Текст книги "Учебник по лексикологии"

Помимо специфического отрицательного значения (перенос качества на его противоположный полюс), префиксальные морфемы в английском языке способны обозначать целый ряд родовых характеристик, видоизменяющих структуру целостного значения слова. Так, префикс re– обозначает воспроизводство изменения (readjust; rewrite); pre– обозначает предшествование чему-то более значимому (preamplifier; prearrange; preadolescent; pre-decimal) и др.

Наконец, следует выделить и ряд префиксов, выполняющих те же словообразовательные функции, что и суффиксы. Разница состоит лишь в том, что словообразовательные префиксы указывают на связь не непосредственно с корнем, а с мотивирующей основой – они представляют слово как результат преобразования другого исходного слова, конкретной части речи, а не как наложение родовой категории на корень, что в большей степени характерно для суффиксов. Примерами таких префиксов служат единицы типа en (ensnare, enable), as (assure). В глаголах, обладающих этими префиксами очевидна мотивирующая связь с определенными существительными или прилагательными: enable – give the means or authority to do something; able – having the capacity or power; assure – make sure, convince. (The Concise Oxford).

Отметим, что основным отличием префикса от суффикса в английском языке следует считать то, что все префиксы так или иначе взаимодействуют не непосредственно с корневым интегральным значением морфемы-корня, а представляют словесное значение как результат определенной переработки комплекса интегральной и родовой категории определенного слова, которое служит как мотивирующая основа для префиксального образования (kind – unkind; kindness – unkindness). Таким образом, категориальная специфика префиксов отличает их от того, каким образом родовая категория реализуется в словообразовательных суффиксах, в большей степени ориентированных на взаимодействие с корневой интегральной категорией.

Особый вопрос – слова с компонентами, сходными с отдельными словами типа out, over, under, in и др. (outflow; oversimplify; underskirt; input). Здесь интересно определить статус сегментов out-; over-; under-; in– и им подобных: имеем ли мы дело с морфемами-префиксами, обладающими родовым категориальным значением или же мы имеем дело с корневыми морфемами, сохраняющими интегральные категории, присущие словесным знакам out, over, under, in и т. д.? Дело в том, что рассматривая аффиксы, мы отметили их основное свойство: они не способны являться носителями интегральной категории и выступают в качестве сегментов, обозначающих определенные родовые характеристики, которые могут реализоваться только в составе целостного значения слова как носителя интегральной категории. Сегменты out, over, under, in и им подобные безусловно являются носителями интегральных категорий, обеспечивающих им возможность выступать в качестве самостоятельных слов. В связи с этим, необходимо определить морфологический статус таких сегментов в сочетаниях типа outflow. Тем более, что словари часто отмечают данные сегменты как префиксы, омонимичные соответствующим словам. Для того, чтобы более обоснованно ответить на этот вопрос, рассмотрим природу английского слова в зависимости от количества корневых морфем в его морфологической структуре.

Простые и сложные слова

С точки зрения их морфологической структуры слова в английском языке принято классифицировать в зависимости от количества корневых морфем в структуре слова. Слова, обладающие одной корневой морфемой называются простыми. Слова, в составе которых находится несколько корневых морфем, называются сложными.

Простые слова могут состоять как из одной корневой морфемы (go, here, we, snack), так и из корневой морфемы и аффиксов (beautiful, untrue, prehistoric). Критерием членимости слова на морфемы является факт существования в языке сегментов, на которые можно разделить данное слово. Сегменты, на которые мы можем поделить одно слово, обязательно должны встречаться в сочетании с другими сегментами в составе других слов при условии сохранения за ними одного и того же категориального значения. Принципы выделения сегментов, а также отнесения их к корням или аффиксам, мы подробно рассмотрели в предыдущем разделе.

Важнейшей частью простого слова является его корневая морфема, позволяющая слову выражать какой-то аспект человеческих переживаний, обусловленный необходимостью взаимодействия с окружением, на базе обозначаемой ей интегральной категории.

