Текст книги "За рамками Нюрнберга. Герои сопротивления в нацистских концлагерях"

6. Мехелен. Атака на 20-й конвой

19 апреля 1943 года в Бельгии трое молодых людей, вооруженные только пистолетом, красным фонарем и плоскогубцами, напали на поезд, чтобы спасти обреченных на гибель людей. Это был «поезд смерти», перевозивший депортированных из Бельгии евреев из транзитного лагеря Мехелен в Освенцим.

Если бы парни руководствовались разумными соображениями, если бы они заранее просчитали последствия своей акции, они бы, конечно, от нее отказались. Они бы поняли, что атака на поезд, даже если она каким-то чудом удастся, будет бесполезна и бессмысленна; что перевозку десятков тысяч смертников в Освенцим это не остановит; что убежавшим будет негде спрятаться, их поймают и казнят; что сами «спасатели» тоже, скорее всего, погибнут, причем совершенно напрасно, и что тогда скажет мама.

Наверняка другие подпольщики им так и говорили.

Но кому нужны разумные соображения, если тебе немного за 20, вокруг тебя апрель, и все цветет, и девушки, но в этом чудесном мире безнаказанно творится какое-то невообразимое чистое зло, и ты уже дальше не можешь просто раздавать листовки.

Нападение на 20-й эшелон считается уникальным явлением бельгийского Сопротивления: эта попытка освободить депортированных евреев, закончившаяся массовым побегом, явилась единственным случаем за всю историю Второй мировой войны. В результате «атаки на 20-й конвой» несколько десятков людей были спасены.

Предыстория

На захват Бельгии армии Гитлера понадобилось 18 дней. 10 мая 1940 года Германия вторглась в Люксембург, Нидерланды и Бельгию, а уже 28 мая король Бельгии Леопольд III подписал акт о капитуляции.

(Впрочем, даже в немецкой историографии отмечается, что все эти 18 дней бои были жестокими, бельгийская армия была достойным противником, а солдаты «чрезвычайно храбрыми».)

Сразу после оккупации Бельгии немцы ввели ряд антиеврейских законов и постановлений.

В августе 1942-го началась депортация бельгийских евреев, которых тогда в стране проживало около 75 тысяч, в концлагеря Восточной Европы. Их вызывали якобы для устройства на работу, а затем заключали в транзитные концентрационные лагеря и депортировали на Восток в лагеря смерти, в основном в Освенцим.

Бельгийский городок Мехелен во время немецкой оккупации стал местом, где нацисты сосредотачивали евреев перед отправкой в концентрационный лагерь. Из Мехелена «еврейские поезда» уходили в Освенцим. Ни жертвам, ни сторонним наблюдателям не было известно, что это фабрика уничтожения. Полная информация о лагерях смерти сделалась общедоступной лишь после войны.

Всего до начала 1944 года Бельгию покинули двадцать восемь специальных поездов (конвоев). Из 25 тысяч депортированных выжили только 1240 человек.

Как минимум 17 из них обязаны своей жизнью молодому врачу, уроженцу Киева Юре Лившицу и двум его друзьям, Жану Франклемону и Роберту Майстриу.

Юра Лившиц

Отец Юры был военным врачом и служил в российской армии. Мать родилась в Кишиневе и получила образование в Сорбонне. Старший брат Юры Александр родился в Мюнхене в 1911 году.

После начала Первой мировой войны семья переехала в Киев, где и появился на свет младший сын Жорж (Юра). Будущий герой бельгийского Сопротивления родился 30 сентября 1917 года.

В 1928-м мать Юры и Александра развелась с отцом и уехала в Бельгию, забрав с собой сыновей. Александр получил инженерное образование в Гентском университете. Юра, окончив среднюю школу Атениум в Уккеле, решил продолжить дело отца и начал изучать медицину в Свободном университете Брюсселя.

В школе они с Жаном и Робертом и познакомились.

К началу сороковых Юра Лившиц был красавчик и душа студенческой компании, имел чудесный голос, участвовал в работе самодеятельного студенческого театра, занимался баскетболом и был отличным стрелком, знал французский, немецкий, английский и русский языки.

