Текст книги "Феи Гант-Дорвенского леса"

Тут она вспомнила свой сегодняшний сон, и настроение Тилли упало. Она с содроганием думала о несчастном мальчике, так ужасно погибшем в пасти чудовища, проклинала Паучьего Короля, но больше всего ненавидела саму себя.

Ох, сколько всего можно было избежать, если бы она просто прошла тогда мимо.

– Эй, хватит! – донесся до Тилли голос Кейтилин. – А то всё лекарство мне потратишь.

Тилли, не думая, перевернула флакончик, и златовласая Кейтилин начала втирать мазь в больную руку. Мгновенного исчезновения ожогов не произошло, но лицо девочки постепенно разглаживалось, и вот она могла вертеть своей рукой точно так же, как и здоровой.

– Вот так, – сказала она, и тотчас же увидела слёзы на глазах у задумавшейся Тилли. Почему-то Кейтилин это очень испугало: она тут же стала серьезной и встревожено спросила: – Эй, ты чего плачешь? На меня, что ли, обиделась? Прости, я не нарочно, я не хотела тебя расстроить!

И она протянула руку, чтобы смахнуть с лица Тилли слёзы. Та вовремя отклонилась, и сердито подумала «Ничему жизнь дурака не учит!».

– Дура, что ли, – грубо сказала она. – Сказала же, не трогай. А ты ещё и рукой обожженной…

Кейтилин непонимающе смотрела на неё, и Тилли вздохнула: вот уж истину говорят, денег много – мозгов тут же мало.

– Проклятая я, – вяло объяснила она. – Поняла? Потому и руку постоянно обжигаешь. И одежду вчера тоже я спалила.

Тилли ожидала увидеть огорчение на лице Кейтилин, даже представила себе, как это будет выглядеть: вот она непонимающе смотрит на дикую косматую девку со странными глазами, вот до неё постепенно доходит, губа оттопыривается вперёд, кулачки сжимаются… Орать, наверное, такая милашка не будет. А вот сказать «Ах, ну вечно с вами, крестьянками, так» – за этим не постоит, Тилли была в этом абсолютно уверена.

Однако ничего из перечисленного не случилось. Кейтилин внимательно выслушала её, затем медленно вздохнула и серьезно, даже сочувственно, произнесла:

– Ты из-за этого из дома сбежала, да? Не хотела никому делать больно? О, бедная! Я прекрасно понимаю, о чём ты, ведь я тоже проклята.

Тилли недоверчиво посмотрела на девчонку. Она казалась очень взрослой, и её взгляд, переполненный мерзким сочувствием и состраданием выглядел очень честным. Не похоже, чтобы она так зло шутила над Тилли.

Хотя что она в этом понимает.

«Чокнутая, – подумала Тилли. – А, впрочем, оно и лучше. Я же всё равно не хотела ей правду говорить».

– Ага, – согласилась она осторожно. – Потому и сбежала, правда.

Тут Кейтилин подпрыгнула на месте, засмеявшись от восторга, и Тилли отшатнулась от неё.

– Как же здорово! – воскликнула Кейтилин, и тут же, словно извиняясь, добавила: – То есть, плохо, конечно, что ты проклята. Не знаю, я не смогла бы так жить, должно быть, это ужасно.

– Ага, – медленно и немного пугливо поддакивала Тилли.

– Но я тоже проклята! И иду в столичный дворец, чтобы развеять ужасное проклятие. Пошли со мной?

Тилли задумалась. Конечно, ей нельзя было видеться ни с каким человеком и тем более просить у него помощи… Но ей нужно было как можно дальше убежать от логова Паучьего Короля, чтобы тот не съел её родных. Он же сам обиделся на неё за то, что она так недалеко ушла – а что может быть дальше столичного дворца? Только другие страны, но до них Тилли не дойдёт, как бы она ни старалась.

И к тому же, как бы мерзко это ни звучало, Тилли в глубине души надеялась, что Паучий Король слопает эту полоумную девчонку.

«Лучше она, чем мама или Жоанна, – подумала девочка, сглатывая склизкую слюну. – Или кто-нибудь с фабрики. Её хоть не жалко, пусть она мне и помогла».

– Хорошо, – ответила Тилли. – Я пойду с тобой в столичный дворец.

