Текст книги "Латышские стрелки. Мировая революция как война за справедливость"

Меморандум Валдемара в действии

Младолатыши, как уже говорилось, были активными сторонниками русификации края. Основным свидетельством направления мысли является меморандум К. Валдемара⁴⁵, представленный в 1862 году министру народного просвещения Л.В. Головнину. Это обширный документ на 103 страницах немецкого рукописного текста – целая программа русификации Прибалтийского края, венец творчества К. Валдемара, умнейшего среди латышей в XIX веке. Заметим, что в историографии Латвии эту сторону его деятельности пытаются умалчивать или по крайней мере затушевать. Практически текст меморандума К. Валдемара найти трудно, в обширной литературе о нем даже не упоминается. Сам же Валдемар этим гордился, в 1888 году, на исходе жизни, писал, что «25 лет работал на русификацию латышей».

В меморандуме обоснована необходимость реформ в балтийских губерниях. Прежде всего, Валдемар выступил с инициативой распространения аграрной реформы 1861 года и на Лифляндию и обосновывал это весьма обстоятельно, указывая на интересы России в Прибалтийском крае, в том числе не только внутригосударственные интересы развития мореходства, но и на международную обстановку – на ожидаемое объединение Германии, что должно породить новые вызовы в будущем. Предупреждал о возможном кровопролитии в будущем, когда оба народа – латыши и эсты – увидят, что крестьяне в других провинциях России живут лучше. Тут Валдемар выступал пророком, но в 1862 году об этом говорить было рано. Власти Петербурга еще не были готовы «ущемлять привилегии» остзейцев.

Что касается практической программы решения «остзейского вопроса», то все русские оппоненты остзейских немцев сходились в следующих требованиях:

• утвердить русские государственные начала в Прибалтике – управление по общероссийскому образцу, общерусское законодательство, русский язык в качестве государственного;

• уравнять в Прибалтике в правах с немцами коренное население края и в особенности в первую очередь русских;

• провести земельную реформу в крае – наделить крестьян землей по русскому образцу реформы 1861 года;

• ввести в школы русский язык, с тем чтобы подготовить в будущем обрусение края;

• реформировать суд – ввести институт присяжных и выборы местных судей по русскому образцу;

• провести реформу городского управления;

• поддержать православие в крае.

Дискуссия по остзейскому вопросу заставила правительство начать реализацию реформ в крае, направленных на полное слияние Прибалтики с Россией. Об этом, в частности, свидетельствует составленная в 1870–71 годах официальная записка «Балтийский вопрос с правительственной точки зрения»⁴⁶.

В первой части записки содержится правительственная точка зрения на происхождение и сущность Балтийского вопроса: констатируется, что в настоящее время Остзейский край не является ни немецким (поскольку немцев слишком мало), ни русским (русских еще меньше и они лишены всяких прав), ни эсто-латышским (эти народы не жили самостоятельной государственной жизнью и бедны в отношении культуры). Исходя из представлений о том, что «на латышей и эстов нельзя смотреть как на самостоятельную национальность; они составляют этнографический материал, который может только примкнуть к народности, обладающей высшей культурою», сущность балтийского вопроса в этой записке сводится к выяснению того, куда «направится тяготение численно в крае преобладающей латышско-эстской народной массы». Усматривая расхождение интересов сторон и связывая его обострение с реформами, проводимыми в России, вследствие которых эстонцы и латыши начали активно тяготеть к правительству, основной задачей правительства авторы записки считают проведение примирительной политики. Уважая справедливые интересы немецкого меньшинства, правительство «должно в особенности стремиться к тому, чтобы тяготение эсто-латышской народной массы направлено было более в русскую, чем в немецкую сторону. Это, впрочем, не должно выражаться в непременном обрусении составляющих огромное большинство края эстов и латышей, которые могут сохранять вполне свою национальность».

Во второй части записки формулировались задачи государственной политики в Остзейском крае:

• Провозглашался принцип равноправия между православием и лютеранством (славянофилы ратовали за распространение в Прибалтике православия).

