Электронная библиотека » Марта Кетро » » онлайн чтение - страница 14

Текст книги "Плохие кошки"


  • Текст добавлен: 17 декабря 2013, 18:42


Автор книги: Марта Кетро


Жанр: Современная русская литература, Современная проза


сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 14 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Шрифт:
- 100% +

Борис «Борух» Мещеряков
Тиран

Заместитель командира корпуса генерал-майор Кузнецов почти ничего не боялся. Что там говорить об абстрактных ворогах вроде НАТО или Китая, когда даже сообщение о грядущей комиссии из штаба округа не заставляло дрогнуть черты его прекрасного лица передовика-тракториста из цветущего кубанского колхоза. Генерал прошел Афган и несколько более удаленных войн, где мы как бы и не воевали, имел боевые награды и, по слухам, был представлен к Герою, но из-за интриг в штабах Золотой Звезды не получил.

Но если вы, пропустив слово «почти», подумали, что генерал был вовсе бесстрашный, боюсь вас расстраивать, было это не совсем так. Генерал боялся жену, та – свою маму, а теща трепетала перед разожравшимся представителем кошачьего племени с многое объясняющей кличкой Принц. В сущности, жизнью генерала управлял беспородный котяра, узурпировавший власть в доме. Простой пример? Пожалуйста.

Генерал много печатал на машинке, писал учебники, методички для военных вузов, исследования различных моментов военной истории, наставления по разнообразным видам боевой подготовки, воспоминания, скорее всего, тоже писал – служил он давно, много где побывал и видел всякое, в том числе и возможное к опубликованию без грифа «Совершенно секретно». В общем, Кузнецов был в ладу с печатным словом. Так вот, когда кот, как свойственно котам, задремывал в каком-то месте просторной генеральской квартиры, к кузнецовскому кабинету на цыпочках прокрадывалась теща и звенящим шепотом сообщала, что Принц отдыхают-с, так не перестать ли зятю дубасить по клавишам. Зять, натренированный годами, мгновенно переставал, как будто ему отстрелили пальцы. Вот только что печатал, а вот – уже гробовая тишина. Кстати, говорили, что генерал бросил курить под влиянием обстоятельства, что у кота-самодержца выявилась непереносимость табачного дыма. Выбегать курить на лестницу при наличии в доме собственного кабинета Кузнецову казалось невыносимо унизительным, оказалось легче прекратить совсем. Кто любит, тот терпит. Генерал-майор Кузнецов любил жену, такое бывает и с генералами, а если человек кого любит, то многое он готов простить любимому и многое готов за это претерпеть. Обычное дело, да.

Тем временем теща чувствовала себя все хуже и хуже, характер у нее становился все ужасней и ужасней. С учетом этих обстоятельств кот занимал в жизни семейства все большее место, и генералу приходилось все туже и туже; обожествлению проклятого мешка с шерстью помешала только тещина скоропостижная кончина, а генерал испытал некоторое злорадное облегчение, которого, однако, внешне не показывал, как мы уже упоминали, генерал Кузнецов умел владеть собой. Жизнь, впрочем, облегчилась не сильно. Почитание кота перешло по наследству к генеральше, и служение приобрело некоторые истерические черты, как всегда, когда сверхценная идея овладевает мозгом женщины в соку, а не увядшей старухи, не способной уж на вспышку и порыв, а лишь на катехизическое соблюдение обетов.

Ну ладно.

Течение жизни постепенно отдалило траур по усопшей и приблизило длинный генеральский отпуск. И тут в полный рост встал вопрос: что же делать с мохнатым предметом культа? Теща-то, ранее решавшая эту проблему с энтузиазмом, у нас тогось… Кот ел только определенную еду в определенное время, гулял по балкону в определенные часы, оправлялся лишь на определенной свежести газетку на полу в ванной, и невозможно было даже подумать передать все эти запутанные ритуалы в руки кого-нибудь из соседей, большая часть которых – такова специфика военной жизни – генеральские подчиненные, кои постепенно, похохатывая на ушко друг другу, разнесут стыдное об укладе генеральской семьи на весь корпус и окрестности.

