Текст книги "Уроки страсти"

Кэтрин решила держаться подальше от неприветливого управляющего. Поговорив с грумами, она велела служанкам вынести во двор старые настенные ковры и выбить их хорошенько.

Покровительство Лоры изменило отношение слуг к нормандской гостье. После их похода в деревню люди стали относиться к ней с уважением.

Делая вид, что не замечает Эдрика, Кэтрин опустилась на колени перед большим сундуком и откинула крышку. Внутри оказались одеяла, маленькие сорочки, чепчики и пеленки. Она выбрала то, что, по ее мнению, могло сейчас пригодиться, и сложила все это рядом с сундуком.

В какой-то момент Кэтрин вдруг почувствовала приближение Эдрика. Да-да, именно почувствовала, потому что она не смотрела в его сторону и даже не слышала его шагов.

– Ты ведь не собираешься укрывать этим Эйдана? – спросил он, когда она вытащила из сундука побитое молью одеяло.

– Нет, милорд, не собираюсь. – Ей отчаянно хотелось забыть об их последней встрече и не думать о том, что она испытывала всякий раз, когда он появлялся поблизости.

Взяв лежавшую рядом рубашечку, Кэтрин расправила ее и показала Эдрику.

– Даже не верится, что вы были таким маленьким. – Она тут же пожалела о своих словах. И почему-то вдруг вспомнила о размерах его мужской плоти, такой твердой и бархатистой на ощупь.

Эдрик стиснул зубы, на щеках его заиграли желваки. И Кэтрин поняла, что он сейчас вспомнил тот же самый момент.

Опустившись рядом с ней на одно колено, он тихо проговорил:

– Я никогда не был… маленьким.

Руки Кэтрин задрожали, и она, решив срочно занять их каким-то делом, снова взялась за содержимое сундука. «Не обращай на него внимания», – говорила себе девушка. Но тут он приподнял ее косу и осторожно убрал с плеча. И тотчас же по телу ее разлилось жгучее желание. Она прикрыла глаза и сглотнула, понимая – нельзя поощрять их дальнейшее общение. Это было бы ужасной ошибкой. Искра, проскочившая между ними, спалила бы ее дотла. От нее не осталось бы и кучки пепла.

– Л-лорд… Брайс спрашивал о вас. – Другой отговорки, чтобы заставить его уйти, она придумать не смогла. К тому же Брайс действительно спрашивал про брата, когда они с Лорой заглянули к нему после похода в деревню.

Эдрик что-то пробурчал себе под нос, затем сказал:

– Мы еще не закончили, дорогая. Продолжим потом.

– Нет-нет, милорд. Мы… мы не можем. И я скоро уйду в монастырь.

– В монастырь – это ошибка. – Он впился в нее взглядом. – Ошибка, и ты сама это знаешь. Ты создана для другой жизни. Создана для меня.

«Господи, что же у тебя вместо мозгов? Солома?» – раздеваясь в своей спальне, вопрошал Эдрик.

Несколько минут спустя он стоял голышом перед кроватью и все никак не мог успокоиться. Представив Кейт, лежащую перед ним на перине, он помотал головой, прогоняя заманчивый образ. Что за бессмысленная прихоть его обуяла?

Надев чистую одежду, Эдрик вышел из комнаты. Приблизившись к комнате Брайса, он увидел стражника, стоявшего у двери. В комнате же находился отец Алгар. Священник стоял на коленях перед кроватью и бормотал молитвы на латыни, хотя Брайс, по всей видимости, спал. По крайней мере, глаза его были закрыты.

– Отец Алгар, пора дать отдых вашим коленям. – Эдрик знал, что слова его прозвучали грубовато. Но чем меньше он видит этого человечка, тем лучше для обоих. Кроме того, Алгар явно перестарался с благовониями – в комнате Брайса и здоровый человек задохнулся бы.

Священник поднялся на ноги и обжег Эдрика взглядом.

– Ты заплатишь за грехи свои, несчастный. Выгони нормандку и раскайся в нечестивом союзе!

Эдрик положил руку на плечо Алгара, затем подтолкнул его к двери.

