Текст книги "Песня Северного ветра"

Дальше была уже работа Железяки, ментов и экспертов… Сложно скрыть следы приготовления взрывчатки в домашних условиях, особенно если ищут те, кто знает, что и где искать… Плюс, само собой литература националистического и экстремистского толка, материалы в изъятом компьютере… Короче кончик ухватили цепко, дальше глядишь, ниточка сама размотается… А всего-то ляпнул в интернетовской говорилке лишнего…

– Взяли… – Железяка недовольно покряхтел, качая головой. – Кабы мы его с тобой до взрыва взяли… Тогда дело другое… Профилактика важна, понял?

– Профилактика?! – Грант презрительно сощурился. – И в чем бы вы тогда обвинили эту фашистскую свинью? В разжиганье розни? Дали бы ему полгода условно, и все?

Железяка лишь развел беспомощно руками.

– А тебе обязательно крови надо?

– Конечно, – неожиданно спокойно отозвался агент. – Кровь за кровь, разве бывает иначе? Что там, кстати, с этим ублюдком? Признался?

– Да он и не отрицал ничего. Вот только все на себя грузит, не сдает никого… Может правда один был?

– Вряд ли, – скептически ухмыльнулся Грант. – Кишка у них тонка по одному… Дожимать надо. Хотите я покопаюсь?

– Как ты покопаешься?

– Ну, запущу везде пулю, мол, арестован русский патриот, то, сё… Нужна помощь неравнодушных, призыв к протестным акциям, поддержка героя, как обычно, короче. И посмотрим, откуда наибольшая активность пойдет. Они же своих не бросают, значит, должны задергаться, откликнуться, тут и подсечем…

Он осекся, безразлично глядя по сторонам, и зашедшая в их закуток официантка, гарантированно не расслышала о чем шла речь. Дежурно улыбаясь клиентам, девушка ловко расставила на столе расписанные золотыми драконами пиалки, деревянную подставку и маленький фарфоровый чайник. Грант чуть заметно кивнул ей в знак благодарности и девушка, поклонившись гостям, удалилась.

– Да, неплохо придумано, попробуй, конечно, в свободное от работы время, – продолжая прерванный разговор, задумчиво произнес Железяка. – Но помни, сейчас основное не это, основное – налет на арт. студию и взрывы в салоне черной магии и автоматах. Вот бы на кого выйти!

– Так может он как раз из этой группы…

– Да, нет, не похоже. Тут волки битые работали, ни следов, ни явных зацепок. А этот твой пионер в интернете протрепался, да потом еще чуть не пяткой себя в грудь бил, ни запирательств, ни попыток соскочить… Нет, не похоже, чтобы серьезные боевики у себя такого в команде держали.

– Мало ли, – Гранту явно не нравилось, что куратор недооценивает обезвреженного с его подачи подрывника, это как бы одновременно умаляло и его личный успех. – И на старуху бывает проруха, как «борщи» говорят, может и здесь тоже. Потому, кстати, и грузит все на себя, что понимает, накосячил серьезно…

– Кто говорят? Как ты сказал? – Железяка искренне удивился мелькнувшему в речи подопечного обороту.

– Вы про что? А, «борщи»… – Грант явно смутился, даже глаза опустил. – Это сленг молодежный… Ну, русские, короче…

– Вот как, – невесело ухмыльнулся Железяка. – Выходит, я тоже «борщ»?

– Вы, нет… Ну… – совсем сбился и стушевался агент.

– Ладно, – вздохнул, снисходительно улыбнувшись, куратор. – Прощаю, а вообще следи за языком, а то сболтнешь вот так, чего не надо…

– Да я не хотел, правда!

– Все, проехали, сказал! По делу все ясно? Не увлекайся Перегудой его и без тебя дожмут. Все силы на боевую группу, что у нас тут беспределит, понял?

– Да, понял, понял… А этого урода, точно додавят? Что ему светит в итоге?

