Текст книги "Идеальное совпадение"

– Держи. – Андэш вручил мне шест, за ночь не изменивший вес на «полегче». – Как давно ты занимаешься турнирной магией?

– Второй день, – бодренько отрапортовала я.

– В Элмвуде? – уточнил он, видимо, не до конца осознавая размер неприятностей, в которые себя втянул.

– Вообще.

Энтузиазм в лице северянина не то чтобы совсем исчез, но заметно поблек.

– Ты хочешь до завтра научиться турнирной магии? – Он перешел на диалект. Не иначе как от изумления, что по земле ходят настолько самоуверенные люди. Или глупые.

– А такое возможно?! – обрадовалась я.

– Вряд ли.

– Вот и я так думаю, – вздохнула в фальшивой печали.

– Ладно… – ошарашенный происходящей нелепицей Андэш кашлянул. – Начнем с азов. Давай научимся правильно держать шест, чтобы не травмировать запястья…

Полчаса активного топтания на месте доказали, что без разницы, насколько у меня канонична боевая стойка, правильно ли лежат руки на оплетке, стоят ли ноги на ширине плеч или в балетной позиции. Выбить шест из моих рук проще, чем отнять конфету у ребенка. Что Андэш и проделывал много раз.

Замучившись туда-сюда наклоняться и выпрямляться наперевес с тяжелой палкой, я прилепила древко к пальцам с помощью простейшего заклятья. И чуть не воткнулась носом в каменный пол, когда противник ударил.

– Адель, все в порядке? – охнул северянин, моментально помогая мне выпрямиться.

– Прекрасно! – излишне жизнерадостно согласилась я, стряхивая с ладоней о штаны остатки магии. – Просто надо запомнить, что заклятие клейкости использовать нельзя.

– Ты пробудила стихию? – удивился он и недоуменно покосился на кованые плашки с первородными символами, висящие вдоль периметра. – Почему не развернулись щиты?

Неожиданно воздух на арене дрогнул, а вокруг шеста, зажатого в руках нахмуренного Андэша, завертелся заметный даже невооруженным глазом поток. Мгновением позже над нами полупрозрачной волной с мерцающим краем натянулся купол.

– Пробуждаются… – пробормотал Андэш, потушив магию.

Полог мгновенно растаял, первородные символы на стенах вновь заснули.

– Это заклятия общей магии. Если что, дуэльным кодексом использовать общую магию не запрещено.

Видимо, защитный полог не принимал всерьез колдовство, неспособное причинить человеку реальный вред.

– Дуэли проходят по кодексу?! – удивился северянин.

– Не знал? Очень захватывающее чтиво! Я вчера три часа со словарем на коленках просидела, оторваться не могла…

Вскоре Элмвуд проснулся. В спортивном крыле начал шмыгать народ: то и дело на малую арену кто-нибудь заглядывал. Нам пришлось закончить тренировку. Привалившись спиной к стене, я сидела на полу, хотя очень хотела полежать. Едва прошел азарт, навалилась усталость. Руки от напряжения мелко дрожали, а ноги казались свинцовыми.

Андэш вытащил из сумки пару узких термосов и протянул один мне:

– Держи. Эликсир, чтобы не ломало после нагрузки. Иначе завтра не сможешь выйти на арену.

– Спасибо, – без лишних кривляний с благодарностью приняла термос и, пока северянин устраивался рядом, отвинтила крышку. Снадобье пахло травами и магией, а на вкус оказалось горьковатым, совершенно непохожим на сок аскарома.

Колючие кусты аскарома росли в горных лощинах. Из мясистых черных ягод варили отличный природный энергетик, помогающий быстро восстанавливаться после сложных заклятий. Некоторые пили сок в чистом виде, но мне нравилось разбавлять концентрат травяными настоями, хотя бы рот не вязало.

– Не хочешь всерьез заняться турнирной магией? – спросил Андэш. – У тебя получится.

