Текст книги "Диктатор, который умер дважды: Невероятная история Антониу Салазара"

Фашистская модель

В поведении Муссолини Салазару не нравилась театральность, прямой диалог с массами, популизм, стремление к интервенционизму, ирредентизму (попыткам присоединить к Италии приграничные территории с преимущественно итальянским населением) и экспансионизму. У Салазара уже была огромная империя, которую требовалось сохранить. Этого ему было достаточно. Тем не менее он хорошо изучил принципы фашизма в поисках того, что лучше всего подходило для португальской модели: римское приветствие, пропаганда, цензура, народная милиция, работа с молодежью, корпоративная экономика, упразднение партий. В 1933 году он специально создал Секретариат национальной пропаганды для продвижения принципов Нового государства. Секретариатом до 1949 года управлял Антониу Ферру, интеллектуал правого толка: на формирование его взглядов повлияла культура модернизма, он был знаком с Фернандо Пессоа и Жозе де Алмадой Негрейрушем, симпатизировал Муссолини. С 1940-х годов к Секретариату национальной пропаганды добавился еще один орган – Национальный секретариат информации, народной культуры и туризма, – в который вошли пять структур. Задача секретариатов заключалась в том, чтобы восстановить патриотический дух Португалии и возродить цивилизаторскую миссию португальского народа в мире, считавшуюся чуть ли не божественной задачей. «Бедный народ, но гордящийся своей историей» – так Ферру видел ситуацию. Ужасам войны противопоставлялись португальские чудеса, в том числе чудо Фа́тимы[16]16
  Фа́тимские явления Девы Марии – серия событий в португальском городе Фа́тиме в 1917 году. Трое детей утверждали, что видели Деву Марию и общались с ней. Католическая церковь признает это чудом.


[Закрыть].

Кинематограф тоже включился в этот пропагандистский проект: снимались поддерживающие режим фильмы, такие как «Бокаж» (1936), «Португальская молодежь» (1937), «Инеш де Каштру» (1944) и «Камоэнс» (1946) режиссера Жозе Лейтана ди Барруша, а также «Майская революция» (1937) и «Империя заклинаний» (1940) Антониу Лопеша Рибейру. Чтобы облегчить знакомство с относительно новым искусством, в 1937 году был создан передвижной кинотеатр, который представлял угодные режиму произведения на площадях небольших городков. Только за первый год было организовано 127 вечеров, часть из них – для детей. Португальские кинематографисты создали не меньше полусотни документальных фильмов, посвященных пропаганде Нового государства, членам Национального союза и местным корпоративным органам.

Секретариат национальной пропаганды, стремясь восстановить лузитанскую идентичность, проводил между сельскохозяйственными центрами фольклорный конкурс под названием «Самая португальская деревня Португалии» и учредил в образовательных целях передвижной театр Teatro do Povo.

Попыткой воспроизвести фашистскую организацию «Итальянская ликторская молодежь» стала «Португальская молодежь», созданная в 1936 году с целью воспитания детей и юношества в духе принципов Нового государства. Это было обязательное учреждение для детей и молодых людей (учащихся или нет) в возрасте от 7 до 25 лет. Ее задачами были физическая подготовка, воспитание патриотизма, обучение дисциплине, формирование культа нравственного, гражданского и военного долга, убеждение в необходимости почитать главу государства. У «Португальской молодежи» был гимн, написанный Мариу Бейраном, и флаг времен короля Жуана I[17]17
  Жуан I – король Португалии в 1385–1433 годах, отец Генриха Мореплавателя. Сумел отразить претензии испанской короны на португальский трон и правил страной практически без войн, сделав ставку на развитие экономики.


[Закрыть]. Организация использовала римское приветствие, а ее иерархической структурой была «патриотическая солидарность». Члены организации делились на четыре категории: lusitos (7–10 лет), infantes (10–14 лет), vanguardistas (14–17 лет) и cadetes (17–25 лет). Годом позже была организована и женская секция движения. Проект по внедрению «Португальской молодежи» в университеты полностью провалился из-за студенческих волнений сразу после окончания Второй мировой войны. Декретом № 171 от 1974 года – одним из первых декретов послереволюционного Совета национального спасения – «Португальская молодежь» была упразднена.

