Текст книги "Сердцу не прикажешь"

Глава 14

БОГДАН.

– Куда мы? – осматривается малыха, сомневаясь в правильности ночной вылазки из спальни.

– Будешь осваивать основы самообороны. – тяну за собой, открывая перед ней двери тренажёрки.

– Зачем это, Богдан? Мне грозит опасность? – недоверчиво тормозит.

– Сейчас нет. Но я хочу быть уверен, что ты сможешь за себя постоять… хоть как-то. – включаю свет и подталкиваю девочку в спину.

– Чтобы не было как с тем мужчиной в Америке? – выдвигает предположение, попадая в цель.

– Да. – становлюсь на маты и подзываю её к себе.

– И что я должна делать? – оказываясь передо мной.

– Пока что только внимательно слушать. Первое, но важное именно для тебя – не паниковать, Яся. Не справишься с эмоциями – ты обречена. Контролируй дыхание, включай мозг. Все слёзы и обмороки потом. Ты поняла?

– Да…

– Твоя главная задача при нападении не одолеть, а вывести противника из строя, чтобы спастись и убежать. Используй все свои ресурсы. Для начала кричи. Громко. Чаще всего именно надрывный крик или зов о помощи спасает от поражения. Но до последнего надейся на себя.

– Хорошо. Кричать. – кивок, что поняла, но в голове возникают воспоминания, где Дронов закрывал ей рот, чтобы она не издала не звука.

Стягиваю себе нервы. Сейчас не время эмоционировать.

– В любом случае действовать нужно быстро и с максимальной силой, потеря времени может стоить тебе очень дорого, Яся. Запомни. Выделяют три самые уязвимые зоны: глаза, горло, гениталии. – показываю на себе. – Мужчины инстинктивно прикрывают паховую зону, ожидая удара, поэтому не мешкая целься в доступную и открытую зону. Позже я покажу тебе наиболее эффективные удары.

– Хорошо, бить в морду, в шею и по яйцам! – выставляет вперёд хиленькие ручонки.

– Никаких кулаков, девочка. – останавливаю её бестолковые взмахи. – Женские руки не приспособлены к кулачному бою и их легко травмировать. Переломаешь себе все костяшки. Твоё преимущество – точность и хлёсткость.

– Ясно. – прислушивается, переваривая информацию.

– Если есть возможность, используй подручные средства. Режь ключами, сыпь песок в глаза, пшикай духами, ручкой в глаз, телефоном по костям, вазой в лоб, сумкой в лицо, что угодно. Ты можешь царапаться, толкаться, я слышал про пару случаев, где жертвы нападения кусали насильников за щёку, до разрыва мяса. Это спасло им жизнь.

Сглатывает. Соглашается.

– Чаще всего захвату подвергается верхняя часть тела – голова, шея и руки. – пока что наигранно демонстрирую.

– Старайся комбинировать удары. Не жди, когда он очухается. Выдавливай глаза, бей локтем в висок, коленом в нижнюю часть живота. Главное – не стой, Яся. Не жди помощи. Всё зависит только от тебя.

– Я тогда не смогла даже пикнуть… – сникают её плечи. – Он был сильный, у меня бы не получилось его…

– Стоп. – хватаю её за плечи. – Самая глупая ошибка – неуверенность. Он выше, он больше, он сильнее, мне с ним не справиться, я не умею, я не смогу ему навредить – пока так думаешь, он добьётся своего.

– Но если это так? – хмурится она.

– Не так. – взглядом пробиваю все её ограничители. – У нападающего не меньше слабостей и болевых точек, чем у тебя. Да, у вас может быть разная весовая категория, его физическое превосходство. Но знаешь что именно им руководит? Убеждённость в результате. Готовность к драке. Он не думает, не чувствует опаски. Он идёт и делает, чисто для удовлетворения своих потребностей. Ты же зачем-то копошишься в мозгу и ищешь себе оправдания. Вот скажи мне, что тебя останавливает от борьбы? Почему недооцениваешь себя? Правду, как есть.

