Текст книги "Deja vu. Иногда бывает так, будто ты уже жил"

Глава 3. Why So Dark?

Пока позволяет погода, пока нет обещанных затяжных дождей, мы все-таки решили совершить экспедицию, о которой до этого только говорили. Экспедиция в заброшенную промышленную часть города. Километрах в двадцати от последних жилых построек в южном направлении расположена бывшая промышленная часть города, где раньше, лет, наверное, двадцать или тридцать, а может быть и больше, располагались разные производства – химическая фабрика, какой-то то ли нефть, то ли еще что перерабатывающий завод, множество промышленных построек, складских помещений. Вернее, они расположены там до сих пор, но раньше они еще и работали. Село Алексеевка. Или городок Алексеевка, не знаю, как точно. Люди здесь жили, несмотря на непосредственную близость к опасным и вредным заводам. Более того, тогда же, много лет тому назад, здесь были сады и огороды горожан. Деревянные домики, маленькие участки по шесть соток, наверное, люди возделывали свои участки, собирали урожай картофеля, помидор, яблок и прочих ягод. А потом травились этим. Потом, правда, всех расселили из этой местности.

Я помню, когда был ребенком, мы как-то приезжали сюда, не в саму заброшенную ныне Алексеевку, а в заброшенные сады. Мы бродили среди деревянных развалин, собирали яблоки. Так вот привез я тогда домой огромный пакет халявных яблок. Ничего, так яблочки, вкусные, сладкие. Ну да, конечно. Сварила бабушка варенье из этих яблок. И пока варила, квартира наполнилась крепчайшим запахом керосина. С чего бы это? На вкус варенье оказалось тоже несъедобным – кислое, не смотря на то, что сами яблоки были сладкими, да и сахару бабушка добавила при приготовлении варенья достаточно, возьмешь ложку варенья, и во рту тут же начинало сильно щипать. Короче говоря, в тот же день все варенье было благополучно спущено в унитаз. Вот.

***

Ехать решили в ближайшие выходные, все участники могут, других занятий не запланировано. Только Игорь куда-то запропастился. Мобильный не отвечает, как и домашний. Дома тоже никого нет, дверь никто не открывает. Я заехал к нему на работу, но там сказали, что он уже недели две не появляется. Просто не вышел на работу, не позвонил, не сообщил, на электронные письма также не отвечает. Что-то неладное. Через соседей Игоря мы нашли координаты хозяев квартиры, которую он снимал, чтобы они открыли квартиру, потому что мало ли что. Но в квартире пусто. Все прибрано, все аккуратно, кровать заправлена, посуда помыта. А Игоря нет. Я подумал, что он уехал в Забуйск, откуда родом, погостить у родителей, но их координат я не знал. Да и если бы он туда уехал, сообщил бы нам, своим друзьям и на работе предупредил бы. Но нет, Игорь просто исчез. Ну, ладно, скорее всего, умотал куда-то. Путешественник хренов, мог бы и позвонить. Поедем без него. Потом расскажем ему, как появится, похвастаемся, пусть потом жалеет, что много пропустил.

***

Рано утром в субботу мы выехали. Ехали на двух машинах тем же составом, что и всегда – Антон взял с собой Сергея с Аней, мы с Викой поехали на моей. Алексеевка – городок-поселок небольшой, но и не маленький, много брошенных помещений бывших жилых и не только, поэтому мы решили поехать туда не на один день, на оба выходные, чтобы облазить как можно больше. Взяли с собой палатки, спальные мешки, на тот случай, если ночью будет прохладно, воды побольше и еды. Взяли даже мангал с шампурами и с утра по дороге заехали на рынок купить мяса. Там же его нарезали, уложили в кастрюлю, залили мясо маринадом, накрыли его сверху кружочками лука и поставили кастрюльку в переносной холодильник. До вечера мясо дойдет до самого того. Должно получиться вкусно! На часах девять утра, мы выезжаем из города. Минут через тридцать будем на месте.

