Текст книги "Все вернется"

Глава 18

– Наконец-то! Я его качаю, качаю… Молоко ему давала, соску, а он все равно плачет!

Нечаева ходила по комнате взад-вперед с завернутым в пеленки ребенком на руках.

– Дай! Дай мне его, быстро!

Юлиана буквально выхватила малыша из Алинкиных рук. Она жадно рассматривала его, ощупывала со всех сторон, потом начала бурно его целовать. По ее щекам катились слезы.

– Полина! Алина… Вы не представляете!.. Девочки! Я же его в первый раз вижу! А ему уже полтора месяца!

Она крепко прижимала ребенка к себе. Потом вдруг положила его на диван и стала распеленывать.

– Так он же мокрый! Потому и плачет! – сказала я. – Алина, ты не догадалась сменить ему памперс?

– Где я их возьму? Ты же их не купила.

– Ванечка! Мой Ванечка! Девочки, это же мой Ванечка!

Алина догадалась заглянуть в сумку-переноску:

– Да тут есть парочка памперсов. Давайте его переоденем.

– Только сначала его подмыть надо. Теплая вода есть?

Когда чистый, сытый и сухой Ванечка, нежно убаюканный мамой, уснул на Алинином диване, мы все втроем расположились в кухне, чтобы попить спокойно чайку и обсудить наши дальнейшие действия.

– А что тут обсуждать-то? – удивилась Алина. – Все уже хорошо. Ванечка с мамой, они теперь, я думаю, могут даже домой вернуться.

– Только я боюсь, как бы его приемные родители не заявили в милицию. У нас тогда пойдут такие разборки! – сказала Юлиана.

– А может, и не заявят, – я загадочно посмотрела на своих подруг.

Юлиана с Алиной уставились на меня.

– Ну, подумайте сами, теперь, когда ребенок со своей настоящей мамой, она может потребовать генетическую экспертизу, которая докажет, что это именно ее ребенок.

– И правда! Только не можно, а нужно ее потребовать. Мне ведь понадобятся документы на сына, – Юлиана посмотрела на нас.

– Конечно! Так что не прячься, а, наоборот, иди в суд и доказывай, что Ванечка – твой.

– Девочки, а как он на Юру похож!

– Да ну? – засомневалась Алина. – Такой маленький, что там видно-то? Маленькие все друг на друга похожи. Нос – пипочка, губки – бантиком, щечки… Ой, какие у них хорошенькие, нежненькие щечки!

– Правда, правда, похож! Девочки, я и сама удивилась. У него бровки прямые, как у Юры, и лобик такой же крутой…

– Вот и хорошо, покажешь сына папочке, он к тебе сразу прибежит и жить с тобой захочет! – сказала Алина.

– Нет, нет, я так не могу! Я ему уже сказала, что мы больше не будем встречаться. Уводить человека из семьи – это ужасно, это плохо, так нельзя…

– Ба! Юлиана! Какая ты правильная! А о ребенке ты подумала? Как твой сын без отца вырастет?

– Ладно, девочки, выращу его сама как-нибудь! Мама поможет, она у меня еще молодая. Ой, а как она обрадуется, когда Ванечку увидит!

– Полина, – спохватилась вдруг Алина, – а ты же не рассказала нам, как ты ребенка у тех людей похитила!

– Вот именно – похитила. В самом прямом смысле слова. Ну до того момента, когда Ангелина Романовна с ребенком и его так называемыми родителями приехали в Горовск, якобы на прививку, вы все знаете, да?

Девчонки закивали головами.

– Так вот. Они поселились в гостинице, и я даже сначала подумывала выкрасть ребенка прямо оттуда, но так и не решила, каким образом это можно сделать. Тогда я обратилась к своим старым знакомым – бомжам Васе и Люсе, и они мне подкинули идею: привлечь к этому делу цыган, стоявших большим табором в одной из ближайших к Горовску деревень. Я отправилась к цыганам, поговорила с их старшим, заплатила… приличные деньги, и они согласились мне помочь.