Все планы перспективного студента смешала война.

После оккупации в Бельгии выходит закон, запрещающий еврейским врачам заниматься медициной. Несмотря на это, Юра заканчивает учебу и получает степень доктора. До лета 1942 года он работает врачом в столичном госпитале Сен-Пьер, дальше подрабатывает в фармацевтической компании.

Тем временем тьма над Европой сгущается.

С переходом Германии к «окончательному решению еврейского вопроса» Юра Лившиц решает уйти в подполье. Свободно владея четырьмя языками, он помогает участникам Сопротивления расшифровывать радиосводки и распространять антифашистские листовки.

Считается, что одной из первых записей в дневнике Юры Лившица было изречение Антуана Сент-Экзюпери: «Когда мы осмыслим свою роль на земле, пусть самую скромную и незаметную, тогда лишь мы будем счастливы. Тогда мы сможем жить и умирать спокойно, ибо то, что дает смысл жизни, дает и смысл смерти».

Жан Франклемон

Жан (полное имя Ян Питер Карел) Франклемон тоже родился в 1917 году. Мать его была учительницей фламандского.

Как и братья Лившицы с Робертом Майстриу, Жан учился в школе l’Athenée d’Uccle. Как и они, поступил в Брюссельский Свободный университет; но артистическая натура взяла свое, и вскоре Франклемон бросил изучение математики.

В 1940-х семья Франклемон вынуждена была искать убежище во Франции, но после нескольких месяцев ссылки они вернулись в Брюссель.

Прозвище Жана было Грейпфрут. А стоило бы назвать Трубадуром: он был настоящий бродячий актер, художник и музыкант. Со своим другом Жаком Уизманом он создал театральную труппу «Странствующие комедианты».

Жан состоялся как актер и как музыкант. Во время оккупации «Странствующие комедианты» путешествовали и выступали по всей Бельгии; в их репертуар входили как классические произведения, так и современные пьесы. Нередко актеры позволяли себе несколько вольно менять оригинальные тексты, добавляя в них прозрачные аллюзии и откровенные выпады в сторону ненавистных оккупантов, – к большому удовольствию публики.

Будучи убежденным коммунистом, Жан часто посещает левые интеллектуальные круги и даже входит в состав международных Бригад, с которыми отправляется бороться с режимом Франко в Испании. По возвращении из Испании Франклемон поступил в Академию Камбр (училище искусств).

А потом с ним связался его друг детства, Юра Лившиц, вместе с которым Жан в дальнейшем примет участие в атаке на 20-й депортационный конвой 19 апреля 1943 года.

Роберт Майстриу

Роберт был самым младшим из троих друзей – в марте 1943-го ему исполнилось 22.

Роберт родился в Брюсселе.

Его отец, военный врач, закончивший Первую мировую войну в звании генерала, передал ему свое отношение к немцам: «Ты должен учить немецкий, потому что это язык наших врагов».

В 1939 году Роберт поступил в Свободный университет Брюсселя на медицинский факультет.

Атака на 20-й конвой

Идея нападения на депортационный эшелон, как и было сказано, с самого начала была безумной и безнадежной, поэтому «профессионалы» – бельгийские подпольщики-антифашисты – от непосредственного участия в акции отказались. Но в подготовке помогли: сообщили в гетто о готовившейся атаке.

Комитет защиты евреев, созданный в Бельгии еще в конце 1941 года, также изучал возможность принятия мер по спасению депортируемых в Освенцим и также счел идею напасть на поезд бесперспективной.

А наши дилетанты взялись.

Единичные побеги из депортационных поездов случались и раньше. Например, из предыдущего, 19-го поезда в январе 1943 года бежало 64 человека. Многие из них были пойманы и возвращены в Мехелен.