– А так не видно? – горько усмехается, но напоровшись на моё упрямое ожидание, вздыхает и качает головой. – Много причин…

– Каких?

– Я боюсь боли… начну драться и переломаю себе всё… он изувечит, инвалидом сделает…

– Ещё.

– Или я случайно его убью… Меня посадят в тюрьму за это!

– А тебя что больше страшит? Умереть или сесть?

– Равносильно, мне кажется.

– Всегда выбирай свою жизнь, девочка. Не загадывай себе будущее, ты не знаешь что будет. Выживи любой ценой, а потом уже будем решать.

– А если я убью того, кто нападает?

– И что? Ты ещё и чувство вины испытываешь? Ключевое слово – нападает. Он тебя не будет жалеть, Яся! Тебя зажмут и выебут до крови, а потом, не раздумывая, добьют!

– Хватит…! – дёргается в моих руках, лицо искажается, глаза заливаются слезами.

– Страшно? Мерзко? Так не доводи до этого. Борись! Всеми способами, но сохрани себя! Не его!!! А себя! – железобетонно твержу я.

– Прекрати! Мне это не нравится!

– И мне не нравится! – сжимаю, чтобы не рыпалась и легонько встряхиваю. – Если тебя не заботит своё состояние, то подумай о других. Может, это тебя остановит? Что будет со мной, если ты не будешь бороться, а пустишь всё на самотёк? Ты не задумывалась об этом? Ты, жалея другого, убьёшь и себя, и меня!

– Я никого не хочу убивать!

– Так не допусти этого! Если выбирать между жизнью и смертью, всегда только жизнь!

– Ты обвиняешь меня, что тот человек напал тогда?? – её слова сушат душу, но я не могу оставить в ней неуверенность, понимая к чему это может привести.

– Я тебя не обвиняю. – подавив тяжёлый вздох, притягиваю к себе, утыкаюсь лбом в её макушку. – Я пытаюсь донести до тебя, что спаси себя, Яся. Хотя бы ради меня. – даю ей возможность выплакаться и постоянно целую, испытывая в груди необъяснимое жжение. – Не становись жертвой. Не думай о последствиях. Просто вырвись из лап ублюдка и беги. – замечаю, что дыхание моё срывается, но это не останавливает. – Я должен быть уверен, что не будь меня рядом, ты постоишь за себя.

– Я хочу, чтобы ты всегда был рядом. – всхлипывает у меня на груди малыха и меня пронзает током, словно на мне тысяча шокеров.

Что она сейчас сказала??

Надеюсь, это не глюк, не навеянная фантазиями иллюзия?

– Я буду, девочка, буду. – шепчу, закрывая глаза, отдаваясь новому чувству, сжирающего меня залпом. – Я хочу того же самого.

Она неторопливо поднимает на меня глаза и я вкладываю в свой взгляд всё самое отчаянное, честное, что творится внутри, до последнего наизнанку.

– Научи меня бороться, Богдан… – чарующе шевелятся её пухлые губы. – Ради тебя.

Сердце замирает, а потом стучит через раз.

На короткий миг теряюсь, застываю каменным изваянием. Моя малыха распускается, сплетается со мной, дробно, маленькими дозами, но уже ускоренно, потому что я принимаю её всю. Всё так, как я и хотел.

Приближаюсь к её губам, втягиваю их в себя, задерживаю, ощущая любимый вкус, отпускаю, снова накрываю поцелуем.

– Поворачивайся спиной. – хрипло прошу я. – Будем отрабатывать приёмы самозащиты.

***

– Дронова выводят из комы. – успевает заскочить ко мне в лифт Каримов.

– Жаль. – мигом вспыхивает лютая ненависть и умножается на два. – Дееспособен?

– Пока нет. Ты знал, что у него эпилепсия?

– Откуда? Да и это бы ничего не изменило. Чем шире спектр его боли, тем лучше.