Радости Кейтилин не было предела: она кинулась с объятиями к Тилли, и лишь резкое ворчание второй да боль в обожженной руке напомнили ей о проклятии. Кейтилин широко улыбалась и смотрела на новую подругу с восторгом и благодарностью.

– Спасибо тебе, – проникновенно сказала она. – Честно говоря, я сначала подумала, что ты меня убьешь или ограбишь, но ты оказалась очень хорошей! Только страшная ты немного, – добавила Кейтилин более светским тоном, и Тилли обиделась.

«Да кто бы говорил, кукла», – с неприязнью подумала она.

– Ты поэтому ночью ушла? Это, конечно, очень благородно, но в одиночку мы просто не выживем, ни ты, ни я. Ох, ладно, сейчас стоило бы поесть….

И как только девчонка заговорила о завтраке, Тилли вспомнила, что в её брюхе не было ни крошки со вчерашнего утра, и его уже сводит от мучительного голода.

– Ты хочешь есть? Смотри, я взяла с собой пирожные, возьми, если хочешь.

Тилли смотрела на девочку как на сумасшедшую. Она не видела в её корзинке пирожных, а, если бы увидела… Нет, конечно же, она бы их распознала! Это же пирожные, Жоанна рассказывала ей, что они пахнут как королевский сад! А вид? О, никакие украшения фей, никакие цветы не сравнятся с красотой одного простого, вкусного пирожного!

– Врёшь небось, – сказала Тилли. – Покажи!

– Я никогда не вру, – обиделась Кейтилин и залезла в корзинку.

Тилли внимательно наблюдала за каждым её действием. Вот она достаёт котомку, обернутую тряпками, вот разворачивает её… Под тряпками оказалась длинная коробочка, от которой слышался невероятный запах, раздразнивший чуткий нюх Тилли.

«Неужели и правда не врёт? – с замиранием сердца спросила себя девочка. – Но это же невозможно! Они ужасно дорогие, неужели она бы взяла такую вкусность с собой? Нет, быть не может!».

Но тут Кейтилин открыла коробочку, и взору Тилли открылась невероятная картина.

Их было не так уж много, всего-то штук десять. Но как они выглядели! Тилли смотрела на них и не верила, что их можно есть. Ей казалось, что это такие дорогие игрушки – с цветами, раскинувшимися на белом поле, пчелками, узорными травинками и ещё чем. И как они пахли! Живот Тилли скрутило от ожидания и красоты: ну разве можно такое есть?

– Они только побились немного, – извиняясь, произнесла Кейтилин. – Раньше были красивее…

– Можно я одно возьму? Правда можно? – спросила Тилли и не узнала своего голоса: таким он был очарованным и хрипловатым.

– Конечно, можно! – сказала Кейтилин, протягивая коробку. – Но только одно, ведь нам ещё очень долго идти.

Не веря своим глазам (и ушам, и носу, и ещё чёрт знает чему), Тилли осторожно коснулась одной из вкусностей и подивилась тому, какие же у неё грязные руки. Она вообще их мыла только тогда, когда купалась целиком, но даже тогда чёрная пыль от пустых пород не смывалась окончательно. Она стала частью самой Тилли, как у иных конопушки или прыщи. Девочка навсегда смирилась с тем, что теперь её руки навсегда останутся грязными. Но теперь она стояла над коробкой с долгожданными сладостями и думала о том, что она не должна ими касаться такой красоты.

– Ну что ты стоишь, бери!

Тилли вопросительно посмотрела на Кейтилин, затем прерывисто вздохнула, взяла двумя пальцами за корзиночку из теста и запихнула целиком себе в рот.

Разумеется, в ту же секунду она подавилась, и Кейтилин постучала ей по спине, называя неряхой и советуя откусывать по чуть-чуть, но Тилли было наплевать. Она всхлипывала, жевала через силу и вновь была готова расплакаться: пирожное оказалось ровно таким же вкусным, как она ожидала. Такое сладкое, сочное… абсолютно невероятное. Ничего подобного Тилли и припомнить не могла: даже мёд, который они с Жоанной тайком воровали в далеком детстве, не мог сравниться по сладости с этим лакомством. Да что там мёд – даже молочные сливки, остававшиеся на гигантских половниках фабрики, и то были менее вкусными! А ведь Тилли дралась за эти сливки: таскала за косы, била прямо в лица, приходила с самого утра и быстро-быстро, пока никто не отнял, облизывала выброшенный расточительной поварихой половник. Ух, как это было вкусно!

