Текст книги "Любовь по-немецки"

14. А вот и я!

За несколько дней до моего увольнения случилось чудо – объявился Женя. В общем-то это было никакое не чудо, а вполне закономерное для перверзного нарцисса, каковым он являлся, поведение: узнать через некоторое время, как там поживает его жертва и не скончалась ли она ещё в сердечных муках по нему. Почва прощупывалась осторожно: он приехал якобы за скидочной картой магазина косметики, чтобы купить маме (а скорее всего, любовнице) духи. Предсказуемой была и его дальнейшая реакция. Увидев на моей руке золотое обручальное кольцо, которое я не только не прятала, но сунула ему под нос вместе с картой, он потерял самообладание, и с него слетел весь напыщенный вид, с которым он ко мне заявился. Не сразу. Ему хватило выдержки на один день. Уже через день он стоял под окнами моего дома. Я не могла отказать себе в удовольствии поглумиться над ним. Сев к нему в машину и услышав вопрос, за кого я вышла замуж, я сказала, что за немца, что я переезжаю в Германию, и показала ему фотографии Карстена в качестве моего мужа. Йенс однозначно не произвёл бы на него такого впечатления, как Карстен. Особенный эффект произвела фотография обнаженного Карстена, которую тот прислал мне на днях в качестве подарка. Увидев размеры пениса Карстена, Женя позеленел от ревности и стыда. Это был огромный удар по его самолюбию, и я прекрасно знала, что это, как ничто другое, уязвит его в самое сердце или немного ниже.

«Получай, – торжествующе думала я, – за всю боль, которую заставил меня пережить. За мои слёзы, за твое равнодушие, за мое унижение, когда ты смеялся мне в лицо и говорил, что таких, как я, – как грязи».

С этого момента мы поменялись ролями. Внезапно я узнала, что я самая лучшая в мире, что он день и ночь думал обо мне и ждал моего звонка (но почему-то, вот незадача, не додумался позвонить сам), что никто и никогда не может ему заменить меня и, наконец, я даже обрела имя «Маришка». Раньше он звал меня только по фамилии. Также я узнала, что Женя, оказывается, может писать смс и сообщения в вотсап. За всё время нашей совместной жизни и нескольких лет до этого, пока мы встречались, он никогда не ответил ни на одно моё сообщение. Я всегда писала словно в пустоту. Когда я пыталась поговорить с ним, что это невежливо и к тому же обидно для меня, он всегда отвечал, что он не умеет писать в мобильнике и не видит в этом необходимости. Он всегда делал, что хотел, не обращая внимания на то, как это может отразиться на мне, а мне не оставалось ничего, как молча страдать и принимать все, что он считает нужным делать или не делать. Естественно, я не собиралась теперь сдаваться сразу. Я могла позволить себе всё, даже послать его на три буквы – теперь он не имел значения для меня. Все мои мысли занимал только Карстен и будущее с ним. Я была свободна от Жени, и это было прекрасное чувство. Я даже не спрашивала его, порвал ли он с Людой, мне это было безразлично. После недели торжества мне уже не хотелось продолжать дальше. Я взяла реванш, и теперь его визиты, звонки и письма начали вызывать у меня досаду. Могла ли я представить это всего два месяца назад? Я смотрела на него другими глазами, и видела теперь все его недостатки, всю его ограниченность, его истинную сущность, сейчас спрятанную под маску любви. Именно маску. Я ни на минуту не обольщалась, что он действительно любит меня, что он осознал свои ошибки. Я слишком много узнала за два месяца про таких, как он. И он действовал по описанному сценарию так предсказуемо, что мне становилось противно.

Но чем больше я отталкивала его, тем более активным он становился. Если я блокировала телефон, он пытался дозвониться с других номеров. Количество пропущенных могло доходить до пятидесяти в течение дня (против нуля, когда мы были вместе). Если я блокировала эти номера тоже, можно было даже не сомневаться, что буквально через двадцать минут он примчится из своего города и будет звонить в домофон. Если я не открывала, то он заходил с другой стороны дома и стучал в окно палкой. Один раз он даже залез на дерево, чем немало испугал моего сына, который как раз учил уроки на лоджии (у нас там оборудована его учебная комната). После нескольких таких перестукиваний Ваня со злостью заявил мне, что, если Женя ещё раз придёт и будет колотить в окно, он пошлет его прямым текстом. Мне не очень хотелось сталкивать моего сына с моим бывшим, поэтому я предпочла выйти и поговорить. Так мне пришлось продолжать общение с Женей без всяких планов на будущее и без всякого желания вернуться к нему. Я просто не хотела, чтобы он беспокоил мою семью. И, скажем так, я настолько была увлечена другим мужчиной, что пустила все в отношениях с Женей на самотёк. Я перестала сопротивляться его попыткам наладить со мной контакт.

