Текст книги "Бот"

XIII

Пятница, 14 августа, 11:10 (UTC +2)

Терминал «B» международного аэропорта Борисполь

Украина

Штаерман переминался с ноги на ногу у эскалатора, демонстративно громко вздыхал и поглядывал на часы. Чуть в стороне от него стояли Тимур и Алина. Тимур смотрел в пол, девушка – в окно на стоянку перед терминалом.

Время шло. Парочка будто и не собиралась прощаться.

У Штаермана кончилось терпение. Он кашлянул и деликатно, но твердо сказал:

– I think we must go[27]27
  Думаю, мы должны идти (англ.).


[Закрыть].

Тимур посмотрел на чилийца так, словно видел его впервые.

– It’s time[28]28
  Уже пора (англ.).


[Закрыть], – чернявый франт проявил настойчивость. Он реально нервничал. Он не мог позволить себе расслабиться, пока Тимур не пройдет паспортный контроль и не окажется в транзитной зоне аэропорта.

– Сейчас-сейчас, Оскар. Еще чуть-чуть, – отмахнулся Тимур и, набравшись смелости, повернул лицо Алины к себе. – Ну, мне пора. Ты тут… это… не…

Щеки у Алины были горячие, словно она только что вернулась с пляжа.

– Я тебя ненавижу, – она посмотрела ему в глаза.

Тимур понимал, что времени на новый виток скандала уже нет. Он взял Алину за талию, притянул к себе и поцеловал в губы. Девушка не сопротивлялась. Ответила на поцелуй, а потом положила голову Тимуру на грудь.

– Я тебя ненавижу, – повторила она, но в голосе уже не было ни капли злости.

– Я знаю. Я – говно.

– Хуже.

Ощущая под тонкой кофточкой ее мягкую грудь, Тимур почувствовал, что начинает заводиться. Электрическое возбуждение прокатилось по его телу от живота и до шеи. Через секунду ему стали тесны джинсы.

– И надо было тебе вот так ерепениться! – взъерошивая пальцами душистые волосы, прошептал он на ушко Алине. – Мы не увидимся целых два долбаных месяца, а вчера у нас даже не было секса.

– Секса у тебя не будет еще два месяца после возвращения, – изобразила злость брюнетка. Тимур снисходительно усмехнулся. – Я тебе это обещаю, юноша!

– Ну, это мы еще посмотрим. – Тимур сильнее притянул ее к себе.

– Запомни мои слова! – вспыхнула Алина и больно укусила его за шею.

– Хорошо. Только не сердись. Сразу после прилета я тебе напишу, – Тимур засомневался, сможет ли он выйти в Интернет в аэропорту Сантьяго. – Хотя не знаю. Я постараюсь написать из Сантьяго. Если нет, то сразу, как доберусь до места работы.

– Только попробуй не написать!

Штаерман опять кашлянул и положил руку на поручень эскалатора.

– Все, пошел. Я тебя люблю.

– Пока, – Алина послала ему воздушный поцелуй, выдавила из себя улыбку. – Пиши мне, а то я тебе… – и погрозила кулачком.

– Наконец-то, – выдохнул чилиец.

Тимур поднимался на эскалаторе, стоя на три ступеньки ниже Штаермана. Проехав половину пути, он обернулся и помахал Алине рукой. Жест получился неуклюжим. Можно сказать, даже дурацким. Алина хихикнула и показала ему язык.

Вряд ли она бы так резвилась, если бы знала, что писем от любимого не будет…

XIV

Пятница, 14 августа, 15:34 (UTC +1)

Терминал 4 международного аэропорта Барахас

Мадрид, Испания

Самолет испанской авиакомпании «Iberia» должен был вылететь в Сантьяго-де-Чили в 00:10. Оскар и Тимур пообедали, после чего оставалось только ждать. От нечего делать Тимур включил ноутбук, чтобы попробовать через вай-фай войти в Интернет. Нашел канал без пароля и подключился.

– Эй, амиго! – вдруг обратился к нему Штаерман. После того как в аэропорту Киева они прошли паспортный контроль, чилиец сменил тон и стал вести себя уже не как строгий работодатель, а как рабовладелец. – Побудь здесь. Мне надо подобрать тут еще одного пассажира.