Взяв за образец Добровольную милицию национальной безопасности вооруженных сил фашистской Италии, власти Португалии в 1936 году организовали Португальский легион с целью «защиты духовного наследия Португалии» – хотя организация черпала вдохновение в принципах нацизма. Португальский легион находился под прямым контролем Министерства внутренних дел и Военного министерства и отвечал за гражданскую оборону как в метрополии, так и в колониях, поэтому организация часто сотрудничала с ПИДЕ, особенно в 1950-х и 1960-х годах. Штаб-квартира Португальского легиона находилась в Байрру-Алту, во дворце, где когда-то размещалась масонская организация под названием «Великий восток Португалии», имущество которой было экспроприировано в 1935 году по закону, запрещавшему тайные общества. У Легиона был центральный совет и общее командование, территориально он делился на округа и располагал морской и мобильной бригадами в дополнение к сухопутным силам. Его члены также использовали римское приветствие, носили зеленую форму, отвечали за осведомительство, пропаганду и здоровый образ жизни. Инструкции легионерам давали армейские офицеры.

Внутренний фронт

До сих пор ведутся споры, был ли Салазар «меньшим злом» по сравнению с великими диктаторами того времени – Гитлером, Муссолини, Франко. В известной песенке «Три вождя», исполненной мальчиками из «Итальянской ликторской молодежи» весной 1939 года, были такие строки: «Муссолини, Гитлер, Франко, у трех вождей – одна воля, они всегда будут идти бок о бок во имя спасения цивилизации». Интересно, почему Салазара никогда не цитировали и не упоминали спортивные инструкторы, одетые в черное, которые тренировали молодых фашистов?

Умение быть невидимым, которым был наделен Салазар, стало ключом к его стилю управления не только континентальной Португалией, но и всей империей. У него не было необходимости завоевывать страны и территории – они уже имелись, причем в изобилии. Самым бесшумным, самым незаметным образом он одержал победу в 1935 году на первом конгрессе Национального союза, принципы которого не отличались от принципов других диктатур: национализм, корпоративизм, сильное государство, экономический и социальный интервенционизм, колониальный империализм. Словно неуловимая тень, Национальный союз проник во все структуры власти, организовал политическую полицию, определил задачи португальского колониального господства, ввел новый национальный трудовой кодекс, ликвидировал всю оппозицию, вынудив Португальскую коммунистическую партию (ПКП) и другие антифашистские силы уйти в подполье.

Наибольшие испытания выпали на долю коммунистов: в 1935 году был арестован Бенту Антониу Гонсалвиш, генеральный секретарь компартии с 1929 года, до этого уже дважды сидевший в тюрьме.

Политическая полиция задержала Гонсалвиша и двух других членов секретариата ПКП (это были Жозе де Соуза и Жулиу Фогаса), когда они вернулись с 7-го конгресса Коминтерна. Гонсалвиша сначала судили, а затем отправили в концентрационный лагерь Таррафал, в Кабо-Верде, где он и умер 11 сентября 1942 года. На замену ему из Москвы был прислан Франсишку де Паула Оливейра, который прежде представлял ПКП в Исполнительном комитете Коминтерна. Он вернулся в Португалию в январе 1937 года вместе с Алвару Куньялом. Его подпольная деятельность продлилась недолго: уже в 1938 году он был схвачен, однако бежал и сначала укрылся в Париже, а затем вернулся в Москву. Тогда же был прекращен нелегальный выпуск газеты Avante! – официального органа Коммунистической партии. Незавидная участь постигла и руководителей Всеобщей конфедерации труда – прежде всего анархиста-синдикалиста Мариу Каштельяну: сначала его сослали в крепость Сан-Жуан-Батишта (город Ангра-ду-Эроишму) на Азорских островах, а затем, как и Гонсалвиша, отправили в темницу Таррафала. Там он умер 12 октября 1940 года. Некоторые из лидеров пытались бежать, но были схвачены и снова посажены в тюрьму. Таким образом, профсоюзное сопротивление португальских левых было обескровлено.

Избежавший трех покушений

Несмотря на свое абсолютное нежелание появляться на публике, Салазар стал объектом трех покушений. Первое произошло в 1937 году, в разгар гражданской войны в Испании. Воскресенье, 4 июля, двадцать минут одиннадцатого, улица Барбоза ду Бокаже, Лиссабон: Салазар готовился выйти из собственного «бьюика» перед домом своего друга Жозуэ Трокаду – в его частной часовне он обычно посещал мессу. Вдруг он услышал ужасный взрыв и увидел, как в воздух взлетают камни и плитка в клубах дыма: на тротуаре всего в трех метрах от его машины появилась воронка. Вокруг суетились люди, плакали дети.

