Текст книги "Полиамория. Свобода выбирать"

Моногамия у животных

В последние десятилетия было опубликовано много увлекательных исследований о моногамии среди животных. Как выясняется, подавляющее большинство животных немоногамны. Собственно, строгая моногамия среди них – и вовсе большая редкость[11]11
  Olivia Judson, Dr. Tatiana's Sex Advice to All Creation: Definitive Guide to the Evolutionary Biology of Sex, London 2002, p. 152; Christopher Ryan and Cacilda Jetha, Sex at Dawn: The Prehistoric Origins of Modern Sexuality, Harper, 2010.


[Закрыть].

Что касается млекопитающих, менее 3 % из них моногамны, причем в основном во время брачного периода, а не в течение всей жизни, и этот список сокращается. Говоря о моногамии среди птиц и млекопитающих, исследователи обычно имеют в виду социальную моногамию, а не сексуальную. Биологи используют термин «моногамия», когда подразумевают выборочное (не исключительное) спаривание, общий район гнездования и уход за потомством обоими родителями. По данным Национального научного фонда США (NSF), в настоящее время нет убедительных доказательств того, что какой-либо вид млекопитающих полностью моногамен, поскольку выяснилось, что даже те представители животного мира, которые до недавнего времени считались таковыми, например гиббоны, иногда «отбиваются от стада»[12]12
  Ryne Palombit, «Extra-pair copulations in a monogamous ape», Animal Behaviour, 47:3, 1994, pp. 721–723; Ulrich Reichard, «Extra-pair Copulations in a Monogamous Gibbon», Ethology, Vol. 100, Issue 2, January – December 1995, pp. 99–112.


[Закрыть] – хотя, вероятно, не все.

Абсолютное большинство птиц (более 90 %) не придерживаются сексуальной моногамии. И даже представители оставшихся менее чем 10 % обычно выбирают пару только на один брачный период. Среди рыб и амфибий любой вид моногамии – социальной или сексуальной – также встречается очень редко. С появлением ДНК-анализа ученые не спешат назвать какой-либо вид моногамным до того, как он будет подвергнут тщательному генетическому исследованию[13]13
  «Animal Attraction: The Many Forms of Monogamy in the Animal Kingdom», https://www.nsf.gov/discoveries/disc_summ.jsp?cntn_id=126932.nsf.govjsp?cntn_id=126932


[Закрыть].

Тотальная моногамия в природе существует, но встречается крайне редко. Погодите, но как же так?! Ведь все мы слышали о моногамных животных, которые проводят вместе всю жизнь – выбирают одного партнера и вместе воспитывают детенышей. Каждый знает, что любовников часто называют «голубкáми», а лебеди – настоящие звезды романтического образного ряда: когда они касаются друг друга клювами, их длинные элегантные шеи образуют форму сердца, что символизирует верность на всю жизнь. Действительно, пернатые считаются преимущественно моногамными: 92 % птиц образуют пару и воспитывают птенцов вместе. Однако проводимые с начала 1980-х годов генетические исследования показывают, что более 90 % из 180 исследованных видов птиц живут в социальной, но не в сексуальной моногамии. Это значит, что они поддерживают «отношения» с тем же партнером, с которым воспитывают потомство. Но, когда ученые исследовали ДНК их потомков, их ждал сюрприз: в значительной доле случаев (от 10 до 40 %, хотя у некоторых видов эта цифра доходит до 75 %!) потомство растил не биологический отец[14]14
  David P. Barash and Judith Eve Lipton, The Myth of Monogamy: Fidelity and Infidelity in Animals and People, New York 2001, p. 12.


[Закрыть]. Это означает, что поведение и самок, и самцов на самом деле не соответствует нашим представлениям о моногамности и они совокупляются не только со своим постоянным партнером.

Кстати, к великому ужасу тех, кто наслышан о лебединой верности, выяснилось, что сексуальная моногамия для этих птиц вовсе не обязательна[15]15
  См., например: Ken Kraaijeveld et al., «Extra-pair paternity does not result in differential sexual selection in the mutually ornamented black swan (Cygnus atratus)», Molecular Biology, June 2004, Vol. 13, Issue 6, pp. 1625–1633.


