Текст книги "Лунные хроники. Золушка"

Глава 31

Это был долгий путь домой. Адри и Перл покинули рынок без нее, чтобы подготовиться к балу, и сначала Зола почувствовала облегчение, но через милю ходьбы на временных костылях, которые врезались в подмышки, с сумкой, стучащей по бедру, она уже проклинала мачеху за каждый свой хромой шаг.

Не то чтобы Зола слишком спешила домой. Она не могла себе представить, в каких таких приготовлениях к балу Адри и Перл может понадобиться ее помощь, но она была уверена, что они найдут, как ее помучить. Еще один вечер рабства. Еще один вечер.

Слова заставляли ее двигаться вперед.

Когда она наконец дошла до квартиры, в коридорах стояла жутковатая тишина. Все были либо на фестивале, либо заняты приготовлениями к балу. Крики, которые обычно доносились из-за дверей, сегодня сменились девчачьим смехом.

Зола зажала костыли под мышкой, и так нещадно болевшей, и добралась до квартиры, опираясь о стену.

Когда она вошла, квартира показалась пустой, но она слышала, как скрипят полы – это Адри и Перл ходили где-то в своих спальнях. Надеясь, что сможет провести вечер, не видя ни одну из них, Зола зашла в свою комнату и закрыла дверь. Она уже собиралась начать тщательно упаковывать вещи, когда кто-то постучал в дверь.

Вздохнув, она открыла ее. В коридоре стояла Перл, на ней было золотое шелковое платье, усеянное жемчужинами, с глубоким вырезом, как и просила Адри.

– Не могла идти помедленнее? – спросила она. – Мы выходим, как только закончится коронация.

– Ну, я уверена, что могла бы вернуться и раньше, если бы кто-то не стащил мою стопу.

Перл быстро на нее взглянула, затем отступила в коридор и сделала там пол-оборота, так что юбка взметнулась, обнажив лодыжки.

– Как ты думаешь, Зола? Заметит меня принц в этом?

Зола едва сдерживалась, чтобы не вцепиться в платье грязными руками. Вместо этого она сняла рабочие перчатки и засунула их в задний карман.

– Тебе что-то нужно?

– На самом деле, да. Я хотела спросить твоего совета. – Перл приподняла юбку, демонстрируя крошечные ножки, обутые в туфли от разных пар. На левой ноге красовалась бархатная балетка цвета свежего молока, с кружевом до лодыжки. На правой – золотистая сандалия, привязанная блестящими лентами со стразами в форме сердечек. – Учитывая, что ты так близка к принцу, я думала спросить, как считаешь, он бы предпочел золотые или белые?

Зола сделал вид, что задумалась.

– Белые полнят.

Перл ухмыльнулась.

– Это металлическое покрытие полнит твою ногу. Ты просто завидуешь, что у меня такие прекрасные ноги. – Она вздохнула с притворным сочувствием. – Какой кошмар… тебе никогда не узнать, какое это удовольствие.

– Ужасно рада, что ты обнаружила в себе хоть что-то прекрасное.

Перл тряхнула волосами с самодовольной улыбкой на лице. Она знала, что слова Золы безосновательны, а Зола почувствовала раздражение, когда слабый укол не принес ей никакого удовольствия.

– Я репетировала свой разговор с принцем, – сказала Перл. – Разумеется, я расскажу ему все. – Она качнулась, и на юбке заиграл свет. – Во-первых, я расскажу ему о твоих уродливых конечностях и как с тобой стыдно находиться рядом – и в какое отвратительное существо ты из-за этого превратилась. И я собираюсь убедиться, что он поймет, насколько я лучше.

Зола прислонилась к дверному косяку.

– Как жаль, что я не знала о твоей слабости чуть раньше. Знаешь, до того как твоя сестра умерла, я взяла с принца обещание, что он будет танцевать с Пионой. Я могла бы попросить о том же и для тебя, но, боюсь, сейчас уже слишком поздно. Какой кошмар.

Лицо Перл вспыхнуло.

– Ты не смеешь даже произносить ее имя, – сказала она резким шепотом.

