Текст книги "Бебекля. Фантастика и приключения"

…Надо сказать, до этого рокового утра рядовые граждане продолжали жить своей обычной жизнью. Они ничего не знали ни о пропавшем шаре, ни о людоедах, ни о жестокой Школе по подготовке Охранников, ни о секретных разработках… Да, в газете писали про зимнюю перестрелку на Западе с отрядом евраков, и проскочила информация о ликвидации банды на Юге, грабившей приграничные деревни. Все это было настолько привычно, что о подобных заметках забывали уже через день. А на мглистом Востоке, надежно защищенными горами и болотами, по-прежнему было все спокойно. И хотя слухами земля всегда полнится – такое шило не утаишь ни в одном мешке! – все же корявое слово «война» обрушилось на мирных жителей, как ушат ледяной воды. Граждане забеспокоились, впервые за последние полста лет… Самые умные бросились запасать сухари, сахар, керосин и свечки.

По приказу Марии VII началось спешное укрепление восточных границ Братства и всеобщая мобилизация. Все заключенные были сняты с Гати и брошены на рытье Великого Восточного Рва. А так как зеки составляли почти пятую часть населения Братства, то дело пошло быстро. Ров ежедневно углублялся, и насыпь за ним росла. Работы не прекращались ни днем, ни ночью. За ударный труд предоставлялась возможность сократить себе срок, так что преступники вкалывали без понуканий.

Однако этого было явно недостаточно. К оборонному строительству подключили все трудоспособное гражданское население. Чудовищный по размерам ров углублялся, насыпь за ним росла и тут же, стараниями военных, превращалась в укрепления. Через двадцать дней в ров пустили воду, прокопав отводки из ближайших рек. В результате реки сильно обмелели, а дно рва превратилось в вязкую болотистую труднопроходимую субстанцию. Однако просчет инженеров исправила природа – неделю лили сильные дожди, и ров худо-бедно наполнился.

Так как регулярной Охраны явно не хватало, чтобы отразить подобную напасть, в городах и поселках начали создавать отряды гражданской обороны. Однако хорошего огнестрельного оружия в Братстве кот наплакал, и армия вооружалась в основном из старых запасов. Поэтому ополченцы брали в трудовые руки, что могли – лопаты, колья, ломы, топоры… У некоторых продвинутых граждан водились арбалеты, из них сколачивали группы снайперов. Командиром каждого гражданского отряда назначался профессиональный Охранник, вооруженный до зубов. То там, то сям были видны нестройно марширующие взад-вперед группы новобранцев. «Вилы… на плеечооо!» – орал Охранник, пораженный тупостью и медлительностью гражданских. «С плееечаа!!! Ко-ли! Ко-ли! Раз-два! Мааа-а-ть!…»

…Немало соломенных чучел и мешков с песком пали смертью храбрых на учениях. Спешно обучались новые партии молодых связных ворон, а так же крыс; последние работали на близкие дистанции, бегая по специально проложенным под землей трубам. Крысы в основном осуществляли связь между базовыми лагерями и штабом. Вороны же летали на дальние расстояния. Особо сообразительные особи, ценившиеся как зеница ока, отщелкивали донесения древней азбукой Морзе, что делало совершенно невозможным перехват секретных посланий…

В случае объявления войны Королева автоматически становилась Главным Военачальником Братства, надевала черно-зеленую форму и наделялась приоритетом в решении многих вопросов, касающихся военных действий. Однако она мудро не лезла в решения своих генералов, которые больше соображали в вопросах тактики и стратегии нападений, и ограничивалась проблемами обороны.

Первая партия водолазов, разработка которых, оказывается, уже целый год велась под руководством Афанасия Стрельцова, была спешно отправлена на восточный гарнизон. Водолаз представлял собою небольшую самоходку, рассчитанную на двадцать человек и приводившуюся в движение сгорающим керосином. Самоходка имела шесть решетчатых широких колес, две ведущих оси и одну гребную, к которой были приделаны лопасти. Днище водолаза сделали по типу лодки. Самоходка довольно бодро двигалась по кочкам и болотистой местности, а если на пути встречалась открытая вода, водитель опускал специальные рычаги, и колеса с лопастями начинали работать, как гребные винты. На таких машинах Охранники рассчитывали хоть как-то форсировать заводненные пространства: подвозить припасы, бойцов, отвозить раненых и нарочных, скидывать десант и разведку. Мария лично присутствовала на полевых испытаниях первого водолаза, заляпалась грязью, но пришла в полный восторг. Она легкой рукой подписала Указ о пожизненной опеке профессора Стрельцова за неоценимый вклад в научно-техническое развитие Братства, а так же ему были вручены очередные часы.