– Как поступим? Если выкарабкается, то ответку пришлёт.

– Если. – подчёркиваю я.

– Грохнешь?

– Не я. У недоумка немало врагов накопилось. Сейчас подсуетятся, трубку из горла вытащат и часы его сочтены.

– Чего ждут тогда? Он уже готовый.

– Делят активы. Сейчас порвут его бизнес на части, юридически закрепят и избавятся от него. Стервятники нам на руку.

– Возьму на контроль. – соглашается Макар. – Навскидку знаю кто претендует на его пост. – и проследив за тем, как я набираю малыхе сообщение, с тревожным видом задаёт вопрос. – Как Яся, Богдан? Сильно отпечаталось?

Окидываю его спокойным взглядом, осознаёт ошибку, карать не буду:

– Меньше, чем я думал. Восстанавливается быстро.

– Хорошо! – спадает тень с его лица. – Я рад! – видно, что это так. – Когда она возвращается? Мне неудобно, что я до сих пор не принёс извинения! Ты же не пускаешь меня к ней…

– Впредь глядишь в оба. – обязываю я, выходя из кабины лифта и направляясь на парковку, где меня ожидает водитель. Неотложная встреча с Барановым. Старый друг должен подсказать что делать с Кузнецом и его сестрой.

ЯСЯ.

Как же ломит все мышцы. Что-то такое я уже ощущала, когда Липатов на своей адской машине размазал меня по асфальту. Вот и ночью подверг меня истязающей нагрузке. Этот мужчина однажды меня сломает. Никакая самооборона мне не поможет. Тело горит даже от того, что оно просто есть. Ещё бы. Когда тебя сзади обхватывает такой медведь, как Богдан и рычит, чтобы я сопротивлялась… ну-у, я старалась. Правда меня с лёгкостью опрокидывали, вжимали лицом в мат и наваливались сверху. От перенапряжения передавило лёгкие. И теперь хриплю, будто простужена и вдобавок не могу пошевелиться.

Как Богдан занимается своими боями? Я загибаюсь после пары часов занятий, а спортсмены-то непрерывно держат себя в тонусе, изнуряя тело на тренировках. Теперь понятно откуда у моего мужчины такие раздутые вены, ещё пару подобных ночей и меня тоже так наизнанку выжмет.

– Ярослава, просыпайтесь! – вдруг раздаётся голос Николая откуда-то из стен и я машинально накидываю на себя одеяло. – Уже время обеда! Богдан Дмитриевич строго-настрого наказал не пропускать приём пищи!

Рехнуться можно!!! У них тут ещё и встроенные динамики! Это чего? Весь дом слышит как мы сексом занимаемся? Может ещё и записывается?? А в туалете тоже камеры??

– Если не спуститесь через пятнадцать минут, я буду вынужден подняться сам!

Какие пятнадцать минут? Я всё это время только сползать с кровати буду.

Бурчу ругательства и вылезаю из своего укрытия.

Нащупываю подаренный Богданом телефон и набираю ему сообщение:

– «Я всё ещё пленница в твоём доме?»

– «К чему вопрос?» – моментальный ответ.

– «Меня снимают камеры?»

– «Да.»

Превосходно!

– «И это все видят??»

– «Да. Дом охраняется.»

– «И спальню видят??»

– «Только я.»

Глубокий вдох. Не всё так страшно, хоть внутри до сих пор бушует возмущение. Не будет же Богдан всем меня демонстрировать – обнажённую, открытую только перед ним. Слишком ярый собственник, считает, что мои границы по определению его. Распоряжается ими он. Просто я смягчила отпор и дышать стало легче.

– «А сейчас ты меня тоже видишь?»

Присматриваюсь к потолку, пробегаюсь глазами по стенам, цветочным композициям, огромному шкафу.

– «Да. Вставай и иди ешь.»

Он и правда меня видит! Негодяй! Никакого личного пространства!

