Текст книги "Маромонт. Город оживших теней"

Глава 5

Теперь в комнате у Ариадны накопилась куча книг, газетных вырезок и даже два учебника по языку. Лишь прерываясь на еду, девушка целыми днями читала и изучала их, а к вечеру ждала своих учителей – Ребекку или Пьера.

– Ты что-нибудь слышала о кинематографе? – спросил юноша Ариадну одним осенним вечером. Он сидел рядом с ней на кровати, освещая фонарем газету с новостью о показе самого первого фильма.

– Да, – ответила она. – Он же появился в 1895-ом.

– Так и есть. Но теперь кинематограф может быть у каждого дома… мм, если, конечно, есть деньги.

Пьер показал достал из под стопки газет в руках вырезку, на которой была фотография телевизора – крупной коробки с маленьким экраном, поверх которого располагалась большая линза:

– Вот, это телевизор.

– И он… показывает кино?

– Да. Если включить его, то кино будет в любое время, кроме ночных часов. И даже проектор не нужен. Я слышал, что уже изобретены цветные телевизоры.

– Изумительно!

– Лучше сказать «Здорово!»

– Здорово… – мрачно повторила Ариадна.

– Так-то лучше, – улыбнулся Пьер. – Вообще, ты делаешь успехи. Говоришь почти как мы.

– Вы ужасно говорите. И одеваетесь… особенно дамы… девушки, – Ариадна достала из-под кровати модный журнал, который ей как-то раз принесла Ребекка. – Как падшие… как проститутки, то есть.

Пьер засмеялся:

– А нам кажется, что это вы пятьдесят лет назад одевались как монахини. Ты привыкнешь…

– И прически ужасные, – продолжала ворчать Ариадна.

– А это хорошая идея, – юноша взял у нее журнал.

– О чем ты?

– Можно просто подстричь тебя и сделать челку, чтоб пол-лица закрывала. Никто тебя точно не узнает. Смотри, как здесь.

Девушка скривилась:

– Она же подстрижена как юнец… как мальчик! – бросила ведьма Малдир, глядя на фото молодой женщины с каре и приглаживая свои длинные волосы ниже талии.

– Ты что, это типично женская прическа! В двадцатые и то короче стриглись. А еще у меня дома завалялись старые очки.

Ариадна обреченно вздохнула:

– Кажется, полно на сегодня.

– Достаточно, – поправил ее Пьер и отложил газеты. – Завтра мы придем вдвоем с Ребеккой. Не забывай читать книжки!

С наступлением рабочих и учебных будней ребята в таверне собирались только по пятницам, субботам и воскресеньям. В эти дни Ребекка либо отправляла Пьера к Ариадне в одиночку, либо после встречи с воскресшей ведьмой торопилась на Эверут.

Так прошел почти целый месяц. Близился сентябрьский праздник полнолуния. Само полнолуние приходилось на четверг и, чтобы как можно больше людей могло присутствовать, его было решено перенести на субботу.

Поздним вечером, за день до праздника, компания молодых людей уже начала расходиться после своей встречи, которую в этот раз решили разнообразить игрой в пантомиму. Как обычно, Вилен и Ребекка попрощались со всеми и направились к пирсу.

– Не представляю, как ты отгадала мое слово «абстракция»! – восторгался Вилен по дороге.

– Сама не знаю, – усмехнулась Ребекка. – Меня просто в какой-то момент осенило!

– Я думал, это просто невозможно!

Они поднялись на пирс и залезли в свои лодки.

– Раньше ты на другой лодке приезжала, – заметил Вилен.

– Я продала ее.

– Неужели дела так плохи?

– Как оказалось, на одних эликсирах не проживешь, – грустно улыбнулась Ребекка. – Ну, ничего. Наверное, устроюсь в Ландорф на нормальную работу.

– Если что… если что, я мог бы помочь тебе… если тебе что-то нужно.

– Нет, правда, все хорошо, – она завела мотор. – До встречи на празднике!

Ее лодка тронулась с места и направилась к Соркаду.

– До встречи, – тихо произнес Вилен ей вслед.