Первое, что нам бросилось в глаза при въезде в Алексеевку – черные глазницы полуразвалившихся двухэтажных домов. А много лет назад здесь жили люди, вечерами они включали свет в своих квартирах, на улицах играли дети, по дорогам ездили машины. Сейчас пустая дорога, по обе стороны которой дома развалюхи. Сразу за жилыми домами также по обе стороны дороги, наверное, это центральная улица Алексеевки, густые заросли кустарников, деревья, сквозь которые еле виднелись косые крыши маленьких деревянных садовых домиков. У нас появилась мысль остановиться здесь на время, осмотреться. Мы вышли из машин, прошлись между домами по заросшим бурьяном тропинкам и вернулись, делать здесь было нечего. Километров через пять мы въехали в промышленную часть Алексеевки. Это мы поняли по серым грязным бетонным стенам промышленных строений, попадавшихся нам на пути. Впереди справа какой-то завод, несколько строений, огромные трубы разного диаметра и по-разному изогнутые во все стороны. А слева трехэтажный вполне прилично сохранившийся кирпичный серый дом, скорее всего, это административное здание завода. Мы остановились у входа и вошли внутрь. Большое фойе, дохнувшее на нас прохладой бетона, обшарпанные стены, под ногами куски кирпича и битое стекло. Здесь тоже делать нечего. Поехали дальше.

– Как настроение, Викуля?

– Спасибо, Саша, хорошо. Как сам?

– Ничего нормально.

– Кушать хочется. А тебе?

– Да не очень. Скоро сделаем привал, перекусим. Ладненько, солнце?

– Конечно.

– Антон, куда едем дальше? – спросил я товарища по мобильному телефону.

– А хрен его знает. Вон там впереди какое-то желтое здание. Давай остановимся у него и передохнем немного.

– Договорились. Заодно перекусим.

Через пару минут мы были у двухэтажного желтого здания. Интересно, что это? У двери на большом картонном листе краской написано «Дом смерти». Я подошел ближе и оторвал картонку от стены. Оказалось, бумага прикрывал собой вывеску этого заведения. На вывеске значилось «Абортарий».

– В тему кто-то переименовал абортарий. Пойдем, посмотрим, что там внутри.

А внутри все, как и в любой больнице. Тошнотворно-зеленого цвета стены, ну, конечно, когда-то зеленые, черно-серая побелка на потолке, остатки стеклянного кабинета, наверное, регистратура была. Мы поднялись на второй этаж, здесь, по всей видимости, были палаты, операционные. На одной двери висит белый лист бумаги, на нем надпись красной краской «Мама, забери меня отсюда», а под дверью маленькая мягкая игрушка. На другой двери написаны слова «Здесь умерли цветы и этот запах заражен». Где-то я эти слова слышал… А, ну да, в песне одной.

– Вот прикололся кто-то.

– Да уж, точно. Ну, что делать будем?

– Мальчики, может быть, перекусим? А то что-то кушать хочется немного.

– Здесь?

– Ребята, – Аня шла позади нас всех и окликнула нас, – может быть, пойдем отсюда? Мне не нравится здесь. Давайте найдем для привала другое место?

– Аня, с тобой все в порядке? Ты бледная, как снег.

– Да, все хорошо. Просто пойдемте отсюда.

Хорошая идея, потому что бывший абортарий – не самое подходящее место для привала, а тем более, для перекуса. Мы вышли из этого дома и оглянулись. В паре сотне метров стояло еще одно здание. Подъехав поближе, мы увидели, что это бывшая столовая. То, что надо. Мы стряхнули грязь с более или менее нормального стола, вытерли его, застелили полиэтиленовой пленкой и разложили одноразовую посуду, достали бутерброды, термосы с чаем и, наконец-то, подкрепились.

После перекуса мы снова сели по машинам и отправились в путь. Поплутали по Алексеевке, выходили побродить по заброшенным помещениям заводов и других промышленных зданий, ничего интересного, если не считать того, что я в одном месте упал с лестницы и чуть ноги себе не переломал. Мотались мы до вечера. Вообще-то я слышал, что Алексеевка не совсем заброшена. Некоторые фирмы используют эти места в качестве складских помещений. Говорят, что здесь есть еще одна больница, для душевнобольных. Но, проехав весь поселок вдоль и поперек, мы не встретили пока что ни одного намека на существование здесь кого-то. Но мы были не правы. Когда мы вышли из одного здания, мимо нас на большой скорости промчалась машина, уазик-буханка зеленого цвета. Резко затормозив, машина дала задний ход. Поравнявшись с нами, из машины вышли трое в одежде цвета хаки с автоматами на плечах.

