Текст книги "Маромонт. Город оживших теней"

Глава 3

– Сомнительно, что по следам на земле ты определил, будто из могилы кто-то вылез, – скептически произнесла Ребекка, пока они с Пьером пробирались по дороге, ведущей вверх на холм.

– Я бы показал тебе, если б дождь все не смыл. Но ты не дослушала. Я видел ее!

– Видел?

– Да. Проследил вчера за ней в лесу.

– Ты уверен, что это была она?

Пьер раздосадовано вздохнул и остановился:

– Твоя недоверчивость меня раздражает. Я уже начинаю думать, что ты на самом деле все знаешь и теперь пытаешься скрыть правду.

– Если ты не заметил, я все-таки иду с тобой.

– Да, это обнадеживает.

Они поднялись на холм и, войдя в лес, направились к внешней стороне холма. Вскоре сквозь деревья стало видно все больше и больше света – Ребекка и Пьер были близко. Молодые люди остановились и стали оглядываться вокруг.

– Видишь кого-нибудь? – спросил Пьер свою спутницу.

– Нет. Думаешь, стоит спуститься в пещеру?

Пьер лишь пожал плечами. Они тихо прошли вниз по склону и встали прямо над пещерой Ариадны. Девушка и юноша переглянулись, не зная, что делать дальше. Ребекка глубоко вдохнула и тихо прошептала:

– Ариадна? – а затем повторила громче. – Ариадна!

Из пещеры стал доноситься какой-то шорох, который затих через пару мгновений. Это придало Ребекке решимости, и она стала спускаться к пещере.

– Ариадна, я тоже ведьма, – говорила она. – Я не причиню тебе вреда!

– Ребекка, что ты делаешь? – обеспокоенно шептал Пьер. – Поднимайся обратно!

Девушка не слушала его. Она спрыгнула на небольшое плато и оказалась в шаге от входа в пещеру. Юная ведьма приготовила руки на случай, если Ариадна вдруг испугается и применит магию. Собравшись духом, Ребекка плавно встала прямо напротив логова. В тусклом свете она увидела очень худую и высокую девушку, которая выставила вперед руки. Девушка стояла и тяжело дышала, ее длинные рыжие волосы, сбитые в грязные локоны, закрывали пол-лица, когда-то белое платье было покрыто тонким слоем грязи.

– Не подходи ко мне, – выпалила она. – Иначе… иначе я столкну тебя вниз!

– Ариадна, я пришла помочь тебе, – Ребекка старалась говорить как можно более увереннее, но ей тоже было страшно. Было неясно, насколько сильна Ариадна и что она может сделать. – Я правда ведьма!

Ребекка подметила кучу осенних листьев в пещере и, щелкнув пальцами, подожгла один из них. Ариадна слабо вздрогнула, и ведьма Кэнделл потушила лист.

– Ты мне веришь?

– Да, – тихо произнесла Ариадна и взялась руками за свои плечи.

Снаружи раздался негромкий звук, и ведьма Малдир снова встрепенулась.

– Кто это? – встревоженно спросила она. – Кого-ты привела?!

– Это Пьер…

Юноша осторожно выглянул.

– Что? Он человек? Ты привела человека?! – Ариадна снова выставила руки: в ее глазах заискрился страх и нотки сумасшествия. – Пускай уходит!

– Ариадна, это я тебя нашел и сообщил Ребекке…

– Пускай уходит! Он же про меня проговорится!

– Ему можно доверять! – вступилась за Пьера Ребекка. – Он… он Делакруа!

Казалось, Ариадна успокоилась за секунду. Она неуверенно опустила руки:

– Ты… ты сын Беатрис?

– Внук, если быть точнее.

Ничего не говоря, Ариадна медленно опустилась на кучу листьев, которую использовала как подстилку, и, обняв колени, стала смотреть вперед пустым взглядом. Ребекка и Пьер молча согласились, что теперь-то уж они у Ариадны доверенные лица. Ведьма Кэнделл осторожно села рядом с девушкой, а юноша приземлился напротив.

– Какой нынче год? – спросила ведьма Малдир.