– Хрен знает, – Железяка безразлично пожал плечами. – В любом случае он уже вне игры. А что светит, поглядим, как карта ляжет, какие обстоятельства следствие раскроет. Вот сейчас там вроде наркота замаячила…

– Так он чего и кололся еще?! Вот урод!

– Да нет, не он… – Железяка недовольно поморщился. – Те кого он взорвал, торговцы, наркотой втихую банчили, да водярой паленой… Сейчас если адвокаты докажут, что у него кто-то из близких друзей, или родственников из-за них, к примеру, на анашу плотно сел, то пойдет как смягчающее. А если присяжные судить будут, так и вовсе ход сильный. Оправдать, конечно, не оправдают, а вот на условное соскочить вариант, тухлый, правда, но чего не бывает…

– И Вы так спокойно об этом говорите? О том, что эта свинья вообще может безнаказанной остаться?!

Что-то не понравилось Железяке в голосе агента, слишком наигранно звучало возмущение, театрально, да и чуть громче, чем следовало. Играем? А для кого спектакль? Отхлебнув глоток чая и нарочито закашлявшись, оперативник чуть подался вперед, воспитанно прикрыл рот салфеткой, и этот жест позволил мотивированно повернуть голову чуть-чуть вправо, краем глаза осмотрев заднюю полусферу. Хоть и был брошенный взгляд беглым и поверхностным, но цель зацепить получилось. Высокий, широкоплечий парень, такой же смоляно-чернявый как Грант, склонился над барной стойкой некультурно положив на нее локти в каких-то нескольких метрах от их кабинки. Сидел спиной, но даже по ней, напряженно сгорбленной, застывшей в предельном внимании было ясно все. «А ушки-то на макушке, и чуть ли не шевелятся, – ухмыльнувшись про себя, подумал Железяка. – Эх, детишки, ну что же вам спокойно-то не живется, с кем в шпионские игры тягаться решили?» Агенту, однако, виду не показал, ответил спокойно, сдержанно.

– Это просто вероятность, парень. Причем весьма малая, так что пока гнать волну, смысла нет. В любом случае этот уже засвечен, а значит, практически не опасен. Нужно сосредоточиться на своей работе, а не выдумывать левые задачи.

Слова «своей работе» он выделил интонационным нажимом, внимательно заглянув в возбужденно блестящие глаза собеседника. Грант встретил его взгляд явным вызовом, не опустил глаз и несколько секунд они мерялись, как в детской игре «гляделки».

– Я всегда помню о своей работе!

Тоже сынтонировал, паршивец. Уверен, что я не понимаю о чем он сейчас. Ну-ну, блажен кто верует.

– Вот и ладненько, – благостно закончил Железяка. – Спасибо за чаек. Чудесный, кстати, я как заново родился. Надо бы рецептик запомнить…

– Не поможет, там очень много разных хитростей. Так что лучше сюда приходите пить, если не дорого, конечно!

Неожиданная смена интонаций в голосе куратора сбила Гранта с толку и теперь, не очень понимая, как ему следует себя вести, он от нервозности пытался хамить.

Железяка лишь шутливо погрозил ему пальцем, улыбаясь самой кроткой из своего арсенала отработанных и выверенных улыбок.

– Грешно смеяться над малоимущими. Всякий труд почетен, хоть и не всякий одинаково оплачен…

Грант в замешательстве молчал.

– Но это не значит, что надо опускать руки, – наставительно произнес Железяка, поднимаясь со скамьи. – Так что работать, юноша, работать, и еще раз работать… Ну, до новых встреч…

Следуя на выход, он будто случайно заблудился между столиками, в результате, вместо короткой прямой дороги сделав крюк, мимо барной стойки. Что ж, ничего неожиданного, молодой человек, преувеличенно поглощенный каким-то напитком в высоком бокале, был похож на Гранта, как брат близнец. Нет, внешность у них была конечно различна, но вот уверенно-властная манера держаться, ухоженность, подчеркнуто яркая, дорогая одежда и обувь… В общем, та самая «золотая молодежь», тот же слой общества, и, что немаловажно, та же национальность… И чтобы это значило? Открываем фирму по охоте на скинхедов? Собираемся несколько изменить расклад, не мы теперь снабжаем информацией офицера ФСБ, а он незаметно начнет снабжать нас? Ну-ну, ребятки, в такие игры играть весьма сложно… Посмотрим, посмотрим, наверное, будет даже забавно.