На тяжелых транспортных «керосинках» к границе было доставлено около четырех десятков хорошо сохранившихся пушек и боеприпасы к ним. Братство с тревогой и страхом готовилось к войне, не зная всей правды…

IV. Варвары

Утром Полоз тихо, как и положено змею, проскользнул в комнату к Вещуну.

– Ну, как наши дела? – бодро спросил он, – Что новенького?

Разведчик поправил подушку, сел повыше и пожаловался:

– Голова болит… С чего это меня вчера так сморило?

– Это с дороги, бывает! – отечески успокоил Шныреватый. – Тебе что-нибудь снилось?

– А как же! – радостно ответил Вещун, – на них, оказывается, не только штаны, но еще и миски!

– А ну-ка, здесь поподробнее! – нахмурился агент, – что еще за миски?

– Да обычные миски… У мужчин висят между ног, через две дырочки крепятся к поясу на кожаных ремешках. Во, и еще ножи в ножнах. А миски то ли медные, то ли железные – не разглядел.

– Та-ак… А зачем они им… эээ… в таком странном месте, не знаешь?

– Ну, наверное, это самый важный орган у хайларов. И они его прикрывают, как щитом.

– А велики ли миски?

– Огромные! – осклабился Вещун и покраснел. Он решил не говорить агенту, что миски у них чуть ли ни до колен.

– Вот как… – забарабанил пальчиками по колену Полоз. – Что еще?

– Еще?… Ну, они используют эти миски, когда едят на привалах. Они рис едят. Его варят в общем котле, человек на сотню сразу. Каждый подходит по порядку. Порции большие, но ни соли, ни масла я у них не заметил. Поев, каждый мужчина сыто рыгает и несколько раз ударяет в миску ручкой ножа, что означает: я получил свою долю, сыт, и готов идти дальше.

– Отличная диета! – пошутил агент, и позволил себе скупо улыбнуться. – Но как они впихивают в себя столько риса?

– Многие мужчины еще кормят своих матерей, женщин и детей. Если молодая женщина не находит себе мужчину, например, взамен погибшего, она просто умирает голодной смертью.

– И…?

– И ее съедает родственная группа, делая что-то типа плова в походном котле.

– Понятно… А что еще за группа?

– Ну, они, чтобы различать свою родовую принадлежность, делают себе разные татуировки на плечах, это дает им возможность не путаться в таком огромном скопище. Знаки наносят, когда хайлару исполняется двенадцать лет, и он уходит от женской опеки.

– А много ли женщин в этой… орде?

– Их заметно меньше, чем мужчин. Возможно, многие погибли от голода во время похода. А оставшиеся почти все беременные. Что и немудрено, в общем… Кстати, почти всех новорожденных девочек хайлары тут же съедают! Оттого, наверное, воинов больше…

– Похоже, так они пытаются регулировать свою численность… Забавно. Что же, так и питаются рисом и человечиной?

– Да нет, у них еще лошадки есть!

– Лошадки? Лошадки нам нужны… – встрепенулся Полоз. – Ты раньше ничего не говорил про лошадок!

– А их не видно было, они сзади идут, их гонят пастухи. Вряд ли у нас получится использовать их по назначению. Лошади мелкие, лохматые и дикие, под седло и упряжь негодные, так как все время едят дурную траву. Катаются, седоков сшибают и топчут, а могут и загрызть насмерть. Зубищи у них – что у наших волков! Я даже думаю, серые похлипче будут…

– Понятно… Что еще?

– Да все, вроде… А можно мне в туалет?

– Можно. По коридору направо. Долго не задерживайся!