– 1956-ой, – ответила Ребекка.

Ариадна покачала головой.

– Отчего у меня не вышло? Я померла, верно? Отчего я снова здесь? – ее глаза забегали от юноши к девушке в ожидании ответа.

– Тебе не хватило сил, – сказала Ребекка. – Ты смогла воскресить их частично.

– Как так?

– Они стали восставать каждое полнолуние в виде зомби, – произнес Пьер.

– В виде… кого?

– Нежити, – пояснила Ребекка.

Ариадна закрыла лицо руками. Ее гости снова растерялись, не зная, говорить ли им что-либо или просто сидеть и молчать. Наконец Ребекка не выдержала:

– Ариадна, мы хотим помочь тебе. С каждым днем все холоднее и холоднее, ты…

– Так отчего я ожила? – перебила Ребекку Ариадна, резко подняв голову.

Ведьма Кэнделл кашлянула от неожиданности:

– Я точно не знаю… Это произошло после того, как мы порвали связь твоих родных с луной, и они перестали восставать…

– Странный у вас говор… – только и пробормотала Ариадна.

Складывалось впечатление, что она вообще не слышала обращенных к ней слов. Однако Ребекка была уверена – несмотря на странное поведение, девушка понимала все, что ей говорили.

– Где мои колдовские книги?

– Они у меня, в надежном месте, – мягко проговорила Ребекка.

Она аккуратно положила девушке руку на плечо, и та вначале вздрогнула, но достаточно быстро привыкла.

– Ты вся холодная… – подметила Ребекка, и Пьер тотчас же снял свою кожаную куртку.

Ведьма Кэнделл взяла ее и мягко накинула на Ариадну.

– Ариадна, здесь неподалеку есть старый заброшенный дом, – сообщил Пьер. – Ты могла бы пожить там некоторое время.

– Заброшенный?

– Дом не рядом с тропой и, чем ближе к осени, тем реже здесь кто-либо гуляет.

– Да, – кивнула Ребекка. – Мы могли бы приносить тебе еду и всячески помогать.

– А как же… а как же Сенье? Они жили в доме… Пьер, ваши семьи сердечно дружили…

– Сенье уехали пять лет назад. Но еще задолго до этого переселились в другой дом в прибрежной зоне, – ответил юноша и запнулся.

Еще в прошлом веке Делакруа и Сенье вместе прибыли на Маромонт. Последние покинули острова сразу же после событий, произошедших с Тимом Дрэйтеном, и сейчас явно не стоило затрагивать эту историю.

– Не понимаю, – Пьер решил резко сменить тему. – Как ты прожила здесь пять лет одна?

– Здесь имелись камни, – отстраненно произнесла Ариадна. – Внизу. По ним я могла спуститься к воде. А на воде стоял мой плот. Сама его сделала. На нем я плавала в Ландорф за разными яствами. Крала.

Ребекка и Пьер не думали, что сейчас услышат длинное повествование. Однако Ариадна, полностью доверившись им, наконец разговорилась. Она пять лет провела почти в полном одиночестве без возможности поделиться с кем-либо историей о своей жизни. Девушка поведала о том, что первое время даже жила в Ландорфе: перебивалась по закоулкам с бездомными, пока ей не пришла мысль о воскрешении родных. Она понятия не имела, как это можно сделать, и стала плавать к своей пещере, где изучала колдовскую книгу от и до. Ей так и не удалось найти нужных заклинаний, но она поняла общий принцип: сильные заклинания требовали связи с луной или солнцем, причем колдовство при помощи ночного светила было менее трудоемким и чаще использовалась. В Ландорфе было опасно тренировать магию, и тогда Ариадна окончательно приняла решение обосноваться в пещере…

После рассказа о перипетиях бездомной жизни девушка снова вернулась в тот роковой день, который решил судьбу ее родных.

– Все пламенем охватило… а они остались внутри. Все сгорело, – Ариадна посмотрела куда-то наверх потерянным взглядом.

Гости ожидали, что она вот-вот заплачет, но за все время их пребывания здесь, девушка не выразила ни одной эмоции, кроме страха.

