Текст книги "Страна Качества 2.0"

ЭТО НОВЫЕ СЕРИАЛЫ, КОТОРЫЕ В ЭТОМ МЕСЯЦЕ СЛЕДУЕТ ОБЯЗАТЕЛЬНО СМОТРЕТЬ ЗАПОЕМ!
T – 13:13:05:53

Улица перед клиникой по лечению машин пустынна. На улице слишком жарко. Никто в такие дни, как этот, не выходит из дома. Электрохромные витрины клиники полностью затемнены.

Перед домом с визгом останавливается лимузин. Из него выходят Эрнст и Бертрам. Их зеленые спортивные костюмы создают неприятный контраст с белым автомобилем.

– Мы приехали, босс, – говорит Бертрам. – Она здесь.

Задняя дверь открывается, и циклоп выходит из машины. Его красный лак сверкает на горячем солнце. Секционированная камера сканирует заведение. Это клиника для лечения машин. «Шеф на обеде» – загорается надпись на дисплее двери.

– Вы останетесь дежурить здесь, на улице, – говорит циклоп. – Я хочу, чтобы мне никто не мешал.

Он размахивается, чтобы выбить дверь, но она говорит: «Не надо!» и открывается автоматически. Кукловод позволяет своему аватару войти в заднее помещение. В скудном свете, который пропускают затемненные стекла, он видит небольшой кабинет для лечения машин, который кто-то оборудовал с большим старанием, но совершенно безвкусно.

– Добро пожаловать! – говорит чей-то голос.

Циклоп оглядывается. В углу комнаты стоит очень большой чемодан на колесиках.

Потом он обнаруживает вибратор в виде дельфина, который красуется на полке подобно какому-нибудь диплому. Это необычно.

– Чем я могу вам помочь? – спрашивает незнакомый голос.

– Кто ты? – спрашивает циклоп.

– Я Никто.

– Никто?

– Это имя, которое мне дал мой хозяин.

– Это твой голос? – спрашивает циклоп. – Ты управляешь здесь системой «умного дома»?

– Совершенно верно.

Циклоп берет вибратор с полки и с восхищением рассматривает его.

– Я ищу молодую женщину, которая недавно вошла в эту клинику, – говорит он.

– О, если вы кого-то ищете, – отвечает Никто, – то вы наверняка хотите, чтобы я зажег вам свет.

Яркий свет наполняет помещение. У высокочувствительной секционированной камеры циклопа на некоторое время возникают проблемы с настройкой. Он ничего больше не видит. Он только слышит, что в углу, в котором стоял чемодан на колесиках, стонут уже не самые молодые петли. Металлический кулак вонзается в него совершенно неожиданно. Удар настолько сильный, что циклоп пролетает полкомнаты, разбив на своем пути кофейный столик и стеллаж.

Эрнст и Бертрам стоят тем временем перед дверью и беседуют о своем любимом сериале, ремейке «Игры престолов».

– Мне не нравится, что последний сезон так разительно отличается от оригинального сериала, – говорит Бертрам. – А так все было классно! Смерть… СЛЕДУЮЩИЙ СПОЙЛЕР БЫЛ ЗАБЛОКИРОВАН ДЛЯ ТЕБЯ С ПОМОЩЬЮ ОПЦИИ «БЕЗ СПОЙЛЕРОВ» КОМПАНИИ WHAT-I-NEED. Если ты в каких-то других книгах и во всем твоем цифровом коммуникационном обмене не хочешь больше наткнуться на неприятные сюрпризы, то зарегистрируйся немедленно с помощью одного поцелуя в опции «БЕЗ СПОЙЛЕРОВ» компании WHAT-I-NEED. «БЕЗ СПОЙЛЕРОВ» – СЕЙЧАС ТЫ УДИВИШЬСЯ!.. полна ужастиков!

– Н-да, – говорит Эрнст. – Я ничего не имею против того, что ЗАБЛОКИРОВАНО был убит ЗАБЛОКИРОВАНО, но думаю, что безумие ЗАБЛОКИРОВАНО в оригинальном сериале не было основательно мотивировано.

Когда позади них, в клинике, раздался грохот и клацанье, они лишь ухмыльнулись.