Поведение Жени нельзя было назвать нормальным. Он даже не просил меня вернуться назад. Ему это было не нужно. Всё, чего он хотел, – это снова раскачать мои чувства и обрести власть надо мной. Поэтому он покупал мне подарки, возил меня по магазинам и, одевая во все новое, пускал слезу: «Для кого я тебя одеваю?» Между нами не было секса, поцелуев, ни малейших поползновений с его стороны. С моей, конечно, тоже. Мне было приятно хранить верность Карстену и с чистым сердцем писать ему о моей верности.

Женя при этом очень живо интересовался всем, что происходит в моих отношениях с немецкой стороной. Постепенно и незаметно он все-таки снова влез в мою жизнь, и, даже зная, что он из себя представляет, я иногда начинала забывать об этом, тронутая его заботой. Когда тебе говорят нежные слова, когда тебе дают искренние ценные советы, ежечасно заботятся о тебе, очень трудно всегда держать в голове, что это не настоящее и что перед тобой мерзавец.

Особенно близок он стал мне, когда посыпались фальшивые письма от Йенса. Я была испугана, мне нужна была поддержка и, воспользовавшись ситуацией, Женя взял на себя роль моего защитника. Он давал мне очень дельные советы, углублялся в изучение немецких законов, находил подвох в словах мужа, где я даже и не видела. Наверное, ему это было легко делать, ведь они, Йенс и Женя, были сделаны из одного теста. Они мыслили одинаково, поэтому Женя понимал то, чего не понимала я, и объяснял мне, что на самом деле происходит. В этом плане его советы были действительно бесценны,

Но однажды я прокололась. И Женя узнал, кто является моим мужем на самом деле. Это произошло совершенно случайно. Я настолько расслабилась в отношениях с Женей, что однажды, в качестве примера очередной манипуляции Йенса, отправила моему бывшему скопированный диалог между мной и мужем из вотсапа, даже не посмотрев, что при этом в копии отразился номер собеседника. Недолго думая, Женя завёл номер в свои контакты, и в его вотсапе появился Йенс вместе со своей аватаркой. Йенс очень любил менять свои аватарки, как правило раз в неделю. Он помещал туда фото детей или мои фотографии. На этот раз, как назло, он поместил нашу с ним свадебную фотографию: мы стоим в зале регистрации, я в белом платье и Йенс в синем костюме. Фото не оставляет никакого сомнения, что это свадебная церемония.

Естественно, буквально через час Женя появился у моего порога, потрясая телефоном и полный «праведного» гнева с вопросом: кто этот мужчина в синем костюме? И кто такой тогда Карстен, которого я представила ему как своего мужа? Мне пришлось всё рассказать. Теперь торжествовал Женя. Наконец он снова обрёл возможность унизить меня и поставить в положение обвиняемой. Это была его любимая роль, предназначенная мне. Потеряв на время контроль и власть, он наконец благодаря моей ошибке снова обрёл их. Оседлав своего любимого конька, прокурорским тоном он начал устраивать мне допрос в полном смысле этого слова, при этом не упуская возможности позлорадствовать, обвиняя меня во лжи и разврате. Теперь отношения в Германии вменялись мне в вину, причём в расчёт уже не бралось то, что я оказалась там только потому, что он бросил меня. Теперь все было представлено как моё вероломство и измена. Он на минуточку забыл, что я уже не зависима от него. Поэтому, когда после этой сцены я снова перестала отвечать на его звонки, ему пришлось немного умерить свой пыл и изменить тон, вернувшись к роли доброго советчика, который помогает мне обойти капканы, расставленные немецкой стороной. Эту роль, целью которой на самом деле был полный контроль надо мной, чего я тот момент абсолютно не понимала, он оставил за собой на все время, что я находилась в Германии, периодически снова срываясь на злобные обвинения и возвращаясь к нормальному тону только после того, как я его снова блокировала. Так появилась наша ежедневная переписка в вотсапе, которая потом была скопирована и переведена на немецкий язык моим мужем и представлена Карстену с целью подорвать его доверие ко мне и разрушить наши отношения.

