Текст книги "Я Вас люблю всю жизнь и каждый день"

Ладонь

 
Ладони! (Справочник
Юнцам и девам).
Целуют правую,
Читают в левой.
 
 
В полночный заговор
Вступивший – ведай:
Являют правою,
Скрывают левой.
 
 
Сивилла – левая:
Вдали от славы.
Быть неким Сцеволой
Довольно – правой.
 
 
А всё же в ненависти
Час разве́рстый
Мы миру левую
Даем – от сердца!
 
 
А все же, праведным
Объевшись гневом,
Рукою правою
Мы жилы – левой!
 

27 апреля 1923

«Чтоб вновь, как некогда…»

 
Чтоб вновь, как некогда,
Земля – казалась нам.
Чтобы под веками
Свершались замыслы.
 
 
Чтобы монетами
Чудес – не чваниться!
Чтобы под веками
Свершались таинства!
 
 
И прочь от прочности!
И прочь от срочности!
В поток! – В
пророчества
Речами косвенными…
 
 
Листва ли – листьями?
Сивилла ль –
выстонала?
…Лавины лиственные,
Руины лиственные…
 

9 мая 1923

Ночь

 
Час обнажающихся верховий,
Час, когда в души глядишь – как в очи.
Это – разверстые шлюзы крови!
Это – разверстые шлюзы ночи!
 
 
Хлынула кровь, наподобье ночи
Хлынула кровь, – наподобье крови
Хлынула ночь! (Слуховых верховий
Час: когда в уши нам мир – как в очи!)
 
 
Зримости сдернутая завеса!
Времени явственное затишье!
Час, когда ухо разъяв, как веко,
Больше не весим, не дышим: слышим.
 
 
Мир обернулся сплошной ушною
Раковиною: сосущей звуки
Раковиною, – сплошной душою!..
(Час, когда в души идешь – как в руки!)
 

12 мая 1923

Прокрасться…

 
А может, лучшая победа
Над временем и тяготеньем –
Пройти, чтоб не оставить следа,
Пройти, чтоб не оставить тени
 
 
На стенах…
Может быть – отказом
Взять? Вычеркнуться из зеркал?
Так: Лермонтовым по Кавказу
Прокрасться, не встревожив скал.
 
 
А может – лучшая потеха
Перстом Себастиана Баха
Органного не тронуть эха?
Распасться, не оставив праха
 
 
На урну…
Может быть – обманом
Взять? Выписаться из широт?
Так: Временем как океаном
Прокрасться, не встревожив вод…
 

15 мая 1923

«Закачай меня, звездный челн!..»

 
Закачай меня, звездный челн!
Голова устала от волн!
 
 
Слишком долго причалить тщусь, –
Голова устала от чувств:
 
 
Гимнов – лавров – героев – гидр, –
Голова устала от игр!
 
 
Положите меж трав и хвой, –
Голова устала от войн…
 

12 июня 1923

Свиданье

 
На назначенное свиданье
Опоздаю. Весну в придачу
Захвативши – приду седая.
Ты его высоко́ назначил!
 
 
Буду годы идти – не дрогнул
Вкус Офелии к горькой руте!
Через горы идти – и стогны,
Через души идти – и руки.
 
 
Землю долго прожить! Трущоба –
Кровь! и каждая капля – заводь.
Но всегда стороной ручьевой
Лик Офелии в горьких травах.
 
 
Той, что, страсти хлебнув, лишь ила
Нахлебалась! – Снопом на щебень!
Я тебя высоко́ любила:
Я себя схоронила в небе!
 

18 июня 1923

«Рано ещё – не быть!..»

 
Рано ещё – не быть!
Рано ещё – не жечь!
Нежность! Жестокий бич
Потусторонних встреч.
 
 
Как глубоко́ ни льни –
Небо – бездонный чан!
О, для такой любви
Рано ещё – без ран!
 
 
Ревностью жизнь жива!
Кровь вожделеет течь
В землю. Отдаст вдова
Право своё – на меч?
 
 
Ревностью жизнь жива!
Благословен ущерб
Сердцу! Отдаст трава
Право своё – на серп?
 