К марту 1943 года в транзитном лагере Мехелен оказалось много подпольщиков, которых совместно с беглецами из 19-го поезда немцы собирались депортировать в Аушвиц. Так началась подготовка к побегу «изнутри»: были запасены оружие и инструменты для вскрытия вагонов – ножи, пилы и плоскогубцы. За день до депортации лагерная подпольная группа перераспределила личные номера заключенных таким образом, чтобы все участники побега оказались в двух смежных вагонах. Планировалось за первый час пути подпилить в вагонах оконные решетки так, чтобы их можно было выломать.

Идея захвата поезда «снаружи» изначально принадлежала Юре Лившицу. Вместе с двумя друзьями, Робертом Майстриу и Жаном Франклемоном, он решил осуществить план, от которого отказались участники Сопротивления (CDJ), с самого начала не верившие в возможность его реализации.

Кстати, ни Роберт, ни Жан не были евреями и до тех пор не участвовали в движении Сопротивления. Но помочь другу согласились.

Четвертым членом этой отчаянной компании должен был стать Ричард Алтенофф – ответственный за вооружение в так называемой группе G, объединявшей подполье Свободного университета. Но он был арестован гестапо, а затем расстрелян.

Смерть товарища не остановила Лившица, которому Алтенофф успел передать оружие для нападения на поезд.

19 апреля трое друзей на велосипедах приехали в район между муниципалитетами Боортмеербек и Хаахт трассе Мехелен-Левен – туда, где лес подступал к краю железной дороги. Завернули в красную салфетку (которую Майстриу принес из родительского дома) фонарь-молнию и поставили его на путях. Фонарь в темноте можно было принять за стоп-сигнал, на что и был сделан расчет.

Спрятались в лесу и стали ждать поезд.

Из воспоминаний Роберта Майстриу: «Мы лежали в кустах, сердца наши стучали. Вдруг с моего места наблюдения я с изумлением увидел, что поезд, приближающийся к нам, остановился. Он остановился! Это не могло быть реальностью. Мы посмотрели друг на друга. Мы были поражены, мы не рассматривали такую возможность. Это был скорее случай: мы хотели просто оставить фонарь и посмотреть, что произойдет. Жан остался сидеть, Юра возился с пистолетом. В темноте стоял поезд. Минуты, секунды бешено мчались. Все было так, как будто ничего не произошло. Без шума, без ничего. И тогда я решился. Я подумал: “Это будет моя смерть”. Я поднялся и достал клещи. Секунду я колебался: здесь нельзя было медлить, и, взяв фонарь, побежал к вагону…»

Роберт недавно завалил два экзамена в университете и был по этому поводу страшно зол на себя.

С плоскогубцами в руках он бросился к вагону в середине состава. «Я был очень взволнован, когда наконец смог открыть тяжелую дверь вагона. Бледные и испуганные лица уставились на меня. “Выходите, выходите, быстро, быстро!” – закричал я громко по-немецки».

И началось.

Часть людей, следуя команде, мгновенно выпрыгнули. Тем временем меткий стрелок Юра Лившиц начал палить из единственного пистолета из разных точек, имитируя атаку сразу нескольких стрелков. Немцы-охранники, находившиеся в начале и в конце поезда, плохо понимали, что творится в середине, и решили, что на поезд напал целый отряд партизан.

Часть узников осталась в вагоне – побоялись охраны. Выскочившие из поезда люди, скатившись вниз, побежали к лесу.

Майстриу начал было открывать второй вагон, но немцы к этому моменту уже опомнились и начали обстрел беглецов. Поезд двинулся снова. Жану Франклемону, находившемуся под прицельным огнем у немцев, так и не удалось открыть свой вагон. Роберт Майстриу сумел освободить 17 человек.

Парни еще успели сопроводить некоторых беглецов в ближайшее убежище и даже передать им по 50 франков, на которые можно было доехать до Брюсселя.

Находившиеся в поезде подпольщики тоже открыли несколько вагонов. Под обстрелом охраны люди прыгали в темноту.

