Текст книги "Сердце ведьмы"
Автор книги: Марина Колесова
Жанр: Исторические приключения, Приключения
Возрастные ограничения: +18
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 13 (всего у книги 43 страниц) [доступный отрывок для чтения: 14 страниц]
– Всё, иди, и герцогиню без её приказа до утра не смей больше тревожить, устала она.
Прошептав «слушаюсь, Ваша Светлость», камеристка быстрее лани скользнула за дверь.
Герцог удовлетворённо усмехнулся, наказание подействовало как нельзя лучше на девушку. Хорошо, что в прошлый раз он сдержался и не приказал её забить до смерти.
***
Уснуть герцог долго не мог и проснулся поздно, вернее, его примерно за час до завтрака разбудил камердинер, и только он начал одеваться, как слуга доложил, что к нему просит дозволения войти и что-то доложить камеристка герцогини.
– Пусть войдёт, – сразу напрягся герцог, неприятное предчувствие ледяной рукой коснулось сердца.
– Ваша Светлость, – войдя, камеристка повалилась перед ним на колени, в глазах её полыхал ужас, – разрешите доложить.
– Давай выкладывай, не тяни, – холодно бросил ей, прокручивая в мозгу самые ужасные варианты: повесилась или убилась, выпрыгнув из окна… Идиот он, что вчера к ней охрану не приставил, видел же, что напугалась сильно.
– Миледи нет в её комнатах.
– А где есть?
– Не знаю где…
– Искала?
– Нет, сразу вам доложить побежала… Просто там одеяло так лежало, будто спит она под ним, а когда подошла будить, то увидела, что её и нет…
– Окна открыты?
– Не знаю, за шторами не видно, а я их просто не отдёргивала ещё… Она любит, чтобы я их раздвигала, лишь когда она встанет…
– Понятно… – процедил сквозь зубы и в раздражении обернулся к камердинеру, торопливо застёгивающему последние застёжки на камзоле: – Давай быстрее!
– Ещё чуть-чуть… Момент… Вот, всё готово, Ваша Светлость, – камердинер, закончив, поспешно отскочил от него.
– Пойдёшь со мной! – хмуро бросил герцог распластавшейся на полу камеристке и быстрым шагом направился в комнаты супруги.
Первым делом отдёрнул шторы, распахнул неплотно прикрытое окно, высунулся, осмотрел всё внизу и, не увидев трупа супруги, облегчённо вздохнул. Если всего лишь сбежала, он её быстро найдёт. В своём пределе не найти, это совсем головы не иметь. Собак по следу пустит и уже через пару часов найдёт. Главное, успеть до назначенного времени во дворец инквизиции добраться. Его Святейшество опозданий не любит, и не с руки с ним по такой малости конфликтовать.
Обернулся к сжавшейся в дверях камеристке:
– Какое платье ей вчера принесла?
– То, серое с чёрным… Которое вы траурным считаете… Я не осмелилась спорить.
– Почему мне вчера о её выборе не доложила?
– Виновата! Не повторится более! Простите великодушно, не догадалась я… Всё-всё докладывать в следующий раз буду, – истерично всхлипывая, рухнула та на колени, не смея возражать.
Вот скажи она хоть слово поперёк, герцог выместил бы на ней всю бушевавшую в душе злость, а видя её нарочитую покорность, лишь сквозь зубы процедил:
– В людскую, двадцать ударов. Потом ей платье для нашей поездки пойдёшь готовить.
– Да, Ваша Светлость, – камеристка вскочила и, кланяясь, метнулась в сторону двери.
Герцог вышел во двор и приказал всем охранникам и егерям приготовиться к выезду с собаками.
***
Сначала собаки уверенно взяли след, но, выйдя на дорогу и пробежав несколько миль, сбились в кучу, начали вертеться и скулить, показывая, что след потеряли.
– Чёрт… – не смог скрыть раздражения герцог, издали увидевший их поведение, и упреждающе поднял руку, приказывая всем всадникам остановиться, потом повернулся к главному егерю: – Ты давай вперёд и следы посмотри. Там или повозка должна была быть или лошадь какая, сориентируй дальше собак.