• Очерчивался круг задач по введению русского языка. При этом провозглашалась полная свобода немецкого языка для остзейцев при широком распространении русского языка среди латышей и эстонцев.

• Планировалось организовать русские учительские семинарии (вместо немецких), ввести преподавание русского языка в народных школах при полном исключении немецкого, оставить в ведении пасторов только закон божий.

• Организовать в крае русские гимназии и систему стипендий для обучения в Петербургском университете.

• Предполагалось также перевести на русский язык административные и судебные учреждения.

В записке не содержалось предложений по проведению каких-либо конкретных мероприятий в вопросе регулирования поземельных отношений. Предлагалось лишь провести проверку осуществления на практике законов 1860-х годов. (Славянофил Аксаков же последовательно выступал за наделение крестьян землей.)

Более решительной была правительственная позиция в административном и судебном вопросе: утверждалось, что чины полиции и администрации должны сменяться не немецкими корпорациями, а правительством и выбираться должны представители всех национальностей. И в этом вопросе требования славянофильской печати были более радикальны.

Так, через десять лет – долгих и полных лишений лет – меморандум Валдемара приобрел форму государственного документа.

Ю.Ф. Самарин писал о младолатышах:

«Эти неожиданные, как бы с неба упавшие к нам союзники в противовес сепаратистским стремлениям немецкой прессы проповедовали латышскому племени, что вся их будущность – в возможно полном объединении с Россией»⁴⁷.

К сожалению, ожидаемой помощи от славянофилов младолатыши не получили. Это четко звучит в предисловии Ю.Ф. Самарина к «Запискам православного латыша Индрика Страумита» (Прага, 1868):

«Кто же в то время мог бы понять и кто бы осмелился объяснить, что мы сами разрушали доверие этого народа к России, и, упустив тем самым этот единственный момент… мы добровольно отказались от силы, которая сама нам предлагала себя».

В Остзейских губерниях расцвет русификации пришелся на 1880–1890-е годы⁴⁸. Первые решительные шаги для уменьшения влияния остзейцев были сделаны в конце правления Александра II. В 1877 году на прибалтийские губернии было распространено действие городской реформы, вводилось общероссийское «Городовое положение» 1870 года. Оно упраздняло прежний сословный магистрат в городах с доминированием немцев в городском самоуправлении и вводило новый порядок выборов в органы городского самоуправления, основанный на имущественном цензе и предоставивший возможность и «ненемцам» участвовать в выборах.

Особенно воинственной по отношению к остзейцам стала политика российской власти с приходом на трон Александра III (годы правления – 1881–1894). Демонстрируя недоброжелательное отношение к остзейцам, император первым из российских правителей при вступлении на трон не подтвердил привилегии прибалтийской знати, являвшиеся основой местной автономии.

Для того чтобы обосновать свои дальнейшие шаги, император дал распоряжение сенатору Н.А. Манасеину провести в 1882–1883 годах в прибалтийских губерниях ревизию. Отчет Манасеина показал безраздельное засилье остзейцев как в административной, экономической, так и культурной сфере. В те же годы центральные власти начали проводить последовательную политику русификации, которая достигла кульминации в последнее десятилетие века.

В 1888 году полицейское устройство прибалтийских губерний было уравнено с общероссийским: прежние сословные немецкие полицейские учреждения заменили государственными учреждениями. В 1889 году была введена российская судебная система, были ликвидированы сословные суды, начал действовать принцип правового равенства граждан; судебные процессы стали открытыми, была создана адвокатура. Указом о новых крестьянских учреждениях центральная власть ввела должность комиссара по крестьянским делам для надзора за крестьянскими самоуправлениями.

Русский язык стал языком делопроизводства и в государственных учреждениях, а также в учреждениях самоуправления и судах. Практически всех немецких чиновников заменили русскими чиновниками, зачастую переведенными на службу в Прибалтику из внутренних губерний России, и, как правило, не владевшими местными языками, что ухудшило отношение к русскому элементу. Это – с одной стороны, а с другой – выросло поколение образованных людей из местного населения со знанием русского языка, которые смогли составлять конкуренцию немцам, которые часто служили управляющими в российских имениях.

