Текст книги "Жасминовый ветер"

Глава 9

Эмилия

– И почему у меня такое чувство, будто мы во что-то врюхались далеко не сказочное? – спросила я, обращаясь к Герде и Марьяне, сидящих по обе стороны от меня.

– Не знаю, но у меня то же самое чувство, – со вздохом ответила мне Герда.

– И у меня, – подытожила Марьяна.

Не сговариваясь, мы одновременно снова вздохнули.

– Не знаю, как вам, а мне вся эта котовасия с пророчеством Иллинторна, триумвиратом и его очешуенной силой не нравится! Потому что, чем больше сила, тем больше и ответственность, – вновь заговорила Герда. – А если быть точнее, мне не нравится то, что мы оказались центром этой истории, этим самым, мать его, триумвиратом!

– И угораздило же нас с вами вляпаться… – обреченно изрекла Марьяна, нервно теребя рыже-каштановую прядь волос, выбившуюся из прически.

– Как я поняла из того, что вы пояснили мне вкратце – это не мы вляпались, а нас, так сказать, вляпали в это дело Высшие Силы своей волей еще задолго до нашего рождения, – рассуждала я, глядя на творящийся в это время вокруг нас бедлам.

Если поначалу мне наш дом напоминал Дом культуры, то сейчас он превратился в некий гибрид Дома Советов и птичьего рынка. Едва мы зашли с улицы, начался настоящий хаос – посыпались бесконечные вопросы от младших членов нашей компании о случившемся, возобновились возгласы всех присутствующих по поводу радужного сияния наших аур, которое никак не проходило, мужчины, вооружившись письменными принадлежностями, сели строчить на Эсфир архиважные сообщения о произошедшем для архиважных людей. Затем Джордано и Свенельд ушли порталом каждый к себе домой, и вернулись обратно, вооруженные несколькими книгами и свитками, где хоть раз упоминалось пророчество о появлении магического триумвирата. Тем временем, через портал стали прибывать новые лица, и надо заметить, лица эти при появлении были весьма озабоченны происходящим. Лаиру, Айнэль и Тайлира сначала попытались отправить домой, на что те запротестовали, заявив, что желают быть в курсе событий. Теперь кроме тех, кто уже был, в гостиной появились родители Герды, лорд и леди Нортдайл, попросившие называть их в нашем тесном кругу («Ничего себе, тесный круг!» – подумала я.) Йоанн и Фрея. Сразу после них в гостиной появился брат Марьяны Рейнар.

Глядя на творящийся в гостиной переполох, я ощущала некую отстраненность и апатию. Все, что мне удалось узнать о триумвирате от новоиспеченных подруг, весьма фигово укладывалось в голове и вызывало острое желание начать бегать кругами с криком: «Шеф, усе пропало!»

По словам Герды и Марьяны, давным-давно неким Иллинторном было предсказано появление трех сильнейших магов разных рас, объединение силы которых и образует этот самый триумвират, который должен сразить демона войны в его очередном воплощении. Выходит, это мы втроем значит должны сразить какую-то воинственно настроенную потустороннюю тварь? Кто это вообще придумал? Кто нас назначил вообще? Покажите мне этого босса-распорядителя, я его на хрен пошлю!

– Хочется надеяться, – тихо промолвила Марьяна нам с Гердой, – что в свете последних событий у нас не отберут возможность решать, на какой факультет поступать учиться.

– А что, могут? – ужаснулась я, представив такой поворот.

– Да черт его знает, может быть и нет, – пожав плечами, ответила подруга. – А может быть и так, что посчитают необходимым для нас учебу с абсолютным преимуществом дисциплин боевой магии, раз уж нам суждено стать защитницами мира от какой-то там злобной падлюки.

– Не хочу с боевыми магами тусоваться, – состроив гримасу, высказалась Герда.

– Можно подумать, что я туда хочу, – парировала ей Марьяна, хмуро наблюдая за тем, как Мариус, Рейнар и Свенельд склонились над большой книгой в старом кожаном переплете.

Апатия сменилась раздражением от того, что все вокруг обсуждали именно то, что непосредственно касалось нас троих, но про нас словно бы забыли. Никто в этой суматохе так и не рассказал нам конкретно, что из себя представляет наш триумвират, что он дает и для чего вообще был придуман кем-то свыше. И если Герда и Марьяна хоть какой-то информацией обладали, то я ощущала себя так, словно одна единственная пришла на урок без домашнего задания. Объяснения подруг не сильно прояснили для меня картину.