– Кто-то еще летит с нами?

– А ты думал, ты один такой умный?

Тимур вошел на свою страницу на почтовом сервере ukr.net. В папке «Входящие» висело 24 непрочитанных письма. Бо́льшая часть касалась работы. Тимур не стал их читать. В ближайшее время у него будет над чем ломать голову. Зачем тратить время и силы, отвлекаясь на проекты «TTP Technologies»? Несколько сообщений пришло с Facebook. Он быстро с ними разобрался.

После этого непрочитанным осталось всего одно письмо. Отправитель – Natalie1976, тема – «Предостережение!».

Что еще за Натали? 1976 скорее всего означает год ее рождения, предположил Тимур. То есть она старше большинства его знакомых и младше всех его начальников. Наверное, это просто спам. Тимур провел пальцем по тачпаду, собираясь открыть письмо. Но тут перед ним возник Оскар Штаерман.

– Вот познакомься, – апатично бросил чилиец по-английски, – это Игорь Емельянов.

Рядом со щеголеватым Штаерманом стоял неряшливо одетый полноватый человек лет сорока.

– Профессор Игорь Емельянов, – ядовито уточнил новоприбывший. Нижняя губа презрительно оттопырена, щеки обвисли, как у бульдога, засаленные волосы падают на лоб.

– А это наш программист, – не обращая внимания на поправку, продолжил Штаерман, – Тимур Коршак.

– О, – с лица русского сошло надменное выражение. – О-о, – снова повторил он, дважды передернув кустистыми бровями.

– Вы говорите по-русски? – спросил Тимур, удивленный реакцией профессора.

– А как мне еще говорить? Не на китайском же?

«Еще один псих», – подумал Тимур, а вслух сказал:

– Откуда вы меня знаете?

– Я тебя не знаю. Мы только что познакомились, забыл?

– Тогда почему такая реакция?

– Какая?

– Это ваше «о-о».

– Я видел твою работу.

Тимур насторожился.

– Прошу прощения, – прервал их разговор Штаерман, – должен сообщить, что мне не удалось достать места в бизнес-классе. Я поздно обратился за билетами в «Iberia».

– Хочешь сказать, что мы полетим в эконом-классе? – завелся толстячок, переходя на английский.

– Именно.

– Посмотри на меня! Как ты это представляешь, Штаерман? Я похож на человека, который способен весь этот долбаный перелет тереться локтями о всякую вонючую деревенщину? Я никуда не полечу! Снимай отель. Когда будут нормальные билеты, тогда и полетим.

На скулах у Штаермана заходили желваки. Но он сдержал себя:

– Мы не можем ждать, профессор. Полетим в эконом-классе. Я взял каждому по три соседних места в конце салона. Конечно, это не кровать в бизнес-классе, но можно поспать и никто не будет толкать локтями.

Емельянов подвигал обвисшими щеками:

– Все так серьезно?

Чилиец кивнул несколько раз подряд.

Пока они препирались, Тимур вернулся к непрочитанному письму. Нажал на клавишу, чтобы открыть текст. Однако письмо не открылось, вместо этого появилась главная страница ukr.net. Видимо, пока он разговаривал с русским, связь с сетью прерывалась, и теперь почтовый сервер снова просил ввести логин и пароль.

Тимур терпеливо набрал их. Это заняло еще минуту.

Открыв свою страницу, он снова подвел курсор к заголовку «Предостережение!». Что-то словно звенело у него в ухе, говорило ему: он должен прочесть это письмо.

Но Емельянов как раз закончил разговор со Штаерманом.

– Ладно, – согласился профессор, – летим в эконом-классе, – и плюхнулся в кресло рядом с Тимуром, толкнув парня локтем и чуть не сбросив ноутбук на пол. Тимур мог бы и возмутиться, если бы не последняя фраза профессора. Она направила мысли в другое русло.

– Вы знаете, куда мы летим? – спросил программист.