– Ариадна, давай мы отведем тебя в лесной дом, – снова предложила Ребекка. – В нем сейчас никто не живет. Даже если кто-то наткнется на тебя там – то и не вспомнит, поверь. Все, кто был знаком с тобой полвека назад, либо умерли, либо уже дряхлые старики, которые в лесу никогда не бывают. Главное не говори своего имени и скрывай свои способности.

– Но я уверен, никто туда не сунется, – поспешил убедить девушку Пьер.

Ребекка осторожно привстала, держа Ариадну за локоть, и та, ничего не говоря, покорно последовала за своими новыми знакомыми. «Немудрено, что ее приняли за Двенадцатого Неизвестного» – подметив рост девушки, думал Пьер – она была всего на несколько сантиметров ниже него, притом что он и сам среди мужчин считался высоким…

Пока они шли к лесному дому, Ариадна все больше успокаивалась, убеждаясь в безлюдности леса. В жилище девушка тотчас же улеглась на кровать. Ребекка нашла в шкафу пару одеял, вытряхнула их и накрыла ими девушку. Закутавшись, ведьма Малдир моментально заснула.

– Когда стемнеет, нужно будет принести ей чистые простыни, одежду, воду и еду, – подытожил Пьер.

– Я все подготовлю. Боюсь, если ты возьмешь что-то из дома, то твои заметят.

– Да, но что-то я все же попробую забрать.

Покинув дом, Пьер и Ребекка направились к лесной тропе, ведущей к кромке леса, каждый погруженный в раздумья о произошедшем. Девушку беспокоило то, что Ариадна не сможет вечно жить в заброшенном доме и эту проблему нужно будет каким-то образом решить. Юноша был озабочен тем, что повстречал человека из прошлого: того, кто за мгновение преодолел полвека, словно пропутешествовал во времени – для Пьера было невероятно чувствовать себя частью таких событий.

Обе лодки Ребекки были на месте. «Она не могла далеко уйти» – решил Вилен и оперся спиной о невысокий забор Кэнделлов. Тем не менее прождать ему пришлось не менее получаса, прежде чем он услышал голоса неподалеку: на перекрестке проселочной дороги и тропы, ведущей на холм, юноша увидел два мелких силуэта. Не составило труда понять, что это были Ребекка и Пьер. Немного поговорив, фигуры наконец разошлись в разные стороны и та, что принадлежала девушке, стала приближаться.

– Вилен, прости, – сказала Ребекка немного уставшим голосом, когда подошла к юноше. – Я сильно… сильно задержалась.

– Я понимаю, – он натужно улыбнулся и покачал головой.

– И мне придется повременить с переездом. Извини, что зря отвлекла тебя от дел.

– Ничего. У меня сегодня особо и не было дел.

– Может, зайдешь на чай? – Ребекке хотелось искупить свою вину хоть как-то, но парень отрицательно покачал головой.

– Спасибо, но я, пожалуй, поеду домой.

– Ладно… извини еще раз.

Он кивнул и отправился к пирсу. Ребекка раздосадовано вздохнула: судя по реакции Вилена, она все же решила, что наверняка ему пришлось ради нее бросить все свои дела. От этого ей было ужасно стыдно, но делать было уже нечего. Девушка достала ключ, сняла замок с калитки и поковыляла к крыльцу дома.

Вечером в таверне ребята собрались тем же составом, что и в предыдущий день, за исключением Ребекки.

– Будем ее ждать? – спросил Макс, помешивая колоду.

– Нет, – буркнул Вилен. – Она не придет.

Макс лишь пожал плечами и начал раздавать карты. Тем временем на Соркаде, в опустившейся на город темноте, Ребекка и Пьер тащили вверх по тропе вещи и еду для Ариадны. И вряд ли в данный момент их могло заботить что-либо еще…

Глава 4

Навещать Ариадну по вечерам вошло у Ребекки в стойкую привычку. И если Пьер порой пропускал походы в лесной дом из-за работы и домашних дел, то юная ведьма исправно поднималась на холм каждый день.