Тот молча кивнул и, пришпорив коня, подъехал к собакам и спешился. Долго рассматривал дорогу, прошёл метров двадцать вперёд, потом обратно. Герцог тем временем подъехал ближе и остановился, ожидая его выводов. Тот через некоторое время подошёл к нему:
– Тут за утро три телеги проехало и два верховых, имеет смысл собак по дороге пустить в свободный поиск, может, и унюхают чего… До развилки так точно здесь путь один, а дальше посмотрим.
– Давай руководи. Только учти, не найдёшь мне супругу, шкуру живьём спущу. Понял?
– Буду стараться, Ваша Светлость, – кивнул он и, вернувшись к собакам, пустил их вдоль дороги, а сам вскочил в седло и поехал впереди кавалькады.
До развилки они доехали быстро, а дальше следы разошлись в три разные стороны, и герцог разделил отряд, приказав опрашивать всех встречных и через два часа вернуться к этому месту.
Его егери и охранники очень старались, но через два часа вернулись ни с чем.
Тогда герцог отправил двух охранников к бывшему дому супруги, а остальным приказал продолжить поиски, а сам вернулся в замок. Времени до аудиенции у главного инквизитора оставалось в обрез.
Переодевшись и поняв, что в карете к назначенному часу точно не успеет, решил ехать верхом.
Глава 26
Когда герцог въехал на площадь перед дворцом инквизиции, к нему сразу подбежал охранник, забравший повод, после чего подошёл отец Илиас.
– Что случилось, Ваша Светлость? Почему вы без супруги?
– Сбежала, – коротко ответил герцог.
– Не думаю, что Его Святейшество порадует это известие, но вы правильно сделали, что приехали. Пойдёмте, – сделал тот приглашающий жест в сторону парадной лестницы.
Главный инквизитор ожидал их, как и в прошлой раз, в приёмной малого зала и удивлённо нахмурился, увидев, что герцог прибыл один.
– Марта сбежала, – не дожидаясь его вопросов, пояснил Илиас сложившуюся ситуацию, закрывая за собой дверь.
– Выйди! – тут же резко приказал ему главный инквизитор, и тот с поклоном выскользнул обратно за дверь.
– Когда? – дождавшись, чтобы дверь оказалась плотно закрытой, главный инквизитор внимательным и колючим взглядом упёрся в герцога.
– Добрый день, Ваше Святейшество. Сегодня ночью. Я всё утро с собаками её искал, но пока безрезультатно. И до сих пор её ищут.
– Били её?
– Пальцем не тронул, Ваше Святейшество. Клянусь. Она просто разнервничалась, что к вам вновь ехать надо, раскапризничалась, я сказал, что это без вариантов, и, если будет упрямиться, связанную привезу. Вот она ночью и сбежала, – герцог решил, что раз ещё ничего не выяснил, то пока не имеет смысла посвящать главного инквизитора в истинные причины побега, поэтому чуть исказил картину.
– Понятно… – выдохнул тот, было заметно, что озвученная причина его не удивила, потом задумчиво спросил: – К её дому охрану отправили?
– Двух охранников послал. Думаю, к вечеру найдут её.
– Двух мало… – протянул главный инквизитор и задумчиво посмотрел на потолок.
– Как мало? Она же одна, без денег и вообще идти ей некуда… Так в нервах сбежала, поплутает немного по округе, и вернут её.
– Вашими бы устами, – главный инквизитор иронично усмехнулся. – Вы не представляете, с кем связали свою жизнь, Ваша Светлость, при желании она и сотню охранников вокруг пальца обведёт…
– Не понял… Она что, ведьма?
– Вы такими обвинениями не разбрасывайтесь, Ваша Светлость, а то вам и самому как её супругу при таком раскладе недолго на костёр угодить… – в голосе главного инквизитора послышалась нескрываемая угроза.
– Понял, сказал глупость, не повторится более, – тут же покладисто кивнул герцог, у которого от одного тона Его Святейшества по спине поползли неприятные мурашки.
– Ладно, помогу вам. Вы в карете или верхом?
– Верхом.
– Прекрасно, – главный инквизитор повернулся и подёргал шнурок колокольчика, после чего приказал моментально вошедшему Илиасу оседлать ему коня.
– Раптора? – уточнил тот.
– Да.