Но не сравнить, конечно, с пирожным.

– Ты что руками грязными ешь! Заболеешь же! Ты никогда их не мыла?

И казавшаяся почти богиней доброты Кейтилин в один миг потеряла всё своё очарование в глазах растроганной Тилли, и тут же она начала казаться ей самой невыносимой и раздражающей дрянью на свете.

– Как хочу, так и ем, – грубо сказала Тилли и прибавила бранное слово. Лицо Кейтилин тут же скривилось, и девочка нашла это удивительно забавным, так что она продолжила: – Зачем тогда предлагала, раз видела, что руки грязные?

– Но я думала, ты их помоешь, – растерянно произнесла Кейтилин, а затем словно очнулась и гордо произнесла: – И вообще я не видела!

Тилли метнула в неё злой и пронзительный взгляд. Кажется, помогло: спеси у этой златоволосой красавицы поубавилось, и она уже не раздражала Тилли своими глупостями.

«Ничего, вот съест тебя Паучий Король, будешь знать», – рассерженно подумала Тилли, стараясь надолго запомнить ощущение невероятной сладости во рту: всё-таки пирожное было умопомрачительно вкусным.

«Я её ненавижу», – торжественно решила девочка и вздрогнула: трава под ногами, ветви деревьев, крупинки земли – каждая соринка и былинка взорвалась злым, торжествующим смехом. Казалось, всё сущее теперь смеется над Тилли, потешается над её глупыми, наивными детскими мыслями и не даёт забыть, что она обречена.

Разумеется, Кейтилин ничего такого не слышала.

Глава 4

Через полчаса девочки собрали вещи и отправились в путь. Тилли негромко ворчала, что она бы справилась и за меньшее время, но Кейтилин словно не желала её слушать: она с невероятной аккуратностью укладывала в свою корзинку остатки еды, одеяло, которое, как оказалось, принадлежало ей, и лекарство.

– У тебя есть нож? – неожиданно спросила Тилли, словно вспомнив, что её ожидает в этом лесу.

– Да, я взяла с собой, – удивилась Кейтилин. – А почему ты спрашиваешь?

– Дай сюда, – потребовала девочка и добавила: – В лесу много опасностей, а ты явно не умеешь пользоваться хоть каким-то оружием.

К удивлению Тилли, Кейтилин не стала возражать и покорно протянула новой подружке нож в затейливом кожаном чехле.

«Хороший, – восхитилась Тилли, с восторгом глядя на лезвие. – Феи такого должны бояться».

Она проворно запихнула его в глубокий карман своей юбки и двинулась вперёд. Настроение девочки немного улучшилось: всё-таки идти вдвоём через лес, полный всякой нечисти, не так страшно, как в одиночку. К тому же теперь у неё был нож, а ведь почти любая фея боится металла.

«Кроме красных шапок и спригганов», – вспомнила она и приуныла. Эти феи всегда отличались невероятной злобой и жестокостью, и очень плохо, что их нельзя запугать ножом. Особенно спригганов, которые абсолютно точно будут её преследовать, после вчерашнего-то…

На секунду испугавшись, что кто-то может угадать её мысли, Тилли бросила короткий взгляд на Кейтилин. Та любовалась природой и не смотрела на свою попутчицу.

«Пронесло», – с облегчением подумала Тилли. Вряд ли, конечно, Кейтилин могла бы догадаться о её мыслях, но девочке постоянно казалось, что ее попутчица куда проницательнее, чем кажется.

– Как красиво! – воскликнула Кейтилин в тот момент, когда Тилли вновь начали мучить угрызения совести. – Знаешь, я никогда не была в Гант-Дорвенском лесу. Папа не пускал.

– И правильно делал, – буркнула Тилли.

Ей лес не казался красивым: высокие обшарпанные деревья скрывали солнце, а в каждой тени таились злые твари и дикие звери. Что тут красивого-то? Ну, наверное, кому-то этот лес действительно покажется потрясающим. Тому, кто никогда в нём не был и не знает, как он опасен. Только такой человек и может восхититься невероятной зеленью растений, толщиной стволов столетних деревьев, маленькими прелестными цветочками, рассыпанных гроздьями то тут, то там, тоненькими паутинками, серебром мерцавшими в лесной тьме, и так далее. Разглядывая всё это великолепие, Тилли размышляла о том, что они вряд ли когда-нибудь выходили из города и воспринимают лес как гигантский королевский сад, только без каменных дорожек и диковинных растений. Им не приходит в голову, что лес может быть чем-то другим – силой, которая никогда не станет подвластной человеку и запросто может его уничтожить, если тот возгордится и посчитает себя сильнее всех.