В последний вечер августа Пьер обещался пойти к Ариадне, и Ребекка ждала его на перекрестке троп, держа небольшую корзинку в руках. День выдался теплым, а потому после заката было не очень прохладно. Это радовало Ребекку, так как Пьер задерживался, а ей вовсе не хотелось замерзнуть.

Вскоре появился и он в обнимку с маленьким мешком.

– Здравствуй, Пьер, – улыбнулась девушка. – Я смотрю, тебе даже удалось что-то вынести из дома?

– Да, – кивнул он, – хлеб и немного фруктов.

– Хорошо. Идем?

Она было повернулась в сторону холма, но Пьер остановил ее:

– Подожди, Ребекка. Я сегодня встретил Аарона в Ландорфе. Он спрашивал, куда ты пропала.

– Пропала?

– Ну да. Он сказал, что ты перестала собираться с ними вечерами в таверне.

Ребекка лишь вздохнула:

– Мне теперь не до того…

– Они в честь конца лета планируют что-то грандиозное.

– К чему ты клонишь? Ты же сам знаешь, я не могу…

– Да почему же? Я и один навещу Ариадну. Ты уже несколько раз ходила одна, теперь моя очередь. Иди, повеселись с друзьями.

Он протянул руку, чтоб забрать корзинку.

– Уверен? А ты сам не хочешь в таверну? – не унималась Ребекка.

– Нет, Ребекка. Что вам со мной, стариком, общаться? Давай корзинку.

– Ты старше меня всего на три года…

– Ребекка!

Помедлив, девушка все же протянула ему корзинку.

– Так-то лучше, – радостно произнес он. – Желаю хорошо повеселиться!

Он отправился вверх по тропе, а ведьма Кэнделл усмехнулась и пошла в сторону пирса, где стояли обе ее лодки.

Оказавшись в таверне, Ребекка не удивилась, что веселье здесь было в самом разгаре: хоть празднование конца лета никогда не было организованным, в последний день августа здесь обычно собиралось много жителей. Все немногочисленные столы были заняты в основном молодежью и людьми средних лет. Стоял шум, из патефона лилась музыка, то и дело раздавались смех и звяканье бокалов. На свободном месте между столами танцевали Анна и Генрих, срывая аплодисменты.

– Ребекка, надо же! – услышала девушка голос Макса.

Компания, как всегда, сидела на своем привычном месте: за столом слева от входной двери. Здесь были те же, что и в прошлый раз, кроме Сары, которая, видимо, помогала матери в столь загруженное время. Все были явно навеселе; один лишь Вилен, увидев Ребекку, стал мрачнее тучи.

Ребекка расположилась на свободном месте между Диной и Аароном. Перед Ребеккой тотчас же со звоном приземлился бокал:

– Пиво или шампанское? – спросил Аарон, держа бутылку наготове.

– Лучше шампанское, – шепнула Дина.

Ребекка прислушалась к ее совету, и бокал наполнился искрящейся жидкостью. Дождавшись Сару, Макс предложил тост:

– Наконец все в сборе! Итак, – он поднял свой пивной бокал, – пора выпить за конец лета, как бы грустно это ни звучало. И все-таки нам есть чему радоваться, ведь завтра суббота – а это что значит? Аарон?

– Что лето продолжается?

– Именно! Ура!

Раздался звон бокалов, после чего все притронулись к напиткам. От взгляда Макса не ускользнуло то, что его друг Вилен, сидевший рядом, лишь слегка пригубил свое пиво.

– Ох, ладно тебе, Вилен, – бросил Макс. – Три года уже прошло, а ты до сих пор беспокоишься?

Все взгляды со стола моментально обратились к Вилену. Ему стало неудобно, и он кашлянул:

– Не беспокоюсь я.

– Вы все о том же, да? – усмехнулся Аарон.

– В чем дело? – тихо спросила Ребекка у Дины, на что та ответила:

– Вилен боится пить, так как пьяным начинает нести… мм… всякую чушь.

– Боже, – Ребекка всплеснула руками, – это та старая история, о которой мне почему-то никто не говорит?

