Текст книги "Тайна черного озера. Иронический детектив"
Автор книги: Марина Шпарковская
Жанр: Современные детективы, Детективы
Возрастные ограничения: +18
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)
Наталья рвала и метала, она бегала по захламленной комнате старой однушки, которую они снимали на самой окраине Москвы. Этот Эдик идиот, одна красивая вывеска и все! Если бы не его слюнтяйство, они бы уже давно жили в центре Москвы, в квартире Агнии, а то всё должна решать она, а он всего боится, из за всего трясется, Наталья зло пнула валяющиеся на полу джинсы. Столько лет потрачены на него зря! Идиот! Её вырастили дед и бабка, мать родила Наташку в восемнадцать лет и растворилась на просторах нашей необъятной страны, если в первые пять лет она еще присылала родителям открытки, никогда в них не вспоминая о дочери, то потом исчезла навсегда. Сколько Наташка себя помнит дед рассказывал ей одну и ту же историю об изумрудном ожерелье, кольце и серьгах которые были похожи на виноградные гроздья. Десятилетним мальчишкой, в войну, он жил с отцом и матерью в деревеньке на самой границе, отец как только пришли немцы, сразу же записался к ним в прислужники, сколько же крови он пролил, сколько людей обездолил! Был он хитрым и жестоким, как матерый волк, последние дни своей жизни он не переставал говорить об этих драгоценностях, описывал их в красках так ярко, что перед глазами маленького Коли они вставали во всей красе и блеске. Нинка, ты помнишь этого еврея у которого мы заказывали обручальные кольца? Забитая, тихая жена только кивала Филимону головой. Ты представляешь, он за лесом у Трофимовой сейчас живет, от войны гад спрятался! Ну-ну, пусть пока поживет, мне бы только уследить когда он эти цацки достанет – в голове Фильки проносились картины одна краше другой: вот он забрал изумруды, да и еще какое нибудь золотишко, не может быть чтобы у ювелира ничего не осталось, купил себе домик где нибудь в Германии, завел молодую пышногрудую жену, эта то старая кляча ему и на хрен не нужна, пусть живет здесь как знает. Мечты были прекрасны, они не давали ему ни минуты покоя, манили и звали его. Он стал бегать к дому Трофимовых каждый день, заглядывая в окно летней кухни, где поселился на время пришедший из городка ювелир со своим маленьким сыном, И вот они изумруды переливаются на солнце своими гранями, манят и зовут его к себе, делая Фильку Логина богатым и счастливым! Вскочившего на ноги ювелира он пристрелил сразу, остался только мальчишка, еще один выстрел и изумруды будут принадлежать ему и только ему! Вдруг что то взорвалось в его голове, тело онемела и стало непослушным, последнее что ухватил его угасающий взгляд был зеленый блеск изумрудов. Когда отец не вернулся домой, они сразу поняли что то случилось, ночью в деревню вошли войска Красной армии, а днем озверевшие бабы сожгли их дом. Коля с матерью перебрались жить в областной город, мать работала на трех работах, чтобы поднять сына на ноги, умерла когда ему исполнилось восемнадцать лет, получая паспорт Николай добавил к своей фамилии несколько букв, так появился Николай Логинов и навсегда перевелась фамилия полицая Фильки Логина. Наташка впитывала рассказы деда как губка, в ее мечтах она находила эти драгоценности, любовалась ими, а потом продавала и жизнь ей становилось совсем другой, яркой, радостной, богатой и не зависимой. Она унаследовала характер прадеда, была такой же жестокой и отчаянной, из рассказов деда было понятно, что драгоценности эти скорее всего пропали где то там, где он вырос, поскольку ни где они не всплыли, никто о них больше не слышал. Найти их и изменить свою жизнь, это стало для Наташки смыслом жизни! Когда подросла, она даже уговорила деда съездить в ту деревню где он вырос, но это ничего не дало, даже пепелища от их старого дома не осталось, на этом месте стояла новая усадьба, жили новые люди, Наташка перечитала всю литературу о боях в тех местах, но нигде не было даже намека на её прадеда и изумруды. И тогда она стала искать наследников ювелира, возможно драгоценности у них и тогда она найдет способ как их вернуть себе. Она даже не думала о