Трокаду бросился к машине председателя Совета – тот был ошарашен, но невредим: все обошлось. Салазар самостоятельно выбрался из «бьюика» и сказал: «Пойдемте-ка на мессу».

Полиция начала розыск. Цель была одна: найти виновных любой ценой. В центре внимания оказалась террористическая группа из лиссабонского района Алту-ду-Пина (возможно, в действительности не существовавшая), но полиция все больше интересовалась связью с событиями в соседней Испании и, в частности, ролью анархистов в этом покушении. Газеты собирали свидетельства очевидцев. Так выражения «Чудо с розами» и «День Санта-Изабел» (день памяти святой Изабеллы Португальской отмечается именно 4 июля, когда состоялось покушение, а роза – ее атрибут в живописи) обрели новую жизнь. Салазар пережил за свою долгую карьеру еще два нападения, но, как мы знаем, куда опаснее для него оказался безобидный шезлонг.

Иберийский лабиринт

Гражданская война в Испании угрожала заразить и соседнюю Португалию: 8 сентября 1936 года в Лиссабоне вспыхнуло восстание моряков, поднятое вооруженной революционной организацией, созданной в 1932 году как подразделение компартии внутри военно-морского флота. В бунте против тоталитарного режима участвовали экипажи кораблей «Дан», «Афонсу де Альбукерке» и «Бартоломеу Диаш»: правительству был выдвинут ультиматум с требованием освободить политических заключенных и прекратить преследования в военно-морском флоте. Салазар послал авиацию усмирять бунтовщиков. Произошло сражение, и в конце концов восстание было подавлено. 10 моряков погибло, сотни оказались в заключении и были изгнаны из флота за подрывные идеи. Около 80 участников восстания были приговорены к большим срокам заключения. 30 из них в итоге сгнили в лагере Таррафал.

Радикализация противостояния привела к тому, что диктатор значительно дистанцировался от испанского республиканского правительства – вплоть до разрыва дипломатических отношений 23 октября 1936 года. Было очевидно, что из-за восстания моряков беспорядки могут охватить всю Португалию. Франция и Великобритания подталкивали Салазара к нейтралитету по поводу гражданской войны в Испании, но диктатор отреагировал по-своему, то есть не препятствовал поддержке националистов-франкистов. Жоржи Ботелью Мониш, владелец основанной в 1931 году радиостанции Rádio Clube Português и близкий друг Салазара, организовал португальский экспедиционный корпус «Вириатуш», названный в честь лузитанского вождя Вириата. 28 августа 1936 года в Кампу-Пекену состоялся большой антикоммунистический митинг, на котором Ботелью Мониш провозгласил «начало священной войны». На призыв откликнулись не меньше 8000 человек, причем 869 из них уже служили в Испанском легионе: эти добровольцы и составили военный корпус Португальского легиона. Радиостанция Rádio Clube Português стала одним из самых активных официальных источников франкистской пропаганды, несмотря на протесты испанского посла в Лиссабоне Клаудио Санчеса-Альборноса. Испанская ведущая Марисабель де ла Торре, звезда того времени, была голосом радио, которое сопровождало продвижение франкистов к Мадриду и Барселоне. 20 января 1937 года на радиостанцию было совершено нападение. А радиостанция, в свою очередь, раздувала «красную опасность в Испании», запугивая публику, и призывала к поддержке фалангистов, которые якобы сражаются за «западную христианскую цивилизацию». Лиссабон признал франкистское правительство 28 апреля 1938 года. Для усиления корпуса «Вириатуш» были отправлены три португальские авиационные группы. По данным британского историка Энтони Бивора, в общей сложности 12 000 португальцев принимали участие в гражданской войне в Испании в рядах этого легиона.

По мнению португальских историков, шаги Салазара в испанской войне были направлены на то, чтобы «сохранить автономность двух иберийских государств», «обеспечить выживание режима», «сохранить атлантический союз с Великобританией». Это был своего рода третий путь, нашедший свое ясное выражение в знаменитой речи 28 апреля 1938 года перед Национальной ассамблеей, в которой Салазар полностью признавал правительство Франко. На самом деле приоритетной задачей было избавить Мадрид от тени Сталина, нависшей над ним, когда республиканцы взяли под контроль большую часть границы. Но продемонстрированное Салазаром умение балансировать позволило ему сохранить провозглашенную португальскую автономию, которой угрожали как идеи иберийского федерализма, выдвинутые испанскими прогрессивными силами, так и экспансионистские намерения кастильского военного империализма, поощряемого консервативными правыми. Лиссабонский диктатор вздохнул с облегчением, когда Франко 1 апреля 1939 года, объявил о том, что «Красная армия пленена и разоружена».