– Спасибо. Я мигом…

Выйдя из комнаты, Вещун, держась за стенки, поковылял к заветной комнатке. На каждом углу стояло навытяжку по двое вышколенных соглядатаев в черных «гадючьих» формах. Они даже голов не поворачивали, только глазами косили. Бойца сильно шатало, но он благополучно дополз до узкой двери, с изображением двух змей, свернувшихся в буквы «О». Да, все здесь было подозрительным и скользким… Отливая в очко, Вещун подумал, уж не выползет ли оттуда тоже змея… Но нет, обошлось.

Когда он вернулся, агент уже был не один. Рядом стоял знакомый служка с подносом. Он улыбнулся разведчику, как старому знакомому. Агент взял кружку и самолично протянул ее бойцу:

– На-ка, выпей!

– Зачем? – удивился Вещун. – Я не хочу пить.

– Это от головной боли! – сердито сказал Полоз. – У тебя ведь болит голова?

– Болит…

– Вот и пей, давай. Еще денек-другой у нас полежишь, и уедешь в свой гарнизон. Так надо, братец. Приказ Королевы. Договорились?

– Ну… Раз приказ, тогда ладно… – пробормотал разведчик. – Я-то чего. Мне снится – я рассказываю. Чай, не убудет!

– Вот и лады!

На этот раз напиток был темно-коричневым и чуть горьковатым, но вкусным. Вещун выпил все до дна и скоро незаметно провалился в сон.

…Кан-То проснулся рано. И хотя в тумане не было видно солнца, каким-то особым чутьем он знал, где восток. Он прошептал слова утренней молитвы, повернувшись лицом к поднимающемуся светилу, затем привычно завел крошечный винтик у небольшого медальона, символа власти, висевшего у него на груди. Зачем надо каждое утро крутить винтик – Кан-То не знал, но он делал так, как делали его отец, дед и прадед. «Звук из этого медальона никогда не должен иссякнуть!» «А что тогда случится, отец?» «Тогда время остановится и на твой народ обрушится погибель.»

С тех пор вождь Золотого Народа каждый рассвет прикладывал к уху маленький волшебный медальон, слушая, как торопливо стучит его маленькое сердечко: «тинь-тинь-тинь-тинь…» По темно-серому кругу бежала тонкая белая палочка, и вальяжно передвигались две более толстые. Это зрелище завораживало дикое сердце варвара, но ненадолго…

Люди вокруг еще спали в безмятежных позах – кто на лошадиных шкурах, кто просто так… Утомленный болотом авангард, почуяв твердыню под ногами, спал как убитый. Желтоватые тела в легкой кожаной одежде заполнили собою все обозримое пространство. Рядом храпели сотники – командующие сотней сотен воинов. В отличие от низших чинов, у них было по десять кос, и они могли получать две миски в день. Поэтому каждый уважающий себя воин, имеющий всего две косы, и, соответственно, одну миску, стремился к росту. Количество беременных женщин так же шло в зачет, поэтому все молодые женщины практически постоянно находились в положении. Однако при рождении девочки мужчина-отец лишался одной косы. Женщины всегда ходили с распущенными волосами, которые служили им в походе естественным укрытием от непогоды.

Сам Кан-То имел только одну, правда, очень толстую косу. В нее была вплетена змея-ленточник, плоская, ядовитая и опасная. Считалось, что ленточник защищает спину своего хозяина от козней и предательства. Обычно он был в полудреме, но его маленькая пестрая головка бдительно зависала над плечом вождя, когда тот ел – змея любила свежее кобылье молоко, и балдела от него.

Каждое утро девушки-прислужницы расчесывали длинные черные волосы Кан-То, а дремотную змею перекладывали в специальную корзиночку, где она выгуливалась до очередного вплетения. На ночь змея укладывалась спать рядом с головой хозяина, охраняя его сон… Яд змеи был смертелен, но не для Кан-То – его с детства прикармливали ядами, делая мужчину неуязвимым к отравленному оружию или козням соотечественников…

Долго, до рези в темных раскосых глазах, смотрел Вождь Золотого Народа на Запад. Впереди во влажном тумане тонули плоские горы, которые необходимо было преодолеть, пока не начались ночные заморозки. «Мы шли больше года. Мы преодолели большие и малые реки, горы и пустыни, заросли диких колючников, огромные трещины в земле, дышащие адским жаром, ужасные топи… Всего несколько дней хода отделяют нас от нашего будущего!…»