Зола моргнула:

– Пиона?

Детское злорадство ушло из глаз Перл, в них вспыхнул настоящий гнев.

– Я знаю, что ты убила ее. Все знают, что это твоя вина.

Зола уставилась на нее, потрясенная резким переходом от незрелого хвастовства.

– Это неправда. Я никогда не была больна.

– Это твоя вина, что она оказалась на свалке. Вот где она заразилась.

У Золы отвисла челюсть. Она так и стояла с открытым ртом.

– Если бы не ты, она бы пошла сегодня на бал, так что не пытайся сделать вид, что оказала ей какую-то услугу. Самое лучшее, что ты могла бы сделать для Пионы, оставить ее в покое. Тогда, возможно, она все еще была бы здесь. – Слезы заблестели в глазах Перл. – А ты пытаешься делать вид, что переживала за нее, как будто она твоя сестра, и это нечестно. А сама… встречалась с принцем, старалась привлечь его внимание, хотя знала, как она к нему относилась. Это мерзко.

Зола сложила руки, защищаясь.

– Я знаю, ты не веришь, но я действительно любила Пиону. Я люблю ее.

Перл громко шмыгнула носом, словно останавливая рыдания, готовые накрыть ее.

– Ты права. Я не верю тебе. Ты лгунья и воровка, и тебе ни до кого нет дела, кроме себя. – Она замолчала. – И я собираюсь убедиться, что принц об этом знает.

Дверь в спальню Адри открылась, и та вышла из нее в белом с пурпурным кимоно, расшитым элегантными журавлями.

– О чем вы обе опять лаетесь? Перл, ты готова идти? – Она оглядела Перл наметанным глазом, пытаясь определить, нужны ли еще какие-нибудь доработки.

– Поверить не могу, что вы идете, – сказала Зола. – Что скажут люди, если вы все еще в трауре? – Она знала, что на эту кнопку не стоит нажимать, это было несправедливо, она слышала их плач сквозь тонкие стены, но сейчас у нее не было настроения быть справедливой. Даже если бы у нее был выбор, она бы не пошла. Не без Пионы.

Адри устремила на нее холодный взгляд, сжав губы.

– Коронация начинается, – сказала она. – Иди и вымой хувер. Я хочу, чтобы он выглядел как новый.

Радуясь, что не придется сидеть с ними во время коронации, Зола без возражений схватила свои костыли и направилась обратно к двери.

Еще один вечер.

Она подключилась к сети, как только дошла до лифтов, и в углу зрения появилась трансляция с коронации. Еще шла предварительная церемония. Во дворец входила процессия официальных лиц, омываемая волнами журналистов и камер.

Зола взяла в кладовке ведро и мыло и заковыляла к гаражу, вполуха слушая, как диктор объясняет символическое значение разных элементов коронации. Вышивка на одежде Кая, гербы, которые были подняты, когда он приносил свои клятвы, количество ударов в гонг, когда он взошел на помост, все эти традиции, которые существовали веками и были заимствованы из разных культур, принадлежащих народам, которые вошли в Содружество.

Новости постоянно переключались на фестиваль, промелькнули случайно отснятые кадры – принц Кай на фестивале, во время приготовлений, и только эти кадры отвлекли внимание Золы от ведра мыльной воды. Она не могла не представлять, как она сейчас была бы с ним, во дворце, а не в холодном гараже. Как он пожимает руки каким-то представителям. Как он приветствует толпу. Как он старается улучить минутку, чтобы переговорить со своим советником с глазу на глаз. Как он улыбается ей, радуясь, что она здесь, рядом с ним.

Эти случайные кадры скорее успокоили, чем ранили ее сердце. Они напомнили, что в мире происходят куда более значимые события, и ее стремлению к свободе, насмешкам Перл, капризам Адри и даже его флирту с ней нет места в этой огромной картине.

Восточное Содружество короновало своего нового императора. Сегодня на это смотрел весь мир.

В одеждах Кая смешались древние и новые традиции. Горлицы, вышитые по мандариновому воротнику, символизировали мир и любовь. На плечи был накинут плащ цвета ночного неба с шестью серебряными звездами, означавшими мир и единство шести земных держав, и двенадцатью хризантемами, означавшими двенадцать стран, входивших в восточный союз, и то, какое их ждет процветание при новом императоре.

