Текст книги "Будь моей няней"

Глава 15
Вон из нашего курятника!

Потом я зашла на фабрику и уладила дела с увольнением. Мне поставили условие доработать, пока не найдут замену. Все-таки я квалифицированный специалист, сразу на мое место найти достойную кандидатуру не получится. На замещение таких должностей делаются запросы в крупные города и столицу, откуда выписывают настоящих профи. Я попросила лишь ускорить решение вопроса, хоть начальник и сокрушался о том, что лишается такого хорошего работника. Даже предлагал повышение оплаты и льготы. Вот знала бы, воспользовалась такой возможностью раньше, посмеялась я про себя.

По возвращении домой меня ждал скандал. Уже подходя к дому, слышались громкие голоса – возмущенный Розамунды и утихомиривающий тетушки Амарэтты.

– Ах, явилась не запылилась, предательница! – увидев, накинулась на меня Розамунда. – Подружка, змея подколодная!

Тетушка Амарэтта всплеснула ручками, приложив их к объемной груди.

– Подсидела! Использовала меня! Я к ней со всей душой! Как к подруге! А она! – Истерика Розамунды набирала обороты, привлекая внимание всех любопытных. – Я взяла тебя к графу для поддержки! А ты молодец, не упустила случая. И к девчонкам подход нашла. И к графу. Только и ждали моего промаха, да, чтобы тебя скорее на мое место взять? Рада?

– Успокойся, Розамунда, – холодно сказала я. – Да, я нашла подход к девочкам. Я нашла подход к графу. Тебе кто мешал? Вот и надо было искать подход, вместо того чтобы по кавалерам бегать. У тебя для этого были все условия.

– Ага! То есть ты не отрицаешь? Видите? Видите, тетушка Амарэтта?! А вы ее защищали! Да это самая настоящая змея, пригретая на груди.

Тетушка Амарэтта постаралась остановить нарастающий скандал.

– Рози, курочка моя, не надо так кричать. Не стоит беспокоить моих жильцов шумом.

– Я не люблю оправдываться, ты все равно меня в таком состоянии не услышишь. Никто тебя не подсиживал, и место твое мне не нужно было. Ты все устроила своими руками! – в свою очередь разозлилась я, потому что на меня уже стали обвинительно коситься.

Я обошла Розамунду и хотела уйти к себе, но та преградила мне дорогу.

– Ты во всем виновата! – заявила она. – Если бы не ты, граф уже сегодня принял бы меня на работу обратно! Дрянь!

Я сделала несколько глубоких вдохов и выдохов. Спокойно, выдохни, Имма. Но пропустить оскорбление я не могла.

– Розамунда, ты должна быть благодарна графу. За твою халатность, повлекшую опасность для жизни девочки, он мог привлечь тебя к ответственности. А он всего лишь тебя уволил, – заметила я.

– Ты меня подсидела! – перебила Розамунда. Она посмотрела на окружающих, призывая их в свидетели. – Разве подруги так поступают?

Одна из женщин, в пушистом белом халате, с папильотками на голове, поддержала Розамунду.

– Без вас, милочка, у нее еще были шансы, – сказала она. – Но вы действительно поступили подло.

Тетушка Амарэтта не промолчала:

– Если бы я доверила вам, дорогая курочка, свой цветник, – она повернулась к квартирантке в халате, – а вы, вместо того чтобы поливать мои драгоценные растения, дали бы им засохнуть на жаре, я бы вам тоже никогда не простила! Какие шансы? О чем вы?

В разговор вмешалась еще одна девица:

– Девчонка сама виновата, нечего было целый день сидеть в воде!

О том, что произошло в доме графа, похоже, уже сплетничал весь город.

– И сестры хороши, старшая что, не могла ее домой загнать? – добавила другая девушка.

Она работала на той же фабрике, где и мы с Розамундой, и я уверена, что завтра наш конфликт будет главной новостью дня.

– Вот заведете своих малюток, и тогда посмотрим, как у вас получится загонять их домой, – рассердилась тетушка Амарэтта. – Бедняжки растут без матери, без ласки, к ним особый подход нужен.

– Да я их уже как родных полюбила, – всхлипнула Розамунда. – Как же я теперь без них буду? Милые мои крошки.