Но, все-таки, здесь и правда очень красиво.

Тилли вспомнила сегодняшний сон и снова мурашки побежали по всему её телу. Вновь в ушах зазвучал истошный предсмертный крик мальчишки. Вновь перед глазами появилось лицо Паучьего Короля с презрительно поджатыми губами. Вновь вокруг неё выросли мрачные серые деревья с обмотанными в паутину мертвецами… За тот час, что Тилли провела вместе с Кейтилин, она уже почти забыла об этом сне, а это плохо, очень плохо. Об этом ни в коем случае нельзя забывать, ведь иначе Паучий Король ещё сильнее разгневается, и кто знает, кого он сожрёт следующим.

И мальчика очень жалко. Хотя Тилли его и предупреждала, чтобы он, дурак, не смел идти за ней. Но всё равно он не заслуживал смерти, тем более такой ужасной.

– Кстати, ты знаешь, куда нам идти? – неожиданно спросила Кейтилин и серьезно посмотрела на Тилли. – Я совсем забыла, что надо придерживаться пути. Ну, голова!

Тилли вздрогнула. Она уже и забыла, что договорилась вместе с Кейтилин идти в столичный дворец.

– А я почем знаю, – буркнула она. – Я ж даже на дорогу никогда не выходила. Я думала, ты знаешь.

– У меня была карта, – Кейтилин вновь принялась копаться в корзинке. – Ох, надеюсь, я её не выронила, когда мы сражались с той мерзостью…

– Линдвормом, – поправила Тилли. – Его называют линдвормом. Это дракон такой.

Кейтилин на секунду подняла голову, прекратив свои поиски. Удивление в её глазах смешивалось с восторгом, и Тилли почувствовала себя неловко. Она не знала, как на это реагировать и, главное, чем вообще вызваны эти эмоции. Ведь она же не сказала ничего такого…

– Как много ты знаешь! – воскликнула девочка вполне искренне. Хотя Тилли всё равно не могла понять, смеётся ли она над ней или просто сумасшедшая. – Слушай, а ты мне не расскажешь потом, кто ещё здесь живёт? Ну, чтобы быть готовой ко всему.

На долю секунду Тилли от удивления перестала дышать. Она впервые посмотрела прямо в глаза Кейтилин, не веря в то, что та говорит всерьез. Однако если Кейтилин и врала, то делала это очень умело, так, как никогда не удавалось Тилли.

– Это плохая шутка, – наконец произнесла девочка. – Абсолютно дурацкая. И смеяться ты не умеешь.

– А почему плохая? – искренне обиделась Кейтилин. – И почему не умею? Я, между прочим, часто смеюсь. Показать?

Тилли ничего не ответила. Она стояла, выпучив глаза, и не находила слов: ей одновременно хотелось и рассмеяться, и ударить глупую девчонку со всей силы. Лишь изумление мешало ей всё это сделать.

«Она несерьезно, – ошарашено думала она. – Она ведь не может говорить серьезно».

– Ты шла в Гант-Дорвенский лес, даже не зная, кто здесь живет? – наконец спросила Тилли.

Кейтилин виновато опустила голову. Не было похоже, что она врёт или притворяется.

– Нет, я читала, – сказала она, воодушевляясь, но затем её радость немного сникла. – Понимаешь, я не выходила из города дальше Дерева Фей. А там, ты и сама знаешь, не так уж много зверей или волшебных тварей… Но я читала!

Девочка не успела договорить – Тилли разразилась таким громким хохотом, что Кейтилин волей-неволей замолчала и испуганно посмотрела на свою спутницу. Та от смеха даже упала на землю, и грязные курчавые волосы полностью скрыли её лицо.

– Ой, – едва выговорила она, продолжая смеяться и всхлипывать. – Ой, не могу, читала она!

– Да, читала, – продолжила менее уверенно и обиженно Кейтилин. – А что тут смешного?