Мысли о том, что перед их нашествием может кто-то устоять, у вождя даже не возникало. И это было справедливо. Разве можно устоять перед нескончаемой лавой, медленно, но неотвратимо вытекающей из раскаленного жерла? Хотелось уже туда, за горы, на сочные пастибища, но люди утомились, погода стояла теплая, и можно не торопиться. Пусть его народ отдохнет после тяжелого и долгого перехода по болотам. Однако неплохо бы дать знать о своем появлении…

Асу-Ань подала ему ножки только что пойманной болотной утки, и свежую простоквашу в чаше из черепа инородца. Плохо выделанный череп еще пованивал, но это только возбуждало воинственную кровь Кан-То. Девушка игриво повертела татуированной задницей перед хозяином, но сегодня вождю было не до баловства. С трудом оторвав взгляд от женских прелестей, он подошел к одному из сотников, и хорошим дружеским пинком поднял его с лежки:

– Ма-Сянь, вставай! Полно харю давить, нас ждут великие дела. Будите людей! Бейте в миски, все, все до единого! Мы заставим врага трепетать, еще не видя нас!

– Прикажете варить камсу33
  Дурманный напиток из кобыльего молока и болотных трав


[Закрыть]?

– Да! Напоить всех. Даже женщин.

…Вещун вздрогнул и проснулся, весь мокрый, даже его подушка была пропитана потом…

– Они… они совсем рядом… они бьют в миски!

– Тихо! Тут нет никого, – Полоз словно никуда и не уходил. – Хайлары еще далеко.

– Мамочка родная… Где я?

– У Королевы. Все хорошо!

– Но как же… Значит, я вижу будущее?

– Что тебе снилось?

Он торопливо рассказал агенту об увиденном. Слушая, тот мрачнел все больше.

– А скажи-ка, голубчик… Этот Кан-То… Как ты узнал его имя? Его мысли?

Вещун явно растерялся:

– Ой… Я и сам не знаю! Честно! Вот ведь загадка. Я как будто смотрел на мир его глазами. Вы понимаете?…

– М-да… Понимаю… С такими способностями ты, братец, бы мог занимать пост Главного Министра.

– Ух ты! – обрадовался парень. – Здорово. Я и не против. А попить можно? Что-то у меня вся жидкость через кожу, смотрю, вышла…

– Ну, для таких снов, государственной, можно сказать, важности, это небольшая потеря! Попотей-ка еще, дружок! И, главное, не переживай. Я уже и кружечку приготовил… Знал, что ты пить захочешь!

– Угу. В глотку словно песка насыпали…

На этот раз напиток был приторно-сладким, со странным, манящим запахом.

– Вкусно. А можно еще?

– Еще?… Эээ… минуту, позову служителя. А скажи-ка, как они умудрились не сожрать всех своих лошадей, как мы?…

– Да это же проще пареной свеклы! Сейчас… подождите… сейчас вспомню…

Вот, дельный вопрос! Вещун наморщил лоб и легко погрузился в иное измерение, так как сознание его стало подвижным от дурманных напитков…

…В Братстве еще в смутные времена съели всех сельскохозяйственных животных и птиц. Из млекодающих стались только козы, которых наиболее сознательные граждане прятали от голодных набегов своих сотоварищей – в погребах и сортирах. Козы были морозоустойчивы, неприхотливы, ловки, сообразительны и выносливы в плане голодовок, оттого их популяция благополучна выжила. От остальных остались лишь рога, копыта, да обзорные картинки в учебных классах. Теперь коз всячески плодили, взращивали и лелеяли, а жители Равнинного Братства за несколько поколений практически превратились в вегетарианцев. Оттого, наверное, ни на кого и не нападали…

…Дикие лошадки Красных Долин так просто не давались никому – ни людям, ни стихии. Во время приступов урагана они огромными стадами уходили в ущелья, где прижимались к земле, сплетаясь шеями и сильными ногами… Ветер, даже необычайной силы, просто не мог поднять и разворошить такую массу. Крайних, конечно, отрывало, но, по большому счету, табун оставался невредимым. Кроме того, необычные лохматые лошадки постоянно совокуплялись, и плодились целых два раза в год.