В парке над сценой висел транспарант с цифрой «2». Было прохладно, но день выдался сухой и не очень ветреный. Уже почти стемнело, но люди продолжали стекаться в парк. На прилавках появлялись еда и напитки. Как обычно, начало праздника ознаменовалось веселой музыкой в исполнении саксофонистов и гитаристов, которая по традиции игралась до речи и минуты молчания, чтобы немного разогреть народ. Несколько человек пустились в пляс перед сценой.

Причалив к пирсу, Ребекка с предвкушением в душе пошла к парку. Раздававшийся рок-н-ролл был действительно зажигательным, и ноги были готовы сами пуститься в пляс. Улыбаясь, девушка смотрела на танцующих, но сама пока не решалась к ним присоединиться. Неожиданно ее кто-то взял за руки и стал кружиться с ней. После нескольких оборотов он остановился, взяв девушку за плечи.

– Вилен! – рассмеялась девушка и, слегка пошатнувшись, тоже ухватила его за плечи.

Ничего не говоря, юноша смотрел ей в глаза. Он словил себя на мысли, что никогда еще не был с ней так близок. Мысли путались в голове, казалось, она что-то говорила ему, но он ничего не слышал вокруг, даже громкой музыки.

– Вилен! Тебя дядя зовет! – рявкнула Ребекка.

– Что? – парень обернулся и увидел, как Эд широким жестом руки манит его к себе. – Ах, да. Прости.

Он отпустил ее и торопливо устремился к своему дяде. Девушка хотела направиться вглубь парка, чтобы найти остальных ребят, но как только она прошла мимо пары столов, музыка стихла – настало время для речи, и Ребекке пришлось вернуться к сцене. Ко всеобщему удивлению у микрофона встал Хитклифф.

– Жители Маромонта! Я рад вас приветствовать на празднике полнолуния.

Несмотря на то, что эмоции Хитклиффа были явно вымученными, присутствующие все же разразились аплодисментами.

– Как вы знаете, мы начали отсчет заново. Теперь мы будем считать полнолуния без живых мертвецов. За то, что мы смогли начать этот отсчет, город должен быть благодарен Норману и Ребекке Кэнделлам.

Все, как и месяц назад, повернулись к Ребекке и стали хлопать ей. Чествование настолько затянулось, что девушка боялась умереть от волны смущения, нахлынувшей на нее. Она очень жалела о том, что здесь не было Нормана. Как только все утихло, Хитклифф продолжил:

– И тем не менее – новая эра нашей жизни не означает, что мы забудем о старой. Почтим же память тех, кто отдал жизнь за те 687 полнолуний.

На минуту город полностью затих, и все люди склонили головы. Шумели лишь ветер, осенние листья и волны Саливера.

– Спасибо! А теперь небольшой сюрприз.

Из-за сцены несколько мужчин выкатили нечто под тканью – полтора метра в высоту в форме конуса. Как только ткань была сорвана, взору людей предстала большая соломенная фигура зомби, стоящая в металлическом чане. Толпа радостно заулюлюкала и освободила место перед сценой, выстроившись в полукруг. Хитклифф поджег самодельный факел и, немного помедлив, притронулся им к фигуре. Люди разразились воодушевленными возгласами и аплодисментами. Снова заиграла музыка. Кто-то стал расходиться по парку, но многие остались танцевать вокруг соломенного зомби.

– Ох, вот это да! – услышала Ребекка голос позади себя.

– Пьер, ты пропустил все веселье, – раздосадовано вздохнула девушка. – Надо было просто сказать Ариадне, что мы сегодня не придем. У нее же есть все необходимое, и за день без кого-то из нас она бы не пропала.

– Не беспокойся, Ребекка. Тихие посиделки с Ариадной мне импонируют больше, чем эти массовые празднования. И знаешь, я думаю, она готова.

– Значит, завтра начнем воплощать наш план в жизнь. Ты будешь что-нибудь есть? Я ужасно голодная.