Емельянов хмыкнул с видом человека, который знает все:

– Мы летим разгребать кучу дерьма, которая образовалась из-за тебя.

– Послушайте, – Тимур обиделся, оторвавшись от экрана, – если пользователь недоволен работой программиста, то не всегда виноват программист. Как я могу нести ответственность за код, который не я компилировал? Вы не имеете права судить о моей компетентности по обрывкам. Неужели не понимаете: невозможно отредактировать программу, которой не существует? Мне заказали только сырой код…

– Ты, похоже, не врубился в ситуацию, – с легкой грустью в голосе перебил его профессор. – Никто не ставит под сомнение твой профессионализм, никто не упрекает тебя. Там, куда мы летим, возникли проблемы. Судя по спешке, с которой мы туда направляемся, проблемы до черта большие. Но дело не в том, что ты дал маху в концепции или настрочил дырявый код. Все, что сейчас творится в Атакаме, произошло потому, что ты слишком хорошо сделал свою сраную работу. – Русский замолчал, невидящими глазами уставившись прямо перед собой. И повторил: – Слишком хорошо, черт побери.

Профессор снова озадачил Тимура, и парень некоторое время сидел в задумчивости. Пока не услышал длинное «би-и-ип», раздавшееся из динамика ноутбука. Он сигнализировал о том, что заряд батареи снизился до критического уровня. Через секунду экран погас.

Если бы Тимур опустил глаза на экран на минуту раньше и прочел письмо Натальи Хорт, сейчас он бы уже искал нужную стойку, чтобы купить себе билет обратно в Киев. К сожалению, перепалка Штаермана с Емельяновым и слабый сигнал вай-фая помешали ему. Зарядное устройство от ноутбука лежало в сумке, которую он сдал в багаж в Борисполе. Сейчас сумка кочевала между багажными терминалами в недрах Барахаса. Поэтому у Тимура не было никакой возможности подзарядить свой компьютер.

А это было последнее «если бы». Тимур так никогда и не узнает, кто такая Natalie1976 и от чего она хотела его предостеречь.

Прибытие

XV

Суббота, 15 августа, 10:31 (UTC –4)

Международный аэропорт «Артуро Мерино Бенитес»[29]29
  Международный аэропорт «Комодоро Артуро Мерино Бенитес» (известный также как международный аэропорт Сантьяго или же аэропорт Пудауэль) – основной аэропорт чилийской столицы, находящийся неподалеку от местечка Пудауэль.


[Закрыть]

Сантьяго-де-Чили

Профессор выковыривал забившуюся меж ягодиц ткань брюк. После четырнадцати часов в самолете (лайнер прибыл вовремя – в 09:35 по чилийскому времени) он выглядел так, будто по рассеянности вышел из дому в неглаженой одежде. Волосы напоминали изрядно потрепанный ураганом стог сена. Чувствовал себя Емельянов соответствующе.

– Ты ему ничего не рассказал? – спросил он Штаермана, когда Тимур отлучился в туалет.

– Как и тебе. Подробности узнаете по прибытии на место.

– Я хоть знаю, куда лечу и что меня ждет. Парень же даже не догадывается, во что его втянули.

– Я не имею права. У него на данный момент всего лишь третий уровень доступа.

Профессор с шумом втянул в себя воздух, словно собираясь плюнуть Штаерману в лицо.

– Кретин, этот парень создал проблему, не побывав на комплексе. Через пару часов у него будет пятый уровень. Ему дали бы и шестой, если бы он существовал. Потому что он один может исправить ситуацию. Может спасти миллиарды ваших сраных инвестиций, пока они не перевалили за Анды или не спустились на юг к Сантьяго.

– Что ты хочешь от меня, профессор? Я всего лишь выполняю инструкции Кейтаро.

– Он имеет право знать, Оскар. Эта ваша долбаная конспирация приведет к тому, что, прибыв в лабораторию, он запаникует и откажется работать, – судя по манере речи, было непросто поверить, что у Емельянова есть докторский титул. Но Игорь был одним из тех бесцеремонных чудаков, без которых не обходится ни одно научное сообщество.

– Не откажется.