Ну я тебе покажу! Сейчас проверим, правда ли, что доступ к спальне есть только у него.

Хитро улыбаясь, забываю о боли в мышцах, откидываю одеяло и зазывно приподнимаю одну ногу. Веду пальцами по коже, медленно глажу, стягиваю на себе ткань комбинации, запрокидываю голову, вжимаюсь затылком в подушку, выдыхаю. Рядом вибрирует телефон. Намеренно игнорирую, продолжаю очерчивать изгибы своего тела. Снова вибрация. Прикусываю губу, подцепляю пальцем трусики, оттягиваю и отпускаю, изгибаясь от шлепка по коже.

Вибрация усиливается, а вместе с ней и мой азарт. По венам разливается огонь, жарко. Не спеша стягиваю с плеч бретельки комбинации, тяну ниже, оголяя грудь. Обхватываю её руками, сжимаю. С губ срывается стон, унося с собой последние остатки смущения. Прерывисто дыша, мягко пощипываю соски, зажмуриваю глаза, двигаю бёдрами. Пальцы соскальзывают на живот, затем к краю трусиков. Нарочито долго снимаю их, отбрасываю на подушку Богдана. Развожу ноги, выгибаю спину. Мягким прикосновением дотрагиваюсь до низа живота, едва касаюсь до клитора, тело наполняется сладостной истомой. Дыхание учащается, подушечками пальцев ласкаю свой чувствительный бугорок. Складки увлажняются, ускоряю движения, растворяясь в нарастающей волне возбуждения. По комнате разлетается стон наслаждения. Сквозь вату в ушах пробивается непрерывная вибрация мобильного. Богдан даже издалека принимает участие. Представляю его тяжёлую ладонь на своём горле, жёсткие губы, лижущие грудь, колючую щетину, царапающую кожу, опытные пальцы, вбивающиеся в самую мою глубину…

Ноги сжимаются, меня бросает в жар, близится сладкая кульминация. Мурашки расползаются по каждому сантиметру моего тела. Вспоминаю хриплый шёпот, твердящий всегда одно и тоже «Моя… моя… моя…». Взгляд – горячий, захватывающий, тёмный. В один миг стираются все грани. Нет ни мыслей, ни эмоций. Только взрыв, бросающий в неистовую дрожь. Свожу ноги вместе, усиливая оргазм и меня обессилено распластывает по кровати.

Приоткрываю глаза, затянутые поволокой блаженства и бездумно улыбаюсь. Поворачиваю голову к лежащему рядом телефону. Звонки прекратились.

Открываю уведомления.

Три сообщения и двенадцать звонков.

«Нарушаешь правила.»

«Остановись, иначе закончится плохо.»

«Я сожру твоё тело до последней косточки!»

Отшвыриваю смартфон и переворачиваюсь на живот, оттопыривая попу. Вот мой ответ. Бери, я вся твоя.

Хихикаю и только хочу расслабленно потянуться, как на всю округу, такое ощущение, что одновременно из всех динамиков дома, раздаётся свирепый, сиплый голос хозяина:

– НАЗАД, НИКОЛАЙ! К НЕЙ НЕ ЗАХОДИТЬ!

Шалость удалась.

Глава 15

БОГДАН.

Скотинка маленькая!!

Приду, отжарю и сожру!!

Опасную игру затеяла, насмехается ещё.

Вклинилась в важное дело, сбила ориентир. Магнитом стрелку на себя перевела. Как идиот сидел с Барановым и смотрел на всё замасленным взглядом. От меня за версту фонило, все биотоки мозга реагировали только на образ стонущей малыхи в моей памяти.

Закончу с делами и выжму из неё все соки.

Но вернувшись домой, малыху нигде не застаю. Спальня пуста, кабинет и видимые участки дома тоже.

Включаю на смартфоне трансляцию с камер и нахожу потеряшку в бассейне на цокольном этаже. Куда Николай смотрит? Почему она плавает здесь не под строгим наблюдением?