– И поэтому ты утром даже не дождалась ответа, как чувствует себя Элли? – не удержалась я от шпильки.

– Зато ты там просидела полдня. Пока я тут переживала, места не находила. Выслужилась? – снова жалобно всхлипнула бывшая подруга, прикрывая лицо руками, чтобы вызвать сочувствие свидетелей.

И в глазах многих это сочувствие мелькало. Заметив это, Розамунда приободрилась и обратилась к нашей домовладелице:

– Тетушка Амарэтта, выгоните ее из квартиры! Мы не желаем жить под одной крышей с этой змеей.

Она обвинительно наставила на меня свой перст. Я его отвела в сторону, так как она при этом встала, загораживая мне дорогу, а я хотела пройти домой. И это стало моей ошибкой.

– Не трогай меня, дрянь! – завизжала Розамунда. – Потаскуха! Гадина! Графская подстилка! Я видела, как ты ему глазки строила! Через постель мою должность забрала! А-а-а-а-а…

Последний вопль относился уже не ко мне. Пока она верещала, тетушка Амарэтта что-то прошептала одной из квартиранток, молоденькой миловидной толстушке, и та принесла из своей комнаты большое ведро с водой. Тетушка взяла его, ловко размахнулась и выплеснула на Розамунду. Вода залила ей рот, она замолчала, отплевываясь. Широко раскрыв глаза, уставилась на нас.

– Успокоилась? – спросила ее тетушка Амарэтта.

Та кивнула.

– Вот и отлично. А теперь, дорогуша, быстренько собирай вещи и убирайся. Чтобы завтра от тебя, бедняжки, духу не было в моем доме.

Она повернулась к остальным жильцам:

– Простите, мои курочки сладенькие. Мне стыдно, что в нашем прекрасном чистом доме вам пришлось наслушаться столько плохих слов.

Розамунда упала на колени и зарыдала навзрыд:

– Куда? Куда я пойду? – завыла она. – Пожалуйста, не выгоняйте меня. Мне некуда идти.

– Тетушка Амарэтта, не надо, – попросила я. – Рози больше не будет. Да, Рози?

Мокрая, трясущаяся и рыдающая Розамунда взвыла еще громче и торопливо закивала головой.

– Это она сейчас притихла, – вздохнула тетушка Амарэтта. – А завтра тебя увидит и опять заведется. Мне скандалы в доме не нужны, мои курочки должны спокойно жить, без криков и ругани.

– Я съеду. Я все равно в доме графа жить буду, – убеждала ее я.

Тетушка Амарэтта пожала округлыми плечами:

– Ну хорошо, раз уж ты сама за нее просишь. – Она повернулась к постоялицам: – Всё, мои курочки миленькие, всё, мои красавицы. Расходитесь по своим жилищам, чай пейте, перышки чистите. Отдыхайте, мои девочки сладенькие, а то как бы щечки не похудели, а там и до морщинок недалеко.

Девушки послушно разошлись по квартирам. Никто не попытался поднять Розамунду с земли, никто не стал ее успокаивать и жалеть. Я тоже пошла домой собирать свои вещи. Розамунда встала и, пошатываясь, пошла за мной, оставляя после себя влажную дорожку от мокрого платья.

– Ты мне за это ответишь, – прошипела она мне в спину.

Я встала и развернулась:

– Ты что-то сказала?

Та смотрела на меня с ненавистью и шипела, как змея. Но смелости повторить не нашла.

– Не связывайся со мной, Розамунда. Не советую. Я не такая беззащитная и безобидная, какой кажусь с виду.

– Да, я тебя уже раскусила.

– Поэтому держись подальше. Иначе кто из нас и о чем пожалеет – это большой вопрос.

Я неотрывно смотрела в глаза Розамунде, и та не выдержала, отвела взгляд.

Глава 16
Граф, вы специально дразните гусей?

Собрав свои вещи, я отправилась на единственный в Магистратуме постоялый двор, который держали дядюшка Пончитто и тетушка Меморина. Которые, охая и ахая, сразу меня обступили:

– Очередная курочка Амарэтты покинула своей насест. Что случилось? – недоумевал дядюшка Пончитто.

– Неужели тебя выгнали, Имма? Что же ты такого сотворила, что смогла вывести добрейшую тетушку Амарэтту? – всплеснула ручками тетушка Меморина.