Тимур вернулся в зал ожидания, и беседа между Емельяновым и Штаерманом оборвалась.

В 12:15 они сели в самолет чилийской компании «LAN», рейс LA 362, и через полтора часа приземлились в Антофагасте.

XVI

Суббота, 15 августа, 14:00 (UTC –4)

Автомобильная стоянка аэропорта «Церро Морено»

Антофагаста, Чили

– Где конвой? – сразу разозлился Штаерман.

Воздух был прохладный – слегка приправленный запахом океана, но сухой. На стоянке их ждал обшарпанный, серый от пыли джип «Тойота-Тундра». Машина еще недавно была совсем новой, но за несколько месяцев езды по пустыне приобрела вид старого корыта. Замасленный капот практически не отблескивал в лучах пустынного солнца.

Штаерман, Емельянов и Тимур вышли с вещами из аэропорта. Навстречу им из кабины пикапа выскользнул невысокий коротко стриженный американец в ярко-красных шортах, желтой майке, кедах и модной, хоть и линялой бейсболке с надписью «Bon Jovi». На вид – ровесник Тимура. Он по очереди пожал прибывшим руки, помог забросить вещи в машину и усадил гостей на задние сиденья.

– Джеффри, а где, черт возьми, конвой? – прорычал ему прямо в ухо Штаерман.

– Я и есть ваш конвой, – тихо ответил Джеффри, подняв зеленые глаза на чилийца.

– Это как понимать?

– Прикрытия не будет, старик, – Джеффри Такер сунул руки в карманы шорт. – Знаешь, что было вчера? – он понизил голос. – Они на хрен разодрали ограду.

– Что?!

– Что слышал, чернявый… Боты порвали ее на немецкий крест. В двух местах… Сейчас все на работах.

Штаерман застыл. Очередная порция ворчливых фраз застряла у него в глотке. Лицо побледнело, а глаза забегали, как у сумасшедшего.

– Черт… Не может быть! Внешнюю ограду? А как же сенсоры?

– То-то и оно. Никакие сенсоры не сработали. Позавчера несколько ублюдков остались под одним из холмов. Они копали целый день. Вечером они уже были под оградой, именно поэтому ни один сенсор и не сработал. Проклятые выродки! – Джеффри заговорил спокойнее. – Если до вечера периметр не восстановят и не подадут напряжение, похоже, нам уже некуда будет ехать.

– А как же… – забормотал чилиец, – как же мы доедем без конвоя?

– Так же, как я приехал сюда. Будем гнать на всю катушку, чтобы проскочить до темноты. – Джеффри сплюнул. Он боялся не меньше Штаермана, может, даже больше, просто не подавал вида. – Надеюсь, успеем до сумерек.

– А если пробьем шину? А если полетит ходовая? Что тогда?!

Американец достал из кармана и надел черные очки. Ему не хотелось думать о том, что будет, если темнота застанет их в пустыне. Он просто проигнорировал вопрос и задал свой:

– Кто из них программист?

– Младший, – не глядя на Коршака, сказал чилиец. – Его зовут Тимур.

– Я так и думал… Какие странные у них имена: Tymur, Vadim… – Джеффри снова сплюнул и похлопал чилийца. – Ну что, старик, садитесь в машину. Не знаю как, но будем прорываться.

XVII

Они выехали из города и вырулили на Панамериканское шоссе – современную автомагистраль, что длинной серой нитью сшивает весь континент. Джефф повел «тойоту» на северо-восток. Несмотря на обшарпанный вид, машина рычала как зверь и исправно наматывала на колеса километры.

Вскоре океан пропал из виду. За окнами потянулся однообразный ландшафт: до сланцевых гор центральной Атакамы было еще далеко, а сине-черные отроги Анд отсюда были не видны. Это была Мертвая Земля: ни растений, ни перепадов высот, ни даже песка – сухая безжизненная пустошь.