При попытках охотиться на них лошади не только не обращались в бегство, а, наоборот, всем табуном набрасывались на врагов и попросту затаптывали их. Таким образом, они извели почти всех оставшихся хищников. И, тем не менее, людям, где хитростью, а где сноровкой, удалось использовать часть животных для своих нужд: мясо, молоко, шкура, кости… Все шло в дело, и на лошадях, фактически, держалась целая нация. Из молока делалась особая простокваша, которая вводила хайларов в состояние эйфории и придавала им много силы. Полудикие конские стада люди пасли, держась на почтительном расстоянии, этим занимались специально обученные, сноровистые пастухи. Чтобы убить лошадь, ее приходилось загонять в специально вырытую ловушку с кольями на дне, или расстреливать из луков издалека; иными путями умные, свирепые и осторожные животные не давались. Молоко же добывали лестью и лаской, у наиболее прирученных беременных кобылиц.

Так и жили они с хайларами бок о бок, шаткое равновесие всех устраивало, однако, лишившись естественных врагов, лошади размножились до такой степени, что съели и вытоптали все свои пастбища. Остальное довершили лава и прочие жидкости, вытекающие из многочисленных мелких вулканов, образовавшихся после катаклизмов. Фумаролы, словно гнойные прыщи больной Земли, периодически лопались, источая из себя ядовитые газы и раскаленную серную жижу, которая сжигала кормные степи в радиусе многих десятков километров… Лошади начали погибать с голоду, а их вымирание грозило большими неприятностями всему Золотому Народу. Поэтому основной причиной переселения был поиск новых пастбищ; ну, а куда лошади – туда, понятно, и люди!

– …как же лошади шли по болотам, Вещун?

– Да хорошо шли! Гораздо лучше, чем люди. Они же животные! Опасность чуют не хуже нашей Щетки. Хайларам бы лошадок вперед пустить и за ними идти. Но Кан-То посчитал, что ударная группа должна быть из воинов, а полудикое стадо он приберег в тылу, как подкормку. Возможно, это был правильный ход… Они угробили массу людей в Мороках, но их все равно очень много, для них такие потери – тьфу! Наш дух силен, и мы свирепы… Вставай, поднимайся, Дружный Народ! Золотая эра началась…

– Что ты несешь…?

– Вся земля будет нашей… – разведчик невидящими глазами смотрел на агента, в уголках его губ появилась пена.

Полоз еще некоторое время слушал затихающее бормотание парня, потом медленно встал и вышел, свинцовее тучи.

…Кан-то проснулся далеко за полдень. Голова дико трещала после вчерашнего. Весь народ с его легкой руки перепился камсы, и с болот доносились массовые стоны. Кто-то, возможно, даже умер от чрезмерных возлияний… Хорошее подспорье к обеду.

Асу-Ань, нетвердо держась на ногах, с мутными глазами, дрожащей рукой принялась за космы вождя, и несколько раз больно дернула их. Кан-То зло отстранил ее, и принялся расчесываться сам. Сегодня ленточник почему-то был взволнован, шипел, извивался и не давал вплетаться. Мужчина раздраженно сунул его в корзину и закрыл сверху куском кожи – пусть успокоится, тварь!

– Твой медальон, о вождь! Он умер?… – девушка вдруг испуганно дотронулась легкой рукой до груди хозяина.

Кан-то прошиб пот. Он едва взглянул на символ своей власти, все и так было ясно – тонкая белая палочка не двигалась. О, Каменные Боги!!! Он забыл покрутить маленький винтик!… Девушка даже не заметила, как ее возлюбленный вытащил нож. Один точный удар в сердце – и свидетель оплошности отправился царствовать на небо. Тело Асу-Ань мягко повалилось на траву, а Кан-То отвернулся, еле сдерживаясь, чтобы не зарыдать – девушка очень нравилась ему, он хотел, чтобы именно она родила ему наследника. Но жизнь распорядилась иначе…

Он быстро, воровато оглянулся – не заметил ли кто еще? – и тихонько покрутил винтик. «Тинь-тинь-тинь-тинь…» – обрадованно запел медальон. И вовремя – подошел его друг.