– Кто такие? Что вы здесь делаете?

– Ничего особенного, просто болтаемся.

– Нечего здесь болтаться. Садитесь сейчас же по машинам и дуйте отсюда, пока не поздно.

– Что не поздно?

– Слышь ты, наглый, – один передернул затвор автомата и навис надо мной, и я подумал, что если зажечь сейчас зажигалку, то этот запах перегара взорвется, – я не понял, ты самый умный что ли? Я повторять второй раз не буду!

– Молодые люди, – отодвинув бухого в сторону, ко мне подошел другой, потрезвее и постарше званием, – здесь не место для прогулок. Я вам настоятельно советую немедленно покинуть эту часть поселка. Спрашивать, зачем это надо сделать и задавать иных вопросов я вам тоже не советую. Если я вас еще раз встречу, беды не миновать, – трое в хаки сели в буханку и уехали.

– Что делать будем?

– Мальчики, а может быть, мы послушаем их, а то какие-то они серьезные, – кажется, девчонок эти удальцы напугали.

– Они не серьезные. А просто в говно бухие охранники.

– Вот поэтому нам и надо их послушаться. Мало ли что может прийти на ум пьяным, да еще с оружием.

Короче говоря, мы сели в машины и поехали в сторону бывшей жилой части поселка. Домой мы решили пока не ехать, а остаться на ночь здесь. Мы все-таки за этим и ехали. Кроме того, мясо в холодильнике давно уже догналось, да и бутылочка коньяка с бутылочкой вина для девчонок так и просились опустошиться под шашлычок. Вечерело.

***

На привал мы остановились у одного почти целого дома, во двор которого мы поставили машины. Там же во дворе раздобыли куски дерева и бумаги, разожгли костер. Из дома вытащили на улицу стол, вокруг расставили складные стульчики. Достали из холодильника кастрюльку, из которой послышался чудесный аромат маринованного мяса. Аромат был настолько приятный, что хотелось взять эти кусочки и съесть, не дожидаясь приготовления. Интересно, можно есть такое мясо, маринованное, но сырое? Наверняка, оно жесткое. Тем не менее, я насадил мясо на шампуры и поставил готовиться над красными углями.

Пока готовился шашлык, мы выпили по рюмке коньяка, девочки выпили немного вина. Настроение было прекрасным. Странное, конечно, место для пикника. Но на это есть очень простое объяснение – мы любим все необычное, необычные интересные места, неизведаннее тропинки, таинственные укрытия и тому подобное. Так что, для нас место сегодняшнего ужина вполне приемлемо.

Мясо получилось удивительно вкусным. И коньячок тоже ничего.

– Кстати, друзья, что будем делать завтра? Поедем снова в промышленную часть города?

– Я думаю, этого не стоит делать. Эти охранники совсем невменяемые, как мне показалось. И вполне могут стрельнуть. Прибьют нас здесь и закопают. И никто не найдет. Так что я думаю, лучше всего переночевать и с утречка отправиться в сторону дома, – осторожный, иногда излишне осторожный Сергей сделал вполне разумный в данном случае вывод.

– Сань, а что ты думаешь, они здесь охраняют?

– Не знаю, Антоха. Я слышал, здесь есть склады разных фирм. Скорее всего, они и охраняют эти склады. Хотя, конечно, возникает вопрос, от кого здесь охранять то? И зачем так серьезно вооружаться?

– Может быть, это понты просто?

– Вполне возможно. Кстати, Антоха, ты заметил, сотовая связь здесь тоже работает.

– Да, заметил.

– Когда мы выехали, я подумал о том, что надо было захватить с собой рацию, потому что сотовая связь здесь вряд ли работает, но вспомнил об этом я уже тогда, когда мы сюда почти приехали. А мобильники, как оказалось, очень хорошо ловят сигнал. Вот на моем, например, все деления.

– На моем тоже. Значит, Алексеевка не такая уж и необитаемая, как мы думали раньше. А эти приколы в абортарии? Их же кто-то сделал. Я думаю, что вряд ли эти тупоголовые охранники додумаются шутить подобным образом.