Генерал наморщил лоб, захватил в крестьянскую лапищу смоляной чуб и через три дня принял решение, равное наполеоновскому.

Гвардии младший сержант Сергей Ветлицын, личный генеральской «волги» и генеральского «УАЗа» водитель, возьмет на себя исполнение миссии поддержания существования кота семьи Кузнецовых на должном уровне, при сохранении в тайне леденящих душу подробностей избалованности и изнеженности некоторых представителей в остальном славного семейства кошачьих.

Что? Солдат? Вот этот в вонючих сапогах? Нашего Принца?!! С генеральшей сделалась истерика, она имитировала сердечный приступ и припадки, но генерал уперся и стал вдруг как каменный. Серега последит, ничего страшного, не реви, прекрати эти стоны. Такое тоже бывает. Любит человек, любит, терпит человек, терпит, а потом вдруг – р-раз! – и кончилось терпение, обрубило, хочу по моему веленью, вотпрямщас, и никаких.

Сложное дело – любовь. Генеральша, пометавшись и позаламывав руки, притихла и приняла свою судьбу.

Гвардии младший сержант Сергей Ветлицын по кличке Касим тоже принял свою судьбу. Небезропотно, но принял. Касимом Серега был прозван, кстати, не потому, что был невелик ростом, чуть раскос, смугл и ладен, как танцор из кавказского народного ансамбля, а потому, что происходил родом из городка Касимова в Рязанской области. Касим был неглуп, приветлив, исполнителен и ценил заботу любимого начальника. В огонь и в воду готов был за него, но сообщение, что на два летних месяца (у генералов были длинные отпуска) Сереге придется служить нянькой избалованному животному, младшего сержанта не обрадовало. Да, конечно, свободный выход в город, некоторая сумма на расходы, но ведь Принц же ж! Наглая, избалованная сволочь! Серега животное знал не по рассказам очевидцев, с генеральшиным перед ним трепетом тоже был лично знаком, и предстоящие два месяца вполне оправданно казались Сереге движением по минному полю без маршрутной карты.

– Не подведи, брат, – рокотал генерал задушевным баритоном, – а я уж постараюсь, чтоб тебе в первой партии уволиться.

Слова были сказаны, и соломинка обещания ускоренного дембеля сломала многоопытную верблюжью спину. Серега улыбнулся своей кривоватой улыбкой абрека и сипло произнес:

– Не волнуйтесь, товарищ генерал.

Это прозвучало как клятва.

Серега получил двухчасовую лекцию по котовьему режиму содержания, рациону и повадкам, затем экзамен (верней – допрос) по пройденному материалу сравнимой продолжительности, краткие указания по хозяйству общего порядка (поливать цветы и не забывать закрывать входные двери – генеральша, если не брать во внимание помешательства на коте, была невредной бабой) и сопроводил генеральскую чету на желдорвокзал. Там генеральша еще минут пять порыдала у него на плече в безутешной тоске расставания с обожаемым зверюгой, в то время когда генерал сзади подмигивал и всем видом приказывал не дрейфить и вообще держаться молодцом. Предстоящий отпуск на родине без кота в зоне досягаемости привел его в веселое и даже озорное расположение духа.

Мало-помалу за заботами и тревогами спустился вечер, пора было кормить кота ужином, и Серега, заглянув в шпаргалку и прочтя «куриная печенка и двухпроцентное молоко», отправился на закупку провианта. От прозвучавшего в голове голоса генеральши «…на Мытном рынке покупай, ни в коем случае не на Сенном!» Серега отмахнулся, ерунда, откуда ему знать, какой там рынок. Ничто не предвещало беды, пишут в таких случаях в приключенческих романах.

Отварив печенку полторы минуты в крутом кипятке, Серега выловил ее шумовкой и положил остывать в кошачью вымытую и ошпаренную кипятком для пущей дезинфекции миску. Затем под струей горячей воды нагрел молоко в бутылке до температуры, как было строго уточнено генеральшей, «чуть выше комнатной», налил его в миску и позвал кота громким «кис-кис-кис». Серега готовился провести полчаса в безмятежном покое пустой темной квартиры, в особом уюте кухни с ходиками на стене, когда сидишь на табуретке в неярком свете лампочки под потолком, в движении воздуха от летнего ветерка из окна и при деликатном почавкивании существа кошачьего племени под ногами.