– Да как же ты не понимаешь, раззява, что читать здесь бесполезно! Ой, не могу, сейчас живот надорву! Скажи, ты про поход тоже в книжке прочла, да? Что брать с собой и что не брать?

– Ну конечно, – кивнула Кейтилин, и новый приступ хохота одолел Тилли. Она откинулась назад, закрыв глаза, и Кейтилин не могла не улыбнуться, глядя на такое веселье. Хотя ей, конечно, было очень обидно.

– Вот что, проклятая, – Тилли не перестала смеяться, однако уже могла контролировать себя и говорить серьезно. – Не знаю, что ты там читала, но Гант-Дорвенский лес тебе не что-то там. Здесь живёт сам Паучий Король, повелитель фей, и надо быть сумасшедшим, чтобы отправиться в Гант-Дорвенский лес, не зная о его опасностях.

– Но ты же мне поможешь в нём разобраться! – воскликнула Кейтилин. – Ведь поможешь же, правда?

Она смотрела на Тилли одновременно с надеждой и уверенностью, будто она не сомневалась в её согласии. Это, да ещё и мягкое дружелюбие девочки возмущало Тилли, и она собиралась ответить, что никому она помогать не будет, что Кейтилин – полная дура, даже несмотря на пирожные, и что Тилли с удовольствием врезала бы ей со всей силы, потому что нельзя быть такой глупой…

«Но тебе же некуда деваться. И к тому же ты обещала».

– Ладно, – нехотя ответила девочка. – Обо всех не расскажу, но чем смогу помочь – помогу.

– Ур-ра! – От радости Кейтилин прыгнула к ней, желая обнять. Тилли резко увернулась, и протянутые руки Кейтилин застыли в воздухе. – Ой, прости, пожалуйста, я совсем забыла, что тебя нельзя трогать!

– Ещё раз так сделаешь – руками голову обхвачу, – сердито ответила Тилли. – Давай, ищи скорей свою карту, а я то уже устала стоять.

Карту Кейтилин нашла очень скоро; это очень удивило Тилли, так как она совсем не ожидала, что её глупая спутница может с собой носить что-то полезное. Попутно Кейтилин пришла в голову отличная идея: она попросила Тилли взять из её корзинки перчатки и надеть их.

– Я думала, будет холодно, – объяснила она, – потому и взяла. Но тебе, пожалуй, они нужнее.

– Сколько ж у тебя в корзину помещается, – проворчала Тилли, ликуя от такой остроумной находчивости Кейтилин. Перчатки, ну, конечно же! Ей надо было сразу догадаться об этом! Ведь достаточно скрыть свои руки, и тогда у неё не будет никаких проблем…

Однако затея провалилась: как только Тилли до них дотронулась, нежные атласные перчатки начали пахнуть гарью, и на них появились опаленные дырки.

– Извини, – виновато произнесла Тилли, как только она бросила подарок Кейтилин обратно в корзину. В другой ситуации она бы всего лишь хмыкнула и потребовала не нюнить, но ей почему-то было очень жаль перчаток. Наверное, потому, что они были очень красивые…

– Да ладно, – ответила Кейтилин. – Ничего, руки они по-прежнему могут греть. Не переживай.

Тилли была тронута добротой Кейтилин, и её неприязнь к девочке сменилась на чувство легкой благодарности.

«В конце концов, с ней не так уж плохо, – думала Тилли, шагая вперёд. – Глупая она, конечно, но зато добрая».

И в этот момент лес снова засмеялся тысячью тоненьких голосов, и вновь Тилли стало не по себе. Она осмотрелась по сторонам: феи не торопились на них нападать, но, то тут, то там, из-под опавшего листа, из травы, из дупла дерева, с ветки – отовсюду глядели на них маленькие злые глаза. Порой среди сосновых иголок мелькали крылья стрекоз. В траве прятались рыжеволосые человечки с желудёвыми шапками. А порой Тилли казалось, будто кто-то дергал её за край платья.

«Вот погань мелкая, – отчаянно сердилась девочка. – Прямо нападать боятся, а вот щипать – все мы герои. Трусы!».

– Мы правильно идём? – осторожно спросила Кейтилин, протягивая карту.