– Значит, здесь до нас кто-то был. Надеюсь, с ними все в порядке, и они живые и здоровые вернулись домой.

– Анечка, а ты что такая грустная и неразговорчивая? Что-то случилось?

– Да нет, ребята, все в порядке, спасибо. Устала просто немного.

– Может быть, поедем домой? Пока еще можем сесть за руль и ехать.

– Нет, не надо. Домой не хочу. Все в порядке. Отдохну, высплюсь и буду в норме. Сережа, обними меня, прохладно немного.

– Викуля, а ты как? Как настроение? Как тебе наше путешествие?

– Здорово! Настроение у меня просто супер! Мне очень нравится! Вы, ребята, вообще такие молодцы, что так интересно проводите свободное время. Где-то ходите, спускаетесь под землю, исследуете разные интересные вещи. Молодцы!

– Тебе не холодно?

– Нет, мне хорошо, спасибо, – Вика вскинула руки в стороны и вверх, глубоко вдохнула вечерний воздух. Потом посмотрела на меня своими синими самыми красивыми на свете глазами, обняла меня и поцеловала, – а шашлычок вообще обалденный. Ты, оказывается, умеешь готовить?

– Да так, умею немного.

– Как-нибудь приготовишь для меня что-нибудь вкусненькое?

– Конечно, солнце. Ты куда собралась?

– Пойду, пройдусь немного. Зайду в домик, посмотрю, что там есть интересного.

– Вика, будь осторожна. Домик этот очень старый, вот-вот рухнет.

– Сашенька, не волнуйся за меня, никуда он не рухнет. Я буду аккуратна. Обещаю.

Вика накинула курточку и направилась в сторону дома.

– Как тебе Вика?

– В каком смысле?

– В прямом, в каком же еще? У вас что-то серьезное?

– Пока не знаю. Возможно. Мне она нравится, и я ей тоже, мне кажется. Посмотрим, жизнь покажет.

– Ясно.

– Что тебе ясно? Кстати, как у вас со Светиком?

– Хорошо, спасибо. А что?

– Да так, ничего.

– А чего это ты ухмыляешься?

– Да так, вспомнил кое-что, – я закатил глаза, как от удовольствия, и изобразил руками, будто держу ниже живота что-то круглое, чью-то голову, и двигаю ее вверх-вниз, и протяжным противным голосом сказал: «Светик, да-а-а, Све-е-е-е-тик», я не удержался от того, чтобы не засмеяться во весь голос.

– Да пошел, ты, Саня!

– Ладно, дружище, извини, просто это трудно забыть. Ты Светке ничего не сказал?

– Сказал в тот же день. Нет, конечно!

В этот момент мы все вскочили со своих мест – из дома раздался дикий крик. Это Вика. Мы побежали в дом. Никого. В доли секунды мы взбежали на второй этаж, Сергей с Аней побежали в одну половину дома, мы с Антоном в другую. Все помещения бывших квартир были открыты, в одной из комнат Вика стояла на коленях, склонившись над чем-то темным. Я подбежал к ней, помог подняться. Лицо Вики было мокрое от слез, губы тряслись, обеими руками она сжимала кусок стекла, по которому стекала кровь, Вика порезала себе руки.

– Вика, что случилось, милая, что произошло?

Вика молчала и тихо плакала. Я взял кусок стекла из ее рук и выбросил на пол. Там же на полу я разглядел то, что сначала не увидел, над чем склонилась Вика, когда мы ее нашли. Это была огромная мягкая игрушка, большой плюшевый медведь. Я вынул из кармана носовой платок, вложил его в руки Вики, обнял ее, и мы спустились во двор. Я посадил Вику на стульчик, взял бутылку чистой воды и полил ее на руки. Потом осмотрел ее ладони, они были порезаны, но в ранах, к счастью, не остались кусочки стекла. Антон принес из машины аптечку, я еще раз промыл водой раны на ладонях Вики и перебинтовал их.

– Тебе не больно, малыш?

Вика перестала плакать и покачала головой.

– Малыш, что там случилось?

– Ничего страшного, мне просто показалось, что там кто-то есть. Просто показалось.

Вика перестала плакать, но дрожь ее не отпускала. Я налил в рюмку коньяк и протянул ей.