Лекция 5
Как Петр Баллод стал государственным преступником

Ничего нет интереснее, чем постигать, как действует в любом из нас творческая энергия, закодированная в генах и определяемая воспитанием, социальной средой. Как разум, движимый страстями, управляет поступками. И наконец – как одни и те же поступки в зависимости от точки зрения наблюдателя могут получить прямо противоположную оценку и быть названы то созидающими, то разрушающими.

Петр Баллод приехал в Петербург в 1856 году бедным, безвестным и безродным юношей в возрасте 19 лет, а через пять лет вошел в элиту молодой интеллигенции столицы. Как такое могло произойти?

Бунтарский Петербург после Крымской войны

Чем жил Петербург в 1856

30 августа 1855 года граф П.А. Валуев записал в дневнике⁴⁹:

«Сегодня получено по телеграфу известие, что мы оставили Севастополь после убийственного бомбардирования. Итак, свершилось то, что ради славы России не должно было свершиться».

Крымская война (1853–1856) близилась к своему бесславному концу. Такого поражения Россия не знала два столетия – со времени Ливонской войны.

В ту пору Валуев был губернатором Курляндии, а во главе Прибалтийского края стоял князь Суворов. Петр Баллод тогда учился в духовной семинарии в Риге, и события той войны запомнились ему ярко, на всю жизнь.

План действий батальона рижской гребной флотилии 29 июля 1855 года

В старости в 1906 году он писал⁵⁰:

«Во время Севастопольской войны весной во время разлива Двины в Риге вода подмыла крепостной вал, только что отделанный. Англо-французский флот был в Балтийском море. Чтобы исправить разрушения, причиненные Двиной, и поддержать, вероятно, авторитет инженеров, Суворов носился с палкой в руках и собственноручно погонял рабочих работать над исправлением крепости, причем в усердии дошел до того, что у одного из рабочих переломил руку. Когда генералам надели красные штаны, то Суворов пришел в такое возбуждение, что с курьером выписал себе из Петербурга к Пасхе красные штаны, чтобы хоть красными штанами обратить на себя внимание. В Риге о красных штанах только слышали и не знали, совсем ли штаны будут красные или только половина».

В 1855 году английская эскадра устроила блокаду Риги. Ожидалась бомбардировка и высадка десанта. Поэтому генерал-губернатор Суворов лично командовал ремонтом Рижского замка. В памяти Баллода, надо думать, сохранились воспоминания в морском бое, который произошел 29 июля 1855 года в устье реки Даугавы⁵¹. Бой завязался между рижским батальоном гребной флотилии и наступающим английским флотом. Силы были явно неравны. Флотилия рижан состояла всего из 12 канонерских лодок, вооруженных пушками, они выстроились в устье реки. С английской стороны наступали два военных корабля, один из них 84-пушечный с контр-адмиральским флагом. Но флотилия действовала так успешно, что их пушки повредили контр-адмиральский корабль и вынудили англичан отступить

Рига уцелела. Та война для нее кончилась сравнительно благополучно. В Лифляндии было сожжено несколько рыбацких сел, разбомблено несколько домов в Виндаве (Вентспилс). Для России же в целом итоги Крымской войны оказались крайне плачевными. Война принесла большие потери и, главное, показала постыдную отсталость государственного устройства России. Очевидной стала необходимость срочных мер. В образованном обществе об этом стали говорить уже в ходе войны, а после войны еще настойчивее. Росло также недовольство народа. Созревала революционная ситуация, как это сейчас мы называем.

Если листать материалы тех лет, то создается впечатление, что «бунт» общества начался с вопроса о воспитании и особо с вопроса о воспитании женщин и их роли в обществе. Одним словом, началось все с «женского вопроса».

Началом этого «бунта» опять-таки послужила Крымская война. Правда, в бой за эмансипацию просвещенные русские женщины были готовы идти и до войны: романы Жорж Санд – этого Иисуса Христа в юбке – сделали свое дело – раскрепостили женщину. Война только ускорила события: великая княгиня Елена Павловна организовала Крестовоздвиженскую общину сестер попечения о раненых и больных и вручила их Пирогову, знаменитейшему из русских докторов. Сестры отправились в путь из столицы, от Михайловского дворца, провожали их патриотическими «ура!» и молебнами. И они показали образцы высшей самоотверженности в севастопольских боях.