Помимо простых слов различной структуры, в английском языке существует большое количество слов, объединяющих в своем составе несколько корневых морфем. Рассмотрим данный тип слов подробнее. Сравним слова rain, bow и rainbow. Обратимся к словарным дефинициям данных знаков. Словарь The Concise Oxford предлагает следующие дефиниции соответствующих существительных:

rain – 1 a the condensed moisture of the atmosphere falling visibly in separate drops. b the fall of such drops. 2 (in pl.) a rainfalls. b (prec. by the) the rainy season in tropical countries. 3 a falling liquid or solid particles or objects. b the rainlike descent of these. c a large or overwhelming quantity (a rain of congratulations).

bow – 1 a a slip-knot with a double loop. b a ribbon, shoelace, etc., tied with this. c a decoration (on clothing, or painted etc.) in the form of a bow. 2 a device for shooting arrows with a taut string joining the ends of a curved piece of wood etc. 3 a a rod of horsehair stretched along its length, used for playing the violin, cello, etc. b a single stroke of a bow over strings. 4 a a shallow curve or bend. b a rainbow. 5 = saddle-bow. 6 a metal ring forming the handle of scissors, a key, etc. 7 US the side-piece of a spectacle frame. 8 Archery = BOWMAN 1.

rainbow – 1 an arch of colours (conventionally red, orange, yellow, green, blue, indigo, violet) formed in the sky (or across a cataract, etc.) opposite the sun by reflection, twofold refraction, and dispersion of the sun’s rays in falling rain or in spray or mist. 2 a similar effect formed by the moon’s rays.

Каждое их рассматриваемых нами существительных обладает своей семантической структурой и набором ЛСВ. Сравнивая категориальную структуру знаков-объектов rain, bow и rainbow, нам необходимо уяснить, является ли знак rainbow соположением знаков rain и bow (или их определенных ЛСВ) или же мы имеем дело с единицей, обладающей качественно новым целостным значением.

Структуры дефиниций подсказывают нам, что между данными тремя словесными знаками действительно существует категориальное сходство. Так, в дефиниции слова rainbow мы находим слово rain (in falling rain or in spray or mist). А в дефиниции слова bow находим ЛСВ 4b, который авторы словаря просто предлагают нам считать эквивалентом слова rainbow. Как нам следует трактовать эти закономерности?

Последовательность in falling rain, or in spray or mist в дефиниции слова rainbow определяет важное качество объекта, обозначаемого данным знаком – его нахождение в массах влаги определенного типа в атмосфере. The condensed moisture of the atmosphere in separate drops – один из важнейших компонентов категориальной структуры знака rain, присутствующий в целом ряде его ЛСВ (1 и 2). Вместе с тем, отметим, что данный семантический компонент не является интегральной категорией слова rain. Для структуры интегральной категории важнейшими признаками являются направленность движения определенного количества чего-либо (falling) и его структура (обязательное деление на равные составные части (separate drops; the descent of liquid or solid particles or objects). Таким образом, в составе слова rainbow сегмент rain не является словом, поскольку он не реализует своей интегральной категории – обозначения способности реагировать на воздействие направленной массы обособленных компонентов (от rain как явление погоды до a rain of congratulations). В структуре слова rainbow четко прослеживается лишь связь с одним из контекстов, характерных для слова rain. Словесное перечисление in falling rain or in spray or mist в словарной дефиниции сигнализирует нам о том, что основные свойства, образующие интегральную категорию слова rain, являются несущественными для слова rainbow.

Рассмотрим компонент bow в составе слова rainbow. Словарь предлагает нам рассматривать один из ЛСВ слова bow (4b) как полный эквивалент слова rainbow. Проверим, так ли это. Интегральной категорией слова bow является способность посредством усилия обеспечивать более связанное состояние какого-то элемента (bow – a slip-knot with a double loop; a tied ribbon; taut string; etc.). Интересно, что именно так и определяется первый ЛСВ слова bow в словаре WNW: anything curved or bent (a rainbow, oxbow). Как видим, и в словаре WNW слово rainbow предлагается как вариант одного из ЛСВ слова bow. Сравним интегральные категории двух знаков – bow и rainbow. Если для слова-объекта bow интегральной категорией будет переживание, обусловленное возникновением напряжения, связанного с определенным усилием, то для слова rainbow ведущим свойством будет расцвеченность в большое количество разных цветов. Об этом свидетельствует не только структура словарной дефиниции rainbow – существительного:

COD – an arch of colours…

WNW – an arc or ring containing the colors of the spectrum …,

но, что значительно показательнее, и словарная дефиниция прилагательного rainbow, представляющего собой случай мотивированной омонимии (конверсии).

В главе, посвященной омонимии, мы уже отмечали, что при мотивированной омонимии (конверсии) словесные знаки обладают одной и той же интегральной категорией при различии родовых категорий. Соответственно, структура значения конверсионного прилагательного rainbow может дать нам ключ к выявлению интегральной категории и у существительного. Вполне естественно, что словари предлагают нам следующие дефиниции:

COD – many-coloured

WNW – of many colors.