Еще одним героем в этой истории можно считать машиниста поезда. Альберт Дюмон не только остановил поезд на сомнительный красный огонек (надо полагать, опытный машинист сразу понял, что это вовсе не стоп-сигнал), – он сделал все возможное, чтобы ехать как можно медленнее. И тем самым позволил многим депортируемым выпрыгнуть из поезда, сохранив жизнь: побеги продолжались вплоть до самой германской границы.

Одним из самых молодых сбежавших из поезда ХХ был 11-летний Симон Грановски. Он ехал в Освенцим со своей матерью Ханой вместе с другими 50 обреченными на смерть евреями. Когда дверь вагона открылась, Симон и некоторые из его попутчиков выскочили. Позже он писал в своих воспоминаниях: «Внезапно меня разбудила мама. Поезд все еще продолжал движение, но дверь была открыта. Мама подвела меня к открытой двери. Двое или трое человек выпрыгнули передо мной. Поначалу я не решался прыгать, поезд ехал слишком быстро. Последние слова, которые я услышал от матери, она прошептала мне на ухо: “Поезд едет слишком быстро”. Потом он внезапно сбавил скорость. И я спрыгнул».

Немецкие солдаты начали стрелять, и мальчик спрятался в темноте в кустах. Мама осталась в поезде, который увез ее на верную смерть.

Последствия

Всего из 20-го эшелона удалось сбежать 233 депортируемым. 26 погибли при побеге, 89 были пойманы и отправлены в Освенцим следующими поездами.

Но 118 человек спаслись.

После побега из поезда им удалось найти приют в бельгийских семьях и тем самым спасти свою жизнь. При этом ни одного из беглецов местные жители – честь им и хвала – не предали и не выдали гестапо до самого освобождения страны.

Жан Франклемон после атаки на 20-й конвой был арестован и 4 августа 1944 года заключен в Форт Бреендонк, а затем доставлен в концентрационный лагерь Зонненбург, в ноябре 1944 переведен в Заксенхаузен. После освобождения остался жить в ГДР. Был музыкантом. Скончался в 1977 году.

Роберту Майстриу удалось бежать к партизанам. В течение семи месяцев он скрывался в лесах Арденны, участвуя в различных акциях в составе движения Сопротивления. Он был арестован 20 марта 1944 года. Майстриу прошел концлагеря Форт Бреендонк, Бухенвальд, Дора-Мительбау, откуда был переведен в Берген-Бельзен, где был освобожден 15 апреля 1945 года американскими войсками.

В 1946 году Майстриу был на приеме у генерала де Голля.

После окончания войны он перебрался в бельгийское Конго, где прожил сорок лет. Занимался бизнесом: начал с разведения крупного рогатого скота, затем посадил в засушливой зоне 200 гектаров леса, открыл сеть магазинов. Вернулся в Бельгию по состоянию здоровья. Умер в Брюсселе в 2008 году.

В 1999 году Роберт Майстриу был удостоен звания Праведника народов мира, которым его наградил израильский Музей холокоста Яд ва-Шем за самоотверженную помощь еврейскому народу.

Судьба вдохновителя и командира акции Юры Лившица сложилась трагично.

В ту ночь ему удалось спастись. В течение двух недель Юра прятался в доме своей подруги Жаклин Мондо и ее родителей, Октава и Сюзанны, в Брюсселе. По его просьбе Жаклин рассказала о происшедшей акции их общим друзьям – с предупреждением, что им может грозить опасность. Но один из «друзей», Пьер Романович, оказался двойным агентом. По его доносу семья Мондо и другие подпольщики были арестованы. Октав и Сюзанна были взяты под арест 1 июля 1943 года и заключены в тюрьму Сен-Жиль. Октав казнен 20 июня 1944 года в Людвигсбурге. А Сюзанна отправлена в концлагерь Равенсбрюк, где умерла 30 апреля 1945 года, накануне освобождения. Их дети, Жаклин и ее брат, были также арестованы и посажены в тюрьму Сен-Жиль, но в июне 1944 года были освобождены.

11 февраля 1999 года Яд ва-Шем посмертно признал Октава и Сюзанну Мондо Праведниками народов мира.