Побродив по лавкам, юноша и девушка набрали себе пирожков, взяли попить по стакану кваса и стали искать привычную компанию. Ребята сидели за большим столом примерно в центре парка и уплетали все, что смогли донести в руках. Ребекка и Пьер нашли свободные места и приземлились на лавочку. Здесь были почти все постоянные посетители таверны в выходные, включая Эллу и Ноа. Увидев вновь прибывших, Макс стал оглядываться:

– Что-то я не понял, а где Вилен?

– Его куда-то Эд позвал, – ответила Ребекка.

– А вон он, – Сара показала на один из столов позади.

За тем столом сидели Колтоны, Керекеши и Каминские и бурно смеялись. Поймав взгляд Вилена, Макс попробовал переманить друга, но тот лишь отрицательно покачал головой.

– Кажется, его держат там силой, – усмехнулся Аарон.

– Что за глупости, мы же взрослые люди! – буркнул Макс.

– Мм, – Элла призадумалась, – кажется, у доктора Каминского сегодня день рождения. Он же двоюродный дядя Вилена; одна семья, как говорится…

– И что? У нас пол-Маромонта родственники… Ничего, Вилен посидит да придет… А сейчас, может, кто-нибудь скажет тост?

Тем не менее Вилен так и не пришел к друзьям до самого окончания праздника. Один раз Макс даже подошел к столу, где сидел его друг, пытаясь вытащить его оттуда, но эти попытки ни к чему не привели. Вскоре Эд с Виленом и вовсе встали из-за стола, направившись в сторону пирса. Макс и Аарон стали отчаянно зазывать друга, но его дядя, казалось, вцепился в племянника невидимой мертвой хваткой, отчего последнему пришлось делать вид, якобы у него много дел, да и вообще пора спать.

Ребята недоумевали, что происходит, и до конца вечера так и не смогли понять, почему Эд с Виленом так себя вели. Лишь Ребекка сидела сжавшись и подозревала, что, возможно, все это как-то связано с ней…

Следующим вечером Пьер и Ребекка вместе пришли к Ариадне. Девушку усадили на стул, а ее плечи закрыли большим куском ткани. Ребекка с помощью гребня зачесала часть волос ведьмы Малдир вперед, чтобы сделать из них челку, а затем взяла в руки ножницы:

– Ариадна, ты уверена?

– У меня есть выбор? Я умерла с этими волосами – возможно, пора начать жить заново.

Ребекка собрала в руку все волосы девушки, кроме тех, что остались спереди, и посмотрела на Пьера. Он одобрительно кивнул. Слабый звон металла ножниц, и охапка волос опустилась на пол. После этого Ребекка почувствовала себя намного смелее и стала без промедления ровнять волосы своей подопечной.

– А ты профессионал, – улыбнулся Пьер.

– Смеешься? Это моя первая проба, я буквально действую на ощупь!

Спустя полчаса Ребекка могла с неуверенностью, но облегчением сказать, что закончила. Пьер задумчиво осмотрел Ариадну:

– По-моему, хорошо получилось. Последний штрих! – он достал из футляра свои очки и, присев перед девушкой на корточки, надел их на нее. – В них не очень сильные линзы, но лучше не носи их в доме, а то может ухудшиться самочувствие.

Однако, оглянувшись вокруг, Ариадна с улыбкой произнесла:

– На самом деле все стало гораздо лучше видно.

– Видимо, годы сидения в пещере подпортили тебе зрение, – заключил Пьер.

Ребекка дала Ариадне карманное зеркальце, и та взглянула на свой новый образ: в отражении на нее смотрела девушка с каре чуть длиннее линии подбородка и густой челкой, закрывающей лоб до бровей. На глазах были очки с овальными линзами в тонкой металлической оправе.

– Непривычно… – пробормотала девушка. – Я же недурно… то есть хорошо выгляжу по современным меркам?

– Очень хорошо, – подтвердил Пьер.

– Очки, правда, будет лучше заменить на женские, – скривилась Ребекка.

– Я бы не сказал, что это сильно в глаза бросается, но потом можем купить новые.

Ведьма Кэнделл кивнула, но затем резко изменилась в лице:

– Боже… Пьер, который час? Мне нужно срочно в таверну!

– Полдесятого.

– Я побежала.