– Босс, кажется, получает удовольствие, – говорит Бертрам.

– Да. К счастью, нам не нужно после этого убираться, – говорит Эрнст. Он достает из кармана своего жакета батончик жисоса, откусывает от него и бросает обертку на землю.

Когда по звукам изнутри создается впечатление, что кто-то пытается разнести дом, Бертрам связывается с Кукловодом.

– Все в порядке, шеф?

– Никто меня ослепил![16]16
  В немецком языке в одной фразе может присутствовать только одно отрицание. Поскольку «Никто» уже является отрицанием, фраза может восприниматься как с отрицанием глагола («не ослепил»), так и без него («ослепил»). В данном случае Бертрам воспринял фразу с отрицанием, т. е. – «Меня никто не ослепил». – Прим. перев.


[Закрыть] – кричит Кукловод.

– Вас понял, – отвечает Бертрам и заканчивает разговор.

– Что он сказал? – спрашивает Эрнст.

– Он сказал, что никто его не ослепил.

– Ну, тогда ладно.

Оба кивают и некоторое время пристально смотрят вперед. Изнутри все еще доносятся какие-то звуки.

– Но вообще-то это какая-то довольно странная фраза, – говорит наконец Эрнст. – Почему он так сказал? «Никто меня не ослепил»?

– Да. Было бы круто, если бы это было похоже на новый сериал TODO про этого старого грека. Там ведь тоже ЗАБЛОКИРОВАНО сказал ЗАБЛОКИРОВАНО, что его зовут ЗАБЛОКИРОВАНО, прежде чем он его ЗАБЛОКИРОВАНО.

Оба переглянулись, а потом распахнули дверь.

Внутри они увидели циклопа, сидящего на пробивающем броню боевом роботе для тяжелых боевых действий и наносящего ему все новые мощные удары.

Все шло не так, как представляла себе Кики. Она была уверена, что Микки разложит циклопа на составные части, но в данный момент все выглядело наоборот.

– План В, – говорит Кики Ромео и выходит из замаскированного под проходную комнату пакетировочного пресса.

– Привет, пучеглазый! – кричит она.

Циклоп наносит боевому роботу последний увесистый удар, встает и мчится к Кики. Кики поворачивается и бежит назад в пакетировочный пресс. Но циклоп развивает нечеловеческую скорость. Он хватает Кики за руку и с такой силой притягивает к себе, что она сильно ударяется о его титановое тело и с помутненным сознанием остается лежать на полу пресса.

– О боже! О боже! – кричит Каллиопа. – Это совсем нехорошо. Совсем нехорошо.

Циклоп хватает Кики за волосы и поднимает ее. Она кричит от боли и пытается вырваться, размахивая руками и ногами. Если она попадает в циклопа, это причиняет боль только ей самой.

– Мне нравится, когда обороняются, – говорит циклоп смеясь.

Эта управляемая человеком машина – самая нечеловечная из всех, которые когда-либо встречались Кики. Впервые с ее детства, с того дня, когда ее спас Старик, она вновь ощущает страшную панику. Снова здесь этот, казалось бы, непобедимый монстр, который хочет ее убить. Кики борется с чувством беспомощности. Она ощущает над собой дуновение ветра. Прямо в лицо циклопа летит дрон. От неожиданности Кукловод отпускает волосы Кики, и она падает на пол.

– Кэрри! – восклицает Каллиопа радостно.

– Он летает! – удивляется Ромео.

Кики с помощью Каллиопы выползает из пакетировочного пресса.

– Двери! – кричит Кэрри, пытаясь уклониться от рук циклопа.

Ромео торопится к контрольной панели пресса и нажимает на большую красную кнопку, на которой Петер написал «Не нажимать!» С грохотом стальные двери пакетировочного пресса закрываются, разрывая при этом большие куски коралловых обоев. Как только двери закрылись, циклоп перестал двигаться.

Кики карабкается, постанывая от боли. Она активирует контрольный монитор пакетировочного пресса и смотрит на неподвижного аватара, который потерял контакт со своим мастером.