– Как, вы разве не знаете, какой скандал разразился у дома тетушки Амарэтты?! – влезла подавальщица, которая при моем появлении схватила тряпку в руки и намывала и без того чистый стол рядом со мной, повернув ухо в нашу сторону. – Розамунда, та, что подруга Иммы, та, что работала на ятариновой фабрике, та, что потом устроилась к графу гувернанткой и которую он выгнал вчера – обвинила свою бывшую подругу Имму, которая стоит перед вами, в том, что та подсидела ее в постели графа! Вот!

Я мысленно застонала. Прошло всего каких-то полчаса, а новость мало того что уже прокатилась по всему городку, так еще и обрастает слухами и небылицами.

– Там такой крик стоял! На весь Магистратум. Странно, что вы не знаете, – упрекнула своих хозяев подавальщица.

– В постели не подсиживают, дорогая Иветта, в постели… – рассмеялся Пончитто, но, поймав суровый взгляд супруги, осекся и закончил, прокашлявшись: – Другими делами занимаются, да. Принимают лекарство от простуды, например. Что-то у меня в горле запершило, пойду приму настоечку.

Под неотрывным взглядом Меморины Пончитто ретировался в сторону кухни. Меморина перевела глаза на подавальщицу:

– Милая Иветта, займитесь, пожалуйста, своими обязанностями. Мы не обсуждаем своих постояльцев. Особенно в их же присутствии.

Я чуть не прыснула. То есть за спиной можно. Но что уж тут поделать, в Магистратуме одно развлечение – сплетни. Иветта обиженно понурилась и, смяв тряпку в руках, направилась в сторону кухни вслед за Пончитто.

– Прошу прощения, Имма. Уверена, все совсем не так, как рассказала Иветта. Она любит приврать. Вы производите впечатление порядочной девушки, и я надеюсь…

– Конечно, тетушка Меморина, в этой небылице правды только то, что Розамунда не справилась с обязанностями гувернантки и на ее место взяли меня. Розамунду это задело, и она устроила скандал, – решила я сразу пресечь все кривотолки, насколько в моих силах.

– Тогда почему Амарэтта выгнала вас, а не Розамунду? – удивилась Меморина.

– С чего вы взяли, что меня выгнали? Тетушка Амарэтта хотела выгнать Рози, но та осталась без работы. Если она еще лишится крова, это совсем ее подкосит, бедняжку. К обязанностям гувернантки у графа я приступлю только через несколько дней, поэтому решила не обременять мэллорда своей персоной. Но если я вам не ко двору, я могу отправиться к графу прямо сейчас.

– Что вы, что вы, – наклеила профессиональную улыбку тетушка Меморина. – Мы никому не отказываем в крыше над головой. Кто мы такие, чтобы решать, кто достоин нашего крова, а кто нет. – Меморина закатила глаза к потолку и осенила себя знаком богини.

Она взяла меня под руку и повела к стойке регистрации. Понизив голос и оглядываясь по сторонам, чтобы никто не услышал, спросила:

– А что это за разговоры про графа? У вас с ним что, правда отношения? Уж мне-то вы можете сказать, – доверительно наклонилась она ко мне.

Нет, кумушки Магистратума неисправимы.

– Какой роман, о чем вы, тетушка Меморина? Я графа только дважды всего-то и видела: когда с Рози на собеседование ходила и когда он меня на работу принимал.

– А зачем ты напросилась с ней на собеседование?

Я остановилась и развернулась к тетушке Меморине.

– Я не напрашивалась, она сама упросила меня поддержать ее, – глядя ей в лицо, твердо сказала я.

Та отвела забегавшие глазки.

– Конечно, я что-то напутала, извини, Имма.

Она пошла вперед и потащила меня за собой.

К дядюшке Бонборино я сегодня решила не ходить. Перекусить и попить кофе можно и здесь. Если уж меня тут засыпали вопросами, то там кумушки набросятся и растерзают бедную Имму всем скопом. Хотя, возможно, заглянуть и стоило, чтобы обернуть ситуацию в свою сторону. Наверняка эта лицемерка Розамунда льет там слезы, жалуется на меня и на несправедливость судьбы.