Участие женщин в Крымской войне Пирогову дало фактический материал и моральное право для выступления по этому поводу в прессе. В 1856 году в «Морском сборнике» он подвел итоги своих размышлений в статье «Вопросы жизни». Его статья и послужила родником, из которого разлилась великая река общественного движения 60-х годов. Пирогов угадал главный вопрос того текущего момента: «Воспитание женщины, в котором заключается воспитание человечества, вот что требует перемены». Неизвестно, самостоятельно ли Пирогов пришел к такой мысли или вычитал у французских источников. Взять хотя бы Фурье: «Степень эмансипации женщины есть естественное мерило общей эмансипации». Существенно то, что слова Пирогова были созвучны сокровенным мыслям интеллигенции. И Пирогов стал «отцом» движения. Хотя Пирогов был приверженцем домостроя и в личной жизни много счастья не имел, но обращался к женщинам весьма сочувственно: «Мужчина еще может себя утешить, что выражение его идеи-дела найдет участие в потомстве. А каково женщине, в которой потребность любить, участвовать и жертвовать развита несравненно более?.. Раннее развитие мышления и воли для женщины столько же нужны, как и для мужчины». Мысли Пирогова развивали десятки других публицистов.

Наряду с Пироговым в «Морском сборнике» появилась статья Бема о воспитании, в 1857 году Валуев также опубликовал статью с развитием мыслей работ Бема и Пирогова. «Морской сборник» выходил под покровительством великого князя Константина, брата царя Александра Второго, и тогда сильно поддерживал либералов.

Главным апостолом «женского движения» в России стал поэт Михайлов. Молодежь зачитывалась его книгой «Женщины, их воспитание и значение в семье и обществе» (1859). Там было столько мужского самобичевания, что Михайлов не мог не стать кумиром женского общества: «Страх потерять власть заставляет мужскую половину искать оправдания своему господству и подчиненности женщин в самой их натуре». Или вот такие слова: «Надо открыть женщине свободный доступ ко всем родам деятельности, теперь составляющим исключительную привилегию мужчин».

Наряду с этим Михайлов писал и «крамолу», что «полная перестройка общества невозможна без переделки основания его, семьи», намекая на перестройку общества как на само собой разумеющееся обстоятельство. Особенно старались студенты: воспитывали барышень, посредством умных разговоров развивали их ум. Стал известным публицист Писарев: «Женщина свободна духом и телом и может распоряжаться собой по усмотрению».

Характерна судьба поэта Михайлова – от проповедника женской свободы он дошел до сочинителя и распространителя нелегальной листовки «К молодому поколению», за что был схвачен и отправлен в Сибирь. Михайлов стал первой жертвой 60-х годов.

Главные бунтари: Герцен в Лондоне и Чернышевский в Петербурге

Александр Иванович Герцен (1812, Москва – 1870, Париж) – из богатых дворян, русский публицист, философ, писатель, принадлежит к числу наиболее видных критиков официальной идеологии и политики Российской империи в XIX веке, сторонник революционных буржуазно-демократических преобразований.

После смерти отца в 1847 году Герцен переехал во Францию. Февральская революция 1848 года показалась Герцену осуществлением всех надежд. Стал очевидцем поражения революций 1848–1849 годов, и под влиянием разочарования в революционном потенциале западных стран, мыслей об умирании старой Европы философ создает «теорию русского социализма», закладывает основы народничества. В 1849 году, после разгрома радикальной оппозиции Луи Наполеоном, Герцен был вынужден покинуть Францию. После нескольких лет странствий по Европе оказался в Лондоне, где основал Вольную русскую типографию для печатания запрещённых изданий, и с 1857 года издавал еженедельную газету «Колокол». Тем самым в Лондоне был создан важный центр российского революционного движения. Газета нелегально поступала в Россию, и ее пламенные статьи будоражили умы студентов и молодых офицеров.