том, что эти вещи совсем ей не принадлежат, а принадлежат именно семье убитого дедом ювелира и изумруды принадлежат им по праву. Наташка считала, что изумруды только её! Ведь дед говорил, что его отец погиб в тот день, когда отправился за ними, и что же он зря погиб? Нет, он оставил их в наследство своей правнучке, их надо только найти! И она нашла правнучку этого ювелира, она поехала за ней в Москву, где та жила уже несколько лет. Девушку звали Светлова Агния Сергеевна и на руке ее сверкало кольцо, две виноградных лозы золотая и серебряная свиваясь, несли изумрудную кисть винограда. Её кольцо! В голове Натальи все помутилось от нахлынувшего приступа злости, очень хотелось подскочить и сорвать кольцо с тоненьких пальчиков не знакомой девушки! Но делать этого было нельзя, холодный и расчетливый ум Наташки разработал план в несколько минут, уже тем же вечером она послала своего любовника Эдуарда Васильева охмурять эту глупышку. Любовник был красив, как писанная картинка! И умная, рассудительная Агния влюбилась в него как малолетняя дурочка, уже через месяц они стали жить вместе. Эдик красиво заливал ей про неземную любовь, про написание дипломной работы в институте, а сам жил в свое удовольствие в её квартире и на её деньги, а потом уговорил взять к себе Наташку домработницей. И все таки Агния сорвалась! Нашла какую то старуху, которая сумела их развести! Единственное, что смогла забрать Наталья – это кольцо! И еще уверенность, что остального у Агнии нет!
Лес встретил меня не приветливо, не был здесь игривости моей березовой рощи, которую я навещаю каждый день, не было ее прозрачности и радостной легкости. Все здесь заросло, кусты сплелись с упавшими от старости деревьями, под старыми елями было сумрачно и сыро, где то вверху шумел ветер, раскачивая макушки деревьев, терпко пахло смолой и каким то тленом, как на кладбище. Как же давно я здесь не была, сколько же прошло лет! Я отлично помню эту горку, в моем детстве она была зеленой и веселой, здесь росли кусты барбариса и мы иногда прибегали поклевать его ягоды, здесь всегда было светло и радостно, из за деревьев видны были поля и перелески, а сейчас здесь сплошной бурелом! Ну что здесь можно найти? И главное, что я здесь хочу найти? Окоп? Так за столько лет, он точно сровнялся с землей. И зачем мне он сдался этот окоп, ведь если Гюнтер описывает наши места, а я все больше склонна верить, что это так, то тогда мне надо идти в другую сторону, и искать сосну в дупле в которой, возможно, я еще раз повторяю, возможно, лежит изумрудное ожерелье и серьги. Но ноги мои как будто приросли к земле, я не могу объяснит причину по которой я не могла отсюда уйти, что то держало меня на этой одинокой, поросшей дурным кустарником горке. Лес злился и шумел, сучья цепляли меня за волосы и одежду, а я всё бродила и бродила вдоль и поперек небольшого лесного участка, перелезая очередной завал из полусгнивших стволов и веток, я зацепилась за какой то сук и рухнула на землю всей своей не хилой фигурой, конкретно отбив пятую точку, я решила не много полежать, отдохнуть. Высоко в небе плыли рваные облака, верхушки сосен надо мной мотались на ветру, сбрасывая мне на голову старую хвою, я подняла руку, чтобы стряхнуть с лица неприятную, колющуюся, липкую дрянь. Рука была в крови! Вот черт, где то зацепилась и даже не почувствовала боли, не хватала еще заразу какую нибудь подхватить в этих зарослях, у меня и так все раны заживают плохо, а тут не известно чем поранилась, я уселась, прислонилась спиной к сосне, достала носовой платок и стала вытирать кровь. Боли не было, вообще ни какой, я старательно терла пятно платком, пока не вытерла всё. Кровь была не моя! Обычно я поднимаюсь из сидячего положения медленно и печально, даёт о себе знать разбитое в одном из приключений колено, сейчас же я взлетела как ласточка, приняв положение по стойке «смирно», я бессмысленно хлопала глазами, не понимая откуда у меня на руке оказалось кровавое пятно и как давно оно там? Страх сковал меня ледяным панцирем, и только мозг работал четко и размерено: во что ты, дура старая, опять вляпалась! Ты что не поняла еще, что