Текст книги "Чай со звездным сиянием. Книга 2"

– А ваши доктора лечат магией? – не удержался Уилл.

– Совсем чуть-чуть. Мы во многом полагаемся на те же технологии, методы и разработки, что и вы. Целительная магия существует, но она довольно слабая и помогает далеко не от всего. Ей даже простуду так просто не вылечить. Спроси Кадера, он тебе лучше расскажет.

Молодой человек кивнул, показывая, что он все понял и больше не будет перебивать.

– Я знала, что обучение долгое и трудное, но у нас в запасе все-таки побольше времени, чем у людей. А еще для меня это был шанс вырваться из дома. Кэсси всегда твердила, что в такой угнетающей обстановке сложно жить.

– Кэсси? – нарушил свое негласное обещание не перебивать Уилл.

– Младшая сестра. Я говорила о ней, разве нет?

– Да, – кивнул он, – но ты называла ее другим именем.

– Кассандра? Ну да, это полное имя. Сокращенно – Касси, но она предпочитает, чтобы ее звали Кэсси – так наши имена созвучны.

– Эсси и Кэсси, – повторил Уилл. – Действительно, звучит!

Ундина улыбнулась.

– Так вот, на чем я остановилась? Да, точно. Первым делом я сдала экзамены – свои первые экзамены! – не без гордости отметила она, – в Совете, получила документы и попросила у них поддержку. Там мне пошли навстречу: помогли поступить в университет и обеспечили пособием на все время учебы и последующей практики48. Практики было действительно много: длительные периоды, несколько раз, но это случилось во время самой последней, уже почти в конце обучения. Тогда меня отправили в хирургическое отделение на год с лишним – набираться опыта и, – она вдруг запнулась, – смелости.

Уилл молча слушал.

– Поначалу были всякие мелочи: брать кровь у больных, помогать в приемной, присутствовать на обходах, посещать медицинские конференции. А потом меня начали ставить на операции для минимального ассистирования – чтобы привыкала, – голос у нее задрожал. – Это случилось на третьей или четвертой операции – уже не помню. Там даже не было ничего опасного – плановая процедура, несложная и короткая, низкая степень риска. Нас не допускали на что-то экстренное или тяжелое. Все прошло хорошо, и мы с коллегой, встретив после этого родственницу пациента, сказали ей об этом.

Ундина на мгновение умолкла.

– Она выглядела довольно… довольно взволнованной, и мы думали, это ее обрадует, – Эсси внезапно затараторила, стараясь скорее пережить тревожное воспоминание. – А она только больше обозлилась. Не поблагодарила, нет, но сказала, что мы… Что все мы гадкие. Что эта операция прошла спокойно, зато пару лет назад она старшего сына потеряла – язва желудка. Его не успели спасти. И сказала, что мы за каждую смерть ответственны, за всех, кому не смогли помочь. Что нас за это должна совесть мучать.

По лицу молодого человека пробежала зыбь сочувствия и отвращения к произошедшему.

– Но это же неправда! – горячо воскликнул он. – Сумасшедшая, блин! Такая тяжелая работа – не повод стыдиться, тут гордиться надо каждым удачным случаем…

– Я тогда просто развернулась и ушла. Долго пыталась забыть этот случай, но он никак не шел у меня из головы, – Эсси не среагировала на его возражение. – Я все время думала о том, что могу однажды – пусть даже косвенно – оказаться ответственной за чей-то неудачный случай, кого-то не вытащу… Даже если я не буду вести операции, рано или поздно я столкнусь с этим, наверное. Где угодно можно сделать ошибку, которая испортит все! Но я тогда пыталась абстрагироваться и продолжала посещать практику, а через месяц…

Ее дыхание то и дело сбивалось, и Уилл невольно подумал о маленькой рыбке, выброшенной на берег. Он вжал голову в плечи: было стыдно за то, что он вообще начал этот разговор.