Не тут-то было.

Кот вошел в кухню, чеканя шаг, как генерал на совещание командного состава корпуса, затормозил на пороге и, плюхнувшись на задницу, вроде даже перестал дышать: обронив челюсть, он вылупил на Серегу сине-зеленые очи: «А это ты вообще кто, товарищ солдат?»

Серега слегка беспокоился, что кот не станет есть, но такой вот театр, цирк и балаган ему даже не мнился. Кот явно не узнавал его, Касима, виденного за последние полтора года раз триста или даже пятьсот. Издав возмущенный мяв, кот совершил поворот кругом (через левое плечо, военная косточка), даже не посмотрев в сторону еды, и так же решительно, как вошел, отправился в прихожую под комод, где, потоптавшись и покряхтев, затих.

Серега подождал, потом вышел в прихожую и несколько минут сладким, насколько возможно, голосом упрашивал кота вернуться и отведать что бог послал, но дело шло к отбою, а появляться на вечерней поверке личного состава – дело святое и пропустить никак невозможно. Серега огорченно вздохнул, что таким вот комом сложился блин первого общения с животным с глазу на глаз, постелил на полу в ванной газету из заботливо заготовленной стопки и отправился в расположение родной части. «Переживает, что хозяев нет дома, – примирительно подумал Серега, – не беда, ночью пожрет», – и отрубился. Солдатский сон в мирное время крепок и безмятежен.

На следующий день в «уазике» случился пробой не то прокладки, не то сальника, не то еще чего-то, не терпящее отлагательств, и Серега вспомнил про кота с некоторым опозданием, ближе уже к обеду, и, сообщив дежурному по штабу о цели выезда, помчался в пустую генеральскую квартиру. Миски стояли нетронутые, о существовании кота свидетельствовало только утробное ворчание в подкомодном полумраке.

Зная, что кот не ест несвежую еду, Серега смотался за сосисками и пятипроцентным творогом. Без особенной надежды – записанное время кошачьего обеда миновало – сварил пару сосисок и выложил во вновь отмытую и ошпаренную миску, а рядом расположил шарик творога, вроде как шарик мороженого. Залюбовавшись натюрмортом, непроизвольно сглотнул слюну. Поставил эту красоту на пол в кухне и, решив не нервировать зверя, отправился в гостиную посмотреть телевизор. Трофейный из Афгана «Панасоник» с диагональю девяносто сантиметров отвлек внимание сержанта на довольно продолжительное время, и, наконец вспомнив о делах службы, Серега поправил ремень, проверил вертикально приставленной к носу ладонью положение кокарды, остался доволен и отправился – да-да – в родную часть. День уже клонился к вечеру, нельзя ж совсем не появляться в расположении, да и засмеют, расскажи он бойцам о том, где целыми днями пропадает.

«Черт, – подумал дорогой, – газету-то не сменил… Да, небось, до завтра обойдется».

Есть ли нужда сообщать, что на следующий день сосиски оказались нетронуты, шарик творога заветрился и пожелтел как ногти курильщика, а главное: газета на полу в ванной не имела никаких видимых следов кошачьей жизнедеятельности. Это обеспокоило Серегу больше всего, но проклятый кот на зов не шел, отзываясь лишь недовольным бурчанием, и ничего не оставалось делать, как только покинуть его как есть до следующего дня.

Несколько дней Серега провел как на иголках. Котовья сухая во всех смыслах голодовка кого угодно обеспокоила бы, а Серега, как уже говорилось, был ответственным парнем, любил генерала и очень хотел на дембель. Ему никак не улыбалось по возвращении Кузнецовых с изобильных кубанских каникул показать им вместо живого кота холмик в зарослях сирени в палисаднике. И Серега решил действовать решительно.

Кот, конечно, зверь был здоровенный, особенно если сравнивать с невеликим Серегой, но ослабленный голодовкой и недосёром, и Серега надеялся заставить его жрать силой. «Затолкать супостату в пасть немного еды и залить сверху молоком, куда он денется, – думал Серега, решительно крутя баранку сквозь летний ливень, – заглотит, сволочь».