Выйдя уже из основного зала и практически дойдя до конца ведущего к входным дверям коридора, Железяка демонстративно хлопнув себя по лбу, развернулся обратно. Актерская игра пропала напрасно, вокруг никого не было. Зато не прошло в холостую само возвращение, еще не дойдя до порога, он уже видел, что высокие табуреты, перед стойкой пустуют. Ага, не хватило терпения дождаться моего ухода, голуби! Ну, точно, аккуратно заглянув в зальный полумрак, высунувшись всего на одну треть лица из-за стены коридора, он сразу заметил, спину «близнеца» уже перебравшегося за столик Гранта. Что ж, все подтверждается, но, кто предупрежден, тот вооружен. Хотите играть? Ладно, поиграем… Вот только правила этой игры пишете уже не вы…

»Я постиг, что Путь Самурая – это смерть.

В ситуации «или или» без колебаний выбирай смерть. Это нетрудно. Исполнись решимости и действуй. Только малодушные оправдывают себя рассуждениями о том, что умереть, не достигнув цели, означает умереть собачьей смертью», – повторил он, про себя стараясь запомнить, намертво вбить в память точные, чеканные формулировки. Возможно, когда-нибудь пригодится, можно будет поразить в разговоре не таких эрудированных приятелей, или, чем черт не шутит, произвести впечатление на какую-нибудь из знакомых девчонок. Да и вообще, красиво звучит, веско… Сразу видно, что писал не какой-то там пустомеля, а самый настоящий самурай. Эх, было же время! Здорово им там жилось, в средневековой Японии, не то, что ему сейчас в дурацкой неувязанной России…

Карен с сожалением захлопнул книгу в строгом переплете и отложил ее в сторону, самураи самураями, а сейчас пора было приниматься за работу. Сегодня вечером предстоял очередной бой его личной войны. Замигал приветливо лампочками маршрутизатор, есть, вход в Мировую Паутину свободен, welcome, добро пожаловать! Это действо для него превратилось уже почти в ритуал. Ежевечерний, перед тем, как лечь спать, обход выловленных в сети правых сайтов и форумов. Проверка состояния дел, снятие массива информации, которую уже после тщательного просеивания и обработки он использовал в боевых действиях, как раз против тех, кто так неосмотрительно трепался о своих делах в интернете, опрометчиво полагая, что глобальную сеть никто не контролирует. Нет, братцы-кролики, шалите! У нас все под контролем, все вы как на ладони, давайте, пишите, обменивайтесь инфой, сколачивайте команды под предстоящие акции, хвастайтесь уже проведенными! Каждое лыко ляжет в свою строку, осядет в недрах памяти мощного компьютера спецагента ФСБ с позывным Грант, а уж потом будем решать, что с вами делать, ребятишки: слить куратору, разобраться самим, или аккуратно направить вашу деятельность в нужное русло.

Карен поддерживал контакт с более чем десятком устойчивых правых групп и одиночек-автономов. Все эти люди держали его на сто процентов за своего парня, и если бы вдруг нашелся осведомленный доброжелатель, пожелавший поведать им, что их сетевой знакомец мало того, что самый натуральный агент, столь ненавидимых ими «акабов», так еще и армянин по национальности, ему вряд ли бы поверили, и уж во всяком случае, немало бы удивились.

Скоростной интернет легко, как профессиональный шулер колоду карт, тасовал страницу за страницей. Интересных новостей пока не попадалось, шебуршились о своем футбольные фанаты, обсуждая какие-то баннеры, что собирались поднять на секторах в ближайший матч, плакали о произволе властей получившие по загривку демонстранты с какого-то малозначительного митинга, писал очередной теоретик статью о том, что именно русские были предками всех народов мира, а божья матерь однозначно была славянкой и тому есть неопровержимые доказательства… Все как обычно, ничего, что могло бы привлечь внимание специального агента… Пробежав с десяток самых многообещающих сайтов и убедившись, что сегодня в правом мире тишь, да гладь, Карен вошел на свой любимый портал «Правое дело». Вот где можно было порезвиться всерьез, дразня комментариями к новостям фашистских свиней.