– В пакетировочном прессе все соединения с Сетью заблокированы, – говорит Каллиопа. – Интернет вещей не должен быть переполнен тревожными криками о помощи умирающих искусственных интеллектов.

– Я знаю, – говорит Кики.

Кэрри то взлетает в прессе вверх, то опускается вниз.

– Я могу летать! – кричит он. – Смотрите же! Я могу летать!

В этот момент секционированная камера циклопа загорается красным светом.

– Осторожно! – кричит Каллиопа, но уже слишком поздно. Молниеносно циклоп хватает Кэрри за колесное шасси и расплющивает его о стену.

Остальные машины в шоке.

– Как это возможно? – спрашивает Кики. – Как он может управлять им без связи?

Циклоп быстро оглядывается и со всей силы ударяет по стальной двери пресса. На двери образуется вмятина.

– О’кей! – восклицает Кики. – Сейчас не время это выяснять.

Она тянет за рычаг. Циклоп упирается в пресс. Какое-то время кажется, что он может ему противостоять. Кики увеличивает давление. Несколько секунд спустя в прессе лежит только очень тяжелый куб из аватара и дрона, обернутого коралловыми обоями. Кики растерянно рассматривает останки своего противника[17]17
  Я с готовностью признаю, что это необычно, когда противник в романе так рано оказывается побежденным, но что же делать? Вот так все и случилось.


[Закрыть].

Она с удовольствием вклинилась бы в системы циклопа, чтобы что-нибудь выяснить о его Кукловоде, но это больше невозможно. Ее немного покачивает от головокружения. Потом у нее начинается рвота.

Эрнст и Бертрам просто стоят с открытыми ртами в дверях. Им требуется некоторое время, чтобы переварить то, что коридор с коралловыми обоями оказался пакетировочным прессом. Наконец Бертрам берет небольшую одноразовую пусковую установку, которую он забрал у Толстяка Франка, направляет ее на дверь пакетировочного пресса и стреляет. Раздается оглушительный звук, и дверь пресса срывается с петель. Взрывная волна сбивает всех с ног и выбивает стекло витрины.

– Ты одурел? – кричит Эрнст. – Как можно пускать ракету в помещении, в котором ты находишься сам!

– Ладно! – говорит Бертрам. – После этого становишься только мудрее.

Гангстеры поднимаются на ноги, вытаскивают пистолеты и идут к прессу. Кики неподвижно лежит на полу.

– Привет, придурки! – раздается визгливый голос. – Я здесь.

Эрнст оборачивается, но видит только айпад качества с тонкими ручками и ножками. На его дисплее красуется огромная трещина. Эрнст направляет свой пистолет на планшет.

– Давай, Бродяга! Фас! – кричит айпад качества. Электронная собака бросается на Эрнста, впивается в его запястье своими острыми зубами и трясет его, пока Эрнст не отпускает оружие. Рана на его руке сильно кровоточит.

– Хорошая собака! – говорит айпад качества. – Ты хороший мальчик!

Бертрам хочет помочь своему коллеге, но казавшийся убитым боевой робот хватает его за ногу, и тот валится на пол. С механическим скрипом робот поднимается. Похоже, у него неважное настроение. Он все еще держит Бертрама за ногу и без труда поднимает его вверх, пока тот не повисает вниз головой. Робот набирает обороты и бросает Бертрама через растрескавшуюся витрину. Эрнст, спотыкаясь, вылетает из клиники. Собака стоит в дверях и лает ему вслед. Эрнст поднимает Бертрама и тащит его в лимузин. Едва они оказываются в машине, как лимузин срывается с места.

Некоторое время спустя Петер возвращается с обеда. Он уже был готов расстроиться из-за разбросанных оберток от жисоса перед дверью своей клиники, как увидел осколки разбитой витрины. Дверь открывается перед ним, и выражение лица Петера можно было вполне оценить как достойное того, чтобы попасть в Сеть в качестве мема. Под его изображением могла бы стоять подпись «Научно-технический прогресс?!?». В клинике вся, действительно вся, мебель разбита. В полу зияет огромная дыра. И даже красивые коралловые обои содраны со стен пакетировочного пресса. Петер, конечно, понимает, что такое совершенно невозможно, но на самом деле все выглядит так, будто кто-то запустил в клинике ракету. Его машины занимаются уборкой. Микки первым замечает приход Петера. Он поворачивается к своему хозяину и бормочет:

– Бастааааааа.