Признак цветовой вариативности полностью отсутствует в структуре ЛСВ слова bow. Более того, если рассматривать, как это предлагает нам словарь, один из ЛСВ слова bow и слово rainbow как синонимы, то мы должны предположить, что при мотивированной омонимии, слово bow должно демонстрировать те же закономерности. Однако, при естественности сочетаний типа a rainbow jacket; a rainbow pattern, a rainbow rug, появление наряду с ними сочетаний типа a bow jacket; a bow pattern; a bow rug представляется сомнительным. На этом основании в принципе можно усомниться в правомерности отнесения употребления знака bow в значении rainbow к одному из ЛСВ слова bow. Возможно, в данном случае мы имеем дело с усеченным вариантом слова rainbow, и элемент bow является семантически независимыми по отношению к словесному знаку bow. Либо мы можем предположить, что, обозначая радугу, словесный знак bow структурирует данный объект иначе, чем слово rainbow и, соответственно, употребляется при тех условиях, когда для говорящего не является существенным признак цветовой вариативности данного объекта. Чтобы окончательно решить данный вопрос, необходимо проверить большое количество употреблений обоих знаков в естественных речевых условиях. В любом случае, мы видим, что категориальная структура знаков bow и rainbow принципиально различна.

Анализ трех словесных знаков – rain, bow и rainbow – позволяет нам сделать вывод о природе сосуществования корневых морфем в структуре сложного слова. Так же как и простое слово, сложное слово обладает единой интегральной категорией, являющейся основой его целостного значения. Однако, если у простого слова носителем интегральной категории является корневая морфема, то в сложном слове носителем интегральной категории является комплекс корневых морфем. При этом, каждая из корневых морфем подвергается определенной семантической трансформации по сравнению со своей структурой вне определенного сложного слова. Сохраняя определенные семантические признаки, присущие корневой морфеме в качестве семантической основы простых слов, данная корневая морфема теряет свою категориальную полноту и вместе с другими корневыми морфемами, входящими в структуру сложного слова, образует новое категориальное качество – новую интегральную категорию, которая невыводима из семантических характеристик составляющих данное сложное слово корневых морфем. Сложное слово способно развивать свою собственную систему ЛСВ, не связанную с принципами полисемии слов, образованных на базе составляющих сложное слово компонентов. Так, слово rainbow развивает последовательность ЛСВ на основе своего интегрального признака вариативности цвета (WNW: 2. a multicolored array or assortment; 3. A wide range or selection).

Определив категориальную природу сложного слова, обратимся теперь к словам типа input; indoors; outside; overshadow. Имеем ли мы дело в данном случае с простыми словами, обладающими корневой морфемой и аффиксами, или же перед нами сложные слова, обладающие двумя корневыми морфемами (и, возможно, аффиксом – indoors)?

Рассматривая семантическую природу аффиксов, мы отмечали, что они не способны выражать интегральные категории, обеспечивающие базу словесного значения. Аффикс всегда выражает определенную родовую характеристику знака и не способен нести в себе информацию о более специфических свойствах человеческого опыта, связанных с функционально-оценочным отношением к необходимости взаимодействия с окружением по поводу потребностей.

Рассмотрим сегмент in в словах input и indoors. Словарь The Concise Oxford Dictionary предлагает нам рассматривать сегмент in как префикс:

in – prefix … in, on, into, towards, within.

Если мы сравним данное перечисление с интегральной категорией словесного знака in во всем многообразии его мотивированных омонимов – конверсивов – предлога, наречия и прилагательного, то мы увидим, что семантически то, что словарь предлагает нам считать префиксом, является элементом, обозначающим те же свойства опыта, что и знак in – отдельное слово.

Словесный знак in обладает широкой мотивированной омонимией и полисемией внутри каждого из мотивированных омонимов (конверсивов). При этом интегральной категорией данного словесного знака, присутствующей в каждом из ЛСВ каждого из омонимов, можно считать способность быть включенным в пределы, более узкие, чем исходные параметры ситуации. Достаточно сравнить словесные дефиниции ЛСВ предлога, наречия и прилагательного in:

preposition – expressing inclusion or position within limits of space, time, circumstance, etc.

adverb – expressing position within limits, or motion to such a position.

adjective – internal; living in; inside; confined to.