Вскоре нашлась и нужная статья. Краткая заметка как раз и рассказывала читателям о взрыве торговой палатки на Фрунзе, и о задержанном исполнителе теракта. Комментариев было много, причем, что ценно, судя по датам в заголовках, ребятки отписались совсем недавно, значит, есть шанс, что и сами до сих пор еще в сети. Комменты особой оригинальностью не блистали, стандартные пожелания быть осторожнее при планировании акций и моральная поддержка для арестованного героя.

»Сразу видно, что борщ недоделанный взрывал. Настоящие воины рвут бомбы на военных объектах и не попадаются, а этот даже с безобидными торговцами сладить не мог. Лох, как все славяне», – Карен удовлетворенно ухмыльнулся, отправляя на сайт свой комментарий к статье.

Подпись тоже была уже давно отработана на этом портале. «Боевик Хачик» стал здесь фигурой известной и всеми ненавидимой за едкие замечания и неприкрытую русофобию. Теперь следовало только дождаться, когда кто-нибудь из наиболее горячих посетителей ресурса откликнется на провокационную реплику. Потом, развивая успех, в перепалку можно было втянуть довольно много народу, а наиболее активно выступающих даже спровоцировать, на какие-то неосторожные признания. Рутина, обычный проверенный метод… Однако, сегодня что-то не клевало, время шло, а новых комментариев к статье все не прибавлялось. Карен с нетерпением покосился на часы, уже двадцать минут никто не реагирует, нет, так дело не пойдет. Придется несколько расшевелить прячущуюся где-то на просторах сети рыбу, подергав слегка заброшенную наживку. Он решительно потянулся курсором к иконке сетевых подключений.

Дело в том, что в квартире Абрамянов был установлен еще один компьютер, раньше он принадлежал отцу Карена, теперь, бывало, его использовала для прогулок по женским сайтам мать, а в основном он стоял себе без дела. Суть была не в этом. На втором компьютере установлен свой собственный выход в интернет, а оба компа завязаны в локальную сеть. Пользуясь этим обстоятельством Карен мог заходить на один и тот же сайт с двух совершенно разных IP-адресов, будучи не только для форумчан, но и для модераторов как бы двумя разными людьми. Вот и сейчас выйдя через отцовский компьютер на тот же портал, он получил возможность ответить «боевику Хачику».

»Настоящие воины – волки позорные, только и умеют, что детьми, да бабами прикрываться. Больницы и школы захватывают. А если против мужчин, так только чтобы десять на одного, не иначе», – поползли по экрану ровные строчки нового комментария. Подпись гласила «Ратибор», нормальное имя для русского наци, они там все на исторических параллелях сдвинуты. Ну-ка, ответим ему…

Дискуссия разгоралась под чутким руководством Карена, объединившего в одном лице и режиссера и актеров этого действа. Постепенно спор становился все горячее и бескомпромисснее, стороны уже окончательно забыли о необходимости соблюдать парламентские выражения и вовсю предлагали друг другу, то заняться оральным сексом, то еще чего почище… мат хлестал через край, однако, модератор, пока не вмешивался. То ли тоже наблюдал с интересом, чем кончится дело, то ли и вовсе занят был чем-то другим более интересным. Приближалась кульминация, и Карен даже кончик языка прикусил от усердия, он уже достаточно долго изображал сетевую перепалку, и наверняка, за ней сейчас следят немало зрителей, ожидающих кто же из спорщиков возьмет верх. Теперь следовало убедительно показать всю ничтожность и трусость «борща» с претенциозным именем «Ратибор», всю его убогую суть, трусливого подсиралы, способного тявкать только в безопасном, в силу своей анонимности Интернете.