– Вика, выпей.

Она выпила и через несколько минут ей вроде бы полегчало.

– Вика, там кто-то был? Или тебе действительно показалось?

– Показалось. Никого там нет.

– Сань, мне кажется, надо пойти и посмотреть.

– Да, верно.

Мы с Антоном достали наши травматические пистолеты, стреляющие резиновыми пулями. Убить из такого оружия не убьешь, но поранить можно очень даже серьезно. Антон свой пистолет отдал Сергею, я свой отдал Ане. Мы вошли в дом и осмотрели каждую комнату, каждый угол и закоулок на обоих этажах, заглянули под каждую кровать, под каждую доску, валяющуюся на полу. Никого не было. Мы вышли на улицу и обошли дом вокруг, потом еще раз и снова осмотрелись внутри. Никого. Значит, Викуле все-таки показалось. Ладно, ничего страшного. Когда мы вернулись к ребятам, Вике стало уже намного лучше, они о чем-то разговаривали и даже смеялись.

К этому времени сумерки уже превратились в черную ночь. Не смотря на все приключения, мы решили остаться на ночь. Заночевать решили прямо здесь, во дворе дома. Мы с Антоном насобирали дров. Не дров, конечно, а разных досок, мелких и крупных, которые раньше служили какими-то частями этого дома. Из досок мы разожгли большой костер, а чуть поодаль расчистили землю и улеглись спать. У нас были теплые и очень удобные спальные мешки, так что спать на земле было ничуть не хуже, чем в мягкой постели.

Мы пожелали друг другу спокойной ночи и собрались спать.

– Саша, ты не спишь еще? – Викуля окликнула меня.

– Нет, солнце, не сплю. А ты?

– Тоже нет еще. А может быть, мы с тобой будем спать в одном спальном мешке? Так уютнее.

– Давай, перебирайся ко мне. У меня мешок больше, поместимся. Да и приятнее так.

– В смысле?

– Ну, я имею в виду, так спать будет намного приятнее, когда так совсем близко рядом с тобой.

Вика перебралась в мой спальный мешок. Она положила голову мне на плечо, я обнял ее и поцеловал. Милая моя девочка!

– Приятной вам ночи, ребятишки, – Антон увидел, как Вика перебралась ко мне.

– Антон, пошел на хер, спи иди.

Я повернулся в сторону Вики, посмотрел в ее милые нежные глаза. Она улыбнулась. Я снова поцеловал ее сладкие губы.

– Сашенька, милый, я так испугалась. И тебя, наверное, напугала.

– Вика, солнце, хорошо, что ничего там не было. Я, правда, очень испугался за тебя, ты так сильно кричала, потом твои слезы, стекло, кровь на руках.

– Знаешь, что мне показалось?

– Что?

– Я вошла в дом, прогулялась по первому этажу, потом поднялась на второй. Я вошла в ту комнату, подошла к окну. Я просто стояла у окна и смотрела на ночное звездное небо. И думала о том, как же оно красиво. И как мне хорошо. Просто хорошо. От того, что я поехала с вами в этот городок, вернее, не с вами, а с тобой. Стою у окна и думаю о всяких приятных вещах. И слышу за спиной голос. Этот голос говорит мне: «Здравствуй, Виктория». Сначала я подумала, что это ты, потому что я не расслышала, кто говорит, голос был тихий, почти шепотом. Потом он положил руку мне на плечо, я думала, что это ты. Я обернулась и увидела, что это совсем не ты, а это какое-то огромное чудовище. Это был огромный медведь. Я закричала и оттолкнула его от себя. Он шагнул назад и протянул свои огромные лапы в мою сторону. Я схватила с подоконника кусок стекла и накинулась на него, я кричала, плакала, била его стеклом, потом он сник и упал на пол. В это момент в комнату вбежали вы с Антоном.

– Ничего себе…

– Я вот тоже думаю о том, что ничего себе. Я что, с ума сошла что ли? С какого перепугу мне вдруг показалось, что плюшевый медведь разговаривает со мной? У меня никогда не было ничего подобного, мне никогда ничего подобного не казалось. С чего это вдруг? Я хоть и бываю впечатлительна, но не до такой степени, чтобы мне что-то мерещилось.