 
Тайная жажда трав…
Каждый росток: «сломи»…
До лоскута раздав,
Раны ещё – мои!
 
 
И пока общий шов
– Льюсь! – не наложишь Сам –
Рано ещё для льдов
Потусторонних стран!
 

19 июня 1923

Луна – лунатику

 
Оплетавшие – останутся.
Дальше – высь.
В час последнего беспамятства
Не́ очнись.
 
 
У лунатика и гения
Нет друзей.
В час последнего прозрения
Не́ прозрей
 
 
Я – глаза твои. Совиное
Око крыш.
Будут звать тебя по имени –
Не́ расслышь.
 
 
Я – душа твоя: Урания
В боги – дверь.
В час последнего слияния
Не́ проверь!
 

20 июня 1923

Занавес

 
Водопадами занавеса, как пеной –
Хвоей – пламенем – прошумя.
Нету тайны у занавеса от сцены:
(Сцена – ты, занавес – я).
 
 
Сновиденными зарослями (в высоком
Зале – оторопь разлилась)
Я скрываю героя в борьбе с Роком,
Место действия – и – час.
 
 
Водопадными радугами, обвалом
Лавра (вверился же! знал!)
Я тебя загораживаю от зала,
(Завораживаю – зал!)
 
 
Тайна занавеса! Сновиденным лесом
Сонных снадобий, трав, зёрн…
(За уже содрогающейся завесой
Ход трагедии – как – шторм!)
 
 
Ложи – в слезы! В набат, ярус!
Срок, исполнься! Герой, будь!
Ходит занавес – как – парус,
Ходит занавес – как – грудь.
 
 
Из последнего сердца тебя, о недра,
Загораживаю. – Взрыв!
Над ужа – ленною – Федрой
Взвился занавес – как – гриф.
 
 
Нате! Рвите! Глядите! Течет, не так ли?
Заготавливайте – чан!
Я державную рану отдам до капли!
(Зритель бел, занавес рдян).
 
 
И тогда, сострадательным покрывалом
Долу, знаменем прошумя.
Нету тайны у занавеса – от зала.
(Зала – жизнь, занавес – я).
 

23 июня 1923

Сок лотоса

 
Божественно и детски-гол
Лоб – сквозь тропическую темень.
В глазах, упорствующих в пол,
Застенчивость хороших семей.
 
 
Сквозь девственные письмена
Мне чудишься побегом рдяным,
Чья девственность оплетена
Воспитанностью, как лианой.
 
 
Дли свою святость! Уст и глаз
Блюди священные сосуды!
Под тропиками родилась
Любовь, и я к тебе оттуда:
 
 
Из папоротников, хвощей,
Стай тростниковых, троп бесследных…
Где всё забвение вещей
В ладони лотосова стебля
 
 
Покоится. Наводит сон
Сок лотоса. Вино без пены
Сок лотоса… Детей и жён
Как обмороком сводит члены
 
 
Сок лотоса… Гляди, пуста
Ладонь. – Но в час луны с Востока
(Сок лотоса…) – из уст в уста
Вкуси – сон лотосова сока.
 

23 июля 1923

Раковина

 
Из лепрозария лжи и зла
Я тебя вызвала и взяла
 
 
В зори! Из мертвого сна надгробий
В руки, вот в эти ладони, в обе,
 
 
Раковинные – расти, будь тих:
Жемчугом станешь в ладонях сих!
 
 
О, не оплатят ни шейх, ни шах
Тайную радость и тайный страх
 
 
Раковины… Никаких красавиц
Спесь, сокровений твоих касаясь,
 
 
Так не присвоит тебя, как тот
Раковинный сокровенный свод
 
 
Рук неприсваивающих… Спи!
Тайная радость моей тоски,
 
 
Спи! Застилая моря и земли,
Раковиною тебя объемлю:
 
 
Справа и слева и лбом и дном –
Раковинный колыбельный дом.
Дням не уступит тебя душа!
Каждую муку туша, глуша,
 
 
Сглаживая… Как ладонью свежей
Скрытые громы студя и нежа,
 
 
Нежа и множа… О, чай! О, зрей!
Жемчугом выйдешь из бездны сей.
 