Советник стоял рядом с Каем на платформе.

В первых рядах были представители каждой ветви власти от каждой провинции. Но взгляд Золы все время возвращался к Каю, как будто он притягивал ее как магнит, снова и снова.

Затем к присутствующим присоединилась небольшая группа – они заняли свои места последними. Это была королева Левана в сопровождении двух магов. Королева была в тонкой белой вуали, скрывавшей ее до локтей, прятавшей ее лицо и делавшей похожей скорее на привидение, чем на королевского гостя.

Зола вздрогнула. Она не думала, что до этого лунатики когда-либо присутствовали на коронации императора Восточного Содружества. Вместо того чтобы наполнить ее надеждой на будущее, это зрелище скорее вселяло беспокойство. Потому что надменное поведение Леваны словно говорило, что она тут больше к месту, чем любой землянин. Словно это ее вот-вот коронуют.

Королева и ее окружение заняли свои места в первом ряду. Сидевшие рядом попытались скрыть – впрочем, безуспешно – свое неудовольствие от необходимости находиться так близко от нее.

Зола вытащила мокрую тряпку из ведра и принялась за работу, натирая хувер Адри до блеска.

Коронация началась громом барабанов.

Принц Кай опустился на колени на покрытых шелком подмостках, и мимо него прошла вереница мужчин и женщин, каждый в этой процессии повязывал ему на шею ленту, медальон или кулон с драгоценным камнем. Все они символизировали что-то – долгую жизнь, мудрость, доброту сердца, щедрость, терпение, радость. Когда все ожерелья были на нем, камера показала лицо Кая крупным планом. Он казался неожиданно спокойным. Он опустил глаза, но голову держал высоко.

В соответствии с традициями, вести коронацию должен был один из правителей другого земного государства – чтобы показать, что прочие правители признают право нового императора на власть. На эту роль был выбран премьер-министр Европейской Федерации Бромстад, высокий широкоплечий блондин. Золе всегда казалось, что он больше похож на фермера, чем на политика. Он держал старый бумажный свиток, в котором были перечислены все обещания, которые Кай дает людям, принимая роль императора.

Взяв свиток обеими руками, премьер-министр стал читать текст клятв, а Кай повторял за ним.

– Я торжественно клянусь управлять народами Восточного Содружества в соответствии с законами и обычаями, установленными поколениями правителей, – декламировал он. – Я буду использовать власть, дарованную мне, чтобы служить на благо справедливости, быть милосердным, соблюдать неотъемлемые права всех народов, уважать мир между всеми нациями, управлять с добротой и терпением и стремиться к мудрости и совету своих коллег и братьев. Все это я обещаю делать сегодня и в течение всех дней своего правления перед всеми свидетелями на Земле и на небесах.

Сердце Золы разрасталось в груди, пока она мыла капот. Она никогда еще не видела Кая ни таким серьезным, ни таким красивым. Она немного боялась за него, зная, как он должен нервничать, но сейчас он не был принцем, который принес ей сломанного андроида на рынок или почти поцеловал ее в лифте.

Он был ее императором.

Премьер-министр Бромстад поднял подбородок.

– Я провозглашаю вас Императором Восточного Содружества Кайто. Слава Его Императорскому Величеству!

Толпа взорвалась возгласами и начала скандировать «Да здравствует император!», когда Кай повернулся лицом к людям.

Невозможно было понять, был ли он счастлив своему новому высокому статусу. Его губы ничего не выражали, взгляд был спокоен, когда он стоял на помосте, а вокруг него шумело море аплодисментов.

Это продолжалось довольно долго – его спокойствие против смерча восторгов и приветствий, затем на помост внесли трибуну для первого обращения императора. Толпа стихла.

Зола облила хувер водой.

Кай на миг застыл без всякого выражения, глядя на край платформы, сжав пальцами края трибуны.