– Солнце, я не знаю, что это было на самом деле. Вернее, я думаю, что все-таки это тебе показалось.

– Наверное, ты прав.

– Твои ладошки не болят?

– Нет, совсем не больно. Ты такая прелесть! Как это случилось, ты сразу примчался мне на помощь. Потом полечил меня. Спасибо тебе большое.

– За что спасибо то? Просто перебинтовал ранки.

Я хотел еще что-то сказать, но не успел, потому что губы Вики, самые сладкие губы на свете слились с моими в долгом и самом прекрасном поцелуе. Я обнял милую девочку, и мы уснули.

***

На город опустилась ночь. Здесь не было искусственного освещения, как в городе. Поэтому было так темно, что кроме отблесков догорающего костра нельзя было ничего разглядеть. И тонкий серп луны в окружении бесчисленного войска звезд были неспособны осветить что-либо вокруг.

Весь мир погрузился в сон. Не спал только он. Он вышел из дома, закурил сигарету и подошел к тем нескольким человекам, спящим на земле. Он подошел поближе к одному из них. Это девушка. Он присел на корточки рядом с ней. Она была не одна, она спала в одном спальном мешке с парнем. Он глубоко затянулся, выпустил дым и посмотрел на девушку.

– Я тебя напугал сегодня. Прости, Виктория, я не хотел.

Он снова затянулся, потом еще раз, скурил сигарету за пару затяжек. Потом он встал и подошел к другим людям, спящим на земле.

– Здравствуй, Аня. Как поживаешь? Что-то ты без особого настроения. А, ну да, тебе стало нехорошо, когда ты попала в бывший абортарий. Тебе сразу вспомнились те моменты, которые произошли в твоей жизни. Когда они были? Где-то годика полтора назад, кажется. Точно не помнишь? Да и не важно это. Ты тогда только начала встречаться со своим нынешним парнем. А вот и он, – человек посмотрел в сторону спящего рядом Сергея, – Здравствуй Сережа. О тебе позже. Так вот, ты только начала встречаться с Сергеем, но еще не рассталась с бывшим, не помню, как его звать, неважно. Встречалась сразу с двумя, ну, не хорошо же это, Анечка, не хорошо. Более того, ты от него забеременела. И решила избавиться от этой проблемы. Очень просто – взять и удалить ее из себя. Поэтому тебе и стало сегодня не по себе, когда ты вспомнила о том, как еще совсем недавно ты была пациенткой подобного заведения. Как тебя облачили в белые одежды, уложили на специальное кресло. Твои глаза были мокрые от слез, слез, которые были вызваны страхом, страхом боли. Не сожалением, нет, ты боялась, как бы тебе не было больно, я видел твой страх. А может быть, было сожаление, а? Анечка? Ты же, как вернулась домой, махом выпила бутылку водки. Хотя, нет, не было никакого сожаления, все быстро забылось. Ну ладно, спи пока спокойно, дурочка.

Человек достал сигарету и закурил. Он подошел к Сергею.

– Здравствуй еще раз, Сергей. Риэлтор хренов. Совесть тебя не мучает? Спрашиваешь, за что? Не за что? А ты вспомни тех двух старушек, двух одиноких бабулек, которых ты досрочно отправил в другой мир и даже глазом не моргнул, потому что твой взгляд был направлен только на одно – на их квартиры. Ты навешал им лапшу на уши о том, что возьмешь на себя обеспечение их достойной старости взамен на возможность наследования их квартир. Первое время так и было, ты покупал для них еду, одежду. Потом старушки как-то резко стали хуже себя чувствовать. Чем ты их кормил? Да какая разница сейчас? Самое главное, что спустя месяц ты скоропостижно унаследовал их имущество. Анечке не рассказывал? А то, что ты ей изменяешь направо и налево, тоже не рассказывал? Это правильно, об этом не надо рассказывать, она сама тебе фору в этом даст.

Человек встал и подошел к столу. Он налил в пластиковый стаканчик коньяк до самого верха, закурил сигарету и посмотрел на Сергея с Аней.

– Вас, ребята, мне не жалко. Пошли вы на хер! Кстати, кажется, здесь кого-то не хватает? А? Где ваш друг? – он громко засмеялся, не побоявшись разбудить людей, и выпил залпом коньяк.