[Закрыть]. За спиной своих партнеров они ведут насыщенную сексуальную жизнь, и у обоих полов есть на то веские причины. Самцы хотят распределить свою сперму между как можно большим количеством самок в расчете на то, что это приведет к появлению потомства. Они в целом менее разборчивы, потому что их вклад в размножение невелик, а соитие обычно не требует от них больших усилий и доставляет удовольствие. Для самок размножение – куда более трудный процесс. У них небольшое количество яйцеклеток, и им приходится вынашивать потомство. Кроме того, самки играют значительную роль в его воспитании. Следовательно, они намного более избирательны и их интерес состоит в том, чтобы «обхитрить своего партнера» на эволюционной лестнице, то есть выбрать самца с лучшими генами и более высокими шансами на выживание. К тому же, согласно исследованию, самка, которая спаривается с рядом самцов, имеет больше шансов зачать и иметь здоровое потомство, чем самка, спаривающаяся только с одним самцом (причиной тому могут быть проблемы с фертильностью самца, генетическое несоответствие или несоответствие уровней иммунных систем пары)[16]16
  Miranda M. Lim et al., «Enhanced partner preference in a promiscuous species by manipulating the expression of a single gene», Nature, 2004, 429, pp. 754–757; Alexander G. Ophir et al., «Social but not genetic monogamy is associated with greater breeding success in prairie voles», Animal Behaviour, 2008, pp. 1–12.


[Закрыть].

Другой вопрос: а зачем тогда нужна социальная моногамия? Все дело в том, что растить птенцов нелегко. Один родитель просто не сможет снабжать их пищей в количестве, достаточном для выживания. Чтобы прокормить новое выносливое поколение, птицы нуждаются в «экономической» поддержке со стороны партнеров (и в этом они похожи на людей).

Также важно отметить, что кроме интереса к спариванию со множеством партнеров большинство животных старается не давать своим партнерам спариваться с другими. Один из закономерных типов взаимодействия среди таких социально моногамных животных, как птицы, – битва полов. Самки пытаются помешать самцам бросить гнездо и выращивать потомство с другой самкой, поскольку это может означать смертный приговор для птенцов. Самцы, в свою очередь, пытаются помешать самке размножаться с кем-то еще, чтобы им не пришлось вкладывать много ресурсов и энергии в воспитание чужого потомства. Это неизбежный конфликт: каждый хочет, чтобы партнер не имел сексуальных отношений «на стороне», при этом сам он может «блудить».

Говоря о животных, не вполне верно использовать осуждающие выражения, применимые к людям (хотя в некоторых научных исследованиях такие термины, как «прелюбодеяние», «внебрачное потомство» и «неверность», при обсуждении животных встречаются без кавычек). Тем не менее действия социально моногамных животных, таких как птицы, можно приравнять к внебрачной связи в человеческом мире, потому что большинство животных, соблюдающих социальную (но не сексуальную) моногамию, делают это тайно, без ведома своего партнера.

Следовательно, можно сказать, что неверность – самое естественное поведение как для людей, так и для многих животных. По правде говоря (и мы еще вернемся к этому), это самая распространенная практика среди людей – более распространенная, чем классическая моногамия и все типы консенсуальной немоногамии, вместе взятые. Пожалуйста, имейте в виду, что я не говорю сейчас о нравственности – это культурная проблема. Единственный вопрос, который здесь обсуждается, – это природа человека как представителя животного мира. Однако те, кто обеспокоен моральным аспектом внебрачных отношений, могут расслабиться: есть несколько других вариантов поведения, также свойственных человеку, о которых я скоро расскажу, хотя ни один из них не является классической моногамией.

Похоже, стремление к сексуальной диверсификации естественно. Так называемый эффект Кулиджа – хороший тому пример. Этот биологический феномен описывает модель сексуальной реакции, которая показывает более высокий уровень возбуждения при смене партнера (большинство исследований было проведено на самцах, но одно из недавних провели на самках, и оно показало схожие результаты). В «Википедии» приводится анекдот, который дал название этому эффекту:

Президенту США Калвину Кулиджу и его жене по отдельности устраивали экскурсию по экспериментальной правительственной птицеферме. Во время визита на птичий двор миссис Кулидж заметила, что петух очень часто спаривается с курицами. Она спросила, сколько раз в день это происходит, и фермер ответил, что десятки раз в день.

– Передайте это мистеру Кулиджу, когда он будет здесь, – остроумно заметила первая леди.

Президент, услышав замечание, спросил фермера:

– Каждый петух спаривается каждый раз с одной и той же курицей?

– Нет, – ответил фермер, – на каждого петуха приходится много куриц.

– Передайте это миссис Кулидж, – ответил президент.

Исследования подтверждают эффект Кулиджа и показывают, что самцу, который спаривается с одной и той же самкой, через некоторое время становится скучно и он перестает сексуально возбуждаться. Но как только в клетку попадает новая самка, его либидо пробуждается и он снова готов действовать. Это означает, что смена партнеров сексуально возбуждает, а пребывание с одним и тем же партнером приводит к снижению сексуальной активности с течением времени.