Борьба была краткой, но безрезультатной. Верней, окончилась ничьей. Серега в пасть коту затолкал немного овсянки и залил-таки молоком, а противник подрал острейшими когтями Сереге все руки и на лице оставил пару сочащихся царапин. И тут Серега не выдержал, дрогнул.

– Ну и ладно! Ну и подыхай, сука! – вскричал он тонким своим голосом, захлопнул дверь и сбежал по лестнице, дробно стуча сапогами. В тот же вечер с горя по накрывшемуся, похоже, раннему дембелю Серега напился с приятелем, рядовым Свиридом, картофельного белорусского самогону страшной крепости, а наутро распоряжением дежурного по штабу, пришедшего на подъем и увидевшего дрыхнущего беспробудно и всего в крови генеральского водилу, отправился на трое суток одиночного ареста. Все трое суток его мучило неослабевающее, возобновляющееся с каждой выпитой кружкой любой жидкости похмелье, и про кота он вспомнил, уже стоя перед воротами части, отбыв наказание и кое-как собравши себя в единое целое. Сфокусировав зрение и переждав приступ головокружения, Серега взял в сторожке парка ключ от вверенной техники.

Ой, как же не хотелось Касиму ехать на квартиру к генералу, как его крючило и корежило от мыслей, что именно должно предстать его взору пьяницы и раздолбая, не оправдавшего доверия, какие картины неизбывного горя генеральши вставали перед его внутренним взором! Но Серега все ж был человек ответственный и не лишенный доли присущей русским людям несгибаемости перед тяготами жизни, называемой иногда похуизмом, а иногда фатализмом.

Он ехал медленно, но неотвратимо приближался к кирпичному дому с тополями по периметру.

Серега долго вертел ключ в замке, чутко принюхиваясь к возможному запаху разложения. Запах определенно был, но характер разложения был явно не связанный с прекращением жизни. Наоборот, жизнь за дверью открылась изумленному Серегиному взору бьющей ключом, если вы понимаете, о чем я. Весь пол прихожей был усеян ее проявлениями. Разного размера кучки и лужицы располагались в художественном беспорядке, оставляя лишь несомненную тропинку на кухню.

Миска сияла как новенькая, миска для питья вторила ей. Обе пустые, будто никакой еды в них никогда не бывало с момента отштамповки в цеху ширпотреба тамбовского завода «Сельхозтехника». И тут раздался ликующий кошачий вопль. Серега даже пригнулся, ожидая недоброго, но генеральский котище, блуждающей пулей проследовав по сложному фарватеру меж отходами жизнедеятельности, бросился Сереге в ноги и, нестерпимо воя, затерся о них обоими боками попеременно в неистовом приступе любви к Солдату-Освободителю, Подателю Еды и… того, что после еды. Ну, в общем, вы меня понимаете.

Серега машинально пошарил в хлебнице и бросил коту невиданной расцветки заплесневевшую хлебную корку, чудом сохранившуюся нетронутой в хозяйстве рачительной генеральши Кузнецовой. Зверь, оторвавшись на мгновение от лобызания Серегиных сапог, сглотал корку, что тебе удав, и вновь принялся покрывать сапоги гвардии Касима поцелуями восторга.

Затем был пир горой. Остатки овсянки почти недельной выдержки, подкисшее молоко и заветренный творог, начавшие зеленеть сосиски и остатки подозрительно попахивающей куриной печенки – все пошло в дело. Кот раздулся почти до предотпускных размеров и, сморенный внезапно свалившейся на него благодатью, отрубился прямо тут же, на кухонном полу, время от времени приоткрывая тревожно вспыхивающие зеленовато-желтым глаза, не скрылся ли куда Касим опять.

А полы в прихожей Серега отмыл с хлоркой, чего там, разве ж животное виновато?

Полтора месяца до окончания отпуска Серега с котом прожили душа в душу, стараясь не доставлять друг другу особых хлопот и оказывая друг другу незначительные, но такие важные знаки внимания, принятые меж друзьями.