Но цыгане брались похитить ребенка только из машины. А как же эту машину остановить? Я уж хотела лечь посреди дороги и, как та лисичка в сказке, притвориться мертвой. Хотя я вовсе не была уверена, что это сработает. Но – обошлось. Когда я возвращалась из табора домой, по дороге встретила деда на «Москвиче», до того старом, что было непонятно, как он вообще ездит. Я его склонила к не очень-то благовидному поступку.

– Автоподстава? – догадалась Алина.

– Она самая. А что тут было делать?

– Неужели дед согласился? Это ведь так опасно!

– Дедок оказался асом вождения! Он сказал, что сможет нежно зацепить машину псевдородителей.

– Вот это да! Настоящий детектив! – восхитилась Юлиана. – А потом?

– Потом мы все это и осуществляли. И я до последнего момента не была уверена, что все получится, все состыкуется.

Как только я договорилась со всеми участниками шоу, обменялась с ними телефонами, сразу дала команду Ангелине, чтобы она вызвала псевдородителей на «прививку». Я следила за ними, ехала буквально по их пятам. Увидела, что эти люди покинули гостиницу и направляются за город, поняла, что они едут домой, и позвонила дедку с «Москвичом». Он выехал из своей деревеньки и зашкандылял по дороге со скоростью сорок километров в час. Конечно, все машины его обгоняли. Многие даже ему сигналили, ругались. Но у дедка оказались крепкие нервы. Думаю, во многом этому способствовала та сумма, которую он получил от меня в виде вознаграждения за труды.

А когда дед увидел в зеркале заднего вида платиновую «Хундай Лантру», он вырулил на середину дороги и перегородил ей путь так, что она никак не могла его обойти.

– И что сделал водитель «Хундай Лантры»? – выдохнула Алина.

– Не выдержал, пошел на обгон по обочине. Результатом и было ДТП. Стукнулись они, конечно, несильно. Но псевдородители устроили старику разборки – будь здоров! И тут появились цыгане…

– А они-то откуда взялись так кстати?

– Они ехали на пассажирской «Газели» за стариком, вдоль посадок, только с другой стороны, по проселочной дороге. Увидели, что пассажиры «Хундая» устроили старику разборки, тут же и подоспели. И очень вовремя! Они окружили этих людей, и мужчину, и женщину, пели, плясали, предлагали им погадать… В общем, устроили такой шурум-бурум, что, когда один очень шустрый цыганенок потихоньку вытащил с заднего сиденья сумку-переноску с ребенком, никто этого даже не заметил. Он прямо через посадки побежал к «Газели», поставил в нее сумку, потом заржал, как лошадь. Это был условный сигнал: все цыгане бросились к своему «железному коню» и на нем быстренько уехали в свою деревню.

– Полина, а откуда ты знаешь все подробности? – удивилась Юлиана. – Можно подумать, что ты сама там была!

– А кто, по-твоему, предлагал женщине из «Хундая» погадать и очень настойчиво ее при этом уговаривал, а?

– Ты?! – у Юлианы и Алины глаза чуть не вылезли на лоб.

– Я надела черный парик, предусмотрительно захваченный из дома. Платок, пеструю юбку и кофту мне одолжили цыганки. Я ехала вместе с ними в «Газели», а как только мы увидели место аварии, тут же все и высыпали гурьбой из микроавтобуса и рванули туда. А когда вновь сели в «Газель», приехали в цыганскую деревню, и я отдала женщинам одежду, взяла ребенка, расплатилась с ними по полной и на своем «Мини-Купере», оставленном там же, вернулась в город.

– Вот это да! – Юлиана аж рот открыла от изумления. – Подумать только: столько колготни, столько людей задействовано – и все из-за такого крохотного человечка! А сколько денег на все это ушло!

– Ну деньги-то не мои, это господин Хомяков своей «щедрой» рукой спонсировал нас. За что ему большое спасибо!

– Кстати, Полина, о нем так ничего и не слышно?

– Юль, ты-то почему так за него переживаешь?! Соскучилась, давно не виделись?

– Просто интересно: куда он делся…

– Ну давайте еще поплачем о безвременно покинувшем нас следователе Хомякове! – съязвила Алина.

– А действительно, ну его на фиг! Потеря для города небольшая.