Тилли заглянула в неё. Смех мелких тварей ужасно отвлекал, и Тилли едва сдерживалась, чтобы не заорать громко: «Да замолчите вы, негодяи!». Но голоса не смолкали, и девочка обреченно смирилась с мыслью, что теперь ей придется привыкать к подобным злым смешкам, иначе можно и с ума сойти…

– Ну как?

– Так, – Тилли нахмурила брови. Ей было стыдно признаться, что она совсем не разбирается в картах. – Дорога ведь от главных ворот идёт?

– Ага, от главных, – закивала Кейтилин.

– Ага. – Тилли лихорадочно представляла себе, где они сейчас находятся. По идее, не так уж далеко: она вышла вот отсюда, а дальше…, но дальше она бежала, не разбирая дороги. Ох, и почему этот лес такой однообразный! – Слушай, я не знаю, прости.

– Мне кажется, он находится на юге. – Кейтилин задумчиво надула губки, не глядя на Тилли. – Тут, по крайней мере, так написано.

– На юг гуси летят, – сказала Тилли.

– А кто-нибудь из волшебных существ уходит на юг? – спросила Кейтилин.

Тилли задумалась.

– Пикси устраивают большое путешествие в Южные Холмы, – задумчиво произнесла Тилли. – Как раз в эти дни примерно. Я и в том году видела, и раньше…

– Тогда решено! – радостно воскликнула Кейтилин. – Мы найдем пикси и присоединимся к ним!

– Ты что, с ума сошла! – закричала Тилли. – Пикси людей терпеть не могут!

– Почему? – удивленно спросила Кейтилин, глядя на Тилли кроткими голубыми глазами. Это окончательно разозлило девочку, и она так сильно сжала в руках карту, что едва не оторвала её края.

– Что ты такого читала, что ничего про фей не знаешь?!

– Не кричи на меня, – сердито попросила Кейтилин. – Я знаю фей, я столько раз их видела сама! Только про пикси не знаю!

– Шиш с маслом ты видела, а не фей! Если ты хоть раз ела мясо – ты главный враг пикси! Они же о животных заботятся, ежиках, белочках…

– Но я люблю белочек, – недоуменно произнесла Кейтилин. Тилли закатила глаза и застонала.

– Я с тобой тут помру, – трагично произнесла она. – На землю лягу и умру.

– Вот уж дудки, – Кейтилин положила карту обратно в корзинку. – Не надо умирать. Лучше скажи, куда показывают самые длинные ветви деревьев.

Тилли задрала голову и прищурила глаза.

– Туда, – махнула она рукой. – А тебе зачем?

– Деревья все к солнцу растут, – объяснила Кейтилин. – А солнце указывает на юг. Я только сейчас об этом вспомнила, извини.

– А ты уверена в этом? – с подозрением спросила Тилли.

– Конечно, уверена, – без тени сомнения в голосе произнесла Кейтилин, шагая вперёд. – Я же читала.

Тилли посмотрела на свою спутницу с глубоким сомнением и подозрением, но всё-таки она решилась последовать за ней. Кейтилин постоянно смотрела вверх, улыбалась и шла туда, куда указывали самые длинные ветви деревьев. Она не видела ни сильфов, кидавшихся в девчонок желудями и кусочками коры, ни шустрых быстроглазых боглов, с невероятной быстротой взбирающихся на деревья и оттуда с интересом наблюдавших за странницами, ни жителей дёрна, пугливо перебегавших с места на места, подобно маленьким клопам… Ничего из этого Кейтилин не видела, просто продолжала беззаботно идти вперёд, в то время как Тилли, осторожно ступая вслед за ней, размышляла над таким поведением фей.

«Почему они не нападают? – напряженно думала она, стараясь не вглядываться в окружавших её насмешливых духов. – Ведь их куда больше. Нас только две девочки с одним ножом и топором, а их – вон сколько. Они у себя дома, в своём лесу, рядом – Паучий Король, который разрешил на меня нападать. Почему они этого не делают? Неужели, – и сердце девочки ухнуло вниз, ближе к животу, – неужели он послал за нами сонмы Ансиили? Ох, только бы не это!».

– Привал! – неожиданно громко объявила Кейтилин. – Я уже устала идти!

Тилли и сама почувствовала, что её ноги наливаются свинцом. Она не заметила, как долго они шли, а ведь воздух уже не такой горячий. Да и солнце, наверное, уже не в зените…

– Ладно, привал, – объявила она. – Отдохнем немного, поедим пирожных – и пойдём дальше.