Ребекка попрощалась с Пьером и Ариадной и выбежала из лесного дома. Юноша остался на некоторое время и помог Ариадне собрать волосы с пола – часть из них молодые люди намеревались продать, а мелкие клочья можно было лишь выбросить.

Оказавшись в таверне, Ребекка застала ребят скорее скучающими, чем веселящимися: карты были разбросаны по столу, в бокалах пузырились незаконченные напитки. К ее удивлению, Вилен тоже был здесь как ни в чем не бывало. Девушка выдохнула и приземлилась на стул между Максом и Аароном.

– Мы уж думали ты снова нас избегаешь, – сказал Аарон.

– Нет, – задыхаясь, ответила она. – Как видите, торопилась к вам на всех парах. А больше не будем играть?

– Прости, мы уже иссякли, – сонно произнес Макс. – Скоро уходим, так как почти всем рано вставать.

– Жаль…

– Ты то игнорируешь наши встречи, то поздно приходишь. Что ж так?

– У меня были дела весь месяц, но я все уладила и завтра наконец перееду в дом Ломуров.

Все приподняли брови.

– Вот это новость, – протянула Сара. – Эрл оставил тебе его?

– Одна в таком просторном доме, – мечтательно заулыбался Аарон. – Говорил же вам, надо было подружиться Эрлом.

Те, кто еще не заснул, громко рассмеялись.

– Честно говоря… об одиночестве я тоже позаботилась, – тихо проговорила Ребекка. – Я развесила в Ландорфе объявления о сожительстве, и одна девушка уже откликнулась. Она прибудет послезавтра.

– Боже, да кому придет в голову переезжать из Ландорфа в эту дыру? – поморщилась Элла.

– Тем, кому в Ландорфе жизнь влетает в копеечку! А раз зомби теперь нет, то не такая уж это и дыра.

Все молча согласились, и через несколько минут после окончания разговора ребята повставали из-за стола. Как обычно, Вилен и Ребекка, попрощавшись со всеми, вдвоем направились к пирсу.

– Ребекка, если хочешь, я завтра вечером после учебы могу помочь тебе с переездом, – предложил Вилен.

– Спасибо, я буду только рада. На этот раз я точно перееду, обещаю!

Парень усмехнулся.

– Но… – продолжила она, когда они подошли к своим лодкам. – У тебя не будет из-за этого неудобств?

– О чем ты?

– По-моему, Эду совсем не нравится то, что ты со мной общаешься…

– Что? Да нет же, он вчера забрал меня из-за того, что у доктора Каминского был день рождения, а они наши родственники и соседи.

– Но Эд совсем не отпускал тебя!

– Не бери в голову, – Вилен положил ей руку на плечо. – До встречи завтра вечером?

– До встречи.

Рассекая воду в проливе, Вилен думал о том, насколько права оказалась Ребекка насчет истинных помыслов его дяди. И хоть сам Эд Колтон ни слова не сказал о Кэнделлах, юноша чувствовал, как всеми силами тот негласно пытался отвадить свою семью от общения с ведьмами. Вцепившись своей невидимой хваткой.

Глава 6

– Тут такое дело, – начал говорить Пьер за семейным ужином в понедельник вечером, – у нас в нотариальной конторе уже второй сотрудник слег с гриппом…

Стол, накрытый белой скатертью, кишел различной домашней утварью. Марго звякала ложкой, размешивая чай с сахаром, Мадлен скрипела вилкой о тарелку, а Франсуа наливал компот в чашку, отчего раздавалось бульканье. Пьер на секунду отвлекся на все эти звуки, и неудивительно: ведь все, что он сейчас говорил, было абсолютным враньем, отчего становилось совершенно не по себе и хотелось просто провалиться сквозь землю.

– В общем, – продолжил он, – завтра приходят очень важные клиенты, и мне буквально придется работать за троих. Начальник сказал, дел много и прийти надо будет пораньше.

– Во сколько? – поднял голову Франс.

– К пяти утра.

– Ого, – все трое вскинули брови.

– Но не волнуйся, – обратился Пьер к отцу. – Я возьму лодку у Ребекки.

– Тогда хорошо, – кивнул тот и отхлебнул компот.