Можно задаться вопросом, существует ли какой-либо ген моногамии, как некоторые задаются похожим вопросом относительно гомосексуальности. Ряд исследований показывает, что изменения в рецепторе гормона вазопрессина могут заставить определенные виды промискуитетных горных полевок перенять моногамное поведение своих «кузенов», степных полевок, благодаря чему у самцов формируется предпочтение по отношению к одной самке, и они принимают более активное участие в родительской деятельности. Но мы должны помнить, что те же самые «моногамные» степные полевки являются только социально, а не сексуально моногамными, так что пока рано праздновать открытие «моногамного гена», тем более что не совсем ясно, как он связан с человеком[17]17
  Miranda M. Lim et al., «Enhanced partner preference in a promiscuous species by manipulating the expression of a single gene», Nature, 2004, 429, pp. 754–757; Alexander G. Ophir et al., «Social but not genetic monogamy is associated with greater breeding success in prairie voles», Animal Behaviour, 2008, pp. 1–12; Larry J. Youn, « The Neural Basis of Pair Bonding in a Monogamous Species: A Model for Understanding the Biological Basis of Human Behavior», in Offspring Human Fertility Behavior in Biodemographic Perspective, 2003.


[Закрыть].

Homo monogamous? Между людьми и приматами

Из вышесказанного создается впечатление, что большинство животных, особенно млекопитающих, являются немоногамными. Но моногамные животные все-таки существуют. Относятся ли люди к этой немоногамной группе? Может быть, моногамия действительно является частью нашей человеческой природы, сколь бы редко она ни встречалась среди других животных?

Наиболее близкие к человеку животные с точки зрения генетики – это шимпанзе и бонобо (карликовые шимпанзе). Мы настолько генетически похожи, что ученые недавно предложили официально причислить шимпанзе к человеческому роду[18]18
  Derek E. Wildman et al., «Implications of natural selection in shaping 99.4 % nonsynonymous DNA identity between humans and chimpanzees: Enlarging genus Homo», PNAS, 2003, Vol. 100, No. 12, pp. 7181–7188.


[Закрыть]. Как и мы, шимпанзе произошли от того же предка всего 5 млн лет назад – в эволюционном плане это очень короткий период. Наша ДНК отличается от ДНК двух видов шимпанзе только на 1,6 %, и это значит, что мы с ними друг к другу ближе, чем индийский слон – к африканскому. Неудивительно, что бонобо и шимпанзе далеко не моногамны. На самом деле бонобо ведет захватывающую, бесстыдную сексуальную жизнь со многими партнерами (самки с большим количеством самцов, самки с самками, самцы с самцами). Бонобо также являются единственными животными, которые целуются и спариваются лицом к лицу с партнером, как это делают люди. Больше того, эти обезьяны используют секс не только для удовольствия, но и для разрешения конфликтов, и это в самом деле удивительно мирный вид (что заставляет задуматься: возможно, знаменитый лозунг «Занимайтесь любовью, а не войной», «Make love not war» был не так уж оторван от реальности, а человеческое общество могло бы развиваться иначе, не будь наша сексуальность так ограничена и исковеркана). Поэтому некоторые считают, что естественными для людей являются не внебрачные сексуальные контакты, а скорее омнигамия, как и у нашего ближайшего родственника бонобо[19]19
  Christopher Ryan, ibid.


[Закрыть].

Теория конкуренции спермы

Любопытно, что у многих животных развились различные механизмы, направленные на то, чтобы предотвратить попадание спермы других самцов в лоно самки, что позволяет им конкурировать со спермой других самцов и максимизировать шансы на продолжение собственного рода. Для того чтобы победить в этом соревновании, в ход идут всевозможные изощренные способы. Например, некоторые животные сразу после соития оставляют в теле самки своего рода пробку, которая должна помешать соперникам, или, как выразилась эволюционный биолог Оливия Джадсон, «заблокировать» самку и создать что-то вроде пояса верности в мире животных. В качестве ответной реакции самки научились вынимать эту «пробку» – в большинстве случаев, чтобы расчистить путь для конкурентов (это привычный механизм среди белок, кенгуру, пчел, пауков, а также других животных и насекомых)[20]20
  Olivia Judson, ibid, pp. 18–20.


[Закрыть].

У животных также выработались механизмы, которые дают преимущество тому, кто последним спаривался с самкой, – так называемый приоритет спермы последнего самца. К примеру, у тасманийских кальмаров от спаривания со вторым самцом получается до 75 % потомства в начале периода яйцекладки[21]21
  Zoe E. Squires et all, «Last male sperm precedence in a polygamous squid», Biological Journal of the Linnean Society 12.06.2015.


[Закрыть].