»Так что, Ратибор, если тебе кавказцы так не нравятся, что же ты здесь со мной треплешься, а не идешь на улицу стрелять нас и резать? Знаешь, что слабо, что если в открытую хоть слово вякнешь, тебя тут же на колени поставят и сосать будешь у всех, кто не побрезгует член в твой поганый рот засунуть!»

Секунду он смотрел на набранный текст, задумавшись, не перебор ли. Потом щелкнул по кнопке «store», плевать, вот еще, со свиньями деликатничать. Подумав с минуту, коротко отозвался от имени Ратибора. «Сам отсосешь, ублюдок черножопый!»

Все пора закругляться, итак уйму времени потратил. «Вот как? Может, встретимся тогда где-нибудь? Там и посмотрим, кто у кого отсосет… или слабо?»

Хорош, этого будет достаточно, пережимать тоже нельзя, нужно просто создать у тех, кто следил за перепалкой четкое впечатление, что перетрусивший русак заткнулся и не стал продолжать общение. И так всем все ясно будет. Ну и конечно лишний кирпичик в любовно возводимое здание мифа о необыкновенной личной мужественности кавказских мужчин и природной трусости и рабской покорности русских. Но это уже так сказать общая, стратегическая цель, в конце концов, ему в этой стране жить до еще далекой и, будем надеяться, счастливой старости, так что грех не позаботиться, о своем личном благополучии уже сейчас. А то, если этим фашистам дать волю, так и до кавказских погромов недалеко, недавний пример Кондопоги перед глазами, если кто забыл. Потому надо использовать любую возможность и вбивать, вбивать в мозги этим тупоголовым ублюдкам мысль о непререкаемом превосходстве Кавказа. Чтоб боялись и уважали. Если враг тебя боится, это уже половина победы, разве не так? Ну а страх на пустом месте не возникает, его надо выращивать, культивировать…

Карен уже потянулся курсором закрыть надоевшую страницу, когда вдруг заметил, как замигала новая цифра в строке комментариев. Кто-то отозвался на его игру. Отчего-то у Карена болезненно сжалось в тот момент от дурного предчувствия сердце, словно тень сгущающейся над головой беды, черным крылом мазнула его по лицу. Брезгливым жестом вытерев о штанины вспотевшие вдруг ни с того, ни с сего ладони, Грант щелкнул мышкой открывая комментарий.

»Давай я вместо него с тобой встречусь».

Коротко и по делу, вместо подписи стандартный Аноним. Карен улыбнулся, похоже, клюет. Налетевшая было, тревога рассеялась, как дым, ведь именно ради таких вот моментов и затевались сетевые провокации.

»Тоже хочешь пососать большой кавказский член?»

Карен спешил, пальцы тыкали мимо нужных клавиш, и послание то и дело приходилось править. Предощущение грядущей удачи заставляло раздувать в охотничьем азарте ноздри. Похоже, в капкан шел крупный зверь.

»Люблю отрывать таким, как ты головы. Так что, встречаемся?»

Ответ не заставил себя долго ждать. Рыба заглотила наживку, оставалось лишь правильно подсечь.

»Конечно. Предлагаю дуэль. На пистолетах!»

Ну-ка! Согласишься, или нет?

»Ебанись, какие пистолеты? Откуда?! Давай по-нормальному, на руках».

Нет, родной, что мне с твоих рук? С чем потом к куратору пойду?

»Какие руки? Мы вроде не в песочнице играем? Нет пистолета, может быть ножи?»

Херня, конечно, но хоть что-то, что позволит зацепиться. Ношение холодного оружия, статья лажовая, кто по нашим временам его не носит? Но если сделать все с умом, то позволит провести предварительное задержание, а там, мало ли что еще выплывет…

»Хорошо. Время и место?»

»Метро Ахматовская, у самого памятника, завтра, девятнадцать часов».

»Там народу в это время полно. Это же почти центр. Может, более подходящее место выберешь?»

»Обоссался, герой?»

»Нет».