– Мое раскаяние поможет заполнить наши кладовые, старина? Или, может быть, возродит наши поля и леса?

Не дожидаясь ответа священника, Эдрик закрыл за ним дверь. Потом подошел к окну и распахнул ставни, выпуская наружу дурманящий дым.

Брайс приоткрыл один глаз, потом воскликнул:

– Господь Вседержитель! А я уж думал, он никогда не уйдет!

– Я подозревал, что ты не спишь. – Эдрик сел рядом с братом. – Как самочувствие?

– Если бы Лора прекратила мазать неизвестно чем мою рану и позволила мне встать, было бы куда лучше.

– Я доверяю Лоре.

– А как насчет другой? А про Кейт…

Эдрик нахмурился.

– Но она ведь нормандка… Нельзя ей доверять.

– А мне она нравится, – заметил Брайс.

– Ну и что же? Главное – не доверяй ей.

– Перестань, братец. Ты же доверил ей своего сына. Эдрик встал и отошел к окну.

– Она для него лучшая мать, чем была бы Сесиль, уж поверь мне.

– Полагаю, здесь нечто большее…

– Ничего подобного! Кейт просто развлекается с малышом, который в ней нуждается. Но скоро она уйдет в Эвешем-Бридж.

– Ах да, монастырь! Она что, монашка?

– Нет-нет. – Эдрик покачал головой. Ни одна монахиня не отреагировала бы на его ласки так, как отреагировала эта девушка.

– В таком случае я ее не понимаю.

Конечно, Брайс не понимал. Он провел с ней слишком мало времени, чтобы понять, сколько противоречий таится в ее душе. И если бы он, Эдрик, задался целью разобраться в ее подлинной истории, то ему пришлось бы изрядно потрудиться.

– Она нормандка, и это все, что нам нужно знать.

– Да не злись ты так. Просто я никогда не слышал, чтобы в Эвешем-Бридж приютили простолюдинку. Разве девушка не должна пожертвовать святой обители свое приданое?

Эдрик нехотя кивнул. Очередное противоречие.

– Она останется здесь, пока нужна Эйдану, не так ли? – допытывался Брайс.

– Да, совершенно верно.

– А ты научил ее приемам самообороны? Ведь рано или поздно она уйдет из замка…

Эдрик снова кивнул, однако на сей раз промолчал. Он не хотел обсуждать происшествие в юго-западных покоях. К тому же он абсолютно уверен: единственная причина его нынешнего возбуждения – долгое воздержание. А значит, об этом и говорить не стоило.

Решив обсудить с братом предстоящий налет на Фергюсонов, Эдрик снова присел на кровать. Конечно, сам Брайс участвовать в нем не сможет – он пока еще слишком слаб, – но посоветоваться с ним не мешало. Эдрик нисколько не сомневался в том, что у молодого воина талант стратега, поэтому собирался воспользоваться его рекомендациями.

– Роберт Фергюсон держит любовницу в доме, что к западу от отцовского замка, – сказал Брайс. – Это за деревней, у подножия невысокого холма, рядом с рекой.

– Откуда ты знаешь? – удивился Эдрик. Брайс улыбнулся.

– Просто я знаю своих врагов. Я давно уже подумывал о нападении на клан Леода Фергюсона.

– Но теперь, после смерти Леода, отношения Роберта с этой шлюшкой вполне могли перемениться. Возможно, он поселил ее в замке.

– Все может быть, но нужно просчитать варианты. Когда собираешься выступить?

– Я не хотел откладывать, но Освин предложил дождаться полнолуния.

– Он считает, что Фергюсоны будут заняты поминками по Леоду?

Эдрик кивнул:

– Да, но все же меня терзают сомнения…

– Освин знает Фергюсонов куда дольше, чем ты, Эдрик.

– Именно поэтому мы и последуем его совету. Выйдем через два дня ночью.

– Если погода продержится, – заметил Брайс.

– Рейд состоится в любом случае. Даже недолгое ожидание действует мне на нервы.