Существуют внешние признаки, отличающие животных, которые участвуют в «конкуренции спермы». Например, у моногамных или полигамных (один доминирующий самец с группой самок) животных яички в основном меньшего размера и довольно маленький пенис (пропорционально к телу), потому что их сперма обычно не конкурирует со спермой других самцов. Большие яички распространены среди животных, чьи самки далеки от того, чтобы беречь себя для одного-единственного партнера, и, следовательно, самцам необходимо большое количество сперматозоидов, которое позволит им конкурировать со спермой своих потенциальных соперников. Это значит, что естественный отбор лучшей спермы в таком случае происходит не когда самка выбирает лучшего самца для спаривания (обычно двух или нескольких во время овуляции), а уже внутри самки[22]22
  Christopher Ryan, ibid.


[Закрыть]. Важно подчеркнуть, что нет конкуренции спермы в ситуации сексуальной эксклюзивности. Когда мы говорим о животных, которые участвуют в конкуренции спермы, мы по определению имеем в виду немоногамию. Как и у немоногамных животных, у людей есть признаки, свидетельствующие о конкуренции спермы.

Физиологические характеристики немоногамии у людей

У мужчин яички среднего размера и очень большое количество сперматозоидов, что подразумевает их конкуренцию в теле женщины.

Кроме того, много сперматозоидов нужно потому, что в женском организме они оказываются в довольно-таки враждебных условиях. Тем не менее в среднем количестве сперматозоидов значительно превосходит то, что необходимо мужчине для оплодотворения женщины без потенциальной конкуренции со стороны соперников.

Физический диморфизм, то есть различие в размерах тела у мужчин и женщин, также свидетельствует о немоногамии и подчеркивает нашу схожесть с полигамными сообществами в животном мире, где самцам необходимо физическое доминирование над другими самцами, чтобы совокупляться с несколькими самками. В некоторых случаях – например, у горилл – различия в размерах очень существенны: самец в два раза крупнее самки. В основном среди моногамных животных, например гиббонов, разницы в размерах между самцами и самками нет. Что касается людей, мужчины немного крупнее и выше, чем женщины (примерно на 10–20 %). И весят они больше. Любопытно отметить, что этот относительно незначительный половой диморфизм существует и среди омнигамных шимпанзе и бонобо (где самка живет с несколькими самцами, и наоборот).

В таблице из книги психолога доктора Кристофера Райана и его жены, психиатра Касильды Жеты, «Секс на заре цивилизации»[23]23
  Райан К., Жета К. Секс на заре цивилизации. Эволюция человеческой сексуальности с доисторических времен до наших дней. – М.: Ориенталия, 2018.


[Закрыть] сравниваются размеры яичек, мужского полового органа, количество сперматозоидов и прочего у людей, омнигамных шимпанзе и бонобо, а также у полигамных горилл и орангутанов (которые не участвуют в конкуренции спермы и полагаются на свою физическую силу). У людей объем спермы больше, чем у шимпанзе, и намного больше, чем у горилл и орангутанов. Что касается ее концентрированности, то по количеству сперматозоидов человек немного уступает шимпанзе, но зато значительно превосходит полигамных обезьян. Наконец, если говорить о размерах полового органа относительно размеров тела, тут люди также проигрывают шимпанзе, но оставляют далеко позади орангутанов и горилл[24]24
  Christopher Ryan, ibid, p. 230.


[Закрыть].

Вы спросите, какое отношение имеет размер полового органа к моногамии и немоногамии? Все просто: тот, у кого пенис крупнее и длиннее, имеет более легкий доступ к матке и больше шансов добиться осеменения в случае конкуренции. Также ученые установили, что крайняя плоть полового члена в процессе пенетрации создает вакуум, который высасывает сперму конкурентов, что «расчищает» путь новой сперме (перед эякуляцией верхняя часть полового члена сжимается, чтобы он не мог всосать свою собственную сперму)[25]25
  Mary Jane Sherfey, The Nature and Evolution of Female Sexuality, New York 1972. Cited in: Ryan, Christopher; Jetha, Cacilda, ibid, p. 234.


[Закрыть].

Некоторые мужчины сексуально возбуждаются от мысли, что кто-то еще занимается сексом с их партнершей; есть даже термин для мужчин, которые воплощают эту фантазию в жизнь, – «куколд» («рогоносец»). Если вам кажется, что это сексуальная девиация, не торопитесь с выводами. Оказывается, это также связано с немоногамией, так как конкуренция спермы обычно вызывает половое возбуждение. Если вы знаете, что кто-то только что был с «вашей» женщиной, вы захотите поучаствовать в конкуренции спермы, чтобы получить «приоритет спермы последнего самца». Такое же явление встречается у животных, которые подозревают или фактически ловят своего партнера на «измене».