– Я дико извиняюсь, что прерываю ваши светские беседы господа, – постаралась сказать так, чтоб меня услышали, – но нам хотелось бы, как непосредственным, но невольным зачинщикам всей этой бури, знать подробности шумихи с пророчеством о триумвирате, и желательно в мельчайших деталях. Мы все-таки должны иметь собственное представление о том, во что влипли. Девочки еще хоть что-то знают об этом, а я вообще не в курсе.

Что-то мне подсказывало, что, несмотря на мое желание все знать о триумвирате, то, что я услышу, мне сильно не понравится. И тогда, возможно у меня будут все основания для того, чтобы бегать и орать: «Шеф, усе пропало!» И пофиг, что обо мне подумают другие.

– Прежде чем мы услышим всю историю, связанную с триумвиратом, – заговорила Герда, – мне хочется кое-что прояснить. – Те, кто помнят нас с Марьяной еще детьми, вы знали, что перед вами – будущие маги триумвирата? Аура ведь у нас обеих еще с детства была отличной от других. Вы знали? – повторила Герда, глядя сразу на всех и каждого по отдельности.

К нам подошел ее отец.

– Знали ли мы с моим покойным другом Дарием, мир душе его, что наши дочери – предопределенные свыше маги триумвирата? Того самого, который призван защитить нас от демона войны? Да нам такое и в страшном сне не приснилось бы! – воскликнул мужчина, и я ему поверила.

Противостоять демону – это не виртуальная войнушка, это мягко говоря, опасно, а часто и вовсе смертельно. И я прекрасно осознавала, что большая сила, которой мы обладаем, не гарантирует нам абсолютной невредимости.

– Мы знали, что у тебя и Марьяны небывалый магический потенциал, – между тем продолжал отец Герды. – Мы видели ваши необычные ауры, но ни у кого даже мысли не возникало о том, что вы были рождены для того, чтобы встретив Эмилию, стать триумвиратом.

– О появлении силы трех магов, способной остановить демона войны было всего лишь одно пророчество, – заговорила Фрея. – А пророчество это такое туманное и эфемерное понятие, что его можно трактовать по-разному. Поэтому в различных письменных источниках информация касательно триумвирата и всего, что с ним связано, несколько разнится. Например, во многих книгах упоминается, что все три мага триумвирата – это жители Эсфира. А на деле оказалось, что это не совсем верно.

– А теперь давайте вернемся к истокам этой истории, – вновь заговорил Йоанн, переняв от жены «объяснительную» эстафету. – Для начала я расскажу тебе Эмилия, о наших представлениях о том, как устроен Эсфир. Это важно для понимания всей истории. Жители Эсфира видят мир, как бесконечный круговорот всего живого. Мы верим в перерождение души. Считается, что после смерти душа покидает Мир живых и отправляется в Подземный мир, населенный кроме душ умерших ангелами смерти и ангелами-чистильщиками. В Подземном мире душа очищается от всех грехов, обретает забвение и покой, и поэтому мы не помним свои прошлые жизни. Затем чистая, свободная от памяти прошлого душа отправляется в Небесный мир, где ее ждет отдых в ожидании перерождения в новом воплощении. Но бывает и так, что душа при жизни запятнала себя настолько, что даже ангелы-чистильщики не в силах ей помочь, и тогда такую душу ждет Темный мир, или еще мы называем его Нижним миром. Его населяют демоны и души самых мерзких грешников. Отсюда нет перерождения, здесь души томятся, чтобы потом бесследно раствориться в пространстве, отдав свою энергию на подпитку магическим источникам.

Все это время я внимательно слушала Йоанна, боясь лишний раз пошевелиться, и мысленно делала в голове пометки. А мужчина меж тем продолжил.

– Больше трех тысяч лет назад жил на Эсфире могущественный маг, сила которого не знала границ. И был он настолько силен, что равных ему не нашлось во всем мире. Видимо это и свело его постепенно с ума, и он возжелал такой силы и власти, которой не было ни у кого и никогда на Эсфире.

– Или скорее всего, у этого мага изначально чердак протекал, – выразила Герда вслух мою мысль, вызвав у отца улыбку.