15. Немецкое посольство

Когда часто летаешь на самолетах, в конце концов перестаешь бояться. После нескольких полётов я почти привыкла и уже не сидела, вцепившись в ручки кресла всю дорогу. В этот раз меня провожал Женя. В Москве метеорологи предсказывали тридцатиградусный мороз – аномальную зимнюю температуру даже для столицы. Однако отложить поездку было нельзя: я была записана в посольство именно на этот день. Во Внуково я пересела на аэроэкспресс до Киевского вокзала и там сдала мой рюкзак с телефонами в камеру хранения. В инструкции, которая сопровождала лист-назначение, было чётко написано, что вход в здание немецкого посольства с телефонами и сумками запрещён. Это был мой первый визит, и я ещё не знала, что данное предупреждение на самом деле просто формальность, и можно пройти не только с телефоном и рюкзаком, но даже с огромной дорожной сумкой. Но все эти нюансы постигаются только на личном опыте, а пока я послушно рассталась со всеми вещами на вокзале, заранее предупредив Женю, что несколько часов я буду вне доступа. Район станции «Проспект Вернадского», где находилось посольство, был мне очень хорошо знаком: в студенческие годы во время учёбы в МГУ я жила в общежитии на этом проспекте, а после брака с моим первым мужем и рождения старшего сына в семейном общежитии на ул. Кравченко. Однако, выйдя из подземки, я немного растерялась. За годы моего отсутствия здесь все очень сильно изменилось, появились новые здания, какие-то торговые центры и офисы, а сама станция метро оказалась скрытой под крышей продуктового супермаркета. Двадцать лет назад здесь стояла просто палатка, в которой торговали соками, сникерсами и сигаретами. Однако мои два общежития высотой в 19 и 22 этажа по-прежнему выделялись на фоне изменившегося ландшафта и служили мне ориентиром. Посольство Германии я увидела сразу, достигнув пересечения проспекта Вернадского с Ленинским проспектом. Я узнала его по изображениям из интернета, к тому же поднятый над зданием флаг не оставлял сомнений. И тут же рядом зелёные ворота института Гёте, в котором можно сдать экзамен на знание языка и получить заветный сертификат А 1. Я вздохнула: надеюсь, мой муж прав и мне это не понадобится. Само здание посольства навевало тоску. Пожалуй, я не встречала более мрачного места в моей жизни: приземистые постройки бетонного цвета, больше похожие на бункер. Их отталкивающую серость оживлял лишь яркий триколор немецкого флага.

Я прибыла слишком рано, почти на два часа раньше назначенного времени. В том же интернете я прочитала, что перед визовым отделом всегда стоит очередь из желающих туда попасть, и приготовилась к долгому ожиданию. Однако перед пропускным пунктом не было ни одного человека. Видимо, морозная погода отпугнула публику. Я подошла к окошку и в микрофон, расположенный снаружи, назвала своё имя и время назначенной встречи. Я думала, что строгий мужчина по ту сторону окна скажет мне, что я явилась слишком рано и мне придётся подождать, но тот, проверив мой паспорт и сверившись с информацией в компьютере, нажал заветную кнопку. Двери разблокировались, и я прошла в узкий коридор досмотра. Весёлый пожилой охранник, прогнав мою сумочку через просвечивающий аппарат, подобный тем, что находятся в каждом аэропорту, пропустил меня на территорию посольства. В самом здании все оказалось не так мрачно, как казалось снаружи. Открыв двери, я попала в большую комнату, на стенах которой были нанесены рисунки немецкой символики: немецкий чёрный орёл, флаг и герб. Во всю стену слева направо застекленные окошки под номерами, за которыми сидели служащие посольства, принимающие документы у страждущих получить немецкую визу. Практически все окна были оккупированы кандидатами, и я присела на лавочку, ожидая, пока кто-нибудь освободится. В волнении я прислушивалась к вопросам, которые задавали сотрудники посольства кандидатам на получение визы. Это был очень подробный допрос – начиная с того, где и когда вы познакомились с вашим будущим мужем, и заканчивая тем, какое из блюд он предпочитает. Я заранее ознакомилась с возможными вопросами. На форуме germany.ru люди, уже прошедшие эту процедуру, охотно делились информацией с теми, кому это ещё предстояло. Я относилась к моему собеседованию очень серьёзно, поэтому даже выучила, как эти вопросы звучат на немецком языке и записала в тетрадку ответы – тоже на немецком с помощью электронного переводчика Googlе. К счастью, сотрудники посольства общались с кандидатами на русском языке. Освободилось место в окошке у девушки лет тридцати. Очень приветливо она спросила меня о цели визита и приступила к проверке моих документов, которые я разложила строго по инструкции, которая имеется на официальном сайте. Каждому оригиналу соответствовала переведенная и нотариально заверенная копия. Я очень основательно подготовилась к визиту. Я не могла позволить себе небрежность, ведь забудь я что-то или перепутай, это обернулось бы мне новыми расходами на поездку в Москву, а также упущенным временем. Москвичам в этом плане проще. Если документы не в порядке, всегда можно прийти в другой день. К счастью, с моими документами все было нормально, пока мы не дошли до главного вопроса, который тревожил меня больше всего.