– Через месяц произошел… несчастный случай. Автокатастрофа. Человек – я даже видела его раньше, он работал в моем университете преподавателем – резко бросился за котенком на дорогу. Кота он из-под колес отогнал, а вот сам… – предложения становились все короче и короче. – Сильное столкновение и, в общем… Мы вызвали скорую, думали ему помочь – там кроме меня был рядом еще кто-то, уже состоявшийся медик, и еще люди. К сожалению, не вышло. – Она отвернулась. – Перелом шеи. Он буквально у меня на глазах скончался. Столкновение было не самым сильным, но падение – очень неудачное.

Уилл обнял ее за плечи, пытаясь успокоить.

– Я все время думаю, что могла бы… должна была ему помочь. Понимаешь, я знаю, что я на самом деле не могла, но все равно чувствую себя виноватой. С таким переломом обычно не выживают, я даже на экзамене это отвечала, да и потом подтвердили в очередной раз. Но все время кажется, что могло бы случиться чудо, будь я более опытной, или решительной, или… Не знаю! – ундина тряхнула головой, пытаясь избавиться от воспоминаний. – В общем, после этого я отказалась от затеи продолжать работу в медицинской отрасли. Я поняла, что не смогу не винить себя, отключать эмоции, не бояться. Особенно после того, что произошло. Я неплохой сотрудник технически – тем более это все наживное. Я плоха с точки зрения уверенности и смелости. Вечно думаю о том, что может случиться что-то страшное.

Эсси подняла руку, чтобы потереть глаза – она не плакала, но, кажется, слишком долго смотрела в одну точку – и случайно коснулась ладонью руки Уилла. Пальцы у нее были холодные, как льдинки. У озера даже в плюсовую температуру стоило носить перчатки – ветер зимой был пробирающий, – но все четверо упорно пренебрегали этим, при том, что перчатки у каждого имелись. Форменное упрямство.

– Я вернулась домой. Матери я об этом не рассказывала, сказала – не потянула практику по сложности. Она бы вряд ли поняла. Сестре – частично. Полностью рассказала только Берну. Он успокаивал, говорил, что я держусь молодцом. Я хотела бы ему верить, но тогда не верилось. Я ведь уходила, чтобы стать специалистом, а стала никем. И мама мне все время напоминала об этом.

«А стала никем…» – эхом отозвалось в голове у Уилла.

– Я не хотела возвращаться к людям. Думаю, понимаешь, почему. Было стыдно за то, что я отказалась от стольких вещей, но при этом я понимала, что я – во всяком случае, я тогда, да и сейчас тоже – этого не выдержала бы. Потом сестра влюбилась и сбежала, несмотря на угрозы матери, а спустя пару лет ушла и мама – сказала, что на меня она все равно надежды не возлагала и поедет искать кого-нибудь, кто сможет ее достойно обеспечивать. Я тогда работала архивариусом в мелкой фирме и получала совсем немного. Вот так я осталась одна. Около года еще колебалась, прислушивалась к себе. Стала часто ходить на прогулки в горы – может быть, это мне помогло?

Ее голос становится уверенней по мере того, как она уходила все дальше и дальше от самого острого осколка прошлого.

– Лес и горы ведь исцеляют не хуже речной воды – бережно и легко. Через пару месяцев сквозь страхи и боль прорастут первые зеленые побеги, а спустя год – расцветешь, как альпийские луга по весне. Не могу сказать, что я расцвела, но уж точно решила попробовать еще раз. Сменила облик на тот, который знаком тебе, снова сдала экзамены, отучилась на программе коммуникаций и статистики и устроилась на работу в Вене. Берн и Ингрид – она жена Шалимара, ты ее наверняка скоро увидишь – постоянно тормошили меня, не давали скучать. Они же чуть позже подбили меня на поручительство. А в тот вечер, когда Дирк сказал, что Кадер в опасности, я испугалась, что снова окажусь в ситуации. Такой же, как та… Когда ты совсем рядом, когда искренне хочешь, но ничем не можешь помочь. И потом из двоих остается один. Ответственный за смерть.