– Совершенно точно – нет! – отказываясь допустить хотя бы мысль, что каждый божий день придется прыгать с проклятым шестом по залу, категорично заявила я. – Ты входишь в команду?

Он покачал головой и, не поморщившись, сделал из своего термоса большой глоток.

– А Гаррет? – небрежно уронила я.

Андэш одарил меня странным взглядом.

– Вообще, у меня нет привычки наводить справки, но, как понимаешь, ситуация обязывает, – зачастила я. – Если не хочешь, то можешь не рассказывать.

– Я думал, ты в курсе, – пояснил он удивленную паузу. – Гаррет был капитаном, но в начале прошлого года ушел из команды.

– Он участвовал в отборе.

– Магистр попросил его посмотреть новичков.

Некоторое время мы молчали, рассматривали символы первородного языка на стенах, прихлебывали горьковатый, пахнущий полынью и неизвестным мне корнем эликсир.

– Почему ты не спрашиваешь? – не удержалась я. – Не любопытный, Андэш Гор?

– О чем? – не понял он.

– Как вышло, что я вызвала на дуэль бывшего капитана команды по турнирной магии.

Андэш бросил на меня быстрый взгляд.

– Я слышал эту историю.

– Мейз рассказал?

– Гаррет, – сухо отозвался он.

Снадобье пошло не в то горло, я поперхнулась и закашлялась.

– Адель, ты в порядке?

– Все хорошо! – Я замахала рукой. – Сейчас пройдет.

К счастью, на арену ввалилась толпа парней. Появление команды во главе с магистром спасло нас от продолжения неловкого разговора, длинных пауз и смущенного молчания. Мы сговорились встретиться вечером. Андэш скрылся за дверьми мужской раздевалки, а я отправилась в общежитие, чтобы привести себя в порядок и успеть на завтрак.

Говорили, что скоро с моря придет густая дождливая завеса, тучи затянут высокое осеннее небо, и нужно успеть в полной мере насладиться теплом. Погода в Элмвуде действительно стояла прекрасная. После обеда мы вышли во внутренний двор. Народ уже разошелся по общежитиям, и найти свободный уличный стол с массивной ногой и каменной столешницей оказалось просто.

– У меня появился новый план! – торжественно объявила соседка по комнате, расправив на коленях форменную юбку. – Сегодня ночью мы пойдем тереть хвост драконовой химере! Говорят, это к удачному поединку.

– Уточни, пожалуйста, куда именно ты собралась идти, – сдержанно спросила я, – в питомник магических тварей или к статуе?

Невольно взгляд упал на пыльное изваяние с ощеренной пастью. Внутри каменного зева преспокойно сидели воробьи.

– Вы разве не слышали примету, что перед важными соревнованиями нужно потереть хвост каменному дракону? Пойдем?

Она перевела выжидательный взгляд с меня на Мейза, прихлебывающего черничный морс из термоса.

– Нет, – с холодком в голосе уронил рыжий.

– Эдди, а ты? – сникла Юна.

– Я не настолько отчаялась, – немедленно отказалась я вскарабкиваться на чудовищную статую и, как последняя дура, тереть хвост.

С нечеловеческой удачей, преследующей меня в последние дни, мы наверняка попадемся дежурным и получим выговор от куратора. Уверена, в этом их уставе имеется какое-нибудь особенное правило насчет академических реликвий. Если бы их разрешалось трогать всем кому ни попадя, то вряд ли экскурсовод говорил бы о традиции с фанатичным блеском в глазах.

Между тем на улицу явился Гаррет Ваэрд в белой сорочке с закатанными рукавами и в костюмном жилете. Не обращая внимания на окружающих, он прошел к обычному месту, уселся на скамью и раскрыл книгу, которую держал в руках. На крепком запястье поблескивал браслет из магического металла, вспыхивающего каждый раз, когда на него попадали солнечные лучи.