Через сорок минут они проехали замерший городок Бекедано. Тимур заснул…

В 14:35, не доехав нескольких километров до Кармен-Альто, Джеффри притормозил, прижался к правой бровке и начал что-то выглядывать справа от шоссе. Найдя слабо накатанный съезд, американец крутанул руль и скатился с магистрали. Из-под капота вдаль уходила еле заметная колея. Она убегала на восток, в пустыню, и исчезала в дрожащем мареве, которое толстой линией разделяло плоскую серость Атакамы и непостижимо далекие склоны Анд.

Через минуту Штаерман забарабанил ладонями по панели кабины:

– Стой, Джеффри! Тормози!

Джип еще не остановился полностью, а он уже выскочил из машины. Потом встал перед капотом, загородив дорогу, – бледный, испуганный, без пиджака, рубашка на груди и под мышками потемнела от пота.

– Джеффри, я боюсь! – хрипло выдохнул чилиец. – У меня дети! Я хочу еще пожить!

Джеффри открыл дверцу и опустил ноги на песок. Перед тем как выйти из машины, американец окинул взглядом пустыню. Местность казалась безопасной.

– Я тебя понимаю, старик. Но не надо истерик. Я тоже на грани. Чувствую, вот-вот обмочу штаны. А в мокрых штанах далеко не уедешь.

– Я дальше не поеду, – решительно заявил Штаерман. – Давай позвоним Виллу. Спутниковый телефон с тобой? Вилл не подчиняется Джепу[30]30
  «Джеп» (англ. сленг. Jap, от Japanese – японец) – американское сленговое прозвище японцев с легким пренебрежительным оттенком.


[Закрыть], может, он поймет и…

– Телефон со мной, старик, просто… Вильяма нет…

Он захлопнул дверь, и остальные слова в салоне слышны не были. Однако услышанного оказалось достаточно, чтобы Емельянов нахмурился и беспокойно заерзал на сиденье.

– Америкос сделал ноги? Не может быть! – продолжал Штаерман. – Где он? Этот сукин сын не мог просто так бросить все!

– Кейтаро просил тебе не говорить, – потупился Джеффри.

– Что не говорить?

– Вчера боты взяли Вилла и одного из негритосов Рино…

Оскар не понял:

– Как это «взяли»?

– Забрали с собой.

– Что-о?!

– Мы поняли, что они подкопали столбы, но разве можно было догадаться, что сразу в двух местах? Бросились перекрывать прорыв напротив главного входа в жилой блок, а они ворвались в гаражи в первом инженерном. Кейтаро приказал отступать, мы заблокировали «DW»-здание, а Вилл и тот наемник, они не успели, понимаешь? Боты схватили их и потащили в пустыню.

Штаерман сглотнул слюну:

– И вы ничего не сделали?

– А что мы могли сделать, мать твою?! – рявкнул Джеффри. Впервые за сегодняшний день он потерял самообладание. – Все наложили в штаны. Даже Рино сидел тихо, как мышка. За три дня мы ни разу не попали ни в одного. Ни в одного! Ты понял? Я бы лучше пустил себе пулю в лоб, чем вышел тогда наружу.

– Боты убили их? – Штаермана передернуло.

– Нет.

– Нет?

– По крайней мере, не сразу. Когда их волокли, они были живые. А там не знаю…

– Для чего они им? Что они собираются с ними делать?

– Об этом пусть нам скажет украинец, – Джеффри мотнул головой в сторону заднего сидения «Тойоты-Тундры». – Я тебе и так уже сказал больше, чем был должен. Но это еще не все.

Штаерман прикусил губу.

– Напряжения на периметре не было, мы сидели в «DW», как обезьяны в клетке, а эти недомерки раздербанили склад.

– Чтоб я сдох! – прошипел Штаерман.

– Сегодня у тебя есть все шансы, – процедил Джефф. – потому что у них теперь полно боеприпасов и дюжина пятисотых «моссбергов»[31]31
  Mossberg 500 – один из наиболее распространенных в мире многозарядных дробовиков с перезарядкой за счет движения цевья.


[Закрыть].

– Ты шутишь.

– Не шучу. У них теперь огнестрельное оружие.

– А гормон?!

– Расслабься. Не все так плохо. Кейтаро после твоего отъезда велел перенести бутыли с альдостероном в жилой корпус. Стероиды пока у нас.