– И вечером приду чуть позже. Нужно будет из Ландорфа забрать одну девушку… она собирается жить у Ребекки.

– Надо же, – пробормотала Мадлен. – Ее родственница?

– Нет… просто откликнулась на объявление о сожительстве. Ребекке нужны деньги, да и одной жить тоскливо. Поэтому она и решилась на такой шаг.

– Хорошее решение, – подметил Франс.

Оглядев всех членов своей семьи, Пьер убедился, что они безоговорочно поверили в его слова, и после этого с облегчением откинулся на спинку стула.

Встав в пятом часу утра, Пьер собрал свой рабочий чемодан и тихо вышел из дома. Ему пришлось идти в полной темноте до южного пирса, который находился близко к дому Кэнделлов. Ребекка была уже на месте: она стояла у дороги и ежилась от ветра в своем легком пальто.

– А где Ариадна? – шепотом спросил Пьер.

– В лодке.

Юноша поднялся на пирс и увидел на дне суденышка очертания девушки и большой сумки рядом с ней.

– Ариадна, ты спишь там?

Ничего не говоря, она тотчас же села, освободив место Пьеру, и на всякий случай сильно согнулась, чтоб ее точно никто не увидел. Парень стал залезать в лодку.

– Во сколько вы вернетесь? – осведомилась Ребекка.

– В шесть. Ты должна успеть к этому времени переехать.

– Успею, – уверенно ответила девушка, вспомнив, что Вилен приедет ей помогать уже в три. – Удачи вам!

Лодка с ревом понеслась вдоль Саливера. Ариадна в первую секунду даже испугалась, но затем стала с воодушевлением наслаждаться поездкой. Не выдержав, девушка рассмеялась:

– Как здорово! – воскликнула она. – Так быстро!

Как только лодка вышла из пролива в открытое море, ведьма Малдир прикоснулась кончиками пальцев к воде, ощущая как гладь моря проносится под ними. Ариадна продолжала заливисто смеяться, пока Пьер управлял суденышком с улыбкой на лице. Как только они причалили в Ландорфе, юноша взобрался на пирс, подал Ариадне руку и стал задумчиво оглядываться, пока она протирала свои очки от морских брызг и поправляла берет.

– Итак, – сказал он, – мой рабочий день начинается через три часа.

– И что мы все это время будем делать?

Пьер снова погрузился в свои мысли:

– Что ж… можно начать с прогулки по набережной, – он подставил свой локоть, чтоб Ариадна могла взяться за него, но девушка совершенно растерялась.

– А разве… – еле слышно произнесла она. – Разве это допустимо?

– Мы же тебе приносили книги и журналы. Ты разве не читала их?

– Читала, разумеется, но в книгах же бывает вымысел. В мое время незамужней девушке недопустимо было даже просто оставаться наедине с мужчиной. А сейчас мы вдвоем да еще такой темной ночью.

– В наше время все эти правила больше не действуют. Ну, почти все, – он кивнул ей на свой локоть.

– И никто не осудит?

– Никто.

Глубоко вздохнув, она все же решилась и оперлась о его руку.

– Вот и славно, – улыбнулся Пьер. – А теперь пойдем вдоль набережной.

Ариадна все еще чувствовала себя неловко, но ощущение свободы позволяло ей немного расслабиться: после нескольких лет скрытной жизни и последнего месяца обитания в лесном доме она рада была наконец выйти в мир, отбросив все опасения. Девушка вдохнула осенний ветер полной грудью и позволила себе забыть обо всем, что ее волновало.

Город постепенно оживал. После набережной Пьер с Ариадной отправились бродить по улицам, где сновали немногочисленные люди: в основном это были рабочие, которые спешили на заводы. Три часа пролетели незаметно, и Пьеру уже пора было на в нотариальную контору, которая находилась в переулке, отходившем от главной улицы Ландорфа. Напротив конторы в ярком кирпичном здании находилось небольшое кафе. Юноша повел девушку туда. Они уселись за столик у окна, и, заказав по чашке кофе, Пьер стал посвящать Ариадну в планы на сегодняшний день:

– Тебе придется ждать меня здесь, – назидательно произнес он. – Видишь здание напротив? Там я работаю. Чаще всего сижу за столом у того окна на втором этаже.