– Мне надо в библиотеку! – вскочила со своего места Юна.

Стараясь не смотреть в сторону врага по переписке, она прошмыгнула через двор и скрылась в замке.

– Что за любопытные книги в библиотеке, что она к ним так торопится? – поинтересовался Мейз.

– Юна сказала Ваэрду, что выйдет на арену вместо меня, а теперь стыдится, что передумала, – пояснила я, вспомнив о подвиге соседки. – Кстати, ты знал, что на поединок можно выставить замену?

– Впервые слышу, и мне не нравится твой взгляд, – сухо отозвался лучший друг. – Ты же не намекаешь?

– Да как я могу, ваше высочество! – открестилась я от перспективы отправить приятеля на заклание. – Меня за один-то твой глаз мама со свету сживет. Иногда кажется, что тебя она любит больше.

– Обожаю твою матушку, – мечтательно покачал головой он. – Кстати, найти замену на поединок – отличная идея.

– Ты видишь очередь из желающих?

– Заплати кому-нибудь.

– Дашь в долг? – фыркнула я.

– Адель Роуз! – раздался за спиной звонкий девичий голосок.

Я резко повернулась. Чуть в стороне, словно опасались подойти поближе, стояли две блондинки с нежно-розовыми прядями в густых волосах. Интересно, что за стихия давала такой веселенький оттенок волос и как ею случайно не заразиться? Розовые кудри мама вряд ли оценит.

В руках одна из девушек держала бело-желтую полосатую коробку, перевязанную лентой.

– Мы здесь из-за Гаррета Ваэрда! – решительно оповестили они.

– Он вам чем-то насолил, подруги? – спросила я на диалекте.

– Он нам ничего не солил. – Девушки недоуменно переглянулись. – Он нас послал.

– Очень на него похоже, – с фальшивым сочувствием протянула я.

– Послал к тебе!

Вот и случилось страшное! Имя Адель Роуз превратилось в синоним известного направления, куда посылают всех приставучих людей. Уеду из Норсента, а студенты так и будут в сердцах друг другу выкрикивать: «Да иди ты к Адель Роуз». Такой спорной славы я точно не просила.

– Гаррет сказал, что мы обязаны перед тобой извиниться! – пояснили они. – Нельзя называть шай-эрских девушек…

– Я помню, как вы нас назвали, – процедила я.

Так, значит, вот как выглядели безграмотные курицы!

– Искренне сожалеем. Вы не такие! – торжественно заявили северянки.

– Неужели? – сыронизировала я.

– Прими наши извинения! – отрапортовала девушка с коробкой и протянула эту самую коробку. – Гаррет сказал, что в Шай-Эре принято дарить сладкое, когда просишь прощения. Здесь пирожные с кремом.

Невольно я повернулась к Ваэрду, внимательно наблюдающему за публичным извинением. Спокойно встретив мой вопросительный взгляд, он кивнул с насмешливой улыбкой. Мол, просила искренние извинения – получи с доставкой к черничному чаю и щедро прими.

Больше всего мне хотелось бы отправить девушек с коробкой пирожных обратно в кондитерскую, однако в Шай-Эре не только дарили сладости, но и любили говорить, что слово и камень, отпущенные на волю, нельзя вернуть обратно.

– Хорошо, – сухо бросила я на шай-эрском.

– Что? – переглянулись девчонки.

– Она принимает ваши искренние извинения, – с иронией пояснил Мейз на диалекте. – Ставьте коробку на стол.

– Ты очень хорошая! – зачирикали девчонки, пристраивая пирожные. – Хочешь, мы на каждой доске в Элмвуде напишем, что ты не такая?

Как представила, что весь замок будет изрисован колоритной надписью: «Адель Роуз – не потаскуха», так по спине пробежал холодок.

– Не надо ничего писать! – выпалила я. – Извинения приняты, на этом остановимся.