Оставив Брайса отдыхать, Эдрик покинул его комнату. Какое счастье, что можно с головой погрузиться в военные планы…

Однако от раздумий его отвлек приятный аромат лаванды. Немного помедлив, Эдрик подошел к лестнице и посмотрел вниз. Кейт расхаживала по залу, разбрасывая по коврам веточки пахучего растения. В зале, кроме нее, никого не было, но она что-то бойко говорила по-французски. «Интересно, с кем же она разговаривает?» – подумал Эдрик. В следующее мгновение он заметил старую колыбель из отцовского дома, а в ней радостного Эйдана, махавшего ручками.

Эдрик знал всего несколько французских слов. Ему удавалось объясняться с Сесиль только потому, что та из кожи вон лезла, предъявляя свои требования. К тому же Берта неплохо говорила по-английски и иногда помогала супругам понять друг друга.

Эдрик не понимал, что именно Кейт рассказывала Эйдану, но малышу явно нравился ее голос. Голос у нее и впрямь был очень приятный – мягкий и певучий. И даже казалось, что ее речь совсем не походила на тот язык, на котором изъяснялась Сесиль.

Эдрик прикрыл глаза, наслаждаясь чудесным мелодичным голосом девушки. И вдруг нахмурился – купание в реке явно не помогло!

Тут Кейт заметила его и в испуге умолкла.

– Что здесь происходит? – спросил Эдрик. – Что ты делаешь?

Девушка медлила с ответом.

– Ваш зал холоден и неприветлив, милорд, – сказала она наконец. – Вот я и решила внести кое-какие изменения.

Эдрик спустился вниз и стал у камина рядом с колыбелькой. Осмотревшись, он понял, что в зале действительно стало намного уютнее. Уютнее благодаря усилиям Кейт, хоть она и не обязана была это делать.

– Насколько я помню, вы здесь всего лишь служанка, Кейт из Раштона, – заявил Эдрик с вызовом.

Но она и не думала перечить ему.

– Я это не для себя делаю, милорд.

Он нахмурился и скрестил на груди руки.

– Что, если у меня имеются собственные планы насчет моего главного зала?

Кэтрин фыркнула и сквозь зубы проговорила:

– Насколько я поняла, милорд, этим залом почти не пользовались со дня основания крепости.

– Лора сказала, да?

– Полагаете, только Лора замечает, в каком состоянии ваше жилище?

Эдрик приблизился к девушке почти вплотную. На щеках его заиграли желваки. Но Кэтрин не собиралась уступать, хотя и понимала, что хозяин замка может приказать, чтобы ее высекли за наглость.

Тут Эдрик вдруг схватил ее за плечи, и Кэтрин решила, что он сейчас встряхнет ее. Почувствовав на лице его дыхание, она подняла голову и увидела, что в его глазах не было ни злости, ни гнева. Глаза эти потемнели и сделались ярко-синими, грудь же вздымалась при каждом вздохе и касалась ее груди…

«Надо отойти!» – мысленно воскликнула Кэтрин, но тут же поняла, что не может даже шевельнуться.

– Ни одна нормандка не будет указывать мне, как я должен обставлять мой зал! – грозно прорычал Эдрик, но Кэтрин не испугалась. Правда, она дрожала, но вовсе не от страха.

– Возможно, только нормандка и способна справиться с подобной задачей, – пролепетала она, чувствуя, как по телу разливается та же горячая волна, которая захлестнула ее в юго-западных покоях. «Бежать! Бежать отсюда как можно быстрее!» – стучало у нее в мозгу. Но когда Эдрик привлек ее к себе, она не смогла воспротивиться.

– Поскольку замок этот нормандский, – пробормотал Эдрик, опуская голову, – ты, может быть, и права, Кейт.

Она молчала, не зная, что ответить. И вдруг его губы легонько прикоснулись к ее губам, и он еще крепче прижал ее к себе. Тотчас забыв обо всем на свете, Кэтрин с жаром ответила ему на поцелуй. Его ладони тут же скользнули по ее спине и прижались к ягодицам, так что она ощутила его возбужденную плоть.