Мы еще посидели немного, поболтали в свое удовольствие. Юлиана снова принялась благодарить нас за то, что мы вернули ей Ванечку, но я быстро охладила ее пыл.

– Юль, все! Воспитывай мальчика и радуйся. Кстати, о воспитании. Тебе наверняка понадобятся деньги. Ну там пеленки-распашонки, подгузники-погремушки…

– А детское питание сколько стоит! – подсказала Алина. – А еще кроватку надо. Не будет же пацан в сумке-переноске спать!

– В общем, Юль, я тут подумала… У меня есть хомяковские деньги. Ты ведь пострадала и по его вине тоже. Если бы этот хмырь завел, как полагается, дело на роддом… Всей этой карусели могло бы и не случиться. Так что я думаю дать тебе тысяч сто для твоего Ванечки.

– Ой, что ты! Полина, зачем? У нас с мамой есть деньги…

– Юль, сколько у вас есть-то?! Какие у вас зарплаты, я догадываюсь. Ты сейчас работать не сможешь, «детские» деньги – просто смешные, так что бери. Остальное я перечислю детскому дому.

– Ну не знаю… Спасибо, конечно… Разве что для Ванечки…

– И знаешь что, Юль, давай-ка я тебя домой отвезу, – предложила я, – появляться на улице с ребенком тебе пока не стоит.

Мы вынесли Ванечку прямо в переноске, поставили ее на заднее сиденье моей машины. Юлиана села рядом с сыном. Я отвезла их домой, помогла подруге поднять вещи в квартиру и еле отбилась от плакавшей от счастья Раисы Константиновны, которая звала меня к столу, угощала пирогами и вообще не знала, как меня благодарить.

Уже вечером, по дороге домой, я заскочила в наш супермаркет за продуктами. Взяла, как всегда, удобные для нас с дедом полуфабрикаты, курицу-гриль, печенье и сыр к чаю. Уже подходила к кассе, когда неожиданно услышала за своей спиной разговор двух женщин. Одна в сильном волнении говорила другой:

– Ты слышала: в городе похищают грудных детей!

– Вот ужас-то! Наверняка это какой-нибудь маньяк! Надо будет Ленке позвонить: у нее грудной ребенок. Пусть пока из дома не выходит…

– Маньяк тут ни при чем! Говорят, орудует целая банда цыган!

– А им-то зачем дети? У них женщины по семь-восемь штук рожают!

– Кто знает! Может, они их на органы продают?..

Да, быстро в нашем городе расползаются дикие слухи!

Я приехала домой, до того уставшая, что, едва перекусив, отправилась спать. Хорошо, что Ариши не было дома. Рассказывать еще и ему о событиях сегодняшнего дня у меня просто не было сил.

* * *

Я проснулась утром, и первая мысль, пришедшая мне в голову, была о том, как же наказать Ангелину Романовну. Два ее сотоварища получили по заслугам, а эта дама пока что, кроме переживаний за любимого племянника, никаких неудобств не испытала. Может, она надеется, что «сия чаша минет ее»?

Нет, такого удовольствия я ей не доставлю. За свои проделки, госпожа Жудина, надо отвечать.

Почему-то на ум мне пришел разговор, который услышала Юлиана, следя за сладкой парочкой – Ангелиной Романовной и ее возлюбленным, Леонидом Максимовичем. Сидя в парке, она говорила ему: «…Куплю том». И еще предложила ему что-то делать вместе. Юлиана тогда предположила, что она предлагала ему почитать вдвоем. А он ей сказал что-то про стоимость чего-то. Не стóит, мол… или, наоборот, стои́т… Точно Юлька утверждать не бралась, ей плохо было слышно.

А интересно, Ярцев нарыл что-нибудь? Почему он мне не звонит?

Я набрала его номер:

– Антон, ты не забыл о моем существовании?

– Представь себе, нет. И даже нашел для тебя кое-что интересное!

– Неужели? И что именно?

– Оказывается, наша несравненная Ангелина Романовна купила недостроенный дом в коттеджном поселке! Там два этажа уже готовы, третий растет прямо на глазах. Со дня на день крыша появится.

– Вот это номер! Значит, у нашей мадам имеются денежки.