Довольные собой девчонки отправились к подружкам. Усаживаясь, они заставили всех подвинуться и что-то принялись быстро чирикать. В нашу сторону то и дело кто-нибудь оборачивался.

– Пожалуй, пойду… в библиотеку, – проворчала я, поднимаясь. – У меня там четыре шкафа норсентских поэтов не прочитаны.

– Пирожные забери, – с ехидным смешком Мейз подвинул пальцем нарядную коробку. – Говорят, сахар помогает лучше думать.

– Съешь сам.

– Я не люблю сладкое.

– С сегодняшнего дня я его тоже разлюбила!

Правда, далеко уйти не удалось. В безлюдном коридоре из опустевшей столовой вышел незнакомый парень и преградил мне путь. Я двинулась влево – он шагнул туда же, отошла вправо – северянин немедленно переместился. Пришлось остановиться и спросить:

– Ты что-то хотел сказать?

– Я согласен пожертвовать собой! – Он категорично кивнул, отчего в воздухе мотнулся длинный темный чуб и упал на глаза.

– Внезапно… – удивленно изогнула я брови.

– Завтра я выйду на арену вместо тебя, Адель Роуз! – торжественно объявил парень.

Не зря умные люди говорят, что желания надо озвучивать. Вселенная услышит и обязательно выполнит! В спорную теорию я никогда не верила и считала, что в сторону мечты мало лежать, надо хотя бы ползти, но… так недолго и уверовать.

– Чем тебя обидел Ваэрд, раз ты решился на поединок? – спросила на диалекте.

– Ничем, конечно. – Северянин посмотрел на меня, как на сумасшедшую. – Мы с ним не знакомы лично. Я хочу, чтобы ты мне заплатила.

Ремарка! Когда загадываете Вселенной желание, обязательно проследите, чтобы ни один Мейз Эйбл не вставил ценное замечание…

– Сколько ты хочешь? – из любопытства, во сколько монет он оценивает самопожертвование, спросила я.

– Сто шейров и пятьдесят сверху, если придется лечь в лазарет.

Мысленно я присвистнула. Практически месячное содержание в Элмвуде! Аппетиты у здешних героев явно пропорциональны росту и весу.

– Спасибо за предложение, но я вынуждена отказаться.

– Почему? – удивился парень. – Я же за тебя пострадать готов.

– Да, но магистр боевой магии предложил дешевле, – соврала я.

Внезапно в пустом коридоре с треском закрылась дверь. Пронзительный звук, как взрыв шутихи, отразился от стен, разлетелся в гулком пространстве. Оказалось, что грохот сопровождал появление Гаррета. Неторопливой походкой он направился в нашу сторону.

Безымянный герой, желавший выйти с Ваэрдом на арену, вдруг покраснел, замялся и проблеял:

– Если передумаешь, найди меня!

– Как тебя хотя бы зовут, приятель? – бросила я ему в спину, но парень не ответил и дал такого стрекача, будто за ним гналась вся шай-эрская делегация, чтобы насильно, а главное, бесплатно отправить на поединок.

Задерживаться не следовало и мне – дуэльный кодекс запрещал вступать в разговоры с противником, но при взгляде на турнирную доску я резко замерла. Под моей фамилией стояла гордая единица. Кто-то сделал ставку на то, что я выиграю!

– Как сегодня потренировалась, Адель?

Пока я глазела на доску, Гаррет встал рядом.

– Нам нельзя разговаривать, – сухо отозвалась я.

– Знаю, поэтому сделаем вид, что разговора не было, – согласился он. – Мы с Андэшем Гором знакомы не первый год. Поверь мне на слово, он только кажется хорошим парнем.

– Заявил человек, вызвавший меня на дуэль, потому что ему было стыдно признаться в любовной переписке, – насмешливо прокомментировала я. – Знаешь, как в Шай-Эре говорят о таких, как ты? Живущий в стеклянном доме не должен бросать в других камни. Как ты себя чувствовал, когда Юна попросила отменить поединок, а ты предложил ей собрать вещи?