Судя по вышеперечисленным признакам, можно сделать вывод о том, что мужчины немоногамны.

А что насчет женщин? По всей видимости, в противоположность тому, что нам всегда пытались внушить, женщины также получают эволюционные преимущества от сексуального разнообразия. Многие годы нам говорили, что женщины менее сексуальны, чем мужчины; что мужчины постоянно думают о сексе, а женщины ищут Единственного, альфа-самца: самого здорового, самого сексуального, самого богатого, самого умного, самого успешного мужчину, чтобы завести потомство и передать детям отличные гены. Но, как уже упоминалось выше, это абсолютно неверное утверждение.

Для зачатия жизнеспособного, здорового плода между самцом и самкой должно быть генетическое и иммунологическое соответствие. Поэтому качество мужской спермы – понятие относительное. Одна и та же сперма может привести к рождению здорового ребенка, но также есть вероятность, что будет зачат нездоровый плод либо зачатия не произойдет вообще, – исход зависит от того, есть ли соответствие с женщиной или нет. Следовательно, многие самки – это относится и к женщинам – выигрывают от спаривания с несколькими самцами во время овуляции. Таким образом расширяется генофонд и отбираются лучшие гены, у которых больше шансов преуспеть.

У многих животных брачный период (эструс) короток, во время него самка по-особому пахнет и меняет окрас, показывая, что она готова к спариванию. Соответственно, самцу легче тщательно охранять самку, потому что он понимает знаки и знает, что эструс продлится недолго. Люди занимаются сексом вне зависимости от эстрального цикла, круглый год. Кроме того, овуляция у женщин происходит без внешних признаков, из-за чего у мужчин нет возможности охранять их в течение этого времени (если только не запереть их дома) – и это приводит к тому, что женщина может жить с одним мужчиной, а забеременеть от другого.

До недавнего времени «скрытая» овуляция у женщин также позволяла сохранять личность отца в тайне, однако в наши дни можно проверить отцовство генетически. Генетические исследования показали, что и в человеческом обществе есть мужчины, по незнанию воспитывающие детей, рожденных не от них. По разным оценкам, в Великобритании таких детей от 4 до 12 %, а в целом генетическое несоответствие между отцами и детьми выявляется примерно в 10 % случаев[26]26
  Virginia Morell, «A New Look at Monogamy», Science, 1998, Vol. 281 (5385), pp. 1982–1983; James Maikle, «One in 24 Fathers is not biological parent-study», The Guardian, 11.8.2005: https://www.theguardian.com/society/2005/aug/11/childrensservices


[Закрыть]. Само собой, это ничего не говорит о частоте супружеских измен, поскольку женщины прибегают к контрацепции, делают аборты и так далее, то есть рожают от любовников гораздо реже, чем могли бы.

В нескольких исследованиях женщинам во время овуляции и вне ее показывали видео с мужчинами. Оказалось, что их предпочтения меняются в зависимости от фазы менструального цикла. Вне периода овуляции женщины оценивали как более привлекательных мужчин, казавшихся им мягкими и уравновешенными, а во время нее – сексуально привлекательных маскулинных «мачо». Это явление получило название «гипотеза хороших генов»[27]27
  Steven W. Gangestad et al., «Changes in women's mate preferences across the ovulatory cycle», Journal of Personality and Social Psychology, 2007, Vol. 92, pp. 151–163; C. M. Larson et al., «Changes in women's feelings about their romantic relationships across the ovulatory cycle», Hormones and Behavior, 2013, Vol. 63, No. 1, pp. 128–135.


[Закрыть]. Получается, что есть разница между тем, с кем женщина хочет жить и создавать семью, и тем, чьи гены она хотела бы передать своим детям, – тенденция, которую в исследованиях называют «двойной стратегией». Это, разумеется, не продуманное планирование, а неосознанный механизм, но такие исследования не оставляют сомнений: женщинам присуща склонность иметь более чем одного партнера, и их привлекают, причем почти одновременно, по крайней мере два типа мужчин.

Думаю, разговор, состоявшийся между мной и моей 38-летней замужней подругой, у которой есть дети, хорошо иллюстрирует эту женскую предрасположенность:

«Не знаю, что со мной происходит, когда я с ним, – призналась она мне, рассказывая о своем любовнике. – Он не тот, с кем я хотела бы провести жизнь. Многое в нем для меня неприемлемо. А с мужем у нас так много общего. Мой муж – чудесный человек, я ему полностью доверяю. Он отличный отец, и он любит меня. Он дает мне 95 % того, что мне нужно. И я не понимаю, почему этот человек, с которым я никогда не стала бы жить и характер которого мне совершенно не подходит, так меня возбуждает. Почему я не могу перестать встречаться с ним? Почему секс с ним такой страстный и безумный?.. – она вздохнула. – Я знаю, что, если разойдусь с мужем, мы с моим любовником долго не протянем. Это очевидно. Не понимаю, как так происходит. Мне не хочется расходиться ни с одним из них. Просто не могу».