– Да уж, на зарплату главврача такое не построишь. Там одна земля сколько стоит!

– Спасибо, Антон. Еще что-нибудь интересненькое у тебя есть?

– Ну ты даешь! Тебе что ни скажи – все мало! Будет тебе интересненькое. Я сейчас кое-что проверяю…

Ярцев отключился. А мне в голову вдруг пришла любопытная мыслишка. Жудина строит дом. Так вот что слышала Юлька, когда пасла Ангелину и ее бойфренда в парке! Только она сказала не «куплю том», то есть речь шла не о книге. Ангелина сказала: «Куплю дом». А Зосимов говорил о стоимости, скорее всего, именно дома. И Ангелина предлагала ему что-то делать вместе – вовсе не читать, а, видимо, вместе жить. И тогда становится понятным, почему она так легко согласилась отдать похитителям ее племянника, то есть мне, две квартиры – свою и сестры. Она знала, что на улице они не останутся, у нее же дом почти готов, есть, где жить! Так что теряла она не так уж много.

Ну вот… Теперь многое становится на свои места. Похоже, за мальчика Юлианы наша главврач получила очень приличные деньги. Еще бы! И если такой случай у нее не первый, а, скорее всего, так и есть, совершенно очевидно, на какие средства она купила коттедж. Значит, собирается жить роскошно?

Ну-ну…

И еще одно обстоятельство меня очень смущает: Антон говорил, что Ангелина Романовна не замужем и своих детей у нее нет. Возможно, поэтому она опекает свою сестру и племянника. Сейчас я вспомню дословно… «Ей около тридцати семи. С мужем она прожила лет семь, но детей у них не было, и он ее бросил. У него сейчас другая семья. А у ее сестры муж три года тому назад пропал без вести. Ушел то ли на работу, то ли к родителям, и больше его никто не видел. Его, кажется, по суду признали умершим. А Жудина с тех пор и опекает сестру с племянником. Это ее единственные родные люди. Она ими очень дорожит».

Вот так. И во всей этой истории мне больше всего не нравится то, что как-то подозрительно пропал муж ее сестры. Ушел куда-то – и с концами! А чем мне это не нравится? А тем, что, раз своих детей у Ангелины не было, да и мужа тоже, как одинокая бездетная женщина она должна была к кому-то потянуться. Она тянулась к сестре и ее ребенку, это естественно. Но… Что-то есть во всем этом настораживающее. Интуиция мне подсказывает, что такие люди, как Ангелина, ради своих маленьких прихотей готовы на большие гадости.

Я снова набрала номер Ярцева:

– Антон, ты давно разговаривал с сестрой Жудиной, Оксаной Филимоновой?

– Вообще-то, давно. А что?

– Не хочешь сходить к ней и побеседовать еще раз, только уже со мной?

– Зачем?

– Понимаешь, у меня какое-то нехорошее предчувствие…

– Предчувствие чего?

– Пока не знаю, но что-то в этой женщине есть темное, преступное. Я о Жудиной. Кстати, могу рассказать тебе о ней кое-что интересное. Давай встретимся где-нибудь в кафе…

Мы сидели с Ярцевым в кафе, и я рассказывала ему, как у Ангелины похитили племянника, как похитители грозили расправиться с ним, если она не вернет матери проданного ею ребенка, как Ангелина вызвала в город псевдородителей мальчика, якобы умершего при родах. Конечно, я опустила некоторые подробности, например о том, что это именно я похитила племянника Жудиной и под угрозой расправы над ним вынудила ее позвонить этим людям. И вообще, о своей роли в этой истории я скромно умолчала. Когда Антон начал задавать мне уточняющие вопросы, я напомнила ему, что являюсь лицом посторонним, рассказываю с чужих слов. Но он был человеком деликатным, и хотя, как я подозреваю, о многом догадывался, но лишних вопросов больше не задавал.

Мы договорились сходить к Филимоновой Оксане, матери похищенного и благополучно возвращенного домой мальчика. Антон созвонился с ней и договорился встретиться сегодня, ближе к вечеру. Сегодня у женщины был выходной.

Я тоже отправилась с Антоном на эту встречу. Меня Оксана никогда не видела, а я только слышала ее голос, когда она, выхватив у сестры трубку, пыталась угрожать мне.