Уже издалека вижу девочку, лежащей на шезлонге. При приближении понимаю, что спокойно спит, на груди под её рукой покоится раскрытая книга. Издаю бесшумный смешок. Технической литературой увлеклась. «Современные системы видеонаблюдения». Кстати, пособие-то это из моего кабинета умыкнула.

Нарывается.

Обвожу желанное тело медленным взглядом. В памяти всплывает сегодняшнее представление –  смятая постель, выгибания, пластика, дрожь, шумное дыхание, кокетливая улыбка…

Это было красиво, чёрт возьми. По-женски. По-кошачьи.

Дразнящая эротика.

Сажусь на корточки перед своей спящей красавицей и веду ладонью по её обнажённому аппетитному бедру. Прижимаюсь лбом к тонкому запястью и закрываю глаза, чувствуя как в груди закручивается наваждение. Отыскиваю губами где на руке бьётся пульс, пылко целую сплетения голубоватых вен, вдыхаю запах влажной кожи.

Я необратимо и фанатично повёрнут на этой проказной малыхе. Настолько бессилен перед ней.

Вынимаю из кармана смартфон и включаю программу, отвечающую за видеоконтроль в доме. Отрубаю доступ к камерам на всём цоколе. Убеждаюсь, что охрана нас больше не видит и приспускаю с девичьей груди прилипающий купальник. Глажу скользкие тугие полушария, перекатываю между пальцами соски, причиняя лёгкую боль.

Яся в тот же миг просыпается и резко подскакивает, пытаясь принять сидячее положение.

– Лежать. – надавливаю рукой ей на живот.

– Богдан? – хлопает спросонья глазами, туго соображая что к чему.

– Я не закончил. – от моего властного тона девочка заторможенно ложится на шезлонг и тихо выдыхает. Больше не зажимается. Доверяет.

– Страх потеряла? – возвышаюсь над ней всем телом, провожу костяшкой пальца по нежной щеке, а затем расстёгиваю брюки. – Знаешь, что влекут за собой провокации?

– Наказания… – замирает женское дыхание.

– Верно. – киваю, неторопливо накручивая на руку сырые волосы. Затягиваю их на макушке и наклоняю голову девочки назад, чтобы взглянуть на неё прямым взглядом. – Ты знаешь что делать.

Брюки падают к ногам, слегка дрожащие пальчики тянут мои трусы вниз и в следующий момент мой распалённый член проникает вглубь тёплого рта.

И меня напрочь вышибает из реальности. Помню только как рву женские волосы, как горят мышцы руки, когда я задаю жёсткий темп, как сокращаются стенки Ясиного горла, как меня высверливает экстаз, как лавинообразно содрогается моё тело и как выплёскивается наружу вся скопившаяся похоть.

От моего утробного хрипа по водной глади бассейна проносится вибрация и рикошетом отлетает от стен гулким эхом. Хватка на голове малыхи слабеет, рёбра изнутри разламывает от тахикардии сердца, а из открытого рта, не прекращая, вылетает имя моей потрясающей женщины.

Кое-как фокусирую на ней взгляд и коротким движением размазываю по пухлым покрасневшим губам свою стекающую сперму.

– Нарушаешь правила ты – нарушаю правила и я. – хрипло заключаю. – Поняла?

Яся сердито дышит через нос, но не перечит. Знает, что накосячила. А если бы я соврал и её возбуждающее зрелище заценил бы весь обслуживающий персонал? Чем думала?

– Поняла. – хмурится, поправляя на себе купальник. Тянется к своим вещам, собираясь уходить.

Развязываю свой галстук и скидываю пиджак. Подхватываю брыкающуюся девчонку и вместе с ней на руках прыгаю в бассейн. Обоим нужно охладиться.

– Ты настоящее животное, Богдан! – кипит от возмущения Яся, вылезая из воды.

Моя неопытная девочка столкнулась с грубостью. Сейчас рванёт.