– Это большая честь для меня, – начал он, – что день коронации совпадает с нашим самым почитаемым праздником. Сто двадцать шесть лет назад ужас и катастрофа, имя которым Четвертая мировая война, закончились, и родилось Восточное Содружество. Оно родилось из объединения многих народов, многих культур, многих идеалов. Его упрочила вера в то, что вместе, как единый народ, мы сильны. Что мы можем любить друг друга, невзирая на различия. Помогать друг другу, невзирая на собственные слабости. Мы выбрали мир, а не войну. Жизнь, а не смерть. Мы вверили корону одному человеку – тому, кто будет нашим сувереном, будет указывать своему народу путь и поддерживать его, не править своим народом, но служить ему. – Он остановился.

Зола отвлеклась от экрана в углу поля зрения – ровно настолько, чтобы быстро осмотреть хувер. Было слишком темно, чтобы понять, хорошо ли она справилась с задачей, но Зола утратила интерес к совершенству.

Она спокойно уронила мокрую тряпку в ведро и села у бетонной стены за рядами припаркованных хуверов, сосредоточив все внимание на крошечном экране.

– Я прапраправнук первого императора Содружества, – продолжал Кай. – С тех пор наш мир изменился. Мы продолжаем сталкиваться с новыми проблемами, новыми страданиями. Хотя за минувшие сто двадцать шесть лет на Земле не было сражений между людьми, сейчас мы ведем новую битву. Мой отец вел войну против летумозиса, болезни, бушующей на нашей планете больше десяти лет. Она привела к нашим порогам страдания и смерти. Люди Содружества, а также все наши земные братья потеряли своих друзей, родственников, близких, соседей. И эти потери, в свою очередь, приводят к ухудшению торговли и коммерции, к экономическому спаду, ухудшению условий жизни. Кто-то погиб от голода, потому что стало недостаточно фермеров, возделывающих землю. Кто-то умер от холода, потому что мы сократили поставку энергии. Это война, которую мы сейчас ведем все вместе. Это война, которую так желал прекратить мой отец, и теперь я обязуюсь принять эстафету. Вместе мы найдем лекарство от болезни. Мы победим ее. И возродим нашу страну в ее былом великолепии.

Зрители аплодировали, но Кай не проявлял никаких признаков радости. Его речь звучала мрачно.

– Было бы наивно с моей стороны, – сказал он, когда зрители успокоились, – не упомянуть еще об одном конфликте, не менее опасном.

Толпа зашумела. Зола откинула голову, привалившись спиной к холодной стене.

– Как, я уверен, всем вам известно, отношения между союзными государствами Земли и Луны оставались напряженными на протяжении многих поколений. Как, я уверен, вам также известно, повелитель Луны, Ее Величество королева Левана, почтила нас своим присутствием в конце прошлой недели. Она – первый лунный правитель, ступивший на Землю на протяжении целого столетия, и ее присутствие означает надежду, что близится время настоящего мира между нами.

Изображение сменилось – экран показал королеву Левану в первом ряду. Ее молочно-белые руки были скромно сложены на коленях, словно она смиренно приняла прозвучавшее заявление. Зола была уверена, что она никого не одурачила.

– Мой отец провел последние годы своей жизни, обсуждая с Ее Величеством возможность заключения альянса. Он не дожил и не увидел плодов этих обсуждений, но я с уверенностью заявляю, что продолжу его дело. Это правда, что были препятствия на пути к миру. Что нелегко было найти точки соприкосновения с Луной, отыскать решение, которое удовлетворило бы обе стороны. Но я не теряю надежды, что такое решение может быть найдено. – Он сделал глубокий вдох, затем помедлил приоткрыв рот. Его взгляд упал на подиум. Пальцы сжались по краям трибуны.

Зола наклонилась вперед, как будто она могла увидеть принца поближе, пока он старался подобрать следующие слова.

– Я… – Он снова помолчал, собрался с силами и сфокусировал взгляд на какой-то далекой невидимой точке. – Я сделаю все, что потребуется для обеспечения благосостояния моей страны. Я сделаю все, что потребуется сделать для обеспечения безопасности. Я обещаю.

