Текст книги "Варвары. Древние германцы. Быт, религия, культура"

Размеры армий

Из этого с неизбежностью следует, что обычная германская разбойничья банда или даже воюющая армия должна была быть небольшой. Армии из нескольких тысяч варваров могли вступить в битву только в ходе массового переселения или защищая территорию племени от агрессора. Весьма поучительна на этот счет глава из кодекса законов уэссекского короля Ине (конец VII в.): «Мы используем слово «воры», если число людей не превышает семи, «банда мародеров» для числа между семью и тридцатью пятью; все более этого является here».

Here здесь можно перевести как «набег» и как «армия». Десять тысяч аламаннов, которые якобы напали на Галлию в 360-х гг., – это вполне простительное преувеличение. Несколько армий франков, с которыми сталкивался в Галлии император Юлиан, вместе составляли 600 воинов; считалось, что это значительный противник. Те три корабля с англами, которых Вортигерн пригласил в Британию согласно одной из версий «Англо-саксонской хроники», и то же количество кораблей, которые пришли с королем Аэллой, или пять, на который пришел Кердик, могут относиться скорее к области легенд, чем истории, однако обычно забывают о том, что первая цифра встречается уже у Гильды и вполне может быть близка к истине. Армия аламаннов, которая пересекла Альпы в 457 г. и была уничтожена в районе Беллинцоны, составляла, как говорят, 900 человек. Визиготов, которые сражались при Адрианополе, возможно, было несколько тысяч. Необычайно точные цифры численности остроготских гарнизонов в Италии, которые дает Прокопий в своем рассказе об отвоевании Италии империей во второй четверти VI в., гораздо ближе к истине, чем те многие десятки тысяч варваров, которые якобы побеждали небольшие императорские армии в одной битве. Есть примеры, когда в гарнизонах было от 4000 (538-й и 540 гг.) до 400–500 человек. На основе этих и других чисел было подсчитано, что в общем и целом в армии остроготов на начало этих кампаний было чуть более 30 000 человек, однако в последней фазе войны их численность могла быть на несколько тысяч меньше. Бесспорно, что, может быть, лишь за исключением последних сражений, армия, даже отдаленно близкая по численности к этой цифре, не могла собраться в одном месте.

Глава 6
Религиозная жизнь

Справедливо будет сказать, что источники по верованиям ранних германцев восходят еще к бронзовому веку, поскольку предыстория германской религии хорошо отражена в петроглифах Скандинавии. Представленные там мифологические и религиозные сцены можно интерпретировать в свете того, что мы знаем о более поздних германских верованиях и обычаях, однако даже самые информативные из этих изображений многое оставляют неясным. Большинство наскальных изображений датируются средним и поздним бронзовым веком, особенно 1000—750 гг. до н. э., однако некоторые из них относятся и к железному веку и римской эпохе. По этому периоду мы располагаем к тому же свидетельствами римских авторов, и кое-что из того, что они говорят, подтверждается археологическими данными. Говоря о том, что Тацит и другие авторы пишут о германских культах, нужно постоянно иметь в виду, что германские племена занимали огромные территории и та изолированность, в которой жило большинство племен, зачастую вела к появлению региональных и даже местных различий. Древние писатели не всегда это понимали.

Религиозные верования позднего языческого периода сами по себе отдельный предмет для изучения – настолько велико количество данных, которые дают нам саги и огромная компиляция древне-германских мифов, составленная выдающимся исландским книжником XIII в. Снорри Стурлуссоном. Было много споров о том, насколько адекватную картину германского язычества дает Снорри, поскольку он писал через двести лет после того, как север Европы стал христианским, однако в общем и целом его сведениям по мифологии можно доверять.

Говоря об этом аспекте жизни древних германцев, мы выделим некоторые темы, которые проходят через весь железный век и римский период вплоть до самого расцвета эпохи викингов. Очень трудно, если не невозможно, делить эти темы на какие-то отрезки, и, таким образом, на последующих страницах мы встретимся не только с древними богами севера, но и с их наследниками.