– Что ты говоришь!

Другие машины чуть смущенно поворачиваются к Петеру.

– Что это, черт подери? – кричит он. – Люди! Я ведь сказал, чтобы вы ничего здесь не ломали!

– Да, это так. Ты говорил, – бормочет Пинк и хихикает.

– Я не понимаю, что в этом смешного! – говорит Петер раздраженно.

– Что здесь непонятного, красавчик? – спрашивает Ромео. – Ты говоришь, что мы не должны здесь ничего ломать, а потом ты через час возвращаешься, а в клинике все перевернуто вверх дном. Это ведь забавно.

– Это совершенно не забавно! – кричит Петер.

– Эх, у тебя просто совершенно нет чувства юмора, – говорит Пинк.

– Да что ты? – парирует Петер. Потом он говорит: – Мужчина две панды плитш платш тринадцать песочных закрытых глаз бумм.

Секунду машины в недоумении смотрят на него, а потом взрываются громким смехом.

– Мужчина две панды! – визжит истерически Пинк.

– Плитш платш, – кричит Ромео и хлопает себя по голым бедрам.

– Бумм! – повторяет Микки, и его смех заполняет весь подвал.

– Гм, – мычит Петер. – Удивительно.

– Благодетель, – говорит Каллиопа и делает вид, будто она вытирает слезу от смеха из глаза своей камеры, – это без сомнения была самая смешная шутка, которую я когда-либо слышала.

Петер поднимает с пола вибратор в форме дельфина. На нем нет ни одной царапины. Потом он обнаруживает на полу следы крови.

– Что, черт подери, здесь случилось?

– Ну, точно мы сами не знаем, – отвечает Ромео.

– Будет лучше всего, если вы пойдете к ней, и она вам все объяснит, – предлагает Каллиопа.

– К ней? – переспрашивает Петер.

– Там, – кивает Ромео. – В постели.

Петер в спешке проходит через пакетировочный пресс в свою жилую зону. На кровати лежит Кики. Она кажется довольно измотанной.

– Привет, – говорит она. – Давно не виделись.

Историческое соглашение на Конференции по климату

– NEWS4U

Лидеры государств и правительств на Всемирной конференции по климату, проходящей в Кси-Джинпинг-Сити, договорились о том, что большинство из них в дальнейшем будет стремиться к ограничению глобального потепления до 1,5 градуса. Как всегда, необходимое для этого сокращение выброса СО₂ должно быть реализовано через двадцать-тридцать лет.

Президент Страны Качества Тони Партийный Босс положительно оценил результаты как исторический шаг в нужном направлении. Он обещал держать на контроле как наращивание усилий по защите климата, так и интересы топливной промышленности.

Институтом по изучению климата Соглашение, напротив, было подвергнуто резкой критике. В частности, сдвиг системы отсчета был назван «подлым трюком». Вместо того чтобы измерять глобальное потепление в сравнении с доиндустриальным уровнем, как это было ранее, теперь точкой отсчета является позапрошлая неделя. Более того, и блок фашистских государств, и многие страны, возглавляемые фундаменталистскими неолибералами, не согласились бы ни на какое урегулирование.

Особого внимания заслуживает инициатива предпринимателя Элона Председателя, который предложил высосать СO₂ из атмосферы и отправить его на ракетах на Марс, где парниковый газ незамедлительно будет использован для небольшого планетарного потепления. И затем добавил фразу, которая вызвала всеобщий смех: «Мой дедушка мерзнет!» Впоследствии критики высказали, правда, недовольство тем, что ракеты будут выбрасывать больше СО₂, чем смогут уничтожить. Кроме того, было совершенно непонятно, как именно СО₂ будет отсасываться из атмосферы. Тем не менее инициатива была удостоена аплодисментов.

Милтон Лоббист, крупный эксперт из Совета по экономическим вопросам из Страны Количества 4, в своем заключительном слове выразил твердую уверенность в том, что свободный рынок сможет регулировать все, если только оставить его в покое.