Немецкий исследователь Дитрих Клусманн считает, что в этом смысле у людей много общего с птицами: самец и самка заключают союз, чтобы вырастить потомство, но при этом спаривание с другими особями дает дополнительные преимущества. У многих видов птиц самка спаривается с постоянным партнером, но после откладывания нескольких яиц она начинает искать соития на стороне. Вероятно, это связано с диверсификацией генов. Если так, говорит Клусманн, возможно, у людей в долгосрочном партнерстве уровень женского либидо снижается по отношению к сожителю и растет по отношению к другим мужчинам, то есть сексуальное влечение снижается не в целом, а только в рамках постоянного союза. Физиологически сексуальная мотивация мужчин также направлена за пределы дома. Однако, чтобы повысить вероятность воспитания потомства в семье, эволюционно имеет смысл продолжать заниматься сексом с женой, поэтому мужское сексуальное желание обычно снижается не так быстро, как сексуальное желание женщины по отношению к мужчине[28]28
  Dietrich Klusmann, «Sperm Competition and Female Procurement of Male Resources As Explanations for a Sexpecific Time Course in the Sexual Motivation of Couples», Human Nature, Fall 2006, Vol. 17, No. 3, pp. 283–300; Dietrich Klusmann, «Sexual Motivation and the Duration of Partnership», Archives of Sexual Behavior, June 2002, Vol. 31, No. 3, pp. 276–287.


[Закрыть].

Утверждение, будто только мужчины немоногамны, потому что им необходимо распространять свою сперму, а женщинам нужен лишь один-единственный партнер, выглядит вовсе уж несостоятельным, стоит вспомнить, сколько усилий прилагается в различных обществах, чтобы контролировать женскую верность: паранджа, пояс верности, женское обрезание и смертная казнь за супружескую измену – вот лишь несколько примеров. К слову, в иудаизме ребенок, рожденный замужней женщиной в результате внебрачного секса, считается незаконнорожденным и подвергается ограничениям, например ему запрещается вступать в брак. Согласно еврейскому религиозному закону, женщина, решившаяся на адюльтер, карается смертью. В некоторых исламских странах неверная супруга может быть забита камнями – даже сегодня, в современном обществе.

Вопреки расхожему мнению, женщины не менее сексуальны, чем мужчины, но потребности у них несколько иные. И если они по природе моногамны, зачем тратить столько ресурсов на попытки контролировать их сексуальность? В связи с этим вспоминается интересное исследование. В нем изучались и сравнивались отчеты мужчин и женщин о степени их возбуждения. Испытуемым показывали сексуализированный контент и просили их оценить, насколько сильно они возбуждались. Одновременно уровень их возбуждения замерялся с помощью приборов. Отчеты мужчин полностью соответствовали полученным данным, а у женщин, согласно их отчетов, уровень возбуждения был ниже, чем тот, что фиксировался приборами[29]29
  Meredith L. Chivers et al., «Agreement of Self-Reported and Genital Measures of Sexual Arousal in Men and Women: A Meta-Analysis», Archives of Sexual Behavior, February 2010, Vol. 39, No. 1, pp. 5–56.


[Закрыть]. Это означает, что женщины либо были слишком смущены, чтобы признать свой фактический уровень возбуждения, либо настолько глубоко усвоили мнение общества относительно женской (не)сексуальности и настолько потеряли связь с собственным телом, что отвечали неверно[30]30
  Мне бы хотелось рассказать также об интерпретации этого исследования, принадлежащей Эмили Нагоски. Она утверждает, что на самом деле женщинам свойственно несовпадение между генитальным ответом и ощущением сексуального, называемое нонконкордантностью. Даже когда их тела сигнализируют, что нечто сексуально, это не означает, что у них обязательно возникает сексуальное желание. – Прим. авт. (См.: Нагоски Э. Как хочет женщина. – М.: Манн, Иванов и Фербер, 2016.)


[Закрыть]. Другое исследование показало, что женщины бывают не до конца откровенны, говоря о своей сексуальности. Ученые сравнили, как женщины отвечают на соответствующие вопросы в обычной обстановке и если они думают, что их проверяют на детекторе лжи. Когда женщины были уверены, что их слова проверяются на полиграфе, их ответы намного больше походили на ответы мужчин[31]31
  Michele. G. Alexander and Terri D. Fisher, «Truth and consequences: Using the bogus pipeline to examine sex differences in self-reported sexuality», The Journal of Sex Research, 2003, Vol. 40, pp. 27–35.