Оба замолчали. По шоссе за их спинами время от времени проносились автомобили, но звук моторов заглушался свистом дующего по пустыне ветра.

– Знаешь, – сказал Джеффри, – я не горю желанием нестись с неприкрытой задницей через Атакаму, рискуя нарваться на их стаю. Но у нас там восемь поваленных столбов… – Джефф вздохнул: – Старик, я не хочу притащиться на базу и понять, что мы остались с ними один на один. У нас тогда будет веселая ночка. Мы должны проскочить.

– Нет… нет… нет… Теперь я уж точно никуда не поеду, – в глазах у Штаермана появилось отчаянное упрямство.

Американец саркастически фыркнул и сплюнул:

– Джеп был прав. Не надо было тебе говорить.

– Иди к черту! Я звоню японцу. Дай мне телефон.

Джеффри пожал плечами:

– Как знаешь. Кейтаро в последнее время не в настроении.

– А то я не догадываюсь. Давай телефон.

Джеффри открыл дверь машины, достал спутниковый телефон «Thuraya Hughes» и бросил Штаерману. Тот поймал аппарат и без промедления набрал номер.

– Кейтаро, это Оскар, – напрягшись, начал чилиец. – Нет, у нас все в порядке. Пока что. Просто хочу поговорить… Мы в пустыне неподалеку от Панамериканы… Я не хотел вас беспокоить… Кейтаро, не горячитесь! – Штаерман начал вскипать. – Я все знаю, Джеффри мне рассказал… Поймите, если по дороге что-нибудь случится с украинцем… Да, мы можем проскочить, но я не поеду дальше. Я отказываюсь. Вот так просто: не сдвинусь с места… Вы же обещали конвой… Не кричите на меня. Бог с ней, с моей задницей, но неужели вы готовы рискнуть программистом?

Разговор в такой манере продолжался еще минут пять. Штаерман говорил все меньше, преимущественно кивал. Наконец, он оторвал трубку от уха.

– Ну что? – спросил Джеффри.

– Он пришлет две машины, – кисло буркнул чилиец. – Приедут в течение двух часов.

– А ограда?

Оскар пожал плечами:

– Все равно бы не успели до темноты.

Наискосок через пустыню от гор к океану текли струи сухого до скрипа воздуха – низкий звук напоминал далекий рев самолета.

XVIII

Суббота, 15 августа, 16:26 (UTC –4)

23°21‘30“ ю. ш. 69°48‘06“ з. д.

Пустыня Атакама

Сначала появились два столба пыли. Словно хвосты комет, наискосок тянулись они в безоблачном небе. Легкий ветерок рвал их на части и волок за собой к северу. Колонны пыли с каждой минутой становились все более четкими.

Немного погодя из дрожащего марева, ревя двигателями, размалывая на куски мелкие камни, вырвались два огромных внедорожника. Издали черные машины напоминали немецкие «Volkswagen Tuareg».

– Едут! – объявил Джеффри.

Тимур потянулся и зевнул. Быстрый сон не принес облегчения. В Киеве сейчас было пол-одиннадцатого вечера, организм требовал полноценного отдыха.

Штаерман вышел чуть вперед и ждал, уперев руки в бока. От его пижонского вида не осталось и следа. Одна штанина была разодранной, рубашка затвердела от высохшего пота, и ветер трепал ее, как перепачканный парус испанского галеона.

Он обернулся и крикнул Джеффри:

– Ты видишь?

– Что там?

– Рино Хедхантер собственной персоной.

– Не может быть! – обрадовался Джеффри.

Автомобили остановились. Это действительно были «туареги», только не «паркетники», предназначенные для дефиле по городу, а настоящие вездеходы в комплектации для бездорожья «Terrain Tech» – с навесными металлическимим бамперами и защитными сетками на передних окнах. На задние же борта и дверцы были наварены стальные листы, они полностью закрывали окна. Окна в передних дверцах тоже на две трети закрывала сталь, остальную часть – сетка. Из-за этого элегантный джип от «Фольксваген» выглядел как нечто среднее между «A7V» – немецким неповоротливым танком времен Первой мировой войны – и армейским вездеходом «Humvee»[32]32
  HMMWV (сокр. от англ. High Mobility Multipurpose Wheeled Vehicle – «высокомобильное многоцелевое колесное транспортное средство», больше известный как «Humvee», «Хамви») – американский армейский вездеход повышенной проходимости, стоящий на вооружении во многих странах мира. На его основе «General Motors» разработала гражданский внедорожник «Hummer».