– Я продолжу, – промолвил он, – имени его уже никто не помнит, все знают его по имени демона войны Адаила, которого он смог вызвать из Нижнего мира, предложив вселиться в его тело. Наверное, он думал, что сможет управлять демоном внутри себя, но все пошло не по плану («Вот чем может обернуться неадекватная оценка своих возможностей!» – подумала я в этот момент). Демон полностью подчинил себе разум горе-мага и, заполучив его силу в довесок к своей демонической, начал творить страшные вещи. Постепенно, год за годом он смог создать немногочисленную, но очень сильную армию из верных ему прихвостней, и лишь благодаря этой демонической силе погрузить некогда мирную планету в пучину бесконечных войн и междоусобиц. И чем больше было страданий, боли, крови и отчаяния вокруг, тем лучше было Адаилу, его мощь только росла от творящегося вокруг хаоса, которым он питался. Ему не нужна была еда и сон, ему нужна была война. Ослепленный своей непобедимостью и мощью, он думал, что смог затмить разум эсфирян и поработить их волю, но Адаил ошибался. Прямо под его носом росла день ото дня армия непокоренных во главе с эльфийским магом Иллинторном.

Когда настал час битвы, казалось, что даже ветер затаился, ожидая сражения. Не боялся храбрый Иллинторн своего врага и вел за собой таких же смелых воинов, как и он сам. Уставшие от ужасов войны, эсфиряне готовы были пожертвовать жизнью ради мира. И началась великая битва, и длилась битва эта три ночи и три дня. Сошлись Адаил и Иллинторн в смертельном поединке, и долго бились они, потому что равны были их силы. Но все же эльфу удалось смертельно ранить Адаила, и демон войны пал замертво. Жители Эсфира ликовали, не зная тогда о том, что Адаила невозможно окончательно убить простым магическим оружием. Адаил пришел из Темного мира, но не вернулся туда после смерти. Он словно растворился в пространстве, но не окончательно, а до поры до времени, чтобы через тысячу лет переродиться и уйти по неизвестной причине жить на другую планету, имя которой – Марс. Не ведали эсфиряне тогда и того, что на сущности Адаила при жизни кем-то была поставлена печать, может быть и им самим, благодаря которой все его последующие воплощения никогда не могли обнаружить даже самые сильные маги жизни до тех пор, пока он сам себя не раскрывал.

– А что было бы, если б не эта печать? Что если бы было известно, в каком мире и когда он переродится? – задала я вопрос, сразу возникший у меня в мыслях.

– Группа обученных магов приложила бы все усилия для того, чтобы Адаил не родился, – ответил мне Йоанн. – Для тебя в силу твоего возраста это звучит, скорее всего, жестоко, но поверь, таковы наши реалии. Это необходимость. Иногда чем-то приходится жертвовать ради великой цели, когда на кону мир и жизни миллионов людей. А может быть и миллиардов.

Я кивнула, согласившись со словами Йоанна.

– Думаю, все знают, как на данный момент выглядит планета Марс, которую когда-то населяли люди. Теперь это безжизненная пустошь, жители которой бежали на другие планеты, пригодные для жизни, – вновь заговорил отец Герды. – И это – дело рук очередного воплощения Адаила. Только тогда он уже называл себя Адаэль, но в этом случае формулировка сути не меняла. В новом воплощении демон войны оставался верным своим прежним пристрастиям. Он снова был убит Иллинторном, и опять оставался главным вопрос – сколько времени на этот раз займет его перерождение? И в каком из миров ждать Адаила в новой ипостаси? Тем временем, лучшие маги и мудрецы Эсфира пытались найти способ отправить демона войны обратно в Нижний мир, но, увы, ничего не вышло.

Так и продолжалось многие столетия – Адаил перерождался, вновь обретал могущество, сеял разруху и смерть, питаясь горем и бедами, чтобы затем снова быть убитым Иллинторном, который уже при жизни стал легендой среди эсфирян. И вот в очередной битве с новым воплощением демона войны Иллинторн вновь убил Адаила, но на этот раз победа стоила ему жизни – прежде непобедимый эльфийский воин и маг был смертельно ранен. Умирая, Иллинторн оставил пророчество, – Йоанн развернул книгу, показывая пальцем на строчки, написанные на незнакомом мне языке, – И гласит оно, что однажды на Эсфире появится союз из трех сильнейших магов непохожих друг на друга, которым подвластны будут все стихии, и падет Адаил от их оружия, отправившись обратно в тот мир, откуда его давным-давно призвал сумасшедший маг. Лишь магическому триумвирату под силу сокрушить Адаила окончательно, и только маги триумвирата могут видеть его истинную личину.