Все притупили взгляды, еле сдерживая смех.

– Не беспокоюсь я! – вспылил Вилен и стал залпом пить содержимое своего бокала.

Сара и Аарон разразились смехом, а Макс похлопал друга по плечу. Ребекка лишь закатила глаза.

– Ладно-ладно, – поспешил Макс разрядить обстановку, – давайте сменим тему. Аарон, ты, кажется, хотел рассказать про какой-то случай на рынке?

Подходя к лесному дому, Пьер вспомнил, что нужно предупредить Ариадну о своем приходе, чтобы она не испугалась:

– Ариадна, это я, Пьер! – громко сказал он.

Только он ступил на крыльцо, входная дверь открылась, и девушка сразу же юркнула обратно в дом. Внутри было не очень светло из-за малочисленных свечей. Пьер оставил все съестное на кухне и направился в комнату. Ариадна сидела на кровати, и юноша расположился рядом с ней. Даже при таком тусклом свете было видно, как она похорошела: ее щеки округлились и залились легким румянцем, волосы были чистыми и причесанными.

– Почему Ребекка не соизволила явиться? – спросила Ариадна.

– У нее… дела. А что такое?

– Она обещалась когда-нибудь вернуть мою колдовскую книгу.

– Когда-нибудь – не значит сегодня.

Немного помолчав, девушка снова спросила:

– Я всегда буду жить здесь? Я так не желаю.

– Надеюсь, что не всегда. Настанет день, и ты переселишься в город. Но не все сразу, ладно?

Ариадна пристально на него посмотрела:

– Ты напоминаешь мне моего брата Александра. Все толковали, что они с Фредериком похожи, но я не согласна. Александр был более заботлив и добр.

Пьер тотчас же вспомнил близнецов Александра и Фредерика со старых фотографий семьи Малдир.

– Интересно… – произнес юноша.

– Я говорила только с Александром из всех троих братьев. А младший Кристиан и вовсе был забиякой.

Пьер устроился поудобнее на диване. Услышав слова Ариадны о родственниках, он сразу же навострил уши: появление в городе Таники, якобы невесты Эрла, все еще терзало его мысли.

– А что насчет… сестер? – поинтересовался юноша. – Какими они были?

– Эмма хорошая… она всегда была на моей стороне. Меня, Кристиана и кузена Давида находили маленькими и несмышлеными, коли мы были самыми младшими в семье. Но не Эмма. Она не смотрела на нас свысока. Я тоскую по ней.

– А… другая сестра?

– Таника… она была самой старшей. У нее был непростой характер, мы порою не ладили. Безрассудная. С незнакомцами она вела себя очень манерно, и все находили ее весьма миловидной. Но порою она просто сим образом исполняла свои замыслы. Накануне трагедии я почти что ненавидела ее, но сейчас понимаю, что иногда она изрекала правильные вещи. Я тоскую по ее непосредственности.

Пьер задумался. Сам он был уверен, что видел Танику Малдир, но ему нужно было вывести Ребекку на чистую воду, чтобы у нее совсем не осталось аргументов. Однако слова Ариадны могли мало помочь: подумаешь, манерная и безрассудная, сколько таких?

– А тот двенадцатый, которого приняли за тебя? Кто это был?

Ариадна промолчала, а затем просто легла на кровать, положив руки под голову.

– Прости, – стыдливо произнес Пьер. – Я оставил продукты на кухне. Не буду тебя больше беспокоить.

Он неторопливо встал с кровати, оглядел еще раз всю комнату, а затем покинул дом, крепко закрыв входную дверь.

Стол напоминал поле битвы: на нем было множество тарелок, на каждой из которой красовались остатки еды – где-то больше, где-то меньше. Фрукты, салаты, горячее, десерт и алкогольные напитки. И хоть почти вся компания уже вдоволь наелась, периодически кто-то да накладывал себе в тарелку «еще немножко». Макс и Сара отправились танцевать, а за столом остались сонная Дина, спокойная Ребекка, повеселевший Аарон и непривычно буйный Вилен.