Герцен в молодости

Николай Гаврилович Чернышевский (1828–1889) – родился в Саратове, в семье священника Саратовского кафедрального собора, литературный критик, публицист и писатель. В служебной документации и переписке между жандармерией и тайной полицией назывался «врагом Российской империи номер один». Наряду с «Колоколом» Герцена, одновременно в России росло значение петербургского «Современника» с Н.Г. Чернышевским во главе. Образовался другой – внутрирусский – центр революционно-демократического разночинческого движения. «Современник» сочетал идею крестьянской революции с идеями утопического социализма.

Н.Г. Чернышевский, 1859

Крестьянство рассматривали как главную революционную силу в стране, полагая, что после уничтожения крепостного права в России произойдет крестьянская революция и, минуя капитализм, она придет через крестьянскую общину к социализму.

12 июня 1862 года Чернышевский был арестован и помещён в одиночную камеру в Алексеевском равелине Петропавловской крепости. Его обвинили в составлении прокламации «Барским крестьянам от их доброжелателей поклон». Поводом же для ареста послужило перехваченное полицией письмо Герцена, в котором упоминалось имя Чернышевского в связи с предложением издавать временно запрещённый «Современник» в Лондоне.

Прокламацию Чернышевский написал под непосредственным впечатлением от Манифеста 19 февраля 1861 года об отмене крепостного права. Написана она сразу после его опубликования. Прокламация составляла основной элемент так называемого «прокламационного плана», целью которого являлось разжигание революционных настроений среди населения в пореформенную эпоху Александра II.

Прокламация отражает неприятие Чернышевским положений Крестьянской реформы, его уверенность в том, что она не удовлетворяет интересов крестьянства как наиболее угнетённой и обездоленной части населения. Кроме того, она содержит критику существующих порядков и пессимистичное настроение автора относительно будущего освобожденных крестьян.

По мнению Чернышевского, сохранение оброка и барщины и положения временнообязанного оставляли в силе практическую власть помещика над крестьянином: «Так, значит, живите вы по-старому в кабале у помещика все эти годы». Считая, что помещик не откажется от своих претензий на землю и вместо уменьшения лишь увеличит свой гнёт над крестьянином, Чернышевский писал:

«Ну, мужик на всё и будет согласен, чего барин потребует. Вот оно и выйдет, что нагрузит на него барин барщину больше нонешней либо оброк тяжелее нонешнего», он утверждал, что старое крепостное право лишь заменится новым: «Только в словах и выходит разница, что названья переменяются. Прежде крепостными либо барскими вас звали, а ноне срочно-обязанными вас звать велят; а на деле перемены либо мало, либо вовсе нет. Эки слова-то выдуманы! Срочно-обязанные – вишь ты, глупость какая! Какой им чёрт это в ум-то вложил такие слова <…> Так вот оно как: два года живите, царь говорит, покуда земля отмежуется, а на деле земля-то межеваться будет пять либо все десять лет; а потом еще семь лет живите вы в прежней неволе, а по правде-то оно выйдет опять на семь лет, а разве что семнадцать либо двадцать, потому что всё, как вы сами видите, в проволочку идёт. Так, значит, живите вы по-старому в кабале у помещика все эти годы, два года да семь лет – значит девять лет, как там в указе написано, а с проволочками-то взаправду выйдет двадцать лет, либо тридцать лет, либо и больше».

7 февраля 1864 года был объявлен приговор по делу Чернышевского: ссылка на каторжные работы сроком на 14 лет, а затем поселение в Сибири пожизненно. Александр II уменьшил срок каторжных работ до 7 лет. В целом Чернышевский пробыл в тюрьме, на каторге и в ссылке свыше двадцати лет.

Власти провели еще ряд особо важных судебных процессов по делу о сношениях «с лондонскими пропагандистами», по которым в общей сложности было привлечено 32 обвиняемых.

Валуев – свидетель бесчинств в столице

Вспомним, что в 1855 году умер Николай I. И с первых дней царствования молодой царь Александр II принялся за реформы. Необходимы были решительные действия, чтобы восстановить былую славу России в Европе. Это понимал каждый, и каждый реагировал по-своему. Действия царя вызвали немало эмоций. Было много восторга в среде либералов и революционно настроенной интеллигенции, а в лагере «реакционной партии», наоборот, преобладало крайнее раздражение. «Крепостники» не желали вовсе никаких изменений.