– Ох, Эсси… – Молодой человек пытался проглотить комок в горле. – Но ведь все обошлось! Бандитов скоро поймают, и тогда вообще можно будет не беспокоиться ни о чем.

Она слабо кивнула.

– Я ведь и Кадеру рассказывала эту историю, – бесцветным тоном продолжила ундина. – В прошлом году. Он тоже уверял, что мне не стоит себя обвинять и постоянно к этому возвращаться. Что я сделала все, что могла, и не каждый бы смог пройти через это. Вообще, он долго говорил тогда. Я помню, что мне стало намного легче. И сейчас стало легче. С каждым рассказом я понемногу отпускаю это. Но иногда думаю: может, это все просто слова, чтобы меня успокоить? Может, то, что он сказал – неправда?

– О, это ты зря, – улыбнулся Уилл. – Даже я за наше недолгое общение понял, что Кадеру точно можно верить. Он не станет врать или что-то от нас утаивать.

Эсси подняла взгляд.

– Я думаю… Хотя, блин, какое там думаю, я знаю, что Кадер говорил от чистого сердца! Как и я сейчас. Ты не виновата, Эсси. Как вообще кто-то может быть в таком виноват?

Ундина негромко вздохнула. Уилл аккуратно погладил ее по спине, пытаясь приободрить.

– Прости меня, пожалуйста. Не стоило про это спрашивать. Просто эта фраза так звучала… Я тогда насочинял всякого, даже жутко стало. А теперь стыдно, что я вообще так подумал.

– Не извиняйся, – грустно улыбнулась Эсси. – А твои чувства мне знакомы: я тоже порой думаю о всяких жутких вещах. Хорошо, что чаще всего это просто беспочвенные опасения. Хотя не все, чего я боюсь, оказывается неверным. Я ведь знала, что с Дирком что-то нечисто, но решила, что это все глупости. Когда постоянно обо всем беспокоишься, перестаешь различать то, что действительно важно.

Уилл смешно наморщил нос, пытаясь поймать ускользающую мысль.

– Почему ты это предположила?

– Я не предполагала, – кажется, Эсси почти полностью пришла в норму. – Я знала: что-то случится, но не знала, что именно. Видишь ли, это одна из двух наших способностей. Я могу закрыть глаза и спросить у воды, что будет. Прямых ответов она не дает, но если водная гладь потемнеет, грядут трудности. Что-то нехорошее, страшное.

– Оу! – Уилл выглядел удивленным. – Но ты не знаешь, что именно?

– Угу, – тихо отозвалась ундина. – Просто предчувствие проблем.

– Вода всегда говорит правду?

– Может и ошибаться, – Эсси заправила за ухо прядь волос, которую упорно тормошил легкий зимний ветер. – Но это нечасто случается.

– А вторая способность у тебя какая? – полюбопытствовал Уилл.

– Сила слова и голоса. Если хочется внушить кому-то что-то, нужно удерживать внимание хотя бы минуту-две и вести монолог все это время. Например, можно рассказать страшилку, и все действительно будут бояться до дрожи. Или при собеседовании на работу убедить интервьюера в том, что нужно нанять именно тебя – не иносказательно, а буквально, чтобы сразу побежали оформлять бумаги о твоем зачислении в штат. Главное – чтобы тебя слушали и не перебивали. Одним из лучших вариантов считается песня – вряд ли ее кто-то будет прерывать. Это отчасти отражено в ваших легендах, где ундины гипнотизируют людей. Понятное дело, все утрировано и приукрашено, и эта способность не так сильна, чтобы заставить людей или арикъялнов что-то делать – она просто внушает эмоцию. Но ваши истории одним краешком все же соприкасаются с реальным положением дел.

– О, а ты ведь любишь петь, – заметил Уилл. – Получается, ты часто используешь это умение?

Эсси смутилась.