это не игра, три трупа уже есть, хочешь добавить в это список свою собственную персону! Ладно, всё, я все равно уже тут, бегаю я плохо, значит убегать бессмысленно, да и куда тут бежать, следовательно надо понять, что тут происходит и найти выход из создавшегося положения. Я прислушалась, все вокруг было тихо, только верховой ветер все так же трепал макушки деревьев, неподалеку на каком то кусте, на самой макушке сидела сорока и молчала, значит ни кого рядом нет, иначе бы в ушах звенело от ее стрекотания, хотя вопрос конечно спорный, я то тут есть, но пока я не шевелюсь, она меня не видит, может не видит так же кого то еще.. И все же надо что то делать, надо понять откуда эта кровь, откуда в этом богом забытом месте кровь? Может какое то животное, кого то съело, а кровь осталась и я вляпалась рукой когда падала? Когда падала! Я повернулась лицом к бурелому возле которого упала, вот сук за который я зацепилась, он сломан, вот тут я рухнула, нет все чисто, ни какой крови. Так, вот так я лежала, раскинув руки, когда решила передохнуть, кровь была на правой руке, я двинулась за сосну у которой стояла, потому что рука моя в лежачем положении была за сосной, бурелом здесь обрывался, за сосной был какой то не большой то ли обрывчик, то ли раскоп, над ним висели корни сосны, я спустилась ниже, подняла глаза и просто обалдела. Серьезно вам говорю, мне показалось, что на какую то минуту я даже дышать перестала: сторона сосны была стесана, она вся давным давно заплыла капом и только на самом верху стёса можно было прочитать залитые смолой цифры и буквы – 1944.. Gunter Kra.. Это был тот самый окоп! Вернее это была могила, могила Гюнтера Краузе и его взвода и я сейчас топчусь на их костях, которые кто то пытался откопать. Господи, Господи, мои ноги цеплялись за сучья, сползали по песку, я ползла в вверх на коленках тихонько подвывая от страха, уже почти выбравшись за сосну, я ухватилась за сук торчавший из бурелома, рука сорвалась и я впечаталась ей в лужицу крови, натекшую из под завала и тогда я завыла в голос, хотя понимала, что никто меня все равно не услышит и не придет на помощь к старой глупой тётке.
Жизнь Агнии текла легко и размеренно, любимая работа приносила не только радость, но и деньги, при чем деньги вполне приличные, её магазинчики процветали, принося радость людям, а дома ее ждали родные, мягкие ладошки и беззубая улыбка дочери, Сашенька росла на удивление здоровым и спокойным ребенком, Валюша ни за что не согласилась нанять няню и занималась ей сама при этом успевая вести все домашнее хозяйство, причем делала она это с великим удовольствием, часто повторяя, что бог наконец то дал ей семью, дочку и внучку, кров, заботу и любовь близких. В их маленьком мирке все было на троих – дела и заботы, печали и радости. Родители Агнии сначала обижались и пытались как то изменить ситуацию, но вмешался дед – не мешайте девочке жить так как она хочет, ей ведь все в этой жизни нравится, человек должен жить сначала для себя, а потом для всех остальных. На этом все споры закончились и хотя Ольга Львовна пыталась иногда попричитать, но на Агнию больше не давила и с присутствием в жизни дочери и внучки Валюши смирилась. Так прошло три года – спокойных и безмятежных. Утро было обычным, сквозь шторы на кухни проглядывало солнце, золотя льняную скатерть на столе. Солнечный лучик попал Агнии в глаза, она сморщилась и громко чихнула, потом засмеялась легко и весело, на душе было радостно, просто оттого что она есть, что в спальне спит её «солнышко», что Валюша уже умудрилась напечь к завтраку блинчиков и ждет когда уже Агния сядет за стол. День был выходной, они собирались пойти сегодня в зоопарк, показать Сашеньке медведя, почему то из всех зверей он нравился ей больше всего. Все, садись уже, сейчас Саша проснется и опять толком не поешь, вон уже совсем прозрачная стала с этой работой. Валюша, ничего ты не понимаешь – «вешалки» сейчас самый шик, почти «модель», штаны вот только сваливаются, так это наверное штаны раздались! Ешь уже, модель, не модель ты, а экспонат в кабинете анатомии. Фу, мадам, как грубо, там вообще один скелет, а