Боги войны

Германские культы бога войны были тесно связаны с кельтскими, что снова показывает существование активных культурных связей между Северной и Центральной Европой, прежде всего среди высших слоев общества. Ибо божества войны больше всего почитались именно среди вождей и дружинников. Возможно, наиболее хорошо известная идея в религии древних германцев – это представление о погибших воинах, которые пируют в зале бога войны, однако, возможно, даже эта идея дошла до Северной Европы через посредство кельтских предводителей. Римские авторы весьма достоверно показывают нам древнейших германских богов войны и их культ. Римлян глубоко впечатляли и страшили кровавые обряды некоторых германских народов, да и по любым меркам сообщения римских авторов читаются как настоящие «ужастики». Археологические находки, однако, зачастую подтверждают информацию Страбона, Тацита, Прокопия Кесарийского и Иордана, поэтому к их сведениям следует относиться с уважением.

Больше всего римлян ужасали человеческие жертвоприношения богу войны. Этот аспект культа можно проследить на протяжении всего периода язычества. Страбон описывает, как одетые в белое жрицы кимвров приносили избранных пленников в жертву, подвешивая их над гигантским бронзовым котлом, а затем перерезая им горло, так что их кровь стекала вниз, в сосуд. Другой писатель, Орозий, рассказывает о том, что случилось с пленниками и добычей, которые захватили те же кимвры в 105 г. до н. э.:

«Враги, захватив оба лагеря и огромную добычу, в ходе какого-то неизвестного и невиданного священнодействия уничтожили все, чем овладели: одежды были порваны и выброшены, золото и серебро сброшено в реку, воинские панцири изрублены, конские фалеры искорежены, сами кони низвергнуты в пучину вод, а люди повешены на деревьях – в результате ни победитель не насладился ничем из захваченного, ни побежденный не увидел никакого милосердия».

Жертвоприношение посредством повешения встречается в наших источниках снова и снова – как в период империи, так и в более поздние века язычества. Часто говорят и о том, что если почитателям божества войны была дарована победа, то богу посвящалось оружие и тело самого врага. Когда гермундуры и хатты боролись за владение отрезком реки, которая текла между их территориями, каждая сторона поклялась в случае победы принести врагов и их вооружение в жертву богам войны (которых Тацит, рассказавший об этом событии, называет Марс и Меркурий). Гермундуры победили и исполнили то, в чем поклялись.

Археологические находки дают яркое подтверждение этим пассажам древних писателей. Были обнаружены остатки подобных жертвенных обрядов. В частности, болота Дании и Шлезвиг-Гольштейна свидетельствуют о влиянии силы богов войны на души германцев. Огромные «склады» военной добычи в болотах и прудах в Нюдаме, Торсбьерге, Крагехуле и Вимозе были открыты уже давно, и, таким образом, детали того, как именно скопилась такая масса оружия, могли ускользнуть от исследователей. Однако точно известно, что болото в Торсбьерге на длительный период стало местом проведения многочисленных обрядов, в то время как в других местах, например в Нидаме, разбитое оружие оказалось в болоте в какой-то один важный момент. В случае с Эртебелле, где раскопки производились сравнительно недавно, было установлено, что вооружение топили в болоте дважды на протяжении достаточно короткого времени. Крупнейшее из таких вотивных приношений датируется позднеримским периодом. В то время военная инициатива уже оказалась в руках варваров, и поэтому божества войны стали очень важны.

Величайшим богом войны у древних германцев был Тиваз или Тив, которого Снорри и другие позднейшие авторы называют Тюром. Он был не только повелителем битвы, но и богом неба, и с филологической точки зрения имя «Тиваз» может быть связано с именем греческого бога неба Зевса. Тиваз также покровительствовал жизни общины, охраняя закон и порядок, и однажды в римском написании он фигурирует как Mars Thingsus, то есть бог, который председательствует на племенном собрании – «тинге» или покровительствует ему. Возможно, самые древние находки из болот должны были умилостивить Тиваза, однако в общем и целом у нас очень мало данных о том, как именно он почитался. Семноны, обитавшие в области между Одером и Эльбой, почитали своего верховного бога с помощью очень странного обряда, и кое-что дает основания полагать, что это был именно Тиваз. Ежегодно семноны собирались в священном лесу, где все они присутствовали при человеческом жертвоприношении. После того как люди входили в лес, их связывали. Таким способом они показывали богу свою покорность, и если кто-нибудь падал на землю во время обряда, то он не должен был даже пытаться встать, а обязан был катиться по земле. Эта странная процедура напоминает о том, что Тиваз (и позднее Один), как мы знаем из других источников, мог связывать своих почитателей.