Мы, все трое, встретились в кафе «Меридиан». Ярцев заказал нам кофе с пирожными, познакомил меня с Оксаной, представив меня своим коллегой, и первым приступил к вопросам, которые мы с ним предварительно обговорили.

– Оксана Романовна, скажите, ваш муж, пропавший, как вы говорили в прошлую нашу встречу, три года тому назад…

– Почему вы интересуетесь моим пропавшим мужем? Это было так давно. Я уже успокоилась, стала забывать…

– Забывать что?

– Боль утраты. Мы очень любили друг друга. У нас была хорошая семья! Когда родился Иннокентий – это наш сын, – Володя постоянно на руках его носил. Кстати, мальчик тоже успокоился. Раньше он все ждал отца, спрашивал, где папа, когда он домой придет…

– Оксана Романовна, всплыли кое-какие новые обстоятельства… Есть люди, которые вновь принялись за розыски вашего супруга. Поэтому расскажите, пожалуйста, еще раз, как пропал Владимир. Что происходило в тот день?

– Обстоятельства! Какие могут быть обстоятельства?! Три года прошло…

Ярцев выжидающе смотрел на нее.

Она помолчала немного, словно вспоминая что-то, потом заговорила тихо и устало:

– Это был выходной. Воскресенье. Володя с утра возился в ванной. Он там ремонт делал, укладывал плитку… Потом он пообедал. Затем ему кто-то позвонил на мобильник. Я в кухне была, готовила, разговор этот слышала лишь краем уха.

– О чем же он говорил?

– Его позвал к себе какой-то друг. Володя ему что-то пообещал. Он поговорил по телефону, сказал, что уйдет ненадолго, и… Все. Больше я его не видела!

– В каких отношениях был ваш муж с вашей сестрой?

– С Ангелиной? А при чем здесь она?

Ярцев посмотрел на меня. Я поняла: он не знает, как ответить на этот вопрос. Пришлось прийти к нему на помощь.

– Видите ли, Оксана Романовна, у нас есть сведения, что ваши сестра и муж были, мягко говоря, не в очень хороших отношениях.

– Кто вам это сказал? – холодно спросила женщина.

– Мы не можем назвать вам источник, извините.

– Тогда я тоже не отвечу на этот вопрос.

Ах так! Ну, в таком случае, я тебе подкину такую наживку, на которую ты клюнешь обязательно.

– Видите ли, существуют люди, которые неоднократно становились свидетелями их ссор. Вы же не будете отрицать…

– Да не ссор! Боже упаси! Просто Ангелина… У нее нет своих детей, так получилось… Ее даже муж из-за этого бросил. А она очень любит детей, она привязалась к нашему Кешке, часто навещала его, играла с ним, дарила ему подарки, баловала… Володе это, естественно, не нравилось.

– Почему? Разве плохо, что у мальчика, кроме мамы и папы, есть еще и любящая тетка?

– Да, на первый взгляд, это хорошо, но… Ангелина… она же не знает меры… Она навязчивая, как… Она, например, могла прийти в выходной и просидеть у нас весь день, до самой ночи. Или постоянно дарила Кеше игрушки, весь дом уже был ими завален. Володя считал, что игрушек должно быть немного, и ребенок должен сам уметь их убирать, чтобы с детства приучаться к порядку. А Ангелина любила баловать Кешку. Дарила и дарила всяких зайцев, тигров… Вся квартира была в игрушках, просто ступить некуда! Кешка на них уже не реагировал, они ему надоели. Володя говорил, что это развивает в ребенке потребительство и отсутствие чувства меры. А еще приучает его к беспорядку. Вот они с Ангелиной и спорили постоянно на тему воспитания. А потом Володя стал часто злиться. Сказал, чтобы я запретила сестре приходить к нам так часто. Говорил, что в больших дозах ее выносить трудно, пусть, мол, она приходит раз в два месяца, для него и этого много…

– Как ваша сестра реагировала на такое к ней отношение?