у меня еще кожа, однако, присутствует – дурачась и хихикая, они ели блины с джемом, запивая их ароматным чаем, пока в коридоре не раздалось шлепанье босых ножонок. Бины! Сами бины ушают, а Саша? Ай-ай-ай! Саша картинно качала кучерявой головой и грозила маленьким пальчиком. А разве Саша хочет блинов? Бины кусные! Блины и правда были вкусные, дурачась и играя они наконец то наелись и отправились умываться. Звонок в дверь был резким, отрывистым и тревожным. К ним никто не должен был придти, не кому было приходить, с родителями Агния только вчера разговаривала по скайпу, у них было все в порядке, дед никогда не ездил к ним сам, староват уже стал для дальних поездок, это они ездили к нему, а больше никто не знал ее адреса, ни подруг, ни друзей после истории с Эдуардом у Агнии не было, поэтому звонок в дверь мог означать только какую то беду. Побледнев Агния отдала Сашу в руке Валюши и осторожно заглянула в глазок. Никого не видно. Не открывай. Да как же я тебе не открою. Не открывай. Уходите на кухню, я посмотрю кто там. Нет, не открывай. Все, не мешай мне, Агния повернула замок и резко открыла дверь, перед дверью на коленях стоял Эдуард, тяжело покачиваясь из стороны в сторону, он протянул руку в которой был кожаный коричневый планшет, потом упал на бок, ветровка распахнулась, на футболке Эдуарда расплывалось кровавое пятно, он пытался что то сказать, но только беззвучно шевелил губами. Агния упала на колени и приложила ухо к его губам: переведи… спрячь.. доченьке.. глаза Эдуарда закатились, голова дернулась и застыла в неудобном положении. Агния зависла над телом, разглядывая мертвое лицо когда так любимого ею человека. Что ты там застряла! Ты что не видишь, он мертвый, его убили! Валюша тащила Агнию за шиворот в коридор, та упиралась и все цеплялась взглядом за мертвые открытые глаза. Дернув изо всех сил, Валюша втянула ее в коридор, переступила через протянутые ноги Агнии, осторожно, чтобы не хлопнуть, закрыла дверь и повернула замок на два оборота. Мы его не видели, он к нам не приходил. Он умер, умер! Как же не приходил, а это? Агния сунула Валентине под нос планшет. А это хочешь выброси, хочешь спрячь, но он к нам не приходил и мы ничего не слышали, ты слышишь меня – мы ничего не слышали, выходной, встали поздно, возились на кухне, ничего не слышали! Почему? Потому что нам не нужны неприятности! Ты ведь его не убивала? Ты что с ума сошла, да я и не видела его больше с того раза! И я не видела! Мы его не видели с того раза и сегодня тоже не видели, слышишь меня – не видели! Но ведь он там лежит, мертвый – Агния зябко передернула плечами. Агния, очнись, пусть он там лежит, у тебя вон дочка голой попой по полу ерзает, а его пусть кто нибудь другой найдет, нам не нужны эти проблемы, ни под каким соусом. Не нужны… дочка.. Сашенька. Откуда он знает про Сашеньку, я ему не говорила? Почему знает? Он сказал: переведи… спрячь.. доченьке.. и умер. Умер! Все, тихо, тихо, девочка моя, все люди умирают, а ты поплачь, станет полегче и про Сашеньку помни, ты у неё одна, мы конечно у неё есть – и бабушка и дед, и прадед, и я, грешная, но ты у неё одна. Хочешь водички в ванну налью, тепленькой с пеной, вы с Сашенькой полежите вместе, понежитесь. Хочу! А зоопарк, мы же в зоопарк собирались? Да какой уж тут зоопарк, давайте вон водичка теплая, пена земляникой пахнет.. через час, когда раздались звонки в дверь, полицию Агния встретила в банном халате с чалмой из полотенца на голове и чистенькой, только из ванны, дочкой на руках. Тело Эдуарда нашел сосед по лестничной клетке, полицейские опрашивали всех подряд, выясняя к кому приходил молодой человек. Скрывать то, что они были знакомы Агния не стала, но утверждала, что не видела его более трех лет. Тело Аркадия увезли, их еще пару раз вызвали повесткой и на этом дело затихло, Агния больше этим вопросом не интересовалась, сначала она хотела узнать, где его будут хоронить, а потом вдруг перед ней как живое всплыло его глумливое лицо и губы целующие полную Наташкину грудь… и она никуда не пошла и ничего узнавать не стала. Единственное что она сделала, это перевела записи в записной книжке.