 
– Выйдешь! – По первому слову: будь!
Выстрадавшая раздастся грудь
 
 
Раковинная. – О, настежь створы! –
Матери каждая пытка в пору,
 
 
В меру… Лишь ты бы, расторгнув плен,
Целое море хлебнул взамен!
 

30 июля 1923

Письмо

 
Так писем не ждут,
Так ждут – письма́.
Тряпичный лоскут,
Вокруг тесьма
Из клея. Внутри – словцо.
И счастье. И это – всё.
 
 
Так счастья не ждут,
Так ждут – конца:
Солдатский салют
И в грудь – свинца
Три дольки. В глазах красно.
И только. И это – всё.
 
 
Не счастья – стара!
Цвет – ветер сдул!
Квадрата двора
И черных дул.
 
 
(Квадрата письма:
Чернил и чар!)
Для смертного сна
Никто не стар!
 
 
Квадрата письма.
 

8 августа 1923

Побег

 
Под занавесом дождя
От глаз равнодушных кроясь,
– О завтра мое! – тебя
Выглядываю – как поезд
 
 
Выглядывает бомбист
С еще-сотрясеньем взрыва
В руке… (Не одних убийств
Бежим, зарываясь в гриву
 
 
Дождя!) Не расправы страх,
Не… – Но облака! но звоны!
То Завтра на всех парах
Проносится вдоль перрона
 
 
Пропавшего… Бог! Благой!
Бог! И в дымовую опушь –
Как об стену… (Под ногой
Подножка – или ни ног уж,
 
 
Ни рук?) Верстовая снасть
Столба… Фонари из бреда…
О нет, не любовь, не страсть,
Ты поезд, которым еду
 
 
В Бессмертье…
 

14 октября 1923

«Люблю – но мука еще жива…»

 
Люблю – но мука еще жива.
Найди баюкающие слова:
 
 
Дождливые, – расточившие все́
Сам выдумай, чтобы в их листве
 
 
Дождь слышался: то не цеп о сноп:
Дождь в крышу бьет: чтобы мне на лоб,
 
 
На гроб стекал, чтобы лоб – светал,
Озноб – стихал, чтобы кто-то спал
 
 
И спал…
Сквозь скважины, говорят,
Вода просачивается. В ряд
 
 
Лежат, не жалуются, а ждут
Незнаемого. (Меня – сожгут).
Баюкай же – но прошу, будь друг:
Не буквами, а каютой рук:
 
 
Уютами…
 

24 октября 1923

«Ты, меня любивший фальшью…»

 
Ты, меня любивший фальшью
Истины – и правдой лжи,
Ты, меня любивший – дальше
Некуда! – За рубежи!
 
 
Ты, меня любивший дольше
Времени. – Десницы взмах! –
Ты меня не любишь больше:
Истина в пяти словах.
 

9 декабря 1923

Попытка ревности

 
Как живется вам с другою, –
Проще ведь? – Удар весла! –
Линией береговою
Скоро ль память отошла
 
 
Обо мне, плавучем острове
(По небу – не по водам!)
Души, души! – быть вам сестрами,
Не любовницами – вам!
 
 
Как живется вам с простою
Женщиною? Без божеств?
Государыню с престола
Свергши (с оного сошед),
 
 
Как живется вам – хлопочется –
Ежится? Встается – как?
С пошлиной бессмертной пошлости
Как справляетесь, бедняк?
 
 
«Судорог да перебоев –
Хватит! Дом себе найму».
Как живется вам с любою –
Избранному моему!
 
 
Свойственнее и съедобнее –
Снедь? Приестся – не пеняй…
Как живется вам с подобием –
Вам, поправшему Синай!
 
 
Как живется вам с чужою,
Здешнею? Ребром – люба?
Стыд Зевесовой вожжою
Не охлёстывает лба?
 
 
Как живется вам – здоровится –
Можется? Поется – как?
С язвою бессмертной совести
Как справляетесь, бедняк?
 
 
Как живется вам с товаром
Рыночным? Оброк – крутой?
После мраморов Каррары
Как живется вам с трухой
 
 
Гипсовой? (Из глыбы высечен
Бог – и на́чисто разбит!)
Как живется вам с стотысячной –
Вам, познавшему Лилит!
 