– Совсем нет. Видишь ли, для того чтобы магия сработала, нужно не только этого хотеть, но и быть уверенным в себе и своих словах, а у меня это не особо получается. Я на интервью при приеме на работу и без колдовства-то не могу ничего нормально рассказать, а если еще и с ним… – Она усмехнулась. – Вот и выходит, что в использовании важной способности я вечно ошибаюсь, а вторая – бесполезная.

– Эй, а почему бесполезная-то? – Уилл поскреб за ухом. – Предвидеть трудности – это же круто!

– Лучше б ее вообще не было, – махнула рукой ундина. – Проблемы решать она не помогает, а я от нее переживаю только. Закроешь глаза, увидишь темные волны – и все, потом ночью не уснуть, думаешь, не провалишься ли ты в люк по дороге на работу. Вот зачем она нужна? И без нее тревожно.

– Хм, – задумался молодой человек. – С одной стороны, это резонно. А с другой… Ну да ладно, я тебя все равно понимаю, не переживай. По крайней мере, я пытаюсь.

– Спасибо, – лицо Эсси посветлело.

В голове у Уилла тут же родилась идея, но он ее озвучивать не стал. Кажется, он знает, как помочь ундине принимать и понимать ее способность. Только сначала нужно реквизит найти, но это он еще успеет.

Радуясь, что разговор на грустную тему окончательно остался в прошлом, Уилл спросил про еще одну внезапно заинтересовавшую его вещь:

– А на мне ты когда-нибудь это внушение использовала?

– Серьезно и целенаправленно – ни разу. А так – возможно, однажды. Когда я пела вам на ночь, за день до того, как ты уехал. Я хотела, чтобы мы все перестали бояться и ссориться хотя бы на время и подумали о чем-то хорошем. Но, если честно, я так и не знаю, сработало ли.

– Думаю, что сработало, – поделился своим мнением Уилл. – Я тогда точно расхотел швырнуть в Дирка что-нибудь тяжелое, да и беспокоиться перестал. Резко стало так хорошо и приятно, будто я снова маленький и читаю журнал с комиксами перед тем, как лечь спать. А еще мне сны красивые снились.

– Ну, на сны других мы повлиять не можем, только на свои собственные, и то совсем капельку, так что я здесь ни при чем, – разочаровала его Эсси.

– Да? Ну ладно, тоже неплохо. А ты говоришь, не выходит!

– Это было случайно! – запротестовала она.

– Ну да, конечно! – Уилл широко улыбался от уха до уха. – Классное же умение! Ты, главное, страшилок мне не рассказывай.

– Не буду, – усмехнулась ундина.

– А у Дирка и Кадера есть особые способности? – не удержался от последнего вопроса Уилл.

– У лепреконов это умение даровать удачу и неудачу, ты с ним, как выяснилось, уже сталкивался. У джиннов способность вроде как-то с желаниями связана и появляется не сразу и не у всех. Но я за это не ручаюсь, там все запутанно. Знаешь, сколько разных арикъялнов и сколько у них способностей? Я все не помню, да и у нас обычно это не обсуждают. Есть они, и ладно. Спроси его, если хочешь узнать поточнее.

– Хорошо, – кивнул молодой человек и помахал появившимся у забора приятелям.

* * *

– Ну да, они никого не нашли, и что с того? – раздраженно ворчал Симон. – Я тоже говорил с Шалимаром, он же нас, как лошадь загон, при любом удобном случае по кругу обходит.

– Полагаю, про то, что их вчера видели в Тироле и что Шалимар сегодня отправил несколько своих сотрудников туда, вы тоже слышали? – осведомился Дирк.

– Ясное дело. Он и сам за ними сегодня вечером отправится, проверить обстановку. В какой части земли, кстати?

– Северный Тироль. Не шибко далеко ушли, но и не у нас под носом. Хотя, может, потом вообще выяснится, что это была ложная тревога. Или они нарочно показались, а сейчас уже усвистели куда-нибудь в Италию.