[Закрыть], прототипом ненасытного гражданского пожирателя топлива «Hummer».

Как только «танкомобили» остановились, из них выскочили восемь вооруженных до зубов мужчин. Шестеро были крепкими невысокими неграми – черными, как уголь-антрацит. Седьмой выглядел как типичный японец – невысокий, худощавый, с плоским лицом, раскосыми глазами и прямыми рыжеватыми собранными в хвост волосами.

Возглавлял команду двухметровый, весь покрытый выпуклыми бугристыми мышцами верзила с обветренным угловатым лицом, черными волосами, торчащими в разные стороны, и маленькими кабаньими глазками. От середины его левой щеки к подбородку шел глубокий шрам.

– Привет, трусло! – не вынимая сигареты изо рта, амбал помахал рукой. – Ждете, пока мамочка заберет вас из детского сада, да? – Он расхохотался. – На сколько же вы отъехали от шоссе? Метров на восемьсот? На целый километр? Вот это да! Вы просто мегакрутые перцы!

– Привет! – взмахнул рукой Джефф.

Штаерман пожал загорелому богатырю руку. Потом обменялся рукопожатием с японцем. Тимур с профессором заинтересованно разглядывали вооруженный конвой.

– Кто это? – тихо спросил Емельянов у Джеффри. Из всех приехавших он знал только японца Кацуро Такеда, который был правой рукой Джепа.

– Амбал – это Рино Хедхантер, – охотно пояснил американец. – Начальник службы безопасности.

– Начальник чего? – удивился Емельянов.

– Службы безопасности.

– Я тебя правильно понял: он – Хедхантер? Охотник за головами?

– Ага.

– Это его настоящая фамилия[33]33
  Хедхантер (англ. Headhunter) – охотник за головами.


[Закрыть]?

– По крайней мере, так он себя называет. Паспорт я у него не проверял.

В Африке амбала называли Рино «Охотник-за-Головами», реже – Рино Годзила. Фамилии его никто не знал. Он был прожженным авантюристом и искателем приключений. Во время гражданской войны в Анголе поставлял оружие для УНИТА[34]34
  UNITA (порт. União Nacional para a Independência Total de Angola – Национальний союз за полную независимость Анголы) – повстанческое движение в годы гражданской войны в Анголе (1975 – 2002). После 2002 года – вторая по величине политическая партия Анголы.


[Закрыть], торговал слоновой костью, наркотиками и людьми. В 2002-м по окончании войны в Анголе оказался безработным. Попробовал податься в нефтяной бизнес, но его оттуда быстро вышибли. После этого он набрал гоп-стоп-команду и официально зарегистрировал ее как охранную службу. Рино был гражданином Южно-Африканской Республики, немецкий же акцент, о котором Рино ужасно не любил говорить и в душе глубоко ненавидел, свидетельствовал о том, что предками его были немецкие колонисты из Намибии[35]35
  В конце XIX века побережье Намибии было заселено немецкими колонистами. Они создали колонию под названием Немецкая Юго-Западная Африка. До настоящего времени сохранились поселения, имеющие типично «немецкий» вид. Их жители говорят по-немецки, хотя официальным языком Намибии является английский.


[Закрыть]. Хедхантер производил впечатление нервного бугая, способного мгновенно перейти от шуток и смеха к состоянию звериной ярости.

– А откуда столько чернокожих?

– Это ватага Хантера – наемники из Африки. Четверо из племени гереро[36]36
  Гереро – народ, проживающий в Намибии, а также в Анголе и Ботсване, 240 тыс. человек. Другое название – мбанду.