Но я зря переживала. Как только спустилась вниз, чтобы перекусить, в обеденном зале я увидела половину кумушек города. Вторая в это время заседала у Бонборино, а потом они менялись местами, циркулируя из одного места в другое и обмениваясь новостями.

В зале было шумно, но при моем появлении звуки стихли и наступила оглушительная тишина. Взгляды скрестились на мне, и в них полыхало неугасимое пламя любопытства. Я струсила и вернулась в комнату. Могу и без еды побыть какое-то время.

А через пару часов и мои усилия по восстановлению репутации пошли насмарку, поскольку на постоялый двор дядюшки Пончитто заявился граф Мармелайд собственной персоной и потребовал проводить его ко мне.

Тетушка Меморина с акульей улыбкой провела его в мою комнату и выразительно произнесла:

– Имма, к тебе мэллорд граф Мармелайд.

Упс.

– Спасибо, тетушка Меморина, – поблагодарила я.

Но хозяйка не спешила закрывать дверь с той стороны, с любопытством поглядывая то на графа, то на меня.

– Имма, почему вы сразу не пришли ко мне? – недовольно сверкнул синими глазами граф. – Собирайтесь, поедем домой.

Мне в очередной раз хотелось стукнуть графа по его безмозглой башке. Но не при Меморине же.

Хотелось послать его… домой. Но представила, как я буду после его ухода снова оправдываться, и… сунула ему чемодан в руки:

– Я еще ничего не успела разобрать. Так что погнали.

Мы спустились в полной тишине до отказа набитого зала под жадно-любопытные взгляды всех присутствующих. Есть такая пословица: семи смертям не бывать, а одной не миновать. И когда граф с моим чемоданом в одной руке подал мне вторую руку, помогая спуститься с лестницы, я гордо распрямила спину, задрала дрожащий подбородок и так прошла через весь зал, физически чувствуя прожигающие взгляды между лопаток.

Глава 17
Новый дом

Но когда мы вышли и сели в магкарету, я набросилась на графа с обвинениями:

– Вы больше ничего не могли придумать, кроме как приехать и увезти меня на глазах всего народа? Завтра сплетни будут гулять по всему Магистратуму!

– Не хочу вас огорчать, Имма, но они уже гуляют, – рассмеялся граф.

– Вам смешно! А на кону стоит моя репутация!

– Имма, – посерьезнел граф, – появился бы я или нет, это бы уже ничего не решило. Если люди хотят думать, что у нас роман, они будут так думать, хоть тресни. Чем больше вы будете переубеждать, тем больше они станут утверждать, что нет дыма без огня. Если бы я не появился, вас бы завтра растерзали на много маленьких Имм. Или вы решили не выходить из комнаты и умереть с голоду, пока не наступит дата вступления в должность гувернантки?

– Откуда знаете? – насупилась обиженно я.

– Почему вы сразу не поехали ко мне? – спросил он, не ответив на мой вопрос.

– Не хотела вас беспокоить. Я же у вас еще не работаю.

– Это вы сами так решили. А я вас уже принял. Так что работаете. И жалованье уже тоже получаете.

– За что? – поразилась я.

– Считайте, за все ваши сегодняшние треволнения.

Он сочувственно посмотрел на меня. Я отвернулась к окну кареты.

– Как вы вообще могли подружиться с Розамундой? – не удержался он.

– Я часто ошибаюсь в людях, – не глядя, пробурчала я.

– Что ж, в этом мы с вами схожи, – вздохнул граф.

Дальше до особняка мы ехали молча.

Граф провел меня через парадный вход, где нас встретила Ливия, которая приветливо мне кивнула.

– Добрый вечер, мэлл Имма. Рада вас видеть.

– Спасибо, мэлл Ливия, взаимно.

– Просто Ливия.

– Тогда просто Имма.

– Нет, дети должны видеть дистанцию, – не согласилась Ливия.

Я пожала плечами.

– Ливия покажет вашу комнату. Вы составите мне компанию за ужином, Имма? – спросил граф тоном, не терпящим возражений.

– С удовольствием, но разве вы не должны быть сейчас в лечебнице? – растерялась я.

– Я только что оттуда. Элли дали расслабляющее успокоительное, чтобы она спокойно поспала. Состояние ее стабильно. С ней две сиделки и доктора на связи. Я хочу принять душ, впервые нормально поесть и выспаться за это время. Если вы не против.