– Ты сама вскрываешь во мне эти повадки. – ловлю убегающую девушку и заматываю её в большое полотенце.

– А не нужно подглядывать за мной как извращенец! – пыхтит, пока я вытираю ей волосы.

В то время, как с меня уже спала нервная тряска, малыха из-за моей жёсткой разрядки оказалась на самом её пике.

Обиделась.

– В своём доме я буду делать всё, что захочу и даже больше.

Отбрасываю полотенце, высвобождая из плена Ясю и она резким рывком от меня отстраняется.

– Тогда я вернусь к себе домой! – бойко вздёргивает подбородок.

– Вперёд. – указываю на дверь, выход свободен.

– Отдай ключи и документы, убери охрану и меня здесь больше не будет.

Смешно, но отчего-то в груди больно сжимается, пробивает до самого сердца, болезненной вертью распространяется по телу и оседает в эпицентре рассудка, уже и без того измученном эмоциональными качелями. Мне не нравятся её слова и я не допущу их воплощения в жизнь.

– Допустим, что я так и сделаю. Ты уйдёшь. И что будет дальше, Яся? – спрашиваю нейтрально, но под кожей вырастает колючая проволока, не дающая нормально дышать.

– Будем жить порознь, как и до этого.

– А сможешь?

– Смогу!

Врёт. Нагло. Глупо. По-детски. Для красного словца.

Слышу в ушах гул собственной крови. Каким-то чудом торможу себя, призываю успокоиться.

Сочту её ложь за импульсивную оплошность.

– А если не могу я? – отрывистый выдох.

– Меня это не должно волновать!

– Но волнует.

– Ничуть!

– То есть, я могу взять другую? – делаю шаг ближе. – Также трогать её? – кладу руку на хрупкое плечо, стягиваю кожу, рывком вжимаю малыху в своё тело и фиксирую затылок, чтобы не смогла отодвинуться. – Также целовать её? – беспорядочно терзаю губами кожу красивого лица. – Также сходить по ней с ума? – поглощаю девичий запах, с потрясением понимая, что без него я потеряю равновесие. – Также не видеть без неё своего будущего? – сглатываю, когда вижу крупинки слёз.

Что это такое? Что-то сильное, всепоглощающее.

Я даже не могу оценить масштабы, меня просто накрывает, всё, что есть – это чувство. Оно вышвыривает любую преграду между мной и Ясей. Мысль, действие, возможность – всё под лом.

Что же сотворила со мной эта маленькая девочка?

Забралась под кожу, под череп, раздвинула все заслоны и проникла в душу. Мне страшно это вслух произносить. Словно это может убить меня, настолько я беззащитен. В голове очень много текста, поясняющего моё состояние, но я прячусь от него как от обстрела. Но в итоге не получается, никуда от этого не денешься. Правда бьёт на поражение. Пули рвут меня на части. Пули с её именем.

Ясин взгляд пронизывает, проникает внутрь, осматривает, можно ли ей здесь находиться. И это развязывает мне руки. Я безмерно жаден до всего, что касается малыхи. Стискиваю в своих руках.

– Мне сложно с тобой. Ты очень переменчив. Ты меня подавишь, Богдан… – смотрит сознательным взглядом, значит говорит честно. От этого ещё сильнее кажется, что меня бьют наотмашь.

– Привыкнешь. – выпаливаю я и в сотый раз себя одёргиваю. Девочка просит ласку, хоть я и без понятия как это должно выглядеть и что от меня в таком случае требуется, я как счётная машина вычисляю нужные слова в своей башке и даже контролирую звук, с которым их озвучиваю:

– Научимся вместе.

