сжав челюсти. Раздался тонкий вопль, и невидимая удавка на шее исчезла. Какое же это блаженство – просто дышать! Я чувствую удары кулаками по голове и спине, но только сильнее сжимаю челюсти, мотая головой из стороны в сторону, вцепившись в ногу противника как бульдог, мертвой хваткой. Отпускаю ногу Рико, чувствуя во рту вкус крови. Что, ублюдок, так драться тебе еще не приходилось, а? Обхватываю обеими руками ноги противника, надавливаю плечом. Рико падает навзничь, пытаясь ткнуть меня растопыренной пятерней в глаза. Но уже поздно, я занял верхнюю позицию, сев Рико на грудь и нанося ему удары в лицо, как кувалдой по наковальне. Получай, выродок! Лицо Рико все в крови, но я все продолжал и продолжал наносить удары, превращая высокомерную физиономию зажравшегося недоноска в кровавое месиво.

– Хватит!

Меня отшвыривает в сторону чья-то рука. Мастер Ширу.

– Все, ты победил! Какие демоны в тебя вселились, мальчишка?!

Я падаю на спину, вдыхая такой сладкий воздух победы. Демоны, говоришь? Никаких демонов, просто меня научили так драться. Никаких побед по очкам или по решению судей. Это спецназ, старик. В настоящей драке мало красоты. Не важно, как ты победил, не важно, насколько у тебя корявая техника. Главное одно: ты должен стоять, а твой противник – лежать. И только сейчас до меня стал доноситься многоголосый ор с трибун. Я с трудом поднялся на ноги, вытерев ладонью покрытое кровью лицо. Группа приграничников вопила изо всех сил. Похоже, в школе я себя «поставил». И у меня к тому же появилась группа поддержки. Что ж, неплохо для первого дня обучения.

Четвертый Лист склонился над поверженным соперником, и я вновь увидел те же манипуляции, что проделывал мастер Тан в том памятном переулке. Удобная штука, вот бы научиться… Мастер Ширу разогнулся, окинув меня хмурым взглядом. А после перевел его куда-то наверх. А, мастер Тан… Учитель стоял, скрестив руки на груди, и по его лицу невозможно было понять, злится он или радуется.

– Тан, не забудь мне напомнить поговорить с тобой по поводу твоего ученика, – сухо произнес мастер Ширу.

– Ты сомневаешься в исходе поединка, Ширу?

– Нет. Но подобная звериная жестокость у такого сопляка… – Четвертый Лист покачал головой, направившись к выходу с арены.

– Победа есть победа, Ширу. Ты прекрасно знаешь, как проводятся поединки на турнире. Ведь сам в нем участвовал.

– Да, я помню. И теперь понимаю, что ты задумал, Тан. И не скажу, что мне это нравится.

А вот я что-то ничего не понимаю. О чем это они?

– Эй, кто-нибудь! Отведите Рико к мастеру Со! – распорядился мастер Ширу. – А ты, зик, давай на занятия со своим учителем, и так по твоей вине тренировка сорвана.

Опять я во всем виноват? Да что ж такое-то… Я пожал плечами, и двинулся вслед за стариком.

– Тарга, сзади! – раздался сверху крик Рока.

Я быстро развернулся, высматривая угрозу, но опоздал. Мой поверженный противник с кровавой маской вместо лица стоял на ногах, выставив перед собой сомкнутые ковшиком ладони, а мне в грудь летела раскаленная добела, гудящая струя пламени. Увернуться я не успевал. Страшная боль пронзила тело, и я провалился во Тьму.

Я выплывал из объятий Тьмы постепенно, как будто она ласково выталкивала меня из глубины забвения к реальности. Просыпаться не хотелось, во Тьме было так тепло и уютно… Но делать нечего, придется возвращаться к суровым будням, в конце концов, я военный человек и должен выполнять приказ. То, что он был, я знал точно, только вот вспомнить бы, какой именно… Мрак перед глазами рассеялся, и я огляделся по сторонам. Какого… Куда это меня занесло, черт побери? Просторная полевая палатка, в каких мы жили в тренировочных лагерях, бамбуковый складной столик завален картами, прижатыми сверху, чтобы не разлетелись от горячего пустынного ветра, автоматом «Вал» с прикрученной оптикой. На краю стола – древняя керосинка, рядом со столом – стул с висящей на спинке потертой брезентовой разгрузкой-«лифчиком», старого, еще советского образца. Я что, вернулся на Землю? Что за… Я неверяще уставился на свои руки. Это же мое прежнее тело! То самое тело, которое я носил уже более сорока лет! Да и форма на мне привычная – обычная, выгоревшая на солнце «полевка» без знаков различия, на ногах растоптанные, покрытые пылью берцы. Да что тут творится? Опять Тьма что-то учудила? А что с телом того пацана? Неужели все это было сном, наваждением? Да нет, быть того не может!

– Здорово, Никитин, – раздался сзади знакомый до дрожи густой бас моего непосредственного командира – полковника Семенихина. – Давненько не виделись.