– Отличная идея! – восхитилась Кейтилин.

Она опустила корзинку и уселась на землю, с наслаждением вытягивая ноги в уже не столь красивых туфельках. Тилли с неодобрением смотрела на них: ей было непонятно, почему девочка, которая, как она говорит, много читала про походы в лес, не удосужилась надеть удобную обувь.

– Это специально для столичного дворца, – сообщила Кейтилин, поймав сердитый взгляд Тилли. – Я сама думала другие надеть, но эти такие красивые!

– Странно, что ты вообще в них ходишь, – хмыкнула Тилли, усаживаясь напротив. – А почему бы тебе не пойти босиком?

– Я заболеть боюсь, – доверчиво произнесла Кейтилин, копаясь в корзинке. – Когда ноги голые, болезни к ним прилипают.

– Иголки ёлочные к ним прилипают, а не болезни! Хоть мучиться перестанешь.

Кейтилин пожала плечами, продолжая поиски. «Ну и глупая», – подумала о ней Тилли и откинула голову назад. Тяжелые курчавые волосы тут же упали на спину, и шея почувствовала себя свободной. Тут же за волосы начали больно дергать маленькие феи, но Тилли не подавала виду: пусть дергают, лишь бы не привязывали ни к чему.

«И кожу чтоб вместе с волосами не сдирали», – тут же добавила она. Она представила себе боль от вырванного кусочка кожи и вздрогнула: да ну к чёрту такое представлять! А то эти ещё услышат, да послушаются… Они могут.

Тилли подняла голову, и в тот же самый момент она чуть не упала на землю обратно.

Кейтилин продолжала копаться в корзинке, недоумевая, куда могли подеваться пирожные, а над ней нависла длинная, худая, белоснежная рука с тонкими пальцами и острыми когтями, которая росла прямо из стоящего позади дерева.

– Осторожно! – не своим голосом завопила Тилли, и, прежде чем Кейтилин успела что-то сделать, выхватила нож и воткнула его в страшную руку.

Кейтилин прижалась к земле и с ужасом смотрела на побелевшую от страха Тилли. Она не понимала, что происходит, и почему подруга с таким криком бросилась к ней, нож выхватила… Ох, ей показалось на секунду, что она хочет её зарезать!

– Ты с ума сошла? – спросила осипшим голосом Кейтилин, и неожиданно рассердилась: – Да на что ты там смотришь!

Она повернула голову и в тот же самый момент закричала от ужаса. Кейтилин увидела, как из-под ножа прям по белоснежному березовому стволу текла темно-красная густая кровь, которая затем падала редкими каплями на траву, и ей стало по-настоящему страшно.

А Тилли не могла оторвать взгляда от обезображенного лица Гилли Ду, высунувшегося из дерева. Она впервые видела его так близко, и могла рассмотреть черные березовые полосы на его белоснежной деревянной коже, казавшейся почти прозрачной (как береста!), страшные чёрные зубы и острое лицо. Девочка продолжала держаться за нож, и только поэтому нечеловечески огромная рука с длинными, ломкими, похожими на березовые ветви, пальцами не могла схватить её.

– Проклятая девчонка!!! – закричал Гилли Ду. Его шея вытянулась, а лицо придвинулось почти вплотную к испуганной, готовой заплакать Тилли. – А ну отдай немедленно мою руку, иначе я уничтожу тебя!

– Не посмеешь, – дрожащим и злым голосом ответила девочка: за ноги цеплялись маленькие феи, и ей приходилось топать ногами, чтобы их отпугивать.

– Тилли, что происходит? – спросила Кейтилин, с непониманием и ужасом глядя на исходящую кровью березу.

– Паучий Король был слишком добр к тебе, – проскрипел Гилли Ду, и в чёрных глазах его появилась искренняя ненависть. – А я не буду!

И он щелкнул зубами, и лишь нескольких дюймов не хватило ему, чтобы вцепиться в руку Тилли. Та громко завизжала и отпустила нож.

– Кейтилин, беги! – прокричала она, и в тот же момент, словно не услышав свои собственные слова, схватила Кейтилин за воротник и потащила за собой, подальше от березы. Кейтилин завизжала от боли, но отбиваться не стала: напротив, сама вскочила на ноги и отползла к другому дереву, вместе с Тилли.