И было сказано, что в тот день, когда сила трех магов-универсалов станет единой, появление триумвирата ознаменуется внезапной грозой и тройной радугой на небосклоне. После того, что мы сегодня наблюдали, я думаю, ни у кого нет сомнений в том, что вы, девочки, являетесь триумвиратом, – заключил Йоанн, внимательно посмотрев на всех нас.

– Когда Адаил переродился в прошлый раз? – задала я вопрос, совершенно не предполагая, насколько потрясет меня его ответ.

– В последний раз Адаил воплотился на Земле в апреле тысяча восемьсот восемьдесят девятого года.

В этот момент мне, хорошо знавшей историю, стало понятно, о ком идет речь, и от этой догадки меня сковал такой ужас, что я почувствовала, как слабеют ноги.

– На Земле его знают под именем Адольф Гитлер, – подтвердил отец Герды мои худшие догадки.

Господи, только не это!

В этот момент я ощутила подступающую панику, которую старательно, как могла, прятала подальше. Я прекрасно помнила уроки истории. А тему Второй мировой войны знала назубок. За считанные секунды перед моим внутренним взором стремительно пронеслись кадры военной хроники сороковых годов, виденных мною ранее – колючая проволока концлагерей, а за ней – обреченный взгляд изможденных узников, жестокие бои, где текла багровыми реками кровь, голод и смерть. Демон войны питается болью и отчаянием? В таком случае, это адское чудовище семьдесят с лишним лет назад устроило для себя небывалый пир. И не подавился, скотина, пока его не загнали в угол! Только вот в прошлый раз его не убили, он сам себя убил. Кажется, только сейчас мне стало понятно, почему он так поступил. Наверное, он не смог жить, осознав, что потерпел сокрушительное поражение от самых обычных людей. Хрупких людей из плоти и крови, от которых он явно не ожидал сопротивления той силы, которая загонит его войска туда, откуда они явились.

И все же, мне совершенно не было понятно, каким образом три хрупкие на вид девицы должны сокрушить безумного, жестокого, страшного демона, который за все свои перевоплощения без каких-либо колебаний сгубил столько жизней, что и вообразить немыслимо? Оглянувшись поочередно на Герду и Марьяну, сделала вывод, что подруги так же, как и я, пребывают в прострации.

Мариус тут же заметил мое состояние, и за секунду оказался рядом, присев прямо передо мной. Следом за ним к нам тут же подошли все остальные.

– Девчонки, давайте не будем раскисать, – произнес Мариус, стараясь, чтобы его голос звучал бодро. – Все равно угрозы пока нет никакой, у нас будет время подготовиться к сражению, и возможно, много времени. В конце концов, я уверен, что вы со всем справитесь, вы ведь не одни, – сказав это, он взял мои руки в свои и посмотрел мне в глаза.

В этом взгляде было столько любви и нежности, что парализующее чувство страха постепенно отступало.

– Бляха-муха! Ну почему мирозданию не было угодно сделать триумвиратом троицу брутальных здоровенных воинов, а? – возмутилась Марьяна.

– Солнышко, не забывай, пожалуйста, что благородные леди в обществе так не выражаются, – сделала замечание Лиаль.

– Благородным леди не предписано судьбой накостылять демону войны с поехавшей крышей, так что я, как оказалось, была рождена неправильной леди, – ответила ей Марьяна, на что Лиаль лишь сокрушенно покачала головой и заботливо поправила ей вьющийся локон, выбившийся из-под прически.

– Учитесь смотреть «глубже» внешней картинки, – философски изрек Свенельд. – Не все, что выглядит хрупким и беззащитным, является таковым на самом деле. В каждой из вас сокрыта такая великая сила, что даже мы с нашим опытом, не представляем в полной мере, какая это сила. А ваш триумвират так вообще – нечто неизведанное. Так что вам предстоит теперь интересный опыт по изучению своих возможностей. Не на пустом же месте возникло пророчество о вашей победе над демоном.

– Лорд Нортдайл, – обратился к нему Мариус преувеличенно официальным тоном, – позвольте мне в который раз выразить свое восхищение вашим неиссякаемым оптимизмом. Говоря на языке современной молодежи – Свенельд, я от тебя тащусь!

Все присутствующие засмеялись. Шутка Мариуса стряхнула оцепенение, сковывающее нашу компанию, а слова Свенельда ободрили и дали надежду на лучшее.

– А как нам жить-то дальше? Что теперь делать? – озвучила Герда вслух те вопросы, которые беспокоили и меня, и, я уверена, Марьяну тоже.