»Тогда жду».

С удовлетворением вздохнув, Карен отвалился от компьютера. Можно было звонить куратору, рыбка клюнула. Наверняка это какой-нибудь скинхед, уж больно борзо общался, уверенно. Наверняка на стрелку явится с целой командой таких же отморозков и на карманах у них будет оружие, скорее всего не только оговоренные ножи. Собственно и все, можно брать. Агент Грант взял в руку холодную на ощупь трубку мобильного телефона и принялся листать адресную книгу, перебирая абонентов одного за другим. Вот окошечко выбора высветило запись «Вадим Сергеевич», замерло на ней на несколько секунд и скользнуло дальше, на имя Вахид, только после этого палец Карена нажал кнопку дозвона. Куратору можно было позвонить и позже…

За несколько километров от уютной комнаты Карена у старенького компьютера с громоздким лучевым монитором сидел молодой коротко стриженный под машинку парень, перечитывал с начала до конца ленту комментариев и улыбался самым краешком плотно сжатых губ. Его пальцы меж тем непривычно с опаской дотрагивались до затертых клавиш допотопной Svenовской клавиатуры, пролистывая ленту комментариев вперед-назад. На крепкой с плоскими, характерно сбитыми костяшками кисти синела неумелая кривая татуировка: «ВАРЯГ».

Станция бурлила народом. Впрочем, для Карена это не было неожиданностью, не зря выбирал это время и место. Операция для него должна пройти максимально безопасно, а уж в такой толпе, конечно, ни один нацист не рискнет на него напасть. Слишком много людских глаз вокруг, слишком много свидетелей. Да и Ваха с ребятами чутко отслеживают всех мало-мальски подозрительных славян появляющихся в поле зрения, страхуют Гранта, хотя он и так не хило подстрахован «акабами», почти, как спецагент в американских боевиках. Карен невольно нырнул быстрым движением во внутренний карман легкой кожаной куртки, дотронулся чуткими быстрыми пальцами до пластиковой поверхности упрятанного под ней микрофона. Куратор сейчас слышит все, что происходит вокруг его агента и, конечно, в случае чего незамедлительно придет на помощь. Несколько оперативников ФСБ, рассредоточились наверху на входе в станцию, Вадим Сергеевич там же, с ними. А за углом в неприметном проулке уже дожидается автобус с затемненными стеклами. Внутри в полной боевой готовности скучает спецназ, это на случай возможных осложнений. Десять огромных как танки, рослых парней закованных в бронежилеты и титановые сферы, затопчут кого угодно, шутя справятся и с гораздо более серьезным противником, чем банда несовершеннолетних скинхедов. Так что Карен чувствует себя уверенно, как никогда, абсолютно спокойно и ненапряжно. Страха нет, нет…

Вот только почему-то то и дело слабнут ноги в коленях, становятся ватными мышцы и неприятно часто колотится в груди сердце… Вроде и роль живца он играет не впервые, и подстраховка сегодня двойная. Не только «акабы», но еще и свои друзья-единомышленники, что гораздо надежнее… Нет, не отпускает непонятное волнение, тоска накатывает смертная, так хочется плюнуть на операцию и бежать отсюда, куда глаза глядят, бежать, забыв про все, не останавливаясь и как можно дальше… Муторно, страшно… Нет, нет, страха нет. Я спокойный и сильный, рядом друзья, я ничего не боюсь… Минутная стрелка ползет со скоростью беременной улитки, до назначенного времени пять минут. Позвоночник продирает мелкой противной дрожью… Господи, да что со мной?

Железяка стоял перед входом в метро и, ежась под порывами холодного ветра, тоже смотрел на часы. Без пяти минут, пора бы им появиться, однако… И как угадал, в кармане куртки противно откашлявшись всхрапнула рация.

– Это «третий». У меня пошло движение. Около десятка бритых, идут к метро.

Ну что, началось, похоже, Железяка хищно ухмыльнулся, уже не скрываясь, вытянул рацию из кармана и поднес к губам.