– Что ж, в Италию собираются не только они, – подметил Симон. – Так что еще вы хотели?

«Спокойно, – увещевал себя Дирк, – главное не сорваться. Не получится тут – выйдет где-нибудь еще».

– Мы думали, что вы сможете помочь, – пояснил Уилл, взяв инициативу на себя. – Ну, может, что посоветуете или видели что-то подозрительное с тех пор, как мы к вам заходили?

– Я не консультант, – огрызнулся Симон. – Почему бы вам не спросить это у Шалимара, я ему уже достаточно рассказал. Не люблю повторять одно и то же по несколько раз, как попугай.

– Он не говорит нам ничего конкретного. Только самое важное в общих чертах. Сказал, что разглашать всю информацию о расследовании пока не намерен, – пожал плечами Уилл.

– Ну тогда попросите разрешение на содействие или как его там? Бумажку, по которой вы будете официально назначены временными помощниками в данном деле и получите чуть ли не половину прав членов Комитета, – предложил сатир. – И информацию у них запрашивать сможете, и нападать на нарушителей первыми, и даже заклинание слежки использовать.

– Я уже спрашивал об этом. Он не хочет его давать. Утверждает, что ситуация еще не настолько критична и пока они будут работать своими силами, – мрачно возразил лепрекон.

– Не судьба, значит. – Симон цокнул языком. – Ну, тогда могу сказать одно: с нашей последней встречи со мной вообще ничего особенного не происходило. Только у вас все перевернулось с ног на голову. Кстати, я вас не понимаю. Двое пострадали в результате нападения и своими глазами видели, что бандиты представляют собой угрозу. Но после этого что они, что двое других продолжают совать нос туда, где опасно. Говорю же: я б на вашем месте уже давно уехал отсюда подальше до тех пор, пока преступников не поймают.

– Там все немного сложней, чем просто поймать преступников. У них ведь еще и наниматель есть. А если он по нашим следам еще кого-нибудь пустит?

– Кто тебе сказал про нанимателя? Кто-то из вас его видел?

– Они же и сказали, – Дирк пытался сохранять самообладание из последних сил. – Вам ведь известно то, что мне приходилось с ними общаться ближе, чем мне хотелось бы, из-за шантажа?

– Известно. Мало ли что они там сказали: ты не их лучший друг. Уверен, это все было для красного словца, чтобы вы боялись, а работают они сами на себя. Хотя зачем я это рассказываю, может, ты тоже на них до сих пор работаешь?

– Хорошая шутка, – в голосе лепрекона не нашлось места другим эмоциям, кроме обжигающей ненависти.

– Может шутка, а может, и нет, это тебя надо спрашивать, – ничуть не стушевался сатир. – Кстати, странно, что ты после всего произошедшего еще здесь. А я ведь предупреждал, – обратился он к Уиллу.

– Ну да. Я сделал выводы и остался. Дошел до этого собственным умом, – молодой человек сразу же поставил точку в разговоре.

Конечно, под «собственным умом» имелись в виду и советы Линды, и рассказ Эсси, и даже тот факт, что он повинился Кадеру в том, что струсил и сбежал – утром, в день отъезда домой. Но итоговое решение все равно было принято именно им, и Уилл был вправе гордиться. Или сожалеть, но этим он пока заниматься не собирался.

Симон кивнул, продолжая игнорировать Дирка, чье лицо выражало такое отвращение, будто он только что запил миску прогорклого творога стаканом прокисшего молока. Атмосфера понемногу накалялась.

– Не думаю, что Дирку хочется повторять этот опыт, – вступился за лепрекона Кадер. – Да и в том, чтобы бояться и бежать куда подальше, смысла не вижу – кто боится, того и бьют. Тем более здесь пока Комитет присутствует, и мы все под защитой.

– Тоже верно. Что ж, дело ваше, – сатир прикрыл глаза и откинулся на стуле. Стул, судя по всему, имевший такой же вредный характер, как и его владелец, противно скрипнул, заставив Эсси вздрогнуть.