Девушка нашла глазами нужное окно и понимающе кивнула.

– Можешь почитать книжки, – Пьер слегка пнул сумку, лежащую под столом, – тебя никто отсюда гнать не будет, тем более в будний день. Прошу не уходи отсюда. Я должен видеть тебя.

– Хорошо. А перед кафе можно будет прогуляться?

– Да. Только не уходи далеко – Ландорф сильно изменился за пятьдесят лет, и ты можешь заблудиться. В час у меня обеденный перерыв, я спущусь к тебе.

Допив кофе, он полез за бумажником и вытащил несколько купюр и монет:

– Это за кофе и еще останется, если захочешь поесть.

– Какие интересные… в наше время они по-другому выглядели, – протянула девушка рассматривая деньги.

– Все, я пойду, – он поспешно встал из-за стола. – Не скучай здесь. Да, и обязательно еще раз продумай свою легенду!

На улице уже совсем рассвело, но еще было холодно, поэтому первые часы девушка решила провести в кафе. Она читала «Дни моей печали», периодически прерываясь, чтобы высмотреть Пьера в окно. Он тоже постоянно поглядывал на нее и, казалось, делал это чуть ли не каждые пять минут. Чем ближе был обеденный перерыв, тем больше юноша успокаивался. Ариадна в свою очередь почувствовала себя ужасно голодной, но ей не составило труда заказать обед: видимо, правила этикета в кафе остались прежними с прошлого века.

В час дня Пьер наконец вышел из своей конторы. Он взял сумку Ариадны, и они вместе направились в прибрежный парк, где разместились на лавочке среди осенних кустов и деревьев.

– Итак, мы должны все повторить, прежде чем вернемся в Маромонт. Что у тебя с именем? Ребекка жаловалась, что ты выбрала парочку, но они очень похожи на твое настоящее.

– Я не хочу сильно менять имя, – насупилась девушка. – Мне нравится Арина.

– Но… послушай, разве ты не хочешь избежать любых подозрений, которые могут возникнуть?

– Тогда Дарина.

Пьер раздосадовано вздохнул:

– В нем есть все буквы твоего настоящего имени!

– Тогда Ада! – вспылила девушка. – Это последний вариант.

– Ладно, пусть будет по-твоему, – фыркнул юноша. – Хоть не так похоже. Но я буду очень рад, если ты придумаешь что-то другое до нашего отъезда. А что с легендой?

– Мне двадцать два года, я воспитывалась в приемной семье в Рогвуде, но я не ладила с родителями, поэтому месяц назад переехала в Ландорф. С работой не срослось, денег на проживание имеется мало… то есть денег у меня мало. Поэтому решила приехать в Маромонт.

– Постой-ка, – Пьер прищурился, – сколько тебе было лет на момент смерти?

– Двадцать два.

– Да ты с ума сошла!

– Хорошо, пусть по легенде мне будет двадцать! – неохотно сказала девушка. – А через несколько месяцев исполнится двадцать один. Доволен?

– Зачем ты так, я же ради тебя стараюсь. В каком году ты родилась?

– В 1880-ом.

– По легенде, Ариадна!

– Сейчас посчитаю, – она задумалась. – В 1935-ом.

– Отлично, – Пьер вздохнул с облегчением. – Давай теперь попробуем все повторить.

Ариадна обреченно закатила глаза и откинулась на спинку лавки.

После того как Вилен и Ребекка донесли все сумки из лодки до нового дома юной ведьмы, парень стал помогать ей складывать банки с вареньем и засоленными овощами в небольшой погреб, вход в который находился в расширяющемся конце коридора, похожем на вторую гостиную. Ребекка, сидя на полу, подавала Вилену банки вниз, а он, находясь фактически под землей, ставил их на полки.

– Это все, – выдохнула девушка и встала на ноги.

Вилен вылез из погреба по лесенке и закрыл крышку, ведущую в подвал. Ребекка застелила ее ковром.

– Спасибо тебе большое, – благодарно произнесла девушка. – Ты очень мне помог.