Я медленно обернулся. Полковник, одетый в штаны-«песчанки» и тельник такой же расцветки, развалился на разборной койке, закинув руки за голову и взирая на меня с отеческой улыбкой.

– Здравия желаю, товарищ полковник, – автоматически ответил я, вскакивая и вытягиваясь по стойке смирно.

– Да не тянись ты, майор, – хмыкнул Семенихин. – Не на плацу.

Я с силой проморгался. Нет, ничего не изменилось. И сам полковник тоже. Лысая, как бильярдный шар, голова, мощные плечи борца, густые «ворошиловские» усы, сеточка морщин возле глаз, ясно видимая на загоревшем под жарким солнцем лице. Это точно он. Только вот… Полковник Семенихин погиб два года назад на моих глазах при выполнении задания, под минометным обстрелом. Меня тогда только легко ранило, так, царапина, а вот командиру не повезло. От случайной пули или осколка никто не застрахован, и любой профессиональный военный это прекрасно знает.

– А я думал, что вы…

– Погиб? – усмехнулся полковник. – Ну да, есть такое дело. Чему ты удивляешься? Ты ведь тоже, как бы это сказать, не совсем жив.

– Вы знаете? – удивился я. – Откуда?

– А ты из палатки выгляни, майор. – Полковник вытащил из кармана штанов мятую пачку сигарет, выбил из нее белый цилиндрик и прикурил от потертой зажигалки «Зиппо», которую всегда таскал с собой, сколько я его помню. – Сразу сам все поймешь.

Я последовал совету полковника, подойдя к выходу и отодвинув рукой плотную брезентовую «занавеску». Понятно… Вокруг палатки колыхалась Тьма, обступая ее со всех сторон. Как будто кто-то выдернул кусок пространства пустыни, вместе с палаткой, и закинул ее сюда, в абсолютное ничто.

– Теперь понял, майор? – Полковник сел на кровати, затянулся сигаретой и выпустил тугую струю ароматного дыма.

– Кажется, да.

– Ох, хорошо все-таки хоть ненадолго почувствовать себя живым. – Семенихин сделал еще одну глубокую затяжку. – Ну да перейдем к делу. Я здесь с поручением. Такие дела, майор. Судьба – странная штука. И получается, что сейчас не я твой командир, а ты мой. Мне вот так не повезло, и второй шанс я не получил. Везунчик ты, Никитин. Видать, чем-то ты ей глянулся. – Полковник сделал последнюю затяжку, до фильтра, бросил окурок на пол и растер его подошвой ботинка. – В общем, слушай внимательно, майор, передаю тебе приказ верховного главнокомандующего. Ну, если ее можно так назвать.

Что? У меня голова шла кругом. Палатка точь-в-точь как в военно-полевом лагере, погибший на моих глазах командир, Тьма вокруг…

– В общем, держи вводную: ищи Восьмого Листа. Пусть он обучит тебя магическому бою. У тебя мало времени, и жизней не бесконечное количество. Конец цитаты. Передаю дословно, что бы это ни значило. Ты сам хоть что-то понял, Никитин?

– Не очень.

Восьмой Лист? Хм… Это кто ж такой? Насколько я понял, речь идет об учителях школы. Но там вроде только семь наставников, причем я лично видел только троих. А откуда тогда восьмой взялся? Стоп… В памяти промелькнула картинка старой, истертой монеты, которой со мной расплатился мастер Тан после первого боя на тренировочной площадке. И там в отчеканенном изображении ветви на реверсе, было восемь листов. Да уж, загадка…

– Ну, я свое задание выполнил, майор. Рад был повидаться. Глядишь, еще свидимся. Бывай, Никитин.

Окружающее пространство стало зыбким, начало течь черными кляксами.

– Подождите! Как там? – задал я вопрос командиру, фигура которого уже стала полупрозрачной.

– Там? – пожал плечами полковник. – Там по-разному. Совсем не так, как поют земные святоши. Но там есть главное – можно двигаться вперед и стать кем-то большим. Не завали задание, майор.

Мгновение, и фигура командира исчезла. Как исчезло и все вокруг. Сознание сделало кульбит и выключилось, как перегоревшая лампочка.

Шорк… шорк… Этот противный звук проникал прямо в мозг и наконец заставил меня проснуться. О, знакомая обстановка. Опять больничка. Даже топчан тот же самый, на котором я лежал в прошлый раз. М-да… С этим надо что-то решать. Если я каждый раз после драки буду попадать в маленькие ручки мастера Со, то, боюсь, у меня никаких денег не хватит. Ведь еще и за прошлое излечение не расплатился, а тут опять вляпался. Я осмотрелся по сторонам. На этот раз в больничной «палате» я был один, все остальные топчаны пустовали. Собрался было откинуть толстое покрывало, которым был укрыт, но тут же зашипел от боли в груди. Скосил глаза вниз. Грудь плотно забинтована, повязка пропитана чем-то желтым и засохшим. Похоже на какую-то мазь. Вот же долбаный ублюдок этот Рико! Правильно учат в спецподразделениях – нельзя оставлять противника в живых. Иначе он может подняться и выстрелить тебе в спину, будучи даже смертельно раненным. Вот и мне выстрелил, урод малолетний. Что ж, в следующий раз буду умнее и подобной ситуации не допущу. Хорошо, что в живых остался. В живых, да…