– Сколько человек охраны возьмёте?
– Нисколько, один поеду, и не возражай! Иди!
***
Они молча скакали размашистой рысью, затем главный инквизитор вдруг неожиданно выругался и, крикнув: «Не отставайте!», перевёл коня в галоп. Не совсем понимая, что послужило причиной, герцог тоже пустил коня вскачь, и они быстро понеслись по дороге.
Влетев на взмыленных конях в посёлок, где раньше жила Марта, они остановились у калитки её дома. Там дежурили двое охранников герцога, которые, отсалютовав им, бодрыми голосами отрапортовали, что его супруга тут не появлялась. Дом, ещё один маленький дом и сарай они осмотрели, работника опросили и теперь караулят её у входа.
– Идиоты, – зло процедил сквозь зубы главный инквизитор и, спешившись, бросил повод одному из них, поспешно к нему подскочившему, после чего повернулся к герцогу: – Тут меня ждите.
Герцог успел лишь кивнуть, и тот скрылся за калиткой.
Минут через двадцать он вышел, ведя за плечо Марту, подвёл к герцогу и хмуро проронил:
– Он твой супруг, ты поклялась до самой смерти быть подле него и, пока он не применит против тебя силу, будь любезна эту клятву исполнять. Поняла?
– Да, Ваше Святейшество, – обречённо пробормотала она, не поднимая взгляда от земли.
– Прекрасно… – тот разжал пальцы, отпуская её плечо, потом, подойдя к своему коню, вскочил в седло, хотел было уже отъехать, но резко развернулся, явно передумав, и вплотную подъехал к Марте, после чего, протянув руку, властно потребовал: – Гребень свой мне отдай!
Она подняла голову, нервно сглотнула, долго молча вглядывалась в его глаза, потом медленным движением вынула из причёски красивый, резной гребень и протянула ему.
Он взял его, засунул под плащ, после чего пришпорил коня и, кивнув герцогу на прощание, ускакал прочь.
Герцог проводил взглядом его удаляющуюся фигуру, затем, не говоря ни слова, подхватил Марту и посадил к себе в седло. Махнул рукой охранникам, чтобы сопровождали, и тронул коня, направляя в сторону своего замка.
При подъезде к замку герцог отправил сопровождающих их охранников вернуть всех, кому он приказал искать супругу. Как только они ускакали, прижал чуть крепче её к себе, и негромко осведомился:
– Что за гребень он у тебя забрал?
– Это был его подарок, – не поворачивая головы, выдохнула она.
– Это что-то значит для тебя?
– Это означает, что в следующий раз он меня убьёт, – задумчиво проронила она, а потом с усмешкой добавила: – И, скорее всего, это будет достаточно скоро.
– С чего такой вывод?
– Сейчас вы допросите меня, а потом, если расскажете ему о моих откровениях, это будет последней каплей, которая явно переполнит его чашу терпения… Странно, кстати, что вы сразу ему не сказали, что причиной послужило.
– Я не привык без нужды сбрасывать все карты.
– Играть с ним, держа прикуп в кармане, опасно для жизни, Ваша Светлость. Вы рискуете.
– Не больше тебя.
– Кто я, и кто вы… И из-за меня вам так не резон рисковать. Хотя, скорее всего, вы и не станете, когда я свой прикуп до конца сброшу. Уж больно он у меня непростой…
– Ты моя супруга, и какой он, уже неважно…
– Ой, не зарекайтесь. Давайте вы сначала узнаете, каков он, а потом будете решать, кто я вам: супруга или подлая тварь, недостойная этого статуса.
– Давай выкладывай, что там у тебя непростого.
– Долгая это история, Ваша Светлость. А мы уже подъезжаем, да и устала я очень. Давайте более удобное место и время для моей исповеди подберём?
– Опять сбежать хочешь?
– Мне больше некуда бежать, если только в могилу. Его Святейшество предусмотрительно и все деньги мои забрал, и единственную вещь дорогую… Теперь мне даже продать нечего.
– Так ты за деньгами в свой дом возвращалась?
– А зачем ещё? Я же ваши не вправе взять.
– У тебя драгоценностей полная шкатулка на столе стояла.
– Я не воровка и чужое не беру.