[Закрыть].

По большому счету люди – как женщины, так и мужчины – гиперсексуальные существа.

Райан и Жета говорят в своей книге о том, что «"моногамные" животные, живущие в паре, почти всегда гипосексуальны – они занимаются сексом согласно рекомендациям Ватикана: редко, тихо и только с целью продолжения рода».

При этом люди занимаются сексом не только ради продолжения рода и у них нет так называемого брачного периода, то есть они находятся на другом конце спектра сексуальности.

«Секс для удовольствия с разными партнерами скорее человеческое занятие, чем животное. Секс строго с целью размножения "раз в сто лет" более свойственен животным, а не людям. Другими словами, чрезмерно возбужденная обезьяна ведет себя "по-человечески", в то время как мужчина или женщина, не заинтересованные в сексе чаще одного-двух раз в год, строго говоря, "ведут себя, как животные"»[32]32
  Christopher Ryan, Cacilda Jetha, ibid, p. 85.


[Закрыть].

По мне это довольно забавно: те, кто возражает против немоногамных договоренностей, обычно утверждают, что «распущенные» люди ведут себя как животные, в то время как многие животные на самом деле гораздо менее сексуальны, чем мы, люди. Секс – сильнейшая человеческая потребность. А западная культура пытается загнать эту мощную движущую силу в клетку, туда, где ею можно управлять. В основном это касается женской сексуальности, поскольку считается, что она представляет опасность. Если мы взглянем на всю историю моногамии, может показаться, что социальные установки, позволяющие избежать моногамии, существовали всегда – но только для мужчин. Женская сексуальность непрерывно контролировалась на протяжении тысячелетий.

Мне кажется, лучшим ответом на вопрос, моногамно ли человечество или нет, является тот факт, что ни в одном обществе, которое претендует на моногамность, никогда не было классической моногамии в чистом виде. Безусловно, она может работать в случае отдельных людей (как это происходит и в животном мире), но ее не существует для всех без исключения. Супружеские измены стали происходить, как только возник институт брака. Не существует ничего, что бы так жестко осуждалось столь многими мужчинами и женщинами во всем мире (но все еще происходит повсеместно), как внебрачные связи. Среди людей, которые решительно осуждают неверность, довольно много тех, кто фактически допускает ее. Думаю, внебрачные отношения – самая ясная и красноречивая иллюстрация того, что по своей природе мы не моногамны. Здесь простая логика: моногамные животные моногамны. И точка. Нет необходимости в других самках или самцах. Но вот что касается людей… Мы можем жить с одним человеком в течение длительного времени, и это может даже устраивать одного из нас. Но многие люди воздерживаются от секса с другими только по причинам, обусловленным культурой и моралью, а также потому, что боятся социальных запретов, общественного контроля и осуждения, а не потому, что не жаждут этого. Есть вероятность, что многие из них имеют сексуальные и/или романтические отношения с другими – только втайне. Согласно этнографическому исследованию, проведенному среди 186 различных культур, супружеская неверность – основная причина разводов и домашнего насилия[33]33
  Lise VanderVoort and Steve Duck, «Sex, Lies, and…Transformation», in Jean Duncombe et al. (eds.), The State of Affairs: Explorations in Infidelity and Commitment, New York 2014, pp. 1–14.


[Закрыть].

Проблема в том, что само определение неверности не унифицировано, и поэтому не может быть точных статистических данных. Является ли неверность просто сексом на стороне? А что насчет влюбленности без какой-либо сексуальной связи? Что насчет виртуального секса, порно, чрезмерной эмоциональной близости с кем-то, фантазий о других людях во время секса?

Неудивительно, что из-за нечеткого определения статистика супружеской неверности колеблется в таком широком диапазоне (от 25 до 75 %), поэтому сложно сделать какие-то выводы. Тем не менее ориентировочные цифры растут. Согласно Альфреду Кинси, известному исследователю сексуальности и одному из основателей сексологии, публиковавшему свои революционные работы в 1950-х годах, даже тогда около четверти женщин и половина опрошенных мужчин признались, что они изменяли своему партнеру[34]34
  Alfred Kinsey et al., Sexual Behavior in the Human Male, Bloomington 1948, pp. 585, 587; Alfred Kinsey et al., Sexual Behavior in the Human Female, Bloomington 1953, p. 416.