– А где ваш сертификат А1? – спросила девушка.

Моё сердце бешено заколотилось. Сейчас меня развернут назад и заставят сдавать экзамен, ближайшая запись на который была только через две недели. И хотя я постоянно самостоятельно занималась немецким, я не была уверена, что моих знаний уже достаточно, чтобы пройти тест. К тому же это снова влекло за собой потерю времени и новые денежные расходы на поездку и собственно на экзамен, участие в котором было отнюдь не бесплатным.

– Мой муж сказал, что в случае свободного владения другим европейским языком сертификат не нужен, – сказала я.

– А вы свободно владеете другим языком?

– Да, французским. Я специально перевела и заверила мой диплом, – и я кивнула в сторону разложенных перед девушкой бумаг, в числе которых был мой диплом МГУ.

– Хорошо, – к моему удивлению, спокойно согласилась та, встала с кресла и исчезла в глубине комнаты.

Я знала из переписки моего мужа с фрау Аген из посольства, что мне, возможно, здесь же на стойке будет предложена проверка моих знаний французского языка, и тоже была готова к этому. Накануне, чтобы освежить в моей памяти разговорную речь, я ещё раз пересмотрела мой любимый оригинальный французский сериал «Графиня де Монсоро» (1971 г.), и готовые языковые клише уже прокручивались в моей голове. Действительно, через несколько минут подошла блондинка приблизительно моего возраста. Поздоровавшись со мной на французском языке, она сказала:

– Я задам вам несколько вопросов, чтобы проверить ваши знания, хорошо?

– Хорошо, – отвечала я также на французском.

– Где родился ваш муж?

– В Гамбурге, – ответила я, – но в настоящее время он живёт в деревне Бад Бодентайх, недалеко от Ильцена.

– У вас есть общие дети?

– Нет, у моего мужа двое детей, и они живут с их мамой в Люнебурге. У меня тоже есть два сына от предыдущего брака.

– Ваши дети тоже едут в Германию?

– Нет. Они уже взрослые. Старший сын учится в университете в Санкт-Петербурге, а младший заканчивает школу и живёт с моими родителями.

– Достаточно, – улыбнулась проверяющая, – все хорошо.

Она обменялась с девушкой из окошка короткими репликами на немецком, и по интонации я поняла, что тест на знание языка пройден. Ну и ну! Я готовилась к серьёзной проверке, но на заданные мне вопросы мог ответить любой школьник! Для этого вовсе не требовалось свободное владение языком.

Сотрудница посольства протянула мне две анкеты на немецком.

– Вы сможете их заполнить самостоятельно, или вы совсем не знаете немецкий язык?

Я бегло просмотрела страницы: здесь были вопросы, к которым я подготовилась заранее, записав в мою тетрадку.

– Я попробую, – ответила я, – но если возникнут затруднения, вы поможете мне?

– Да, конечно, – улыбнулась она, – когда все закончите, подойдете ко мне без очереди.

Я села за столик, расположенный тут же в зале. Молодые парень и девушка, заполняя документы, разговаривали между собой на немецком и русском. Отлично, если что, я могу спросить непонятное слово у них. Я разложила бумаги и принялась за дело. Вопросы анкеты практически соответствовали тем, которые выкладывались народом на сайте, и, хотя некоторые формулировки были видоизменены, смысл оставался прежним. Я быстро заполнила данные с помощью заготовленных в тетрадке шаблонов. Не смогла я ответить только на четыре вопроса, потому что их не было в моих заготовках. Собираясь обратиться за помощью к молодым людям, я увидела, что они уже ушли и стоят в своей очереди у окошка. В принципе, четыре вопроса – это не так страшно, подумала я и решительно направилась к своему окну.

– Я не смогла ответить на несколько вопросов, вы можете мне их перевести?

Девушка любезно помогла мне с переводом, и я тут же на стойке заполнила анкету до конца.