– Это ведь твоё было, – в тоне герцога слышалось явное недоумение.
– Это было моё, пока супруга я ваша была, а если посмела посчитать себя свободной от этих обязательств, то никакое это не моё…
– Да с чего ты вообще решила, что можешь быть свободна от них?
– Не торопитесь, Ваша Светлость, вот откровенно расскажу вам всё, и, может, сами рады будете, что так я посчитала. Я вам шанс даю непричастным к этой истории остаться, не спешите от него отказываться. Сначала полный расклад оцените.
– Заинтриговала… – озадаченно хмыкнул герцог. Ситуация становилась всё запутаннее и непонятнее.
Когда они въехали во двор, им навстречу выбежал взволнованный виконт:
– Отец, наконец-то… Какое счастье, что вы вернулись… Что случилось-то? Я уже и не знаю, что думать. По замку не пойми какие слухи ходят.
– Это какие же? – хмуро осведомился герцог, спуская на землю Марту и соскакивая с коня.
– Что матушка убежала в лес, потому что её Аякс вчера покусал, а сам он бешеный… А к нему и впрямь подойти стало невозможно, целый день сегодня в стойле колотится и не ест ничего… Его все теперь боятся.
– Это кто такую мерзость говорит?
– Да почти все.
– Ладно, потом разберусь и со сплетниками, и с Аяксом. Сейчас устал. Пообедай, вернее, поужинай у себя, без нас. И когда Норда на конюшню отведёшь, прикажи, чтобы вышагали его вначале, прежде чем пить давать, – герцог передал ему повод и протянул руку Марте: – Пойдёмте, миледи.
Она легко опёрлась на его руку, и они вошли в замок, провожаемые растерянным взглядом так и не разобравшегося в происходящем виконта.
Глава 27
Приказав по дороге слугам сервировать им ужин в спальне герцогини, герцог прошёл с ней туда и, сев в одно из кресел у окна, тихо проронил:
– Если вы надеетесь, миледи, что я оставлю вас хоть на минуту, то можете не тешить себя такой надеждой. Вам даже переодеваться, если вы того захотите, придётся в моём присутствии.
– Я и не думала мечтать о подобном, Ваша Светлость, – опускаясь в соседнее кресло, с милой улыбкой качнула она головой. – И переодеваться часто я не любительница, поэтому ваше присутствие мне абсолютно не в тягость.
– Отрадно слышать. А то я уж начал думать, что, посчитав себя свободной от обязательств, вы и моё присутствие теперь будете переносить с трудом.
– Что вы, Ваша Светлость, ваше присутствие в вашем собственном доме ни у кого по определению не может вызывать трудностей. Вы же хозяин.
– А вы хозяйкой себя больше не считаете?
– Немного терпения, милорд. Вы сейчас закончите трапезу, чтобы не портить вам аппетит, я не стану спешить со своими откровениями. А вот после моего рассказа вы мне сами скажете, могу ли я считать себя здесь хозяйкой. Так что не торопитесь с вопросами.
– Чёртова интриганка… Вот умеешь же возбудить любопытство до крайности, даже аппетита никакого нет, хоть и не ел весь день. Так и подмывает заставить всё немедленно рассказать, но, зная, что ты тоже, скорее всего, весь день не ела, не стану. Вдруг и впрямь потом совсем не до еды станет. Так что вначале поедим.
В это время, постучав и получив разрешение войти, зашли слуги с подносами и начали расставлять на столе блюда.
После того как они удалились, герцог предложил ей пересесть к столу, и они приступили к трапезе, которая прошла в абсолютном молчании.
Закончив есть, герцог выпрямился за столом, вытер руки и, отбросив салфетку, повернулся к ней:
– Вы готовы начать рассказ, моя дорогая?
– Да. Только, может, вы позволите мне встать из-за стола? Мне предстоит долгий рассказ, и я хотела бы иметь возможность начать его в более комфортных условиях, чем сидя за столом.
– Без проблем, главное, к окнам не подходите и острые предметы в руки не берите, – герцог сам встал из-за стола и пересел в кресло, где сидел до того.