– Вы все идете сегодня встречать рассвет на смотровой площадке? – задорно спросил последний.

– Да, я иду! – тотчас же взбодрилась Дина.

Аарон также закивал, но Ребекка нахмурилась:

– Так на таверне программа не заканчивается…

– Конечно, нет! Завтра суббота, Ребекка! Суббота!

– Не уверена, что «доживу» до рассвета. Я рано встала сегодня…

– Да брось! – махнул рукой Аарон. – Странная ты стала – всю неделю избегала нас!

– Я не…

– Это все из-за Пьера! – воскликнул Вилен.

Ребекка раздосадовано вздохнула и подперла голову рукой.

– Правда? – накинулись на девушку Аарон и Дина.

– Тебе действительно не стоило пить, Вилен, – буркнула юная ведьма.

Дверь в таверну распахнулась, и внутри появился Пьер. Он поздоровался с несколькими людьми за другими столами, а затем стал пожимать руки Аарону и Вилену.

– Теперь уже не считаешь себя старым? – поддела Пьера Ребекка.

– Я вспомнил, что завтра выходной, и подумал: почему бы и нет?

– Ну, что я говорил? – громко воскликнул Вилен.

– О чем он? – поинтересовался Пьер, так и не садясь за стол, но ответом ему стали лишь смешки.

Ребекка лишь покачала головой:

– Я, пожалуй, домой пойду, – тихо сказала она и встала из-за стола.

– Что? Куда? – услышала девушка голоса ребят, но это ее не остановило.

Едва она поднялась на ближайший пирс, как ее нагнал Пьер:

– Ребекка, что-то случилось?

– Да ничего такого, – Ребекка остановилась. – На самом деле мне уже надоело там сидеть. Как сходил к Ариадне?

– Все нормально… она правда… я спросил ее про Двенадцатого Неизвестного, но, кажется, для нее это больная тема.

Ребекка немного занервничала:

– Да. Я знаю. Она и раньше едва начинала говорить о нем, так тут же замолкала. Вряд ли в ближайшее время она что-то расскажет о нем.

– Почему ты не говоришь ей про Танику?

Глаза Ребекки расширились.

– Я же знаю, что это была она, – продолжал Пьер. – Такая же устаревшая речь, реверанс. Про сходство с фотографией я вообще промолчу. Даже не пытайся водить меня за нос.

– Хорошо, – девушка выдохнула. – Это была она. Доволен?

– Невероятно… – пробормотал юноша. – Нужно все сказать Ариадне!

– Нет, Пьер!

– Почему нет? Ариадна потеряла двенадцать близких людей, а сейчас выясняется, что, оказывается, один из них выжил! Ты не хочешь подарить ей надежду?

– Пьер, Таника ожила, потому что выпила всю кровь из твоей сестры!

Юноша на секунду застыл, а затем покачал головой:

– Точно… она появилась вскоре после этого… И вы так же ей помогали, как мы с тобой помогаем Ариадне?

– Мм… не совсем… долгая история… Понимаешь, если хочешь кого-то воскресить – нужно, чтоб кто-то умер взамен. Меня беспокоит, что Ариадна все время просит свою колдовскую книгу. Боюсь, она хочет повторить свою попытку. Если рассказать ей про Танику – она догадается, что потребуются человеческие жертвы, и тогда беды не миновать. Прошу, Пьер, не говори ей ничего! По крайней мере пока.

Пьер кивнул, но на его лице все еще можно было разглядеть растерянность и недоумение:

– Почему она тогда так быстро уехала? Так еще и с Эрлом?

– Мне… нам показалось, что от нее тоже не стоит ждать ничего хорошего…

– Ах, да… безрассудная, манерная…

– А Эрл и так собирался уехать… у него были проблемы с армией.

– Вот это вы аферу провернули, – усмехнулся Пьер и снова покачал головой. – То есть где-то, помимо Таники бродит еще двое оживших? И значит… значит, Джози тоже можно было вернуть…

– Пьер…

– И вы даже ничего не сказали. Все отрицали, – бормотал он. – Даже Норман… даже Норман!