Колониальная витрина

Европа была охвачена военной лихорадкой: Германия аннексировала Австрию, вторглась в Польшу, Богемию и Моравию, нацисты и Советский Союз уже разделили Восточную Европу на две зоны влияния, Италия вторглась в Албанию, СССР – в Финляндию. К июню 1940 года нацисты вошли в Данию и Норвегию. Завоевав Люксембург, Бельгию и Нидерланды, 22 июня они подписали перемирие с Францией и превратили северо-запад страны в оккупационную зону.

А днем позже в Лиссабоне, залитом оранжевым солнцем и омываемом потоками свежего воздуха с Атлантики, открылась Выставка португальского мира. Контраст с остальной частью континента был очевиден и ощутим. Знаменательными были и цифры: 1140–1940 годы, восемь веков национальной независимости. Архитектор-модернист Жозе Анжелу Котинелли Телму получил задание укрепить идеологическую систему Нового государства, соединив идентичность, обусловленную географическими открытиями империи, с сельскохозяйственной структурой страны. Котинелли Телму координировал работу команды из 12 архитекторов, 20 скульпторов, примерно 50 живописцев и еще большего числа художников-оформителей и чертежников, чтобы продемонстрировать целостность португальского проекта, балансирующего между модернизмом и традицией.

Выставка привела к существенной перестройке западного района столицы – от Тежу до монастыря Жеронимуш. Перед памятником первооткрывателям (к выставке его соорудили из дерева, а мраморный монумент открылся лишь в 1960 году) была выстроена огромная Площадь Империи с 19-метровой башней. На площади располагались сооружения, открытые для публики. Некоторые из них сохранились до наших дней – например, здание, где теперь находится Музей народного искусства. Остальные постройки, временные, были снесены по окончании выставки.

В документальном фильме Антониу Лопеша Рибейру представлены различные павильоны и залы выставки. Павильон «Португальцы в мире» был посвящен покорению неизведанного – от школы Генриха Мореплавателя до замысла морского пути в Индию, от великих мореплавателей, таких как Васко да Гама, Афонсу де Альбукерке, Педру Алвариш Кабрал и Фернан Магеллан, до колоний Португалии в важнейших морских транспортных узлах планеты. Внутри павильона каждая секция включала оригинальные работы, статуи, карты, документы, сопровождаемые иллюстрациями и моделями: все это представляло собой документальное доказательство великой истории Португалии. Художественные свидетельства христианской цивилизации служили историческому укреплению Нового государства. Главный вход на выставку находился на площади Афонсу де Альбукерке, рядом с монастырем Жеронимуш. Два других входа вели к четырем прямоугольным сооружениям, увенчанным статуями средневековых воинов с большими щитами и мечами. Пешеходный мост вел к исторической части, состоящей из павильона становления и завоеваний, павильона независимости и павильона открытий, а также к павильону основания, павильону Бразилии и павильону колонизации. В колониальной секции можно было встретить представителей покоренных народов за работой, а также группы певцов и танцоров. Наконец, в шести секциях Регионального центра народное искусство и ремесла Португалии были представлены публике в их повседневном виде: общий павильон, павильон ювелирного искусства, павильон «Земля и море», павильон искусств и промышленности, павильон транспорта, павильон ткачества и гончарного дела, а также павильон кондитерских и хлебобулочных изделий. Здесь работали ювелиры, керамисты, мастера по изготовлению корзин, флористы, деревообработчики, кузнецы и множество других ремесленников – словом, все те люди, которые могли бы жить в маленьком атлантическом городке, служившем отражением самой большой империи на Земле. Неслучайно организаторы создали отдельное пространство также и для Бразилии – единственной колонии, которая отделилась от метрополии в 1822 году.