– Ваша Светлость, если бы я хотела убить себя или вас, то уже давно бы могла это сделать… Поэтому не бойтесь, подобных намерений я не имею, – она подошла к нему и застыла напротив, потом, немного подумав, села в соседнее кресло и глубоко вздохнула, явно настраиваясь на долгий рассказ.
– Я весь внимание, – поторопил её герцог.
– Тогда я начну… И начну с того, что зовут меня не Мартой.
– Даже так? – не смог сдержать удивления герцог.
– Именно. Поэтому у вас и есть возможность признать наш брак недействительным и отправить на костёр только меня.
– Так уж и на костёр? Вы не поторопились с выводами, дорогая?
– Может, и поторопилась, решать вам, но на костёр вы можете отправить меня легко и не напрягаясь.
– А у Его Святейшества такой возможности разве не было?
– Его Святейшество может отправить на костёр любого, когда только пожелает, но вот имея те сведения, что сейчас получите вы, не отправить меня на него он не сможет. Вы улавливаете разницу?
– Улавливаю и понимаю, что интрига становится всё занимательней. Продолжайте, дорогая, не смею больше перебивать.
– Итак, зовут меня не Марта, и родителей своих я не знала, меня подбросили к дверям поселкового храма. Местный священник, посчитав это даром Господним и ему ниспосланным испытанием, поручил сначала заботу обо мне свой одинокой сестре, проживающей с ним, а потом, после скорой её кончины, сам взялся меня воспитывать и учить. Так я и жила при храме. Священник воспитывал меня в строгости и набожности, а так как сам был уже в летах и зрение имел слабое, то с малолетства научил читать, чтобы я могла ему помогать с чтением псалмов и молитв. Но с ними у меня дело не особо ладилось, а вот остальные книги, которые я могла отыскать в его библиотеке, прочитывались мною от корки до корки.
– И ты никогда не искала своих родителей? Неужели какой-то знак они в пелёнках не оставили?
– Ничего не оставили. Меня раздетой подбросили в очень холодную ночь, и если бы не кошка священника, то до утра я бы, может, и не дожила. Сама я это, конечно, не помнила, но священник любил свою кошку моей спасительницей называть.
– Как священника звали?
– Отец Паисий. Проверить хотите? Ваше право, но мне смысла сейчас нет лгать, к тому же умер он давно, а храм тот в предгорье сгорел, и записей никаких не осталось, да и местные, кто обо мне помнит, все свято верят, что погибла я давно…
– Почему?
– Потому что когда мне было пятнадцать и я полоскала белье на мостках на речке, мимо проезжал красивый милорд, который, увидев меня, спросил, не хочу ли я уехать вместе с ним на край света. Мне он показался принцем из сказки, и я, не раздумывая, согласилась. Тогда он въехал на своём коне на мостки и подхватил меня в седло, и тут мостки обломились, и мы вместе с его конём рухнули в воду, – непроизвольно рассмеявшись, она прижала к лицу руку, вспоминая комичность ситуации.
– Но это было и к лучшему, – отсмеявшись, продолжила она. – Все местные посчитали, что я утонула, и искать не стали.
– А что было дальше?
– Дальше? – на лице её появилась обворожительная улыбка, а глаза заискрились радостным светом. – Дальше было двенадцать лет моего непередаваемого словами счастья. Я жила лучше, чем королева, мой избранник ни в чём мне не отказывал, учил всему, чему я только пожелаю. Мы много путешествовали и жили на широкую ногу. К моим услугам были лучшие скакуны, любые развлечения и отменные яства. При этом никаких норм этикета, обязательных переодеваний и прочей чепухи… Я могла себя вести, как мне только заблагорассудится.
– Кем он был?
– Четвёртым сыном, которому в наследство достались лишь деньги… Но их было очень много… Очень…
– Чёрт! Неужели ты намекаешь?.. Нет! Этого не может быть! Он не был женат! – не сдержавшись, вскричал герцог, весь подавшись в кресле вперёд.
– А я и не сказала, что была его женой, – лукаво улыбаясь, покачала она головой. – Кстати, именно это меня и спасло. Когда его сожгли, меня посчитали фейри, которая ушла в свой мир…
– Он действительно был колдуном?
– Не более, чем вы или я. Просто его деньги не давали покоя одному местному епископу. Да и характер был довольно дерзкий.
– Как тебе удалось сбежать и куда?