– Кстати, Кадер, ты не поможешь мне в одном деле? – продолжил Симон как ни в чем не бывало.

– Не поможет, – рьяно перебил его Дирк. – Одному и надолго ему теперь выходить нельзя после того нападения.

Он незаметно наступил джинну на ногу, чтобы он не начал возражать, и метнул предупреждающий взгляд на Эсси и Уилла. Все трое промолчали.

– Ну ладно, мое дело спросить, – сатир, кажется, понемногу начинал намекать, что разговор стоит заканчивать.

– Зато письма приходить перестали, – протянул Уилл, машинально теребя в руках блокнот, до этого лежавший на краю стола.

– Положи-ка на место, ладненько? – Симону явно не нравилось, когда его вещи берут без спроса. – Письма? Ну да, ясное дело. Эти двое сбежали, и некому стало их раздавать и придумывать. Кстати, еще один возможный аргумент в пользу отсутствия у них босса.

Эсси глубоко задумалась. Мимо нее угрем проплыла какая-то важная мысль, а она не успела ухватить ее за хвост. Вот засада!

– Вынужден вас огорчить, но мне сегодня еще нужно сходить в пару мест, поэтому я не смогу сидеть до вечера. Извиняюсь, – сатир долго тянуть не стал и почти сразу начал подталкивать гостей в сторону двери, пусть пока только на словах.

– Не страшно, нам тоже не стоит гостеприимством злоупотреблять, – елейно ответил Дирк, не дав Эсси даже открыть рот.

– Если у вас появится чем поделиться или вы просто захотите посидеть в приятной компании – обращайтесь, – попыталась сгладить ситуацию ундина. – Ну, или мы еще как-нибудь зайдем.

– Это вряд ли, – отрезал Симон. – Я уеду в течение недели-двух, уже почти все готово. Начинаю новый год с новых горизонтов, как и решил. Поэтому можете пожелать мне удачи и попрощаться.

– О, так вы все-таки уедете! Вы так долго этого ждали! Поздравляю, – одобрил Кадер. – И удачи во всем!

Эсси и Уилл подхватили пожелание, а Дирк ограничился кивком.

– Советую вам быть осторожнее и не делать глупостей, – напоследок напутствовал Симон, выпроваживая компанию за порог. – Каждый своим умом должен думать. И не лазайте где ни попадя – для этого Комитет есть, это часть их работы.

– Хорошо. Вы тоже будьте осторожнее, и счастья вам на новом месте. Может, мы еще успеем забежать до вашего отъезда и попрощаться, – ундина до последнего не хотела поверить в то, что он может так легко уехать.

Арикъялны и человек вышли за калитку, а сатир скрылся в доме. Все произошло настолько быстро и сумбурно, что Уиллу показалось, будто этот кусок его жизни просто промотали на десятикратном ускорении.

– Жесть какая-то, – тихо подытожил он, когда они двинулись в сторону дома.

– Не то слово, – прошипел Дирк. – Я, видите ли, продолжаю на преступников работать. Коне-ечно, мне же так нра-авится, когда мне угрожают. Ух, люблю заклинания перед носом и ножи в карманах собеседников!

– Не кипятись, – осадил его Кадер. – Он же не знает всей истории, вот и говорит глупости. Для него ты вполне можешь казаться опасным.

– Ну да, ну да, – хмыкнул лепрекон. – Или у него попросту уровень сопереживания равен уровню Марианской впадины относительно уровня моря.

– Отрицательный? – фыркнул Уилл.

– Бинго! Кстати, что это он привязался к тебе по поводу помощи? – Дирк с любопытством уставился на Кадера.

– Не знаю. Может, потому что я ему уже помог один раз?

– Когда ты успел? – удивилась Эсси.