– Что происходит? – продолжала она бормотать, изо всех сил цепляясь пальцами за траву. – Тилли, что это? Это что, какой-то недобрый дух?

Тилли ничего не отвечала: от страха она позабыла все слова на свете и просто тяжело дышала, пытаясь собраться с силами.

Гилли Ду посмотрел на нож, торчавший в его руке, вцепился в него зубами, и медленно, кряхтя от боли и отвращения вытащил его и бросил на землю.

– Ах ты мерзкая, проклятая ублюдина! – закричал страшным скрипучим голосом Гилли Ду. – Что ж, только посмей подойти к моим деревьям, и тогда ни тебе, ни твоей златовласой подружке несдобровать!

– Да что разорался-то, – медленно и с трудом произнесла Тилли; она ненавидела свой голос в этот момент, ведь ей так хотелось, чтобы он был уверенный и строгий! – Силёнок не хватит справиться!

– Ах так! Вот как ты заговорила! А что ты скажешь на это?!

Гилли Ду взмахнул тонкой окровавленной рукой. Сначала ничего не произошло, и Тилли подумала, что он просто дурачится, пока не раздался испуганный крик Кейтилин:

– Тилли, корни!

В ту же секунду рука Гилли Ду потянулась к девочке, и Тилли, недолго думая, сняла стоптанный дырявый ботинок и кинула его прямо в чудище.

– Вот тебе! – воскликнула она. Тут же правая нога её подкосилась, и Тилли с криком упала на землю. Только теперь она поняла, что имела в виду Кейтилин: вокруг её ноги обвился корень дерева и с силой поволок прямо к безобразно скалившемуся Гилли Ду.

Сердце Тилли бешено застучало: она визжала и пыталась отбиться другой ногой, со всей силы цеплялась за траву, сдирая ногти с рук, и отчаянно плакала. «Только бы спастись, – лихорадочно думала она. – Только бы спастись!!!»

– А ну, получи!

Раздался треск, и Тилли почувствовала свободу. Гилли Ду громко закричал, и прежде чем девочка успела о чем-либо подумать, Кейтилин схватила её за одежду и быстро потащила за собой. Земля царапала ноги и оставляла синяки, но Тилли этого не замечала: она поднялась и побежала вслед за Кейтилин, стараясь увернуться от березовых корней.

Девочки не смотрели, куда бежали, обращая внимание лишь на березы, которые стояли у них на пути. Их было мало, но в каждой из них появлялось острое лицо Гилли Ду, и беглянки сворачивали в другую сторону. Позади раздавался скрипучий крик злого духа:

– Я вас достану!!! Непременно достану, человеческие выблядки! Вам не убежать от Паучьего Короля – и меня!..

Девочки смогли остановиться только тогда, когда берёз вокруг не осталось. Кейтилин рухнула на землю и истерично заплакала, а Тилли охватила крупная дрожь. Она хваталась пальцами за края телогрейки и хотела заплакать, но ужас от увиденного был столь велик, что глаза её просто не слушались.

«Пронесло, – думала она. – Неужели пронесло? Неужели мы спаслись?».

И Тилли медленно опустилась на землю, вслед за ревущей от ужаса Кейтилин.

– Что это было? – плакала девочка. Лицо её раскраснелось. – Тилли, ты знаешь, что это было? Ты видела это?

– Да, – ответила Тилли глухо. Слова давались ей с трудом, язык отказывался шевелиться, а губы – подчиняться её воле. – Да, видела.

– И что это? – закричала Кейтилин, ещё больше расплакавшись. – Если это дух, то почему я его не видела?!

– Потому что ты не глазач, – медленно ответила Тилли, до синяков сжимая свои плечи. – Только глазачи умеют видеть мир фей и распознавать их чары. Он хотел на тебя напасть, а я… я…

И Тилли отмахнулась, давая понять, что не желает говорить дальше. До неё, наконец, дошло, что именно произошло: Паучий Король послал за ними Гилли Ду, и она бы могла спастись и не ссориться с ним, если бы просто отдала ему Кейтилин. То, что она и хотела с ней сделать с самого начала. Зачем только пошла вместе с ней?! Тилли могла бы идти дальше, и Гилли Ду, возможно, не стал бы за ней охотиться, ведь она дала бы ему насытиться. А теперь… теперь…