Я предпочла не заметить сарказма в последних словах.

– А Надина и Камилла? Где они?

– Из лечебницы мы выехали вместе. Они поужинали? – обратился граф к Ливии, которая учтиво дожидалась, пока мы закончим препирательства.

– Памела поужинала, а Камилла ждала вас, мэллорд.

– Хорошо. Тогда ужин через двадцать минут. Этого мне хватит, чтобы принять душ и переодеться. Надеюсь, вы побалуете нас сегодня чем-нибудь вкусненьким, Ливия? Стресс надо заедать любимыми блюдами, – в предвкушении потер руки граф.

– Конечно, мэллорд. Кухарка так обрадовалась, что вы сегодня будете ужинать дома, что приготовила все ваши любимые блюда.

– У меня их много, – заметил граф.

– Поэтому того, что она наготовила сегодня, нам хватит на неделю, – слабо улыбнулась Ливия, как всегда, одними губами, показывая, что умеет шутить.

Граф одобрительно рассмеялся и пропустил меня вперед, а затем поспешил в свои комнаты.

– Пойдемте, мэлл Имма, – пригласила Ливия жестом.

Она взяла мой чемодан, и я тут же попыталась выхватить его из ее рук.

– Не надо, я сама…

– Мэлл Имма, – повернулась и строго посмотрела на меня Ливия. – С момента, как вы вошли в дом, вы вступили в должность гувернантки детей. Вы не прислуга в этом доме. Мы – прислуга, вы – нет. Вы должны четко это запомнить.

Я вздохнула, смиряясь, кивнула. Ливия развернулась, потащила за собой чемодан и велела следовать за ней. Мы поднялись на второй этаж, прошли влево вдоль всего коридора.

– В правом крыле покои графа. Здесь, – указала она на три двери в середине, – покои Камиллы. Здесь – Памелы, напротив – Элли. А вот здесь, в конце, ваша комната. В ней есть своя гардеробная и ванная, как и у всех на этом этаже.

– А где живет прислуга? – спросила я.

Я уже знала, что у графа не было наемной прислуги из Магистратума. Он предпочитал выписывать слуг из столицы с проживанием в особняке. Наверное, чтобы не разносили ежевечерне сплетни по городу, подумала я.

– На третьем этаже. Завтра утром я вам всех представлю. А сейчас советую поторопиться, осмотритесь и приводите себя в порядок, граф не любит, когда опаздывают к ужину.

– Да, спасибо большое, – спохватилась я.

– Вы можете не раскладывать вещи до завтра. Зоршулла, горничная, завтра все разберет и разложит.

– Спасибо, но мне все равно нечем будет заняться после ужина. Как раз и разложу.

Ливия бросила на меня странный взгляд, словно хотела что-то сказать, но промолчала. Пожала плечами:

– Как посчитаете нужным. До ужина уже осталось пятнадцать минут. Я буду ждать вас внизу и провожу первый раз.

– Спасибо, вы очень любезны, – искренне сказала я.

Ливия улыбнулась уголками губ и поспешила меня покинуть.

Я огляделась. Вот это да! Я уже отвыкла от таких покоев. Просторная, дорого убранная комната с высоченными потолками, огромными окнами и балконом! Шикарная кровать с мягкой периной и балдахином. Трюмо с элегантной банкеткой, изящный секретер и чайный столик с софой и креслами для приема гостей. Мягкий ковер с ворсом, в котором утопают ноги. Огромная ванная комната, в которой сама большая круглая ванна была утоплена в массивный мраморный постамент со ступенями и колоннами по бокам. Да в этой ванне могли бы поместиться все курочки тетушки Амарэтты, занимающие один этаж ее доходного дома!

Шикарные покои для гувернантки. Интересно, до меня их занимала Розамунда? Неудивительно, что она не хотела расставаться с такими условиями.

А к чему мне такая огромная гардеробная? Содержимое моего единственного чемодана займет одну сотую всей ее площади. Неужели планировалось, что у простой гувернантки будет столько много одежды? Хотя с обещанной зарплатой графа есть где развернуться. Но зачем мне здесь наряды? Или иметь униформу на каждый день новую? Я представила и хихикнула.