Я прогнал перед внутренним взором врезавшуюся в память картинку. Мертвый полковник Семенихин, палатка в пустыне, Тьма, обступившая ее со всех сторон… Что там говорил командир – приказ от верховного главнокомандующего? Причем называл его Семенихин в женском роде. Это он о Тьме? Не знал, что Тьма обладает сознанием и речью. Впрочем, сам факт того, что я оказался в другом мире, да еще и в чужом теле, говорит о многом. Похоже, это было целенаправленное действие. Искать Восьмого Листа, значит? Хорошо бы узнать где. Но приказы командира не обсуждаются, они выполняются. И даже если я здесь шестнадцатилетний хилый подросток, да еще и нечеловеческой расы, а не сорокалетний майор ГРУ, то это ничего не значит. Приказ есть приказ, и его надо выполнять, эта установка у военного человека впаяна в подсознание намертво… Да какая же падла там шоркает?!

Меня как будто услышали, так как шорканье стихло. Секция раздвижных дверей отъехала в сторону, и в палату зашел какой-то согбенный старик с ведром и длинной метлой в руках. Дедок, одетый в черную куртку с подвернутыми рукавами и такого же цвета штаны, прислонил метлу рядом с дверью, поставил на пол ведро и достал из него мокрую тряпку. А, ясно. Уборщик.

– Здравствуйте, уважаемый, – вежливо поздоровался я. Старику на вид лет девяносто, и к такому возрасту стоит проявить почтение. Темное лицо испещряют глубокие морщины, седые редкие волосы заплетены в тонкую косичку, натруженные руки покрыты набухшими синими венами.

– А, вы уже очнулись, молодой господин, – расплылся в улыбке старик, обнаружив явную нехватку зубов. – И вам здоровьичка. Как вы себя чувствуете?

– Спасибо, неплохо. Только вот, – я кивнул на забинтованную грудь, – еще немного болит.

– Так что же вы хотели. – Старик с кряхтением нагнулся, елозя мокрой тряпкой по деревянным доскам пола. – Скажите спасибо, что живы остались. Боевая огненная магия третьего уровня, от такой мало кто выживает. Видать, хранят вас ваши клановые боги, юный господин.

Огненная магия третьего уровня? Это еще что? А сколько вообще этих уровней и чем они друг от друга отличаются? Перед глазами вспыхнул фрагмент памяти. Закрученный в тугой штопор, ревущий поток пламени, летящий мне прямо в грудь. Почему я выжил? Или это работа Тьмы? Ведь полковник Семенихин не зря обмолвился, что жизней у меня не бесконечное количество.

– А вы что, видели?

– Да, я как раз рядом с ареной дорожки подметал, вот и решил посмотреть, чего там так детишки расшумелись. – Дедок прополоскал тряпку в ведре, выжал ее и вновь опустился на колени, тщательно вытирая пол под соседним топчаном. – Не знаю, кто прежде был вашим учителем, но учил он вас плохо. В кулачном бою вы еще на что-то годитесь, да и то лишь на ученическом уровне, но вот в магическом…

Старик покачал головой, продолжая работу.

– А что же мне было делать? – поневоле заинтересовался я. Никогда не помешает взгляд со стороны, так можно увидеть не только чужие ошибки, но и свои собственные.

– Есть способы. – Дед отложил тряпку и взглянул на меня темными глазами из-под седых кустистых бровей. – Силой и статью вам с прочими учениками не сравниться, но сила – она разная бывает. Только вот мастер Тан, боюсь, не тот учитель, что вам нужен.

Дедуля говорит загадками. Почему это Второй Лист мне не подойдет? У него ведь, судя по обмолвке Рока, уже был ученик? Да и кладовщик об этом вроде тоже упоминал.

– И почему?

– Мастер Тан – хороший боец. Лучший в своем клане, да и в школе Белого Дракона тоже. Победитель турнира императора, как-никак. Только вот… – Дедуля закончил вытирать пыль под соседним топчаном и поднялся на ноги, держа мокрую тряпку в руках. – Хороший боец – не всегда хороший наставник. У Второго Листа уже был когда-то ученик… И ничем хорошим для него это не закончилось.

Мне показалось или в темных глазах старика мелькнула ненависть?

– Но вы не обращайте на мои слова внимания, юный господин, – вновь расплылся в беззубой улыбке старик. – Я всего лишь старый, выживший из ума уборщик, что я могу понимать…

Дедок прошаркал к выходу, бросив тряпку в ведро с водой. Да, кстати – может, этот старикан что-то знает о Восьмом Листе? Источников информации у меня совсем немного, любой сгодится.

– А… вы не знаете, где мне найти Восьмого Листа?

Уборщик, закончивший с уборкой и уже протянувший руку к створке дверей, замер.

– И зачем он тебе понадобился, мальчик? – не поворачиваясь ко мне, глухо произнес старик.

Черт, и что мне ему ответить? Что мне передал поручение Тьмы мой погибший командир?