Кэтрин тихонько застонала, сгорая от желания испытать то, что уже пережила с ним совсем недавно. И в то же время ей хотелось большего; она жаждала ощутить его внутри себя, жаждала подарить ему такое же наслаждение, какое испытала сама. Это грех, конечно, но она не могла ни отвергнуть его, ни справиться с полыхавшими в ее душе страстями.

Чуть шевельнувшись, Кэтрин потерлась грудками о его грудь и лоном о его чресла. Из горла Эдрика вырвался сдавленный крик, и она отстранилась немного. И тут же его ладони накрыли полушария ее грудей; и они вдруг стали еще чувствительнее. Когда же он принялся теребить ее соски, ноги девушки подогнулись, и она наверняка упала бы, если бы Эдрик вовремя не поддержал ее. Поцеловав Кэтрин в губы, он взял ее за руку и повел к выходу из зала, но в этот момент Эйдан напомнил о себе громким плачем.

Остановившись у самой двери, Эдрик вполголоса пробормотал:

– Господи, я, наверное, сошел с ума.

Заметив лихорадочный блеск в его глазах, Кэтрин подумала: «Он, должно быть, действительно лишился рассудка. И не он один».

Выскочив из зала, Эдрик зашагал к конюшне. Отослав прочь грума, он сам оседлал коня и уже через несколько минут скакал в направлении «Серебряного дракона».

Трактир находился на самой окраине деревни; это было двухэтажное строение – внизу кухня и зал, наверху же – комнаты для гостей. Множество раз Эдрик развлекался здесь на пуховых перинах с милашкой-саксонкой, и нынешний день он решил закончить в одной из спален второго этажа с той самой женщиной, прекрасно знавшей, как ублажить мужчину.

Прямо у порога в нос ему ударили запахи лука, бобов и капусты. Эдрик не ожидал такого наплыва посетителей – почти все столики в зале были заняты. В очаге же ярко пылал огонь, а под потолком клубился дым.

Трактирщик Уилфред тотчас освободил место для Эдрика, но тот вдруг заметил Дрогана, сидевшего с удрученным видом и державшего в руках большую пивную кружку. Эдрик пробрался к нему и сел напротив.

– Что с тобой? – поинтересовался он. На душе у него тоже кошки скребли.

Когда Уилфред принес ему эля, Эдрик осмотрелся в поисках Фелиции. Обычно она выбегала ему навстречу и подыскивала самое хорошее местечко. К тому же совсем недавно она уверяла, что будет с нетерпением ждать его.

– Все из-за Лоры, – со вздохом сказал Дроган.

– Из-за Лоры? – Эдрик уже забыл, о чем спрашивал друга.

Тут из кухни выплыла Фелиция с огромным подносом, уставленным мисками и кружками. Ее золотистые волосы были подвязаны, но несколько непослушных прядок выбились и спадали на спину.

– Эта женщина никогда не согласится стать моей, – пробормотал Дроган.

– Эта женщи… Ах, Лора… Считай, что тебе повезло, – хмыкнул Эдрик. – Порядочные дамы не клюют на таких, как мы.

Дроган застонал, но ничего не ответил и присосался к своей кружке. Эдрик же наблюдал за Фелицией; та расхаживала среди посетителей, и ее хрипловатый смех неприятно резал слух. Неужели она всегда была такой грубой?

Поставив поднос на стол, Фелиция вернулась в кухню. Эдрик был даже рад, что она не сразу его заметила. Впереди была вся ночь, и он собирался растянуть удовольствие. И начнет он прямо сейчас – начнет с предвкушения любовных утех в таверне Уилфреда.

С наступлением темноты Кэтрин обуяло какое-то странное томление. По коже будто кто-то ползал, а в животе словно махали крыльями невесомые бабочки. Такого с ней еще никогда не случалось. А виной всему прикосновение Эдрика и его поцелуй. Хождение из угла в угол не помогало успокоиться. В конце, концов она позвала Гвен, оставила на нее спящего Эйдана и отправилась на поиски Лоры.

Надеясь застать ее у Брайса, Кэтрин пошла в его комнату. Молодой человек не спал, а вот его охранник клевал носом в кресле. Лоры же здесь не было.