Комментарии

МЕЛИССА ПРОСТИТУТКА

Не позволяйте системным СМИ обманывать вас! Всегда существовали прекрасные и отвратительные дни! В остальном Земля – это кубик! А виноваты во всем преступники-иностранцы.

ВИЛЛИ КОЛОНИСТ

Я работаю в мавзолее Маска. Здесь действительно чертовски холодно.

ЭТА ЖЕНЩИНА БОИТСЯ ВИРДЖИНИИ ВУЛЬФ!

Сандра лежит в нижнем белье на кровати своей крошечной квартиры, уставившись в потолок. Кондиционер опять не работает. В помещении слишком жарко для размышлений. В новостях передали, что это самый жаркий месяц с начала метеонаблюдений. Что за чушь! Выражение «с начала метеонаблюдений» стало своеобразной шуткой. Это равносильно тому, что каждый месяц – самый жаркий с момента наблюдений. Существует даже всем известное сокращение – «СНМ». Люди используют его даже в ином контексте, если они хотят сказать: «Что за чушь. Ну, понятно. СНМ».

Айпад качества Сандры начинает вибрировать.

– Это опять сообщение от Рихарда? – спрашивает она.

– Да, – подтверждает Шнуки. – Прочитать тебе его?

– Нет. Прочти мне лучше сегодняшние записи Myary.

– Наверное, я должен сообщить тебе, что теперь есть еще совершенно крутое приложение по ведению дневника QualityCorp, в котором не все твои данные…

– Нет. Не надо. Читай.

«Дорогой Myary, – начинает читать Шнуки, – сегодня был потрясающий день. Я всего только 16 раз сказала слово «дерьмо».;-) В обед я встречалась с моим бывшим другом Петером Безработным».

– Увеличить степень детализации, – говорит Сандра. – Временной коэффициент – почасовой.

Петер недавно поднялся на три уровня, и я подумала, почему бы опять не возобновить с ним отношения. Это было очень мило, но когда я ему сказала, что ты ведешь для меня дневник и как это круто (я на самом деле считаю, что это действительно супер. Спасибо, дорогой Myary!), он только закатил глаза. Он должен это понять. Однажды я наверняка смогу убедить его во многих преимуществах, которые предлагаешь ты и другие продукты компании What-I-Need. А если ему мешает действительно очень тонкая реклама, встроенная в дневник, то он мог бы подписаться в приложении Myary на вариант «Pro»…

Шнуки замолкает.

– И все-таки я считаю, это наглость, – говорит голос, – как эта фирма…

– Успокойся, – обрывает его Сандра. – Я прочту сама.

Она садится и берет свой айпад качества.

– Временной коэффициент – поминутный, – приказывает она. – И тридцать минут назад.

Она начинает читать: Я вошла в кафе «Чайковский». Я специально выбрала «Чайковский», потому что это кафе – уровень-15-плюс, и мы с Петером раньше часто с тоской стояли перед его окнами, когда еще находились ниже уровня 15. Петер сидел за столом и читал книгу. Это что-то новое, подумала я. Прежний Петер этого бы не сделал. Он меня не видел. Я остановилась у входа и стала за ним наблюдать. На нем были джинсы фирмы Levi’s, которые я тогда для него заказала. (На все джинсы в TheShop сейчас скидка 16 процентов. Обязательно померяй их.)

– Временной коэффициент – посекундный.

Петер поднял глаза, и наши взгляды встретились. Мой пульс участился до 128 битов в минуту. Абсурдно высокая цифра, учитывая, что я не двигалась. Моя транспирация повысилась на 32 процента по сравнению с обычной, и причиной этого была явно не терморегуляция.

– Батюшки мои! – восклицает Сандра. – Пожалуйста, пожалуйста, другой стиль письма!

Появляется всплывающее окно: Если ты хочешь произвести обновление на Myary Pro, то подтверди это поцелуем.

Сандра целует свой айпад качества.

Появляется всплывающее окно: Предложенный стиль для временного шага «секундный»: Virginia Woolf.

Сандра пожимает плечами.

– О’кей.