Он разжал пальцы и ушел прежде, чем толпа могла начать аплодировать по-настоящему, провожаемый сдержанными вежливыми хлопками.

У Золы зашлось сердце, когда она увидела еще нескольких лунатиков в первом ряду. Вуаль, может, и могла скрыть тщеславное лицо королевы, но самодовольные ухмылки ее спутников не вызывали сомнений. Они верили, что победили.

Глава 32

Зола выждала полчаса, прежде чем захромать обратно к лифтам. Дом снова ожил. Она жалась к стене, держа за спиной костыли, а мимо дефилировали жильцы в нарядных одеждах. Она заметила несколько сочувствующих взглядов, обращенных на нее, пока пробиралась вдоль стены, стараясь не испачкать чье-нибудь красивое платье, но большинство просто игнорировало ее.

Добравшись до квартиры, она захлопнула за собой дверь и прислушалась к благословенной тишине пустой гостиной. Она мысленно пробежалась по списку всего, что собиралась взять с собой, зеленый текст прокручивался перед глазами. У себя в комнате Зола расстелила одеяло и наполнила его немногочисленными вещами – промасленной одеждой, инструментами, которым не суждено было вернуться в ящик, маленькими глупыми подарками, которые Ико дарила ей годами – например, «золотое кольцо», которое на самом деле было ржавой шайбой.

И чип личности Ико, и ID-чип Пионы были надежно спрятаны в голени – до тех пор, пока для них не найдется более подходящего, постоянного пристанища.

Она закрыла глаза, вдруг ощутив усталость. Ну, почему сейчас, когда свобода так близко и уже видна на горизонте, ей хочется просто лечь и уснуть? Казалось, ее догнали все бессонные ночи, в которые она чинила автомобиль.

Стряхивая это чувство, она покончила с упаковкой так быстро, как могла, стараясь не думать, как она рискует. На этот раз она действительно будет беглым киборгом. Если ее когда-нибудь поймают, Адри сможет посадить ее в тюрьму.

Она заставляла руки двигаться, стараясь не думать об Ико, которая должна была быть рядом с ней. О Пионе, которая должна была заставить ее захотеть остаться. О принце Кае.

Об императоре Кае.

Она никогда не увидит его снова.

Она сердито связала узлом концы одеяла. Она слишком много думает. А нужно просто уйти. Еще шаг – и скоро она окажется в машине, и все это останется позади. Взвалив импровизированный мешок на плечо, она заковыляла обратно в коридор и вниз, лабиринт подвальных складских помещений. Дохромав до своей каморки, она уронила мешок на пол.

Она остановилась лишь на мгновение, чтобы отдышаться перед тем, как продолжить сборы, открыла ящик с инструментами и смахнула в него все, что было на столе. Позже у нее будет время разобраться. Шкаф с инструментами доходил ей почти до груди и был слишком велик, чтобы поместиться в автомобиль, его придется оставить. Да и в любом случае, автомобиль такого груза просто не выдержит.

Она оглядела комнату, где проводила большую часть времени последние пять лет. Именно это место больше всего напоминало ей дом, сколько она себя помнила, – несмотря на проволочную сетку, которая создавала ощущение, что ты в клетке, несмотря на коробки и ящики, которые пахли плесенью. И она не думала, что будет особо скучать.

Мятое бальное платье Пионы все еще висело на сварочном аппарате. Его, как и шкаф с инструментами, она с собой не возьмет.

Она перебралась к высоким стальным стеллажам у дальней стены и принялась рыться в поисках запчастей, которые могли пригодиться для автомобиля или даже ее собственного тела, если что-нибудь выйдет из строя, скидывая все ненужные железяки в кучу на полу. И тут Зола замерла, нащупав то, что не ожидала увидеть когда-либо снова.

Маленькую изношенную стопу одиннадцатилетнего киборга.

Она взяла ее с полки, куда ее явно убрали с глаз долой. Значит, Ико решила ее сохранить, даже когда Зола сказала ее выбросить.

Может быть, для Ико это было самое похожее на обувь из всего, чем она когда-либо обладала. Зола прижала стопу к сердцу. Как же она ненавидела эту стопу! Как безгранично рада была ее сейчас видеть!