Я плакала в голос и раздирая руки в кровь растаскивала завал из веток и сучьев, я понимала что надо посмотреть, что там под завалом и в то же время очень боялась увидеть что там под завалом! Сначала показалась тонкая рука с засохшим ручейком крови, потом бледное до синевы лицо – передо мной на земле лежала девушка с фотографии. Я рухнула на колени, положила голову ей на грудь, но мое сердце билось слишком громко, кровь стучала в ушах и я ни как не могла понять бьется сердце девушки или нет. Я попробовала её приподнять хоть не много, но сил моих не хватало, девчонка была худенькой и прозрачной, но почему то оказалась не подъемной. Господи, Господи, неужели мертвая? Я дернула ее посильнее и вдруг она слабо простонала. Доченька, потерпи, доченька! Я плакала в трубку – Петрович, миленький, приезжай, тут девушка умирает! Какая девушка, где? В «курганах» на « Спиченке»! На какой хрен тебя, « Спиченке»?! Куда ты опять влезла? Как ни странно, его крик придал мне сил – не ори, сказала же тебе человек умирает, я ее случайно тут нашла под завалом, будешь там ваньку валять и на меня орать, она здесь умрет, давай сюда скорую помощь и твоих «шерифов» с носилками, медики её сами отсюда не вынесут. Так, Павловна, ты мне давай «генерала» не включай, я тебе не подчиненный, говори куда ехать. Всё время пока медики и полиция до нас добирались, я держала голову девушки на коленях и шептала ей ласковые, ободряющие слова, хоть и понимала, что она меня совсем не слышит, но так мне было легче и спокойнее самой. Тяжело отдуваясь, первым до меня дошел Петрович, девушкой занялись медики, а я была под белы рученьки доведена до первого поваленного ствола. Что ты тут делаешь? Эх, надо бы все рассказать, про сумку, про фото, про тетрадь – надо бы! Но на каждое надо, всегда есть свое бы! Поэтому я скромненько ответила – за барбарисом пришла. За каким барбарисом? Издеваешься, да? Да я тебя сейчас сам в каталажку упеку, на казенные харчи! За что это? За то что я человека нашла, может быть, дай Бог, жизнь девушке спасла. Ты тут сиротой казанской мне не прикидывайся! А то гляди куда её черти не понесут, там то трупы, то преступления! Вить, ты уж говори, говори, да не заговаривайся! Я тут причем? Сам знаешь, я в отпуске, решила вот съездить барбариса на зиму набрать к плову, тут его раньше уйма была, а сейчас заросло все, вот я посмотрела, что нету тут ничего, да и пошла домой, за корягу зацепилась и упала… в кровь рукой, её вот раскопала и тебе сразу позвонила. Ох, темнишь ты, что то Нина, ох темнишь! Узнаю, что опять куда то вляпалась, сам грохну, чтобы спокойнее мне жилось. Под его причитания мы двинулись к машине, двое полицейских несли на носилках тело девушки, двое остались осматривать место происшествия, интересно, что они могут там найти, если там как стадо слонов пробежало, медики, полицая, я… и еще кто то, кто разрывал окоп. Окоп! Я развернулась и пошла обратно. Ты куда, умалишенная? Надо. Куда тебе надо? Куда опять понесло? Идем со мной. Нет, ты меня точно уморишь, до пенсии я с тобой в жисть не доживу! Доживешь, еще генералом будешь! Полковником хотя бы! Ну это то дело совсем решенное! Нина, право слово, правильно моя Танька говорит, что ты с прибабахом! Возможно, мой дорогой, в этой жизни все возможно. Мы вернулись обратно, около завала на коленях стоял один из полицейских, что тотам рассматривая, второй шаг за шагом осматривал территорию рядом. Я взяла Петровича за руку и привела его вниз за сосну, смотри. Петрович уставился на уцелевшую надпись – 1944 ..Gunter Krа.., и что? Что это значит? Это окоп, вернее могила, видишь здесь копали, что