– Твоя новая женщина мертва? – удивился сотник, с нетрезвым изумлением глядя на бездыханное тело красавицы. – Что она натворила? Мне казалось, что…

– Не твое дело, Ма-Сянь! – резко перебил Кан-То. – Она плохо освоила науку любви. У нас сегодня свежее мясо.

– Это приятная новость… – сказал сотник, которого едва не вывернуло при упоминании о мясе. – Сегодня, наверное, плохой день? Вот и змея, я смотрю, заболела!

Ма-Сянь с испугом посмотрел в сторону корзинки, из которой высунулась подозрительная плоская головка. Глаза у нее тоже были в кучу.

– Да, все устали. И Боги тоже.

– Ну, я пойду тогда, полежу еще…

– Ступай! – угрюмо произнес Кан-То. – Надо выспаться. Завтра на рассвете выходим. Будет и в нашей долине дождик!…

Известие о приближении хайларов настигло страну в середине июля. Стояла жаркая, изнуряющая погода, воздух дрожал от зноя… Когда верный Полоз вручил Марии записку от изможденного бегом, обливающегося потом нарочного, Мария уже знала, что хайлары подошли вплотную к Уральским горам. Авангард их, достигнув сухих предгорий, остановился на отдых, и, по-видимому, готовится к решающему броску.

Разведчики, вернувшиеся с болот, говорили, что видели гигантскую, колышущуюся массу человеческих тел и голов. Эта масса тянулась до самого горизонта и исчезала в туманном мареве болотных испарений. Всякому здравомыслящему человеку становилось ясно, что победить подобную массу народа просто невозможно. ИХ было слишком много. Хайлары почти без ущерба для своего поголовья шлепали по трясине, словно очередное грозное возмездие за какие-то грехи… Ей уже было известно, что кожаные мешки со скарбом, одеждой и частью провианта они бросили в болотах, чтобы облегчить себе последний бросок через перевал – вот почему они шли полуголыми! Жажда новых земель гнала не знающих страха варваров вперед, и они двигались медленной лавой, не ведая преград.

Ночью двадцатого июля в лагерь привезли Вещуна. Его сразу же поместили в гарнизонный лазарет и у двери выставили охрану, поэтому Василиса не успела с ним увидеться перед выходом в горы. А ей ужасно хотелось расспросить друга о поездке в столицу, о Королеве, и о многом другом… В ночь перед заданием она почти не спала, молила Природу и Землю, чтобы они не оставили русских в трудный час.

Группа Марухи отправилась на разведку рано утром. Шли трудно. Некстати похолодало, и дорогу сильно осложнил тяжелый сырой туман.

На третий день отряд вышел к восточным склонам хребта и укрылся в знакомой пещере. Пока бойцы отдыхали после позднего обеда, девушка решила немного отойти от лагеря и взобраться на соседнюю сопку, чтобы осмотреть окрестности в подзорную трубу. Хайлары, вставшие у самых предгорий Урала, представляли собою ужасное, мистическое зрелище. Их действительно было несметное количество. Они жгли костры и пели песню войны, заунывную и жуткую. Песнь сопровождалась оглушительным, монотонным звенящим боем, словно враг бил кувалдами по висящим рельсам. Одновременно могучий рев миллионов глоток сотрясал небо, горы и почву под ногами. От адского грохота даже почтовые вороны падали без сознания, и прикидывались мертвыми жуки…

Приникнув к окуляру, девушка тотчас поняла, что Братству настал конец. Что все их приготовления к войне, рвы, гражданские отряды, пушки и прочая чепуха – ничто по сравнению с вопящими ордами хайларов, которые заполнили собою все обозримое пространство. Василиса неожиданно вспомнила старуху в вагоне, которая силилась предсказать ей Судьбу… Хорошо, что она этого не сделала, дав спокойно пожить хотя бы несколько месяцев. «Никто не должен знать свое будущее! Ибо тогда человек лишается главного – Надежды…» – подумала она.