– Не за что, – мягко сказал он. – Зови, если что-нибудь понадобится. А теперь мне пора…

– Да? И ты не останешься на чай? Как же я тебя отблагодарю?

– Не беспокойся об этом.

Она вздохнула с грустной улыбкой на лице и отправилась провожать юношу до калитки.

– Спасибо тебе еще раз, – немного помедлив, она крепко его обняла.

Он лишь молча улыбнулся, кивнул ей и пошел вниз по тропе. Ребекка вернулась в дом и стала разбирать остальные вещи в ожидании приезда Ариадны…

Вскоре после того как солнце скрылось за холмом Соркада, в дверь постучали. Ребекка с радостью встретила Пьера и Ариадну.

– Как все прошло? – спросила девушка, впуская гостей в дом.

– Все как по маслу, – кивнул Пьер.

Они расселись за столом на кухне: Ребекка разлила всем чай и предложила варенье.

– Пока мы шли от пирса до холма, Ариадной даже никто не заинтересовался, – сообщил Пьер. – В парке собственно почти никого и не было: только моя сестра с друзьями. В общем, все как обычно в будний день.

– Это хорошо, – произнесла Ребекка.

Ведьма Малдир лишь молча поглядывала на них, запивая варенье чаем. Пока Пьер рассказывал Ребекке о том, как они провели с Ариадной день в Ландорфе, время пролетело незаметно.

– Если вы не против, я пойду, – сказал он, полностью осушив свою кружку.

– Да, конечно, – Ребекка встала, чтобы проводить его. – Вижу, ты совсем не выспался.

– Еще бы.

Когда он ушел, Ребекка вернулась к Ариадне на кухню и стала прибирать стол.

– Так какое ты имя выбрала в итоге? – спросила ведьма Кэнделл.

– Ада. И не переубеждай меня! – поспешила защищаться девушка. – Оно почти не похоже на Ариадну.

– Пожалуй, – недовольно вздохнула Ребекка. – Все же лучше, чем Арина и Дарина.

– Куда я могла бы пойти спать? – зевнула Ариадна.

Хозяйка дома повела гостью в коридор и открыла ей дверь напротив – это была комната Донны Ломур, небольшая, но с просторной кроватью, зеркалом, комодом для одежды и тумбочкой. С этой комнатой соседствовало еще две: та, что дальше по коридору, была занята Ребеккой, а та, что располагалась почти у входа в дом, пустовала, и в ней было достаточно холодно. Ребекка решила, что комната Донны Ломур, будет идеальным вариантом для Ариадны.

– Располагайся. Будешь сейчас спать?

Девушка устало кивнула, и Ребекка оставила ее.

Ариадна проспала до раннего утра. Наконец, впервые за долгое время она почувствовала себя отдохнувшей. Мягкая кровать, красивая мебель… Ей уже приходилось бывать в этом доме в прошлой жизни. Она знала, что здесь жили хорошие люди, которые никогда бы не пожелали ей смерти, а потому она чувствовала себя дома.

Девушка посмотрела в окно. Оно выходило на восток, поэтому в окно пробивался белый свет, приглушаемый облаками, но отсюда не было видно ни Соркада, ни Саливера – только огород, за которым находилось заграждение, а дальше – плато с редкими деревьями, по бокам которого возвышались холмы. Собравшись с волей, Ариадна вылезла из кровати и выглянула в коридор – стояла абсолютная тишина. Решив, что Ребекка все еще спит, юная ведьма сначала хотела было походить по дому и осмотреть, как здесь все изменилось за пятьдесят с лишним лет, но вместе с тем ее манило чувство мягкости и уюта. Поддавшись ему, она запрыгнула обратно в кровать, достала из сумки «Дни моей печали» и, устроившись поудобнее, принялась читать…

Когда Ребекка встала, Ариадна услышала ее и выглянула из комнаты. Поприветствовав друг друга, девушки направились завтракать. Ребекка разогрела рукой вчерашнюю кашу и подала ее к столу.

– Я бы не хотела быть нахлебницей, – сказала Ариадной. – Ты ведь расскажешь мне, что к чему? Я бы тоже помогала тебе по хозяйству. Это ведь холодильник, да?