[Закрыть] – Фрэнки, Джеро, Ти-Джей и… блин, забыл, как зовут четвертого, и двое овамбо[37]37
  Овамбо – народ в Южной Африке. Численность – около 900 тысяч, 750 тысяч из которых проживают в Намибии (представляя собой крупнейшую этническую группу этой страны). Остальные живут на юге Анголы.


[Закрыть] – Нахас и Ндонга. Еще двое гереро, Сэм и Готто, остались в лаборатории. Был еще Том, но… его больше нет.

– Гм… – Емельянов догадался, что овамбо и гереро – это названия племен или народностей, и не стал переспрашивать. – И как давно Джеп нанял эту гориллу и всю его стаю «блэков»?

– Две недели назад. Как только все пошло кувырком. Одновременно Кейтаро отправил по домам большую часть персонала, – Джеффри сделал паузу, раздумывая, стоит ли договаривать. – …Всех, кто не догадался, что «малыши» сбежали.

– Значит, они все-таки сбежали?

– Вы не знали?

– Оскар не сказал. Хотя я чувствовал. А почему он не нанял местных?

– Вилл Ноланд был против. У местных есть родственники, им есть куда бежать, есть с кем потрепать языком… Вилл очень боится… то есть боялся огласки.

– Я не удивлен. Сам бы на его месте боялся.

Тимур тем временем приглядывался к наемникам. Он отметил две странные детали. Во-первых, африканцы были вооружены исключительно дробовиками. Тимур был хорошо знаком с этой моделью – пятизарядный американский «Remington 1100». В одной из ранних игр, выпущенных «TTP Technologies», с такими бегали его боты. Судя по коротким стволам, это был боевой, а не охотничий вариант. Такое ружье славится колоссальной площадью поражения и разрывной силой, но эффективно только на коротких расстояниях – до пятидесяти метров. То есть в ближнем бою. В пустыне логичней было бы использовать дальнобойное оружие с оптическим прицелом.

«Ремингтон 1100»

Во-вторых, Тимуру не понравились джипы. На их боках из-под листов брони проглядывал цветной логотип с надписью «NGF LAB» – голова киборга в шлеме: правая половина лица – человеческая, левая – с красным неоновым глазом – сложена из микросхем. Рисунок был нереальным, каким-то детским, что ли, хотя встревожило программиста не это. Логотип располагался под броней. Напрашивался очевидный вывод, что «туареги» поначалу ездили без стального панциря, а потом произошло нечто, заставившее на скорую руку переделать автомобили в бронетранспортеры.

Тимур впервые за время путешествия почувствовал, как по спине пробежал холодок беспокойства.

– Что тут происходит, объяснит мне кто-нибудь? – спросил он. – Восстание племен в пустыне или Андах? К чему этот антураж?

Пока Джеффри думал, что ответить, Хедхантер закончил разговор со Штаерманом и заорал:

– По машинам, дамы! Карета подана, мои щеночки! – Его голос, как взрывная волна, раскатился по пустыне. – Украинец со мной. Русский с Кацуро. Моя машина едет первой, за мной – Джефф, замыкает колонну Кацуро. Дистанция – пятьдесят метров, ни больше ни меньше! – Рино сделал паузу, чтобы набрать в грудь воздуха и добавил металла в голос: – И не забывайте – после наступления темноты каждый сам за себя. Если кто-то отстал, влетел в яму, сломал ось, сжег двигатель – остальные не останавливаясь катят на базу.

Тимура усадили на заднее сидение между двумя африканцами. Рино повернулся к нему и по-дружески подмигнул. Получилось не очень искренне.

– Как самочувствие, фелла[38]38
  Fella (сленговая форма от fellow, англ.) – дружище, приятель, чувак.


[Закрыть]?

– Спасибо, отлично, – соврал Тимур. – Только спать хочется. Великан оскалился и прохрипел:

– Я – Рино Хедхантер. Добро пожаловать в Атакаму! Мы уже тебя заждались.

Мотор взревел, за окном эхом отозвались двигатели двух других джипов. Через мгновение автомобили вереницей мчались в сторону гор, оставляя океан, солнце и цивилизацию далеко на западе.

До сумерек оставалось чуть больше часа.