С иронической улыбкой она в последний раз упала в рабочее кресло. Стянув перчатки, вгляделась в левое запястье, пытаясь представить прямо под кожей маленький чип. Снова вспомнилась Пиона. Голубые пальцы. Скальпель, разрезающий бледную белую кожу.

Зола закрыла глаза, отгоняя воспоминание. Она должна была это сделать.

Она потянулась за ножом на углу стола, его лезвие отмокало в консервной банке, наполненной алкоголем. Она отряхнула его, глубоко вздохнула и положила искусственную ладонь на стол. Она вспомнила, что на голограмме доктора Эрланда чип находился менее чем в дюйме от того места, где кожа переходила в металл. Настоящее испытание – это извлечь его так, чтобы случайно не перерезать какие-нибудь важные провода.

Заставив ум успокоиться и руку перестать дрожать, она вдавила лезвие в запястье. Боль пронзила ее, но она не вздрогнула. Спокойно. Спокойно.

Вздрогнуть ее заставил звуковой сигнал. Зола подскочила, выдернув лезвие из запястья и развернувшись лицом к стеллажам. Сердце колотилось о ребра, когда она осматривала все эти инструменты и запчасти, которые собиралась оставить.

Звуковой сигнал раздался снова. Взгляд Золы упал на старый нетскрин, по-прежнему прислоненный к стеллажам. Она знала, что он отключен от сети, и все же в углу мигал синий квадрат. Еще один сигнал.

Положив нож, Зола выскользнула из кресла и встала на колени пред экраном.

В синем квадрате была надпись:

ЗАПРОС ПРЯМОЙ СВЯЗИ ОТ НЕИЗВЕСТНОГО ПОЛЬЗОВАТЕЛЯ. ПРИНЯТЬ?

Склонив голову, она увидела, что чип прямой связи все еще вставлен в дисковод нетскрина. Рядом мигал маленький зеленый огонек. В тени экрана чип выглядел так же, как и любой другой, но Зола вспомнила, что говорил Кай о мерцающем серебристом материале. Это лунный чип.

Она схватила грязную тряпку из кучи хлама и прижала ее к кровоточащей ране.

– Экран, принять запрос.

Звуковой сигнал прекратился. Синий квадрат исчез. На экране появилась вращающаяся спираль.

– Алло?

Зола подпрыгнула:

– Алло, алло, алло, здесь есть кто-нибудь?

Невидимый собеседник, казалось, на грани срыва.

– Пожалуйста, ну, пожалуйста, ответьте, кто-нибудь. Где этот глупый андроид? АЛЛО?

– Алло-о?.. – Зола наклонилась к экрану.

Девушка на том конце задохнулась, последовала короткая тишина.

– Алло? Вы слышите меня? Есть кто-нибудь…

– Да, я слышу вас. Оставайтесь на связи, какие-то проблемы с видеокабелем.

– О, слава небесам, – сказал голос, когда Зола сдернула с экрана скрывавшее его тряпье. Она положила экран лицом вниз на бетонный пол и открыла панель управления. – Я думала, может быть, с чипом что-то случилась, или я присвоила ему неверный ID связи, или еще что-то. Вы сейчас во дворце?

Зола нашла штекер видеокабеля – он был выдернут из гнезда; наверное, выпал, когда Адри сбила экран со стены. Зола подкрутила его, и пол залил голубой свет.

– Готово, – сказала она, ставя экран прямо. – Вот и я.

Она отпрянула, увидев девушку на экране. Она была примерно ровесницей Золы, и у нее были самые длинные, самые кудрявые, самые спутанные светлые волосы, какие только можно себе вообразить. Золотистое гнездо на голове было стянуто в пучок и спадало на плечо каскадом кос, косичек и спутанных прядей, обернутых вокруг руки девушки и исчезавших где-то за рамкой экрана. Девушка теребила волосы, то наматывая прядки на пальцы, то разматывая.

Если бы не дикий беспорядок на голове, ее можно было бы назвать красивой. У нее было лицо в форме сердца, огромные небесно-голубые глаза и россыпь веснушек на носу.