Сложно сказать, когда именно в Северной Европе стали почитать Тиваза и других божеств войны. Неизвестно и когда Тиваз в качестве верховного бога войны был заменен Воданом, однако этот процесс, возможно, начался уже задолго до 400 г. н. э. Римские писатели, как правило, отождествляли Водана с Меркурием. На первый взгляд это кажется странным. Однако отождествление с Меркурием было вполне разумным. Водан стал великим богом сражений только в самом конце римского периода, и война была не единственной сферой его интересов. Водан был близко связан с хтоническими силами: он вел души умерших в мир иной, покровительствовал торговле, а также обучению наукам. Именно этими сферами, как считали римляне, заведовал Меркурий. В мифах, которые имели хождение в конце языческого периода, особенно у викингов в Скандинавии, Водан в значительной степени оказывается в тени своего сына Одина, правителя и патриарха Асгарда, царства богов.

Характер Одина чрезвычайно сложен. С одной стороны он происходит от гигантов, а с другой – от Бури, сына изначальной коровы. Один владел величайшей мудростью, прежде всего той мудростью, которая обычно была скрыта от людей, и был хорошо знаком с магией. Он мог творить людей, а может быть, и другие живые существа; людей он одарил рунами и искусством поэзии. Но прежде всего Один был богом войны и раздора, повелителем битв и павших в сражениях. Немногих богов столь часто изображали в человеческом облике. Один был старым (как и подобало главному богу и отцу человечества), одноглазым, седобородым и высоким. Нередко он носил широкополую шляпу. Несмотря на то что именно он дал людям поэзию и дар письма, в Одине всегда есть что-то мрачное и зловещее. Его магия внушала панический страх его врагам, так что все их оружие становилось бесполезным. Его собственных воинов могло охватывать мистическое бешенство, бешенство берсерков[12]12
  Берсерк (от древнескандинавского «берсеркр» – «медвежья шкура») – в древней Скандинавии так называли воинов, последователей культа Одина, впадавших во время битвы в неконтролируемую ярость. Как пишет средневековый автор Снорри Стурлуссон, они «бросались в бой без кольчуги, кусали свои щиты и были сильными, как медведи или быки, – ни огонь, ни железо не причиняли им вреда».


[Закрыть], которое заставляло их сражаться со свирепостью диких зверей, однако не всегда Один защищал всех, кто служил ему. Особенно любил он сеять вражду между родичами. Один был не только повелителем битв, но и величайшим обманщиком. В фигуре Одина люди видели весь ужас и тщету войны; ничто в нем не напоминало идеального воина, отважного и благородного.

Наряду с Тивазом и Воданом, германцы почитали еще и третьего бога войны – Донара, Тора или Тунара. Многие северные германцы в позднейший языческий период считали его самым благородным и могущественным богом, и его влияние, судя по всему, значительно возросло после окончания периода Великого переселения народов. Первоначально Тунар был богом сил природы, и его постоянный спутник – молот Мьеллнир – символизировал гром, наиболее величественное природное явление. Однако, кроме погоды, Тунар отвечал и за многое другое. Он был мужественным воином, путешественником, обжорой, но при этом и великим мудрецом, хитрым божеством, которое могло менять облик для достижения своих целей. В каких-то отношениях Тунар напоминал греческого Геракла, однако еще больше он похож на индийского бога Индру. Это заставило ученых полагать, что Индра и Тунар происходят от одного и того же индоевропейского предка.

Древнейшая история культа Тунара довольно темна. Тацит говорит о том, что германцы в I в. н. э. почитали бога, которого он называет Гераклом. Воины, шедшие в битву, восхваляли его, как сильнейшего из людей. Это очень похоже на Тунара, и один-два эпитета, приписанные «Геркулесу» на римских надписях в долине Рейна, например Hercules Magasanus на нижнем Рейне и Hercules Saxsanus во многих каменных рудниках на среднем Рейне, говорят о существовании местных германских культов божества, которое напоминало Геракла своей мощью и выносливостью. В то же время средневековые писатели, как правило, отождествляли Тунара с Юпитером, богом неба и грозы; эта ассоциация больше соответствует первоначальным функциям германского божества.