– Внимание, это «первый», приготовиться к работе…

План был прост и уже неоднократно обкатан на подобных же ситуациях. Ключевым моментом тут выступал выбор для стрелки людного места, в котором даже самый отмороженный скин не решится напасть на агента. В данном случае – станция метро в самом центре города практически в час пик. Отличный выбор. Все подходы к станции отслеживались оперативниками в штатском, спецназ в автобусе ждал своего часа в сторонке, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания и вместе с тем в случае необходимости мгновенно оказаться рядом. Бритые – противник серьезный и опасный именно своей идейной заряженностью и безрассудной храбростью, вполне могут оказать весьма ожесточенное сопротивление. Впрочем, в данном случае это только в плюс, чем больше будет оснований подольше оставить задержанных за решеткой, тем больше шанс на плодотворную с ними работу. Возможно, кого-то из тех, кто душой послабже удастся даже взять на связь, сделать агентами внутри движения. А с остальных хотя бы контакты стрясти – телефоны с мобильников, адреса и клички из записных книжек, все пригодится, любая мелочь когда-нибудь может оказаться полезной.

Итак, все подходы к месту встречи по земле надежно перекрыты, есть еще правда незначительный шанс за то, что скиновская бригада подъедет на самом метро, прямо до указанной станции. Вряд ли, конечно, куда без предварительного сбора и разведки? Но тоже возможно… На этот случай на Гранте надет специальный микрофон, просто так же не бросятся, к тому же прямо среди толпы. Сначала начнут разговор, кто такой, мол, почему такой борзый, станут разогревать себя, настраивать на предстоящее избиение. Вполне хватит времени среагировать и спуститься вниз. Да и спускаться, скорее всего, не придется, надо быть сумасшедшим, чтобы устраивать драку прямо на станции, слишком много ненужных свидетелей, слишком близко патрули милиции метрополитена, спалишься так и не доведя дело до конца. Потому, три к одному, сами поднимутся наверх в поисках удобного местечка для продолжения разговора, а тут их уже будут ждать.

Короче все варианты просчитаны и отработаны. С некоторых пор подобные операции уже превратились в привычную рутину. Вон и от доклада засекшего скинов оперативника ничуть не веет обычным тревожным азартом, просто ленивая констатация факта, расслабленная, нерабочая интонация… Надо бы взбодрить товарища, все же не на курорте.

– Внимание, «третий», это «первый», доложи обстановку!

В принципе докладывать особо нечего, все и так ясно, но «третьему» не помешает слегка напрячься для профилактики.

– Восемь бритых, оружия не наблюдаю, вид характерный, возраст до двадцати… – быстрой скороговоркой забубнил оперативник. – Вышли с Кривоколенного, идут в мою сторону, темп движения средний, можно перехватить в следующем квартале…

»Я и без тебя соображу, где перехватывать», – неприязненно скривился Железяка, однако голос в эфире прозвучал абсолютно бесстрастно, не выдавая чувств командующего операцией:

– Понял тебя, «третий», понял. «Орбита», выходите на вторую исходную, там будет встреча, как поняли?

– Понял тебя, «первый», выдвигаюсь, – в ответ прохрипел эфир, голосом командира группы спецназа.

Бойцов милицейского спецназа в народе за их экипировку и, особенно за круглые титановые шлемы-сферы, прозвали «космонавтами». Прозвище быстро прилипло и въелось в повседневную жизнь отряда, порой и сами бойцы употребляли его в разговоре между собой. Вот и сейчас, Юрка Колесниченко, командовавший спецурой, не без юмора выбрал себе именно космический позывной.