Внезапно кто-то сильно зажал ей рот, и, сдавив рукой шею, заставил опрокинуться навзничь. Василиса попыталась пискнуть, но тут же почувствовала холодное лезвие ножа прямо на горле. Нападающий явно не рассчитал свои силы, из-под лезвия потекла тоненькая яркая струйка. Над ней нависло страшное лицо:

– Лежи тихо!

Падая, она извернулась и увидела лицо врага. «Великое небо… Яйцеклад!!!»

…Василиса с трудом, но все же признала в мужчине красавчика Арктура… Заросший бородой, со спутанными грязными волосами и выбитыми зубами, он скорее походил на каторжанина-рецидивиста, чем на диверсанта. Форма висела на нем клочьями, из зеленой давно превратилась в муругую, один глаз вытек, пол-лица почти напрочь закрылось свинцовой гематомой. Он сильно похудел и опирался на костыль, выструганный из молодой осины.

Неожиданно Арктур отпустил ее и тяжело осел на землю, с трудом подгибая больную ногу. Видно было, что это дается ему нелегко – боль скривила некогда красивое лицо, он тяжело дышал. Василиса заметила, как сильно изгрызены пальцы еврака – ловил на живца.

– Есть у тебя покурить? – хрипло спросил он, стараясь не смотреть на девушку.

– Нет… Но могу дать огня.

– Давай. У меня тут травка есть сушеная… – с этими словами Яйцеклад покопался в недрах лохмотьев и вытащил трубку-самоделку. Видимо, он курил дурман, чтобы не так страдать от болей.

Василиса сорвала пучок травы и прижала к ранке на горле.

– Надеюсь, ты не собираешься затащить меня в постель? – неловко пошутила она, неожиданно осознав, что опасность со стороны этого человека ей больше не грозит.

– Хочешь посмотреть? – она протянула евраку трубу.

– Не надо, я все видел и так. Только что оттуда, лягушек ловил. Еле ушел…

– Что нам теперь делать, Арктур?

– Не знаю… Боюсь, что уже ничего. Можно, конечно, держать оборону в горах до последнего, а потом отойти за ров.

– Ты знаешь про ров?

– Не думаете же вы, что это ваш национальный секрет? – улыбнулся враг, – Когда вся страна роет канаву, об этом трудно не узнать, даже живя вдали от людей.

– Резонно. Ты полагаешь, что надежды нет никакой?… Вот если сейчас пальнуть по ним из пушек, можно нанести большой урон, они там скопились, как грибы в лукошке.

– Думаю, это не спасет. Ты видела? Их, наверное, целый миллиард! Они лавиной снесут все ваши пушки, и будут бежать по трупам своих и чужих на запад, до самого моря…

– Скажи, Арктур… Почему ты тогда не убил меня?

– Не смог.

– Отчего?

Еврак не ответил. Помолчав, он сказал:

– Я стал Василиском… Знаешь от таком?

– Да, мне папа когда-то рассказывал эту легенду. Василиса и Василиск. Хорошая парочка! – задумчиво усмехнулась она, положив голову на руки. Ей вдруг остро захотелось домой, к маме, отцу, сестренке… Как она там, нежное создание… Интересно, почему одна из двух сестер так часто выбирает путь мужчины?…

Василиса посмотрела на свои корявые козьи ботинки, грязные руки, и глубоко вздохнула. Нет, выбор верен, путь предопределен… Но нет никакой возможности предупредить своих о надвигающейся беде. Чтобы уходили на закат… Как можно дальше… А там – евраки, бегущие от наступающей воды! И один из них сидит рядом… Сейчас его можно прикончить одним выстрелом!

– …кстати, походная форма тебе очень к лицу.

– Спасибо! – хмыкнула девушка и незаметно положила руку на кобуру с пистолетом. – А как называется место, откуда ты родом?

– Нордия. Великолепная страна… Она почти не пострадала во время урагана, все старинные крепости сохранились. Вот ведь как строили! На века…

– А зачем ты пришел сюда убивать? Вот и сидел бы своей великолепной Нордии!

– Я солдат. Диверсант особого назначения, – пожал плечами Арктур, – у меня был приказ.

– Личинки – твоя придумка?