Юра Лившиц был также арестован гестапо по доносу Романовича месяц спустя после нападения на поезд, но пробыл в тюрьме недолго.

Держали его в подвале здания штаб-квартиры гестапо на авеню Луиз в Брюсселе, откуда он сбежал в лучших традициях кинематографа: оглушил охранника ударом по голове, переоделся в его форму, забрал оружие и спокойно вышел из здания.

Второй арест последовал через месяц.

26 июня 1943 года братья Лившицы, Юра и Шура, были задержаны гестапо. Они собирались пересечь границу, чтобы добраться через Францию в Англию. В их машине было найдено оружие, специально подложенное туда Романовичем. Оба они были схвачены и посажены в тюрьму Сен-Жиль.

10 февраля 1944 года Александр как участник движения Сопротивления был расстрелян. Юра пережил брата всего на восемь дней.

Незадолго перед расстрелом Юра оставил прощальное письмо своей матери Рахиль.

«Дорогая мама! Любые слова будут бессильны передать то, что я чувствую. Я оставляю эту жизнь, чтобы перейти туда, где царит тишина. Это неизбежно. Я жалею лишь, что не смог помочь тебе выдержать первое испытание – гибель Шуры. Я хотел бы быть рядом с тобой. Дорогая мама! Не плачь, когда будешь думать обо мне. Я прожил свою жизнь не зря. Хочу, чтобы моя смерть не вызвала ни у кого отчаяния. До последнего дня у меня были отличные друзья и единомышленники, и даже сейчас я не чувствую себя одиноким. Дорогая мама, я должен попрощаться с тобой. Хочу, чтобы ты сохранила веру и стойкость. Твой любящий сын Юра».

17 февраля 1944 года Юра Лившиц был доставлен на расстрельное поле в Шаербеек. Как вспоминают очевидцы, перед расстрелом он отказался надеть темную повязку на глаза.

Ему было 26.

Память

О нападении на поезд ХХ в Бельгии молчали 50 лет – пока не ушло из жизни поколение тех, кто в эпоху холокоста верно служил Гитлеру и для кого распространяться об этом было нежелательно.

Сегодня имена трех героев-подпольщиков известны многим поколениям бельгийцев. Об акции нападения бельгийским школьникам рассказывают на уроках истории.

В 1993 году в память об этом в Боортмеербееке, небольшом городке, расположенном между Мехеленом и Левеном, на площади возле железнодорожной станции был установлен памятник погибшим жертвам холокоста. На барельефе его изображены три руки, сжимающие друг друга. Надпись на памятнике гласит: «Прохожий! Воздай дань уважения этим героическим рукам, Они спасли тех, кто был послан в ад силами зла».

В 2003 году снят документальный фильм «Еврейский поезд», режиссер и сценарист – Йохан Оп де Бейк. На русском языке фильм озвучен в 2005 году, был показан на телеканале «Культура» в рамках программы документальных фильмов о второй мировой войне. В Интернете не находится.

Самым удивительным в этой фантастической истории представляется то, что никто до сих пор не снял по ней художественный фильм. Фильм про трех парней с пистолетом, плоскогубцами и красным фонарем, которые совершили невозможное.

Ах да, у них же еще были велосипеды.

7. Бухенвальдское восстание

Из Сети:

«11 апреля 1945 года войска союзников освободили узников Бухенвальда».

«11 апреля 1945 года произошло освобождение узников концлагеря Бухенвальд. Заключенные взяли в руки оружие, напали на охрану и чуть более чем за час захватили территорию».

«On April 11, 1945, the American Third Army liberates the Buchenwald concentration camp, near Weimar, Germany, a camp that will be judged second only to Auschwitz in the horrors it imposed on its prisoners».

«11 апреля 1945 года, когда к Бухенвальду приблизились американские войска, в нем вспыхнуло восстание, в результате которого заключенные сумели перехватить контроль над лагерем у отступавших соединений СС».