– Его предупредили, что на него есть очень серьёзный донос. Он успел дать мне денег и вывести из дома, правда, документов у меня не было. Он этим никогда не озадачивался, а уж я и подавно. Но с деньгами это не такая большая проблема. А потом я помогла умирающей женщине, вернее, не сумела помочь, но дала возможность умереть не на улице… И на руках у меня оказались её документы. Я с ними приехала в маленький посёлок, который теперь под вашей рукой, и купила дом. А дальше вы всё знаете.
– Я не понял, как ты оказалась во дворце инквизиции. Твой священник наотрез отказался хоть что-то говорить об этом, ссылаясь на то, что эти сведения не в его компетенции.
– Это произошло из-за того, что донос на меня написали. Я узнала и явилась туда сама в надежде доказать, что он безоснователен. В итоге мне это удалось, однако не без помощи Его Святейшества, к которому я попала на допрос.
– Ты знала, что твоего мужа или, вернее, твоего любовника сожгли без всяких на то причин и сама пошла к инквизиторам? Ты сумасшедшая?
– У него были деньги. Их надо было отобрать. У меня таких не было. Зато у меня было свидетельство отца Филиппа о моей благонадёжности. Я посчитала, что небогатая тихая женщина, которая, кстати, сама пришла засвидетельствовать свою приверженность церковным догмам, вряд ли в качестве жертвы заинтересует святую инквизицию. Но немного просчиталась… Никто из обычных инквизиторов на себя такую ответственность брать не захотел…
– То есть ты попала на допрос к Его Святейшеству и он предложил тебе подтверждение благонадёжности в обмен на твою любовь, так?
– Нет, не так… Я не продаю любовь даже за жизнь… Я влюбилась, милорд. И мне было всё равно, что он со мной сделает. Я открыла ему моё сердце, и он был волен поступить с ним по своему усмотрению.
– Ты влюбилась в убийцу своего прежнего любовника?
– Поосторожнее в выражениях, милорд. Его Святейшество не убивал моего прежнего любовника. Решение о его казни принял верховный суд инквизиции. Другое дело, что его слово было определяющим, но на то, как я уже сказала, были основания в виде больших денег, постоянных доносов местного епископа, да и не его одного, поскольку мой предыдущий избранник на язык был абсолютно не сдержан. Это была политика, и он пал её жертвой, и не более того.
– И как же так случилось, что ты разлюбила главного инквизитора, если влюбилась в него сама?
– Я же говорила уже: оказалась случайной свидетельницей.
– Чего?
– Того, что по определению не смогла простить. Моим сердцем можно пользоваться, но в него нельзя плевать. Такого я не прощаю…
– Ты меня заинтриговала. Что ты считаешь плевком в сердце?
– Сравнение, милорд… Меня нельзя сравнивать ни с кем… – она нахмурилась. – Я не выношу соперниц в любом виде… Даже если назавтра они становятся мёртвыми… Я должна быть единственной, это моё непременное условие.
– И из-за такой ерунды ты вступила с ним в конфронтацию?
– Это для вас ерунда, а для меня нет… Поэтому учтите это, если всё же в супругах своих захотите меня оставить.
– Ты серьёзно?
– Серьёзней некуда. Если я узнаю о любой, вы будете иметь со мной очень серьёзные проблемы, я не останавливаюсь ни перед чем, как вы уже должны были заметить… Поэтому лучше сдайте меня прямо сейчас Его Святейшеству… Он будет очень обрадован такими всплывшими подробностями моей жизни и не преминет ими воспользоваться по полной… Да и Вы не в накладе останетесь, поскольку приданое моё он вряд ли рискнёт потребовать обратно. Одним словом, всё разрешится к всеобщему благополучию.
– Особенно твоему… – с явным сарказмом проговорил герцог.
– Да кто я такая, милорд, чтобы о моем благополучии хоть кто-то заботился? – иронично усмехнулась она в ответ. При этом в глазах её не было ни страха, ни обречённости.
– А как тебя по-настоящему зовут?
– Мирандой. Отец Паисий посчитал очень удивительным, что ребёнок не замёрз в холодную ночь и его грела кошка, вот так и назвал.
– Твоя история похожа на сказку.