– Кому-то пришлось бы умереть, ты вообще меня слушаешь?

– А может, я бы за нее умер?! – рявкнул юноша.

Фыркнув, он быстрым шагом спустился с пирса в свою лодку. Делая резкие движения, он стал отвязывать суденышко.

– Пьер, прошу… – мямлила Ребекка, но парень делал вид, будто вовсе не обращает на нее внимание.

Он завел мотор, и лодка понеслась вперед, через пролив. Девушка стояла и смотрела ему вслед, пребывая в раздумьях: ей не хотелось идти домой и сидеть там с испорченным настроением в одиночестве, но, с другой стороны, с тем же настроением явно не получилось бы веселиться в таверне. Помявшись с одной ноги на ногу, Ребекка махнула на все рукой и запрыгнула в свою лодку, решив, что сейчас спокойный сон будет лучшим лекарством от всех невзгод.

На следующий день Ребекка вовсю практиковала магию, пытаясь сдвинуть с места большой книжный шкаф. Шкаф двигался, но очень медленно, буквально миллиметр за миллиметром. Вдруг в дверь постучали. Ребекка резко опустила руки – шкаф качнулся, и из него выпало несколько книг. Девушка недовольно хмыкнула и направилась открывать дверь.

– Вилен? – удивилась она.

У юноши были красноватые глаза и несколько осунувшееся лицо.

– Я вижу, рассвет вы дождались, – усмехнулась девушка, а он скромно улыбнулся.

– Я хотел извиниться за вчерашнее. Зря я поддался на провокации Макса.

– Ничего… я не держу зла.

– Мне показалось, ты сильно расстроилась.

– Нет, правда… ну, только поначалу. Но я же знала, что ты не хотел меня обидеть.

– Да… не хотел. В общем, я пойду. Извини еще раз, – он спустился на две ступеньки по крыльцу, а затем обернулся. – И, если захочешь, приходи сегодня в таверну. Мы там будем допоздна.

– Хорошо. Я как раз очень поздно и приду. До встречи!

Ребекка закрыла дверь и выдохнула. Вернувшись комнату, девушка с помощью магии убрала книги в шкаф и, довольная, потерла руки.

Когда солнце зашло, Ребекка, взяв пару яблок и хлеб в мешке, направилась к тропе, ведущей на холм. Она была уверена, что сегодня Пьер и не подумает составить ей компанию, но ошиблась: едва девушка стала подниматься наверх, как услышала чей-то топот.

– Так и думал, что это ты, – задыхаясь, произнес он.

Вобрав в грудь побольше воздуха, он начал говорить:

– Прости, я вчера погорячился. На вашем месте я бы, наверное, тоже все скрыл.

– Все хорошо, Пьер. Я понимаю. Тебе тоже пришлось несладко.

– Вот и хорошо, – улыбнулся он. – Пока она не освоится, я ничего ей не скажу про Танику и остальных, не волнуйся. Ну что, идем?

Оказавшись в лесном доме, Ребекка и Пьер расположились в большой комнате. Девушки сели на диван, а юноша принес себе стул из кухни.

– Как твои дела, Ариадна? – поинтересовалась Ребекка.

– Сносно, – ответила та. – Но я хочу в город.

– Хорошо, но мы сначала должны научить тебя говорить по-современному. А еще… нужно, чтоб ты выглядела по-другому.

– Но ведь все, кто мог меня знать уже померли!

– Да, – вмешался Пьер, – но у некоторых людей остались фотографии вашей семьи. Я бы подстраховался.

– Не вижу другого выхода, кроме как заклинание хамелеона, – сказала Ребекка.

Ариадна в ужасе приподняла брови:

– Я не буду ходить в чужом обличье! Ни за что!

– Ладно-ладно! – поспешила успокоить ее Ребекка. – Этот вопрос может подождать. Сначала мы научим тебя языку и расскажем про все изменения, произошедшие за пятьдесят лет. И начнем завтра, хорошо?

Девушка кивнула и пробормотала:

– Да. Но я останусь самой собой…