Надо поторопиться! Переодеваться я не стала, платье только сегодня надела. Я же не аристократка, чтобы менять наряды по десять раз на дню. Освежилась, поправила прическу и поторопилась на выход. Не буду заставлять себя ждать в первый день. Да и потом тоже не буду.

Ливия удивленно покосилась на мое платье, как и граф, который уже находился в столовой. Все тактично промолчали, а я удивилась: они думают, что я буду менять платья к каждой трапезе, как делают аристократки? С чего бы?

Граф встал и как заправский кавалер отодвинул мне стул. Хм, интересно, он так с каждой гувернанткой обращался? Судя по взгляду Ливии, нет. Только я удостоилась этой чести. И мне это начинает не нравиться.

Граф решил вести себя со мной как с равной. Возможно, из-за того, что я была подопечной герцога. Но это неправильно.

– Где Камилла? – спросил граф у Ливии.

– Сейчас потороплю, – кивнула Ливия и оставила нас с графом вдвоем.

Глава 18
Неудобные вопросы

Мой взгляд останавливался на блюдах на столе, и рот наливался слюнями! Чего тут только не было! В том числе любимая и забытая мною «Маркиза Оливия», блюдо, которое я ела только у герцога Маррокуна. Парад румяных мясных рулетиков, разложенных в форме декоративного цветка, продолжали завитки из мяса птицы и малюсенькие, на один укус, профитроли, наполненные соблазнительно пышным сырным кремом. В узком овальном блюде переливалась желатиновой «чешуей» и манила блестящими толстыми ломтиками деликатесная рыба. Фаршированные овощи лежали на блюде плотно, прижимаясь друг к другу глянцевыми поджаристыми боками. Чтобы сидящие за столом не обошли их своим вниманием, овощи были украшены россыпью мелких белых и желтых цветочков из суфле, а края блюда – пышной зеленью, вероятно, минуту назад сорванной с грядки. И это только закуски! Будет ужасно жалко, если я попробую их все и уже не смогу по достоинству оценить горячее. Но еще обиднее, если я не продегустирую каждый из представленных здесь гастрономических изысков.

– Как все вкусно! – искренне восхитилась я.

Граф тоже с аппетитом и нетерпением смотрел на яства.

– Советую не пренебрегать вот этой чесночной пастой с хлебом, – пододвинул он ко мне поближе корзиночку с ломтями черного хлеба и вазочкой зеленовато-кремовой пасты. – А то она теряется на фоне всего остального. Но вкусно так, что пальчики оближешь.

– Спасибо, попробую, – улыбнулась я. – Благодарю, граф, за выделенные покои, они превосходны. Даже более чем.

– Рад, что нравится. Они предназначались для моей супруги, но ей здесь все не нравилось. Просто потому, что ей не хотелось сюда ехать. И я подумал, что отдать их гувернантке – хорошая идея.

– Гувернантка ничем не хуже жены? – поразилась я.

Граф пожал плечами:

– В моем случае, может, даже лучше.

Я не стала развивать тему. Спросила только:

– Мне казалось, что вы приехали сюда и купили этот особняк после смерти жены, решив сменить обстановку.

– Нет, я хотел, чтобы девочки учились магии в лучших магических заведениях страны, и собирался приехать сюда после рождения Памелы. Я сам учился в магической академии, и у меня самые теплые воспоминания о годах учебы. – Граф улыбнулся ностальгической улыбкой. – Но Ракшана была против, ей здесь казалось скучно. Поэтому мы переехали сюда только сейчас.

– Спасибо за пояснения. А вы расскажете мне о магии девочек?

– Конечно, но не за ужином же. Не будем портить аппетит, – обернулся ко мне граф и улыбнулся плотоядной предвкушающей улыбкой. – Кстати, не припомню Лероя в магической академии. Он разве не учился в ней?

– Нет, он проходил домашнее обучение, – ровным голосом сказала я. – У него была активная, опасная магия. Герцог боялся, что сын ненароком причинит кому-нибудь вред, а вы ведь знаете настроения в обществе. Это поставило бы под удар всю политику государства, тем более что герцог активный общественный деятель по предупреждению повторных ситуаций прошлого с злоупотреблением магии.

– Да, что-то такое слышал. Напомните, обладателем какой магии стал счастливчик Лерой?

Я покосилась на графа. Он издевается, что ли? К чему такие вопросы?