– Обижалась страшно. Она мне как-то сказала: «Оксана, если вы меня лишите общения с Иннокентием, я просто с ума сойду! Ну кого мне еще любить?!» Вообще-то, мне было ее жалко…

– После того как ваш муж пропал, ваша сестра получила безграничную свободу в общении с племянником?

– На что вы намекаете? Ну да, теперь она приходит очень часто, дарит Иннокентию одежду, развивающие игры…

– То есть она продолжает баловать племянника, но теперь уже никто не мешает ей в этом! – сделала я заключение.

– Она очень любит мальчика, поверьте.

– Да мы в этом не сомневаемся. Оксана Романовна, скажите, когда вашего сына недавно похитили…

– Вы и об этом знаете?!

– Честно говоря, да. Так вот, когда его похитили, что именно требовали похитители за вашего сына?

– Выкуп.

– Какой?

– Да с ними Ангелина вела переговоры, я не в курсе.

– Но мальчика отпустили?

– Да, слава богу!

– Что же похитители получили взамен?

– Я не знаю…

– И сестра не сказала вам? Согласитесь, это очень странно.

– Что вы от меня хотите?

– Вообще-то, нам хотелось бы просмотреть записную книжку Владимира.

– Господи! Она-то вам зачем?!

– Чтобы найти вашего мужа.

– Найти?! О чем вы говорите? Он же пропал три года тому назад!

– Вот мы и хотим его найти. А вы разве нет?

– Я в это просто не верю! По суду он признан умершим…

– А вы видели его мертвым?

Оксана смутилась. Она пожала плечами, потеребила салфетку.

Я задала ей последний вопрос:

– Когда вы подали в суд, чтобы власти признали вашего мужа погибшим, и зачем вы вообще сделали это?

– Это не я… Это Ангелина… Она сказала, что так надо… Что это связано со вступлением в права наследования.

Я взглянула на Антона. Он молчал. Оксана встала:

– Зря я согласилась встретиться с вами! Только душу себе разбередила. Не жилось мне спокойно!

Она пошла к выходу.

– Оксана, ну хоть книжку-то его отдайте нам, пожалуйста! Поверьте, еще не все потеряно…

Она не обернулась.

Когда она вышла из кафе, Антон повернулся ко мне:

– Ты в самом деле надеешься его найти?

– А тебе кажется это нереальным?

– Прошло столько лет! Его, между прочим, милиция искала…

– Я веду поиск другими методами. И потому иногда кое-что – и кое-кого – нахожу. Когда Оксана привезет тебе записную книжку Владимира, позвони мне, пожалуйста, сразу же.

– Как скажете, мисс Марпл!

Я долго думала, с чего следует начать поиски Филимонова Владимира, и, наконец, решила поговорить со своими старыми знакомыми, бомжами Васей и Люсей. На этот раз я нашла их в парке. Они ходили с пакетом в кустах и собирали пустые бутылки.

– Ребята, есть разговор! Оторвитесь, пожалуйста, от вашего общественно-полезного занятия по уборке территории.

– Некогда нам! Если не подсуетимся, все бутылки соберут, – сказал Вася.

– Обещаю компенсировать ваши убытки. По сотке вас устроит?

– На рыло? – уточнила Люся.

– Само собой.

– Тогда спрашивай.

Бомжи чинно взяли у меня две сотенные бумажки и уселись на одну из лавочек. Я осталась стоять перед ними.

– Ситуация такая. Три года тому назад пропал человек. Мужчина лет тридцати с небольшим. Зовут Володей. Высокий, худощавый. По профессии – математик. Ушел к кому-то в гости и не вернулся. Одет был хорошо.

Бомжи переглянулись.

– И что? – спросила Люся.

– Ребята, вы по всему городу рыскаете, все видите и знаете…

– Ну не все, – скромно потупился Вася.

– Почти все. Подумайте, может, вы видели этого человека?

– Мы его не видели. Но поищем. Как, говоришь, его зовут?

– Володей. Владимир Филимонов. Преподавал в колледже математику на старших курсах.

– Ну че, Люсь, поспрошаем?

– Поспрошаем…

– Да, и вот что, ребята: если вы этого мужика найдете – плачу «штуку».

– На рыло? – вновь, как обычно, уточнила Люся.

– Само собой! Так мы договорились?