Текст на ее айпаде качества меняется. Теперь там написано следующее:

Петер поднимает глаза. Когда наши взгляды встретились, я почувствовала себя очень молодой и одновременно невероятно постаревшей. Как будто мы разлучились сотни лет назад, Петер и я; он никогда не писал коротких сообщений, а мои не имели никакого значения.

Каждый шаг был вопросом; я как будто находилась за пределами происходящего и наблюдала, как я сажусь за его стол.

При виде его все вернулось; все было спокойно, без прежней горечи; но в партнерских отношениях должно быть немного свободы, немного независимости; как у нас с Рихардом. (Где он был, например, сегодня утром? Может быть, на какой-нибудь термомикс-тусовке? Но я никогда его об этом не спрашиваю.)

Но с Петером все приходилось обсуждать; все должно было быть справедливым и иметь смысл. И это стало невыносимым. И когда мне было предложено обновление в небольшом ресторане, где подают хорошее мясо, я была вынуждена порвать с ним, иначе это разрушило бы нас обоих, нас обоих уничтожило бы, в этом я убеждена; хотя я в течение нескольких месяцев носила в себе боль и тоску, как стрелу, которая вонзилась мне в сердце; и потом ужасающий момент, когда кто-то в Everybody рассказал, что у него появилась новая подруга, которую он встретил в аналоговом мире! Я не забуду этого никогда! Было ясно, что какая-то часть меня еще любила Петера и будет любить его всегда. Не напрасно я в последние дни часами наблюдала за ним на портале «Взгляд в мир».

– Откорректировать чувство, – говорит Сандра. – Я больше не люблю его. Я только разнервничалась, когда увидела его вновь. И я выпила слишком много кофе. Поэтому мое сердце бешено колотилось. И к порталу «Взгляд в мир» я обратилась только потому, что мне стало скучно.

На айпаде качества появляется всплывающее окно:

Ты уверена, Сандра? Наши данные однозначно противоречат самооценке твоего эмоционального состояния. Если ты хочешь отменить свои изменения, скажи прямо сейчас: ОК.

Сандра вздыхает. Потом она говорит: «О’кей».

Она читает дальше.

Я не хочу в это верить, и я стыжусь этого, но да, какая-то часть меня все еще любит его. В кафе у меня постоянно возникало ощущение, когда я наблюдала за дронами на горизонте, что я нахожусь за пределами происходящего здесь, где-то на море и в одиночестве; у меня постоянно было ощущение, что жить даже один день очень опасно.

– О’кей, вау. Черт! Стоп! – восклицает Сандра и опускает свой айпад качества. – Это слишком тяжело для меня. Стиль письма отменить!

Текст опять меняется, и Сандра читает:

Я просто не понимаю, почему мне было предложено обновление партнера. Вероятно, просто алгоритмы QualityPartner не так хороши, как о них всегда заявляют. Во всяком случае, они хуже, чем в What-I-Need. А однажды Петер очень странно смотрел на меня через свой айпад качества, почти так, как будто он использовал ту самую уровневую возможность, от которой я недавно…

Сандра опускает свой айпад. Она немного задумывается, а потом говорит:

– Самый низкий временной коэффициент. Покажи мне предложение, в котором кратко излагается моя жизнь.

Дорогой Myary,

Я родилась в Стране Качества, у меня было ничем не примечательное детство, благополучные студенческие годы, потом работа в WWW – WeltWeiteWerbung (нем. Всемирная реклама), без каких-либо существенных инцидентов, в настоящее время я достигла уровня 15, и по статистике у меня впереди еще 77 крутых лет![18]18
  Предупреждение: никогда не пытайтесь самостоятельно использовать самый низкий временной коэффициент. Существуют десятки случаев, когда предложение, в котором кратко излагается жизнь, приводило к тяжелейшей депрессии. Ходят слухи, что в этой связи What-I-Need в следующей Myary-версии намерена отказаться от этой функции.


[Закрыть]

Сандра качает головой:

– Черт.

Появляется всплывающее окно:

Команда непонятна.

Вот твоя сегодняшняя запись:

«Дорогой Myary, сегодня был потрясающий день. Я всего только 18 раз сказала слово «черт».