Увидев девушку, Брайс разбудил стражника и проворчал:

– Не пора ли тебе прогуляться, Альф?

Воин тотчас же вышел, и Кэтрин заняла его место у кровати. Она надеялась, что разговор с Брайсом поможет ей отвлечься и забыть о своих глупых фантазиях.

– Милорд, как вы себя чувствуете?

– Как будто кто-то саданул меня мечом, – осклабился Брайс.

– Но вам уже лучше?

– Беспокоишься о своей вышивке? – Молодой человек снова ухмыльнулся.

Кэтрин кивнула, но тут же отвела глаза, когда Брайс откинул одеяло и начал задирать рубашку.

– Лучше не показывайте, милорд, не надо. Я готова поверить вам на слово.

– Совсем забыл, что ты у нас слабонервная, – отозвался Брайс.

Кэтрин уже хотела обидеться, но поняла, что он просто шутит.

– Так как… как ваши дела?

– Болит. Горит. Временами на лице Лоры я вижу гримасу, когда она обрабатывает рану. И я знаю, что ее тревожит лихорадка, которая то появляется, то отступает. Слишком уж она мнительная. – Брайс пожал плечами и накрылся. – Ты мне лучше вот что скажи: неужели ты не веришь, что правильно все сделала?

– Видите ли, до этого я никогда не зашивала раны…

– Никогда?

– Да, никогда. Но ваш брат вынудил меня, пугал…

– Эдрик запугал тебя? – Молодой человек рассмеялся.

Кэтрин поняла, что он ей не верит, но спорить не стала.

– А правда ли, что вы отказались от последнего причастия?

Брайс молча опустил голову.

– Милорд, но если ваше состояние изменится…

– Не учи меня, Кейт. Мне и наставлений проклятого священника вполне хватает.

– Простите, я не думала учить вас. Просто я боюсь за…

– Я не собираюсь умирать, леди Кейт.

– Как вы назвали меня? – Сердце Кэтрин забилось быстрее, а дыхание участилось.

– Я шучу, – улыбнулся Брайс. – Лора говорит, ты велела перенести сюда вещи из старого замка. Это правда?

Девушка залилась краской.

– Вы считаете, что это дерзость с моей стороны?

– Вовсе нет. Хотя Эдрик поначалу и крутил носом. Но поскольку жениться он больше не собирается, новую мебель заказать некому. Будем довольствоваться тем, что имеем.

Кэтрин поежилась.

– Неужели их брак был настолько неудачным?

– Неудачным? Да они общались только тогда, когда Сесиль визжала на него на своем богомерзком наречии! О, прости…

– А он тоже кричал на нее?

– Не всегда. Эдрик старался проводить время подальше от дома. К счастью, Эйдана они зачали сразу после свадьбы.

Кэтрин снова покраснела. Она вдруг поймала себя на том, что ей было неприятно думать о близости Эдрика с его женой. Утешало лишь то, что он не любил ее. Но в таком случае ему, возможно, не следовало жениться на этой женщине.

Поднявшись с кресла, Кэтрин отошла от кровати. В комнате становилось прохладно, и она подбросила дров в очаг.

– Значит, ты собралась в Эвешем-Бридж? – неожиданно спросил Брайс.

– Да, верно. Уйду, как только найдется другая кормилица для малыша.

Брайс промолчал, но Кэтрин почувствовала его пристальный взгляд. Ей стало не по себе. У нее сложилось странное ощущение, что он знал гораздо больше, чем говорил.

– Я не могу вернуться в Раштон. – Название поместья слетело с ее губ с такой легкостью, словно она говорила правду. Дурной знак, видимо, она привыкала ко лжи.

– После похищения тебя… не примут обратно? Кэтрин кивнула.

– Никогда не понимал нормандцев, – продолжал молодой человек. – Например, ваш король прижал нас гак, что мы едва дышим.

– Что вы имеете в виду?

– Он ни разу не прислал нам помощь, несмотря на постоянные набеги скоттов на наши земли. К тому же отказывается уменьшить поборы.

Брови Кэтрин сошлись на переносице.

– А он знает о вашей вражде с Фергюсонами? Брайс презрительно фыркнул.