– Да, именно он, – подтвердила Ребекка. – Я обязательно тебе все расскажу. Ты чем-то расстроена?

– Нет, я просто… – Ариадна с силой натянула на лицо улыбку. – Я прочитала книгу «Дни моей печали».

– Ох… да, она грустная… трагичный конец…

– Но дело не только не в этом. Я не могу свыкнуться с тем, что все сильно изменилось за пятьдесят лет. Нравы… если бы в наше время все вели себя как главная героиня, случился бы ужасный скандал! Она оставалась с юнцом наедине, и они… вместе делили ложе. Валялись почти голые на пляжу…

– На пляже, – поправила ее Ребекка и стала убирать тарелки.

– …Пятьдесят лет назад это был бы позор на всю жизнь! Неужели сейчас это в порядке вещей?

– Возможно, так, как в книге, развлекаются только богачи, – сказала хозяйка дома, стоя перед окном и нагревая воду в чайнике. – В деревне нехорошо спать с юношей, если вы не женаты. Правда, я знаю, что так делают тайно. И потом обычно женятся.

– А ты так делала?

Ребекка поперхнулась от неожиданности:

– Нет, – отрезала она.

– Мм… Но ведь… гулять, держаться за руки и даже… целоваться, видимо, можно при всех?

– Конечно, можно, но не страстно, естественно, – усмехнулась Ребекка, продолжая колдовать над чайником. – Тебе кажется, что это ужасно?

– Я… я не знаю… возможно, это хорошо чем-то… Ведь я тогда так всего боялась.

Ведьма Кэнделл залила заварку кипятком и, поставив чашки с чаем на стол, снова села напротив Ариадны. Та вдруг шмыгнула носом, и ее глаза немного покраснели:

– Я ведь… я ведь тайно виделась с тем, кого вы называете… Двенадцатым Неизвестным, – девушка сжала губы, и из ее глаз вытекли слезы. – Нет-нет, мы с ним никогда… но даже то, что мы виделись, уже было достойно порицания. Я так боялась… Таника говорила, что выдаст нас… Родители меня бы просто убили…

Ариадна запнулась и закрыла лицо руками. Ребекка буквально застыла на месте. Опомнившись через секунду, она обошла стол, села рядом со своей гостьей и приобняла ее. Этот момент, которого ведьма Кэнделл боялась весь месяц, настал: Ариадна заговорила о Двенадцатом Неизвестном, и узнай Пьер, что того зовут Эрл, – все мигом бы рухнуло. Ребекка не знала, что делать.

– Я так боялась вам говорить про него, так как думала, – она утерла слезы, – что вы пристыдите меня…

– Ариадна, поверь, я с тобой, – ласково произнесла Ребекка. – Я никогда так не поступлю. Ты можешь делиться со мной всем, чем угодно.

Девушка благодарно покачала головой и уткнулась носом в плечо своей покровительницы, внутри которой не утихала буря. Ребекка искренне верила, что Ариадна избегала говорить об Эрле, просто потому что все еще любила его и слишком болезненно воспринимала его смерть. Но, видимо, почти пять лет жизни без него сделали свое дело: теперь ведьму Малдир больше заботили нравственные аспекты ее прошлого.

– Послушай, Ариадна, – тихо сказала Ребекка, когда девушка немного успокоилась, – лучше не говори об Двенадцатом Неизвестном Пьеру.

– Почему?

– Он положил на тебя глаз, – уверенно сказала хозяйка дома. – Мало ли… приревнует.

Ариадна смущенно заулыбалась.

– Вот ты и повеселела, – хлопнула Ребекка в ладоши.

– Что ж… может, покажешь мне все в доме?

Ведьма Кэнделл сразу же повела свою постоялицу в гостиную, где находился телевизор. Ариадна радовалась как ребенок, наблюдая за людьми на маленьком экране. Ребекка немного расслабилась: она знала, что на время решила возникшие проблемы, но долго на придуманное решение полагаться было нельзя. Оно дало лишь небольшую фору, запас времени, отведенный для того, чтобы найти способ обрубить все неурядицы на корню.