Боги плодородия

Вполне естественно, что культы, связанные с плодородием, пользовались значительным влиянием среди нижних слоев германского общества. Есть множество данных о том, что эти дающие жизнь силы внушали почтение не одним крестьянам. Как и следовало ожидать, различные символы плодородия фигурируют на каменных рисунках бронзового века в Скандинавии, хотя, конечно, до римского периода никаких деталей этого культа мы не знаем. В I в. н. э. Тацит говорит нам, что семь племен, обитавших на датском полуострове и в Шлезвиг-Гольштейне, почитали женское божество по имени Нерта; римские авторы отождествляли ее с Матерью-Землей. Она могла влиять на дела людей, и иногда – возможно, ежегодно – богиня посещала своих почитателей, прибывая на колеснице и принося плодородие людям и полям. Однако люди никогда не могли видеть ее (или ее изображение), и никто, кроме жреца, не мог заглянуть внутрь ее священной повозки или даже прикоснуться к ней. Один он мог чувствовать присутствие божества. Эти и некоторые другие мистические элементы в культе Нерты напоминают ближневосточные и греко-римские культы плодородия. Во время визитов Нерты в мир людей прекращались войны; даже все железные предметы убирали подальше. В перерыве между путешествиями Нерта и ее повозка отправлялись в священную рощу на острове, и после каждой поездки происходило ритуальное омовение в озере изображения или символа богини, самой повозки и навеса над ней. Рабов, которые исполняли эту работу, после ее завершения топили в озере.

В болоте в Дейбьерге (Ютландия) были найдены две богато украшенные церемониальные повозки. Археологи часто связывали их с культовыми объездами вроде того, что был описан Тацитом. Нельзя пренебрегать и тем, что место их находки совершенно точно совпадает с областью, о которой Тацит говорит как о центре культа Нерты. Эти прекрасной работы колесницы были сделаны кельтскими ремесленниками, скорее всего, в Галлии, где-то за век до Рождества Христова. Их обнаружили в торфяном болоте разобранными. Можно полагать, что повозки, в конечном счете, принесли в жертву божеству, которому они служили.

Очень далеко от юго-восточной Дании мы встречаемся еще с одним божеством, путешествовавшим в повозке. Это происходило во времена преследований христиан среди готов в конце IV в. н. э. Готский вождь Атанарих приказал положить какого-то идола (греческий писатель, который ведет рассказ, называет его просто ксоаном) в повозку и обвезти вокруг заподозренных в том, что они христиане, причем эти люди должны были приносить идолу жертвы. Хотя нам не говорят, какое божество изображал этот ксоан, способ, каким изображение возили на повозке – кругами, весьма напоминает о том, как Нерта заботилась о плодородии полей и скота.

В период Великого переселения народов и позднее другое божество плодородия, на сей раз мужское, путешествовало по полям во время жатвы, принося с собой процветание и мир. Этим богом был Фрейр, сын Ньерда, само имя которого напоминает о Нерте. Снорри рассказывает, что Фрейр и его супруга Фрейя принадлежали к группе божественных существ, именовавшихся «ванами», которые в основном заведовали благополучием и плодородием людей и их мира. Некоторые аспекты культа Фрейра почти совпадают с тем, что нам известно о культе Нерты. В его храмы нельзя было вносить никакое оружие, а кровь, пролитая на земле, посвященной Фрейру, навлекала на преступника гнев божества. В одной из саг упоминается чрезвычайно плодородное поле, которое, судя по всему, принадлежало близлежащему храму Фрейра, и некоторые норвежские названия мест и полей, в которые входит имя Фрейра, также могут отмечать места его почитания. Брак и рождение детей также находились под покровительством этого бога.

Источники по позднему языческому периоду ясно показывают, что Фрейр был в то время в Северной Европе почитаемым божеством плодородия, однако мы не можем четко представить себе, как именно он занял столь заметное положение. В римский период и в эпоху Великого переселения народов почитались как женские, так и мужские божества плодородия. Некоторые ученые даже считали, что Ньерд и Нерта были супружеской парой, а Ньерд (и позднее – его сын Фрейр) стал играть в этой паре ведущую роль. Однако к определенному выводу специалисты еще не пришли. Лишь в одном не приходится сомневаться: в период Великого переселения народов и позднее ни одному женскому божеству, даже Фрейе, не удавалось поколебать позиции Фрейра.