Однако пора было двигаться и Железяке, если он, конечно, хотел принять личное участие в назревающем спектакле. А он, разумеется, хотел, иногда по горячему, сразу после силового задержания удается получить такие признания, на которые потом опомнившегося и пришедшего в себя арестанта уже не раскрутишь даже самыми хитроумными уловками. Момент упускать никак нельзя, да и проконтролировать ситуацию лично тоже стоит, «космонавты» ребята резкие, как бы не покалечили кого. Отписывайся потом… Бритые через одного несовершеннолетние, хотя возраст не делает их мене серьезными противниками. Но вот закон ничего не говорит о том, что у пятнадцатилетнего пацана может быть при себе настоящий боевой нож, а то и пистолет, плюс навыки владения оружием на уровне не многим хуже, чем у бойца спецподразделения. Наоборот, дословно одна из ведомственных инструкций по применению табельного оружия гласит: «… запрещается применять оружие против несовершеннолетних, если возраст их очевиден, или известен». Вот тебе и весь сказ. И следующее дальше: «за исключением случаев совершения ими группового, или вооруженного нападения, угрожающего жизни и здоровью сотрудника, или граждан…», уже не очень спасает ситуацию. Любой мент доподлинно знает, как, при желании, выворачиваются в суде эти фразы опытными адвокатами. Так что до серьезных разборок с малолетками лучше не доводить. Себе дороже может выйти.

Бесцеремонно расталкивая поток спешащих к станции метро людей, Железяка быстрыми шагами двинулся по улице, благо идти не далеко, один квартал. Краем глаза засек мелькнувших у входа в подземный переход на той стороне коллег. Правильно, пока рано сниматься с точек, вдруг бригада не одна и сейчас подвалят еще. Хотя вряд ли, скиновские команды, как правило, не многочисленны, ведь чем больше народу в группе, тем выше вероятность провала. Так что справедливость принципа: «лучше меньше, да лучше» здесь усвоили на отлично.

А вот и спецы, «ПАЗик» с затемненными до полной непрозрачности снаружи стеклами и голубыми милицейскими номерами тихонько припарковался у самого тротуара. В зоне действия знака «остановка запрещена», между прочим, невольно отметил Железяка, недовольно куснув губу. Надо будет пояснить водителю, что на операциях не стоит привлекать к себе лишнего внимания такими демонстративными жестами. А лучше Юрке объяснить, пусть сам со своими дуболомами разбирается, они один хрен нормальных слов не понимают. А указывать его бойцам на косяки на их внутреннем диалекте, то есть в ринге с перчатками на руках, Железяке откровенно слабо, несмотря на всю спортивную подготовку. У этих ребятишек практики немеряно, чуть не каждый день выезжают, да и возраст уже не тот, чтобы силушкой богатырской меряться.

Задние двери автобуса разъехались в сторону и три ловкие фигуры в сером ментовском камуфляже выпрыгнули на асфальт. Ага, первые пошли… Бойцы постояли несколько секунд осматриваясь, потом неспешной рысцой направились за угол дома, аккуратно придерживая закинутые через плечо короткие автоматы. За ними появилась следующая тройка, эту уже возглавлял сам Колесниченко, огромный с медвежьими повадками добродушный здоровяк, приехавший откуда-то с Украины и на этом основании то и дело сбивавшийся на мягкий хохляцкий акцент.

Хоть на бойцах, как и положено, в таких случаях, были надеты скрывающие лица маски, но любой хотя бы раз лично видавший Колесниченко опознал бы его среди них в два счета. Поведя богатырскими плечами, словно разминая перед дракой затекшие мышцы, спецназовец махнул своим рукой, и тройка неспешно, вроде даже лениво двинулась к проспекту. За ней последовала еще одна. Водитель остался при машине.

Железяка еще ускорил шаги, чтобы успеть пересечься со спецназом до того, как они дойдут к перекрестку. Всегда лучше быть поближе при первом контакте, уж больно скоротечен обычно этот момент, когда в дело вступают ребятки Колесниченко. Несколько секунд кажущейся со стороны абсолютно бестолковой суеты, беготни и криков и вот уже злыдням навешали по соскам, и волокут их, сломленных, взятых под полный контроль болевыми приемами в автобус. И невдомек стороннему зрителю, что вся эта кажущаяся суета на самом деле четко распланирована и отработана многочасовыми до пота и крови тренировками. От того и нет, как правило, у бандюков ни единого шанса оказать милицейскому спецназу достойное сопротивление.