– В вашем праве посчитать её выдумкой и не придавать ей значения, милорд.
– Ты знаешь, а мне нравится это предложение… Будем считать, ты рассказала мне сказку наподобие тех, что рассказывала на смотровой площадке башни. Она, конечно, была увлекательной, но, думаю, о ней лучше навсегда забыть к всеобщему благу и твоему как моей супруги в том числе.
– Вы уверены в этом, милорд?
– Абсолютно! – он встал и протянул к ней руки: – Иди ко мне! Хочу тебя обнять.
– То, что я не терплю соперниц, сказкой не было, милорд…
– Это я понял и учту. Иди, – он выжидательно прищурился, поманив её пальцами, и она, поднявшись с кресла, шагнула ему навстречу.
Он тут же схватил её за плечи и, сжав рукава платья, с силой рванул их в стороны, с чувством выдохнув: «Ненавижу это платье».
– Зачем же так нервничать, милорд? Вам было достаточно сказать мне, и я бы больше никогда его не надела…
– У меня был сложный день, ты не хочешь мне позволить испортить твоё платье, чтобы сбросить стресс?
– В этом случае не смею мешать, милорд, могу даже помочь… – она со смехом дёрнула в сторону кружевную оборку на юбке, с треском отрывая кусок.
– Замечательно! – он подхватил подол и разорвал юбку по шву сначала с одной стороны, потом с другой.
Через пару минут её платье превратилось в груду лохмотьев, лежащих на полу. И герцог, поспешно сбросив свой камзол, начал страстно её обнимать, а потом, подхватив на руки, отнёс к кровати, где продолжил ласкать и целовать с неистовым упоением.
За ночь он овладел ею трижды, в промежутках между этим даже не разжимая объятий, словно опасаясь, что она вновь сбежит или исчезнет.
Под утро, утомлённая его пылкостью, Миранда не выдержала и погрузила его в глубокий сон. После чего, наконец, высвободившись из кольца плотно сжимающих её рук, сдвинула его ближе к краю кровати, укрыла одеялом, а сама надела халат, легла на другой край кровати и, набросив на ноги покрывало, тоже уснула.
Глава 28
Проснулась Миранда от того, что придвинувшийся к ней ближе герцог рукой влез под вырез её халата и начал нежно гладить её грудь.
Она приоткрыла глаза и сонно осведомилась, который час.
– Рано ещё, спи, лишь халат сними и можешь дальше спать, моя радость… – тихо выдохнул он ей в ухо.
– Я замёрзну…
– Я потом одеялом тебя накрою, не упрямься, чуть приподнимись, чтобы мне удобнее его снять было, и можешь спать дальше, – его руки начали стискивать с неё халат.
Обречённо вздохнув, она выполнила его просьбу и вновь оказалась сжатой в жадных мужских объятиях. В мозгу лениво шевельнулась мысль, а не лишить ли герцога потенции, но она отогнала её, здраво рассудив, что наверняка потом пожалеет о содеянном.
Герцог тем временем, чуть разжав объятия, принялся целовать ей плечи, а потом грудь. Затем осторожно повернул её на бок и стал целовать спину, начав ласкать грудь руками.
Она сонно развернулась и тоже попыталась его обнять.
– Нет, нет, нет… – он перехватил её руки. – Лежи и не двигайся. Закрой глаза и расслабься. Можешь мне такое удовольствие доставить?
– Легко… – опрометчиво прошептала она, вновь сонно прикрывая глаза.
– Прекрасно, моё сокровище… И не забудь, что пообещала, а то свяжу…
– Это как? – сон моментально с неё слетел.
– Тсс. Не будешь двигаться, и не свяжу… Успокойся. Просто лежи. Это же так просто.
Однако на деле для неё это оказалось совсем не просто. Герцог ласкал её столь умело, что вскоре сна у неё не осталось ни в одном глазу, и возбуждение нахлынуло волной.
– Милорд, – хрипло выдохнула она, – может, хватит предварительных ласк?
– Я только начал, моя хорошая, так что терпи… Ты обещала…
– Но мне хочется вас обнять…
– Мне тоже много чего хочется… Терпи… Потом спасибо скажешь…
– Милорд… – она вся изогнулась под его руками и вцепилась пальцами в край простыни.