– Привет, Антошка, – он подошел к Антону, – везунчик ты наш! С тобой не интересно, ты мне не нужен. Пока что. И ты, Саша. Только оставь в покое Вику! Оставь ее! Она моя! – он с яростью скомкал в руке стаканчик, отшвырнул его в сторону и подошел к Вике. Он погладил ее по волосам, по лицу.

– Вика, я тебя сильно напугал сегодня. Прости. Я больше не буду так делать, прости, милая моя. В прошлый раз я тоже очень сильно тебя напугал. Помнишь? Как его звали? Кажется, Андрей. Вы с ним собрались на дачу. Деревянный домик на краю леса, уютный, с камином. Спальня на втором этаже. Приятная музыка, танцы, вино. И только вы вдвоем. Романтично? Я так не думаю! – он резко встал, подошел к столу и налил еще коньяк, выпил, закурил и вернулся к Вике, – я говорил тебе не встречаться с ним! Помнишь? Помнишь, сучка! Этот гад обнимал тебя, целовал, он овладевал тобой, когда хотел, а ты даже и не думала противиться этому! Но я быстро отбил у него охоту продолжать делать это! Помнишь? Вспоминай! Ты накинула на себя халат и вышла во двор, чтобы взять что-то из машины. Ты вернулась, но не смогла попасть обратно в дом, потому что дверь была заперта. Ты стучалась, но никто не отвечал. Ты звала Андрея, но он молчал. В доме послышались крики, шум падающей мебели и бьющегося стекла. Ты продолжала бить в дверь маленькими кулачками, но она не поддавалась. Крики меж тем усиливались. Это кричал Андрей. Ему было больно, очень больно. Я знаю! Я видел эту боль в его глазах! Внезапно дверь перестала сопротивляться, и ты вбежала в дом. Ты поднялась в спальню, и что ты там увидела? Помнишь? Страшно? Ну что ты, зачем ты проснулась? Спи дальше, Виктория. Саша, успокой ее, пока тебе это позволено. Успокой. Молодец. Обними ее и спите дальше.

Вика проснулась от ужасного сна. Она была бледна, белее снега, глаза ее были полны слез, ее всю трясло. Саша обнял Вику, она немного успокоилась и снова уснула. А Саша не смог уснуть, он не спал до самого утра. Рядом с ними сидел этот человек. Он сидел совсем близко, курил, но его никто не замечал. Мне показалось, что его глаза блестели ярче солнце в ясный день, он ухмылялся.

– А, ты снова здесь. Я рад, что ты вернулась. Ты вбежала в спальню. Повсюду валялись осколки стекла, стены и пол были забрызганы чем-то красным, ты еще не знала, что это. Ты наступила в лужу и упала. Ты встала и подбежала к креслу. В кресле сидел Андрей. На его теле не было живого места, да и тела в общем-то тоже не было, только красное сочное месиво. Он уже не дышал. Ты кричала, как резанная. Но кто же тебя услышит? Ты кричала, кричала, кричала! Помнишь? Ломая руки и ноги, падая, ты сбежала на первый этаж, продолжала кричать. И что? Ничего! Огонь в камине вспыхнул с невероятной силой, он начал лизать все вокруг, потом он начал поглощать весь дом, метр за метром, очень быстро. Ты выбежала на улицу. Ты кричала и бежала в сторону леса. Зачем ты туда побежала? Дорога в другой стороне! Ты бежала по лесу, в одном халате, босая, о кусты и деревья ты в кровь изранила все руки и ноги, ты падала, кричала, плакала, вставала и снова бежала. А что ты слышала? За своей спиной ты слышала громкое дыхание. Ты оборачивалась, но никого не видела. Ты бежала дальше, а это страшное дыхание преследовало тебя, будто за тобой гналось чудовище. Это был я, – он снова громко захохотал, – Ты плутала по лесу часа два! Наконец, ты вышла на дорогу и упала без чувств. Тебя подобрала проезжающая мимо машина и отвезла в больницу. Помнишь? Да успокойся ты! Это же только воспоминания! Хорошо, не буду больше напоминать тебе об этом. Но только помни, что ты принадлежишь мне и только мне! Мы суждены друг для друга! И очень скоро мы будем неразлучны! Навеки! Помни!