«Лагерь приобрел известность, когда он был освобожден армией Соединенных Штатов в апреле 1945 года; командующий союзниками Дуайт Д. Эйзенхауэр посетил один из его подлагерей».

«Когда 13 апреля 1945 года 3-я американская армия союзников вошла в Бухенвальд, лагерь уже два дня находился в руках интернационального комитета под защитой 15 тыс. бойцов, вооруженных винтовками, пулеметами и противотанковыми гранатами».

«В Бухенвальде не было никакого вооруженного восстания, ЭТО ЛОЖЬ, выдуманная и пропогандируемая коммунистами и подтверждаемая продажными арестантами».

Ну и так далее.

А ведь речь идет о событиях, документированных и исследованных достаточно глубоко, описанных в сотнях книг и диссертаций.

О дне, в память о котором учрежден Международный день освобождения узников нацистских концлагерей.

О месте, название которого не просто стало синонимом слова «концлагерь», но и сделалось именем настолько нарицательным, что при всем его трагизме явилось в народе даже поводом для шуток («бухенвальдский крепыш», помните?) – а это ли не высшая степень признания в общественном мнении и показатель влияния на будущие поколения.

Почему же до сих пор нет согласия по поводу освобождения Бухенвальда ни в обществе, ни даже в академической среде? Можно ли с приемлемой степенью достоверности установить, что на самом деле происходило в те апрельские дни в окрестностях Веймара?

Бухенвальд – один из старейших и крупнейших концлагерей на территории Германии, ставший впоследствии, хотя и неофициально, «лагерем смерти». Он находился в Тюрингии, примерно в 10 км от города Веймара, на склонах горы Эттерсберг. В переводе с немецкого «Бухенвальд» означает «буковый лес», но с лета 1937 года это слово прочно ассоциируется не с красотами природы, а с мучениями и гибелью десятков тысяч людей.

С июля 1937-го по апрель 1945 года через лагерь прошло около 250 000 человек. Среди узников были политзаключенные, свидетели Иеговы, гомосексуальные мужчины, советские военнопленные, евреи, а также военнопленные из всех европейских стран. Из четверти миллиона узников погибли около 56 000 человек.

Исследованием истории Бухенвальдского подполья в разное время занимались советские ученые-историки М. И. Семиряга и П. П. Брицкий. Начиная с 1957 г. в СССР вышли несколько книг – воспоминаний бывших узников концлагеря, в т. ч. М. Виленского, Н. Кюнга, И. Смирнова, С. Богданова, Н. Дегтярева и других. В настоящее время в этой области также проводятся научные изыскания – в частности, историком Станиславом Аристовым, специалистом по истории национал-социализма и системы нацистских концентрационных лагерей, а также сотрудниками Фонда Александра Печерского (с учетом результатов этих исследований составлена изложенная ниже версия событий, представляющаяся нам наиболее вероятной).

Итак, можно определенно утверждать, что 11 апреля 1945 года в Бухенвальде вспыхнуло восстание, в результате которого заключенные перехватили у немцев контроль над лагерем.

Зачем же понадобилось узникам лагеря на исходе войны такое – в любом случае рискованное – выступление? Почему не могли они спокойно подождать несколько часов до прихода союзных войск и какие события предшествовали этой неоднозначной акции?

Сопротивление в Бухенвальде было интернациональным, так как в лагере содержались заключенные из множества стран Европы, от евреев Польши до немецких антифашистов. Подпольщиками были христиане и иудеи, коммунисты, социал-демократы и сторонники других политических платформ. Существовало несколько подпольных политических организаций антифашистов.

Из советских людей в Бухенвальде большинство были военнопленными, остальные – остарбайтеры, гражданские рабочие, насильственно вывезенные в Германию и отправленные в Бухенвальд за саботаж или диверсии.

Первые подпольные группы советских военнопленных возникли в Бухенвальде весной-летом 1942 года. Все они действовали разрозненно и не имели связи ни с иностранными подпольщиками, ни между собой. Организатором одной из групп стал сержант-пограничник Николай Симаков, который и стал инициатором создания общего комитета.