– Может, проще покончить с этим? – произносит она с тоской и первым порывом хочется разнести всё вокруг. Ну неужели Яся до сих пор мечтает избавиться от меня, неужели ничего не изменилось с той первой встречи?? А с первой ночи? Она ж тянется ко мне. Гладит, рассматривает, укрывает, сама забирается под руку. Я вижу это постоянно. Даже сейчас вижу…

И вот совсем не вяжутся её слова с тем, что сейчас блестит в глазах. Зачем она это делает? Зачем провоцирует? Что хочет от меня?

– Я не хочу проще. Я хочу тебя.

Ну всё понятно. Красивые слова нужны девочке. Признания. Комплименты.

Ох, Богдан, ты сам знал на что шёл, когда связал себя с малолетней ромашкой, мечтающей о принце на белом коне.

А вот и нет.

Нихрена я не знал. Взял себе и всё.

Теперь только и остаётся смотреть в её хитрющие глаза и ощущать себя недомерком.

– Всю жизнь жить по твоим условиям? Что-то не так и сразу наказание? Снова будешь брать меня силой?

Я разве применил силу?? Ну да, грубовато было, но не… а, чёрт! Как ни коснись этой мелкой шантажистки, я буду крайним. Потому что она хрупкая розочка, а я злой великан. Хорошо устроилась!

– Буду брать силой. – расслабляюсь, зная, что не уйдёт она от меня. – Буду брать всегда и везде. Потому что ты моя, Яся. Пока я жив – ты будешь рядом. – и делая ей одолжение, встаю на её сторону. – Условия можно изменить. Ты умеешь меня раздобрить, девочка. – долго смотрим друг другу в глаза и я ставлю в разговоре точку. – Обними как обычно. Не лишай меня твоего участия.

Зажимаю её в крепком объятии и тону в наслаждении, когда она обхватывает мою шею и запрыгивает, говоря, что замёрзла. Несу свою малыху в горячий душ и уже хочу продолжить наше перемирие в кровати, как смартфон оповещает о прибытии в дом незапланированного гостя.

Кидаю взгляд на запрос охраны и определяю личность пришедшего.

Алик.

ЯСЯ.

– Сегодня ужинаем с Аликом. – как ни в чём не бывало говорит Богдан и у меня по коже бежит мороз.

Нет. Умоляю. Только не тот бешеный титан.

– Не трясись. Он тебя не тронет. – зная мои мысли наперёд, с усмешкой добавляет. – Он боится стать кормом для алабаев.

Не скажу, что обнадёживает, но послушно иду за мужчиной в столовую.

На всякий случай застёгиваю молнию олимпийки до самого горла. В холле натыкаемся на гостя, которого уже с откровенным нежеланием встречает Николай.

Наши мысли созвучны. Я тоже думаю, что друг Богдана отвратный тип.

– Разин. – крепкое рукопожатие. – Цель визита?

– Не против, если я составлю вам компанию? Давно не виделись, брат! – верзила словно и не замечает напряжёнку, не дождавшись разрешения, обходит Липатова и останавливается вплотную передо мной. – Ярослава! – наигранный поклон. – Смотрю, обвыклась, красавица? Как у себя дома!

– Здравствуйте. – выдавливаю из себя механическую полуулыбку. Более, чем это выдать не могу.

– Слышал, ты продвинулась по карьерной лестнице! – ухмыляется, скользит взглядом по моим мокрым волосам, делает остановку на выпирающих через материю спортивного костюма сосках, и заканчивает моими голыми лодыжками. – Молодца! Пригодились навыки? Прощупала, где грунт-то под ногами пожёстче, да?

Богдан не влезает, но всё же отмечаю для себя, что в его взгляде удвоенное наблюдение.

Ждёт, как разрулится.

– По своему опыту судите, Алик? – на моём лице застывает отторжение.

Я ещё Липатова мужланом считала. Этот вообще прихлопнутый. Смеряет меня удушающим взглядом, но для других выпячивает улыбку.

Уже собирается ответить, как на выручку приходит Николай.

– Приглашаю к столу.

Испытав облегчение и примкнув к своему благородному пузану, попросту сбегаю от общения с тем нелицеприятным человеком.