– Крайне раздраженным, – без смущения признался он. – Она пришла не вовремя.

– Твои аргументы, Гаррет, поражают воображение адекватных людей, но мне нравится, что ты больше не открещиваешься от переписки. Я придумала компенсацию: ты расскажешь всем правду и исчезнешь из академии вплоть до нашего отъезда.

– Это будет проблематично, – улыбнулся он. – Я уже брал академический отпуск, но правду о письмах непременно раскрою.

Я посмотрела на парня, вернее, на колечко в его брови, неизменно вызывающее у меня странное щекочущее чувство где-то в животе.

– Полагаю, ты что-нибудь придумаешь с отъездом, чтобы не потерять лицо.

Уголок рта у северянина пополз наверх.

– Встретимся на арене, Адель.

– Не опаздывай, Гаррет, – копируя его снисходительный тон, добавила я.

Самое смешное, что из нас двоих на поединок опоздала именно я. Два дня куратор делал вид, будто вокруг шай-эрцев ничего не происходит, а к началу дуэли, похоже, в нем проснулся страх прослыть дурным воспитателем.

За пятнадцать минут до условленного времени он решил мне сказать, что мы с Гарретом в своем праве выяснить отношения на турнирной арене. На мой взгляд, лучше бы он остановил поединок до его начала, громко объявив, что в Шай-Эре не принято вызывать девушек на дуэль. Но, прожив в Норсенте последние двадцать лет, о чем с большой помпой он объявил при знакомстве, магистр явно пропитался духом и традициями северного полуострова.

После разговора в спортивное крыло я не вошла, а влетела, с трудом переводя дыхание.

– Без меня не начали? – пошутила, увидев в дверях паникующую Юну.

Мейз на дуэль не явился – сказал, что не желает следить за этим шай-эрским позором.

– Там много народа! – жаловалась соседка по комнате, подстраиваясь под мою быструю поступь, и вдруг схватила за руку: – Эдди, еще не поздно передумать!

– Все будет хорошо, – улыбнулась я, осторожно освобождаясь.

На собственный поединок мне пришлось протискиваться сквозь стену людей. Никто не хотел пропускать! Оказавшись на арене, я на пару секунд оторопела от того, сколько собралось народа.

Гаррет стоял в центре зала и, не обращая внимания на нарастающий гвалт нетерпеливой толпы, с безучастным видом рассматривал мысы своих ботинок. Сказать откровенно, я думала, что он не воспринимает всерьез эту дуэль – явится одетый в один из своих дорогих костюмов, однако ошиблась: он был в спортивной форме, с аккуратно убранными волосами.

При моем появлении гул резко усилился, а потом вдруг начал утихать. Зрители замолкли. Лишь изредка прокатывались волны шепотков, или разлеталось звонкое нервное хихиканье. Почти уверена, все думали, что девчонка из Шай-Эра предпочтет сбежать.

Гаррет поднял голову и проследил, как я торопливо пересекла зал.

– Я уже начал скучать, Адель, – прокомментировал он.

– Видимо, торопишься проиграть.

Следуя правилам, нам предложили полюбовно договориться до боя, удариться кулаками, как было принято в турнирной магии, и разойтись.

– Противник не принял мои извинения, – объяснила я причину дуэли.

– Ваэрд? – повернулся магистр к северянину.

– Все так.

– Начинайте, – спокойно констатировал магистр.

Мы разошлись в разные стороны. Гаррет легко обращался с тренировочным оружием: прокрутил его в руках, повел плечами. Я покрепче сжала шест и приняла удобную позицию.

– Нападай, – предложил Ваэрд.

– Мы не на тренировке, Гаррет, – отозвалась я.

– Ладно.