Весной 1942 г. в Бухенвальд попал лейтенант Степан Бакланов, который вскоре стал одним из ближайших помощников Симакова.

С целью координации действий летом 1942 г. на совещании руководителей подпольных групп был образован Советский подпольный политический центр во главе с Николаем Симаковым и Степаном Баклановым.

В это же время возникли первые подпольные группы среди советских «политических» заключенных: в их число входили «восточные рабочие», бывшие партизаны, партийные работники, лишенные своего статуса военнопленные. «Политические русские» вели подпольную деятельность параллельно с группами военнопленных, однако общая координация отсутствовала.

Таким образом, в Бухенвальде действовали две самостоятельные советские организации Сопротивления, не связанные между собой и имевшие эпизодических контактов с отдельными иностранными коммунистами. Слияние групп произошло лишь весной 1943 года.

Идея объединения отдельны`х групп в единую подпольную организацию принадлежала Бакланову. Руководитель одной из подпольных групп Алексей Лысенко по этому поводу писал: «Он предложил мне объединиться с другими группами. Подпольными мы их тогда не называли. Я тогда еще не понимал значения такого объединения, а когда на первом “объединенном” заседании прозвучали слова о подготовке к вооруженному восстанию, это показалось мне чем-то несерьезным, хотя я был за любое предложение Степана Бакланова… О восстании в моей группе речи не было. Слишком велика была ошеломленность пленом, потом изощренным издевательством немцев голодом, изнурительной работой. Надо было прийти в себя после пережитого кошмара…»

Советские подпольщики поставили перед собой на первый взгляд неосуществимую задачу – вооруженное восстание. Другими задачами являлись проведение антифашистской агитации и пропаганды, расширение интернациональных связей, поддержание морального духа узников, саботаж.

Между тем в 1942–1943 годах в Бухенвальд прибывали большие группы заключенных из разных стран, росло число национальных подпольных групп. Необходимо было объединить их силы, и летом 1943 года на заседании представителей подпольных национальных групп был избран Интернациональный лагерный комитет (ИЛК). В его состав от советских подпольщиков вошел Николай Симаков.

Основные задачи ИЛК были те же: улучшение условий жизни узников, сохранение кадров подпольщиков, воспитательная работа с целью устранения недоразумений между отдельными представителями разных национальностей, распространение политической и военной информации, саботаж строительства военных объектов, предприятий и выпуска продукции на них, и главное – подготовка к вооруженному восстанию.

Советские офицеры-подпольщики готовили боевые группы из наиболее смелых и опытных членов организации. Группы были объединены в роты, батальоны, а батальоны – в подпольные бригады. К середине 1943 года советские военнопленные сформировали восемь боевых групп, которые в дальнейшем образовали первую бригаду. К маю 1944-го среди «политических» также были созданы две бригады – «Каменная» и «Деревянная» (названия происходили от материалов, из которых были сделаны их бараки). Зимой 1945 г. была организована еще резервная.

Аналогичные военные формирования были созданы и среди заключенных других национальностей.

Разработкой общего плана восстания весной 1945 года также занимались советские офицеры. Предусматривалось два варианта восстания: наступательный и оборонительный.

По наступательному (плану А) в случае восстания в Тюрингии либо приближения фронта члены организации с оружием выходят на работу, уничтожают конвой, внезапным нападением на эсэсовские подразделения парализуют их действия, захватывают склады оружия и соединяются с восставшими. Оборонительный (план Б) вводился в действие при угрозе массового уничтожения заключенных.

Планом восстания в ситуации возможного противостояния с СС Бухенвальд был разделен на четыре сектора: «красный», «зеленый», «синий» и «желтый». В «красный» сектор входили советские, чешские и словацкие заключенные; в «зеленый» – югославы и поляки; в «синий» – французы, итальянцы, испанцы и бельгийцы; в «желтый» – немцы, австрийцы и голландцы. У каждого сектора было свое задание; например, «красный» сектор должен был штурмовать район казарм СС, жилые помещения обслуживающего персонала и склады оружия и боеприпасов.