 
Рыночною новизною
Сыты ли? К волшбам остыв,
Как живется вам с земною
Женщиною, бе́з шестых
 
 
Чувств? Ну, за голову: счастливы?
Нет? В провале без глубин –
Как живется, милый? Тяжче ли –
Так же ли – как мне с другим?
 

19 ноября 1924

Любовь

 
Ятаган? Огонь?
Поскромнее, – куда как громко!
Боль, знакомая, как глазам – ладонь,
Как губам –
Имя собственного ребенка.
 

1 декабря 1924

«Что, Муза моя! Жива ли ещё?..»

 
Что, Муза моя! Жива ли ещё?
Так узник стучит к товарищу
В слух, в ямку, перстом продолбленную.
– Что Муза моя? Надолго ли ей?
 
 
Соседки, сердцами спутанные.
Тюремное перестукиванье.
 
 
Что Муза моя? Жива ли ещё?
Глазами не знать желающими,
Усмешкою правду кроющими,
Соседскими, справа-коечными
 
 
– Что, братец? Часочек выиграли?
Больничное перемигиванье.
 
 
Эх, дело мое! Эх, марлевое!
Так небо боёв над Армиями,
Зарницами вкось исчерканное,
Ресничное пересвёркиванье.
 
 
В воронке дымка рассеянного –
Солдатское пересмеиванье.
 
 
Ну, Муза моя! Хоть рифму ещё!
Щекой – Илионом вспыхнувшею
К щеке: «Не крушись! Расковывает
Смерть – узы мои! До скорого ведь?»
 
 
Предсмертного ложа свадебного –
Последнее перетрагиванье.
 

6 января 1925

«Дней сползающие слизни…»

 
Дней сползающие слизни,
…Строк поденная швея…
Что до собственной мне жизни?
Не моя, раз не твоя.
 
 
И до бед мне мало дела
Собственных… – Еда? Спанье?
Что до смертного мне тела?
Не мое, раз не твое.
 

Январь 1925

«Вскрыла жилы: неостановимо…»

 
Вскрыла жилы: неостановимо,
Невосстановимо хлещет жизнь.
Подставляйте миски и тарелки!
Всякая тарелка будет – мелкой,
Миска – плоской.
Через край – и мимо –
В землю черную, питать тростник.
Невозвратно, неостановимо,
Невосстановимо хлещет стих.
 

6 января 1934

«Уединение: уйди…»

 
Уединение: уйди
В себя, как прадеды в феоды.
Уединение: в груди
Ищи и находи свободу.
 
 
Чтоб ни души, чтоб ни ноги –
На свете нет такого саду
Уединению. В груди
Ищи и находи прохладу.
 
 
Кто́ победил на площади́ –
Про то не думай и не ведай.
В уединении груди –
Справляй и погребай победу
Уединения в груди.
Уединение: уйди,
 
 
Жизнь!
 

Сентябрь 1934

«– Когда я гляжу на летящие листья…»

 
– Когда я гляжу на летящие листья,
Слетающие на булыжный торец,
Сметаемые – как художника кистью,
Картину кончающего наконец,
 
 
Я думаю (уж никому не по нраву
Ни стан мой, ни весь мой задумчивый вид),
Что явственно желтый, решительно ржавый
Один такой лист на вершине – забыт.
 

Октябрь 1936

«В синее небо ширя глаза…»

 
В синее небо ширя глаза –
Как восклицаешь: – Будет гроза!
На проходимца вскинувши бровь –
Как восклицаешь: – Будет любовь!
Сквозь равнодушья серые мхи –
Та́к восклицаю: – Будут стихи!
 

1936

«– Пора! для этого огня…»

 
– Пора! для этого огня –
Стара!
– Любовь – старей меня!
– Пятидесяти январей
Гора!
– Любовь – еще старей:
Стара, как хвощ, стара, как змей,
Старей ливонских янтарей,
Всех привиденских кораблей
Старей! – камней, старей – морей…
Но боль, которая в груди –
Старей любви, старей любви.
 

23 января 1940