то искали, и девушку может поэтому убили. Ты уверена? Процентов на семьдесят. Хочешь сказать черные копатели? Не знаю кто, но кто то копал и что то искал. Эй, мужики, Петрович высунулся из за сосны – идите ка сюда. Инструмент какой нибудь есть? У меня вот лопатка саперная, вы же сказали завал, так я из машины и прихватил. Молодец! Попробуй ка вот тут покапать, только осторожно, скорее всего это могила, вернее окоп в котором лежат погибшие. Полицейский, совсем еще молодой мальчишка, стал осторожно раскапывать окоп, когда появился первый скелет в обрывках серой немецкой формы, я встала и пошла к выходу с горки. Это действительно была могила, могила немецкого офицера Гюнтера Краузе, который спас жизнь маленькому чужому мальчишке, его могила и его взвода, он был прав, сосна стал им памятником.
Наташка металась по квартире не находя себе места. Она все сделала правильно! Она столько лет стремилась к поставленной цели, идея найти изумрудный гарнитур, стала для неё наваждением,! И когда она поняла, что у Агнии кроме кольца ничего нет, она нашла этого сумасшедшего Жорика, черного копателя, повернутого на ценностях третьего рейха. Наташка рассказала ему о своем прадеде, выставив его борцом за великую Германию, героем погибшем на поле боя и не найденным по сей день. Врала она по черному, ведь дед рассказывал, что тело Фильки ни за что не дали похоронить на кладбище, а закопали за оградой, где хоронят самоубийц, и для того чтобы хоть кто нибудь согласился вырыть для него могилу, прабабке пришлось отдать последнюю семейную драгоценность – обручальное кольцо. Но Жорик ведь этого не знал и поверил так убедительно вравшей Наташке. С парой единомышленников он обследовал весь лес за деревней о которой рассказала ему Наталья, каждый квадратный метр поросших кустами горок он прополз с металлоискателем. И ведь нашел! На отдельно стоявшей горушке он нашел засыпанный окоп, в нем было восемь тел, по всей видимости окоп накрыло взрывной волной и все остались под грудой осевшей земли, и живые и мертвые. Окоп дал большую добычу – оружие, каски, ордена и офицерский планшет с картами и записной книжкой. Планшет Жора привез Наталье, только дураков на свете мало и хотя немецкий язык Жора знал в пределах начального образования, но слово Smaragd несколько раз встретившееся в рукописном тексте, было ему знакомо. Ну, а теперь красотка поговорим на чистоту, что ты искала на самом деле? Что нибудь о прадеде. Ты мне тут не заливай! Какие изумруды ты искала? Жора схватил её за волосы и притянул к себе – сама расскажешь или тебе помочь? Он встряхнул ее несколько раз и ударил по лицу. Это был далеко не Эдик, бритоголовая туша нависала над Натальей, ноздри раздувались как у быка. Слышишь, или ты все расскажешь и мы найдем это вместе или я найду это без тебя, поскольку тебе уже ничего не будет нужно, и он заржал тряхнув ее еще раз. Деваться было некуда, давясь слезами от боли и ненависти Наталья рассказала ему про изумрудный гарнитур. Молодец, хорошая девочка! А теперь давай герою пожрать, ну и другие прелести жизни организуй! Деваться было некуда! Слушая пыхтения Жорика, Наталья крепко сжимала зубы и думала только об одном – когда они найдут изумруды, она убьёт эту тупую, потную скотину! Уходя он кинул ей на колене планшет – найди переводчика. Вечером пришел Эдик и она рассказала ему про немецкий окоп и записную книжку в планшете. Эдик уже несколько дней ходил как в воду опущенный, и она, дура решила его обрадовать. Обрадовала на свою голову! Наташа, ты знаешь, что у меня есть дочка? Какая дочка, откуда? У Агнии есть дочка, Сашенька, я только неделю назад