– Конечно, знает. Освин завалил его письмами, но если мы и получаем ответы, то в них одна грубость.

Кэтрин не знала, что король Вильгельм может быть настолько жестоким. Ее отец был о нем очень высокого мнения, рассказывал о его силе в бою и о великодушии по отношению к нормандским баронам. Выходит, на саксов его великодушие не распространялось.

Но неужели король Вильгельм так не любил лорда Эдрика? Пользовался его услугами и ничего не давал взамен? Не о таком короле говорил ее отец. Или она просто-напросто наивная дурочка?

– В таком случае неудивительно, что ваш управляющий ненавидит меня, – пробормотала девушка.

– Он изменит свое мнение… если ты останешься.

– Но я не могу…

Ей следовало срочно бежать, если она желала сохранить целомудрие, ибо в одном Кэтрин не сомневалась: Эдрику непременно удастся соблазнить ее, задержись она здесь еще немного. Эта мысль и ужасала, и завораживала. Она жаждала обрести опыт, который мог дать ей Эдрик, но понимала, что в этом случае сердце ее будет разбито.

Приблизившись к кровати, Кэтрин сказала:

– Мне пора к Эйдану, милорд. Спокойной вам ночи. Я пришлю сюда стражника.

– Он наверняка стоит за дверью, – заметил Брайс.

Кэтрин выглянула за дверь, однако Альфа в коридоре не оказалось. Девушка сообщила об этом Брайсу, но тот ответил:

– Не волнуйся. Наверное, он скоро вернется.

Решив заглянуть ненадолго к Берте, Кэтрин прихватила свечу и поднялась на третий этаж. Найти комнату старой няни не составило труда – из нее доносилось тихое всхлипывание. Кэтрин постучала, и горничная открыла ей.

Облаченная в ночную рубашку и с колпаком на голове, старушка лежала в постели. «Наверное, она не вставала с самых похорон», – подумала Кэтрин.

– Слава тебе Господи! Я уж думала, что осталась одна на всем белом свете. – Берта высморкалась в тряпочку, и слезы снова покатились по ее дряблым щекам. – Бедная моя Сесиль!

– С вами все в порядке? – спросила девушка.

– Конечно, нет. Моя бедная крошка мертва… Умерла и похоронена, а мне некуда податься.

Кэтрин присела на корточки рядом с постелью.

– А вы не думали вернуться к родным Сесиль? Старушка всхлипнула.

– Конечно, думала. Как не думать? Но разве саксонский пес отпустит меня?

– Уверена, что отпустит, – ответила Кэтрин. – Хотя вам, наверное, не стоит называть его псом.

– Перестань! Он все равно нас не понимает. Он не обращал ни малейшего внимания на мою Сесиль. И совершенно с ней не считался.

«А как он мог понять ее, если она только и делала, что выдвигала непомерные требования?» – спросила себя Кэтрин.

– Говорят, она хотела вернуться к отцу. Рыдания Берты возобновились с новой силой.

– Отец уговаривал ее найти общий язык с мужем, с этим пс… негодяем.

Кэтрин вздохнула.

– Готовы ли вы к путешествию, Берта? Хватит ли у вас здоровья? Если да, то я попрошу лорда Эдрика обеспечить вам эскорт до поместья лорда Ги.

Берта схватила девушку за руки.

– О, пожалуйста, пожалуйста! Если ты сделаешь это, я буду у тебя в неоплатном долгу!

– Не стоит благодарности, – улыбнулась Кэтрин. – Какой прок лежать тут и биться в истерике? Всем будет лучше, если вы вернетесь к бывшему хозяину.

Кэтрин взяла свечку и удалилась. Она спустилась по лестнице и ускорила шаг, услышав, что из детской доносятся какие-то странные звуки. Распахнув дверь, девушка в ужасе замерла. Какой-то мужчина в темной одежде развернул Гвен к ней лицом, приставив к горлу служанки нож.

Он ухмыльнулся при виде Кэтрин, и в мерцающем свете камина полыхнули его ярко-рыжие волосы. Перед ней стоял сам Роберт Фергюсон!