Лошадь и кабан были тесно связаны с Фрейром и Фрейей. В священных местах Фрейра или близ них в Норвегии и Исландии держали лошадей. Некоторые из них становились пищей для бога; другие, возможно, должны были показывать сноровку и быстроту бега во время скачек на посвященных божеству праздниках. Кабан был тесно связан с плодородием и хтоническими[13]13
  Хтонический (от древнегреческого «хтонос» – «земля») – мифологический персонаж или культ, связанный одновременно с плодородием земли и с божествами подземного мира (богами смерти).


[Закрыть] культами во многих культурах древней Европы, а в древней Германии он был как символом плодородия, так и знаменем, которое защищало воинов (см. с. 142).

Другим символом, который связывает Фрейра как с плодородием, так и с погребальными обрядами, был корабль. Символ корабля встречается еще на рисунках бронзового века, и он, подобно повозке Нерты, позднее использовался для того, чтобы возить бога изобилия по стране в определенные времена года. Процессии с кораблями в разных областях Скандинавии пережили осуждение средневековых клириков и оставались основой ритуалов благословения полей до сравнительно недавнего времени.

Религиозная скульптура

Если принять одно из утверждений Тацита буквально, то мы вообще не могли бы ожидать найти религиозную скульптуру в Северной Европе. Согласно римским историкам, германцы считали, что изготовление антропоморфных изображений или статуй божества несовместимо с природой бога. Действительно, нет почти никаких следов каменных рельефов того времени, однако деревянные фигурные скульптуры до некоторой степени заполняют этот пробел. Дошедшие до нас образцы этих деревянных фигур пришли из торфяных болот, и во всех случаях как сам их характер, так и обстоятельства их находки говорят о том, что это предметы религиозного культа. Едва ли их можно назвать произведениями искусства. Большинство из них сработаны очень грубо, и нет никаких признаков того, что их изготовлением занимались ремесленники-специалисты. Наиболее поразительная находка – это пара фигур, мужская и женская, из Браака (Гольштейн). Каждая из них – почти три метра в высоту. Они лежали в торфе рядом с толстым слоем пепла и разбитой керамики – остатками каких-то ритуальных действий.

Деревянные фигурки из Браака (Гольштейн, Германия)

Еще одна небольшая, но, тем не менее, впечатляющая статуэтка – фигура мужчины из Поссендорфа (Тюрингия) высотой в 90 сантиметров. Одна его рука поднята высоко над головой. Рядом с фигурой стояли бронзовый котел и семь керамических сосудов, а несколько дальше лежал скелет мужчины – возможно, принесенного в жертву божеству.

Деревянная фигурка – символ плодородия из Бродденбьерга (Ютландия)

Иногда такие грубые деревянные фигурки устанавливали на куче камней, набросанных в центре болота. На такой платформе стояла знаменитая мужская фигура из Бродденбьерга (Ютландия) – гордый фаллический бог, вырезанный из цельного куска дерева. Некоторые из этих идолов могли быть прикрыты тканью и украшениями, которые до нас не дошли. Женская фигурка из Ребильда (Ютландия) с четко показанными грудями и половыми органами была найдена вблизи тканого одеяния, которым, возможно, она когда-то была прикрыта.

Деревянные идолы все еще почитались в языческой Германии длительное время спустя после периода Великого переселения народов. Самым знаменитым из них был имевший религиозное значение для саксов огромный деревянный столб или колонна, который называли Ирминсуль. Он просуществовал до 772 г., когда Карл Великий срубил его и затем провел три дня, уничтожая связанное с ним святилище и грабя его сокровища – золото и серебро. Что, собственно, представлял собой Ирминсуль, осталось неизвестным, поскольку у нас нет точных данных о существовании героя или бога по имени Ирмин или чего-нибудь в этом роде. Была ли это символизирующая плодородие фигура, вроде идола из Браака, только огромной величины? А может быть, это вообще была не фигура, а просто столб? Единственный древний источник, который говорит о нем что-либо определенное, утверждает, что «это был деревянный столб немалой величины, поставленный на открытом воздухе. На их собственном (саксонском) языке они называют его Ирминсуль, что в латинском переводе означает «столп мира», как если бы он поддерживал миропорядок в правильном положении». Это заставляет предполагать, что Ирминсуль был близок, если не идентичен с мировым древом скандинавского мифа.