узнал. И с чего ты решил, что она твоя? Ей два с половиной года. И что? А то что эти изумруды принадлежат не тебе, а моей дочери! А больше ты ничего не хочешь! Они мои! Я их столько искала! А теперь, ох, ох, ох они вдруг принадлежат какой то дочери! Я тебе говорю они принадлежат моей дочери! И ты их не получишь! Твой прадед убийца и ты ни чем не лучше его! Эдик схватил лежащей на столе планшет и выскочил из дома. Гад! Идиот! Предатель! Делать было нечего и она позвонила Жоре, сказала что планшет у Эдуарда и назвала адрес куда он может с ним пойти. Жора ждал его в подъезде на лестничной клетке перед квартирой Агнии, он даже не стал с ним разговаривать, а просто пырнул ножом под ребро, но случилось не предвиденное обстоятельство, в парадную дверь вошли люди, причем несколько человек, Жоре пришлось отступить на этаж выше, когда все успокоилось он спустился вниз, перед дверью Агнии лежало мертвое тело Эдуарда, планшета ни в его руках, ни в карманах не было! Жора не слышал, чтобы открывалась дверь, да и Агния по описанию Натальи была девушкой инфантильной, если бы она обнаружила труп Эдуарда, она обязательна закричала бы, не смогла промолчать, а в подъезде была тишина, и все же они с Натальей приняли решение проследить за Агнией.
Дом встретил меня тишиной, теплом и уютом, приняв душ, я забралась под одеяло и принялась размышлять. Если девушка осталась лежать под завалом, то кто был с ней, кто пытался её убить и кто выкинул мне сумочку под ноги? Кто Саша? Эта девушка или кто то другой? Если эта девушка – Саша, то она нашлась, насчет спасти не знаю – у нее проникающее ножевое ранение и большая кровопотеря, её отправили на вертолете в областную больницу, причем только благодаря Петровичу, который настоятельно «рекомендовал» это сделать главврачу нашей скромной больницы, так что будем надеяться, что она выкарабкается, организм молодой, крепкий. Следовательно получается Саша спасена, тогда кто такая Агния? А если девушка – это Агния, тогда кто Саша? Окончательно запутавшись, я поднялась и пошаркала на кухню, сообразив себе чаю со сложным бутербродом, я включила компьютер и проверила почту, в почте висели два не открытых конвертика: одно письмо было от Зинки: «Привет! А Гельмута Краузе я тебе нашла, крепкий такой дедок, как узнал, что у тебя что то есть про его отца, вцепился в меня как клещ в собачье ухо! А я что знаю? Я сама ничего не знаю, так что, ты уж меня прости, но я ему дала адрес твоей почты, сама с ним разговаривай, а то я ничего не знаю, и изображаю тут испорченный телефон.» Зинка была явно обижена и сердита на меня, но мне сейчас было не до нее, поэтому я ответила ей просто и лаконично: « терпи, когда сама все пойму, расскажу». Второе письмо было от Гельмута Краузе: «Добрый день, фрау Нина! Гюнтер Краузе мой отец, мама получила похоронку в августе 1944 года, я всегда надеялся что нибудь узнать об отце, мама рассказывала, что он погиб на восточном фронте, поэтому я изучал русский язык, и хотя я немного говорю и понимаю, но писать не могу, пишет мой знакомый, учитель русского языка, так мы с вами сможем общаться. Что вы знаете о моем отце?«в ответном письме я написала ему все что знаю об этой истории. Вечером пришел ответ – завтра Гельмут выезжает в Россию, смогу ли я уделить ему время? Этого мне только не хватало! Конечно смогу! Куда же мне деваться, мне очень нравиться так проводить свой отпуск! Просто чудесно! Уже засыпая я подумала, что надо узнать не живет ли кто нибудь за нашей березовой рощей, с этой мыслью я и отбыла в царство Морфея, где за мной бегали немцы и пытались меня усадить в свой окоп под корнями сосны.