Подпольщики подготовили и карты боевых действий. Рекогносцировку местности и получение необходимых данных обеспечивала разведка, которая проникла во все фашистские официальные службы: в рабочие команды, команды носильщиков, пожарные команды, санитарные группы. На основании наблюдений разведчиков советские военнопленные Сахаров и Жданович составили топографические карты прилегающей к лагерю местности.

Одной из главных проблем при подготовке восстания являлась, конечно, добыча оружия. В разных источниках указываются разные данные об арсенале подпольщиков, но в любом случае очевидно, что работа проделана огромная. Вот примерный (неполный) перечень оружия, имеющегося у подпольщиков международной организации к моменту вооруженного восстания: 91 винтовка и 2,5 тыс. патронов к ним; 1 ручной пулемет и 2 тыс. патронов к нему; 16 ручных гранат (немецких) заводского производства; от 107 до 150 гранат собственного изготовления; около 200 бутылок с горючей самовозгорающейся жидкостью; более 150 штук холодного оружия; более 100 пистолетов и др.

Рецепт самовоспламеняющейся жидкости составил советский полковник химической службы Николай Потапов.

На случай ранения заключенных было запасено 20 тыс. индивидуальных пакетов, украденных с эсэсовских складов. Оба плана предусматривали эвакуацию раненых, для чего создавались специальные санитарные дружины; и не просто создавались, но и проходили подготовку под видом тренировочных занятий на случай налетов авиации.

Также были созданы группа летчиков в составе около 30 человек и авторота, которая предназначалась для использования автотранспорта после захвата восставшими гаражей лагеря.

Еще в начале 1943 года подпольщики приступили к созданию нелегального радиоприемника. Первый приемник, собранный Львом Драпкиным и Алексеем Лысенко с помощью немцев Лохманна и Леманна, пришлось разобрать, когда обнаружили пропажу деталей в радиомастерской. Зато второй, собранный летом 1943 года при помощи польского инженера Гвидона Дамазина, был вмонтирован в ведро с двойным дном, заполняемое солидолом для смазки кирзовых сапог. Оно стояло на самом виду – у входа в блок № 7, где размещалась санчасть для советских военнопленных. Подпольщики записывали радиопередачи и делали на их основе политинформации в бараках.

Во второй половине 1943 г., когда исход войны стал ясен, ИЛК стал готовиться ко всяким неожиданностям, в том числе и к попытке эсэсовцев уничтожить заключенных. С этой целью было решено собрать радиопередатчик, чтобы в случае надобности иметь возможность запросить помощь. В монтаже узлов радиопередатчика участвовали, кроме советских офицеров, еще несколько человек разных национальностей, в том числе немцы и чехи.

Итак, самоосвобождение заключенных Бухенвальда не было результатом стихийного выступления. Это был результат многолетней подготовительной работы как в политическом, так и в военном отношении. Интернациональное сотрудничество при подготовке восстания лучше всего характеризуется тем фактом, что не было ни одного случая предательства.

Один из вариантов восстания предусматривал, что при приближении союзных войск военная организация заключенных должна освободить лагерь и защитить его от возможных нападений эсэсовцев.

Однако американцы заставляли себя ждать. От Оппенгейма на Рейне армия генерала Паттона с непрерывными боями прошла за десять дней расстояние в 185 км, перейдя через реку Фульда и приблизившись на 10 км к Эйзенаху. Однако путь в 75 км от Эйзенаха до Веймара она проделала лишь за 11 дней. Паттон объяснял столь медленное продвижение тем, что он якобы имел такой приказ своего верховного командования. Однако даже если такой приказ по каким-то политическим или военным соображениям и был отдан, то, несомненно, Паттон не использовал всех возможностей для того, чтобы помешать частичной эвакуации Бухенвальда, – не послал самолеты, чтобы они летали на небольшой высоте над лагерем, не угрожал СС бомбардировкой, как он это делал в отношении немецких городов. Судьба 50 000 заключенных Бухенвальда генерала не интересовала.