Отметим, что словарь COD трактует образования типа in-patient, in-joke как словосочетания, состоящие из прилагательного in и соответствующих существительных в структуре словарной статьи слова in. При этом, слово in-patient предлагается и как отдельная словарная статья в словаре: in-patient – n. a patient who lives in hospital while under treatment. Налицо явное противоречие. Отдельное слово – adj. internal; living in; inside (in-patient) трактуется одновременно как часть другого слова. Данное противоречие сигнализирует нам о проблеме, связанной с определением статуса сочетаний из нескольких корневых морфем в английском языке. Одновременно, оно является убедительным свидетельством в пользу того, что сегмент in в английском языке в любом случае не является префиксом, сохраняя за собой признаки корневой морфемы. В этом смысле предлагаемое словарем разграничение in – слова (rub it in; in bed; in-joke; in-patient; in-between); in – корневой морфемы (in-patient; in-law) и in – префикса (insight; influx) представляется мало убедительным. Во всех типах сочетаний сегмент in сохраняет за собой одни и те же основные семантические характеристики. Представляется, что в данном случае речь может идти о различии между in – самостоятельным словом и in – корневой морфемой, являющейся частью сложного слова. Судя по всему, логичнее трактовать сочетания типа in-patient; in-law; как сложные слова, в которых в результате семантической трансформации двух корневых морфем возникает новая интегральная категория, обеспечивающая семантическую целостность слова. Такие же семантические закономерности демонстрируют и слова типа inroad; insight; influx. Категориальная структура данных словесных знаков, также как и в случае со словом rainbow, с одной стороны, демонстрирует ряд семантических признаков, которые принадлежат каждой из корневых морфем, когда она функционирует в качестве базы для простого слова. Одновременно, структура интегральной категории представляет собой новую единицу целостного категориального значения.

Обратимся к слову input. Анализ его структуры свидетельствует о том, что и в данном случае мы имеем дело со сложным словом. Интегральной категорией данного словесного знака является способность положительно воздействовать на определенный процесс в какой-либо системе. Об этом свидетельствуют все словесные дефиниции внутри словарной статьи. Приведем лишь несколько из них: a place where … energy, information, etc., enters a system; the information fed into a computer; supply data, programs, etc., to a computer.

Словарная статья отмечает как наличие у данного знака мотивированной омонимии (input – n. & v.), так и широкую полисемию внутри данных конверсивов. В основе всей системы омонимии и полисемии знака лежат категориальные характеристики, являющиеся качественно отличными от категориальной структуры как знака in, так и знака put. При этом достаточно легко прослеживается наличие общих семантических характеристик у слова input c категориальной структурой слов in и put. От in в структуре слова input выявляется свойство включенности в определенное замкнутое пространство, а от put – направленность на данное пространство. Вместе с тем, интегральная категория, включающая данные семантические характеристики, принципиально отлична от интегральных категорий соответствующих словесных знаков in и put (положительное воздействие на определенную систему).

Наши наблюдения подводят нас к выводу о том, что сочетания типа input; overshadow; outshine и др. следует рассматривать как сложные слова, интегральные категории которых образованы в результате семантического взаимодействия различных корневых морфем в процессе формирования целостной интегральной категории, являющейся основным условием для существования отдельного словесного знака. Такие сочетания семантически отличны от сочетаний типа apple tree; silver chain; stone wall, в которых первый компонент выступает как слово-признак (прилагательное) относящееся к объекту, обозначаемому следующим за ним словом. В данных случаях мы, безусловно, имеем дело со словосочетаниями. В таких сочетаниях каждый из компонентов сохраняет за собой присущие им интегральные категории. Данные знаковые последовательности отражают синтаксические закономерности словесного моделирования ситуаций и не относятся к сфере формирования целостных словесных значений.

К сфере сложных слов также следует относить и прокомментированные нами ранее образования из нескольких связанных корневых морфем типа monolith; lithography; graphomania и т. д. Здесь отметим то, что структура сложного слова не всегда обязательно должна состоять только из корневых морфем. Как видим, в структуру сложного слова могут входить и различные аффиксы. Это, например, суффикс – y в lithography, обладающий специфическим категориальным значением, характеризующим определенный тип объектов, обозначающих сложный, созданных человеком аналитический процесс (lithology; philology; biology). Он обеспечивает определенную родовую специфику объекта – ср., например, с lithograph. К аффиксам относятся и так называемые интерфиксы, обеспечивающие соединение корневых морфем в некоторых случаях (сегмент о в слове graphomania).