– Нет, личинок мне вживили наши спецы. Кстати, мужиков они тоже убивают, только не сразу, а года через три.

Василиса удивленно подняла брови:

– Ты добровольно согласился стать смертником! Зачем?!

– Тише, не ори… У меня семья, маленький брат и двое младших сестер. Родители погибли во время гражданской войны.

– У вас тоже была гражданская война?…

– А где ее не было? Люди обожают истреблять друг друга. Если им ничего не грозит извне, начинается самопожирание… И я стал единственным кормильцем в семье. Пять лет назад у меня нашли неизлечимую болезнь, а за личинок выплатили солидную компенсацию, которой должно было хватить моим ребятам, пока они не встанут на ноги.

– Какой ты заботливый. А сколько наших ребят угробил? Из-за тебя погиб почти целый курс!!!

– Вы – враги.

– С чего это? Мы же на вас никогда не нападали.

– Это не важно… – насупился Арктур, – Любое соседнее государство потенциальный враг. Нас так учили. Кроме того, я убивал не гражданских, а будущих Охранников.

– Ты подло убивал их.

– Никто не принуждал этих девиц и парней быть со мной. Они все залезли в мою постель добровольно. Сыграл на инстинктах.

– Это не оправдание! Люди искали любви, а не смерти… – Василиса хмуро покосилась на ободранного диверсанта. Ранка на шее саднила, но кровь уже не текла. Может, все-таки сдать его своим? Нет, пожалуй, уже нет смысла… Кому он сейчас нужен, хромой полутруп?

– Судя по всему, смерть от мозгоклюя тебе уже не грозит. Ты рад? – сострила она.

Еврак не ответил, погрузившись далеко в пучину своих мыслей. Она знала, о чем думает ее противник – о том, что все напрасно, и лавина с Востока поглотит и его страну тоже.

Неожиданно стало тихо – хайлары прекратили вопить и стучать в свои железные миски. Невидимая крохотная птичка цвиркнула в тумане. Пробежала испуганная мышь. Тухловатый запах с болот едва проникал сюда; воздух был теплым и чистым, и Василиса вздохнула его полной грудью. Она вновь посмотрела в трубу: на предгорья сошел вечерний туман, видно уже ничего не было.

– Ладно, мне пора. А то мои начнут меня искать. Будем прощаться?

Диверсант с трудом встал и грузно оперся на костыль. Неожиданно Василиса испытала щемящее чувство жалости к этому человеку. Она подошла и погладила его по щеке. Подбородок мужчины дрогнул, и из здорового глаза Арктура выкатилась слеза. «Здорово тебя обработали… Прощай, Герман Гросс.»

– Ну, мальчики налево, девочки направо… – пробормотал он.

– Это что? – с подозрением спросила Василиса.

– Да сам не знаю… Старинная русская пословица.

– Неплохо вас учили! Даже я такой не знаю.

– Еще бы, – ухмыльнулся Арктур, и глаз его затлел ностальгическим огнем, – лучшая разведшкола на Западе! У нас там цивилизация, не то, что у вас!

– И чем же ваша лучше нашей? – обиделась девушка. – Чай, тоже не валенком кашу жрем.

– Именно валенком. Вы вот на дальние расстояния все ворон шлете, а у нас уже давно телеграф работает!

– Что еще за телеграф? – Василиса впервые услышала это слово и заинтересовалась. Она давно уже думала о том, что птицы – не самый лучший способ связи.

– Это такие электрические машинки. На одной текст набираешь, на второй вылезает на бумажной ленте. И расстояния – любые, по проводам. Так-то!

«Эх-ма… А у нас почти все провода, какие нашли, растащили, когда был объявлен сбор металлолома для пуска бронзоплавильного завода в Воронграде…»

– Ясно… – вздохнула она. – В таком случае, вы здорово нас обскакали.

– Еще бы! Мы почти все деньги тратим на техническое развитие.

– Зато у нас земли больше! – Василиса вдруг не на шутку оскорбилась за родимое Братство. – Значит, и зерна. Вам, евракам, земельки-то не видать. Скоро вас море проглотит совсем, и никому ваша наука и ваши деньги станут не нужны!…