Она как-то совсем не походила на то, что Зола ожидала увидеть.

Девушка точно с таким же удивлением смотрела на Золу, ее искусственную руку и грязную футболку.

– Ты кто? – спросила девушка. Ее глаза смотрели Золе за спину, на проволочную сетку и скудное освещение. – Почему ты не во дворце?

– Меня не пустили, – ответила Зола. Она покосилась на комнату за девушкой – интересно, она заглядывает в дом на Луне?.. Впрочем, то, что она увидела, вообще не было похоже на дом. Девушку окружали металлические стены, какие-то приборы, экраны и компьютеры, и больше панелей управления, кнопок и лампочек, чем в кабине грузового корабля.

Зола скрестила ноги, устраиваясь поудобнее, закинула голень без стопы на бедро здоровой ноги.

– Ты лунатик?

Девушка быстро моргнула, и Зола поняла, что вопрос застал ее врасплох. Вместо ответа она наклонилась вперед.

– Мне нужно поговорить с кем-то во дворце Нового Пекина. Прямо сейчас.

– Тогда почему ты не отправишь сообщение на доску объявлений дворца?

– Я не могу! – Крик девушки прозвучал так неожиданно, так отчаянно, что Зола чуть не упала. – У меня нет глобальных чипов связи. Этот чип – единственный, который мне удалось спустить на Землю!

– Значит, ты лунатик.

Глаза девушки расширились почти до идеальных окружностей.

– Это не…

– Кто ты? – спросила Зола, повысив голос. – Ты работаешь на королеву? Это ты установила чип в андроида? Это ведь ты, скажешь, нет?

Брови девушки сдвинулись, но она выглядела не раздраженной потоком вопросов, а скорее напуганной. И даже пристыженной.

Зола сжала зубы, чтобы удержаться от новых вопросов. И медленно вдохнула, прежде чем задать еще один:

– Ты лунный шпион?

– Нет! Конечно, нет! Я имею в виду… ну… в каком-то смысле.

– В каком-то смысле? Что ты имеешь в виду…

– Пожалуйста, послушай меня! – Девушка сжала руки, как будто вела какую-то внутреннюю борьбу. – Да, я запрограммировала чип и работаю на королеву, но это не то, что ты думаешь. Я запрограммировала все оборудование, с помощью которого Левана шпионила за императором Риканом в последние месяцы. Но у меня не было выбора. Госпожа убьет меня, если… звезды всевышние, да она убьет меня, когда узнает об этом.

– Какая еще госпожа? Королева Левана, ты имеешь в виду?

Девушка плотно сжала веки, ее лицо исказилось, как от боли. Когда она снова открыла глаза, они блестели.

– Нет. Госпожа Сибил. Она придворный маг королевы и… мой опекун.

У Золы в голове щелкнуло – Кай подозревал, что придворный маг вставила чип в Наинси.

– Хотя на самом деле она больше похожа на рабовладельца, – продолжала девушка. – А я для нее просто ра-аб… – Она икнула на последнем слове и разрыдалась, уткнувшись лицом в пучок волос. – Прости. Прости. Я злая, ничтожная, жалкая девчонка.

У Золы от сочувствия сжалось сердце – она и сама была немногим лучше раба для своего опекуна, но не могла припомнить, чтобы боялась, что Адри на самом деле может ее убить. Ну, кроме того раза с исследованиями чумы.

Она сжала зубы, напоминая себе, что эта девушка – лунатик. Она помогала королеве Леване шпионить за императором Риканом и Каем. Она даже подумала на краткий миг – может, девушка сейчас просто манипулирует ее эмоциями, но потом вспомнила, что лунатики не могут управлять людьми через нетскрины.

Сдув упавшие на лицо волосы, Зола наклонилась вперед и закричала:

– Хватит! Перестань реветь!

Плач прекратился. Девушка посмотрела на нее большими глазами, полными слез.

– Почему ты пыталась связаться с дворцом?

Девушка отшатнулась и всхлипнула, но, казалось, слезы из нее уже вытекли.