19 февраля 1861 император Александр II подписал манифест «Положение о крестьянах, вышедших из крепостной зависимости». 5 марта он был оглашен в Петербурге и Москве, а затем по всей России. По «Положениям 19 февраля» крестьяне получили личную свободу и земельный надел, за который они должны были отбывать повинности в пользу помещика. Народ же ждал большего. У крестьян была отрезана значительная часть земель, находившихся в их пользовании до реформы. Выкупая надел, они должны были заплатить не только за землю, но и за свою личность. Грабительский характер реформы вызвал массовые выступления весной 1861. Крестьянская реформа 1861 оказалась вовремя открытым клапаном и дала правительству возможность выхода из кризиса, но не устранила основного противоречия между крестьянами и помещиками-землевладельцами.

19 февраля 1861 император Александр II отменил крепостную зависимость

В июне – октябре 1861 года появились три номера «Великорусса» – первого нелегального периодического органа в России, издаваемого кружком «Великорусс»⁵². Все его номера затем перепечатывались в «Колоколе» Герцена. «Великорусс» придерживался умеренных взглядов и был адресован к «образованным классам», т. е. ко всем оппозиционным течениям в России – от революционных демократов до представителей либерально-помещичьей оппозиции. «Великорусс» подвергал критике реформу 1861 года, требовал возврата крестьянам отрезков от их наделов, а выкуп земли возложить «на счет нации». Он выступал за свободу печати и вероисповедания, ликвидацию сословных привилегий, за признание «прав национальностей» – в первую очередь предоставление независимости Польше. «Великорусс» предлагал начать с кампании подачи адресов царю с требованием созыва свободно выбранных представителей для выработки конституции, далее приступить к широкой пропаганде и созданию на местах конспиративных кружков. Одновременно лондонский центр разрабатывал свои планы организованного крестьянского восстания.

Полезно взглянуть на ситуацию в Петербурге глазами либерального политического деятеля графа П.А. Валуева. Валуев интересен с многих сторон. Прежде всего, это видный человек высшего света Петербурга. До назначения его в 1861 году на пост министра внутренних дел он продолжительное время с 1845 года служил в Прибалтике, с 1853 года был Курляндским губернатором. Получил известность смелой статьей «Дума русского во второй половине 1855 года», которая иллюстрирует настроения либеральной части общества:

«Многочисленность форм составляет у нас сущность административной деятельности и обеспечивает всеобщую официальную ложь. Взгляните на годовые отчеты: везде сделано все возможное, везде приобретены успехи. Взгляните на дело, отделите сущность от бумажной оболочки, и редко где окажется прочная плодотворная почва. Сверху – блеск, а снизу – гниль».

Статьей зачитывались при дворе. Валуев получил доступ к салону великого князя Константина Николаевича, который поддерживал либеральную партию. (Отметим, что великий князь командовал морским флотом империи и покровительствовал, в частности, Валдемару – главе младолатышей.) Статью Валуева разослали в виде наставления к подготовке отчетов по морскому ведомству. Вряд ли она имела большой успех, но ее автор прослыл прогрессивным деятелем и в 1861 году получил пост министра внутренних дел.

Валуев оставил интересные дневниковые записи⁵³, из которых видно, что многие события тех дней непосредственно связаны с событиями в жизни Петра Баллода:

13 сентября 1861 г. Развозка и разноска возмутительных статей продолжается. Обе полиции, тайная и явная, ищут, но до сих пор не находят.

16 сентября. Михайлов арестован по подозрению в привозе из-за границы воззвания «К молодому поколению».