За перевод записей Агния села только через неделю, немецкий она знала на приличном уровне, языки вообще давались ей легко, поэтому в её багаже кроме английского и немецкого, был еще и французский, хотя его знания были гораздо слабее. Почерк в записной книжке был летящий, с левым наклоном, многие слова были не разборчивы, изначально она поняла, что это обращение к маленькому сыну, она копалась с переводом больше двух недель, разбирая фразы написанные семьдесят лет назад, а когда в темно синюю тетрадь наконец легла последняя переведенная фраза, Агния долго рассматривала планшет из коричневой кожи, поглаживала записную книжку, которой когда то касалась рука человека, благодаря которому она живет на этой земле. Ведь тот мальчик, которого немец написавший эти строки, спас от смерти, был её дедом, её любимым и родным дедом, ведь если бы не он, оставшийся лежать в этом окопе, уже давным давно не было бы на свете еврейского мальчика по имени Лев, никогда не родилась бы девочка Оля, и она Агния то же бы не родилась, и самая главное, по этой земле никогда бы не бегала, стуча босыми ножками, маленькая, кучерявая, смешливая девчушка по имени Саша. Агния пошла в спальню Саши, погладила по голове разметавшуюся во сне дочку, поправило одеяло и тихонько вышло из комнаты. Валюша, мы завтра едем к деду. Что то случилось? Я закончила перевод, его должен увидеть дед. Там что то важное? Очень, но только для деда. Я могу почитать? Конечно. Пока Агния ходила в душ, Валентина прочитала перевод. Ты думаешь, он это пишет про Льва Яковлевича? Конечно, ведь все совпадает, и потом изумрудный гарнитур, про который он пишет, у меня ведь было точно такое же кольцо с гроздью винограда. И где оно сейчас? У Натальи. Почему? Она тогда сорвала его у меня с пальца, кричала что это её кольцо. Почему её? Я не знаю, надо ехать к деду, пусть он читает это и все решает сам. Но ведь гарнитур можно попробовать найти. Валюша, пусть все решает дед, как он решит так мы и поступим, ты собери вещи, а я закажу билеты, поедем на поезде, а машину я возьму у отца.
Жорик постоянно следил за Агнией, когда ему нужно было отлучится, его место занимала Наталья, за эти последние две недели Жора сумел заставить её научится его слушаться, каждое неповиновение сопровождалось избиением, причем бил он так умело, что следов практически не оставалось. Находясь рядом с ним, Наталья впервые в жизни поняла что такое страх, причем страх настоящий, животный, Жора был, мягко говоря, не в себе, да что там говорить, он был настоящим сумасшедшим, его смены настроения были не предсказуемы, он мог избить ее ни за что, засунуть лицом в унитаз, притопить в ванной, а потом заставить заниматься с ним сексом. И она терпела его потную, хрюкающую тушу, давила в себе гнев и отвращение, каждый раз в это момент представляя как убивает его, как втыкает нож в его жирное брюхо! День шел за днем, Агния ни как не проявляла себя, она все так же утром уезжала на работу, вечером заходила в супермаркет и возвращалась домой – не происходило ничего интересного. Куда же этот гад дел планшет? Там ведь точно было написано про изумруды! А может это ты так со мной пошутила? Может планшет у тебя, и ты меня просто водишь за нос? Я что с ума сошла, мне это планшет нужен больше чем тебе, ведь изумруды мои. Вот, вот. Я и говорю, любовничка я твоего пришил, одним претендентом на изумруды меньше, а мне ты просто мозги конопатишь. Говорю я тебе, что это Эдик планшет забрал, сказал что это изумруды его дочки. То же мне папаша выискался! Примерно так они препирались каждый вечер. И каждый вечер для Натальи заканчивался одним и тем же – насилием! Жорику доставляло великое удовольствие брать её именно силой, издеваться и глумиться над ней. И вот сегодня Жора увидел как Агния с дочкой и старухой живущей с ними, отправляются на вокзал, проследив за ними до поезда, он рванул к Наталье, и уже через час они уже катили на старенькой машине Жорика в сторону родного города Натальи и Агнии. План у них был один – забрать планшет с записной книжкой, если он все таки находится у Агнии.
Правообладателям!
Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.