– Мне нужно передать сообщение императору Каю. Он в опасности. И все земляне… Королева Левана… И это все моя вина. Если бы только я была сильнее, если бы я пыталась сопротивляться, этого не случилось бы. Это все моя вина.

– Звезды всевышние, прекратишь ты плакать или нет? – сказала Зола прежде, чем девчонка снова впала в истерику. – Возьми себя в руки. Что ты имеешь в виду, говоря, что Кай в опасности? Что ты сделала?

Девушка обняла себя, глядя на Золу умоляющими глазами, как будто только у нее могла получить прощение.

– Я королевский программист, я уже сказала.

Я хорошо в этом разбираюсь – как взломать сети, защищенные системы и все такое, – сказала девушка дрожащим голосом, без намека на высокомерие. – Последние несколько лет госпожа просила меня подключаться из дворца Ее величества к ресурсам мировых лидеров Земли. Сначала это были просто переговоры при дворе, встречи, совещания, передача документов – ничего особенно интересного. Ее Величество не узнала ничего, кроме того, что император и так ей уже сказал, так что я подумала, большого вреда от этого не будет.

Девушка намотала свою золотистую копну на оба кулака сразу.

– Но потом госпожа сказала запрограммировать чип прямой связи, чтобы она могла вставить его в андроида и шпионить за императором за пределами сети. – Она подняла глаза на Золу. – Если бы это был любой другой андроид, она бы ничего не узнала. Но теперь она знает! И это все моя вина! – Она захныкала и потянула прядь волос в рот, как кляп.

– Подожди. – Зола подняла руку, пытаясь заставить девушку говорить помедленнее. – Что именно знает Левана?

Девушка вытащила волосы, и слезы снова побежали по ее щекам.

– Она знает все, что знал андроид, все о ее исследованиях. Она знает, что принцесса Селена жива и что принц – ой, извини – император Кай пытался ее найти и возвести на трон как истинную королеву.

У Золы от страха сжался желудок.

– Она знает имена врачей, которые помогли ей бежать, и этой несчастной старой женщины в Европейской Федерации, которая приютила ее так надолго… Ее Величество уже послала людей, чтобы выследить ее, используя информацию, которую нашел Кай. И когда они ее найдут…

– Но что она сделает Каю? – прервала ее Зола. – Левана уже победила. Кай сказал, что он собирается дать ей то, что она хочет, так какая теперь разница?

– Он попытался свергнуть ее! Вы не знаете королеву. Она помнит обиды. Она никогда не простит этого. Мне нужно, чтобы кто-то во дворце передал ему сообщение. Он должен знать, что это ловушка.

– Ловушка? Какая ловушка?

– Стать императрицей! Когда она придет к власти в Содружестве, она намерена использовать свою армию, чтобы объявить войну остальным странам. И она может это сделать, ее армия… эта армия… – Она вздрогнула, втянув голову, как будто кто-то сильно ударил ее.

Зола покачала головой:

– Кай не допустит этого.

– Это не имеет значения. Как только она станет императрицей, он будет ей больше не нужен.

Кровь застучала в ушах Золы.

– Ты думаешь… Но это же идиотизм – пытаться убить его. Все будут знать, что это она.

– Лунатики подозревают ее сразу в двух убийствах – королевы Ченнэри и принцессы Селены – и что они могут поделать? Они могут думать о восстании, но как только королева оказывается рядом, она опять промывает им мозги до полного повиновения.

Зола потерла пальцами лоб.

– Он собирался объявить об этом вечером на балу, – прошептала она, обращаясь сама к себе. – Он собирается объявить о своем намерении на ней жениться. – Сердце колотилось, мысли в мозгу кипели.

Левана знала о том, что он искал Селену. Она убьет его. Захватит власть в Содружестве. И объявит войну… всей планете.

Она схватилась за голову – казалось, мир вокруг нее переворачивается.

Она должна предупредить его. Она не может позволить ему сделать объявление.

Она могла бы послать ему сообщение, но каковы шансы, что он прочтет его на балу?

Бал.

Зола посмотрела вниз – на грязную одежду, на отсутствующую лодыжку.