Специфическим типом сложных слов следует считать образования, формально подобные словосочетаниям, написанные через дефис и выступающие в качестве прилагательных. Сравним две словесные последовательности:

Relatively few troubled and at-risk children;

Reduce child abuse and neglect by identifying children at risk of living in abusive homes.

В первой последовательности сочетание at-risk является сложным словом, обладающим целостным значением и выступающим в качестве неразложимого элемента ситуации – свойства объекта children. Во втором примере сочетание at risk является словосочетанием, в котором оба компонента реализуют самостоятельные категориальные значения. Значением предлога at является отношение, при котором слово risk выступает в качестве объекта, обозначающего параметр ситуации, на основании которого может быть осуществлено действие identifying.

Проблема образования новых слов

Мы рассмотрели основные принципы морфологической структуры английского слова. В лингвистической традиции часто определенные типы морфологических закономерностей принято называть моделями словообразования. Отметим, что подобный взгляд упрощает проблему происхождения слова в языке, представляя ее как формальный процесс использования какой-либо «словообразовательной» морфемы. Так, в традиционной лексикологии прилагательное beautiful будет трактоваться как слово, производное от существительного beauty, а прилагательное unreasonable как производное от прилагательного reasonable. Здесь возникает вопрос о содержательности термина словообразование в данной традиции. Дело в том, что реальность бытия языка показывает, что единицы beauty и beautiful; reasonable и unreasonable сосуществуют в языке и для употребления слов с более сложной морфологической структурой говорящие вовсе не синтезируют их каждый раз из более простых слов с помощью аффиксов. Трактовка морфологического строя языка как прямого отражения процесса формирования слов – это одновременно и упрощение проблемы возникновения словесного знака, и ее искажение. Если следовать логике теории словообразования, то может возникнуть иллюзия того, что в основе языка были простые односложные корневые слова, из которых постепенно возникали более сложные слова с помощью аффиксов. Данное представление противоречит истории языков. В индоевропейских языках вообще более архаичные языки всегда обладали более развитой системой аффиксации, чем более современные языки. Дело в том, что морфемный и словесный уровни – это различные уровни языковой системы. Существование аффиксов отражает определенные закономерности категоризации опыта, а не свидетельствует о вторичности слова, содержащего аффиксы по отношению к слову, обладающему лишь корневой морфемой.

В равной степени и мотивированная омонимия (конверсия) отражает специфику категориальной структуры различных слов, способных сохранять сходную форму. При этом, вряд ли имеет смысл искать первичность и вторичность для мотивированных омонимов (over как предлог и наречие, например; или love как существительное и глагол).

В принципе, традиционная лексикология далеко не всегда трактует словообразовательные модели так прямолинейно, как мы это представили выше. Часто делается оговорка о том, что производность слов следует понимать как словообразовательную мотивированность (Маслов Ю.С., 1987: 148). Словообразовательная мотивированность трактуется как наличие в языке слова, которое формально и по смыслу как бы «производит» рассматриваемое слово. При такой оговорке, термин «словопроизводство» является, безусловно, правильным по содержанию. Однако сама его внутренняя форма, описывающая категориальные связи внутри знаковых парадигм как отношения производности, постоянно «подсказывает» неверный образ процесса. Морфологические соответствия связаны не с производностью более сложных слов от более простых, а со способом обозначения определенных родовых категорий в языке. Здесь можно сделать вывод о том, что сам термин «словопроизводство» является не совсем удачным в этом контексте.

Вопрос о возникновении нового слова – вопрос чрезвычайно интересный и в такой же степени сложный. Мы видели, что изначально язык не возникает из какого-то одного слова. Словесность оформляется из сложных доязыковых ситуативных моделей, обладающих достаточно развитой знаковой структурой для того, чтобы в какой-то момент развития сознания дать возможность появиться внутренне дифференцированной фонетической знаковой системе, в которой изначально существовали знаки-объекты и знаки изменения. Дальнейшее развитие словесного состава языков определяется, прежде всего, развитием и усложнением словесных моделей опыта. Именно поэтому словопроизводство как процесс возникновения новых слов в языке следует рассматривать в прямой связи с определенными сферами речевой деятельности и со спецификой тех человеческих потребностей, которые в данной сфере удовлетворяются. Только тогда мы сможем создать последовательную теорию изменения словарного состава языка. Данная сфера исследования напрямую затрагивает природу высказывания и структуру словесных моделей опыта, образующих языковую картину мира. Поэтому в рамках данного курса мы не рассматриваем вопрос образования новых слов в английском языке.