Честное слово, лучше бы я прикусила язык и воспользовалась щедрым предложением. Он двигался быстро и грациозно: шаг, еще шаг. Шест, стремительный и жалящий, просвистел над моей макушкой, заставив пригнуться.

Я уходила от ударов исключительно из страха почувствовать боль. Дыхание сбилось еще в первые три секунды. Крепкий пучок растрепался. В висках так громко стучала кровь, что заглушала вопли толпы.

Наконец этот демонов шест меня достал! Место пониже спины, на которое я умудрилась нажить неприятности, обожгло от хлесткого удара. Гаррет нарочно придержал шест, просто шлепнул, как в назидание за дурное поведение.

Призвав магию, я развернулась и ударила его по пояснице. Заклятье куснуло через одежду, и северянин заметно выгнулся, сцедив сквозь зубы ругательство.

– Что это?

– Такой магией успокаивают бешеных псов, – объявила я, отскакивая подальше, чтобы он не успел отходить меня палкой по заду или, ударив под коленки, опрокинуть на пол.

– Оно что делает? – От удивления Гаррет на секунду замедлился и тут же получил вторую оплеуху. – Защитников животных на тебя нет, Адель Роуз!

Видимо, для него тоже было шоком, что кто-то в поединке использовал магию, не причиняющую смертельного вреда, по крайней мере, не как разящие боевые заклятия. На нее даже щиты не реагировали, не принимая за реальную угрозу. Но ведь и табуретку тоже считают безобидной мебелью, пока какой-нибудь несчастливец не свалится с нее на каменный пол и не сломает себе шею…

– Общую магию дуэльный кодекс не запрещает! – напомнила я, если он вдруг попытается вспомнить какой-нибудь запрет.

– Ты читала кодекс?!

Божественный слепец, в этой академии только я вдруг озаботилась изучением дуэльного этикета?

– Сейчас у тебя выиграю и еще устав академии почитаю! – пообещала я, с силой ударив по его шесту очередным заклятием.

Оружие в его руках вспыхнуло и накалилось. Только я приготовилась праздновать победу, как вдруг случилось непредвиденное: выронив свой шест, он схватился за мой. Я почувствовала ладонями вибрацию чужой магии, над головой с гудением развернулся защитный полог. Противник использовал боевое заклятие, но мне не удалось распознать, какое именно.

Секундой позже шест, за который мы оба держались, сделался таким тяжелым, что мои пальцы сами собой разжались. Я отпрянула на шаг и вдруг начала позорно терять равновесие. Перед глазами все смешалось. Думала, что растянусь во весь рост, как вдруг Гаррет, отшвырнув оружие, схватил меня за локоть и с силой привлек к себе.

Наверное, со стороны мы напоминали помирившихся после долгой ссоры любовников. Я чувствовала терпкий запах разгоряченного схваткой сильного тела, слышала, как в широкой груди заполошно колотится сердце.

– Отпусти меня, Гаррет!

– Объявим ничью? – тяжело дыша, пробормотал он мне в растрепанную макушку.

– Какую ничью? – опешила я, не рассчитывая на такой поистине королевский подарок.

Ему стоило просто дожать – после короткой и яростной схватки у меня почти не осталось сил. Но, видимо, сегодня Гаррет встал с нужной ноги и решил не портить мне жизнь. Или, может, сходил накануне к гадалке, а она так и сказала: «Если ты, Гаррет Ваэрд, обидишь черноволосую кудрявую шай-эрку, семь лет тебе счастья не видать!» Семь лет – большой срок, чтобы беспрерывно страдать из-за глупой дуэли.

– В таком случае возьмешь на себя ответственность? – выдохнул он, не дождавшись ответа.

– Какую еще ответственность?! – воскликнула я. – Согласна на ничью!

– Поздно. Придется тебе читать устав, – хмыкнул он, резко отстранился и громко произнес на диалекте, оборачиваясь к магистру: – Я принимаю поражение! Адель победила.

От изумления у победительницы едва не подогнулись колени.