– Вспомни, что ты фригидна, и терпи, иначе привяжу к кровати и рот вдобавок заткну, молчи, не смей мне больше ничего говорить, – возбуждённо выдохнул он ей в ухо, не прекращая ласкать.
Больше она не говорила ничего, лишь возбуждённо стонала, изгибаясь. А потом он мягко овладел ей, крепко прижав к себе, и она физически почувствовала, как одновременно сливаются их оргазмы, доводя их обоих до эйфории.
– Вот… А ты не хотела, – разжимая объятия и бессильно откидываясь рядом с ней на подушки, проговорил он.
Потом нехотя пошевелился: – Да, одеяло… Я обещал… – потянулся за ним и набросил на неё. – Теперь не замёрзнешь.
– Вы волшебник, милорд… Не представляла, что такое возможно, – удовлетворённо протянула она.
– Понравилось?
– Очень.
– В следующий раз свяжу, ещё больше понравится.
– Нет, милорд! – она резко села на кровати, весь её позитив разом улетучился.
– Почему нет? – удивлённо поинтересовался он.
– Потому что нет! Ненавижу, когда связывают. Меня так пытали. Больше не хочу!
– Мало ли чего ты не хочешь… – лениво протянул он.
– Вот только попробуйте меня хоть раз связать, и я пожалуюсь Его Святейшеству и сама ему на исповеди во всём признаюсь. Пусть лучше сожжёт, чем вы так измываться будете!
– Чертовка, – беззлобно выдохнул он, – как же с тобой сложно… Ведь поняла уже, что результат стоящий и не для пыток это, так чего упорствовать?
– Для меня результат не оправдывает действия. И получать результат любыми способами я не согласна! – со злостью выдохнула она, плотнее укутываясь в одеяло.
– Ладно. Не хочешь, не стану, только не злись… Ты когда злишься, от тебя холодом даже веет. Успокойся, не сделал я ничего, – он устало прикрыл глаза, погружаясь в сон.
Миранда посидела немного на кровати, продолжая злиться, потом встала, надела халат и забралась с ногами в кресло, подтянув к себе колени и уткнув в них голову.
Сидела она так долго, пытаясь преодолеть состояние разочарования после столь сильной эйфории. Вот дёрнуло же его сказать ей такую гадость… Она ему не вассалка какая-нибудь, которая терпеть будет всё, что он пожелает. С ней так нельзя!
Через некоторое время герцог сонно пошевелился на кровати, видимо, замёрзнув. Повернулся, увидел, что её рядом нет, приподнялся на локте и, оглядев комнату, облегчённо вздохнул, заметив её в кресле.
Потом медленно сел на кровати, повёл плечами, окончательно просыпаясь, и встал. Подошёл к ней, наклонился и ласково погладил по спине:
– До сих пор злишься? Перестань… Я же ничего не сделал…
– Хотели, – она подняла голову и раздражённо посмотрела на него.
– Лишь ради твоего блага. Ты даже не представляешь, от чего отказываешься. Ну, разреши мне всего один раз продемонстрировать тебе это и, если не понравится, клянусь, что больше такого не будет.
– Нет! Ни разу! – гневно выдохнула она. – И если только попробуете, я сделаю то, что пообещала.
– В жизни надо попробовать всё… Ты не представляешь, какой будет результат… Потом сама просить меня станешь, гарантирую… Вот что ты так этого боишься? В темнице же от этого не умерла…
– Нет, я сказала! – окончательно сорвавшись, она вскочила с кресла и перешла на крик. – И вот ещё мне только слово скажете об этом! Я сегодня же к Его Святейшеству поеду! Достали вы меня! Достали! Понятно?!
– Миледи, что с вами?! Что вы себе позволяете?! – его тон заледенел.
– То же, что и вы! Вам не нравится такое обращение? Так вот мне тоже! И я никому не позволю так обращаться со мной, даже если мне придётся за это заплатить жизнью! – глядя ему прямо в глаза, с нескрываемой злобой выдохнула она, поскольку эмоции её просто затопили. – Убить можете, а так унижать нет! Ясно вам?!
– Миледи, я вас не унижал… – пробормотал он, обескураженный её напором.
Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?