25 сентября. В университете беспорядки увеличиваются. Сегодня толпа в несколько сот человек студентов, с сотнею студентов медико-хирургической академии и несколько офицеров (?!), найдя университетские аудитории закрытыми, отправились через Невский проспект в Колокольный переулок, где живет новый попечитель, ген. Филипсон, шумела, кричала, осыпала бранью гр. Шувалова и обер-полицмейстера, весьма нецеремонно обошлась с вышедшим к ней попечителем и вместе с ним возвратилась в университет, где на дворе произносились речи и явно организовалось университетское восстание. Собрали два взвода жандармов, послали за пехотой, наконец ген. – губернатор (Суворов) убедил толпу разойтись. Таким образом, и в Петербурге состоялась первая уличная манифестация… «Через Рубикон перешли».

12 октября. Ездил в Царское Село, чтобы видеть вел. кн. Марию Николаевну… Она очень встревожена настоящим положением дел и говорит: «Оп nous сhаssеrа tous d’iсi а’ un аn» (через год нас всех отсюда выгонят).

17 октября. Сегодня утром, в 6 часов, отправили из С.-Петербургской крепости в Кронштадт 240 человек студентов, арестованных 12-го числа.

20 октября. Был… у лорда Нэпира, который передал мне только что полученный им (в 2 экземплярах) № 3 «Великорусса».

2 декабря. Решено закрыть С.-Петербургский университет…

7 марта. На днях профессор Павлов на литературном вечере произнес речь, наполненную неуместных, возбудительных против правительства намеков и возгласов… Она вызвала шумное одобрение… он выслан в Ветлугу.

10 апреля. Утром комитет у министра двора для совещания о празднестве тысячелетия России в Новгороде, назначенном на 8-е сентября. Государь занимается этим вопросом. На меня он наводит тоску и беспокойство… Вообще, несчастная мысль – ставить памятник живым. Россия еще жива. Будет ли жить после тысячелетия та же самая Россия, которую мы ныне чтим своею матерью?

14 апреля. В городе разбросаны новые возмутительные прокламации к войскам и преимущественно к офицерам, их приглашают поднять на виселицу царя и аристократов. Говорят, будто бы в ночь на Пасху несколько экземпляров было найдено в Зимнем дворце. Дело, однако же, не доказано. Кн. Долгоруков и Суворов уверяют, что этого не было, другие говорят противное.

1 мая. Кн. Суворов уверяет, что он на днях накроет двух или трех из главных зачинщиков здешней агитации и беспорядка.

17 мая. В городе разбрасывают новые произведения нашей тайной прессы «Молодая Россия». В ней прямое воззвание к цареубийству, к убиению всех членов царского дома и всех их приверженцев, провозглашение самых крайних социалистических начал и предвещание «Русской, красной, социальной республики».

23 мая. В городе шесть пожаров, за раз три, потом два и еще один ночью. Пожары были вчера и третьего дня.

28 мая. После обеда в 8-м часу мне прислали сказать, что пожар, обнявший Щукин и Апраксин дворы (с 5 часов), угрожают домам министерства.

5 июня. Следствие политическое (кн. Голицына) и о поджогах (по управлению ген. – губернатора) почти не подвигается.

Приведем краткую сводку тех тревожных дней в Петербурге из официальной истории царской России⁵⁴:

«Молодая Россия» проповедовала всеобщий переворот, сопровождаемый всеми ужасами политической революции: уничтожением семьи, собственности, кровавою резнею,

Петербургские пожары в мае 1862

«красным петухом» и т. п. Как бы в подтверждение этих угроз весною 1862 года пожары вспыхнули в разных губерниях империи и в Петербурге и в течение одной недели достигли поистине ужасающих размеров. В первые дни горели преимущественно кварталы, населенные беднейшим классом, фабричным людом и мелкими торговцами. В последний, 28-го мая, запылали Щукин и Апраксин дворы. Сгорели дотла два рынка, имеющие в себе более 2000 лавок и ларей, несколько соседних домов, в том числе дом министерства внутренних дел, а по ту сторону Фонтанки – дома и дровяные дворы. Пламенное море разлилось на обширном пространстве, угрожая дому министерства народного просвещения, Пажескому корпусу, Публичной библиотеке, Гостиному двору.

Прокламация «Молодая Россия» – ярчайший пример бессмысленности действий разночинцев. Только военные могли повлиять на ситуацию в стране, что, как показывает анализ событий, четко осознавал Петр Баллод.