Стратегический замысел заключался в том, чтобы показать миру: пока Старый Свет распадается, португальская колониальная империя объединяется под знаменами своих исторических ориентиров – географических открытий, языка, литературы, цивилизации, христианской религии, новых и древних ремесел. Самооценка маленького, но великого португальского народа взлетела до небес: нейтралитет был уникальной возможностью избежать распада и войны. Невероятная энергия долгой истории от Диниша I Земледельца, поэта и трубадура, до кардинала-короля Энрике, чье правление стало последним перед испанским владычеством, пронизывала страну. Все это произошло благодаря огромной и хрупкой выставке: огромной – по масштабу, хрупкой – из-за почти неосязаемых конструкций, которые продержались до самого конца… с тем, чтобы быть разрушенными. Когда утром 23 июня генерал Кармона, председатель Совета Салазар, министр Дуарте Пашеку и кардинал Сережейра торжественно открыли Выставку португальского мира, глазам посетителей предстало впечатляющее зрелище: империя из папье-маше, отгоняющая демонов современности; мир, посвященный истории, этнографии и португальским колониальным авантюрам. Подлинная гордость для народа, привыкшего к мрачному раю салазаризма.

Балансирование во время Второй мировой войны

Даже во время Второй мировой войны лидер маленькой страны нашел свой собственный путь, помогая обоим соперникам. Он продавал вольфрам немцам, но предоставил Азорские острова в качестве авиабазы союзникам. Он выражал симпатии к Гитлеру, но помогал евреям бежать с континента, охваченного террором. К такому осторожному поведению его подталкивали хрупкость португальской военной системы, уязвимость его колониальной империи и отсутствие экспансионистских или ирредентистских устремлений. Кроме того, существовала опасность, что возможный продемократический переворот подтолкнет Португалию к войне, если будет опираться, к примеру, на такие объединения, как Лига ветеранов Первой мировой войны, или что британцы воспользуются неразберихой, чтобы восстановить монархию во главе с претендентом на престол Дуарте Нуну, герцогом Браганса. Как бы то ни было, британское посольство стало в каком-то смысле третейским судьей во всем, что касалось институциональных изменений.

Началась своеобразная холодная война при помощи пропаганды и шпионажа. Но Салазар остановил ее, найдя негласную совместную стратегию с Франсиско Франко благодаря посредничеству Николаса Франко Баамонде, брата испанского диктатора и тогдашнего посла в Лиссабоне. Задача Салазара состояла в том, чтобы убедить своего испанского коллегу остаться в стороне от конфликта (что после войны принесло ему благодарность союзников). Результаты переговоров нашли отражение в Договоре о ненападении между Лиссабоном и Мадридом – соглашении, которое должно было выполняться при условии, что испанцы не уступят своим политическим союзникам, Берлину и Риму, а португальцы не попадут в объятия Туманного Альбиона, своего исторического партнера. Португальцы и испанцы не поддались и на уговоры Аргентины, которая посредством эмиссаров министра иностранных дел Энрике Руиса Гиньясу пыталась создать своего рода картель стран, поддерживающих Берлин. Объявив о нейтралитете перед Национальным собранием, диктатор вновь заявил о важности альянса с Британией и уважении к нему, хотя это и не предполагало активного участия в конфликте. Он стремился к сложному балансу: Пиренейский полуостров должен был стать убежищем для тех, кто бежал от нацизма (впрочем, Гитлер в письме Муссолини рассуждал о возможности использования союзными державами территории полуострова для нападения на завоеванные им страны и проникновения в Европу). В самом начале Второй мировой войны Франко оказал активную политическую поддержку державам «оси», отправив на восточный фронт Голубую дивизию, состоящую из добровольцев, но затем отказался от оказания помощи – именно под давлением Португалии. В целом можно сказать, что невмешательство позволило обоим диктаторам умереть в постели в преклонном возрасте, уже в годы расцвета рок-музыки.

Этим балансированием в период войны и диктатуры заинтересовался также философ и писатель Мирча Элиаде, который жил в Португалии с 1941 по 1945 год. В 1942 году он написал книгу «Салазар и революция в Португалии». Румынский интеллектуал задал себе два вопроса: возможна ли с исторической точки зрения революция, действующими лицами которой были бы люди, верящие прежде всего в примат духовного, и откуда взялась христианская форма тоталитаризма, когда государство не отнимает жизни у тех, кто его составляет, но делает так, что человек (именно человек – не индивид) сохраняет все свои естественные права? Ответ Элиаде был достаточно прост для тех сложных времен: «Революция Салазара была настолько трудна для понимания, насколько была поразительно проста; причина в том, что в первую очередь его интересовали маленькие и хорошо сделанные вещи». Следовательно, фигура крестьянина, управлявшего империей, снова становилась актуальной: декоративная оболочка, скрывавшая практику террора, которую он сознательно применял для удержания власти.