– Сережа! – ликовала после генеральша. – Он все ест, ну просто все! Что вы такое с ним сделали, прямо не могу понять!

Серега умно не торопился посвящать генеральшу в детали произведенного им усовершенствования монархии, обходясь общими словами про доброе обращение, обильно пересыпанными псевдонародными певучими глупостями, которые очень кстати, когда надо б сказать что-то значительное, а здравый смысл велит не делать этого.

Генерал сдержал свое обещание, Касим уволился этой осенью самым первым, раньше даже командирского водителя Беса, моего земляка. На дембель Серега уходил в мундире, щедро разукрашенном по заимствованной у африканских туземцев моде, с негнущимися погонами, на каждом из которых сиял златом широкий продольный просвет. Что генерал Кузнецов сделал, чтоб добиться для Касима к дембелю старшинского звания в сжатые сроки, история умалчивает. Но сама широта жеста говорит о мощной благодарности одного мужчины другому. Мужчины, когда между ними есть дружеская нить, должны помогать друг другу чем могут, а иначе зачем и жить.

Мария Штейникова
Кошка Фрося и другие животные

Каждое утро я слышу возню за стенкой и говорю мужу: «Мы с тобой как Питт и Джоли». Он говорит: «Почему это?» Я говорю: «Ну у них как, Джоли с Питтом идут, видят ребенка, Джоли говорит: смотри какой хорошенький, давай возьмем? Так и у нас с котами».

В общей сложности у нас сейчас семь котов на ПМЖ и два приходящих. Плюс один шпиц. И каждое утро четверо из них ломятся в стену, трое в двери, а один сидит на подоконнике с другой стороны и, беззвучно открывая рот, отчаянно вращает глазами.

Это значит, что мы выбиваемся из расписания. Как электричка в метро. И все стоят нервные, уже опаздывают в пятый раз и говорят: «Власти совсем обнаглели». Кошка Фрося, занимаясь макияжем прямо в давке, ворчит: «Черте что, понаедут из деревень, сказано же, стойте справа, проходите слева». «Не говорите, – придушенно пыхтит ей шпиц в шубе из волка, – а то мне ваш мех в рот попадает». Фрося продолжает: «Ах, вы не представляете, я каждый день в таком шоке, выхожу из метро клята, мята, ругана. Как будто замужем побывала. И не дуйте на меня этим вашим, выхлоп у вас так себе».

Кошка Чуча с тремя котятами, портфелями и сменкой осуществляет операцию по посадке в вагон. Котята в костюмах Бэтмена и черепашек-ниндзя, омерзительно вереща, увлеченно пачкают ботинками остальных пассажиров. Поскольку дети Чучи сплошь будущие дипломаты, она приучает их понимать по-английски и вопит на весь вагон: «Б***, мама сказала ноу, значит, ноу!»

Кот Толян опаздывает на важный деловой ланч, основная цель которого – показать, кто есть доминантный самэц. Толян стоит в пробке, у него барахлит датчик холостого хода и одновременно заклинивает стартер. Толянова «лада» постоянно глохнет, и ему приходится часто выходить из машины с молотком, чтобы как следует долбануть по стартеру. Толян почти всегда в пробке, даже когда проспал на работу и у любовницы. За что властям также отдельное спасибо.

Мы вылезаем из кровати, и вся толпа, как по команде, перемещается на свои рабочие места – к мискам. А Толян, как водится, стоит в пробке. Так начинается новый день нашей обычной чудесной жизни.

На днях к кошке Еве пришли свататься. Ей уже давно перевалило за восемь и она не ждала милости от природы, однако эта гадина все еще над ней всячески издевалась. Под окнами с одинокой гармонью третьи сутки бродил кот Антон и сосредоточенно мыл в луже ботинки. Статный и молодой, с рыжим чубом и зелеными глазами.

– Иди, – подталкивала подругу Фрося, – выйди к нему, может чо надо. А то ходит тут, майка длинна, хрен короткий, все лужи нам осушил. Сходи…

Ева смотрела в окно из-за занавески задумчивым взглядом и не выходила.