– Что вам делать? Да то же самое, что делают все девушки вашего возраста – окончить школу, поступить в академию, ходить на пары, посещать балы, бегать на свиданки, одним словом – жить на полную катушку, – с воодушевлением промолвила ее мама. – Единственное отличие от всех только в том, что вам придется учиться управлять силой триумвирата, помимо вашей собственной. Ну, может еще магические бои. Благо, что один на один вы с этой проблемой не останетесь.

Воцарилась секундная пауза, и в это время раздался негромкий хлопок, а следом за ним появилось слабое свечение в районе потолка. Затем из светящегося окошка на пол упал свиток, запечатанный сургучом. Сорвав сургучную печать, Мариус пробежал по ней глазами и тяжело вздохнул.

– Это трындец, господа, – промолвил он, – к нам с минуты на минуту припрется, м-м-м, пардон, прибудет советник императора. А точнее, советники. Императоров. Всех четырех. Они уже знают о триумвирате.

– Туды вашу ж мать! – выругался Йоанн. – Этих только не хватало!

– Прям аж интересно, что они намерены нам сказать или предложить, – сказал Джордано и переглянулся со всеми.

Стоило только ему замолчать, как на пол бухнулся еще один свиток.

– Я смотрю, вечер перестает быть томным, – раздраженно проговорил Мариус, поднимая свиток. – Прекрасно! Просто потрясающая новость, дамы и господа! В Совете потомков Фаэтона тоже уже в курсе инициации триумвирата, и сейчас его представитель так же направляется сюда. Вот вам и тихий семейный вечер в кругу близких…

– Велика сила триумвирата, способная маленький семейный вечер превратить в многолюдный имперский базар! – пафосно провозгласила Марьяна, вызвав у всех присутствующих очередную волну смешков.

Комнату наполнило золотистое свечение, и спустя минуту, нашим взорам предстал высокий сероглазый брюнет с модельной стрижкой, одетый в черные брюки, белую рубашку и черный колет с серебряными пряжками поверх нее.

– Делайл? Какого черта еще он сюда явился? – недоуменно прошептала Марьяна.

– Это еще кто такой? – спросила я рыжеволосую подругу.

– Это Делайл Даркмун. Лучший друг моего брата. А еще он помощник декана одного из факультетов нашей академии по воспитательным вопросам. Гроза всех разгильдяев и прогульщиков, – пояснила мне Марьяна, закатив глаза при упоминании должности Делайла.

– Ой, а кто-то сох по нему много лет с самого детства, – лукаво посмотрев на Марьяну, прошептала Герда.

– Прошла любовь, завяли помидоры, – отмахнулась та, не глядя в сторону Делайла, который сейчас разговаривал с Рейнаром. – Это было детство, Делайл даже мальчишкой был весьма красив, так что моя влюбленность простительна. А теперь я повзрослела и поняла, что мы не пара.

Тем временем, гостиную снова заполнило мягкое свечение вновь открывающегося к нам портала. Я даже представить не могла, что скромный фуршет, посвященный моему обращению плавненько превратится в некое подобие рабочей планерки. Очень массовой планерки.

– Девочки, – обратилась к подругам, – если советники императоров будут говорить или предлагать что-то такое, что идет вразрез с нашими принципами, давайте не будем молчать и пошлем их лесом?

– Конечно, не будем! – в один голос воскликнули Герда и Марьяна.

– Неужели ты думала, что мы станем смирно сидеть как мышки, когда речь идет о нас? Не-е-т, этого мы никогда не умели! – с усмешкой добавила Герда.

Это не могло не вызвать у меня улыбку. Я оглянулась на наше отражение в большом зеркале в раме, стоявшем у противоположной стены. Девчонки сделали то же самое. Внешне мы были совершенно разные: я – синеглазая брюнетка, Герда – платиновая блондинка с ярко-зелеными глазами, локоны Марьяны были рыже-каштановыми, а глаза золотисто-карими. При всей нашей внешней непохожести наши характеры были во многом схожими, а вместе с ними заодно и чувство юмора, взгляды на многие вещи, мысли и даже манера выражаться.

Я не могла поверить в то, что всего лишь за сутки своей жизни в новом качестве нашла родственные души. Для меня это было просто фантастикой, сокровенной мечтой, которая, как мне казалось, останется несбыточной. Впервые в жизни я не чувствовала себя одинокой, рядом со мной любимый человек и близкие по духу подруги. А ведь, если подумать, то все это в моей жизни появилось благодаря нашей с Мариусом случайной встрече на улице. А такой ли случайной была эта встреча?