– Еще до Рождества. Сбегал за его заказом, он договорился, чтобы коробку передали на мое имя. Забрал, отнес ему, оставил у крыльца, как он просил. А он, кстати, даже не поблагодарил, – Кадер заметно погрустнел.

– Вот пусть в этот раз сам разбирается, – отрезал Дирк. – А что за заказ был?

– Не знаю, что было внутри, но на коробке было написано «Все для тех, кто любит прогулки в горах».

– А, ну ясно. Он же постоянно фотографировать в горы ездит, – догадался Уилл.

– Наверное, – согласилась ундина. – Кстати, а тебе-то он что насоветовал?

– Ничего особенно хорошего, – смутился молодой человек. – Сказал, что людям нечего водить знакомства с арикъялнами – только хуже будет. Что меня не будут принимать всерьез, и что Кадер с Дирком подозрительные.

– Ах, вот как? – проворчал лепрекон. – Знаешь, мелкий, сложно не принимать всерьез того, кто, во-первых, выше тебя, а во-вторых, постоянно с тобой препирается. – Он ухмыльнулся. – Так что не обращай внимания, он просто брюзга.

– Ну, мы с тобой все это уже два раза обсуждали, до Нового года и после, – добавил Кадер. – Ты знаешь, что в любой момент можешь уйти, только предупреди сначала. А по поводу сложности и опасности – у тебя есть я. Я всегда попытаюсь ответить на твои вопросы и помочь, если понадобится. А еще у тебя есть Эсси и Дирк. И Шалимара с Берном можешь просить, они не откажут.

– Ты меня не приплетай, а? – шутливо запротестовал Дирк. – Это ж не я его проводник все-таки. А то он меня как спросит о чем-нибудь, я поседею раньше времени.

Лепрекон почесал макушку под шапкой.

– На самом деле, у Симона порой проскальзывают здравые мысли. Не будь он так враждебно ко мне настроен, может, мы с ним и нашли бы общий язык. Но жизнь жестока, – осклабился он. – Кстати! У меня тут одна идея возникла!

Дирк развернулся и засеменил обратно к калитке, ведущей на участок сатира. Не дойдя до нее пары метров, он остановился у почтового ящика – серого и унылого, как и обстановка в доме хозяина участка.

«S. Weine» – значилось на ящике.

Дирк поковырялся в своем рюкзаке и достал тонкий черный маркер. Немного постоял, склоняя голову так и эдак, и, в конце концов, вставил вместо точки сочетание «ch» и зачеркнул последнюю букву.

– Так-то лучше, – кивнул он.

– Это ж вандализм! – забеспокоился Кадер.

– Почему это? Никакой нецензурной брани тут нет, я просто констатировал факт. Свинья – он и есть свинья, – Дирк заложил маркер за ухо[19]19
  Дирк превратил первую букву имени и фамилию Симона Вайне (Simon Weine) в немецкое Schwein, что означает «свинья».


[Закрыть].

Эсси вздохнула. Будь лепрекон хотя бы ее ровесником, она бы, возможно, попыталась его вразумить. Но привычки, выработанные за сотню с лишним лет, искоренению вряд ли поддадутся.

Быстро ретировавшись с «места преступления», они наконец направились домой.

– Придем – надо будет с вашей Анной договориться. Надеюсь, она окажется в нормальном настроении, в отличие от некоторых, – заметил Дирк.

Эсси шла сразу за Кадером, рассматривая складки на его пальто, и размышляла над словами Уилла.

Кадер всегда говорит от чистого сердца. Он честен. А она? Она по отношению к нему поступает ужасно несправедливо. Желание. Принуждение. Но как было пересилить себя и набраться храбрости, чтобы пережить все это одной? А если им и всем вместе не удастся справиться и она никогда не вздохнет спокойно, потому что преступников не поймают?

Нет. Кадер обещал, что все будет хорошо. Ему точно можно во всем верить. Он не станет врать или утаивать.

Да, Уилл дал своему проводнику хорошую характеристику, и она действительно была правдива почти во всем.

Кроме одного момента.