– Ой, девки, знали бы вы, как замужем плохо, – горестно делилась Чуча на вечерних посиделках за рюмочкой и, молниеносно сменив тональность, рявкала за занавеску: – Б***, я кому сказала – спать?! Вон, оболтусы, – подытоживала она, – сладку ягоду ели вместе, горьку ягоду, как говорится… я одна, – и промокала шарфиком из «Аксесса-райз» уголки глаз.

Фрося знала. Его звали Шерхан Бархатные Лапки. Под звонком их квартиры так и было написано «Бархатные Лапки – Небесные Глазки». Поначалу он любил возить ее по ресторанам и, потягивая «Гиннес», наблюдал, как она играет на бильярде в мини-юбке. Затем они как-то незаметно перелезли в халаты и перешли на шахматы, а потом он с головой, лысиной, пузом и двенадцатью подбородками ушел в просмотр утренних, дневных, вечерних и ночных телепрограмм, а Фросенька утешилась «Фейсбуком».

– Нет, ты скажи, – приставала Фро к Еве, – он тебя хотя бы лайкнул?

– Ну как, – отвечала Ева, – приглашал в кино сниматься. Завтра ночью пробы.

– А ты чо? – интересовалась Фрося.

– А я чо, я ничо!

– А он чо? – не унималась Фро.

– Ох, – вздыхала Ева, – и он ничо!

– Ну чо, – ежеминутно интересовался шпиц.

Ева огрызалась:

– Чо, чо? да ничо! отвянь, собака-обоссака! Все вы, мужики, козлы!

– Дура баба, чо завелась, – пожимал шубой шпиц и убегал развивать головной регистр почти двукратного диапазона. В округе он был единственным контртенором и часто выступал на корпоративах у сантехников.

Вообще, Фрося не только специалист по психологии кошек. Она также часто и много работает с людьми. Вы считаете, это просто? Нет. Для этого нужно быть профессионалом. Управлять – это вам не шаньги по пять раз на дню трескать. Фрося же никогда не торопится и при этом везде успевает. Она знает, когда нужно скрыться, а когда появиться. И, как настоящий профессионал, Фрося может взять и совершенно пропасть.

И мы все бегаем по дому и спрашиваем друг друга: «Где Фрося, ты Фросю не видел?» Муж звонит на охрану и в милицию, я обзваниваю больницы, морги и соседей. Фрося в этот момент с тихим наслаждением наблюдает за происходящим из-за шторы на подоконнике. Я говорю мужу: «Давай успокоимся и пообедаем». Все согласятся, что обед дико успокаивает. Он мне говорит: «Не ори на меня, давай». Внезапно из-за шторы появляется Фросино ухо, потом голубой глаз и, наконец, великолепное меховое тело. Мы, конечно, сначала в шоке, затем в восторге и обильно накладываем ей двойную порцию.

Муж где-то прочитал, что невская маскарадная кошка должна весить от шести килограммов. Сейчас во Фросе пока только четыре двести, и по его меркам она чрезвычайна худа. Отобедав по пятому разу, «девочкамоя» с грохотом спрыгивает на пол. Пол прогибается, жалостливо скрипит, но терпит. Сытая кошка проходит к довольному мужу и начинает утрамбовывать его в кресло своим пушистым шикарным телом. А он посмеивается и вытаскивает из носа куски Фросиной шубы.

Пару дней назад в наше родильное отделение (оно же комната Фроси) опять поступила кошка Чуча, произведя на свет, судя по масти, пару Толянов. Толян – козел и профурсет – не появился ни во время, ни после родов. Об апельсинах и всяких там шампанских я вообще молчу.

В этой связи Фросеньке пришлось переехать в гостиную на диваны, что повергло ее в печаль и спровоцировало длительные прогулки в кромешном одиночестве по саду в утренние и дневные часы. Вечером Фрося выходить боялась, поскольку ее могли утащить совы, освоившиеся на нашем участке настолько, что мы с некоторых пор стали чувствовать себя героями реалити-шоу. Переодеваюсь я теперь только в комнате без окон – как представлю, что совы обсуждают мою грудь…

Сегодня утром находящуюся в припадке меланхолии Фросю забыли на улице. Несколько часов Фросина жизнь каталась под откосом, несколько часов Фрося строчила нам эсэмэски: «Вы чудовища, я на вас лучшие годы жизни положила», «Не ищите меня. Я ушла к совам», «Между прочим, я только что умерла», «Отдайте мой холодильник, гады!». Через некоторое время Фрося сменила гнев на тихую истерику: «Вы меня все еще любите?», «Я вас все еще люблю!», «Вернитесь, у меня ничего не было с совами!».