– Чё не так-то? – доносится наитупейший вопрос.

Да и правда!

– До её первой жалобы, Разин. – в голосе Богдана командирский металл.

Когда за спиной слышатся сердитое бурчание и тяжёлые шаги, я уже занимаю своё место за столом и от дискомфорта сжимаю в руках вилку.

Мужчины усаживаются совсем рядом, а могли бы и расположиться на другом конце, подальше от меня.

Съёживаюсь. Аппетит пропадает. Воздух словно засоряется, так противно мне находиться рядом с титаном. Пока Богдан с ним поднимают тему успехов их молодых бойцов, лениво ковыряюсь в тарелке, склоняясь к тому, что долго эта еда во мне не задержится. Кожу лица припекает. Наш повар негодует, обычно я обожаю его стряпню, а тут ворочу нос. Будучи мастером отвода глаз, удаётся не попасть под жалящий натиск. Потом засаду устроит, молча пристыдит. Он умеет. В такие моменты усыхаешь, виновато жуёшь губу, а потом съедаешь всё до последней крошки.

– Яся… – тихо, интимно, как умеет только Богдан.

Устремляю на него взгляд, пропустив что было до этого. Присутствие чужого в доме сметает только налаженное вживание в здешний уклад. Опять эта опасливость. Лишний вдох боишься сделать. От Алика ощутимо отдаёт подонством, голым пороком. Волосы дыбом, когда вспоминаю его касания. Больно, мерзко. Почему Богдан так спокоен? Наверное, нужно быть женщиной, чтобы испытать на себе исходящую от титана загаженную грязными мыслями волну.

– Иди ложись. Я скоро приду. – или же видит поганую натуру друга?

– Она всё исполняет, что ты говоришь? – настигает меня липкий взгляд, когда я отодвигаю стул. – «К ноге» и она тут же бежит?

От последующего холодного тона Богдана моё сердце несётся тайфуном:

– Ты за смертью пришёл, Разин?

После короткой дуэли их взглядов, титан откидывается на стуле и беззаботно ржёт:

– Да ладно, братан! Я угораю, чё ты! Проверяю твою кипучесть! А то сам на себя не похож! Постный какой-то! Замыленный! Встряхнись, старина!

Испуганно вскрикиваю, когда на стол, словно молот, обрушивается кулак Липатова. Тарелки отлетают, разбиваются о мраморный пол, бокалы с жидкостью разливаются брызгами. Никто и глазом не ведёт, одна я вжата в стул, сливаясь с обивкой как хамелеон.

Пространство между мужчинами разрезается молниями.

– Другое дело! – пресыщается Разин. – Не забывай гонять кровь, Богдан, ты сам видел как размазывает слабаков. – очевидно проявление силы у них нормальное явление. Чем свирепей себя ведёшь, тем свой в доску. – А девчушка твоя меня не интересует! – подмигивает мне Алик и отправляет в рот кружочек огурца.

Не могу отвести взгляда от Богдана. Его разносит, плечи расширяются в размере, глаза сатанеют. Второго удара этот огромный стол точно не выдержит.

– Слишком много на себя берёшь, Разин. Я единственный, кто погнул тебя в этой жизни. Смог тогда, смогу и сейчас. Помни об этом. – раскатисто рычит мой яростный медведь.

– Чё ты начинаешь-то? – насупленно произносит титан. – Цепануло что ли? Из-за неё? – ловит меня взглядом, пока я сползаю со стула, чтобы умчаться от мясницких разборок. А чую, будут они.

– Вопрос снят! – пожимает он плечами. – Не трогаю её больше… – игривое настроение гостя мгновенно улетучивается. – Я вообще пришёл насчёт Кузнеца перетолковать! Есть зацепка одна!

Резкий взгляд Богдана на управляющего и Николай уже приподнимает меня за предплечье:

– Я вас провожу, Ярослава. – и не встретив моего сопротивления, торопливо выводит меня в холл.