– Ну что ж, – сказала сотрудница, протягивая мне листок, на котором я увидела своё фото и номер, – ваши документы приняты. Теперь вы можете ехать домой и по этому номеру на сайте посольства отслеживать состояние ваших документов. Как только решение будет принято, вы увидите напротив своего номера дату, когда вам нужно снова приехать сюда за получением визы. В случае отказа вам будет направлено письмо по электронной почте, поэтому внимательно проверяйте почту и регулярно заходите на сайт. Здесь в инструкции все подробно изложено. Записываться в очередь на приём вам больше не нужно.

Я поблагодарила девушку и вышла на улицу. Как все оказалось просто, даже не верится! Я готовилась к серьёзному испытанию, а все решилось за полчаса без всяких проблем. Поистине, Судьба благоволила моему союзу с Йенсом Хаасом, так легко, словно по маслу, все получалось. Часы показывали полдень, в это время я только должна была зайти на собеседование, и вот неожиданно все уже позади. Лёгкость, с которой я прошла этап собеседования, воодушевила меня, и я не сомневалась, что я получу приглашение за национальной визой уже через несколько недель, а может, и раньше.

Полагая, что для встречи в посольстве мне может понадобиться весь день, я взяла обратный билет домой на девять вечера, и теперь я даже не представляла, как мне убить оставшиеся время. Я прошла пешком весь Ленинский проспект до станции «Университет», вспоминая мои студенческие годы. Неужели прошло уже двадцать лет? Теперь я отчётливо ощутила стремительность жизни. Я не изменилась внутри, я все та же, но по паспорту мне уже 47, и вот уже мой сын, рожденный здесь в Москве во время учёбы в универе, теперь тоже студент. А я, кто бы мог подумать, вышла замуж за иностранца и уезжаю в Германию.

Почувствовав голод, я зашла в первое попавшееся кафе и пообедала, а затем покурила в московском дворике там, где я обычно курила много лет назад. В районе метро «Университет» практически ничего не изменилось, а уж московские дворики и подавно остались прежними. Ярко сверкала на зимнем солнце остроконечная башня моего любимого МГУ, но теперь там уже сидит на парах в аудиториях другое поколение: ровесники моего сына. Время утекло сквозь пальцы, незаметно и непостижимо.

Однако время до моего самолёта и не думало утекать. Прогулка по проспекту и обед в кафе заняли всего лишь час из оставшихся семи. К счастью, мне пришла мысль посетить Красную площадь. Так как после Нового года прошло всего несколько дней, центр города должен ещё быть празднично украшен. В последние годы после того, как Собянин стал мэром столицы, Москва в новогодние торжества превращалась в настоящий Диснейленд, сказочный город, украшенный светящимися гирляндами и волшебными шарами. Люди специально приезжали в это время в столицу со всех уголков России, чтобы полюбоваться на эту красоту. Теперь такая возможность неожиданно предоставилась и мне, и я не собиралась её упускать.

На Красной площади все сияло и переливалось огнями. Ощущение сказки усиливалось надвигающимися сумерками, в которых свечение огней становилось ярче. Перед Воскресенскими воротами, открывающими вход на площадь, все пространство было уставлено нарядными елками в гирляндах и шарах. Каждая ель представляла собой неповторимую композицию. Везде сновали туристы, все делали селфи и снимки на память. Я, восхищенная и охваченная всеобщей атмосферой праздника, больше не чувствовала усталости. Нельзя было остаться безучастным к этой красоте. ГУМ, обнесенный золотой гирляндой, сиял по всему периметру, напоминая сказочный дворец. Возле главной ёлки столицы раскинулся каток, где под музыку катались взрослые и дети. А на самой площади зазывно шумела ярмарка, на которой торговали сувенирами и подавали чай из старинных русских самоваров с блинами и сладостями. Я купила в одной из палаток сувениры для моих немецких мужчин: брелоки с матрешками, два ярких магнитика на холодильник и одну настоящую матрешку средней величины, в которую вкладывались две поменьше, – для мамы моего мужа. Все, что я могла себе позволить.

В конце Никольской улицы, украшенной гирляндами искрящихся голубых звёзд над головой, я наконец нашла огромные светящиеся шары, которые я видела в новогодних репортажах по телевизору. Окоченевшими от мороза пальцами я непрерывно делала снимки. Мне не терпелось поделиться моими впечатлениями с Карстеном. И надо сказать, я испытывала огромное чувство гордости в тот момент за мою страну и мою столицу.

Уже в аэропорту я отправила лучшие фотографии в телеграм моему возлюбленному.

– Ви шён (как красиво), – написал он в ответ.

– Я скоро приеду к тебе, я сдала документы в посольство, – поделилась я своей радостью.

– Ихь либе дихь, – написал Карстен.

– Ихь либе дихь, – написала я.