– Самой активной и опасной – боевой. Огненной.

– Ох, ничего себе! Наверняка в юности он был очень крут. Опасность так возбуждает девчонок! Будь он в академии, они бегали бы за ним толпами. С такой магией он вообще был бы королем академии. Как жаль, что он упустил все это…

Граф хотел сказать еще что-то едкое, но я не выдержала.

– Граф! – прервала я его. – А какая магия у вас? Если это, конечно, тоже не испортит мне аппетит.

– О, у меня все скучно. Я пресный и нудный техномаг.

Я покосилась в его сторону. Так вот откуда у него такое состояние! Да, активная магия всегда вызывала восхищение и привлекала внимание. Но в быту она бесполезна. Даже если не вредна. Потому что, не дай богиня, маг не совладает со своими эмоциями.

В быту же ценилась другая магия, пассивная и созидательная. И самыми стабильными и приносящими большой доход считались профессии, которыми владели техномаги. Особенно если они что-то изобретали и создавали, патентуя свое изобретение. Если, допустим, графу принадлежало несколько изобретений, то источник его неиссякаемого дохода понятен.

– Вы напрашиваетесь на комплимент, граф? – подозрительно спросила я. – Изобретатель – самая уважаемая профессия в нашем мире.

– Но не самая сексуальная, согласитесь, Имма.

– А вам это надо? – удивилась я.

– А что, по-вашему, мне не хочется нравиться девушкам? – изумился он со смехом в глазах.

– Вы кокетничаете, мэллорд. Вы являетесь лакомым кусочком для всей незамужней части Магистратума даже без техномагии.

Граф посмеивался и хотел сказать что-то ехидное, судя по выражению лица, но от пикирования нас спасла появившаяся в столовой Надина.

– Пап, можно? – робко кивнула она на стол, спрашивая разрешения присесть.

– Конечно, присаживайся. – Граф смыл едкое выражение лица, нацепив покровительственное, отцовское.

– Добрый вечер, Надина, – обрадовалась я. – Или Памела. Как ты хочешь, чтобы я тебя называла?

– Добрый вечер, мэлл Имма. Мне все равно, зовите, как вам будет удобно, – пожала она худенькими плечиками, не глядя на меня.

– Тогда, если ты не против, буду продолжать тебя звать Надина. Ведь под таким именем я с тобой познакомилась и так называю про себя, – предложила я.

– Хорошо, – снова повела та плечами.

Она потянулась за булочкой, но вмешался отец:

– Мы ждем Камиллу, Пэм. Ты заметила, что мы еще не начали трапезу?

– Да, пап. Прошу прощения, – смутилась она и отдернула руку.

– Как чувствует себя Мирелла? – спросила я, чтобы сгладить неловкость.

– Уже лучше, спасибо. – Надина упорно избегала моего взгляда.

Но раз она пришла сюда, значит хотела побыть с нами. С отцом она весь день провела в больнице, поужинать она уже поужинала. Значит, ее привело любопытство.

– А знаете, граф, в Магистратуме какие только слухи не ходят о школе магии. Сама я ведь тоже ничего не знаю об этом, развейте мои сомнения. Говорят, что детей там учат летать, это правда? Их накачивают пузырьками воздуха, они становятся как воздушный шар, взлетают к потолку, кувыркаются там вокруг себя, – рукой я показала, как они кувыркаются, – а когда они научатся парить под потолком как птицы, их выпускают на улице в небо.

– И летают они над Магистратумом, как воздушные шарики? – принял подачу граф.

Слушая меня, Надина хихикала, прикрывая рот ладошкой, а при вопросе графа рассмеялась, не сдержав фырканья.

– Как птицы. Вы ведь не будете отрицать, граф, что над Магистратумом аномальное количество пернатых. Но с земли видно только маленькие точки, возможно, это все-таки ученики магической школы или академии? Или, как еще болтают, – понизила я голос, – там разводят магических тварей. Может, это маленькие дракончики?

Надина опять захихикала, и даже граф не смог сдержать широкой улыбки.

– Какая глупость, – раздался ехидный голос, и в столовую вошла старшая дочь графа Камилла. – Ладно глупые городские клуши. Но чтобы гувернантка в нашем доме повторяла все эти бредни?..

Камилла присела за стол и прожгла меня злобным взглядом.