[Закрыть]. Другое, сравнительно недавнее исследование показало, что около 50 % мужчин и 60 % женщин имеют внебрачные связи[35]35
  Joan D. Atwood and Limor Schwartz, «Cyber-Sex: The New Affair Treatment Considerations», Journal of Couple & Relationship Therapy, 2002, Vol. 1, Issue 3, pp. 37–56; Murty Komanduri S. and Vyas Ashwin G., «Monogamy», in Encyclopedia of Anthropology, H. James Brix (ed.), London 2006, pp. 1618–1619.


[Закрыть]. С учетом того, что не обязательно оба партнера совершают измены в одной семье и данные основаны на самоотчете, а люди, как правило, не очень любят сообщать о неверности, цифры еще выше. Создается впечатление, что семей, в которых вовсе нет места изменам, не так уж много. Как пишет Пегги Воган в своей книге «Миф о моногамии» (The Monogamia Myth):

‹…› учитывая консервативные оценки супружеской измены, согласно которым 60 % мужчин и 4 % женщин изменяют друг другу, мы должны понимать, что, даже если половина женщин, изменяющих своим мужьям (20 %), состоят в браке с мужчинами, которые не входят в те 60 %, имеющих связи на стороне, тогда по крайней мере один супруг/супруга в 80 % семей изменяет своему партнеру/партнерше[36]36
  Peggy Vaughan, The Monogamy Myth, New York 2003.


[Закрыть].

Что касается других типов неверности, то, согласно одному из исследований, более половины опрошенных считают, что виртуальный секс или секс по телефону – это измена, четверть так воспринимает сексуальные фантазии, одна пятая считает, что смотреть порно сродни неверности, а некоторые даже думают, что мастурбация – измена. Это подтверждается словами одного из опрошенных в ходе исследования, который сказал, что «мастурбация – это сокрытие части меня от партнера… похоже на неверность»[37]37
  Katherine Frank and John DeLamater, «Deconstructing Monogamy Boundaries, Identities, and Fluidities across Relationships», Understanding Non-Monogamies, New York and Oxon 2010, pp. 9–22.


[Закрыть].

В любом случае цифры довольно существенны. Даже если мы примем за истину более низкую статистику в 25 %, сколько семей так или иначе сталкивались с изменами? Треть? Или больше?

А в скольких семьях супруги верны друг другу, но их влечет к кому-то еще, они влюбляются в кого– то – и отказываются от своих желаний по моральным соображениям, из страха причинить боль партнеру или боязни разоблачения? Даже самые низкие цифры слишком высоки, чтобы засвидетельствовать моногамную природу нашего вида, не говоря уже о более красноречивых данных. Моногамному виду нет нужды обеспечивать социальное принуждение и каким-либо образом охранять моногамию. Ведь даже ограничительные меры и суровое общественное неодобрение не останавливают прелюбодеев. Несмотря на строгость запретов, неверность не редкость среди правоверных евреев и христиан (это противоречит не одной, а сразу двум из десяти заповедей). Неверность существует даже в исламских странах, где людей за нее казнят. Вывод напрашивается сам собой: наши естественные порывы настолько сильны, что даже под угрозой смерти мы не всегда можем сдержать их и отказаться от того мощного и всеобъемлющего прилива жизненной энергии, который сопровождает измену.

Из всего этого следует, что человек по своей природе немоногамен, однако в последнее десятилетие появилась другая теория, которая становится все более популярной. Антрополог доктор Хелен Фишер провела обширное исследование любви и опубликовала его результаты в своей книге-бестселлере «Почему мы любим»[38]38
  Фишер Х. Почему мы любим. Природа и химия романтической любви. – М.: Альпина нон-фикшн, 2018.


[Закрыть] (Why We Love), а также представила на конференции TED Talks. Согласно ее теории, человеческой природе свойственна серийная моногамия, а не классическая. Фишер утверждает, что определила три области человеческого мозга, которые связаны с сексуальностью и любовью. Одна из них ответственна за сексуальное влечение, жажду сексуального удовлетворения. Это ощущение похоже на физический голод. Вторая из этих трех областей отвечает за романтическую любовь, или, другими словами, увлечение, лимеренцию и начальное состояние влюбленности. Третья область мозга отвечает за привязанность – чувство спокойствия и безопасности, которое возникает в компании долгосрочного партнера. Каждая из этих областей человеческого мозга соотносится с разными гормонами. Сексуальное влечение связано главным образом с тестостероном, романтическая любовь – с дофамином, привязанность – с окситоцином и вазопрессином[39]39
  Helen Fisher, Why We Love: The Nature and Chemistry of Romantic Love, New York 2012, pp. 77–78.


[Закрыть]. Эти три области активны одновременно, поэтому Фишер утверждает, что можно чувствовать глубокую привязанность к своему мужу, но при этом скучать по романтичному возлюбленному и испытывать сексуальное влечение к кому-то еще.