Когда мы приехали домой, обезумевшая от горя Фрося бросилась нам на грудь, сбивчиво рассказывая, как ей было страшно, плохо и денег совсем нет. А теперь лежит на муже и любит его только за то, что он есть.

Да, как и у любого из нас, у Фроси бывают трудные времена, и тогда она, что называется, «выходит из берегов». К примеру, муж к ней подходит, чтобы проверить, жива ли она еще, а она смотрит на него так: «Мужчина, вы вообще кто? И что вы себе, собственно, позволяете? Руки будьте любезны держать при себе! Хам!» Ну и он приходит ко мне и горестно сообщает: «Опять не узнала». Я говорю: «Ну что ты, не расстраивайся, к обеду вспомнит».

Также Фрося взяла моду умирать по нескольку раз в день. Лежит на спине с открытыми глазами и не шевелится. Мы к ней подходим по очереди и трогаем ее пальцем в меховое тело. Теплая ли? А Фрося делает вид, что ничего подобного – умерла, так умерла. И я говорю: «Ну что же, несите гроб, придется хоронить, закинулась наша Фросенька. Возьмите все ее любимые пакеты, кресло, батарею и выкиньте. И пять кэгэ корма не забудьте. В моем сердце никогда не будет другой Фроси!»

Фросе становится нестерпимо жаль кресло, батарею и корм, которые, судя по всему, отдадут Еве, и от этого еще жальче себя. Она принимает мужественное решение жить дальше в этом несправедливом, но прекрасном мире и идет с кем-нибудь обедать. Фрося всегда обедает со всеми, кто приходит. Конечно, только если она не умирает.

И все это потому, что Фрося не замужем. Она прекрасно осознает, что замужем плохо, но ей почему-то все равно очень туда хочется. Но пока не получается, и поэтому у Фроси сейчас жопа.

Потому что, когда Фрося не замужем, – она мужик. Лежит на диване, смотрит телик, в Интернете вяло ползает, подруг на фиг, даже сухого корма нет в доме. Только пиво и пиво. Даже шпиц не волнует. Потому что он однообразно тупой. Вообще все тупые. Только она, Фросенька, острая. Фрося понимает, что замуж уже невтерпеж, но останавливает то, что в этой жопе она уже была. С другой стороны, надо как-то вытаскивать себя и из этой жопы…

Вообще, все жопы имеют какую-то космическую неразрывную связь. Они друг друга чувствуют во всех точках вселенной. Где бы вы ни находились, ваша жопа всегда примет сигнал, что какая-то другая жопа на Альфе Центавра по ней страдает. И начинается жопа на две планеты. И билеты на шаттл на уик-энд со скидками. Для жоп всех классов, бизнесов там или экономов. У последних в этом случае сразу две жопы или больше. К примеру, «жопа нет денег» и «жопа как бы не запалиться перед женой». А когда они вместе, то имеет место «жопа жопная». Обычно вместе с ней повышают аренду и увольняют с работы. И сразу кажется, что жопа повсеместно, даже там, где раньше росла голова.

На днях к нам переехала кошка Чуча с котятами. Говорит: «Жопа, ушла от Толяна. Не спрашивайте, не хочу об этом. Началось с того, что он мне цветы внезапно подарил. Потом работу вдруг полюбил – все на каких-то объектах, совещаниях. А потом с телефоном начал в туалет уходить и играть там на нем, якобы в тетрис, по полтора часа. И задумчивый донельзя сделался. Сидит и весь вечер в „магазин на диване“ с туманным взором пялится. Швабры, стало быть, разглядывает. На днях вообще обнаружила его поющим: „Сойти с ума от разлуки на час“ за мытьем посуды!.. Надоело, я себя не на помойке нашла! Нет, я к нему не вернусь. Господи, я так много любила… Дура!»