Человек встал, отшвырнул в сторону стоящий рядом стул и пошел в сторону дома. Дойдя до крыльца, он остановился, обернулся и закурил сигарету.

– Какая темная ночь! Я не прощаюсь, друзья. Скоро мы встретимся.

Он бросил на землю окурок и вошел в дом.

***

– Саша!

– Вика! Что случилось? – я проснулся от крика Вики, она чуть привстала, облокотившись на руки, – что случилось?

– Ничего. Прости. Мне приснилось что-то страшное. Очень страшное. Обними меня, пожалуйста, обними и не отпускай меня!

Я крепко обнял Вику, она уткнулась головой мне в плечо и часто задышала. Я гладил Вику по волосам и пытался успокоить. Вика уснула. А мне не удалось уснуть до самого утра. Вика спала неспокойно, несколько раз ее очень сильно дергало что-то во сне, она ворочалась всю ночь и что-то говорила, говорила неразборчиво, я ничего не понял. Единственное, что я понял, это то, что ей снилось что-то очень неприятное, и оно не давало ей покоя всю ночь. До самого утра.

Проснулись рано. Когда собирали вещи, Антон шепотом сказал мне, что тоже не спал и видел, как не спала и мучалась от кошмаров Вика. Мы быстро собрали вещи, расселись по машинам и помчались в сторону города, по домам. По пути обратно нам под колеса чуть не бросился какой-то бродяга, мужчина неопределенного возраста, с длинной бородой, весь в грязных отрепьях. Мы остановились спросить, все ли у него в порядке. Что здесь делают бродяги? Здесь же есть нечего! Мы предложили подвезти его до города, но в ответ он только что-то промычал, показывая рукой в ту сторону, откуда мы ехали, и побрел в ту же сторону, не опуская руки.

Антон отвез домой Сергея и Аню, я отвез Вику. Всю дорогу мы ехали молча, Вика не проронила ни слова, не отвечала на мои вопросы. Когда я привез ее домой, я предложил остаться с ней, но она резко отказалась, сославшись на то, что ей надо побыть одной и о чем-то подумать. Я оставил Вику и поехал домой.

Только я переступил порог квартиры, затрещал мобильный. Это был Миша.

– Алло, Сань, здорово!

– Привет, Миш, как оно?

– А вот хрен его знает, Саша!

– Что ты имеешь в виду?

– Короче, быстро садись в машину или в такси, да хоть куда и быстро дуй ко мне в клуб.

– Зачем?

– Приезжай быстрее! Антону я позвонил, он тоже сейчас будет.

– Мишка, что случилось то?

– Приезжай.

Миша отключил вызов.

Я вернулся в машину и поехал в сторону «Трансильвании». Когда я вошел в кабинет Михаила, Антон уже был там.

– Миша, в чем дело?

– Сейчас узнаешь.

Миша взял телефон и соединил его кабелем с видеопроигрывателем. Потом он налил полный стакан виски, взял пульт и сел на диван.

– Включаю сегодня новости и вижу один репортаж. Он меня заинтересовал. Сейчас поймете, почему. После этого я позвонил одному знакомому с телевидения и попросил помочь. Он перемонтировал для меня сюжет и записал на флэшку. Смотрите.

На экране появился сюжет о том, что в лесной полосе города нашли обезглавленное тело молодого мужчины. Показали это тело без головы. Миша нажал на стоп.

– Зачем ты нам показываешь это?

– Видите парня без головы? Я его знаю. И вы тоже. Этот спортивный костюм и эти кроссовки мы покупали вместе, когда собирались записаться в один тренажерный зал. Он часто ходил в этом прикиде, я его еще в шутку гопником называл, – Миша снова нажал на стоп и показ сюжета продолжился. Камера крупным планом наехала на руку несчастного и, когда стали видны часы, Миша снова нажал на стоп, – а эти часы я подарил ему на день рождения. Вы еще не узнали парня?

– Миша, хватит мозг нам выносить, как мы его узнаем, если он без головы, – раздраженно выкрикнул Антон.

– Погоди-ка, Миша, погоди, – я встал с дивана, посмотрел на Мишу, потом на Антона, потом снова на Михаила и протянул руку в сторону экрана.