Кот Толян ободран, одноглаз и раскос. В общем, плохой мальчик и мечта любой куколки. Толян никогда не женится, никогда, и это понимают даже дождевые черви в саду. Все кошки в округе строчат ему гневные письма и закидывают эсэмэсками. В общем, Толян козел, черствое и тупое животное, и поэтому кошки объединяются в профсоюз, платят членские взносы, ездят в санаторий в соседнюю деревню и проходят программу реабилитации «Жизнь без Толяна», а на территории висят плакаты «Скажи Толяну нет», «Толян разрушает твою жизнь». И каждая, сидя под окном и роняя крупные слезы на вышитый мулине портрет Толяна, думает, что только она, лишь она одна любит, и только этим, одним лишь этим права.

Вчера кошка Чуча, бросив на нас котят, уехала с котом Якиным в Гагры.

– Фрося, – запальчиво оправдывалась Чуча в трубку, – Фрося, мы с Толяном не расстались ни в коей мере! Но, Фрось, я же должна отдохнуть!

Фрося от такой безысходности стала пропадать в Интернете, и скоро у нее появился виртуальный поклонник. Не то чтобы Фрося была неопытна в таких делах. Нет, в юности у нее был любовник, с которым она даже встречалась целых два года, пока не сообразила, что он – литературный персонаж.

– Фро, – так он ее называл, – Фро, вы любите Кафку?

Кафку Фро любила, особенно по утрам, и чтобы еще бутерброд из черного хлеба со сливочным маслицем, и чтобы непременно с какао.

Он буквально ворвался в ее тихий и нежный девичий мир, мощно перелайкивал все фотки, дерзко отписывался в комментах и трогательно слал фотки мышек редких пород и заграничных пакетов.

Он ей нравился, так нравился, что Фрося даже начала было в туалет ходить с телефоном. Сидя в лотке, на вопрос: «Где ты сейчас?», Фро небрежно отвечала: «Я сейчас в Ницце на конференции». А он ей писал в ответ: «Может, пересечемся в Каннах?» И она ему писала: «Я с мужем», по легенде так интереснее, «дай мне время, я не готова». И садилась на диету.

Так продолжалось довольно долго, пока однажды он не написал: «Фро, милая, я буквально не спал ночь, я не мог оторваться от твоей фотки. Может, займемся сексом?»

Фро сказала: «Посмотри мой статус, я замужем!» Все согласятся, что так заниматься сексом сложнее. Конечно, в эту ночь в своих мечтах она занималась с ним всем и даже успела выйти за него замуж, убив целых два часа только на свадьбу, и родить кучу прехорошеньких котят, таких же умных, как он, и красивых, как она.

Утром он ей написал: «Фро, прости мне мою вчерашнюю наглость. Не знаю, что на меня нашло. Надеюсь, мы останемся друзьями?»

– Как?! – возопила Фросина женская сущность. – Куда?!

И Фро незамедлительно капитулировала. Очень скоро выяснилось, что их отношения не выдерживают критики даже опытных в этих вопросах кошек. Он все чаще закатывал скандалы на тему: «Зачем я тебе нужен? ты меня все равно скачала из Интернета» и уезжал, хлопнув форточкой, в Гагры. Так продолжалось, пока не появился тот, кто был совершенно не похож на «того козла». Он дерзко перелайкивал все фотки и мощно отписывался в комментах. И, сидя с телефоном в туалете, Фрося снова чувствовала себя любимой женщиной.

Да, отношения вообще очень сложная штука. Особенно в современных реалиях. Довольно часто вообще невозможно понять, кто тебя любит и кто ненавидит, и не суть ли это одного и того же. Кошку Фросю заблокировала кошка Ева, кошку Еву заблокировал шпиц Мачо.

Фрося пишет шпицу в личку: «Эта кикимора сегодня у себя на стене назвала тебя грязной шавкой и говорит, что ты публикуешь не свои фотки».

Кот Толян пишет Фросе: «Как сама, крошка? клевые фотки! ты самая привлекательная киска во вселенной. Поехали в Гагры».

Чуча тут же публикует в открытом доступе фотки себя и кота Якина в Гаграх.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации